Текст книги "Коллекционер"

Автор книги: Дмитрий Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Он уже узнал про то, какие континенты есть в мире Талжонка, что за климат на каждом, что за народы их населяют, как они относятся друг к другу, кто кому друг, а кто кому заклятый враг. Но хотелось знать больше, а еще лучше – самому туда заглянуть…

Сейчас вот выпьет Шевайс еще пару литров и согласится наконец сводить друга с Земли к себе на родину.

– О, еще пиво? Хорошо, вот поверь мне! – заявил проводник из Талжонка, когда на стол перед ним опустилась наполненная доверху посудина с колышущейся шапкой пены.

Вчерашний День поставил черточку на пришпиленном к столу листке и унес пустую кружку.

– Конечно, – подтвердил Олег и сделал глоток из собственной кружки.

Сам он узнал о «Белом коне» пару месяцев назад, когда, пройдя сквозь «дырку», очутился на Пустошах и буквально через пять минут столкнулся с таким же, как он, проводником. Произошло недоразумение, началась стрельба, но закончилось все примирением и знакомством. Тогда новый знакомый и сообщил Олегу, что есть такое место и что там ему будут рады.

– Чем хорошо пиво? – развил мысль Шевайс. – Что пьешь-пьешь, а потом бах, бух! Просыпаешься, и все, что помнишь, – это вчерашний день.

– Так что там насчет… – Олег хотел вернуть беседу в прежнее русло, но его прервали.

– Чего ты всякую ерунду спрашиваешь? – заявил проводник из Талжонка. – Хороший ты человек, вижу я, искра в тебе горит. Давай я тебе кое-что другое расскажу! Знаешь ли ты, что помимо двенадцати «лепестков», есть и другие миры?

Про это Олег от кого-то слышал. Но вот о том, что в некоторые из них можно попасть, он даже не подозревал.

– Главное – место нужное знать! – заявил Шевайс, тыча кружкой вверх и расплескивая пену.

И он рассказал, что есть в Центруме места, в которых проводник открывает «дырку» не к себе домой и не в один из «лепестков», а в одно из многих пространств с совершенно необычными свойствами… В обитаемое или нет, с разумными аборигенами или населенное исключительно микроорганизмами, страшное или прекрасное.

– Почти все эти участки небольшие, так что на пару шагов в сторону отошел, и все, ничего не выйдет, – продолжал Шевайс, понизив голос, точно и в самом деле раскрывал огромный секрет. – И самое забавное, что такие же места есть и в наших родных мирах. Только работают они иначе…

И проводник из Талжонка объяснил, что если из окрестностей Москвы «дырка» наверняка откроется в Клондал, то с аномального участка можно попасть в Джаваль, Аламею, Краймар, вообще в любой уголок Центрума, и это без длительного и утомительного путешествия.

– Но как узнать, где находятся такие места? – спросил Олег.

– А это все просто, – отозвался Шевайс. – Каждый из проводников что-то, да знает. Один про пару мест, другой про третье… Ну и пограничники… Вот поверь мне. Что, интересно тебе?

– Еще как!

– Тогда закажи мне еще. – Шевайс одним глотком допил пиво и выразительно затряс кружкой.

Глава 5

Олегу вопреки ожиданиям рук не сковали и мешок надевать на голову тоже не стали.

– Свежее мясо повели! Свежее мясо! – провизжала Марша из своей темницы. – Возвращайся живым, красавчик!

Олега от этих слов передернуло, по спине и затылку побежали мурашки.

– Заткнись, женщина, – сказал тот из монахов, что пониже, со шрамом на щеке. – Иначе останешься без языка.

Марша отодвинулась так, что ее стало не видно, и зашипела, словно кошка.

А Олега повели по коридору, мимо ряда таких же клетушек, как у него, – тесных, смрадных и темных. Он старался не поворачивать головы, но краем глаза замечал, как внутри копошатся фигуры, мужские и женские, но все одинаково уродливые, слышал неразборчивое бормотание.

Старый Франчи встретил их у двери из ржавых железных прутьев, выводящей в каморку с грудой тряпья на полу.

– Проходите, добрые братья, – забормотал он, размахивая связкой ключей и угодливо кланяясь.

Лязгнул замок, они прошли каморку и очутились на лестнице, потянулись ступени, такие стершиеся, будто по ним ходили не одно тысячелетие. Через полсотни шагов открылся вход в еще один коридор, затем они прошли мимо самого верхнего, и при каждом обнаружился тюремщик, уродливый и грязный, лебезящий перед инквизиторами.

Наконец они миновали еще одну дверь, на этот раз обычную, не из решеток, но массивную и тяжелую. За ней обнаружился коридор с высоким потолком и узкими бойницами, через которые падал рассеянный дневной свет.

Олегу он показался болезненно ярким, а от свежего воздуха он в первый момент едва не задохнулся.

– Слушай, он же воняет, – заметил тот из монахов, что повыше. – Что делать?

– Велели привезти прямо таким, каков есть, – флегматично отозвался второй. – Осмелишься нарушить распоряжение преподобного?

На это первый инквизитор не нашел чего возразить.

Еще одна лестница, новый коридор, на этот раз с настоящими окнами в левой стене. В одном Олег увидел лежащий далеко внизу двор, огражденный крепостной стеной с зубцами, а за ней пейзаж Лирмора, вздымающиеся над паутиной улиц громадные «пузыри» храмов.

Коридор привел к двери, украшенной изображением Священного Ока, а за ней обнаружилась самая настоящая приемная, как у земного бизнесмена или чиновника средней руки, разве что без компьютера на столе.

Ну и секретарь тут был мужского пола и носил рясу, черную с белым кушаком.

– Заводите, – приказал он.

За приемной, как и положено, располагался кабинет, просторный и светлый. Задняя стена была увешана картинами – в центре портрет нынешнего короля, сидевшего на троне и поднимавшего для благословения руку, и окружали его зарисовки на религиозные темы. Воплощение Божественных Отпрысков, Избиение Праведников, еще какие-то сюжеты, которым Олег не знал названия.

– Вот мы вновь и встретились, человек по прозвищу Соловей, – сказал Вито Цагене, глава Ордена Взыскующих Истины. Он сидел в кресле, а стол перед ним был завален кипами бумаг.

Олег пожал плечами.

– Помнишь, что я, ничтожный, сказал тебе во время нашей прошлой беседы? – поинтересовался глава инквизиции.

Вопрос не подразумевал ответа.

– По глазам вижу, что помнишь, и хорошо это, ибо мне как лицу духовному, пусть и недостойному, положено беседовать с мирянами так, чтобы они запоминали эту беседу, – продолжил Цагене. – А изрек я следующее – если ты примешь нас всем сердцем… Ничтожество наше всякому видно, сила же и мощь откроется только достойнейшему. Предашь – умрешь.

Да, это обещание Олег помнил и не сомневался, что сидящий за столом человек его выполнит.

– Убить тебя – что раздавить таракана. – Глава инквизиции оттопырил нижнюю губу. – Даже проще… Но куда полезнее будет все же сделать так, чтобы ты стал служить нам.

– А почему я должен вам служить?

– Всякий человек кому-нибудь или чему-нибудь да служит. – Цагене небрежно махнул рукой. – Другому человеку, организации, идее, алчности или честолюбию, собственным или чужим иллюзиям. Всякий, кто думает, что он сам по себе, что он свободен от оков служения, всего лишь глупец… А теперь скажи, откуда ты взял это?

Глава инквизиции выложил на стол прибор, очень похожий на компас, с корпусом цвета красной меди.

– Э… нашел, – сказал Олег.

Резкий поворот беседы слегка сбил его с толку, да и вообще голова после едва не суточного пребывания в темнице Замка Истины была мутной, соображалось с трудом. Волнами накатывала слабость, время от времени напоминала о себе простреленная нога, и очень хотелось сесть. Прямо на пол, застеленный толстыми черными коврами.

– Где? При каких обстоятельствах? Когда это случилось? – спросил Цагене. – Ответишь на вопросы искренне, и тогда я, грешный, вынужден буду отступиться от своего обещания и оставить тебя в живых. Если же будешь молчать или врать, тогда…

– Не трожь, не купил, – пробормотал Олег на родном языке.

Открыть «дырку» прямо сейчас и бежать? Но ведь он так и не выяснил, где Ингера и что с ней!

– Что ты там шепчешь? – поинтересовался глава инквизиции, щуря светлые лягушачьи глаза.

– Почему я должен вам верить? – сказал Олег, решив потянуть время: пока они вот так болтают, можно будет узнать что-нибудь интересное и про Ингеру, и про замыслы Цагене. Ну а бежать только в крайнем случае…

– Хороший вопрос. – Глава Ордена Взыскующих Истины задумчиво кивнул, огладил подбородок.

– И чего вы вообще хотите, чего добиваетесь? – продолжил Олег. – Те басни, которые вы рассказывали там, в лагере, они же годятся только для скорбных умом! Какое завоевание Центрума силами одного Цада и несение духовных истин в другие миры? Здесь на вас хватит одной Лореи, а на той же Земле вы не обратите и дюжины людей!

– Для того, кто не умеет пользоваться светом истины, всякое знание лежит во мраке. – Наверняка Цагене процитировал одну из священных книг Доктрины Цада, но какую именно, уточнять не стал. – То, что ты назвал баснями, на самом деле продуманный и верный замысел… Истинно сам Владыка помогает недостойным детям своим, что крепко держат факел веры!

Инквизитор осенил себя знаком Священного Ока, глаза его фанатично блеснули.

– Цад – крохотный островок веры в мире, затопленном волнами безбожия, причем безбожия воинственного! Это, может быть, тебе и неведомо, но все наши соседи лелеют завоевательные помыслы! В Харитте именуют наши земли Северным Джавалем, Клондал готов нас сожрать одним глотком, Лорее пригодился бы выход к морю. И что делать нам? Смиренно ждать гибели?

В том, что правители любого государства не прочь отхапать кусок чужой территории, Олег не сомневался. О том же, какие замыслы вынашивают власть имущие государств Центрума, он никогда не задумывался в силу отсутствия интереса к политике. Так что вполне могло быть, что Цагене говорит правду.

– Посему Цад, чтобы не погибнуть, дабы сохранить веру и свет благодати, должен быть сильным, – продолжал тот. – И кто, как не возглавляемый мной, ничтожным, Орден Взыскующих Истины, способен выполнить эту задачу? Наследники нашего благостного короля, да будет здоров он тысячу лет, слабы и бесталанны, архиерей-генералы погрязли в интригах… Но дело не ограничивается пределами одной страны, ведь церковь наша – единственная сила мира этого, способная объединить его перед лицом страшной угрозы, что прогрессом именуется! В нем гибель и ужас для мира нашего, для всех людей добрых!

Судя по голосу, по глазам, по выражению лица, он верил в то, о чем говорил, – этакий воинствующий луддит, готовый разрушать машины, и оголтелый ретроград, собравшийся жечь на кострах ученых.

В том, что вся церковь Цада исповедует такую идеологию, Олег сомневался. По крайней мере от простых священников до сего дня он ничего подобного не слышал.

– Понятно, что силами одного нашего ордена столь огромную задачу не решить, – разливался соловьем Цагене. – Даже сохранить Цад от гибели нам будет очень непросто. Но Творец Миров в неисповедимой благости помогает детям своим и посылает нам союзников, обладающих таким могуществом, рядом с которым мощь остальных миров – ничто, пыль на дороге!

«О ком это он? – подумал Олег. – Неужели инквизиторы завели союзников на Земле? Ведь прочие «лепестки» в развитии сильно отстают, так что остается родная планета…»

Но кто? Правительство какой-то страны, тех же США, решившее, что одного мира им мало? Замыслившее опереться на религиозных фанатиков Цада, посеять здесь хаос и анархию, а затем принести в Центрум «демократию» и «экономические свободы» под дулами пушек? Очень, очень маловероятно…

Неужели некая сила из мира, про который Олег ничего не знает?

– Поэтому нам, скромным служителям Священного Ока, готовящимся к священной битве, что продлится многие годы и охватит многие миры, – Цагене тем временем перешел к практическим вопросам, – очень нужны опытные проводники вроде тебя… Соглашайся, и мы щедро вознаградим тебя.

– Запросто… – пробормотал Олег. – Но я, пожалуй, все-таки откажусь…

– И даже не поделишься информацией об этом предмете? – Инквизитор повел рукой в сторону «компаса». – Да, вижу, что в твоих глазах нет желания сотрудничать с нами. Брата Луижи сюда!

Последняя фраза предназначалась одному из оставшихся у двери монахов. Тот кивнул и исчез за дверью кабинета, а через пять минут вернулся в сопровождении еще одного носителя черной рясы – низенького сухонького старичка с морщинистым загорелым лицом. Этот приволок с собой большой футляр вроде того, в каких на Земле таскают аккордеоны.

– Преподобный отец, – прохрипел старичок, падая перед Цагене на колени.

– Встань, брат! – торжественно объявил главный инквизитор. – И готовься! – Повернувшись к Олегу, он добавил: – Брат Луижи служит в Замке Истины больше пятидесяти лет, и большей частью в подземельях. Он постиг искусство добывать сведения у других людей, когда ни тебя, ни меня, грешного, не было на свете. И если обычному дознавателю нужны дыба, кнуты, огонь и прочие грязные и грубые инструменты, то истинный мастер обходится малым…

Поставленный на пол футляр открылся с негромким щелчком, и глазам стало больно от игры света на лезвиях многочисленных инструментов, аккуратно размещенных в петельках и кармашках. Нечто вроде ледорубов, но очень маленьких, ножи, гладкие и иззубренные, шила, пилки и какие-то вовсе не понятные штуковины с утолщениями на конце. Олег похолодел.

– Впечатляет? – спросил Цагене. – Страшна участь нераскаявшегося грешника…

Брат Луижи глянул на Соловьева оценивающе, погладил один из инструментов, ласково коснулся второго и вытащил третий, совсем крохотный, напоминавший помесь сверла с моточком колючей проволоки.

– Я готов, во имя Факела Ересей! – объявил он.

Олег выпрямился, задрал подбородок – пока его не схватили за руки и за ноги, есть шанс удрать, а значит, ему нечего бояться, нужно продолжать свою игру, тянуть время, а заодно тянуть из святош информацию.

– И это все, что вы можете предложить? – поинтересовался он.

Брат Луижи сердито насупился.

– Уховертка тебя не впечатлила? – В голосе Цагене прозвучало удивление, нижняя губа вновь оттопырилась. – Вижу, что так… Придется нам прибегнуть к другому способу. Девушку сюда.

Тот же монах, что ходил за старым палачом, вышел из кабинета.

Ждать пришлось несколько дольше, чем в первый раз, но когда дверь кабинета открылась, то на пороге возникла Ингера в компании парочки могучих конвоиров в рясах. На ее лбу красовалась ссадина, волосы были растрепаны, а руки связаны за спиной. Шагала она, слегка прихрамывая, но выглядела бодро, а на инквизиторов смотрела с презрением. Увидев Олега, сделала морду кирпичом и отвернулась.

В первый момент он не понял, в чем дело, а потом сообразил – да она же хочет показать, что они не знакомы, что она никак не связана с проводником по кличке Соловей!

– Ну да, ну да, верю… – протянул Цагене. – Совершенно чужие друг другу люди. Брат Луижи, готовься…

Старик смерил Ингеру взглядом из арсенала гробовщика, изучающего потенциального клиента. Уховертку спрятал, достал сначала один из «ледорубов», задумчиво взвесил в руке, потом заменил на нож, больше всего похожий на отлитый из блестящего металла язык пламени.

– Отлично, – сказал глава Ордена Взыскующих Истины, облизывая губы. – Факел. Режет больно, но еще и оставляет страшные рваные раны, шрамы после них не исчезают никогда. Так что если ты сейчас же не согласишься на наши условия, то эта красавица будет мучиться, а затем красавицей быть переста…

Ждать, пока он договорит, Олег не стал. Ингеру он повидал, убедился, что она жива, да еще и знает, где ее, вероятнее всего, будут держать в ближайшие дни. Без него, просто так, ее пытать не станут, а значит, можно уходить, оставить на время Цад и весь Центрум, лишиться поднадоевшего статуса пленника…

Олег слегка хлопнул себя по бедру, чуть повыше раны.

Ногу словно облили кипятком, и посреди комнаты, прямо перед столом Цагене, возник круг радужного света.

– …нет, – тот как раз закончил фразу и тут же завопил: – Что?! Хватай его!!!

Но Олег уже прыгнул вперед – рыбкой, точно бросаясь в воду с вышки.

Краем глаза заметил, что ринулись к нему монахи, что Ингера врезала одному из них связанными руками в ухо. Кто-то вроде бы вцепился в лодыжку, но он уже покатился по сухим листьям, что зашуршали под его телом, вписался боком в березу, да так, что хрустнуло ребро.

Несколько мгновений лежал, переводя дыхание, с наслаждением глотая прохладный осенний воздух.

– Не трожь, не купил, – сказал Олег с торжеством, после чего поднялся.

Холм над Истрой выглядел так же, как в тот день, когда он уходил в Центрум, разве что листья чуток облетели. С трудом верилось, что прошла всего неделя, семь дней, – столько разнообразных событий вместил в себя этот короткий в общем-то период времени.

Солнце висело в зените, но грело по цадским меркам слабенько.

Олег поднялся, огляделся, убеждаясь, что никто не бродит по зарослям, и отправился раскапывать схрон. Извлек мешок с вещами, нацепил ветровку, задумчиво покрутил гарнитуру – эх, если бы знал, как все обернется, взял бы с собой смартфон, вызвал бы сейчас такси и добрался домой с комфортом. А так придется сначала пешком, потом на электричке… и с больной ногой.

До станции доковылял без особых приключений и только на платформе, когда на него удивленно обернулась бабка с сумкой на колесиках, сообразил, что после темниц Замка Истины воняет не хуже бомжа. Да и не брился и не мылся давненько…

Ладно хоть копия паспорта в кармане есть – по давней привычке москвича таскать с собой хоть какие-нибудь документы на тот случай, если тобой заинтересуется родная милиция-полиция. Хотя сейчас эта копия может не помочь.

Но, к счастью, электричка прикатила уже через пятнадцать минут, а гулявшие по вагонам менты не обратили на Олега внимания. Таксист на вокзале удивленно вытаращил глаза при виде залезшего в салон пассажира, но волшебные бумажки с видами Ярославля убедили его, что все в порядке.

Вскоре Соловьев уже заходил в собственный подъезд.

Первым делом вымыться, привести себя в порядок, затем нанести визит врачу, показать ему простреленную конечность, ну и затем думать о том, как вытащить «компас» и Ингеру. Без прибора ему не обойтись, а девушка попала в лапы инквизиции по его вине.

И только потянувшись к кнопке вызова лифта, Олег неожиданно вспомнил об Эрике и замер…

Странно, ни одной мысли не было о предателе с той самой минуты, как их с Ингерой схватили у Джани, и вот одна появилась наконец, и на диво спокойная, лишенная злости, гнева или обиды.

Для пограничника не так сложно выяснить, где живет Олег, и передать эту информацию друзьям из инквизиции. Ну а те могут с помощью своих проводников организовать засаду у него на квартире, чтобы сумевший удрать из Центрума Соловей вновь попал к ним в лапы. Ведь куда он пойдет первым делом? Легко догадаться.

Нет, вполне возможно, что он переоценивает врагов, что тот же Цагене ничего не предпринял на случай бегства Олега… Но рисковать, соваться в квартиру, где тебя могут ждать, да еще делать это без оружия, с больной ногой, будучи голодным и усталым до предела… Нет, такое может себе позволить лишь супергерой.

Олег развернулся и зашагал прочь от лифта. Что делать, к кому обратиться за помощью среди рабочего дня, не имея возможности позвонить?

– Запросто, – сказал Соловьев и отправился к шоссе ловить машину.

Через полчаса он входил в двери солидной частной клиники, расположенной в центре столицы. Охранник, увидев посетителя, более всего похожего на бомжа, насупился и решительно двинулся наперерез. Но затем он узнал, кто именно явился в гости, глаза его выпучились, а челюсть отвисла.

– Привет. Николай Николаевич у себя? – спросил Олег.

Он бывал в этой клинике время от времени, и вовсе не для того, чтобы воспользоваться ее услугами. Просто тут работал тот самый Колян-гитарист, с которым некогда жили в одной общаге и выпили не одну цистерну водки. Сидел в кабинете, на двери которой болталась красивая табличка «Психотерапевт», надувал щеки, рассказывал людям всякую чепуху о них самих и получал за это деньги.

– Э… на месте, – отозвался охранник, нервно сглатывая. – Давайте через черный… Клиенты иначе…

Да уж, людям, что лечатся в этом месте, Олега в его нынешнем виде лучше не показывать.

– Конечно. Пошли, – согласился он.

Колян выпроваживал очередную пациентку, изящную платиновую блондинку неопределенного возраста, когда обнаружил, что по коридору в его сторону движется нечто, сильно похожее на давнего друга. Челюсть он ронять не стал, но отступил на шаг, потом еще на один, будто собирался обратиться в бегство.

– Привет, – сказал Олег. – Как тебе мой новый имидж?

– Неожиданно. – Колян хмыкнул и протянул руку. – Давай, заходи быстрее. Спасибо, Андрюха…

Последняя фраза предназначалась сообразительному охраннику.

– Ты забухал, что ли? – спросил хозяин кабинета, когда они очутились внутри. – Звонила твоя эта, помощница, позавчера еще, спрашивала, не знаю ли я, где ты.

Ну да, Колькин телефон у Анечки есть.

– Нет, не забухал. – Олег нетерпеливо махнул рукой. – Дело другое… тут… я…

Эх, как паршиво, что он не может рассказать другу почти ничего! С какого конца ни возьмись раскручивать историю, в любом случае упрешься в факт существования Центрума и вообще других миров… А упомяни такое в разговоре с психотерапевтом, он точно решит, что у тебя шарики за ролики закатились и пора звонить в «дурку».

– Мне нужна твоя помощь, – сказал Олег после паузы. – Для начала – пожрать. Затем – осмотреть мою ногу… ведь у вас тут должен быть самый обыкновенный, немодный хирург?

– Ну, есть, да… – протянул Колян. – Семен на месте… А что там у тебя?

– Огнестрел.

– Во что ты влип? Или это розыгрыш?

– Какой там розыгрыш? – Олег усмехнулся, а затем самым банальным образом снял штаны.

– Ого! – Тут уж Колян не сдержался и выдал несколько фраз матом.

– Ране несколько дней, ее заштопывали и обрабатывали, но надо поглядеть, все ли там в порядке, – сообщил Олег, а затем, немного поколебавшись, добавил: – Да, и еще… Нужен человек, профессионал, способный сейчас поехать и осмотреть мою квартиру… проверить ее.

– Насчет бомбы, что ли? – Колян выглядел как убежденный атеист, на старости лет столкнувшийся лицом к лицу с ангелом.

– В том числе. Но вообще я боюсь, что меня там ждут. Тоже профессионалы. Необходимо, чтобы этот человек с ними справился, если чего, ну и не стал бы болтать. Понятное дело, что я заплачу…

В любом случае перед новым визитом в Центрум домой надо заглянуть.

– И сам бы нашел, – пожал плечами Олег, – но смартфон у меня тоже дома лежит.

– Понятно… – Колян ожесточенно почесал в затылке и развил бурную, прямо-таки титаническую деятельность.

Вскоре Соловьев, сытый и переодетый, сидел в кабинете у хирурга, а медведистый Семен заново бинтовал ему ногу, ворча себе под нос что-то насчет патологоанатомов-самоучек, которых надо убивать в детстве. Но судя по физиономии врача, на самом деле все обстояло не худшим образом.

Затем Олега отправили в комнату отдыха персонала, где он на часок прикорнул на диванчике.

– Чисто в твоей квартире, – сказал Колян, разбудив друга. – Хотя обыск был. Поджидает тебя там Сергей с бойцами, ты с ними прямо на месте и расплатишься… Обращайся еще, если куда влипнешь.

– Я расскажу, – пообещал Олег, но особой уверенности в его голосе не прозвучало. – Разберусь со всем этим и расскажу.

Встретили его прямо у подъезда, двое крепких неприметных ребят в слегка мешковатых костюмах. Проводили до дверей квартиры, а внутри обнаружились еще двое, и один из них, наименее габаритный, с физиономией простачка и мозолистыми кулаками, назвался Сергеем. Деньги они запросили немалые, но Олег жаться не стал.

– Откуда вы знаете, что тут был обыск? – спросил он, когда финансовый вопрос оказался решен.

– Опытному глазу видно, – отозвался Сергей. – Проверяйте, что пропало.

Все ценности и документы, как ни странно, оказались на месте. Зато признаков чужого присутствия Олег нашел предостаточно – в одном месте что-то сдвинуто, в другом месте вещи лежат так, как он сам никогда их не оставил бы, ну и плюс слабый запах никотина на кухне говорил о том, что здесь не так давно курили.

– От нас еще что-нибудь нужно? – спросил Сергей.

– Одна вещь… – сказал Олег и озвучил запрос.

Понятное дело, что придется потратиться, но не возвращаться же в Цад безоружным?

– Хм… – Сергей похлопал наивными голубыми глазками. – Прямо тут, в городе?

– Лучше вечером на платформе «Головково», есть такая на зеленоградском направлении.

– Знаю. – Олег подумал немного. – Тогда во сколько?

Договорились на восемь часов.

Когда дверь за Сергеем и его ребятами закрылась, Соловьев запер все до единого замки и уселся на диван. Для начала воткнул на зарядку смартфон, просмотрел список пропущенных вызовов и позвонил Анечке.

Полчаса убеждал ее, что вовсе не сошел с ума и что скоро вернется и все будет как раньше, но что на ближайшую неделю мероприятия надо отменить, извиниться, сославшись на его внезапную, но не опасную болезнь, само собой, вернуть предоплату и намекнуть на то, что каждый из пострадавших получит скидку на участие в следующем семинаре…

Больше никого набирать не стал, отключил сотовый заново.

С проблемами этого мира придется разбираться позже, когда он покончит с делами в Центруме. Вернуть «компас», попавший в лапы лирморской инквизиции, и освободить Ингеру, томящуюся в подвалах Замка Истины, – плевая задачка для какого-нибудь Бэтмена. Осталось вырядиться в плащ из черной кожи и обзавестись бэтмобилем.

Нет, можно, конечно, отступиться, признать, что это ему не по силам, что он вполне сможет обойтись без прибора, как обходился долгие годы, да и девушка знала, на что шла…

К тому же если не соваться больше в Цад, то и сам целее будешь, и количество проблем на Земле сократится.

Но при одной мысли о том, что Ингера в лапах инквизиторов, руки Олега сами сжимались в кулаки. Ну а «компас»… Да, когда-то он собирал коллекцию, обходясь без этой штуки, но за последние два года убедился, насколько проще и удобней ходить между мирами с ней. Это как отказаться от сотового телефона после года использования.

А значит, придется сегодня же вечером сунуть голову в пасть рассерженного льва, что знает о твоем существовании и готовится к встрече, ожидает проводника по прозвищу Соловей…

Для начала сделаем так, чтобы этого проводника не опознали так быстро.

В парикмахерской неподалеку от дома Олег стригся много лет, и встретили его там как родного. На просьбу постричь наголо отреагировали сдержанным недоумением… вы точно ничего не путаете, ведь наголо, это когда на башке не остается вообще ничего?

Вернувшись домой, сам не узнал себя в зеркале.

Думал над тем, чтобы осветлить брови и ресницы с помощью перекиси водорода, а также о том, чтобы добыть накладные усы, но и ту, и другую идею отринул в силу большой сложности.

Ограничился тем, что не стал сбривать недельную щетину и нацепил бейсболку, которую носил очень редко и никогда не брал в мир Центрума. Понятно, что там необычный головной убор привлечет внимание, но в то же время он сделает проводника по кличке Соловей совсем на себя не похожим.

После этих манипуляций прихватил запасной рюкзак, собрался и двинулся по тому же пути, каким прошел неделю назад, – на метро до Ленинградского вокзала, оттуда на электричке до Головково, разве что на этот раз в толпе жителей Подмосковья, что потянулись домой с работы.

Сергей встретил его там, где они и договаривались, на обочине дороги южнее платформы.

– Вот, – сказал он, доставая из багажника чемодан на колесиках вроде тех, которыми пользуются туристы.

Внутри обнаружился автомат АКСУ, четыре рожка патронов к нему, а также ПМ и две обоймы – понятно, что настоящий Бэтмен такой ерундой пользоваться не стал бы, но простому смертному придется обойтись тем, что есть.

– Можем подвезти, если куда надо, – предложил Сергей, когда Олег проверил оружие.

– Нет, спасибо. Я как-нибудь пешком…

Нога слегка побаливала, но не настолько сильно, чтобы это мешало.

До вершины холма над Истрой Олег добрался уже в сумерках, когда алый закат начало утягивать за горизонт. Еще раз перебрал вещи, оставил в схроне то, что нельзя брать с собой в Центрум, уложил на место кусок дерна.

Ну что, пора в дорогу…

Но на этот раз у него нет времени, чтобы скитаться по пустынным местам, а затем ехать на паровозе, и нужно попасть сразу в Лирмор, ну или хотя бы в ближайшие его окрестности.

«Дырка» послушно открылась, но на другой ее стороне обнаружились погруженные в ночной мрак Пустоши. Со второй попытки его перенесло на окраину деревни в горах – залаяли и зарычали собаки, учуяв чужака, заблеяли в стойлах овцы, а он уже вернулся.

Третья попытка – Пустошь…

Четвертая – дюны у самой кромки моря, но судя по всему, на крайнем юге Цада…

Пятая, шестая, седьмая…

Где-то через час Олег сделал перерыв, чтобы посидеть на бревнышке, слегка передохнуть. Когда круговерть в голове понемногу затихла, он поднялся и вновь ущипнул себя за предплечье, увесисто, сильно, чтобы боль позволила открыть «дырку».

До цели добрался около полуночи, побывав до этого, наверное, в сотне разных мест.

Перебравшись в очередной раз в Центрум, обнаружил, что стоит на крохотном, погруженном во тьму перекрестке, со всех сторон высятся громады домов, а звезды в вышине выглядят не точками, а пятнышками – признак того, что здесь есть какой-никакой, но смог.

Значит, это Лирмор, других крупных городов в Цаде нет.

Осталось понять, где именно он очутился, а сделать это не так просто, когда не видно главных столичных ориентиров – грандиозных храмов, что выстроены во славу Священного Ока.

Олег огляделся, принюхался и двинулся на запад. Так нет шансов случайно покинуть Лирмор, в крайнем случае упрешься в море.

Не прошел и сотни метров, как дорогу преградила выбравшаяся из подворотни сутулая тень.

– Эй, дядя, деньги есть? – хрипло спросила она, а шорох за спиной возвестил, что Олег повстречался вовсе не с одиночкой.

– Откуда, братишка? – ответил он, глотая гласные, как это принято среди уроженцев лирморских трущоб.

А затем отпрыгнул к стене, чтобы к нему не смогли подойти сзади, и выхватил из кармана пистолет.

– О как?! – удивленно воскликнул тот, что подбирался со стены, высокий и мощный, с дубинкой в ручище. – Да мы чисто это… полюбопытствовать… Сам видишь…

– Вижу-вижу, – сказал Олег. – Ну, так чего, полюбопытствовали?

– Ага, нет вопросов. – Сутулый льстиво хохотнул, и грабители растворились в ночной тьме.

Соловьев даже не успел спросить, где находится.

Но вскоре он вышел на небольшую площадь, где тускло горели газовые фонари, и все встало на свои места: вот он, Храм Кругов Возрождения, маленький, но очень красивый, с дюжиной разноцветных куполов, при свете дня похожий на удивительный цветок. Значит, за спиной остался район, именуемый Волчьи Ямы, а впереди центр города.