Текст книги "Смотритель (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава-11.

Глава-11.

Стивен Томпсон находился на отшибе журналисткой профессии. Ему определенно не везло на горячие новости, и он довольствовался лишь крохами, которые позволяли ему подобрать более маститые коллеги. По большому счету его это устраивало, но в глубине души он мечтал о гораздо большем, нежели переписывать то, что опубликовали другие, да и новостями это назвать было уже сложно. Вот и сейчас он находился с краю той толпы, что обступила подходы к гостинице и подпускать его ближе к тарелке с информационным кормом никто не собирался.

Томпсон это прекрасно понимал, поэтому бродил по другую сторону тротуара записывая в блокнот не связанные друг с другом мысли в надежде состряпать из них что-то похожее на репортаж. Пару раз у него такое проходило, и он умудрялся пристроить свой опус в желтую газетенку, находящуюся в самом низу пищевой цепочки среди своих собратьев.

Полученный гонорар он тут же потратил на пару бокалов пива весьма сомнительного качества, но это лучшее что с ним произошло за последнее время, обычно он сам доплачивал газетам за публикацию. Ну, а что касается пособия, которое он получил от совета, оно уже подходило к концу и его ожидало возвращение обратно. А это означает потеря памяти и блуждание по улицам пока тебя не заберет полицейский патруль и не найдет твоих родственников. Но у него не было родственников, а значит, Томпсона поместят в интернат для идиотов, где он будет жить среди таких же бедолаг потерявших память и наблюдать за теми, кто потерял разум.

Подобная перспектива пугала его до чертиков, и он готов был идти в дворники лишь бы не возвращаться в свой высокотехнологичный мир. Для себя он поставил рамки в одну неделю, если из него не получится журналист, то ему придется идти в совет и устраиваться на самую черную работу, за которую и тролль-то браться брезгует.

Записывая очередную невеселую мысль в блокнот, он почувствовал, как кто-то преградил ему путь. Не отвлекаясь от записи, он попытался обойти преграду стороной, но ему опять преградили путь. Поведение со стороны преградившего дорогу явно требовало внимание со стороны Томпсона. Он оторвался от записи и, подняв взор, встретился с козлиной мордой. Эти ребята всегда приносили неприятности и просьбой закурить, они не ограничивались.

– Иди за мной, – приказал козел Томпсону, поворачиваясь к нему спиной.

– Зачем? – на автомате спросил Стив и получил чудовищный удар в живот.

– Это не просьба, – проскрежетал козел, когда Томпсон перестал корчиться и смог дышать самостоятельно. – Иди за мной, – опять повторил козел и направился в темный переулок.

Здравая мысль, посетившая голову журналиста, советовала бежать как можно дальше от этого места, но, когда он бросил взгляд в сторону спасительной улицы, то уперся еще в одного козла, одетого в черные кожаные штаны и такого же цвета куртку с металлическими вставками на обоих комплектах гардероба.

Стив поднялся на ноги и, державшись за саднивший живот, направился следом за скрывшимся в переулке козлом. Оригинал в кожаных штанах следовал немного позади, пресекая со стороны Томпсона глупые мысли о побеге и у него надо отметить отлично это получалось.

– Штаны не трут? – решил сострить Томпсон, за что получил по почкам и ткнулся лицом в дурно пахнущую лужу, о происхождении которой он даже боялся догадываться.

Козел оказался заботливым, он даже помог подняться Стиву, правда для этого он использовал ремень журналиста на брюках и воротник его куртки. Вынув писателя из лужи и стряхнув от лишней влаги, он зашвырнул Томпсона куда-то вдоль темного переулка. То, что увидел Стив после приземления, ему сильно не понравилось. Какой-то упырь сосал кровь у смотрителя, это происшествие поразило Томпсона так же сильно, как и то, когда он попал на оборотную сторону и воочию убедился в ее существовании.

– Боюсь приятель активированным углем не отделаешься, хотя после такого проступка кусок серебра у тебя во лбу который обеспечат смотрители определенно избавит от кровавого поноса, – произнес Стив, обращаясь к упырю в надежде запугать его последствиями.

Стоящий возле Стива козел собрался вновь проучить наглого человека, но вампир остановил его жестом. Наконец упырь насосался кровушки и поднялся с колена, оставив в покое мертвого смотрителя.

– Дело в том, что человеческую кровь приятно пить до тех пор, пока сердце в его груди бьется, потом уже такого удовольствия нет, – произнес вампир, ни к кому конкретно не обращаясь. – А этот оказался настолько слаб, что почти меня разочаровал, но на первое время голод он мне утолил.

Вампир опять присел возле смотрителя и вынул у него из кармана сложенный вчетверо листок.

– Думаю, мне стоит представиться, – произнес он, подходя к Томпсону и протягивая ему бумагу.

Стив взял листок и прочел содержимое, в нем говорилось о награде за поимку вампира по имени Ремайнер.

– Тебе нужна горячая новость? – спросил Ремайнер.

Стив Томпсон потерял дар речи и только кивнул. Взглянув в глаза вампиру, вся смелость журналиста куда-то испарилась, но предложение упыря говорило о том, что питаться его журналисткой кровью пока никто не собирается.

– Да, мне жизненно необходима горячая новость, – набравшись храбрости, произнес Стив.

– Отлично.

Вампир вытянул в сторону козла руку и тот вложил в ладонь упыря фотоаппарат.

– Постарайся меня не разочаровать, – протянул Ремайнер дорогую фототехнику Стиву. – Статья должна наводить ужас.

Вампир вынул из руки Стива листок с обещанием награды за его поимку и, вытерев им, кровь с губ бросил бумагу на грудь мертвого смотрителя.

– Приступай, вечерние газеты должны пестрить фотографиями, – произнес Ремайнер, прежде чем скрыться в темноте переулка в сопровождении двух черных козлов.

Когда Аристарх с Клэр добрались до гостиницы журналистов у входа практически не осталось. Видимо Иваныч дал им достаточно информации, чтобы они смогли убраться к себе в берлоги. Единственная фигура, маячившая у входа, была хорошо знакома смотрителям. Заприметив знакомые лица, Эрик прямым ходом направился в их сторону.

– В совете, между прочим меня практически как липку ободрали, едва сумел наскрести на штраф, – пожаловался Эрик.

– Мы не просили тебя устраивать на улице фейерверки со взрывами и тому подобными звуковыми эффектами, – возразила Клэр.

– Но и не делать этого вы тоже не просили. Я помог вам выбраться, теперь ваша очередь платить по счетам, я жду эксклюзивное интервью и не то, что скормил Крушинин этим неудачникам.

– Хорошо, Аристарх тебе все расскажет, это он сражался с Ремайнером, а мы с Иванычем подоспели лишь к финалу.

– Я не особый специалист в рассказах, да и рассказывать-то по большому счету нечего, – пожал плечами Аристарх.

– Ну, значит, много времени это у тебя не займет, – улыбнулась Клэр.

Пока они шли к входу в гостиницу, Аристарх успел в общих чертах рассказать, что произошло с ним прошлой ночью. Эрик сделал несколько фотографий и умчался писать статью о смотрителе вступившим в бой с Ремайнером. Клэр постучала в дверь, и через некоторое время ее открыл Крушинин, вид у него был не особо радостный, скорее подавленный.

– Что произошло? – спросила она, переступая порог.

– Пришли адвокаты семьи, черт их дери, – ругнулся Иваныч.

– И чего они хотят?

– Денег разумеется. Она должна заплатить за гибель нескольких постояльцев их семьям и за раскрытие тайны о нашем браке тоже нужно будет выложить приличную сумму. Проходите, все сами услышите.

Селия сидела за столом с опущенными плечами и поникшей головой и слушала двух адвокатов, которые перечисляли суммы, которые она должна заплатить семьям погибших постояльцев. Селия лишь кивала и молча, подписывала бумаги, которые с завидным постоянством клали перед ней адвокаты.

– Семья согласилась на ваш брак лишь с одним условием, он должен был остаться в тайне, но теперь о вас знает весь город, – произнес адвокат семьи, забирая последний подписанный Селией документ. – Вам известна сумма, указанная в брачном контракте, которую вам необходимо будет выплатить?

– Да, – не поднимая головы, ответила Селия.

– Значит, вы согласны внести пять миллионов золотом в семейный фонд и полностью отказаться от какой-либо принадлежности к семье?

– Да.

– После того как сумма будет внесена вы не сможете причислять себя к знатному сословью или каким-либо способом указывать свою принадлежность к роду Висконьти.

– Пять миллионов, да вы сдурели! – возмутился Крушинин, положив руки на плечи Селии.

– Это ее выбор, никто с ножом у горла не стоял, – с каменным выражением лица, произнес адвокат. – Она подписала контракт лишь по одной причине…

Адвокат щелкнул замком портфеля и передал его своему помощнику, а у него взял еще одну папку с документами.

– У нее имелись эти средства, – договорил он, открывая полученную папку.

– Что значит имелись?

– То, что в данный момент у нее нет денег и нет собственности кроме этого здания. Недавно она весь свой немалый капитал перевела на счет городского совета.

Вынув из папки очередной документ, адвокат положил его перед Селией.

– Здесь сказано что здание гостиницы передается семье Висконьти, она в свою очередь берет на себя все издержки и долги, связанные с гибелью постояльцев и выплаты компенсаций их семьям, – объяснил адвокат содержимое документа. – Так же подписав документ, вы погасите пятимиллионный долг перед семьей. Поставьте подпись и вы будите свободны и можете начать жить, так как вы хотите.

Произнеся последнюю фразу, адвокат одарил Крушинина довольно презрительным взглядом.

– Не подписывай, мы что-нибудь придумаем, – попросил Селию Крушинин.

– Я знаю, – улыбнулась она, коснувшись его ладони, затем взяла ручку и подписала документ.

– Отлично, семья надеется, что к завтрашнему утру, вы освободите помещение и больше они о вас не услышат, – произнес адвокат, убирая документ в папку, и поклонившись Селии, он удалился вместе с помощником.

– Ты купила у совета жизнь Иванычу, – произнесла Клэр, усаживаясь на стул, который освободили адвокаты.

– Зачем ты это сделала? – прошептал Крушинин.

– Ну, до чего же вы мужики тупые, – возмутилась Клэр. – Зачем ей огромное состояние, если любимого человека казнят? Хотя если и винить кого в случившемся то это меня, благодаря мне он нарушил закон и должен был, поплатиться за это головой.

– Ну, хватит уже, – строго произнесла Селия, резко поднимаясь со стула. – Не спаси он тебя, то и меня он бы вряд ли встретил. Я вампир, и потерей состояния меня не сломить. Да, я потеряла свою семью, но благодаря этому я надеюсь, что обрела новую.

Селия обвела взглядом присутствовавших смотрителей.

– А то! – воскликнул Крушинин и, схватив Аристарха и Клэр за рукава, подтащил их к Селии и обнял всех огромными ручищами.

– Иваныч, мы не против обрести семью, но если ты нас не отпустишь, то боюсь не все выживут, – прокряхтела Клэр.

– Упс, извините, я так растрогался, – попросил прощения Крушинин, разжимая тиски.

– Уж поверь, мы это все заметили, – ответила за всех Клэр, проверяя все ли у нее ребра целы. – Ты как в порядке? – обратилась она к Аристарху, который явно оказался не готов к душевным порывам и объятьям Крушинина.

Аристарх ничего ответить не смог, но поднял вверх указательные пальцы и, улыбнувшись, отключился. В горизонтальном положении мозг Колошина получил доступ к кислороду и привел тело в сознание. Крушинин помог ему подняться и усадил на стул, извиняясь, он, хлопнул Аристарха по спине и сбросил его обратно на пол.

– Вот черт, извини, я в последнее время сам не свой.

– Милый, думаю, Аристарху будет достаточно и словесной похвалы, я права? – взглянула она на пытавшегося подняться Колошина.

– Да-да, более чем, – согласился с ней Аристарх.

– Ну раз мы все здесь объединились и никто из нас каким-то чудом не умер от удушья, думаю, стоит подумать о том, что нам делать дальше, – вернула Клэр присутствовавших к реальности. – Теперь у нас вроде как двое бездомных, точнее один, – взглянула она на Аристарха.

– Я могу снять другую комнату, – предложил он.

– На какие это капиталы интересно?

– Тогда могу переночевать в конторе.

– Извини, но там живу я и теперь не один, хотя у Клэр двухкомнатные хоромы, – заметил Иваныч, за что получил убийственный взгляд от своей подопечной.

– Не знала, что я живу в хоромах, – прошипела Клэр.

– Да не проблема, Машинерий вроде звал меня помочь ему с механизмами, а то говорит, его на все не хватает, – произнес Аристарх.

– Вот и чудно, – хлопнул в ладоши Крушинин, поняв, что чудом избежал вынос мозга со стороны Клэр за глупое предложение пустить пожить к ней Аристарха.

Возле лестницы, ведущей на второй этаж, переминаясь с копыта на копыто, стояли сатиры, а рядом с ними висели в воздухе три подноса. Полтергейсты, таким образом, обозначали свое присутствие.

– Извините меня, но мне нужно попрощаться с ними, – произнесла Селия и отправилась к ожидавшему ее персоналу гостиницы.

– Рассказывайте, удалось что-нибудь узнать об этом гаде? – прошептал Иваныч, когда Селия отошла на достаточное расстояние чтобы его не слышать.

– Вольфрог обещал разузнать, что сможет по своим каналам, он вроде как нам должен, – так же тихо прошептала Клэр.

– Правда, мы ему кое-что обещали, но боюсь выполнить, мы это уже не сможем, – уточнил Аристарх.

– Да уж работа поваром в этой гостиницы ему явно не светит, – добавила Клэр.

Неожиданно на улице раздался собачий вой, Клэр подошла к окну и, отодвинув занавеску, выглянула на улицу.

– Кто это там разорался? – спросил Иваныч.

– Грим, – ответила Клэр, продолжая наблюдать за орущим псом. – Мы с Аристархом проследим за ним, ну а на тебе шеф как всегда бумажная работа.

– Ладно идите, встретимся в конторе, – отпустил их Иваныч. – И аккуратней там, неизвестно куда этот кладбищенский червь вас заведет.

– Я сама аккуратность, а если что Аристарх за мной присмотрит. Он хотя и слаб на нежные чувства, но Ремайнер его вырубить так и не смог.

Клэр приоткрыла входную дверь гостиницы и осторожно выскользнула на улицу, Аристарх так же бесшумно последовал за ней.

– Грим, это кто такой? – спросил Колошин, когда они оказались на улице.

– Гоблин.

– Но я не вижу здесь никаких гоблинов.

– Видишь черного пса воющего на той стороне улицы?

– Ну, вижу.

– Это и есть гоблин, они живут на кладбищах и только там они могут принимать свое истинное обличие, а стоит им покинуть территорию кладбища, они превращаются в черных псов, гримов. И если воет грим, значит, рядом должен быть труп, или несколько. Сейчас, похоже, все летит к чертям, и даже гримы начали появляться в городе. Я такого не припомню уже лет десять, если не больше.

Грим еще раз огласил округу воем и потрусил в темный переулок. Смотрители, соблюдая достаточную дистанцию, чтобы он их не учуял, последовали за ним. Грим несколько раз останавливался и оглядывался назад, но Клэр прекрасно знала их повадки и вовремя успевала прятаться за углы домов и мусорные баки. Аристарх, правда, чуть не запалил всю их конспирацию, но напарница вовремя успела затащить его за мусорный бак.

– Включишь ты наконец, голову или нет? – шикнула на него Клэр. – Он каждые двадцать метров останавливается и озирается по сторонам. Пора бы уже отметить эту особенность.

– Извини, больше такого не повторится, – заверил ее Аристарх.

– Разумеется, теперь ты будешь идти позади меня и в точности повторять мои действия.

Колошин кивнул и больше не допускал ошибок. Стоило напарнице замереть, и он останавливался как вкопанный.

– Если грим так сильно не хочет, чтобы за ним следовали, то зачем он выл на всю улицу, привлекая к себе внимание? – прошептал Аристарх, когда они в очередной раз укрылись за мусорным контейнером.

– Ну а я то почем знаю? Они ведь довольно редки в этих местах.

Грим еще несколько раз оборачивался, а затем остановился у трупа человека лежащего в подворотне. Клэр вынула пистолет и, вынув магазин, заменила в нем верхний серебряный цилиндр на что-то другое, после чего выстрелила в грима. Пес взвизгнул и умчался в темноту.

– И это ты называешь быть незаметными?

Клэр ничего не ответила, а лишь включила стимвизор. На экране мигала удаляющаяся красная точка, Клэр вывела поверх нее карту города, грим явно направлялся не к центру, а за пределы города.

– Теперь у грима в заднице маячок по нему мы его и найдем, – обернулась к Аристарху Клэр, закрывая экран стимвизора. – Теперь давай взглянем, к кому нас привел песик?

– Смотритель, – озвучил Аристарх очевидный факт, когда они подошли к трупу.

Клэр присела возле погибшего и отлепила от его груди кровавый листок с наградой за голову Ремайнера. Оттянув воротник на шее мертвого смотрителя, она открыла две раны от вампирских клыков.

– Ремайнер, черт его дери, – ругнулась она, поднимаясь на ноги и включая стимвизор.

На экране показалось лицо Иваныча.

– Кого нашли?

– Смотрителя, – повернула она экран к трупу. – Это явно дело рук нашего ночного гостя, похоже, сынок вышел на охоту, и страдать расстройством желудка он не намерен.

– Значит, Ремайнер серьезно взялся за дело, но кажется, он не совсем понимает с кем связался, придется это знание ему вбить в голову, используя серебро, – пообещал Крушинин. – Я сообщу совету, а вы продолжайте поиски и держите меня в курсе событий.

– Ты не против составить девушке компанию и проводить ее до кладбища? – повернулась Клэр к Аристарху.

– Кладбище говоришь, звучит заманчиво, – почесал он затылок.

– Заманчиво? Колошин, да ты извращенец.

– Я имел в виду…

– Даже знать не хочу, что ты там имел в виду под словом заманчиво, – фыркнула она, направляясь в сторону освещенной фонарями улицы.

На улице они поймали такси и сказали гному пока ехать прямо не называя точного адреса, для смотрителей это было вполне нормальное поведение и оно не вызвало у гнома лишней озабоченности.

Включив стимвизор, Клэр обнаружила маячок и, поняв, в какую сторону грим направляется, она объяснила гному куда следовать. Чем дальше они удалялись от центра города, тем больше начинал нервничать гном.

– Послушайте, я не против того, чтобы помогать смотрителям, но вы сойдете, а мне одному нужно будет еще и возвращаться, – произнес он, нервно озираясь по сторонам.

В конце концов, гном не выдержал и сбросил скорость.

– Все, дальше я ни ногой, это граница города и дальше начинается хаос, – решительно заявил гном. – Хоть режьте меня, но моя машина туда не сунется, – постучал он по бардачку.

– Хорошо, – согласилась Клэр, бросая ему монету. – Мы практически на месте, дальше дойдем пешком.

Аристарх едва успел покинуть салон машины, когда гном рванул в обратном направлении, оставив смотрителей в клубах пара.

– Я полагаю здесь несколько опасней, чем в заброшенном городе, где мы вылавливали полтергейстов? – предположил Аристарх, проверяя, хорошо ли у него вынимается пистолет.

– Смотрю, ты начал понемногу соображать, – похвалила его Клэр. – В заброшенном городе по большей части обитают неудачники, а вот за городом водятся дикие особи. Они ярые противники технологий, поэтому их жизнь ничем не отличается от той, которой жили их предки много веков назад.

– И кто конкретно здесь обитает?

– Ну, если кого увидишь, то сам тогда и спросишь. Нам идти примерно около двух километров и желательно тихо, чтобы не привлекать местное население нашей болтовней, они сильно этого не любят.

Луна неожиданно спряталась за тучи, и на смотрителей обрушился моросящий дождь.

– Не раньше, не позже, – пробурчала Клэр, надевая очки и включая фильтр ночного зрения.

Аристарх сделал то же самое и огляделся по сторонам. Но, кроме огромных валунов, разбросанных по сторонам дороги, он ничего опасного не разглядел. Колошин правда уже успел привыкнуть к тому, что если ты не видишь врага, то это совершенно не означает что его нет. Несмотря на то, что Клэр постоянно сверялась с маячком, они все равно умудрились зайти в тупик. Она еще раз сверилась с картой, но кладбища, которое должно было бы находиться на этом месте, не было.

Нет на карте оно прекрасно высвечивалось, там был даже крестик среди всевозможных черепов и непонятных Аристарху знаков. Судя по всему доминирующей религии здесь не было, и это не удивительно если взять во внимание, то количество плохо говорящих на человеческом языке существ. Чрезмерное количество зубов в пасти не способствует лингвистики и препятствует изучению религий. Выбежал в пустошь поймал кого-нибудь, сожрал в сыром виде и можно сказать день прошел не зря.

– И куда тогда делся грим? – озираясь по сторонам, поинтересовался Аристарх.

Клэр проигнорировала его вопрос, она следовала за маячком и вскоре обнаружила то, что искала. В грязи под струями дождя лежала мигавшая красным огоньком пуговка маячка, собачьи следы исчезли и в земле отчетливо были видны отпечатки ног гоблина.

– В образе пса он не мог избавиться от маячка, а вот в своем истинном облике это не составило для него особого труда, – произнесла Клэр, убирая мачок в карман плаща. – Гаденыш думает, что таким образом он избавился от нас.

– Следы хорошо видны, думаю, по ним мы вполне можем его выследить, – предположил Аристарх, указывая пальцем на отпечатки гоблина.

– Делаешь успехи, – похвалила его Клэр, не слабо хлопнув Колошина по спине. – Но это очевидный ход и не стоит о нем упоминать вслух, когда рядом будут другие смотрители. Скажем так, то, что и так очевидно, озвучивать вслух, мы считаем дурным тоном.

– Понял, – кивнул Аристарх, сообразив, что сморозил глупость.

Следы гоблина вскоре превратились в собачьи, обозначив этим невидимую границу древнего кладбища. Грим рассчитывал запутать смотрителей, и у него это начинало получаться. Выйдя на каменистую поверхность, он перестал оставлять следы, и им приходилось только предполагать, куда он мог отправиться.

– Интересно, а чем здесь вообще можно питаться? – оглядывая холмистые просторы, покрытые разнообразными валунами, поинтересовался Колошин.

– Потрясающе, это единственное что тебя интересует в данный момент? – взглянула на него Клэр.

– Нет конечно, но как-то стало интересно, как здесь вообще можно выжить? – пожал плечами Аристарх. – Ни травы, ни деревьев, прямо как ночью на марсе.

– Когда я говорила что здесь нет растений, я имела в виду в привычном понимании.

Клэр обернулась вокруг себя, словно что-то ища, наконец, обнаружив нужную вещь, она подняла с земли камень.

– Попробуй его разломить, – протянула она находку Аристарху.

Камень оказался на удивление легким, а когда Колошин его без особого труда разломил, ему на руки вылился сок, от которого исходил явный апельсиновый запах.

– Да, это местный апельсин, – ответила она на немой вопрос Аристарха. – Не все камни и песчаные столбы являются таковыми. Я до сих пор не могу называть их растениями, но, тем не менее, это так. Если ты внимательно присмотришься, то заметишь, что не все камни блестят под дождем и те, что покрыты чем-то наподобие мха, и есть растения. Но это не означает, что ты можешь тащить себе в рот, все, что не твердое, от некоторых плодов у тебя могут остаться неизгладимые впечатления.

Пока Клэр читала Аристарху лекцию об отличиях местной флоры от той, что он знал, попутно с этим она просматривала карту на стимвизоре в поисках ближайших кладбищ, куда мог предположительно отправиться грим. Он не будет постоянно болтаться в облике пса и ему нужно вернуться домой.

– Налево или направо? – неожиданно спросила она.

– Не понял?

– Не надо понимать, просто скажи налево или направо?

– Ну не знаю, налево, наверное.

– Кобелино ты Колошин, хотя и прикидываешься ботаником.

– Не понял? – опять произнес Аристарх.

– Иди за мной, любитель сходить налево. Я нашла пару кладбищ, куда мог направиться грим и ты выбрал то, что по левую руку. Найдем грима, тогда и узнаем, чего это он так неожиданно соскучился по городу, что ради этого совершил такую длинную прогулку, и орал на улице пугая прохожих. Помимо грима меня, честно говоря, еще напрягает и излишняя тишина и я это не в плане звуков, а в плане того что на нас пока никто не решился напасть.

– Это что плохо? – взволнованно огляделся по сторонам Аристарх.

– Определенно сказать не могу, но уж точно не к празднику.

Волнение Клэр передалось Аристарху, он вынул оружие, так, на всякий случай и лишь, затем последовал за напарницей.