Текст книги "Мадемуазель Ленорман"

Автор книги: Дмитрий Минченок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Месмер сделал прибор, распространяющий магнетизм. Он состоял из нескольких банок «намагниченной воды», в которую были погружены магниты, соединенные стальными пластинами. Вся конструкция размещалась в деревянной трубе, наполовину заполненной железными опилками. Воду разбрызгивали по комнате, чтобы распространять магнитную силу. Пациенты ложились дюжинами, держались за руки и получали волны магнитной, или магнетической, энергии. Многие болезни неожиданно проходили.

Без сомнения, посещение Марией салона Месмера было одним из самых сильных переживаний в жизни молодой женщины. В Париже говорили, что сеансы Месмера напоминают посещение турецких бань. Посреди огромной залы стоял большой чан с водой, вокруг которого сидело около десятка пациентов: восемь дам, двое юношей и чуть поодаль мужчины постарше – может быть, мужья, может, отцы пациенток. На дне чана Мария разглядела осколки стекла, камни, железные опилки, бутылки и металлические прутья. К концам этих прутьев, выступавших над поверхностью воды, были привязаны металлические провода. Каждый из пациентов держал в руке по кусочку провода. Пациенты были связаны между собой.

Месмер возник как бы ниоткуда. Дамы заволновались.

Месмер приступил к священнодействию. Он взмахнул руками, как Дирижер, и устремил пылающий взор на ближайшую к нему даму. Почтенная матрона вздрогнула и тут же на глазах у всех начала сползать с кресла. Магнетизер щелкнул перед ее лицом пальцами – дама замерла.

Месмер оглянулся. Все пациенты просительно ловили его взгляд. Ни на ком не задерживаясь, магнетизер, повелительно взмахнув правой рукой, вызвал из-за двери слугу со свечой в руке.

Схватив свечу в правую руку, Месмер медленно пошел вокруг пациентов, ненадолго задерживаясь перед каждым, чтобы перед глазами сделать кругообразные движения свечой.

Пациенты, не сводя с него глаз, постепенно стали одеревеневать, неподвижно глядели в одну точку. Проходя мимо каждого, Месмер не забывал подергать за проволочку в руке пациентов, проверяя, крепко ли ее зажали пальцы.

Затем он вновь устремил свой взор на даму, загипнотизированную ранее других. Он подошел к ней и неожиданно сделал движение, как будто собирается сесть перед ней на корточки. Медленно опускаясь вниз, он вдруг замер на уровне коленок дамы. Его тонкие ножки, обтянутые чулками, и огромный парик беспрестанно подергивались, производя в сочетании смешное впечатление.

Необычные пассы руками, напоминавшие дирижерские, продолжались. Возможно, Месмер в самом деле слышал некую таинственную музыку. Он вдруг поднял обе руки к самому лбу почтенной матроны, а потом легко провел по нему черту. Затем опустил руки и начал потирать большими пальцами своих рук большие пальцы рук дамы. Затем отнимал руки от тела и начинал водить ими на значительном расстоянии, делая пассы, похожие на написание букв. Затем он опять опустил руки до самых пят дамы, отчего ему пришлось довольно низко наклониться, и снова начал быстро поднимать их до самой макушки, как бы очерчивая руками дамскую фигуру, начиная новый фрагмент неслышимой музыки гипнотических сфер.

Байи так описывает действия Месмера в мемуарах:

«Во время сеанса магнетизер обыкновенно сжимает коленями колени пациентки: следовательно, колени и другие участки нижней половины тела входят в соприкосновение. Его рука лежит на ее подреберье, а иногда опускается ниже… Нет ничего удивительного, что чувства воспламеняются… Между тем криз продолжает развиваться, взгляд больной замутняется, недвусмысленно свидетельствуя о полном смятении чувств. Сама пациентка может и не осознавать этого смятения, но оно совершенно очевидно для внимательного взгляда медика. Вслед за появлением этого признака лицо больной покрывается испариной, дыхание становится коротким и прерывистым, грудь вздымается и опускается, начинаются конвульсии и резкие стремительные движения конечностей или всего тела. У чувственных женщин последняя стадия, исход самого сладостного из ощущений, часто заканчивается конвульсиями. Это состояние сменяется вялостью, подавленностью, когда чувства как бы погружены в сон. Это необходимый отдых после сильного возбуждения». (Здесь и далее пер. Н. С. Автономовой.)

Байи, красочно выписывая строки доклада, многие факты из которого были рождены его буйной фантазией, грешил против истины. Он доказывал, что гипноз – опасное оружие в руках мужчин-докторов. Именно на этом основании он требовал запретить новомодное лечение. Но и в те, и в последующие годы существовали женщины-гипнотизеры (и это прекрасно знали многие из членов секретной комиссии), которые не позволяли себе никаких пассов руками и соприкосновения с телами пациентов, обходясь только горящими перед лицами пациентов свечами. Так вот, Байи никоим образом о них не упомянул.

Сеанс продолжался. Молчание Месмера длилось довольно долго. Неожиданно одна из пациенток вскрикнула и начала что-то быстро говорить глухим невнятным голосом. Месмер замер, потом одним движением руки прервал речь. Затем несколько раз взмахнул руками, как дирижер, соскребающий последние звуки с инструментов своих музыкантов, – и свеча погасла. В наступившей кромешной тьме резко и властно прозвучал голос Месмера: «Мадам и месье, сеанс закончен, прошу всех взять себя в руки». И затем раздались два очень громких хлопка в ладоши. На этот раз ослепительно вспыхнуло около десятка свечей.

Сидевшие вокруг чана усердно задвигались, заскрипели креслами, удивленно моргая глазами, будто просыпаясь после глубокого и крепкого сна. Все тут же устремили взоры на Месмера. А он, благосклонно улыбаясь, обходил публику, останавливаясь перед каждым креслом.

– Вам надо поостеречься в следующую пятницу ходить на охоту.

– А вам надо прекратить есть сыр в таких количествах.

– А вот вам как раз противопоказаны прогулки на лошадях.

У каждого кресла он останавливался и давал кое-какие рекомендации. Как правило, это были советы относительно будущего, точные указания, чего следует остерегаться, а не двусмысленные намеки. У кресла Марии он остановился.

– А вам, мадемуазель, я ничего не могу сказать. По всей видимости, вы не смогли взять себя в руки или не захотели. Приходите ко мне в следующий раз. Я займусь вами отдельно.

Мадемуазель улыбнулась. Она не собиралась более посещать сеансы маэстро. Того, что она увидела, было для нее достаточно. И в то же время многое оставалось неясным.

В феномене ясновидения происхождение таинственной силы является главной загадкой.

Странность эта до сих пор не разгадана наукой. Попытки дать ее портрет всегда превращались в описание ее феномена, предвидения, к разгадке которого до сих пор не приблизились. Мария была первой, кто научно исследовал свой феномен.

Суть феномена связана с таинственными отношениями, возникающими иногда между врачом и пациентом. Причем это «иногда» зависит не от каких-то внешних причин. Бывают такие контакты с врачами, которые очень сильно влияют на воображение пациента. Например, к некоторым врачам вы вдруг проникаетесь симпатией – абсолютно нелогической, но тем более действенной. Вы начинаете испытывать по отношению к врачу те же чувства, будто перед вами находятся ваши отец или мать. Как правило, пациенту вовсе не приходит в голову нелогичность испытываемого им чувства.

Между тем только в начале XX века на это явление обратили внимание как на феномен. Дело в том, что подобные отношения между врачом и пациентом ведут к необычным последствиям. Например, пациент вдруг, сам того не замечая, может чувствовать, о чем думает врач, угадывать его мысли. Более часты случаи, когда врач передает не свои мысли, а только свое настроение. Это повторяется всякий раз, как закон. Как только вы почувствовали, что вам приятно встречаться с врачом, который вас лечит, значит, между вами установился «трансфер» – перенос, то есть некая необъясненная психическая связь, похожая на любовь, но не любовь, которая способствует всяким чудесным явлениям.

Это психическое поле образует вневременное пространство – то самое пространство рая или ада, куда так мечтали попасть и Мария Анна, и ее учитель Франц Месмер. Это была их личная Америка, которую каждый открывал в одиночку.

Месмер слишком наивно представлял ту силу, которой пользовался, предсказывая будущее своих пациентов и омолаживая их организм. Он знал про это поле на уровне интуиции и скорее образно, нежели фактически. Он, как ребенок, пользовался лишь малой толикой тех возможностей, которые таила эта вневременная субстанция, куда он, посредством гипноза, погружал своих клиентов.

Именно поэтому его сеансы были странной смесью шарлатанства и научного революционного переворота. Что осталось от тех преждевременных попыток нащупать механизм продвижения в будущее – только несколько мемуаров первых пациенток Месмера. Да еще мемуары единственного верного пациента-мужчины – мэтра Жюльена Вире. Именно благо даря им стало известно, что мадемуазель побывала на сеансах Франца Месмера.

Все без исключения пациенты Месмера утверждали, что во время гипноза самое сильное чувство, которое они переживали, было чувство остановившегося времени. Иные из пациенток говорили, что этот эффект был настолько силен, что им начинало казаться, что у них останавливается сердце или ток крови в сосудах.

Переживание чувства тотальной неподвижности сильно влияло на психику. Многие его с трудом переносили. Этот эффект они называли эффектом сгущения времени. Как правило, сторонние наблюдатели и исследователи считали это простой метафорой. Но сейчас существует и другая теория на этот счет, выдвинутая западными специалистами в области биоэнергетических полей. По их версии, можно говорить о реальном замедлении времени в организме человека, который испытывает подобные ощущения, подвергшись месмерическому гипнозу.

И тогда, впрочем, как и сейчас, не существует приборов, позволяющих зафиксировать это замедление. О том, что оно происходит, можно судить по косвенным признакам. Гипнотизер вдруг начинает читать мысли своего пациента.

Современные ученые объясняют этот феномен влиянием психического поля неустановленной природы. Существуют мемуарные свидетельства родовитых пациенток Месмера о том, как они на время переставали стареть после лечебных сеансов гипнотизера. Эффект остановки времени замедлял процесс старения в их клетках.

То, что это каким-то образом влияет на дар ясновидения, до сих пор остается необъяснимым феноменом. Месмер называл это влиянием магнитного поля. То есть для него между ним и пациентом во время гипноза устанавливалось поле, подобное магнитному.

Кстати, во времена Ленорман вовсе не существовало термина «гипнотизер», как и не было понятия гипнотизма. С легкой руки Месмера, влияние одного человека на другого уподобляли влиянию магнита на металлы, а соответственно подчинение одного человека воле другого, по аналогии с притяжением металлов к магниту, именовали магнетизмом.

Один из наиболее полных обзоров истории гипноза во Франции представляет собой книга мэтра Баррюкана, изданная в 1867 году в Париже тиражом в 1000 экземпляров. Правда, о мадам Ленорман в ней нет ни слова, что вдвойне обидно, ведь именно она приложила немало усилий к тому, чтобы теории Месмера были популярны и после его смерти. Кстати, полностью работы основателя магнетизма опубликовал в Париже только в 1961 году французский ученый Амаду, вскоре они были дополнены знаменитым антропологом и лингвистом-структуралистом де Соссюром.

Месмер подпитывал своих пациентов через неизвестные ему шлюзы. Его вполне устраивало объяснение, придуманное им самим, что он действует на пациентов, подобно магниту на металлы – притягивая их мысли и чувства. Только в наши дни таинственные «шлюзы» начинают осваиваться и все разговоры о них ведутся чрезвычайно робко, так как выглядят абсолютной фантастикой. Только сегодня становится ясно, что магнитное и электрическое поля остаются неизменными во времени благодаря тому, что лишены категории времени.

От желающих лечиться у Месмера не было отбоя – и прежде всего в силу оригинальности его теорий, поскольку он со своими речами казался инопланетянином.

Месмер всех поразил, когда открыто стал говорить о существовании невидимого потока времени, которое коренным образом отличается от земного тем, что не старит людей. Более других этими речами интересовались дамы.

Месмер говорил, что его альтернативное время вполне осязаемо, что иные, избранные люди могут его чувствовать. Этому предшествует изменение в их психике. Например, прошлое и будущее стираются из их памяти, и они воспринимают мир без начала и конца – в совокупности трех ликов времени: прошлого, настоящего и будущего одновременно. В такие минуты они могут предсказывать будущее. Но таких счастливцев единицы. Однако, чтобы не подвергать большинство нечувствительных людей соблазну крикнуть, что он обманывает, Месмер дал им успокоительную возможность реабилитироваться.

Для обычных людей тоже существует возможность испытать действие невидимого потока, провозглашал он. Для вящей убедительности мэтр проводил аналогию с брызгами. Вся его теория излечения основана на брызгах, которые он назвал флюидами. Невидимые флюиды, благодаря энергии магнетизера, попадают на людей и гармонизируют их физическое состояние.

Согласно Месмеру, все болезни объясняются неравномерным распределением так называемых флюидов-корпускул в организме, нехватка которых вызывает истерические конвульсии. Для рационального XVIII века это звучало весьма убедительно.

Как-то на заседании королевской комиссии Байи попробовал указать Месмеру на то, что его теория не выдерживает критики с точки зрения законов физики. На что Месмер смог убедительно показать, что его теория флюидов основана на физиологии и близка теориям электричества и магнитов.

Анализируя большей частью спекулятивные высказывания Месмера, в наши дни невозможно не признать, что он был не так уж и не прав.

Так называемый вневременной поток, как Месмер прозвал биоэнергетическое поле, вызывающий эффект гипноза и окутывающий землю наподобие женской шали, не был порождением бессонной фантазии великого маэстро. Об этом потоке говорится еще в Новом Завете, где он назван «рекой жизни». В этом потоке – начало и конец жизни. В XX веке Юнг называл этот поток «надындивидуальным» либидо, из которого все живое черпает свою витальную энергию.

С момента провозглашения существования этого поля Месмер был озабочен только одним: дать надежный рецепт использования его чудодейственных свойств в обыденной жизни.

Вожделенное пространство, в котором законы Ньютона – полная фикция, а любой человек приобретает сверхъестественные способности! Это ключевое слово для понимания характеристики Ленорман – ожидание красивого чуда. Достаточно было протянуть руку, чтобы стать обладателем яблока соблазна.

Ленорман вслед за Месмером ошибочно полагала, что именно сильное магнитное поле вызывает целебный сон, во время которого магнетизер, то есть человек, который этим полем управляет, может видеть будущее.

Сильное магнитное поле вызывает сон, но если создать самые сильные магниты, какие только возможно, то, может быть, удастся затормозить ход времени.

Трудно представить, до какой степени XVIII век был одновременно наивен и образован!

Но самое сенсационное сообщение ждало противников Месмера и Ленорман позднее – уже после их смерти. Из знаменитой теории относительности Альберта Эйнштейна следует, что замедление и ускорение времени – вещь вполне допустимая. И более того, учитывая специфическую природу магнитного поля, можно утверждать, что в сверхсильном магнитном поле время в самом деле меняет свои, казалось бы, неизменные параметры и то замедляет, то ускоряет ход.

В XVIII веке эта мысль могла присниться разве что писателю-атеисту. На излете великого столетия Франц Месмер, а вслед за ним Мария Анна Ленорман исполнили вековую мечту всех алхимиков – покорить время.

Что же для этих людей означала власть над временем? Месмер писал: «Тот, кто смог бы наделить время плотью, смог бы получить и власть над временем». Свести воедино прошлое, настоящее – самый революционный рецепт начала XIX века, под стать завоеваниям Наполеона. Вы можете представить, как это здорово! Сгусток времени. Все эти свойства – дар предсказания, возможность оставаться вечно молодым – были лишь побочными явлениями обладания власти над временем.

А самое главное гораздо значительнее. Разгадка тайны заключалась в том, что Ленорман, с одной стороны, гадалка, с другой – ученая. Она хотела победить время. Анализируя главную книгу мадемуазель – биографию Жозефины, подлинное ее авторское «я», чувствуешь, что именно время и победа над ним было для Ленорман самым важным.

Будучи достойной дочерью своего времени, прославленным автором биографии жены Наполеона, мадемуазель Ленорман оказалась пленницей очень распространенной в конце XVIII века теории о несправедливости времени. Время воспринимали как отрицательного героя – ненавистного тирана-монарха, который по собственной прихоти низвергает и превозносит.

В этой череде взлетов и падений, которая так характеризовала само понятие времени, видели какое-то сознательное намерение, с которым хотелось бороться. Наполеон строил новую бессмертную империю, наперекор годам. Время наказывало и время возносило.

Как победу над временем можно оценить книгу предсказаний «Тайны авгуров», основанную на гаданиях по числам.

Однажды Готлиб, у которого мадемуазель осваивала систему карточного гадания, сообщил, что собирается на прогулку вместе с маршалом Миро. Мария молча выслушала и вдруг всмотрелась в Готлиба, как будто он вдруг стал маленьким. Озабоченно произнесла:

– Не езжайте с ним.

– Почему? – Готлиб внимательно посмотрел на свою воспитанницу.

– Ему выпала десятка бубен. Это значит, что Миро грозит страшная опасность. В него будут стрелять. Тот, кто будет с ним, должен погибнуть.

– Ты в этом точно уверена? – переспросил Готлиб.

– Абсолютно. Я это вижу.

– Хорошо. Я пошлю маршалу предупреждение. – Готлиб озабоченно достал из секретера бумагу, сел писать. Не дописал, скомкал написанное со словами: «Получается какая-то чушь. Маршал мне не поверит. Я скажусь больным, хорошо?»

– Хорошо.

Готлиб остался дома. Письмо было благополучно доставлено маршалу. А на следующий день мэтр вернулся домой с чрезвычайным сообщением. Маршал отправился на прогулку с адвокатом Блейнорманом. В Булонском лесу на него напали грабители и ранили в плечо, а его спутника убили. Маршал, самолично рассказавший Готлибу о происшествии, интересовался, не был ли связан отказ мэтра отправиться с ним на деловую прогулку с этим ужасным покушением? И если да, то каким образом Готлиб был о нем информирован? Готлиб не знал, что ответить.

– Как далеко простираются ваши возможности? – спросил он мадемуазель. – Можете ли вы заглядывать в будущее каждого человека?

Впервые Ленорман видела человека, который смотрел на нее, как ребенок смотрит на взрослую. Ей стало приятно и одновременно страшно. Она сама не знала ответа на вопрос.

Через день она получила письмо от Месмера.

«В Париже все говорят о покушении на маршала. До меня уже дошли слухи, что кто-то предсказал это покушение. Могу вам засвидетельствовать, что это был не я. На возможный вопрос у меня есть несколько вариантов ответа. Не соблаговолите помочь мне в решении этой проблемы? Если да, то не сочтите за неучтивость посетить мой дом между пятью и шестью вечера завтрашнего дня».

Ленорман приняла приглашение.

Месмер встречал ее у подъезда. То, во что он посвятил ее, буквально ошеломило бедную девушку. Месмер сообщил ей, что желал бы купить Лувр. Для этого он хочет найти философский камень, с помощью которого добудет золото.

Сначала мадемуазель отказалась беседовать с Месмером, подумав, что он сумасшедший. Затем выслушала и испугалась еще больше. Месмер был близок к разгадке ее дара предсказательницы, как и многого другого.

Он в самом деле почти нашел философский камень. Его поддерживали весьма влиятельные люди. Будучи членом масонской ложи, он пользовался покровительством одного из самых известных маршалов Франции.

Месмер далеко продвинулся вперед по сравнению со своими предшественниками. Сера, говорил Месмер, сера и ртуть дают в сумме золото. Ни одному из алхимиков не удавалось до сих пор правильно провести реакцию, потому что сера слишком быстро «сочетается в браке» с ртутью. Золото возникает на промежуточной стадии, которую нельзя контролировать в обычных условиях. Только если дьявол поможет или время станет течь медленнее.

Месмер считал, что нашел способ замедлить время. Оно должно было сгуститься до субстанции, подобной желе. А потом его можно было щупать и трогать. И при необходимости даже принимать внутрь. Что из этого получится, Месмер не знал. Он предполагал, что это эликсир бессмертия.

Чтобы замедлить время, так сказать, выделить его в виде некой субстанции, Месмер придумал довольно оригинальную «ловушку» – прибор, освоенный им во время гипнотических сеансов. Это был тот самый чан, который видела Мария на сеансе.

Устройство этого чана описано совершенно по-разному в пяти различных мемуарах, начиная с доктора Пюисегюра – ученика Месмера. Свидетели сходятся только в одном – в том, что этот чан был наполнен обыкновенной колодезной водой с небольшим добавлением морской соли. Биоэнергетическое поле, которое возникает в этом чане, способно погружать людей в гипнотическое состояние. Время непонятным образом замедлялось в этом чане по мере добавления в него металлических предметов.

Месмер проделывал простой опыт. На дно чана он помещал песочные часы. Точно такие же часы он ставил рядом с чаном. Затем, начинал делать руками пассы, ровно столько, пока песок в часах, стоящих рядом, не высыпался. Затем Месмер доставал точно такие же часы из чана – они были опустошены ровно наполовину. Это и было самым ужасным доказательством всемогущества Месмера.

Доктор высказывал свои соображения о природе этого необычного явления. Он считал, что для опытов ему совершенно необходима Ленорман. Совершая пассы руками вдвоем, они еще более могли бы замедлить течение времени.

Месмер потратил целые сутки, убеждая мадемуазель помочь ему. Он ошибочно полагал, что природа сонного поля, способного замедлять все биологические процессы, аналогична природе магнитного.

Месмер искренне был уверен в том, что заставляет своих пациентов подпадать под власть этого сверхъестественного поля. При этом он испытывал жалость по поводу того, что люди сделаны не из железа. Я думаю, что современные теории по робототехнике пришлись бы ему явно по вкусу. Ведь роботы, как и металлы, чувствуют магнитное поле естественным и непосредственным образом, теряя контроль физического состояния – группируясь вокруг источника магнитного излучения.

Более того, Месмер высказывал некоторые свежие мысли по поводу устройства рая, из которого были изгнаны Адам и Ева. В его трактовке это звучало примерно так: Бог – это один большой магнит, а Адам и Ева не имели плоти, а были сделаны из металла. Божья благодать – это не более чем уникальное магнитное излучение. Потеря благодати – это когда первый человек перестал ощущать на самом себе благотворное влияние магнитного излучения, действовавшего в роли эликсира бессмертия.

Именно поэтому Месмер называл свои сеансы обретением рая. Мадемуазель не могла с этим не согласиться. Но она не сумеларазгадать секрет Месмера. Я подробнее остановлюсь на этом, потому что в результате Мария Анна Ленорман была вынуждена искать свой собственный путь предсказания будущего и управления сверхъестественными силами.

Путь к разгадке тайны завтрашнего дня Ленорман избрала вовсе не через работу над магнитами. Она обратилась к числам, и на этой почве снискала себе гораздо большую славу, хотя бы потому, что питала к ним склонность. И именно через числа, как обратную сторону музыки, она задумала обрести власть над понятием «завтра».

По иронии судьбы эта власть напрямую связана с понятием предвидения. Ей была уготована нелегкая судьба Парки, но она об этом не думала. Для рационального XVIII века это было очень нелегко. Она не слишком понимала, на что обрекает саму себя и чем ей грозит встреча с Месмером. Бедная девушка Мария Анна Ленорман…

Месмер шаг за шагом посвящал мадемуазель в суть своих открытий. Он рассказал, что нашел довольно оригинальный способ вернуть грешному смертному истинную «железную» чувствительность Адама или Евы. Он считал, что для этого достаточно дать в руки пациента как можно больше металлических предметов. Металлы, как и минералы, обладают особой прочностью благодаря тому, что испытывают на себе постоянное подпитывающее воздействие таинственного поля.

Металлы – хорошие катализаторы чудесного. Причем чем больше металла в руках человека, тем лучше. Сонное поле можно заставить думать, будто человек – это кусок металла.

(Слышал бы эти слова Месмера Айзек Азимов! Ему, основателю трех первых законов робототехники, пришлась бы по нраву мысль Месмера о том, что первые люди на земле были сделаны из железа, как роботы.)

Месмер полагал, что для излучения сонного поля нужны какие-то ворота, через которые божеская благодать будет изливаться на головы неофитов. Выражаясь современным языком, он искал надежный передатчик энергии. Этим передатчиком – между ним и миром сверхъестественного – оказался большой чан с водой, как это ни смешно звучит. Но Месмер насмешек не боялся. Так ветер не боится сквозняков. Они только питали упорство магнетизера.

Гораздо большую проблему для Месмера представляла нехватка металлов. Иногда доктору, как пионеру из будущего, приходилось собирать металл по улицам. К счастью, других конкурентов по сбору металлолома на свалках Парижа у него не оказалось.

Итак, Месмер раскрыл Ленорман свою тайну. Для лучшей циркуляции флюида он связывал пациентов веревкой. Веревка играла роль, опять же заглядывая в будущее, телефонного кабеля. При помощи этой веревки люди в состоянии гипнотического сна попадали в потусторонний мир нереальных снов и фантазий. «В этом мире нет смерти», – соблазнял Месмер мадемуазель. Он рассказал Марии Анне прелести снов.

«Сны, – говорил он, – предвестники рая. Сны существуют только для того, чтобы исполнять наши желания. Но существует такой механизм – неподвластный человеку, – когда исполнение желания во сне переходит в реальную жизнь. Кто-то, кто живет внутри нас, помогает нам осуществить эту мечту. И это явно не человек – и может быть, даже не Бог. Это совсем таинственное существо, собственное сознание которого не концентрируется только в одном человеке. Он чувствует себя как одно «я» в мозгах всех людей. Для него нет разницы между одним и другим человеком – потому что это все он».

Понять, а тем более представить отсутствие времени практически невозможно. Лучше всего это удается мертвецам. Мадемуазель на себе ощутила, что такое быть мертвой. Она до сих пор не знала, чем же было то, что она видела, – явью или наваждением.

Ей помнились красавцы, одетые в восточные шальвары, которые окружили ее. Они вынесли на середину комнаты знакомый ей громадный чан с водой. Месмер бросил туда какой-то порошок. Пошел сильный густой дым, на мгновенье скрывший от нее ученого. Полуголые рабы подносили Месмеру шкатулочки, содержимое которых он высыпал в чан. Потом какая-то сила подняла Марию Анну, и она увидела себя рядом с Месмером. Они стояли рука об руку и смотрели в чан с водой. Там на самом дне покоились песочные часы…

А потом Мария Анна начала повторять вслед за Месмером его движения. Она видела, как струйка песка, сочащегося через узкое горлышко, становится все тоньше и тоньше, пока движение мельчайшего песчаного порошка совсем не прекратилось. Затем силы оставили ее, и она провалилась в густую тьму.

Очнулась она только в карете, которая остановилась у дома Готлиба. Слуга помог ей выбраться. В своей руке она с изумлением обнаружила дамскую сумочку, которую не брала из дому. Она заглянула туда. Там лежал маленький брусочек чистого золота, сопровожденный запиской:

«Это плата за услугу. Франц Месмер».

Итак, Мария Анна вернулась из страны теней с бруском чистого золота. Она была уверена, что у Месмера все получилось. Но получится ли то же самое у нее, когда она будет одна? То, что он делал, было почти чернокнижием. Я бы даже добавил, эротическим чернокнижием, и для такого определения были свои причины.

Надо сказать, все, что пережила мадемуазель под гипнозом, напугало ее силой чувств. Это было ярко выраженное оргиастическое чувство. Именно за эти переживания пациентов ученики Месмера вызывали массу нареканий со стороны блюстителей нравственности. Это была еще одна причина, почему именно мадемуазель в качестве своего собственного инструмента предсказания отказалась от гипнотического метода Месмера и обратилась к миру чисел.

Числа не содержали эроса. Если они и подчинялись каким-то законам, то никак не сексуальным. Мадемуазель тоже хотелось знать будущее каждого человека, но она не могла воспользоваться рецептом Месмера. Ей, как даме, было бы просто неприлично дотрагиваться до клиентов-мужчин, чтобы узнать правду об их будущем.

«Я никоим образом не пытался воздействовать на пациентов с помощью эротических прикосновений, чтобы возбудить в них какое-то желание, мне чуждое, – писал Месмер. – Мое воздействие должно передаваться, прежде всего, посредством чувства. Только чувство позволяет постигнуть мою теорию. Так, например, больной, привыкший к воздействию, которое я на него оказываю, способен понять меня лучше, чем кто-либо другой. Достаточно мне до него дотронуться, чтобы погрузить в оцепенение».

«Когда я магнетизирую, я силой воли посылаю флюид к концам своих пальцев, моя воля определяет направление движения флюида, а мой флюид передает свое движение флюиду больного. Ничто не мешает мне излучать флюид, но может возникнуть и препятствие, не позволяющее мне достигнуть желаемого результата: если я чувствую сопротивление пациента, я вынужден как бы поднимать слишком тяжелый груз. Это сопротивление может даже оказаться непреодолимым. Как мы уже говорили, магнетизирование требует активной и направленной к добру воли, веры в себя и в свое могущество. Если бы моя воля была направлена во вред пациенту, он, ощутив ее действие, немедленно оттолкнул бы ее. Вера необходима, ибо не верящий в возможность достичь желаемого результата не сумеет, естественно, направлять всю свою силу на его достижение. Это же рассуждение применимо и к вере в себя; без нее человек быстро устает и действует вяло. Активная воля предполагает также неотступное внимание; ведь без него невозможно направить свою волю постоянным равномерным усилием к неизменной цели».