Текст книги "Узники старого дома"

Автор книги: Дмитрий Миронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 14, в которой герои продолжают чихать и осматриваться

Представьте, он совсем забыл, что в кармане лежит мобильник! Егор быстро достал брусочек телефона. Из динамика раздался знакомый звонкий девичий голос:

– Егор? Это агентство «Физика и мистика». Я не получила ваши фотографии. Вы отправляли их?

Лицо Егора скривилось:

– Мы не можем. Мы попали в тот дом и не можем выйти. Здесь страшно. Заберите нас отсюда.

Он всхлипнул, в глазах заблестела первая слеза.

– Заберите, заберите нас поскорее, – закричала Варвара в сторону трубки.

– Вы в том доме? Внутри? Как вы туда попали? – заволновалась трубка.

В ответ раздались дружные всхлипывания и подвывания.

– Ничего не трогайте! Слышите? Ни за что не хватайтесь, это опасно. Не отходите друг от друга. Я что-нибудь….

Связь прервалась. Егор отчаянно принялся нажимать кнопки. Бесполезно: телефон замолчал, будто обратился простым куском кирпича – зарядка кончилась. Оборвалась последняя ниточка, связывающая их с внешним миром. Егор забыл вовремя зарядить аккумулятор. Ну не досада, а? Вот, будет ему наука на будущее.

Делать нечего, пришлось детям утереть горькие слёзы и двинуться дальше. Хотя после предупреждения из трубки им стало ещё страшнее. И будьте уверены, причины для страхов множились с каждым шагом.

Да уж, странный был дом. Странный и таинственный. Странности подстерегали на каждом шагу. Когда они проходили большую розовую комнату с огромным камином, мутными зеркалами, мягкой мебелью вдоль стен, с головами лысых дядек на колоннах-подставках, вдруг начали громко тикать большие золочёные часы на каминной полке. А потом зазвонили, громко и мелодично: дин-дон, дин-дон, дин-дон. Ёмкие звуки, казалось, долго звенели в покрывале гулкой тишины.

Стоило детям отвести взгляд, как незаметно выдвигались массивные стулья перед маленькими золочёными столиками, откинулась вдруг крышка маленького пианино, а большие книжки на столиках раскрывались, демонстрируя яркие картинки. Сами собой! Как вам это?

В столовой, отделанной в нежных салатовых тонах, с огромным столом, изразцовой печью и вазочками на высоких подставках, Варвара прижалась к Егору и прошептала, указывая пальцем на портрет сухонького вредного старичка в белом парике:

– Ой, мамочки. Он смотрит, смотрит, Егор!

– Да нет, кажется, – пробормотал Егор, покосившись на ряд портретов, с полотен которых строго взирали седые старички в шитых золотом камзолах и усатые генералы в мундирах с огромными орденами.

– Гляди, он голову за нами повернул.

– Пошли отсюда, – и дети поспешили пройти дальше, в маленькую комнату со шкафом и резными буфетами, полными посуды.

А из последнего помещения, не успели они войти, зазвучала музыка. Красивая нежная музыка, словно кто-то искусно стучал железной палочкой по хрустальным бокальчикам. И, скажу я вам, даже такая красивая музыка в тишине пустого дома звучит, мягко говоря, жутковато.

Оказалось, звук рождался внутри тиснёной золотыми узорами музыкальной шкатулки, на крышке которой плавно кружились две балерины с изящно воздетыми вверх руками. И, как вы догадываетесь, никого в комнате не нашлось. Егор осмелился и заглянул за ширму, расписанную райскими птицами. Стеклянные двери на веранду, заросшую плющом, подгнили и приросли друг к другу – нипочём не открыть без инструментов.

Ярко зеленели деревья за окном. Мерно кружились две фарфоровые фигурки, невидимые молоточки искусно выбивали мелодию на невидимых бокальчиках…

– Пошли обратно, – прошептал Егор, – Сашки здесь нет.

В розовой комнате с камином и часами, где серебряные колокольчики звучали далеко позади, Егор с Варварой вдруг вскинули головы вверх – к белому лепному потолку.

– Слышишь? – тихо спросил Егор. – Кто-то ходит.

И точно – сверху глухо раздавался отчётливый топот быстрых шагов.

– Сашка! – решили они хором и поспешили в холл. Да, так уж устроен человеческий мозг: всему загадочному и непонятному он спешит найти простое объяснение. Чтобы поскорее успокоиться.

Глава 15, в которой мелькают привидения, но наши герои сильно не пугаются

Не успели они миновать холл с вздыхающим лосем, послышался детский жизнерадостный смех. Словно россыпь золотистых солнечных блёсток подбросили в тишине дома.

– Сашка! – повторил Егор, хотя Сашке с его грубоватым голоском ни в жесть не воспроизвести такого звонкого и чистого звука. Ступеньки вывели их в просторную голубую залу с пыльной хрустальной люстрой, с объёмными белыми колоннами и балюстрадой со стороны лестницы. Вновь – никого. Лишь каменные головы с высоких подставок и фигурки статуэток вопросительно уставились на них. Да тени неподвижно лежали на пыльном полу за колоннами.

Егор переглянулся с Варварой – кто же только что смеялся, а минуту назад вовсю бегал по потолку?

Пока они опасливо заглядывали за толстые стволы колонн и обходили дальнюю, смежную часть залы с важным трёхногим роялем, арфой и выходом на веранду второго этажа, сами собой распахнулись высокие двери, ведущие в длинные боковые коридоры.

– Егор, зачем у кровати занавески? – тихо спросила Варвара в одной из комнат, и в этот момент по дому эхом вновь прокатился смех. Да не просто смех, ещё и весёлая песенка со словами на чужом, каком-то картавом языке.

Дети выглянули в коридор, и, о чудо! – наконец-то заметили, кто топает и смеётся в пустынном доме: по зале, напевая, вприпрыжку со стороны веранды проскакала маленькая девочка, в длинном розовом платьице, а за ней, хохоча, прихрамывая – мальчик в широкой рубашечке, узких коротких штанишках с белыми чулочками. Наконец-то! Сейчас-то всё и разрешится.

Но, увы, радость наших героев оказалась недолгой: стоило им выскочить обратно в залу, детей и след простыл. Ни единого звука, ни единого шевеления не тревожило привычной гулкой тишины.

По спине вновь пробежал неприятный холодок.

– Привидения, – пробормотал Егор, – только их не хватало.

Услышав страшное слово, Варвара вцепилась в руку брата. Хотя она представляла себе привидений совсем иначе: нечто летающее, белое, страшно завывающее. Никоим образом не напоминающее весело напевающих детей. Но, согласитесь, слово «привидение» кого угодно способно вывести из душевного равновесия.

В комнатах второго этажа, не таких больших, как внизу, но куда более уютных, когда-то обитали женщины. Повсюду – на мебели, на кроватях, на столах – кружевные накидки. Мебель ажурная и лёгкая. Столики с зеркалами и рядами косметических флакончиков, пилочек для ногтей и кисточек. На полу поросли пылью ворсистые ковры, на стенах – нежные драпировки, везде – модные старинные журналы, корзиночки с рукодельем и причудливые шкатулочки с драгоценностями. Кстати, одна из брошек – серебряная бляшка, отделанная искристыми белыми камушками, уже лежала в кармане Варвариных шортиков. Да уж, мало какая женская душа устоит перед блеском бриллиантов. Хотя это не оправдание, чужое брать нехорошо.

Одна из комнат оказалась детской. Они поняли это по весёлым когда-то очень ярким росписям на комоде, стенах и спинках кровати. Росписи изображали разнообразные детские забавы, сказки и смешных животных. В углу чуть покачивалась белая лошадка-качалка, скатился с игрушечного сундучка и запрыгал большой цветастый мячик… Соседняя комната неприятно напомнила школу: голое окно, коричневая доска на стене, наклонный столик, весьма похожий на парту, большой глобус и книжный шкаф в углу.

Здесь произошло жуткое, прямо-таки безумное происшествие, впрочем, вполне подходящее к странному дому.

Глава 16, в которой наши герои пугаются уже сильно

– Ой, я эту куклу внизу видела, – Варвара указала на красную фигурку, беспомощно раскинувшую ручки посреди комнаты. Честно говоря, кукла производила неприятное впечатление: в красном балахоне, колпаке с кисточкой на большой голове, крупным гнутым носом, с широкой зубастой улыбкой, она косилась злым глазом на непрошеных гостей.

– Петрушка, – сказал Егор, и тоже отметил, что красная фигурка валялась перед ними где-то на первом этаже. Как она сюда попала? Или это другая, похожая?

Неизвестно, чем кукла приглянулась Варваре, но она вдруг взяла её на руки и хотела погладить по длинному носу.

– Брось, брось! – закричал Егор. – Нам же сказали ничего не трогать!

Но поздно: кукла больно укусила Варвару за палец. Та со всей мочи заорала и отбросила куклу в сторону. Дальнейшее произошло за доли секунды. Ударившись о шкаф, кукла сползла на пол, подскочила и снова бросилась к Варваре, быстро перебирая маленькими ножками в жёлтых сапожках. Кукла! Обычная с виду кукла вдруг вскочила и напала на ребят! Как вам это?

– А-а-а, – закричал Егор и шарахнулся в сторону двери. Сзади громко возопила Варвара – она не успевала убежать. Егор обернулся и увидел, как красный силуэт метнулся к сестре. Егор вряд ли смог вспомнить, о чём подумал в этот страшный момент, но, схватив маленький стульчик, развернулся, и, тонким голосом взвизгнув, метнул в преследователя. Попал. С глухим стуком куклу снова отбросило к шкафу. Растянувшаяся на полу Варвара прытко вскочила и на четвереньках подползла к брату. Тот схватил кочергу, валявшуюся у печной дверцы. Кукла медленно поднялась, впилась в них злобным взглядом, её улыбка на мгновение превратилась в страшный оскал, и вдруг… На их глазах она медленно обратилась в большого серого волка, похожего на огромного, уже знакомого вам пса Рекса. Медленно, злорадно скалясь, щетиня шерсть на широком загривке, волк двинулся к нашим героям. С его клыков на пыльный пол капала слюна. Шерсть переливалась серебристой сединой. Под ней бугрились стальные мышцы.

Дети медленно попятились. Побежали бы, но их вконец заворожил страшный тусклый огонёк, тлеющий в тёмных глазах. Вот они в коридоре, вот там серый силуэт. Вот волк выгнул спину, присел, готовясь к прыжку. Егор поднял руки с кочергой, собираясь прикрыть себя и сестру. Вот дрогнули тугие мышцы на лапах, и волк, словно в замедленной съёмке, начал движение. И вдруг, то ли маленький диванчик, то ли кушетка, доселе мирно стоявшая у стены, скакнула, и сильно, будто лошадь, лягнула серого хищника в бок. Ударившись о стену, тот заскулил и бросился прочь по коридору. В общем, в голове не укладывается, что за чертовщина разыгралась на глазах у наших героев.

А дети, опомнившись, скрылись в ближайшей комнате, той, что находилась за спиной. Егор захлопнул за собой дверь, повернул ключ, торчащий в замке, и ребята медленно сползли по стене на грязный пол: дрожащие ноги отказывались держать. С минуту они молча переводили дух. И вдруг в тишине комнаты кто-то громко сказал:

– Ах, как невежливо – войти в комнату и не поздороваться!

Глава 17, в которой у Егора и Варвары появляются первые приятели в странном доме

Кто бы, вы думали, это сказал? Маленькая фарфоровая статуэтка на столике с зеркалом! Мечтательный томный молодой человек в жилетке и шляпе с цветочками. Егор с Варварой удивлённо вытаращили глаза, хотя после бешеных Петрушек, скачущих кушеток и диких пугал могли бы ничему не удивляться.

– Ах, ах, ах, с бедным Антуанчиком не сочли нужным поздороваться! – съязвила с дальнего конца столика другая фигурка – румяная хорошенькая пастушка в шляпке, с посохом и свинкой в ногах. Свинка признаков жизни не подавала.

– Да нет же, Мими, они, наверное, просто не заметили нас, – ответил молодой человек.

– Вот-вот, – парировала пастушка, – тебя никто никогда не замечает.

И картинно отвернулась. Молодой человек в отчаянии заломил руки.

– Здрасте, – догадался, наконец, сказать Егор.

– Слышишь, Мими, они действительно не заметили нас, – поспешил сказать молодой человек подружке и обратился к ребятам:

– Вы, наверное, его новые гости? Разрешите представиться – Антуан. А это – Мими, моя… ммм… невеста.

Мими возмущённо хмыкнула и вздёрнула курносенький носик.

– Я очень рад вас приветствовать, молодые люди, – человечек манерно поклонился. – Смею надеяться, вы окажете мне одну очень важную услугу, которая вас, я полагаю, не затруднит…

– А чьи мы хоть гости? – полюбопытствовал Егор.

– Его! – ответил человечек, со значением возвёл глаза кверху.

– А он – это кто? – переспросила Варвара.

– Он! – ещё более многозначительно заявил человечек. – Хозяин. Он здесь всё.

– А девочка с мальчиком, которых мы видели – его дети? – поинтересовался Егор.

– Или привидения? – добавила Варвара.

– Увы, как это ни печально, – вздохнул Антуан, – у него нет детей. Он совершенно одинок. И привидений здесь не бывает. Это его воспоминания, мечты, фантазии. Сны.

– Да, – Мими покивала аккуратной головкой, – чаще всего он представляет Машу и Петеньку. Иногда – их родителей. Ах, как весело здесь было при них!

– А снится ему почти всегда бал, его первый бал, когда он был совсем молодой, – добавил Антуан, – сегодня ночью вы, быть может, увидите этот сон. Но позвольте мне вернуться к своей просьбе….

– А они не опасны, его сны с мечтами? – перебил Егор. Здравый вопрос, согласитесь.

– Не-ет, – покачал головой Антуан, – простые сны не опасны. Их же не существует. Они пройдут сквозь вас, вы и не заметите. А вот кошмары…

– Кошмары? – забеспокоился Егор.

Статуэтки дружно покивали:

– Ночью ему снятся большей частью хорошие сны. Но иногда он засыпает днём – возраст, что вы хотите? Например, когда погода испортится, можно биться об заклад – его обязательно кинет в сон. Стоит же ему задремать днём, как пить дать, увидит во сне кошмар.

– А чем они страшны? – спросил Егор, чувствуя, как снова ослабли коленки.

– Ну, по-разному. Если ему приснится пожар, или то, что он стал старой развалиной, он начинает нервничать. Тогда можно попасть под ненароком пролетевший стул или сквозняком может затянуть в отдушину. Ему тогда долго приходиться наводить порядок, когда проснётся. Он очень любит порядок, имейте в виду. Не сорите и ставьте всё на место…

– Гораздо хуже, – добавила Мими, – когда ему приснится хромой. Когда-то хромой жил здесь один, и это было самое страшное время в жизни хозяина. Хозяин очень боялся его.

– А чем, чем хуже, если приснится хромой? – нервно спросил Егор.

– Понимаете, он видит, – загадочно сказал Антуан.

– То есть как? – опешил Егор.

– Он сон, но видит, словно у него есть глаза, и он снова стал живым. Только в кошмаре он становится ещё страшнее, чем на самом деле. Поверьте, ему лучше не попадаться на глаза. Когда он появляется, и слышатся его неровные шаги, мы стараемся затаиться и не привлекать его внимание.

– А нам что делать?

– Спрятаться так, чтобы он вас не заметил. Никак иначе.

– Как же? Вечно от тебя не добьёшься толку, – заспорила Мими. – Им надо просто разбудить хозяина, тогда кошмар исчезнет. Только имейте в виду, хозяин спит крепко, его сразу не добудишься. Быстрее всего он просыпается от звука колокольчика. Поищите, здесь таких много – ими раньше вызывали слуг. И всегда носите с собой.

– Да-да, всегда носите с собой, – покивал Антуан, – но разрешите мне попросить о маленьком одолжении… Вы понимаете, это печальная трагедия моего существования, – он грустно покачал головой, – она, эта грубая бесформенная штука загубила мою несчастную жизнь, лишила меня всех радостей. Из-за неё я вынужден всё время видеть перед собой ту, которая для меня важней всего на свете, и не иметь возможности подойти к ней, взять за руку, чтобы достойно сделать предложение. Ах, моё бедное сердечко непрестанно обливается кровью… Мастеру, кто создал меня когда-то, конечно, не откажешь во вкусе, но, согласитесь, он плохо доделал работу, оставив меня с этой мерзкой штукой, которая не даёт мне сделать ни шагу.

– Да о чём вы говорите? – нетерпеливо спросил Егор.

Человечек брезгливо скривил губы, и, не глядя, указал на свои ноги, погружённые в белый холмик, наверное, изображающий траву.

– О ней, об этой… подставке, – он с большим усилием заставил себя выговорить последнее слово.

– А как мы можем вам помочь?

– Вы окажете мне неоценимую услугу, если переставите меня поближе к моей суженой. Чтобы я смог, наконец, по всем правилам предложить ей руку и сердце. Ах, как я буду благодарен вам за это…

– И не думайте, – воскликнула Мими, – не делайте этого! Кавалер должен поступками, а не страданиями доказать силу своей любви.

– Мими, дорогая моя, мне нипочём не сдвинуть эту плиту, – Антуан развёл маленькими ручками, – Что же мне прикажешь делать?

– Ну, так и стой, где стоишь, – Мими в сердцах отвернулась и демонстративно принялась гладить свинку. – А я подумаю и соглашусь на предложение Красного. Не переставляйте его.

– А Красный кто такой? – спросил Егор.

– О, – Антуан понизил голосок, – это Его помощник. Страшная личность. Он раньше выступал на ярмарках и имеет самое грубое воспитание. Это Красный по Его приказу заманил вас сюда. И, кстати, именно он напал на вас в коридоре.

– Он просто очень ревнивый, – добавила Мими, – и боится, как бы кто другой не занял место помощника.

– Ему хорошо, – вздохнул молодой человечек, – он может свободно расхаживать, где заблагорассудится. И у него есть индийское колечко, с которым он может обратиться кем угодно.

– И что нам делать? – испугались Егор с Варварой.

– Не бойтесь, – утешил Антуан. – От Красного вас защитит Он. Он хочет, чтобы вам здесь было хорошо. И чтобы вы остались здесь жить. Тогда снова станет весело.

– А Он – добрый? – поинтересовалась Варвара.

– Да, очень. Но вспыльчивый. Главное, Его не разозлить. Тогда придётся плохо.

– Как пару дней назад пришлось красивому черноволосому мальчику, – добавила Мими.

Егор с Варварой так и подскочили на месте. Ведь речь наверняка шла о Сашке.

Глава 18, в которой мелькает и снова пропадает Сашкин след

– Сашка! – в один голос воскликнули брат и сестра.

– Да, его звали Александе-ер, – картавя, произнесла Мими, – ах, что это был за галантный кавалер!

– Он был несносен, – буркнул Антуан и сложил ручки на груди.

– А как он был остроумен, – добавила пастушка. – Представляете, он назвал Антуана кислым памятником, хи-хи-хи. И отказался переставить его поближе. Сказал ему: «Будь мужиком!» Грубовато, но как верно! Он рассмешил даже портрет старого графа в столовой.

– Зато поссорился со стариком Вольтером в зале, – наябедничал Антуан, – старик сделал ему замечание, что он слишком громко чавкает – он постоянно что-то жевал, этот ваш Александер, будто глупое животное. Тогда мальчишка взял и развернул старика к стене…

– Но где? Где он сейчас? – спросили Егор и Варвара.

– Этого мы не знаем, – виновато ответил Антуан, – вчера ваш приятель разозлил Его. Хозяин страшно разгневался. Мы не помним такого с давних пор. Вашему приятелю пришлось совсем плохо… Но куда хозяин девает гостей, вызвавших его неудовольствие, мы не знаем. Увы, здесь вашего друга больше нет… Прошу вас, – человечек молитвенно сложил руки, – переставьте меня, пожалуйста.

– Нет-нет-нет! – вскричала Мими, но Варвара, добрая душа, схватила Антуана и бухнула на стол рядом с фигуркой пастушки.

– Спасибо, спасибо, дорогая девочка, премного вам обязан, – сказал Антуан и плюхнулся на одно колено перед подружкой, – дорогая Мими, я ждал этого момента всю жизнь. Так вы будете моей женой?

И тут же получил посохом по лбу.

– Ай, за что?

– Неужели вы думаете, что такую сцену надо устраивать при свидетелях? И где ваше обручальное колечко, сударь?

Антуан был в полной растерянности. Его фарфоровое личико, казалось, ещё более побелело и вытянулось.

– Вот его подарок, – сказала вдруг Варвара и выложила на столик перед пастушкой заныканную недавно брошку с бриллиантиками. Мими ничего не сказала, лишь уставилась на брошь, заворожённая искристым блеском камней. Антуан влюблённым взглядом уставился на подружку.

– Эй, – спросил было Егор, – как Сашка Его разозлил? Что натворил? Чем Его можно разозлить?

Но статуэтки, занятые друг другом, ни на кого не обращали внимание. Вдруг в глубине дома послышалось: дин-дон, дин-дон, дин-дон, дин-дон. Четыре раза. Мелодичные ноты, казалось, ненадолго зависали в воздухе, а потом укладывались в невидимую шкатулку с драгоценностями.

– Часики бьют? – спросила Варвара.

– Понятно, часики, – ответил Егор. – Значит, четыре уже. Бабушка обед приготовила. Нас, небось, обыскалась. Что делать будем?

– Не знаю, – всхлипнула Варвара, – я есть хочу. И пить. Я устала.

При слове устала, ближайший стул плавно придвинулся к ней, а на кровати приглашающе откинулся угол покрывала, отделанного кружевами. Они чихнули от поднявшейся пыли, опасливо посторонились, но потом уселись – сил почти не оставалось. Знаете, какая тяжёлая работа – бояться?

– Душновато, – сказала Варвара, и тут же на окнах приоткрылись форточки, пустив в комнату живительный сквознячок. Чувствуя, как слипаются глаза, дети, плохо соображая, перебрались на широкую кровать за ширмой, и словно в сугроб провалились в пуховую перину. Там, по паре разиков чихнув, они крепко заснули. А кто-то невидимый плавно покачивал кровать, убаюкивая.