Текст книги "Крым. Военная история. От Ивана Грозного до Путина"

Автор книги: Дмитрий Верхотуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Часть вторая. Неизвестная мировая война

Есть ли в истории неизвестная мировая война? Вопрос может показаться странным в свете всем хорошо известной хронологии мировых войн ХХ века: Первой мировой 1914–1918 годов и Второй мировой 1939–1945 годов. Однако, такая неизвестная мировая война вполне себе присутствует в истории, только известна она под другим названием – Крымская война 1853–1856 годов.

О Крымской войне написана целая гора литературы на разных языках, проведены масштабные и очень подробные исследования ее подоплеки, дипломатических маневров, хода боевых действий на суше и на море, а в особенности детально исследовался военный опыт, который в противоборствующих странах привел к значительной реорганизации и перевооружению армий и флотов, выработке новых способов ведения войны. Причем, опыт Крымской войны оставался актуален и в ХХ веке, в частности, именно по опыту обороны Севастополя в 1854–1855 годах была организована сухопутная оборона Севастополя в 1941–1942 годах, сыгравшая большую роль в Великой Отечественной войне.

Казалось бы, что здесь можно добавить нового и интересного, не пересказывая содержания работ ряда известных историков, таких как Е.В. Тарле, генерал-лейтенанта М.И. Богдановича, полковника Н.Ф. Дубровина, А.М. Зайончковского? Пожалуй, можно добавить общую оценку ситуации, сложившейся в мире в эпоху Крымской войны и подчеркнуть те результаты, к которым она привела. Ну и пересмотреть некоторые укоренившиеся стереотипы.

Несмотря на огромное внимание историков к изучению документов и первоисточников по тому или иному событию, в их трудах зачастую создаются и укореняются разнообразные стереотипы. В отношении сравнительно недавней истории, касающейся XIX и ХХ веков, эти стереотипы часто имеют политическое происхождение. Крымская война вовсе не избежала этой участи, и даже более того, стала одним из наиболее ярких примеров насаждения и укрепления исторических стереотипов. Частично они брали свой исток из военной пропаганды того времени, поскольку Крымская война была первым в истории крупным вооруженным конфликтом, который активно освещался в газетах, на фронте присутствовали фотографы, впервые в истории запечатлевшие бои на фотографиях, а также военные журналисты. Другим источником исторических стереотипов были послевоенные политические расчеты, требовавшие объяснить причины войны, ее ход, многочисленные неудачи и тяжелые потери, а также отсутствие ясных результатов. «В Англии и Франции, например, стоявшим у власти плутократическим кликам требовалось во что бы то ни стало снять с себя ответственность за серьезные неудачи их армий и флотов в этой войне. В Англии решение такой задачи взял на себя А. Кинглек – лицо, близкое к высшим военным кругам, а во Франции – приближенный Наполеона III барон С. Базанкур. Оба деятеля, не особенно церемонясь с фактами, преподнесли публике повесть о том, как Наполеон III и Пальмерстон совершенно бескорыстно вмешались в русско-турецкий конфликт, чтобы защитить «обиженную» Россией Турцию, как гениально сумели они организовать поход в Крым, как искусно руководили их генералы и адмиралы боевыми действиями англо-французских вооруженных сил и как, наконец, эти вооруженные силы, одержав блестящую победу, с триумфом возвратились домой», – писал И.В. Бестужев[28]28
  Бестужев И.В. Крымская война 1853–1856 гг. М.: «Издательство Академии Наук СССР», 1956. С. 4.


[Закрыть].

Действительно, нужно было объяснить публике, которая следила за ходом войны по газетным отчетам, почему это Франция потеряла убитыми и умершими от ран и болезней около трети своей армии, Великобритания – около пятой части, но при этом союзники добились весьма скромных целей. Итоги войны не были особо впечатляющими: обмен захваченной небольшой части Крыма на захваченную русскими войсками турецкую крепость Карс, отторжение у России части Бессарабии с выходом к устью Дуная, и запрещение России иметь военный флот на Черном море. Стоили ли такие победы пролитой крови и погубленных жизней? Вот английские и французские историки принялись объяснять, что это была великая и блестящая победа.

Нечто подобное произошло и в России. Так, Д.А. Милютин, который впоследствии был военным министром при Александре II и весьма неуклюже провел войну с Турцией в 1877–1878 годах, писал, что император Николай I уделял внимание только парадной выправке и строю своей армии, не заботясь о подготовке к войне. Подобная низкая оценка николаевской армии могла быть связана как с карьерными соображениями, так и с прикрытием собственных промахов и провалов. Кроме этого на общую негативную оценку Крымской войны повлияло также и то обстоятельство, что до нее российское общество было весьма сильно пропитано имперскими и славянофильскими идеями, ждало славных «викторий» на полях сражения и грядущего освобождения славян от турок. Крымская война, позиционная и кровопролитная, не привела ни к блистательным «викториям», ни к освобождению славян. Вообще, как пишет Е.В. Тарле, первые же сражения – на реке Альме, привели к падению духа и унынию, как при императорском дворе, так и в кругах петербургского общества, и этот упадок духа только усугубился после Инкерманского сражения, сражения на Черной речке и взятия англо-французскими войсками Южной стороны Севастополя. Первыми пали духом как раз славянофилы. Потом начались поиски виноватых.

Это мнение потом было подхвачено уже советскими историками, которые утверждали, что Российская империя была слаба и плохо вооружена, и потому потерпела поражение в столкновении с англо-французскими войсками, оснащенными новейшими вооружениями на суше и на море. Особенно много говорилось про пароходы, броненосцы и новые нарезные ружья. Однако, почему-то не обращалось внимания на два немаловажных обстоятельства. Во-первых, новое вооружение было и у России, в частности морские мины, ракеты, бомбические пушки, паровые канонерки. Во-вторых, что-то хваленая англо-французская армия со всем ее новым вооружением не смогла взять Севастополь за неделю, как планировалось изначально. Вместо этого осада Севастополя продолжалась 11 месяцев, потребовалось шесть усиленных бомбардировок, и даже после взятия города 30 августа (11 сентября) 1855 года русская армия вовсе не была выброшена из Крыма, а заняла позиции на северной стороне Большой бухты вблизи Севастополя. Англофранцузский флот не смог ничего сделать ни на Балтике, ни в Баренцевом море, ни на Тихом океане. Неудач союзников было явно больше, чем успехов, но этот момент советскими историками почти не комментировался.

Это вовсе не единственные стереотипы, сложившиеся вокруг Крымской войны. К ним можно также отнести и другие подобные представления. Например, в западной литературе часто высказывалось мнение, что война началась из-за самых пустяковых причин, вроде конфликта из-за ключей от храма Гроба Господня в Иерусалиме, за которые боролись православная община, поддерживая Россией, и католическая община, поддерживаемая Францией. Широко распространено мнение, что Европа объединилась против «европейского жандарма» в лице Николая I и вообще воевала против «северных варваров». Наконец, очень много внимания отводится отношениям между императорскими дворами и лично императорами, дипломатии, из-за чего создается впечатление, что вся Крымская война была чуть ли не личным предприятием правящих монархов.

Все эти стереотипы настолько укоренились в исторической литературе и в культуре, что практически не оспариваются. Они-то и препятствуют тому, чтобы оценить Крымскую войну не как локальный военный конфликт на Черном море, а как мировую войну, которая в мире очень и очень многое поменяла.

Глава первая. Эпоха империй и раздел мира

В нашу эпоху ООН и почти двух сотен независимых государств весьма нелегко себе представить политические реалии середины XIX века. Тогда мир был устроен совсем иначе, чем теперь. Это была почти в буквальном смысле «эпоха империй», когда значительная часть мира была поделена между несколькими крупными империями: Российской, Британской, Французской, Османской, Австро-Венгерской, Цинской (Китай). Сами эти империи владели огромными территориями и имели также колонии и зависимые от метрополий страны. Скажем, Британская империя в 1865 году имела территорию в 14,3 млн кв. км. Под ее владычеством находились: Канада, Австралия, Новая Зеландия, обширная колония в Южной Африке, британская Ост-Индская компания контролировала Индию. Обширные заморские владения были у Французской империи, в частности Алжир.

Только в России почему-то практически всегда, когда говорят о Великобритании и Франции, имеют в виду только их европейские метрополии, и лишь изредка включают в рассмотрение их колониальные владения. Практика исключения колониальных владений из оценки общего потенциала и сферы интересов Британской и Фрацузской империй появилась давно, еще в XIX веке, и существует до сего дня.

Интересно то, что даже в первой половине ХХ века, когда Британия была колониальной империей колоссальных размеров, над которой «не заходило солнце», по-прежнему в большинстве случаев подразумевалась лишь метрополия.

Конечно, это резко искажает картину событий, поскольку колониальная политика, стремление проникнуть в новые земли, попытки расширить сферу своего политического и экономического влияния составляли очень значимую часть политики Британской империи. Британия в Крымской войне боролась не столько за интересы Турции и не столько против «северных варваров», сколько за укрепление своих позиций как мировой колониальной державы. Если мы не будем учитывать этот колониальный контекст войны, то мы ничего в ней не поймем.

Россия, к слову сказать, во время Крымской войны имела не только обширные владения на Евразийском континенте, но и заморскую колонию – Аляску. Была еще колония в Калифорнии, однако в 1841 году она была продана. Аляска граничила с Британской Канадой, в которой в 1830-е годы было движение за независимость, и это обстоятельство также вносило свои коррективы в ход Крымской войны.

Рассматривая общий контекст событий, можно сказать, что Крымская война – как мировая война, была, по существу, схваткой между крупнейшими империями мира за раздел мира. Британия и Франция были вовсе не прочь расширить свои колониальные владения в разных частях света, благо их военная мощь на суше и на море позволяли подчинить себе целый ряд государств, стран и территорий, неспособных оказать отпор заморским колонизаторам. Однако, до Крымской войны Россия была главным препятствием для европейских колониальных империй, в особенности для Британии, в которой правящие круги серьезно беспокоились о положении своего главного владения – Индии.

Эти опасения были весьма обоснованны. В 1800 году, после неудачи своего египетского похода, Наполеон предложил Павлу I план совместного похода на Индию. Он предложил, что Франция выделит экспедиционный корпус в 35 тыс. человек, на своих судах доставит его по Черному морю и Дону на перешеек между Доном и Волгой. Далее французские войска перейдут на Волгу и вместе с русским корпусом тоже в 35 тысяч человек, на судах спустятся по Волге, войдут в Каспийское море. Далее они должны были высадиться на иранском побережье и через Герат вторгнуться в Индию и захватить ее. Император Павел согласился с этим планом и даже выслал 22,5 тысячи казаков на Волгу. Однако, вскоре он был убит, а Александр I отказался от этих планов и вернул войска[29]29
  Новая история колониальных и зависимых стран. М.: «Государственное социально-экономическое издательство», 1940. Т. 1. С. 141.


[Закрыть].

Этот неудавшийся план показывает, какое тогда значение в мировой колониальной политике имело междуречье Дона и Волги, через которое можно было из Черного моря попасть в Каспийское море, откуда открывались пути в Иран, в Среднюю Азию и Афганистан – обширные владения, пока еще не захваченные европейскими колонизаторами. Одна из целей Крымской войны для Британии состояла в том, чтобы убрать Россию с этой территории, для чего лорд Пальмерстон составил свой знаменитый план расчленения России после победы в войне, по которому Крым и Северный Кавказ отдавались во владение Османской империи. В этом не было вовсе какой-то благотворительности в пользу Турции, поскольку она на момент начала войны уже состояла в тесном союзе с Великобританией. Огромное британское влияние на турок позволяло британцам создать выгодный плацдарм для продвижения в Каспийское море, в северный Иран (на юге Ирана, в Бендер-Аббасе уже была британская фактория), и далее в Среднюю Азию и Афганистан.

Тем более, что после французских попыток захватить Индию, британские колонизаторы попытались установить свой контроль над Афганистаном, воспользовавшись ослаблением Эмирата Афганистан. Когда правитель эмирата Дост-Мухаммед Акбар-хан обратился за помощью к России, британцы двинули на Кабул свои войска. Началась первая англоафганская война 1838–1842 годов. Хотя британцам удалось низложить и пленить Дост-Мухаммеда, захватить Кабул и поставить свои гарнизоны, мощное восстание пуштунов привело к полному поражению и отступлению британцев из Афганистана.

Россия стояла на пути всех этих широких колонизаторских планов европейских держав, имея большое влияние в Иране (вплоть до того, что под влиянием России Персия стремилась захватить Герат, и захватила его в 1856 году), оказывала поддержку афганскому эмирату, и вообще в Британии было мнение, выраженное в том числе Ф. Энгельсом, что если не воспрепятствовать дальнейшему продвижению русских, то уже в начале 1870-х годов они бы стучались в дверь Индии[30]30
  Новая история колониальных и зависимых стран. М.: «Государственное социально-экономическое издательство», 1940. Т. 1. С. 146.


[Закрыть]. В силу этих обстоятельств у Британии был большой интерес к войне с Россией и к открытию прохода в Каспийское море. Там они подчинили бы себе Персию, Хивинское и Бухарское ханство, а далее с двух сторон взяли бы и сам Афганистан. Если бы эти планы свершились, то вскоре весь прикаспийский регион сделался бы британской колонией, что, вне всякого сомнения, оказало бы огромное влияние на весь ход мировой истории.

Однако, влиянием России в Азии дело вовсе не ограничивалось. У России имелся весьма мощный военно-морской флот, который в начале XIX века вышел на океанские просторы. В 1803 году была организована кругосветная экспедиция под командованием капитан-лейтенанта И.Ф. Крузенштерна, снаряженная Российско-Американской компанией и Морским министерством. Она прошла по Атлантике, обогнула мыс Горн, прошла через весь Тихий океан к берегам Аляски. Потом она прошла в Японию и Китай, прошла через Южно-Китайское и Яванское моря, Индийский и снова Атлантический океан и вернулась в Кронштадт. В 1819 году две экспедиции М.Н. Васильева и Ф.Ф. Беллинсгаузена вышли исследовать моря Северного Ледовитого океана и моря вокруг Антарктиды.

Экспедиции Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.Н. Лазарева довелось осуществить выдающееся географическое открытие. Они подошли к берегам Антарктиды, увидели высокие ледяные горы, скалы, покрытые снегом, открыли остров Петра I и Берег Александра I. Этим было практически доказано предположение, высказанное еще в XVIII веке, что на Южном полюсе должна быть земля в виде достаточно крупного материка[31]31
  ТрешниковА.Ф. История открытия и исследования Антарктиды. М.: «Государственное издательство географической литературы», 1963. С. 26.


[Закрыть].

Сейчас эти экспедиции воспринимаются чуть ли не как чисто научные. Однако в то время это был серьезный вызов британскому морскому могуществу. Русский флот обретал опыт плавания в разных морях и океанах, совершенствовал навигацию и уточнял карты. Там, где прошли шлюпы, которые были военными кораблями под командованием флотских офицеров, там могут пройти фрегаты. Пара-тройка фрегатов с пушками и отборным флотским экипажем вполне могут устроить присоединение какой-нибудь заморской земли к России. Достаточно русским морякам основать форт и заключить соглашение с местным правителем (именно так англичане, французы и голландцы брали свои заморские колонии: сначала укрепленный форт в бухте, потом альянс с местным правителем, а потом уже подчинение его владений метрополии), чтобы появился русский форпост, ликвидировать который будет стоить больших усилий. Возможное появление русских заморских колоний в Тихом океане была прямой угрозой британским интересам.

Силами Российско-Американской компании к тому времени уже была создана целая сеть портов, поселений и факторий на побережье Охотского моря, на Камчатке, на Сахалине и Курильских островах, а также на Аляске. В 1821 году Россия объявила акваторию Тихого океана севернее 51 градуса северной широты своими внутренними водами, где иностранные суда могли ходить только с разрешения русского правительства[32]32
  Алексеев А.И. Освоение русскими людьми Дальнего Востока. М.: «Наука», 1982. С. 75.


[Закрыть]. Правда, впоследствии было сделано послабление для американских судов.

Планы распространения российского влияния в 1820-х годах были очень широкими, и предусматривали организацию торговли с Гонконгом, Макао, голландской Ост-Индией (ныне Индонезия), Филиппинскими и Марианскими островами, то есть русская экспансия должна была охватить практически всю северную часть Тихого океана. И здесь интересы России и Англии стали сталкиваться. К примеру, Российско-Американская компания предпринимала немало попыток к тому, чтобы заключить торговое соглашение с Японией и открыть с ней торговлю. В конце 1840-х годов, после первой «опиумной войны» в Китае, также же попытки открыть Японию для торговли предпринимали и англичане.

Перед самой Крымской войной, в 1853 году Николай I предписал Российско-Американской компании занять южный Сахалин, основать там порты и военные посты, поскольку на эту часть острова уже примерялись американцы, узнавшие о сахалинских запасах угля, необходимых для бункеровки пароходов, идущих из Сан-Франциско в Шанхай[33]33
  Алексеев А.И. Освоение русскими людьми Дальнего Востока. М.: «Наука», 1982. С. 79.


[Закрыть]. Уже после завершения Крымской войны, русские представители подписали с Японией договор о границе, которая была проведена между островами Уруп и Итуруп (Россия получала все Курильские острова севернее Итурупа), а также торговый договор, действовавший до 1895 года.

Иными словами, и на Тихом океане у России были очень широкие сферы интересов, простиравшиеся на обширные океанские акватории и прибрежные территории. Сфера этих интересов непосредственно подступала к границам колониальных владений Британии, Франции и Голландии в Америке и в Азии, русские выступали конкурентами европейцев в торговле с Японией и Китаем. Вполне возможно было присоединение к России Гавайских островов, тем более что в 1814 года Россия установила протекторат над Королевством Гавайи и в 1817 году там была сооружена русская крепость. Русские могли двинуться из Аляски вглубь Канады или попытать счастье на тихоокеанских острова, вблизи британских владений в Австралии и Новой Зеландии. Конечно же, это не могло не беспокоить британских колонизаторов, и в силу этого в годы Крымской войны было организовано нападение на Петропавловск-Камчатский.

Англо-французская эскадра, вышедшая из перуанской гавани Кальяо, намеревалась внезапным нападением овладеть Петропавловск-Камчатским и захватить торговые суда Российско-Американской компании. Однако, в Авачинской бухте союзники обнаружили русские корабли, изготовившиеся к бою и недавно построенные батареи. Потому ни бомбардировка, ни попытки высадить десант, успеха англофранцузской эскадре не принесли. Существует расхожая версия, что перед началом обстрела Петропавловск-Камчатского застрелился английский адмирал Дэвид Пауэлл Прайс[34]34
  Тарле Е.В. Крымская война: В 2 т. М.-Л.: 1944. Т. 2. С. 201.


[Закрыть]. Но в это верится слабо. Прайс был на флоте с 11 лет от роду, юнгой участвовал в ряде сражений, а потом, судя по всему, был знатоком абордажного боя, имел пулевые и штыковые ранения, полученные в рукопашных схватках. Версия о его самоубийстве пошла от сообщения пленного, которому поверил военный губернатор Камчатки капитан 1-го ранга В.С. Завойко (после Крымской войны произведен в контр-адмиралы). Скорее всего, адмирал Прайс был убит во время обстрела батарей 18 (30) августа 1854 года, когда русские пушки нанесли повреждения английскому фрегату «Президент».

Впрочем, несмотря на впечатляющую русскую победу, тем не менее, было решено перенести военный порт в устье Амура, в нынешний Николаевск-на-Амуре, что и было сделано в начале 1855 года. Этот перевод серьезно ослабил русское военно-морское присутствие в Тихом океане и стал одной из причин последующей продажи Аляски в 1867 году.

Однако, вернемся снова в Европу. У Британской империи, как, впрочем, у Франции и Голландии, была серьезная проблема в расширении своего влияния в Индии, Азии и Восточной Африке. Для того чтобы туда дойти, требовалось огибать Африку и мыс Доброй Надежды. Путь получался долгим и опасным, но прямого морского маршрута не было. В принципе, европейцы еще в конце XVIII века, после похода Наполеона в Египет, знали о возможности строительства канала через перешеек между Средиземным и Красным морем. Этот путь спрямлял сообщение с Индией на 8 тысяч миль, ускорял и удешевлял морское сообщение. Европейцы также знали о том, что в древности здесь уже был канал, известный как «река Траяна», и построить новый канал будет не столь сложно. Проработанный проект канала появился в 1846 году, а французский дипломат Фердинанд де Лессепс выдвинул идею прокладки глубоководного канала, пригодного для больших кораблей.

Турция готова была разрешить строительство канала, но вся проблема была в России, у которой были свои интересы в отношении Турции и непосредственно прилегающей к зоне канала Палестине. Кроме того, русский черноморский флот мог пройти проливами из Черного моря в Средиземное, что не раз делалось, и устроить погром на этой важной судоходной трассе. Потому концессия на строительство канала была получена де Лессепсом от правителя Египта Саид-паши только в 1855 году, а строительство начато в 1859 году, то есть после завершения Крымской войны. Русского флота можно было уже не опасаться. Его на Черном море уже не было.

Получив с открытием Суэцкого канала в 1869 году кратчайший морской путь в Азию, британцы и французы обратились к территориальным захватам. Британия окончательно присоединила Индию, захватила ряд территорий в Африке и стала укреплять свое присутствие в Китае. Французы взялись за завоевание Индокитая. Крымская война, совершенно убравшая Россию, как крупную военнополитическую силу из Черноморского региона на 15 лет, кардинально изменила расстановку сил, серьезно облегчила Британии и Франции ведение новых колониальных войн в Азии, и тем самым изменила ход всей мировой истории.

Как видим, причин для большой войны было более чем достаточно, и они вовсе не сводились к спору за ключи от храма Гроба Господня в Иерусалиме или там к каким-то личным противоречиям между императорами. По сути дела, это была война за раздел мира, в которой столкнулись крупнейшие на тот момент в мире колониальные державы: Россия, Британия и Франция. Кто теперь возьмется утверждать, что Крымская война была, де, мелким региональным конфликтом?