Текст книги "Академия бояр "А" (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Малиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Романов, ты опоздал на пару. Я попросила тебя помочь мне. Почему ты до сих пор не намазал руки?! – начала не на шутку «нападать» женщина. И если бы не её белая блузка, под которой виднелся красный лифчик с большими наследственными молочными достоинствами, то я бы не стал подчиняться этой дамочке. А так пришлось сделать то, что она просила.

Хотя, может, я это сделал ещё потому, что не хотел проблем в первый же учебный день. Да и женщина должна была отнести в деканат родительское письмо. А батя его писал долго, время тратил, которого у него нет. Так что я поступил правильно. И это, я считаю, совсем не похоже на оправдание. Нет, это разумный эгоизм. Или что-то в этом роде.

Намазав руки этой липкой хернёй, которая, к моему недопониманию, пахла малиной, меня попросили направить их на солнце. То есть я и Саня подошли к окну и минуты две ждали некоего чуда, которое должно было произойти.

И оно произошло.

Слизь превратилась в малиновый джем.

– Вот так вот работает данная технология, – сказала женщина всей группе. – Если, например, сгнила малина, то достаточно размешать её в блендере с этой жидкостью, после чего поставить данную «консистенцию» на подоконник, чтобы солнышко сделало своё дело.

– Извините, – поднял я руку, но малиновый джем капнул мне прямо на губы. Я лизнул, и там реально был малиновый джем. Очень, я бы сказал, вкусный. – А зачем тогда намазываться им было, если можно было просто поставить мензурку на подоконник?

– Хороший вопрос, Романов, – улыбнулась женщина. Она подошла ко мне вплотную, взяла мою правую сильную руку, а точнее, указательный пальчик, и облизала его.

Глава 3. Боевая магия

Я чуть не кончил от такого поворота событий.

Говорить о том, что у меня в штанах началась активность, как при битве магов, не буду, но там реально активность была выше утренней.

– С мензурки не так приятно лизать джем, – на ушко добавила развратная химичка.

Однако это услышал Санёк и, не придумав ничего более оригинального, поинтересовался:

– А с лица?

Препод подошла и к бедолаге. Но этому «скотинке» так повезло, что я не знал, как мне быть. Женщина, которая должна была быть преподом по магической химии, была преподом по облизыванию малинового джема. Она нежно поцеловала Санька прямо в губы, а потом ещё и со щеки переместила джем своим язычком к ушку и уже там соснула его вместе с мочкой уха.

Думаю, Санёк точно кайфанул. Я бы так и вовсе не смог бы сдержать напряжение, что ниже пупка… и даже лобка.

– Я кончила, – завершила женщина.

– Что?!

– На этом конец, Романов. Можете идти мыть руки.

– А лицо? – с некой долей расслабленного кайфа спросил Саня. Его взгляд устремился в угол аудитории. Хотя Саньку было вообще всё равно куда смотреть. Да пусть даже в стену.

– И лицо тоже, Городецкий, – улыбнулась женщина.

Не люблю, когда меня по фамилии называют, но, видимо, у неё такие приколы. Женщина и меня, и моего друга так назвала, так что ладно, прощаю. Но вот за поцелуй – это, конечно, она переборщила. Могла бы и мне немного оставить.

Короче, я был слегка расстроен. И с таким же расстроенным личиком отправился в знакомый мне туалет… вместе с Саньком, который, к моему сожалению, был очень счастлив. Вот же «гадёныш».

– Классная училка, – облизал пальцы блондин, когда мы попали в туалет.

– Да хватит облизывать эти пальцы! – разозлился я. – И она не училка… это не школа тебе. Мы в академии. Здесь преподаватели.

– Классная преподавательница. Она отлично преподаёт, – без раздумий снова влепил свои пять копеек Санёк. – Больше бы таких училок, тогда бы в мире было меньше кислых рож.

– Ты про нас?

– Ага. Кстати, у нас сейчас будет боевая магия. Как думаешь, там снова секси-шмекси училка будет?

– А ты не мог бы сосредоточиться на чём-то более важном?! – Я всё никак не мог остыть. – Уж лучше подумай про Виктора… будет куда лучше.

Хотелось сказать, что будет куда лучше для меня, но, увы, не смог так далеко продвинуться. К тому же парень был не виноват, что я такой ревнивый. Едва познал влажный ротик красивой дамы, как уже ревную к какому-то парню. Хотя ни парень, ни та женщина мне никто.

И в кого я такой лох, спрашивается?

***

Вторая пара проходила на улице.

Боевая магия требовала от нас большего пространства, чем могла себе позволить академия внутри здания. Кроме того, на заднем дворе имелась арена, находящаяся под защитной сферой. Правда, белая защитная сфера едва была заметна.

К радости, а может, и нет, преподом был мужик. Дядька достаточно серьёзный, но с очень добрыми глазами. В целом, мне он понравился. Страшно не было.

– Сколько юных дарований, – улыбнулся учитель. Вот как раз к этому мужику хотелось обращаться как к учителю, а не преподу. Я его вообще представил своим персональным учителем. – Меня зовут Дмитрий Михайлович. Я буду вашим преподавателем по боевой магии… как минимум на этом курсе.

– Вы сказали на первом курсе или на этом курсе? – специально уточнил Санёк, чтобы показаться умным. Однако вышло настолько глупо, что Саня и сам понял, что сморозил ерунду.

Но хочу отдать должное Дмитрию Михайловичу, который ответил на вопрос так, чтобы блондин не был обижен. Это уже девочки начали хихикать, посему Санёк всё понял. Но вот сам учитель ответил Саньку гениально, повторив, что он преподаватель по боевой магии, который будет с нами весь учебный год.

– Что есть магия для вас, молодые люди? – спросил учитель. Дмитрий Михайлович посмотрел на меня и добавил: – Андрей Константинович.

Не знаю, откуда он знал меня, но это только плюс в его копилку. А ещё дополнительный плюс за то, что он обратился ко мне по имени-отчеству, а не как химичка, которая по фамилии обращалась. Ладно бы по фамилии и имени, но просто по фамилии – не люблю, блин.

– Андрей Константинович, Вы так усердно думаете, – улыбнулся учитель. – Может, поделитесь уже тем, что надумали. Если что, я помогу Вам.

– А п-повторите вопрос. – И я проглотил слюну.

Дмитрий Михайлович подошёл ко мне. Взмахнул рукой. И материализовал стакан с холодной водой.

Он отдал мне его и сказал уже всем:

– Магия – это умение в нужное время сделать нужное действие, которое поможет другому магу… которое сможет, например, защитить его от атаки врага. Или даже спасти жизнь.

Как же круто он объяснял. А его энергетика. Боже, это что-то с чем-то. Неудивительно, что я сразу почувствовал в нём силу. Он мне показался родным человеком.

Это был человек, который стал магом, но остался таким же человечным внутри. И теперь делится с другими своей добротой и знаниями. Но так как он маг, то вся эта доброта и человечность усиливается в разы. И знаете, я это почувствовал моментально. Возможно, именно в этом мой дар – чувствовать других людей.

Выпив стакан воды, я сказал:

– Благодарю, Дмитрий Михайлович. И спасибо, что объяснили. Хотя я тоже могу сказать, что для меня магия. То есть я готов сказать… теперь уже готов.

– Отлично, – улыбнулся учитель.

– Магия – это то, что ты можешь почувствовать, когда другие проходят мимо.

– Очень глубоко, но большинство тебя не поймут, – снова улыбнулся учитель. – Это как раз тот случай, когда почти все прошли мимо.

Дело в том, что я имел в виду состояние, когда никто тебя не понимает, а тут случается некая магия и находится тот, кто может тебя понять. Но самое интересное, что из всей группы понял только учитель, посему он так и ответил мне, что это как раз тот случай, когда почти все прошли мимо. Тем самым он не обидел никого из студентов, но дал мне понять, что я и он понимаем друг друга. И это прекрасно.

– Что ж, теперь разделитесь на пары! – громко сказал Дмитрий Михайлович. – Проведём небольшую разминку. А потом займёмся настоящей боевой магией.

Одна студенточка, которая подмигнула на химии, сразу же подбежала ко мне.

– Привет! – девушка закрыла глазки и наклонила голову набок. – Меня зовут Настя. А ты из семьи Романовых?

– Да, – ответил я, смотря девушке на грудь.

Всё же она закрыла глаза, поэтому оставалось только смотреть на другие глазки. Говорят, что глаза – это зеркало души. Но никто не говорит, что грудь – это место, куда нужно смотреть, если не видно глаз.

– Почему ты так сильно смеёшься? – спросила девушка, открыв глаза.

А что мне ей отвечать, если я сказал какую-то херню сам себе, а теперь ржал с этого?

Пришлось импровизировать.

– Я тут вспомнил один анекдот.

– Правда! А я так люблю анекдоты! – эмоционально застонала студенточка.

Тут ещё подул ветерок, который активировал мою третью «ногу», ведь Настюша решила не застёгивать аж три верхние пуговки. А когда у девушки три пуговки «отдыхают», но при этом дует ветерок, то одна из полосок блузки, как парус, создаёт вакуум и чьи-то глаза, например, мои, видят внутреннюю картину происходящего.

Конечно, это ещё не душа девушки, но как минимум чёрный лифон с кружевами виднелся. Но вот под ними… ух, там целая влажная фантазия любого шестнадцатилетнего озабоченного придурка, коим я и являлся. Ну, может, я и не был таким, как Саня, но всё равно испытывал неподдельный интерес к этим холмам напротив.

– Андрюша, ты расскажешь мне анекдот?! – сделала Настенька кошачьи глазки, а потом и вовсе обняла меня, прижавшись теми самыми упругими холмами к моей мужественной, почти очень сильной груди.

Если бы индейцы захотели снять скальп с бледнолицых, то меня бы никто не трогал, ибо отличить краснокожего от меня было крайне проблематично в данный момент.

– Что ж, я расскажу, – почесал я затылок. Кто-то со стороны бы уже подумал, что у меня вши. Я уже и сам верил, что у меня вши, ибо столько раз чесать затылок – это ненормально. – В общем, выходит маг из тюрьмы…

– Молодые люди, первая наша разминка – визуализация благоприятного пространства вокруг себя, – «перебил» меня Дмитрий Михайлович.

– Ну вот, снова буду думать, чем там всё закончилось, – наклонилась девушка.

Груди раскрылись ещё лучше, будто наблюдаешь за бутоном при стократной скорости.

– Да как бы анекдот ещё не начался особо, – снова полезла правая рука к затылку, но была грубо остановлена левой.

– Правда?! – обрадовалась девушка. – Обязательно расскажешь после тренировки. – И Настенька снова обняла меня. На этот раз девушка нечаянно споткнулась и ударилась головой о мой член. – Прости, Андрюша. Я случайно. Если тебе где-то больно, то я могу подлечить. Мне от мамы передались способности к регенерации. Мне нужно их лишь раскрыть в себе на полную. Поэтому я пришла учиться в магическую академию бояр «А».

– Это здорово, – скривился я.

– Ну же… я вижу, что тебе больно, – чуть ли не заплакала девушка. – Я могу тебя излечить, приложив свои ручки к больному месту. Андрюша, покажи, где болит, чтобы мои ручки исцелили это место.

– Нет-нет, всё в порядке, – искусственно улыбнулся я. – Уже ничего не болит.

– Правда! Ой как хорошо! Потому что я ещё не умею лечить идеально, поэтому использую своё сердечко. Я прижимаюсь местом, где находится моё сердечко, к месту, которое болит.

Я проглотил слюну.

– То есть ты хочешь сказать, что твоё сердце находится за… за… – Я решил указать на грудь, вместо того чтобы говорить.

– Да! – стоном улыбнулась Настенька. – Моё сердце находится под этой блузкой. – Девушка расстегнула ещё две пуговки и показала мне свои сиськи. – То есть моё сердечко находится под бельём. – И девушка начала мять свои шарики.

– Господи, за что мне это! – сказал я про себя, но при этом схватился за волосы и начал дрыгать ногами.

– Если всё же нужна будет помощь, то я всегда излечу твоё больное место своим сердечком, – продолжила девушка.

– Да она издевается, – проговорил я про себя. – Нет, держи себя в руках. Этой девушке определённо нужен врач. Хотя я бы не отказался, чтобы она перед врачом помогла и мне. Так сказать, для практики. Ей же нужно тренироваться, чтобы стать сильнее. И в этом нет ничего зазорного. Думаю, это, может, и неплохая идея.

– Андрей Константинович! Анастасия Сергеевна! – обратился к нам учитель. – Обмениваться «белой магией» будете после занятий. Визуализируйте благоприятное пространство хотя бы вокруг себя самих.

– Андрюша, ты не хочешь, чтобы я визуализировала благоприятное пространство вокруг твоего больного места?

– Да как бы не знаю даже… А ты умеешь? – я почувствовал лёгкое недомогание.

– Конечно умею, – снова обняла меня Настенька. – Одна из сильных сторон регенерации – это визуализация. И раз я дочка своей мамы, которая знает о регенерации очень и очень много, то для меня визуализация – это очень просто.

– Славно. – Я уже не знал, куда девать правую руку. Она тянулась то к затылку, то ко лбу, то в карман, то просто я поднял её вверх, как какой-то придурок.

– Я чувствую, как твоя правая рука напряжена. Позволь мне снять напряжение с помощью визуализации… и моего сердечка.

– Сердечка! – вскрикнул я. – То есть ты хочешь прижаться сердечком к моей больной правой руке?!

Девушка кивнула, снова наклонив голову набок, и улыбнулась, закрыв глаза.

Я посмотрел на учителя, который был занят одной парочкой, не желавшей заниматься вместе. Видимо, это те, кто остались одни и их поставили вместе. Санёк так и вовсе стоял один, поскольку нас было семнадцать. И Саня, конечно же, наблюдал за мной.

По лицу было видно, что парень испытывал те же чувства, что и я, когда химичка облизывала его мочку ушка.

– Один – один, чувак, – проговорил я без звука, но так, чтобы блондин это смог прочитать по губам. Парнишка всё понял, даже показал мне средний палец.

А раз он это сделал, то я осмелел ещё больше. Теперь мне хотелось, чтобы Настенька побыстрее вылечила мою правую сильную руку своим сердечком.

Но только я вытянул руку, как Дмитрий Михайлович, которого я считал понимающим учителем, сделал совсем не понимающий жест. Он нагло взял Настю за руку и отвёл к Саньку. Это был удар ниже пояса. За такое очень тяжело было простить.

Меня поставили с парнем, который не поладил с девушкой… или, скорее всего, она не поладила с ним. А та девушка, что не хотела разминаться с пацаном, встала в паре с учителем. Теперь все были при партнёре, так сказать. Вот только если Дмитрий Михайлович был с девушкой, и Санёк был с Настенькой, то я был совсем не с Настенькой, и совсем не с девушкой.

– Чё делать надо? – шмыгнул носом пацан. – Я чё, с тобой типа в паре?

– Типа, – неохотно выдал я. – Визуализируй.

– А чё?

– Хрен через плечо! – разозлился я, поняв, что всё было не так плохо… до этого момента. И что нужно ценить то, что было.

Короче, первое занятие по боевой магии прошло так себе. И если честно, то я даже ничего не запомнил, потому что ничего так и не началось. Все усилия были брошены на разминку, где маг-наркоман, по-другому не скажешь, вы́бесил меня своим «чё-чё».

А когда хреново что-то идёт, то оно, как снежный ком, начинает расти. Далее шёл ещё какой-то предмет, который снова меня переместил внутрь здания. Я даже не запомнил, что там вообще было. Ещё попался какой-то мутный препод.

А потом я вообще свалил домой.

***

– Как же хреново в этой академии, – выдохнул я, когда упал на кровать. – Нет, там, конечно, есть нормальные девочки. Но эти придурки, эти преподы непонятные – всё это как-то смущает. Можно ведь было бы всех сделать нормальными. Не брали бы дурней в академию, которые «ЧЁкают». Не разрешали бы работать в академии тем, кто не имеет чувства юмора… и вообще, не знают, как нормально общаться с детьми. Я всё-таки ещё ребёнок. Пусть мне и шестнадцать, но ходить с кислой рожей и угрожать, что мы не сдадим экзамены, – это уже перебор.

Высказав всё своё негодование про дурака, с которым мне пришлось разминаться на второй паре, и про старого мудака, который что-то там втирал на третьей паре, я отправился в душ. Он единственный, кто спасал меня от плохого настроения. Принял душ – заново родился. Особенно если душ контрастный. А я как раз именно такой и любил.

Родителей как всегда не было. Они постоянно работали в той своей клинике. Иногда я даже подумывал, что они работают там и ночью. Хотя не уверен, что это не правда.

Если учесть, что мой батя умеет высыпаться за два-три часа в сутки, то всё может быть. Я же не слежу за тем, кто там ночью есть дома. Может, они вообще не приходят домой.

Знаю только, что редко вижу их вечерами. А утром тоже встаю, а их уже нет. Ну и ночью сплю вроде бы чутко, а вроде бы нихрена не слышу, как родители приходят. Значит, не так чутко, как мне кажется. Либо родители не приходят вовсе.

После душа на телефоне был один пропущенный от мамы. Потом и сообщение пришло, что родители задержатся сегодня.

Странно всё это, потому что обычно мама не предупреждала меня о таком. Она лишь изредка писала, задавая вполне стандартные вопросики из разряда: «Сынуля, как у тебя дела? Ты не голодаешь? Купи себе чего-нибудь. Закажи пиццу.»

Может, в этот раз предупредила, потому что посчитала, что мне будет интересно рассказать об академии? И сразу же сказала, что не сможет выслушать, потому что занята.

В целом, наверное, так и было.

Мне лично всё равно. У меня день прошёл почти нормально. Думаю, завтра будет ещё лучше. Надо только привыкнуть ко всему.

И нужно как-то убрать привычку входить в себя. А то я сейчас снова начал думать обо всём происходящем и не заметил, как на улице уже стемнело. А если учесть, что я пришёл домой в обед, то достаточно долгое время мой мозг думал обо всём том, о чём можно было и не думать.

Родители, как и обещали, задерживались, чему я не был удивлён. Но вот чего я точно не ожидал, так это звонка.

Кто-то сначала позвонил в дверь, а потом и вовсе начал стучать безперестанку.

Глава 4. Трио в раздевалке

Меня этот шум начал доставать.

Обычно никто к нам не стучался последние несколько лет. Все вопросы родители решали по телефону… либо договаривались с кем-то, когда были праздники, но отмечали их либо у кого-то, либо в каком-то заведении. То есть дома у нас была тишина, причём полная.

Чем ближе я подходил к двери, тем сильнее было моё напряжение. Это равносильно тому, о чём я говорил, когда почувствовал энергетику Дмитрия Михайловича. Вот только на этот раз энергетика была такая же, но в плохую сторону.

Я сперва взял биту, которую мне подарил папа ещё в детстве, когда решил, что я играю в бейсбол. Ну ошибся парень… с кем не бывает. Однако этот подарок я хранил, поскольку это был единственный мой подарок, который подарок. Все предыдущие подарки я и не помню, потому что был слишком мелким, а все последующие – это деньги… куча денег, на которые я мог купить себе тот подарок, который бы захотел.

И это вполне правильное и логичное решение, но всё же подарок, купленный родителями – это немного другое. Может, именно поэтому я помнил биту, потому что она была куплена папой в канун Нового года, перед самым моим днём рождения, которое у меня выпадало на Рождество. И я сейчас говорю про седьмое января, если кто-то не понял. Но купил её папа ещё в конце декабря. Как раз положил под ёлку и сказал, что это его подарок лично. И что он не на Новый год, а на день рождения. На новый год он приготовил мне уже тогда деньги. И это, кстати, тоже были первые деньги, которые я помню.

Он вообще многое мне тогда рассказал. Это был конец девятого, начало десятого года. Мне тогда исполнялось пять лет. Родился-то я седьмого января две тысячи пятого года. Так что можно считать, что мне уже после первого семестра будет семнадцать. Совсем большой. А до сих пор напрягался от стуков.

Ну ладно, стуки реально вымораживали… даже такого бугая, как я.

– Кто там?! – крикнул я, сжав биту.

Но вместо ответа услышал, как чья-то тушка упала прямо за дверью.

– Твою мать! – не на шутку напрягся я.

И если с девочками я краснел, потому что… ну потому что. То в данной ситуации я покраснел от подступающего к голове страха.

– Алло! Кто там?! – попытался я ещё раз крикнуть, но результат оказался безуспешным. – Если Вы не ответите, то я вызову полицию! Вы слышите?!

Я всё же не решился открыть дверь. Зато вылез через окно и аккуратно посмотрел, кто там такой явился ночью в частный дом.

Да, я жил в Москве, и жил в частном доме. Родители были настолько богатыми, что могли себе это позволить.

И каково было моё удивление, когда я увидел учителя по боевой магии всего в крови, лежащего на пороге.

– Дмитрий Михайлович! – рванул я к нему. – Что с Вами произошло?!

– Андрей Конста… Кон… – учитель закрыл глаза. С его рта текла кровь.

– Учитель! – снова крикнул я. – Мама Насти хорошо владеет регенерацией. Я отнесу Вас к ней.

Попытавшись поднять учителя, я понял, что не смогу этого сделать, ибо Дмитрий Михайлович весил больше, чем казалось. А ещё в мою тупую голову залезла правильная мысль, которая шепнула, что я не знаю адрес, где живёт мама Насти.

И вот тогда я точно уже не знал, что мне делать.

Только через минуту понял, что нужно позвонить в скорую помощь. Но в момент, когда я попытался набрать номер, учитель открыл глаза. Однако они светили ярким золотисто-белым светом.

– Учитель?! Это Вы?! – испугался я.

– Демон заберёт мою силу раньше, чем подоспеет помощь.

– Какой Демон, учитель?! Вы про что?!

Конечно же Дмитрий Михайлович не ответил на мои крики. Он снова закрыл глаза и я заметил, как свет из глаз по телу устремился к его сердцу. Вид такой, словно мои глаза стали рентгеном.

Правая рука учителя стала почти прозрачной, и он просунул её сквозь своё тело, взяв светящуюся золотую сферу, которая сформировалась в его сердце.

Я хоть и был каким-никаким магом, но от увиденного моё тело будто бы парализовало. Может, это и не я вовсе. Может, это некая магия Дмитрия Михайловича.

Однако я это к тому, что пока моё тело было парализовано, его рука точно так же прошла через моё тело, поместив золотую сферу в область сердца, а может, и вовсе в него.

– Я верю, что ты сделаешь правильный выбор, – улыбнулся учитель, так и не открыв глаза. А потом и вовсе его тело стало бледным, будто все жизненные соки в один миг улетучились.

Моё тело «разблокировалось».

– Дмитрий Михайлович! – снова крикнул я, а на лице пошли слёзы. – Пожалуйста, не уходите! Вы единственный, кто меня понимал! Я даже не успел с Вами нормально познакомиться! Да Вы бы хоть рассказали, что за сферу поместили в меня! Дмитрий Михайлович!

Учитель не ответил.

Я, насколько это было возможно, быстренько набрал в скорую и сказал, что возле моего дома…

Всё. Это всё, что я успел сказать. Резкая потеря энергии отключила моё тело, будто я какая-то игрушка… какой-то робот.

Открыл я глаза в восемь утра… по звонку будильника. И лежал я не у входа в дом, а в своей кровати.

С трудом верилось, что это был сон, поэтому я сразу же побежал к месту смерти моего учителя. Там не оказалось ни его тела, ни крови… даже намёков на то, что здесь кто-то умер… кого сильно ранили.

– Раз никого нет, значит, ничего и не было, – сказал я вслух. – Или всё-таки было? – Я начал думать. – Родители могли всё убрать! – снова крикнув, моя тушка побежала в комнату предков.

Конечно же, их там не было.

– Если их нет, то они ушли. Либо вообще не приходили. Но они бы предупредили меня, что здесь был труп ночью, поэтому точно не приходили. – Я задумался. – Надо им позвонить, – взял я телефон.

– Да, сынуля. Ты уже встал?

– Мам, привет. Слушай, а этой ночью ты…

– Мы с папой остались в клинике. В нашем релаксационном кабинете очень хорошо спится. Но ты не подумай, мы спали там не потому, что там лучше спится. Нет, мы спали там, потому что сегодня в пять утра нужно было обслужить очень много клиентов.

– В пять утра?!

– Ага. У нас бывают всякие клиенты, тебе ли не знать.

– То есть ты… ладно, хорошо, – решил я ничего не говорить, поняв, что это реально был сон, просто очень правдоподобный.

– У тебя всё хорошо?

– Да.

– Как прошёл первый день в академии? Ты отнёс письмо? Тебя приняли? Ты ел?..

– Хорошо, да, да, да. Всё отлично, всё сделал. Мам я… мне нужно собираться.

– Да-да, поспеши. Учёба вот уже скоро начнётся. Я могу вызвать тебе такси, если ты ещё собираешься.

– Нет-нет, я сам. Спасибо.

– Я лишь хотела сказать, что сегодня буду очень занята, поэтому снова не смогу ночевать дома. Поговорим, возможно, на выходных. Заодно накопятся впечатления об академии. Папа передаёт привет.

– Ему тоже.

– Целую, родной. Не скучай. – И мама бросила трубку.

Ну как бросила… скорее, резко положила, потому что было слышно, что там кто-то пришёл.

В целом, пусть работают. Им это нравится, так что я только за. Да и рассказывать про учёбу особо нечего. Может, к выходным действительно будет больше «материала», так сказать.

Но самое главное – с Дмитрием Михайловичем всё в порядке.

Даже не знаю, сто́ит ли ему рассказывать про свой сон сегодня… да и вообще.

Я пошёл принять контрастный душ, поскольку за последние двадцать минут изрядно перенервничал из-за страшного сна. Заодно вызвал такси, которое должно было подъехать через десять минут.

И вот я стоял в ду́ше, водичка лилась… и тут резкая боль ударила в голову, прямо в коронную чакру. Я думал, что помру прямо в ду́ше. И помру не от боли, которая реально была адской, а от лица некоего страшного чудовища, Демона с красным длинным языком, который почудился мне.

От такого резкого «нападения» даже поскользнулся и упал.

Когда очнулся, на телефоне показалось, что заказ отменён, а на часах уже полдесятого. То есть я около часа пролежал в душевой.

Самое интересное, что при попытке встать, меня будто бы кто-то подбросил, из-за чего уже через полсекунды я стоял так, будто бы реально стоял в душевой и мылся, но никак не лежал.

Не знаю, как объяснить проще, но представьте, что вы лежите на каком-то сильном человеке, который вас подбрасывает и вы так группируетесь, что уже через полсекунды стоите. То же самое произошло со мной, вот только никакого помощника не было. Зато были ощущения, ведь я именно что почувствовал, как меня кто-то подкинул… эдакий невидимый помощник.

Конечно же, я, как и все достойные «мужики» моего возраста, начал орать и бегать по дому.

Успокоившись через пару минут, я сел на диван. Почему-то учёба меня не волновала в данный момент, как и моё опоздание на первую пару. Я вообще для себя решил, что появляться посреди пары – это глупо, посему приду уже на вторую.

Если первая началась в девять, а закончится в десять двадцать. Потом будет десятиминутный перерыв. То мне только в пол-одиннадцатого на учёбу. А это ещё почти целый час свободного времени в запасе.

– Итак, что мы имеем, Андрюха? – спросил я самого себя. – Ты ударился головой, и теперь можешь резко вставать с земли.

Свою теорию нужно было проверить на практике.

Я лёг на пол. Подумал, что хочу встать. И снова поднялся так, как в ду́ше.

Это и пугало, и радовало одновременно.

– Что же я ещё могу? – снова рука потянулась к затылку. – Нужно подумать о чём-то важном. Но о чём? Думай, Андрюха.

И я придумал.

– Сиськи! – пришлось выкрикнуть, потому что долго держать это в себе было очень тяжело. – Я должен потрогать Настины сиськи, которых меня ещё вчера лишил Дмитрий Михайлович. И я использую свой дар – подниматься за полсекунды с пола, чтобы мой учитель удивился, увидев это, и разрешил стоять в паре с Настей. Я ему так и скажу, что это стало возможным после того, как я постоял с Настей. И если он разрешит мне стоять с ней, то я улучшу свой навык, а может, и смогу изучить новый. А когда Дмитрий Михайлович даст добро, я возьму Настю за грудь и скажу, чтобы она вылечила мою правую сильную руку от боли. – Я покраснел и с изменённым голосом некоего озабоченного придурка добавил: – А потом можно будет попросить полечить моё больное место между ног, в которое Настя нечаянно ударилась ещё до того, как у меня заболела правая рука.

План-кабан. Осталось только реализовать. Поэтому я, чтобы не терять ни минуты, помчался в академию. И только тогда, когда туда добежал, понял, что мог вызвать такси, а не лететь сломя голову.

– Что ж, в следующий раз нужно будет обдумывать свой план ещё лучше, – подбодрил я себя. – Но прямо сейчас на часах только десять утра. А это значит, что я могу принять душ прямо в академии, чтобы не вонять, прежде чем начнётся вторая пара.

Рядом со спортзалом имелись две большие раздевалки, там же были и душевые кабины в отдельной зоне, защищённой тонированным серым стеклом. Я это к тому, что перепутать мужскую и женскую раздевалки просто невозможно. А если даже и перепутал, то понять, что в душевой противоположный пол – это как два пальца об асфальт.

Вы спросите: к чему это я?

Поясняю.

Первой парой у меня была физическая подготовка… как будто составителю расписания не хватало разминок по боевой магии. Нужно было ещё и физическую подготовку впихнуть в общий курс обучения.

Так вот, я, понимая, что моя группа сейчас работает в поте лица, тихонько пробрался в мужскую раздевалку. Разделся. Пошёл принимать душ. И буквально через две минуты услышал женские смешки… в мужской раздевалке – месте, где девушек быть не должно.

Сделав слабый напор, чтобы слышать девушек, я максимально спрятался за одной из перегородок между душевыми кабинами.

– Как же я устала, Анна, – простонала девушка. Сразу стало ясно, что девушек две.

– Виктория, тебе пора уже взяться за своё тело. Оно у тебя красивое, но ты же хочешь сделать его божественным.

– Демонически божественным, Марго, – поправила, по всей видимости, сама Виктория. И тут я понял, что девушек всё же три. – Я пошла в душ. У меня сильно разболелись бёдра. Вот бы встретить в ду́ше парня, который сделал бы мне массаж моих чудесных уставших ножек.

– Массаж?! Ножек?! Чудесных и уставших?! – начал я свой ритуал по перекраске лица. – Она что, хочет идти сюда, в мужскую душевую?!

– Виктория, подожди меня, – простонала и та девушка, чей голос я ещё не слышал. Наверное, это была Анна. – Мои ножки устали не меньше твоих. Может, мы поможем друг другу, раз нет никого поблизости из парней.

– Они что, издеваются?! – пробормотал я с волнительным напряжением в области паха. – Только не смей думать об этом, мозг, – обратился я непосредственно к своему главному собеседнику и другу. Однако это не помогало, ибо мой член так и норовил взлететь в грёбаную стратосферу.

– Раз уж вы такие эгоистки, то я, как назло, пойду с вами! – громко заявила Марго. – Но я не буду заменять вам парней, избалованные дуры. Я сама о себе позабочусь… в отдельной кабинке. А вы можете и в одной ютиться.

– О боже, Анна и Виктория будут мыться в одной кабинке! – прослезился я от счастья, забыв на мгновение, что все три девушки направляются в мою сторону. – Что же делать, мозг?! Ну же, думай… думай!

Пока я рвал на себе волосы, девушка с длинными красными волосами уставилась на меня. И когда только она успела так быстро добраться до моей кабинки – хрен его знает.

Я хоть и понимал, что дверцы в кабинках отсутствуют, но всё же…