Текст книги "Бегство на запад"

Автор книги: Дмитрий Маринин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Маринин Дмитрий
Бегство на запад

Дмитрий Маринин

Рассказ из цикла "Хроника вампиров"

Бегство на запад.

Сельвия и Флоримон не спеша прогуливались по ночному Парижу. Честные горожане уже спали, уютно устроившись в своих постелях, а кто побогаче, отправлялись в театры, трактиры и кабаки. Флоримон был доволен – час назад он был в гостях у одной графине и хорошо подкрепился, попив ее кровь. Эта графиня принадлежала к очень знатному роду, ее дом полный слуг, находился в квартале Лес Рон. Флоримон был вампиром, он жил как вампир и питался естественно тем, чем питаются вампиры.

Он умел выбирать жертвы и знал, как добыть средства к существованию. Обычно он опустошал карманы своих жертв, которых поджидал на улице, правда иногда ему приходилось ходить на званые обеды и ночью когда многие гости расходились по домам, он выслеживал их и убивал прямо у них дома. После этого наступал черед слуг и конюхов, Флоримон оставлял после себя только горящие руины. Грабеж – был единственным средством чтобы добыть деньги. Обворовать дом – это значит раздобыть деньги на несколько месяцев вперед. Правда иногда он охотился по-другому. В этом случае он убивал незнакомых людей, которых случайно встретил на улице. Перед его глазами мелькали множество лиц: очаровательных незнакомок, юных и прекрасных дам, женщин средних лет, молодых юнцов, гордых дворян, он не трогал только пожилых людей, считая их кровь невкусной. Правда здесь была еще и другая причина: Флоримон как и любой другой вампир любил сначала развлечься со своей жертвой и только потом ее убить. А пожилые люди были ворчливыми и скучными, а главное старыми.

Вот и в этот вечер он отправился на званный обед к госпоже де Шуази, где и следовательно плотно пообедал, естественно на обед была сама госпожа Шуази.

Что же касается Сельвии, то она как и положено знатной даме присутствовала во дворце, там показывали комедию Мольера, сам король остался доволен выступлением, Сельвия была довольна тоже. Когда она покидала Версаль, и отправлялась на улицу Фобур Сен-Антуан, где жила в отеле, к ней подошел один молодой щегол и предложил проводить ее до дома. Юнец кусал себе губы, явно предчувствую впереди ночь огней и страсти, Сельвия тоже предчувствовала удовольствие. Они не стали садиться в карету и Сельвия предложила пройтись по улицам, погулять по Новому мосту, побродить по маленьким магазинам, которые работают даже ночью. Когда они завернули на темный переулок, и девушка убедилась, что вокруг никого нет, обняла своего кавалера за шею, говоря при этом, что хочет его поцеловать. Юнец обнял ее за талию. Сельвия почувствовала его полные губы, она позволила чтобы эти губы целовали ее лицо, шею, грудь. Потом она взяла инициативу в свои руки и сама стала целовать его, когда ее губы добрались до горла, ее спутник даже не понял, что произошло, его тело до сих пор лежит в конюшне, спрятанное в стогу сена.

Башня Шантра использовалось Сельвией и Флоримоном, что-то вроде места встречи. Они часто встречались здесь, иногда сюда приходили и другие вампиры. Сельвия слышала о нескольких вампирах, которые живут во Франции, некоторых знала в лицо, с другими была знакома лично. Париж славился во всем мире, поэтому сюда приезжали вампиры со всего света. В многолюдном и огромном городе было легко затеряться. Правда в последнее время среди вампиров появилась странная тенденция – многие стали покидать Старый Свет и отправлялись в Америку.

Сама Сельвия была родом из Швеции, у нее даже был личный дом в Стокгольме, она жила в Париже шесть месяцев в году, и возвращалась к себе на родину только зимой. Причины которые заставили ее жить в Париже были следующие – во всех скандинавских странах наступали белые ночи и вампир просто не мог спокойно разгуливать по городу под палящим солнцем, поэтому каждый год ей приходилось перебираться или во Францию, или в Англию. Сельвия использовала имя русской княгине, хотя никогда не была в России, просто ей было необходимо объяснить свой иностранный акцент. В высшем свете она использовала русское имя Анастасия, однако все вампиры называли ее истинным именем – Сельвия.

Иногда в одиночестве, иногда вместе с Флоримоном она прогуливалась по ночным улицам, ходила по тем кварталам, где не было ни души, только отдельные бродяги попадались на ее пути. Обычные горожане боялись сунуть сюда нос. По тухлому запаху, исходящих из сточных канав, она быстро могла сориентироваться и определить свое местонахождения, это место не зря называли мертвым. В этих кварталах царила нищета с нечистотами, крысами, которые переносили заболевания и здесь вечно стоял смердящий запах. Только смертный считал этот запах однообразным, Сельвия как и любой вампир, знала, что эта вонь состоит из множества запахов, из гниющих крыс, из разлагающихся тел, из обычных человеческих отходов, поэтому она могла узнать каждый уголок в этом мире нищеты.

Сельвия прекрасно могла разговаривать как на светском языке и на языке воровского мира. Сюда она заглядывала только по одной причине – ей нужна была пища. Убивать людей голубой крови – это приятно, но частые смерти знатных людей могли вызвать суматоху в высшем свете и навести подозрения, поэтому обычные нищие люди были жертвами вампиров гораздо чаще, чем богатые. Кто будет искать убийцу какой-нибудь нищенки? И кому это нужно?

II

Сельвия остановилась, облокотившись на разрушенные и прогнившие перила старой лестницы, одного из домов. Флоримон, направляясь следом за Сельвией, в это время держал в руке шпагу и вырисовывал в воздухе странные фигуры. Он остановился и посмотрел в сторону, в которую ему указала Сельвия. Они находились около самой реки, недалеко была видна шайка оборванных ребят, которые ловили рыбу (в двенадцать часов ночи?), но Сельвия указывала не на них, она указывала на странного типа, который стоял в тени огромного полуразрушенного дома. Время от времени он шагал из стороны в сторону, как шагают солдаты. По его одежде было видно, что он не принадлежит к жителю этого квартала.

– Ты видишь того типа? Что он тут делает?

– Это полицейский. Если бы ты повнимательнее осмотрелась по сторонам, то увидела, что рядом прячутся его товарищи.

Действительно, как она могла не заметить! В тени дома, прислонившись к деревянной стене стояли еще два человека. Напротив, около самого крыльца на корточках сидел еще один.

– Интересно, кто они ищут? Все это, очень похоже на засаду.

Она почувствовала, что сейчас наступит одно из тех "развлечений", ради которых она вместе с Флоримоном и направились сюда. Именно поиск развлечений гнали ее в самые авантюрные приключения, а наблюдать как полиция будет ловить очередного преступника – чего еще можно придумать, по крайне мере ей еще не приходилось видеть это. По видимому ее спутник не очень обрадовался этому развлечению. "Ты, что никогда не видела, как ловят преступника?" – проворчал он под нос, но все-таки остался и стал ждать.

Они стояли и смотрели на этих полицейских. Девушка занимала Флоримона тем, что рассказывала ему о том, что происходит во дворце. В основном ее рассказ сводился к одному, а именно к новой фаворитке короля, некой госпожи де Пронсаль. За один вечер проведенный во дворце, Сельвия узнала столько слухов и сплетен про новую фаворитку короля, что ей понадобилось около часа, чтобы рассказать их своему спутнику. Флоримон очень заинтересовался этой дамой.

– Госпожа де Пронсаль, – задумчиво произнес он, – мне знакомо это имя, только не могу припомнить, где я про нее слышал.

– Мне не удалось ее увидеть. Про ее внешность ходило тоже много разговоров. Одни считают ее невероятно красивой, а другие – уродиной. Если ты знаешь ее, то познакомь меня с ней или скажи где она живет. Мне очень хочется взглянуть на новое развлечение короля!

– Ах да, я вспомнил где я слышал имя мадам де Пронсаль, она пользовалась услугами одной проницательности, знатные дамы часто прибегали к ее помощи, если нужно было извести свою соперницу или зачаровать своего мужа. Обычно светские дамы и господа одевают неприметную одежду, надевают маску и отправляются к этой колдунье. Откуда я про нее узнал? Знаешь, когда-то я думал, что эта колдунья тоже является вампиром, потому что она покупает детей. Я думал, что она их использует в качестве пищи, но потом понял, что она как и многие другие просто перепродавала их. У нее есть дом, на окраине Парижа, оттуда каждую ночь исходит плач детей. Там находятся бездомные и ворованные дети. Поэтому господа прибегающие к ее услугам, платят ей не деньгами, а детьми. Сама же колдунья изготовляет разные зелья и снадобья. Госпожа де Пронсаль тоже несколько раз ходила к ней. Ой, смотри, кажется господа полицейские оживились.

В самом деле, на улице появился одинокий бродяга, который не спеша шел прямо в лапы полицейских. Где-то раздался звон колоколов. Бродяга был одет в серый пиджак, старый разорванный плащ был накинут через плечо, хотя его одежда была старой и порванной, она плохо вписывалась в одежду нищих кварталов. Обычные нищие, калеки, бездомные дети и старики обычно были одеты гораздо хуже.

Полицейские как по команде спрятались и стали ждать удобного момента, чтобы напасть на этого бродягу.

– У него даже нет оружия! – удивленно воскликнула Сельвия, вампир видел гораздо лучше обычного смертного и сейчас девушка могла прекрасно разглядеть этого типа, на которого начала охота полиция.

Уже три часа, как Париж погрузился во тьму. Издалека доносились крики пьяных гуляк, веселившихся в каком-нибудь кабачке. В это время бродяга подошел к дому около которого прятались полицейские. С громким криком они набросились на него, на ходу вынимая шпаги, стали его окружать. Любой дворянин, видевший всю эту сцену со стороны, непременно вмешался бы. Все очень просто – четверо вооруженных до зубов людей набросились на безоружного прохожего, при этом полицейские были сами похожи на бандитов использующие грязные методы. Дворянская честь требовала заступиться за обиженного даже если последний был преступником. Но здесь не было знатных господ из книг, которые всегда приходят на помощь бедным, что же касается Флоримона, то он не проявил никакого желания вмешаться в эту драку, очень похожую на избиение.

Сельвия с замирающим сердцем смотрела как бродяга сначала пытался отбиться от нападающих, но потом увидев, что их очень много, бросился наутек, правда убежать ему не удалось – один из полицейских смог его ранить. Через несколько минут бродяга лежал на земле обливаясь кровью. Трудно представить себе, какое впечатление эта сцена произвела на девушку. Сначала она с интересом смотрела на это, но потом неизвестно по каким причинам ей стало жаль бродягу, все-таки здесь был нечестный бой.

Тем временем бродяга получил еще два удара шпагой. Острие полицейского прошло через его легкое и теперь он громко стонал.

Один из полицейских прикрывал свое лицо носовым платком. Эта предосторожность доказывала, что он не хотел быть узнанным, ко всему прочему остальные опасливо оглядывались по сторонам, словно боялись, что их работу кто-то может увидеть.

– Давай вмешаемся, – сказала Сельвия и дернула своего кавалера за руку. Флоримон что-то проворчал себе под нос, но все-таки выхватив шпагу он поспешил к месту происшествия.

Четверо полицейских заметили, что к ним приближаются два человека, когда они подошли на расстояние десяти шагов, стало понятно что один из них женщина, а другой молодой господин, явно из благородных.

– Что вам угодно, сударь? – произнес один из полицейских, по его манерам можно было догадаться, что он среди них главный.

Другие трое явно замешкались, увидев, что в их операцию вмешиваются посторонние, но разглядев даму сообразили, что у них только один соперник поэтому успокоились. Вчетвером они спокойно справятся с этим занудой, если он соизволит вмешаться в их дело.

– Не соизволите мне разъяснить, в чем провинился этот человек? И почему вы убили его без суда?

– Это опасный преступник, сударь, а вы мешаете нам исполнить приказ короля. Мы бежали за ним несколько кварталов, он два раза выстрелил в моего человека и слава богу промахнулся.

Сельвия обратила внимание на свернутый клочок бумаги, лежавший около убитого. Девушка наклонилась и подняла его, развернув и прочитав, она передала бумагу Флоримону. Там были написаны какие-то стихи.

– Ты лжешь! Я прекрасно видел, как вы поджидали его словно бандиты и потом набросились на него. Он даже был не вооружен. Вы – поганые собаки. Как ты смеешь мне врать.

– Сударь! – воскликнул полицейский, отступая на один шаг назад, – как я виду вы слишком много знаете. Придется мне устранить эту оплошность.

– Вы, никак, ищете ссоры?

Трое других полицейских прикинули, как подойти к новому противнику и быстро с ним покончить. Двое из них стали подкрадываться к нему сзади, один направился к Сельвии.

– Что-ж, вы сами на это напросились, – воскликнул собеседник Флоримона и обнажил шпагу.

– Ах, ты подонок! А тебе уши отрежу! – принимая вызов воскликнул Флоримон, наступая на него.

Клинки со звоном скрестились. Сколько лет Флоримон не дрался на дуэлях? Двадцать или все сорок, хорошо что он еще помнит в какой руке держать шпагу. Ему попался опытный противник, соперник был явно профессионалом в этом деле. Но куда ему справиться со скоростью вампира, Флоримон угадывал заранее все движение своих соперников, а их было трое. Краем глаза он посмотрел как там Сельвия – она оказалась в порядке, один из полицейских попытался справиться с ней, но у него ничего не получилось. Железные объятия подруги уже обняли драчуна и теперь ее зубы добрались до горла соперника.

Звенели шпаги, сыпались искры, за две минуты Флоримон обезвредил одного противника, последний рухнул на землю как сноп. Он или мертв, или без сознания. Теперь это уже не важно. Через пять секунд из боя вышел второй. Оставался только один, но самый сильный.

Начальник полиции, а именно такое звание имел противник, дрался как лев. Осторожно прощупав защиту, Флоримон стал постепенно убыстрять темп, стремясь утопить противника в круговороте финтов и выпадов. В один из таких выпадов он сумел выбить шпагу из рук противника.

– Итак, сударь, – издевательским тоном произнес Флоримон, – ваша игра закончена, теперь извольте разъяснить мне в чем виноват это человек. Хотя мне кажется я и сам знаю.

– Ах ты гад! – сквозь зубы произнес полицейский, в следующую секунду он выхватил пистолет и выстрелил в Флоримона.

Сельвия громко вскрикнула но сразу же успокоилась – ее спутник продолжал стоять как ни в чем не бывало.

– Жаль, очень жаль. Придется мне убить тебя, – таким же издевательским тоном продолжал говорить Флоримон, потом он наклонился, поднял начальника полиции и вцепился в его горло.

Глаза полицейского наполнились ужасом, именно в этот момент Флоримон любил убивать своих жертв, а именно когда они понимали, кто стоит перед ними.

– Довольно вкусный экземпляр! – сказал он, когда насытился, – интересно, у нас городская полиция питается отборным хлебом и вином? Никогда не думал, что среди полицейских попадаются такие вкусные экземпляры. Я уже начал подумывать: не перейти ли мне с простых нищих на полицию.

– Я что делать с ним? – спросила Сельвия.– Ты знаешь этого человека?

– Я слышал о нем. Это Голос, поэт. Он появился в Париже лет десять назад, мне иногда попадали на глаза его листовки. Помню в 1658 году он сочинил поэту "Веселый Париж", где высмеивал некоторых высоких господ. Помню, тогда целую неделю горожане при упоминании некоторых господ ни могли скрыть улыбки. Листовки этой поэмы валялись везде: на улицах, во дворах, даже в Версале они были разбросаны.

– Почему я о нем ничего не слышала?

– Он исчез на несколько лет, говорят, что его посадили в тюрьму и только недавно он снова дал о себе знать. Почитай, – Флоримон передал девушке скомканный листок бумаги, который она подняла несколько минут назад, перед дракой. – Он высмеивает короля и весь королевский двор. Я слышал, что Голос является любимчиком простого народа.

– Высмеивал короля? – удивленно переспросила Сельвия, этот бродяга в самом деле был удивительным человеком, жаль, что он умер, хотя...

Девушка наклонилась над поэтом и перевернула его на спину. Он был весь в крови, из раны на груди продолжал течь речей густой крови. Поэт открыл глаза и тихонько застонал.

– Он жив! Помоги мне.

– Что ты собираешься делать?

– Разве не понятно, я хоту вылечить его. Он поправиться. Мне интересен этот человек. Я хочу побольше про него узнать.

– Постой, ты знаешь, что мы не должны связываться со смертными, этого не одобрят другие вампиры, путь лежит. Ты все равно ему не поможешь.

– Если не хочешь помогать, тогда уйди, не мешай мне.

Флоримон знал характер Сельвии, если ей что-нибудь взбредет в голову, то это надолго. Если она хочет заняться этим жалким поэтом, то пусть занимается это ее право. Все рано у нее ничего не выйдет. Флоримон простоял еще некоторое время и потом направился в сторону Нового моста, ему больше тут нечего делать.

– Неужели ты просто так уйдешь? – крикнула вдогонку Сельвия.

– Сельвия, я не понимаю тебя. Зачем тебе это нужно? Твоя природа говорит тебе убивать, ты все равно ему не поможешь, прощай! – ответил ее спутник и зашагал прочь. Пройдя несколько шагов, он обернулся, но увидев что девушка продолжает сидеть около раненого поэта, ушел прочь.

III

Сельвия нагнулась и попыталась его поднять, поэт оказался невероятно тяжелым. Что ей теперь делать? Оставить здесь и уйти восвояси. Жестоко. Хотя какая разница, она каждую ночь убивает людей, какое ей дело до этого поэта? Но внутри нее появилось новой чувство, если бы она была человеком, но назвала бы это чувство – жалостью и сочувствием. Это чувство говорило ей, что нельзя оставить просто так человека умирать на улице.

Может быть его отнести к врачу? Хотя сейчас все лекари давно спят, к тому же начнутся расспросы, кто он, откуда, возможно его знают в лицо, поэтому полиция сможет его легко отыскать. Отнести к себе в отель, в комнату? Интересно, и как это будет выглядеть? Она тащит на себе полумертвого человека к себе в комнату, что может быть еще подозрительнее? Посторонние люди могут поинтересоваться, заглянуть в ее комнату. Этого еще не хватало, у нее в комнате лежит ее собственный гроб, в котором она спит каждый день, поэтому отель отпадает. Можно его отнести к себе в загородный дом, который она купила три года назад. Это казалось разумно. Правда она не появлялась в этом доме больше года, к тому же ей придется выхаживать его в одиночестве пока он не выздоровеет. И что ей делать с ее вампирской жизнью? Как объяснить этому человеку, что она вампир? Она не может ему помочь, так сказал Флоримон, хотя девушка думала по-другому.

Она понятия не имела как следует лечить людей. За свою вампирскую жизнь, она впервые столкнулась с этой проблемой, она даже не знала, можно ли его поднимать. Лишние движения раненого могут вызвать сильное кровотечение, а если он потеряет много крови, значит он умрет.

– Ты можешь говорить? – не зная зачем спросила она.

Раненый не ответил. Он еще жив?

Кажется он еще дышит. Или это только кажется. Сельвия знала, что если приложить палец к запястью можно проверить пульс. Но что толку? Она сама несколько раз пыталась так сделать, и у себя, и у очередных жертв. Судя по показателям пальца, можно сказать, что все ее люди были покойниками. Девушка приложила ухо к его груди стала слушать. Она уловила биение его сердца, но она билось с большими промежуткам, казалось оно готово вот-вот остановиться.

Ладно, что будет то будет. С таким решением она взяла его на руки и потащила к себе. Ей приходилось таскать мужчин, правда только для того, чтобы спрятать их тела в стоге сена или каком-нибудь подвале, где их съедят крысы. И она таскала только мертвых мужчин, после того как выпивала их кровь, иногда она оставляла их умирать прямо на улице, а иногда прятала от посторонних глаз. Но ей никогда не приходилось таскать раненых, нести и беспокоиться о том, чтобы не уронить его на следующем шаге.

Нет, это глупо. Далеко она так его не донесет. Сельвия оглянулась в поисках какой-нибудь телеги или еще чего-нибудь, что можно было использовать в качестве транспорта. У крайнего дома стояла телега с сеном, бедняки покупали за несколько су пучок сена, чтобы использовать его в качестве постели. Поэтому в этом районе жило несколько торговцев сеном. А если есть телега с сеном, значит есть и лошадь. Надо только поискать.

Если полазить в соседних дворах, то вполне возможно удастся найти лошадь. Сельвия постучала в первый попавшийся дом.

– Соломы! – потребовала она.

За воротами недовольно заворчали, но ей открыли. Жильцы этого дома, как и предполагала Сельвия ложились спать поздно.

– Обратитесь к торговцу сеном. У нас нет соломы.

– Где я могу его найти?

– Улица Сен Руи, второй дом, в двух кварталах отсюда вниз.

Сельвия побежала на указанную улицу. Торговца сена оказалось найти легко, это был единственный двор с пристроенной конюшней, а если есть конюшню, значит есть и лошадь. Вообще то человек владевший лошадью в этом районе считался чуть ли не богачом.

Стараясь не шуметь, девушка вывела лошадь и направилась обратно. Несколько минут ушло на то, чтобы запрячь лошадь и перетащить поэта, потом она хлестнув кнутом направила телегу в сторону Сен-Жерменс, где и находился ее дом. Честно говоря, этот дом в самом деле принадлежал ей, но она никогда в нем не жила, используя его, как говориться на крайний случай.

IV

Прошло около получаса, прежде же она добралась до своего особняка. Раненый поэт лежал на стогу сена и не шевелился, но Сельвия знала, что он еще жив. Девушку поразила его полная неподвижность, это можно было объяснить только сильным кровотечением. Как было уже сказано ей никогда не приходилось лечить людей, но Сельвия прожила столь бурную жизнь, что знала все понемножку.

Она уложила его в свою постель. Флоримон сказал, что его зовут Голос, странно, хотя это наверное не настоящее имя. Девушка разорвала на нем рубашку и обнажила его грудь. Мокрым платком смыла кровь и оглядела рану. Два сквозных ранения нанесены шпагой в правое легкое, вроде больше тяжелых ран нет, правда нельзя исключать сотрясение организма и большую потерю крови.

Какие разрушения произвели на своем пути лезвие шпаги? Какие органы были задеты? Сейчас главное – немедленно перевязать раны. Нужно остановить кровь, но нельзя допустить скопление гноя внутри, поэтому раны не должны быстро срастаться, вернее вообще нельзя допустить срастание ран.

Для начала надо промыть раны. Сельвия решила, что не нужно вызывать новое кровотечение, поэтому промыла раны холодной водой. Теплая вода могла вызвать новое кровоизлияние.

Что дальше? Кормить его с ложечки? Постоянно заботится о нем и ждать пока он не поправиться? Сельвия подумала, что за всю свою жизнь никогда ни о ком не заботилась. Впервые в ее жизни появилась возможность показать себя с другой стороны. Впервые в ее жизни на ней лежал груз ответственности.

"Странно все это" – подумала она, – "Я каждую ночь убиваю человека, а теперь как какая-то сестра милосердия ухаживаю за раненым, ухаживая за человеком которого даже не знаю. Я главное, он – смертный!" Вампирам запрещено связываться со смертными, ибо они могли выдать их. Этому правилу придерживались все известный ей вампиры, а она его нарушила.

Сельвия зажгла в камине огонь. Сама она не ощущала жары или холода как смертные, но раненый должен находить в тепле. Затем на раны поэта были положены холодные компрессы. У этих компрессов было одно преимущество – они позволяли остановить кровь и избавить человека от частых перевязок. Любое движение могло привести к тяжелым последствиям. Девушка около часа смачивала раны холодной воды и подкладывала в камин дрова. Воздух в доме прогрелся.

За окном раздался звук проезжающей кареты. Высунув голову в окно, Сельвия разглядела герб на дверце, карета принадлежала мадам де Ларен. Девушка побежала на улицу, на ходу рвя свою одежду, в которой была у короля. Выбежав на улицу она подошла к луже и со всего размаха плюхнулась туда, пачкая свое платье. Теперь она похоже на нищенку и в ней трудно узнать знатную даму. Все ее лицо было в грязи. Карета проехала мимо нее, кучер даже не обратил внимание на странную женщину в грязных лохмотьях или мужчину, сейчас было трудно в Сельвии узнать женщину. Как только карета удалилась, девушка бросилась по темным парижским улицам, надеясь настигнуть мадам де Плюсси на другой улице. Она знала направление экипажа и правильно выбрала дорогу, чтобы оказаться около моста раньше.

Когда карета госпожи де Ларен, заворачивала за переулок в сторону моста, Сельвия бросилась под лошадь. Конь встал на дыбы и чуть не выскочив из упряжки остановился. Дама выглянув из окна поинтересовалась, что случилось. Сельвия тем временем, достав свой нож, быстро подскочила к дверце, рывком открыла ее и потребовала золото и драгоценности. Дама сначала пыталась сопротивляться, но увидев, острие ножа около своего горла послушно сняла все драгоценности. Сельвия так же быстро выскочила из кареты, не забыв вырвать у еле живого кучера кнут и хлыстнув, спрыгнула на землю. Карета, грохоча колесами, поехала в сторону моста.

"Надо будет вызвать доктора" – подумала девушка, рассматривая добычу. Здесь хватит денег не только на лечение, но и на целый месяц вперед.

Потом она побежала к себе домой. Поэт лежав в постели, где его и оставила Сельвия. Она уловила запах крови, человеческой крови, рана продолжала кровоточить, хотя и не так сильно. Девушка посмотрела на поэта, улыбнулась и спустилась в подвал.

В отеле, в ее комнате, которую она снимала в течение пяти лет, лежал ее собственный гроб. Собственный гроб, в котором она спала в течение последних двадцати лет. Мягкая атласная внутренняя обшивка. Сейчас не было времени бежать в отель, пришлось использовать запасной гроб, тот самый, лежащий в подвале. Обычный деревянный гроб, Сельвия редко заходила в этот дом, купленный за тридцать тысяч луидоров, предпочитая ему просторный апартаменты в отеле и спать она предпочитала в своем гробу, шикарном, отполированном до блеска, она иногда часами сидела около него и медленно полировала до тех пор пока на крышке гроба можно было разглядеть свое отражение.

Солнце всходило. Девушка чувствовала приближение рассвета, оставалось всего несколько минут, когда солнечные лучи ударят в окна и комнаты наверху зальются светом.

Сельвия посмотрела на свое разорванное платье. Она подошла к гробу и стала раздеваться, ей не хотелось ложиться в грязной одежде. Правда сам гроб не сверкал чистотой и в отличие от гроба в отеле, этот покрылся слоем пыли, а сбоку его успели погрызть мыши. Девушка сняла юбку расстегнула корсаж и осталась в одной рубашке. В таком виде она легла внутрь гроба. Ее веки слипались, воспоминания сегодняшнего дня нахлынули на нее. Перед тем как заснуть, она некоторое время смотрела в крышку гроба, зевнула и потом погрузилась в глубокий сон без сновидений.

За окном начался рассвет.

V

Сельвия любила Париж, только по одной причине – по ночам тут ходит много народу, со стороны кажется, что город погруженный в ночную мглу, продолжает жить. Такого нет ни в одном городе Европы, середины XVII века.

По правде говоря, девушка очень смущалась, предвидя приход врача и не знала как объяснить доктору причины ранения своего пациента. Обычные воры использую длинные ножи или другое холодное оружие, но раны были нанесены шпагой, а шпагу используют только полицейские и дворяне. Сказать, что он получил ранения на дуэли? В это никто не поверит. Человек лежащий в ее доме не принадлежал к дворянам, оставалось только последнее – надеяться что господин Андре умеет держать язык за зубами.

В следующий вечер, Сельвия первым делом направилась к торговцу, чтобы прикупить кое-какую одежду. В отеле у нее лежала целая куча разных нарядов, но отправляться туда, идти через полгорода она не хотела, к тому же надо было успеть вернуться перед приходом господина Андре.

Девушка забежала к торговцу одежды, купила у него скромное платье из зеленого сукна, пару перчаток и веер. Весь этот маскарад был затеян по одной причине – она не могла себе позволить такую роскошь, как предстать перед доктором в одежде знатной дамы. Это сразу бросится в глаза. В этом случае пришлось убить врача, а она этого не хотела, если учесть, что в будущем ей возможно снова прибегнуть к его помощи. А в этой невзрачной одежде она похоже на супругу какого-нибудь мелкого чиновника или буржуа.

Ее дом, был построен еще в средние века, и старинный стиль архитектуры сохранил свою первозданную прелесть. Когда она вернулась обратно, господин Андре, известный если не на всю Францию то по крайне мере на весь Париж доктор, ждал ее около подъезда. Сельвия игриво подошла к нему. Она знала как нужно общаться с мужчинами и сейчас готовила все способы, чтобы уломать этого человека помощь ей. Наверное мадам де Плюсси невесть что наговорила об этом вызове, нужно быть готовой ко всему. Но доктор не любил лишних вопросов, он сразу же решил перейти к делу.

– Где больной?

– Хорошо, пройдемте, больной наверху, у него ранение.

Господин Андре, к изумлению Сельвии, пришел сюда пешком, единственные вещи принесенные им состояли из одной сумки, больше ничего у него не было. Сам доктор был уже пожилым человеком, за свою жизнь он перевидал столько раненых и больных людей, что даже вид человека лежащего в постели, неумело обвязанный бинтами, не вызвал у него никаких эмоций.

К сожалению, девушка до сих пор не знала настоящего имени поэта.

Господин Андре, задал всего один вопрос:

– Когда он получил ранения и какое лечение было принято?

Девушка решила, что врать не следует, она сообщила приблизительное время ранения и сообщила как промывала его раны.

– Он приходил в себя?

– Насколько я помню – нет. Меня весь день не было дома, мне приходится работать на рынке, поэтому я вернулась только сейчас и застала вас около подъезда.

– Ладно, ладно. Поставьте греть воду и принесите мне чистые бинты.

После этого он оказал помощь раненому. Перед уходом он сообщил девушке, которую принял за жену, следующие инструкции:

– Пусть побольше пьет вина, он потерял слишком много крови, я не рекомендую ему вставать с постели в течение ближайшей недели. Одна рана сквозная, поэтому я удалил с помощью трубки оттуда весь гной, а так нет ничего страшного. Ваш супруг поправиться, – закончил доктор, надевая на голову шляпу.

Потом он собрал вещи и напоследок заявил, – "я попросил бы вас, чтобы днем за ним кто-то присматривал, наймите сиделку или попросите родственников. Всего хорошего!"