Текст книги "Парадоксальная Золушка"

Автор книги: Дмитрий Лозицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Я против настоящего государственного строя. Я против наших завоеваний. И я бескомпромисно против женитьбы на принцессе. – Копт бросил дерзко, уверенно глядя на собеседника.

– На принцессе? – Король выстрелил глазами, как плохой игрок в покер, с комбинацией не ниже четырех вольтов. – А если не на принцессе?

Мимика Копта поочерёдно заиграла удивлением, радостью, спокойствием, недоверием, снова радостью, немного злостью, наконец он сделал серьёзное лицо и осторожно спросил:

– На принце? А как же традиции?

– Нет. Не на принце. – Виктор спокойно выдохнул. – Но и не на принцессе. В королевстве просто пугающее количество незамужних красавиц, и отдавать самого желанного жениха зарубежным – преступление против национальных интересов.

– Ты, конечно, стараешься, но свой жизненный путь я уже наметил: ни с королевством, ни с женщинами он практически не связан.

– С позиции своих лет могу утверждать, что планы могут меняться. В нашей столице есть кем любоваться, и, если ты переключишь внимание на них, мысли о попадании в небритые задницы отпустят навсегда.

– Отец, я не на столько эгоистичен – в половине случаев я и сам мишень. – Принц улыбнулся, самодовольно поиграл бровями и отогнул указательный палец в направлении глянцевых фресок над головой. – Во-вторых, у геев моего круга там растительности не больше чем под куполом дворца.

– Да. – Голос короля поник ещё сильнее, он сомкнул руки в замок и потёр ладони друг о друга. – По части мудрости я тебя явно переоценил.

– В-третьих, я за личную свободу, мирную политику и уважительное отношение к угнетаемым меньшинствам.

– За всё хорошее, против всего плохого и свободу для пропаганды анальной дефлорации… – Виктор прокомментировал негромко, еле слышно для своего собеседника.

– И, наконец, жениться на твоих условиях я не собираюсь, а заводить детей в принципе.

Принц встал с кресла сияющим издевательской насмешкой, проверил застёгнутость всех пяти пуговиц жилетки, запонок на рукавах, пригладил волосы и покосился на отца – тот сидел на месте и реакции на услышанное не показывал. Копт продолжил уже совсем пренебрежительно:

– Будем считать, что поговорили. Я очень давно не был в столице и хотел бы навестить своих друзей.

– Знаешь, сынок, из меня очень плохой переговорщик, – расслабленную атмосферу комнаты прервал тихий, но грозный как рык льва голос Виктора, – первые тринадцать лет образования прошли там, где люди в среднем живут шесть, а в институт и на практику я уехал в места, в которых даже драконы не верхушка пищевой цепочки. Теперь слушай. Если я не позволю, королевских покоев не покидает никто, а…

– Да ладно. Смотри.

Принц ещё сильнее растянул улыбку и повернулся к двери, но, не успев сделать даже первый шаг, оказался на полу лицом вниз. Следом послышался звук разбившегося стекла, а в правую лопатку упёрлось что-то твёрдое и тупое. Положив голову на левую щёку, Копт боковым зрением рассмотрел отца, упёршегося коленом в то самое место на спине, в его руке гипнотически блестел остриём прямой полутораручный меч, и в воздухе пролетела связка светлых волос. Принц выровнял взгляд и на осколках прозрачного стекла среди лежащих оливковых веток не без сожаления обнаружил свой слегка растрёпанный хвостик, ближе к началу обёрнутый фиолетовой ленточкой.

– Ты скажи, сынок, к кому собрался – их быстро сюда привезут. – Голос Виктора раздался даже немного ласково. – А пока посиди здесь, уваж старика.

– Действительно, пап, четыре года не виделись. – Несколько секунд назад абсолютно уверенный в себе молодой человек заговорил в манере школьника, несделавшего домашнее задание. – Я как упал, так сразу соскучился. Сесть бы теперь поудобней.

– Стража, ко мне никого не впускать.

Громко скомандовав, Виктор встал и вложил меч в ножны. За дверью послышался шорох запирающего засова, а принц поднялся и устроился в кресле, которое покинул всего мгновенье назад.

– Итак, давай я обрисую перспективу: если будешь сильно упрямиться, зарежу прямо здесь. Вина ляжет на заговорщика Лигода и его либеральных подружек, всех репрессируем сегодня же. – Король прошёлся прямо по остаткам вазы, сел за стол и продолжил также спокойно. – Найти внучку от внебрачного ребёнка твоего дедушки Софилониса проще чем не найти, а лояльных мне генералов ей в пару как букв в алфавите. То есть без твоего участия, лишь с некоторыми трудностями я передам власть, не засовывая закон в беспощадно смазанную мишень представителя прогрессивной части человечества, гарантирую целостность страны и продолжу правление монархической династии с разумными и заранее известными потерями.

– Погоди, папа, – принц тяжело сглотнул слюну, – четвертый пункт я согласен обсуждать.

– После сравнения жопы с потолком я уже не слушал. Напомни-ка, о чём там было.

– Твоя речь как раз натолкнула меня на мысль, что настало время завести семью. Только вот не знаю с чего начать поиски супруги.

Глаза Виктора довольно заблестели, а губы скривили настолько умилённую улыбку, что король совершенно перестал напоминать сурового война, прожившего в схватках десятилетия.

– Я всегда знал, что мудрость со временем приходит, сынок: вот ты всего на две минуты старше стал, а уже сколько мудрости! Действовать надо решительно: бал устроим уже сегодня, зовём всех мадемуазель кроме фригидных принцесс с акцентом. Разумно выбирать сразу несколько, с запасом. На следующий день ты делаешь предложение одной, а послезавтра играем свадьбу. Но есть условие: девушку никто не принуждает, и брак должен состояться по любви. – Самодержец резко остановил речь, вздохнул и философски изрёк, ни чуть не понижая голоса. – А то без любви всякие педерасты получаются.

– А мы со свадьбой не слишком спешим? Я только пять минут как гетеросексуал и про отношения с женским полом знаю весьма так себе.

– Здесь тебе время не помощник. Те, кто ждал, больше про них не выяснил. Но это не недостаток, а приятное дополнение к жизненной неопределенности, как пара сотен с фланга, которых слышал, но не учёл.

– Мне это уверенности не добавляет. – Принц констатировал робко, скосив взгляд на пустующую стену слева, но после выровнял глаза и чуть более воодушевлённо добавил. – А можно я тоже условие поставлю?

– В кои-то веки у тебя появилась возможность воспользоваться обратной стороной своей жопы по назначению, так ты ещё и условия ставишь… Ладно, говори.

– Следуя своёму либеральному долгу, я смею просить о возможности на регулярной основе для демонстрации приверженности добрым…

– Да скажи ты уже!

Король прозвучал резко и крайне недовольно, но Копт ответил не сразу, а только после короткой паузы с поочерёдным загибанием-разгибанием пальцев обеих рук и облизыванием губ:

– Парад гордости!

– Что?

– Парад гордости раз в году. Праздник назначить на летнее время и сделать нерабочим днём.

– Хм… идея здравая. Только этот праздник у нас одиннадцать лет как уже есть.

– Есть? Когда? – Лицо принца не выражало ни понимания ни доверия.

– Он "День Победы" называется. Но мы можем ещё добавить. Мне памятна битва при Драгнастиле с мынурами и алитьянцами. Мы тогда столько слонов вырезали, что их до конца войны в красную книгу занесли.

– Ну я.... как бы… про несколько иную гордость. Когда люди не празднуют убийство других, а поют песни, танцуют, держатся за руки.

– То есть когда мальчики одеваются как девочки и гуляют карнавалом по площади смущая неокрепшие умы детей очертаниями или видом слегка прикрытых гениталий?

Виктор уточнил в неожиданной располагающей манере, так что у принца округлились глаза, а открытый в рамках приличий рот будто изображал игру на флейте.

– Примерно… однако суть праздника в дру…

– Но внезапно два отряда молодежи в походных мундирах, бьют с флангов, окружают врага и, отлавливая по одному, применяя грубую силу по мере необходимости, одевают нарушителей общественного порядка по форме.

– Нет! Зачем?.. – Последнее слово Копт пропищал женоподобно как контртенор ноту "ми" второй октавы.

– А ты не думаешь, что на следующий год все оденут мундиры, а в танцующую массовку никто не пойдет?

– Проехали, пап, одного дня гордости нам вполне достаточно. Давай лучше невесту искать.

Голос принца звучал безынициативно и в какой-то степени жалостливо, в то время как на лице нарисовалась гримаса беспросветной грусти в двух мимических шагах от полной безысходности. Папа, напротив, сиял оптимизмом и даже к охране обратился с приподнятым настроением:

– Стража, отворить двери. Попыхана мне в покои.

На третий день после выхода из Тёмных Земель Виктор разрезал нескольких неприятных на манеры амбалов. Это не только заткнуло поток грубых слов, отравлявший окрестности, но и спасло жизнь неприметному мужечку. В страхе перед неминуемой смертью тот дышал быстро через рот, даже когда шесть кусков агрессивного мяса превратились в двенадцать. На вторую минуту знакомства скоропостижно запамятовавший имя получил прозвище "Попыхан". А на пятую рассказал, как очень любил играть в карты, но совершенно не мог выигрывать, за что почти оказался в горизонтальном положении на полтора метра ниже локального уровня земной коры, и был бесконечно благодарен Виктору за талант убеждения, приведший к отсрочке платежа с перспективой списания. Как показало время, невезение преследовало месье Попыхана только в азартных играх – во всех остальных аспектах жизнедеятельности фортуна уверенно занимала его сторону: за всю войну, служа адъютантом, Попыхан не получил ни единого ранения, только оплеухи Виктора за нерасторопность, после женился на красивой и обеспеченной дворянке, пользовался небывалой популярностью у остальных женщин, которую супруга только поощряла, не в силах вместить всю страсть благоверного, наконец, после изгнания Лигода и роспуска секты ортодоксальных гомосексуалистов, Попыхан занял должность распорядителя дворца. Последнему способствовали не только преданность и давняя дружба с королем, но и выдающиеся исполнительные способности: Попыхан относился к категории людей, которые не знают "что", но знают "как". Между тем пока самый полезный подчинённый ещё не появился в королевских покоях, давно отложенная беседа между отцом и сыном продолжилась.

– Знай, как легко тебя уговаривает грубая сила, дал бы хорошего пинка ещё четыре года назад.

Ответа на дипломатически сомнительную фразу не последовало. Недолго выждав, Виктор достал из ножен меч, провёл пальцами вдоль острой кромки и направил на неё взгляд правого глаза, прищурив левый. Пол минуты недовольно гримасничавший принц за плавными перемещениями холодного оружия наблюдал пристально, и посмотрел с ещё большим интересом, когда оно зависло над столом, наметившись самым кончиком в область середины лба.

– Обсидиановый? Кованный в драконьем дыхании? – Побледневший Копт сумничал крайне быстро и отклонил тело в сторону.

– Это сказки. Обсидиан не прочнее стекла, а у дракона воспламенение метана происходит за пределами полости рта при атмосферном давлении и дефиците кислорода. Смесь обогащённая – температурой там и не пахнет. Единорогов жарить да носки Пиндыра ковать.

– Кого?

– Единорогов. Монарх, сынок, не должен иметь тем для разговора, в которых абсолютно ничего не понимает. И оружие – это то, с чего стоит начать восполнять пробелы. – Король повернул меч голоменем к своему собеседнику, во всей красе продемонстрировав двойной дол с резкими гранями и развитый эфес. – Инженерный шедевр из лучшей кузницы мира. Металлурги так молибден с ванадием в сталь вплавили, что ковать пришлось три месяца в восьмером посменно и год точить. Этот экземпляр, не считая коней, разрубил не менее пяти тысяч, но всё такой же острый.

– Не думаю, что убийство – повод для гордости. – Наследник короны выровнял осанку, расправил плечи и мягко сомкнул руки в замок. – Сколько людей могли прожить счастливую жизнь: написать музыку, сочинить стихи, совершить открытия, вырастить детей, наконец. Разве монарх не должен находить пути без насилия и жертв.

– Ты идеализируешь. Интересно, какая часть нового поколения в военных победах видят только плохое? Как по мне, мы удачно прошлись по супостату и соседям помогли.

– Справедливости ради, стоит упомянуть, что они не просили. Мы без разрешения вломились на территорию и устроили побоища.

– Это довольно скотская позиция, сынок. – Спокойное выражение лица Виктора мгновенно преобразилось, зрачки сузились и выстрелили свирепый взгляд. – Солдаты, шедшие в бой защитить страну и короля, отдававшие жизни за семью и товарищей, также спасали пацифистов, либералов и гомиков – всех, кто впоследствии вместо почтения скажет: "мы их не просили". Они все критики и храбрецы, когда снаряды не разрываются над головой и за них уже кто-то умер. Естественно, когда есть подобные деятели внутри страны, за её пределами благодарность за подвиги забывается ещё быстрее.

С раскатами грозного голоса отца Копт всё сильнее вжимался в кресло, по лбу мелькали лёгкие морщины, а левый глаз дёргался в самые громкие моменты, однако пот на затылке проступил только после резкого горизонтального движения мечом, вызвавшим дуновение ветерка с шевелением волос от чёлки до макушки. На этом Виктор не остановился, продолжив ещё громче и злей:

– Каждый взмах моего клинка – спасенная жизнь солдата, не изнасилованная женщина, не искалеченный ребенок и не сожженный дом. Наш враг не жалел ни военных ни гражданских, истреблял, не глядя на пол и возраст. Они считали себя избранными. А кто я такой, чтоб разговаривать с высшей расой? Поэтому говорил этот меч и его братья. Говорили наши пули, наши снаряды, наши руки, разрывавшие плоть "сверхлюдей", чтобы увидеть их сердца так похожие на наши, и сапоги, втаптывающие в грязь их коричневые знамёна.

Принц практически слился с мебелью и выглядел как будто на нём снова посидели: руки смиренно лежали на подлокотниках, и полным сожаления застыл взгляд. Смолкнув, его оппонент убрал меч в ножны и смягчил тон:

– Наверное, ты подзабыл, сынок, про войну я всегда эмоционален. Ну да ладно. У тебя ж послезавтра свадьба, а мы невесту ещё даже искать не начали. И где это Попыхан пропадает? Служанок обхаживает или в сортире застрял?

– А вот у гомосексуалистов запоров никогда не бывает.

Своё продолжительное молчание Копт прервал по-настоящему тихо, за что тут же получил оглушительный словно выстрел из пушки ответ:

– Зато менструация бывала! О ней месяцы весь дворец шептался.

– Папа, это случилось всего раз в один злополучный день.

– В день празднования сливового урожая.

– И мне казалось, для всеобщей пользы о данном инциденте лучше не вспоминать.

– Не вспоминать, так не вспоминать. Но, рассматривая градус позора, ты сравнительно легко отделался: при демократии и гласности об этом случае, наверняка бы, напечатали в газетах, а ещё включили в учебники новейшей истории с цветным портретом уделанного Яцика.

– У монархического строя всё-таки есть свои неоспоримые преимущества. – Принц сжал губы и одобрительно покачал головой. – Яцика в той ситуации, конечно, жаль. Он – человек искусства: хрупкий, ранимый и в какой-то степени не от мира сего.

– Как ребенок! – Король воскликнул с улыбкой, налил воды в стакан и сделал небольшой глоток. – Интересно, вылизывая твою задницу, чего этот наивный ожидал получить? Кофе и круасан?

– Очевидно, он готовил мой анус к проникновению.

С лица Виктора веселье мгновенно исчезло, он немного сморщил губы и провернул стоявший на столе стакан.

– Но не расчитал. Кстати, хотел поинтересоваться его судьбой. За эти годы он мне ни весточки не прислал.

– Жизнь Яцика, сынок, выдалась яркой, – Виктор прервался, чтобы сделать глоток, – насыщенной, – ещё глоток, – бурной, – третий глоток, – но короткой: в тот злополучный день с ним произошёл несчастный случай!

– Какой несчастный случай? – Копт быстро подскочил с кресла, но тут же сел, подперев голову рукой, сместив взгляд вниз.

– Помнишь, как он бегал и орал по дворцу, размазывая смердящий "горячий шоколад"?

– Да… Если я правильно понимаю метафору.

– Помнишь, его краткий рассказ как и во что тебя зачали?

– Не очень. Но Яцик не серьёзно, всё-таки тогда сильно выпил.

– Помнишь, каким органом он обозвал твою маму?

– Немного. Но ничего такого Яцик в виду не имел, просто не в себе был.

– Помнишь, с чем он сравнил меня и очень правдоподобно показал?

– Несомненно. Но…

Принц резко перестал говорить и поднял голову, глаза его немного бегали в стороны, а на лице мелькнула хитро изогнутая улыбка. Так и не дождавшись продолжения, слово взял король:

– Так вот после он ещё затянул песню про революцию. Мы с Попыханом тогда так отчаянно пытались спасти твою репутацию, не убив при этом никого из прислуги, что из виду упустили собственно тебя.

– Ну… Я… помню только крики, суету… И как-то мне показалось тогда… что помощь не нужна… поэтому удалился.

– А мы остались! И пел этот тенорок примерно так же, как и пах. – Король нежно провел обеими ладонями по ушам и сильно скривил лицо. – Попыхан тогда высказал, что не обосри "серебряный голос" ты, это сделал бы кто-то другой, и предложил несколько фамилий…

– Яцик принадлежал несколько другой культурной области. – Принц показал руками тот же жест и даже поморщился очень похоже.

– …Не желая, чтоб аккустические и прочие нечистоты отравляли наш дом, мы проводили революционера к чёрной лестнице.

– Она ж в пыточную ведёт! – Наследник снова подскочил с кресла.

– Да! Но там и душ есть! Инквизитору так приятно после долгой, изнуряющей, в большинстве случаев неблагодарной работы, принять душ и смыть пот тёплой водой…

– А также кровь, слюни, ошмётки плоти. – С определённой долей небрежности в голосе дополнил Копт. – Можешь, наконец, расскажешь про несчастный случай?

– Ты лестницу хоть раз видел? Она тесная, крутая, длинная и без промежуточных площадок. Так вот твой богемный лизожоп по этой лестнице феноменально быстро спустился вниз. Я б даже предположил, что он установил рекорд замка.

В этот момент одна дверь покоев отворилась и на пороге комнаты бесшумно появился мужичок невысокого роста с пышными седыми усами почти до подбородка, немного бешенным взглядом, в потёртом в районе карманов пиджаке. После пригласительного жеста короля он так же тихо подошёл к столу и встал около незанятого кресла. Особое внимание мужичка вызвала куча осколков, и он даже прожестикулировал руководству, ткнув указательным пальцем в пол, на себя и на дверь, однако король лишь отрицательно помотал головой и повернулся обратно к говорящему Копту.

– …Трагическая история. А вы с месье Попыханом моему другу спуститься побыстрее точно не помогали?

Последнее предложение принц сказал чуть громче и выстрелил взглядом в смирно стоящего мужичка, а тот, хотя и моргнул внеочередной раз, вступился очень уверенно:

– Да что вы, ваша светлость… Ваш покорный слуга лично упирался, чтоб солист не упал, и его величество, как достали причиндал из придурка, обеими руками схватились. С возвращением, ваша светлость.

– Чего, чего он там достал?

Наследник только закончил вопрос, как почувствовал ветер и обнаружил отца, облокотившимся задом на внешний край стола с сердито скрещенными на груди руками. Одного только кивка головой и недовольного выдоха Виктора хватило, чтобы мужичок с особым усердием опустился в кресло, не так резко за ним последовал и Копт, попутно бросив слегка надменным голосом:

– Я так понимаю, чтобы достать, надо сначала сунуть.

– Знаю, звучит этот рассказ немного странно…

– …И сильно неприлично.

– Но давай я объясню подробнее.

– Интересный день получается. Что я ещё сегодня узнаю? Месье Попыхан, вы, случаем, по Пятницам в зад не даете?

– Да как можно, ваша светлость? – Мужичок вернулся в разговор довольно эмоционально, но в рамках субординации. – Я боевой офицер старой закалки. Лучше пусть меня проткнут в живот и насквозь, чем в жопу и наполовину.

– Пройдя примерно треть лестницы, – Виктор спокойно продолжил повествование, когда оба собеседника замолчали, – парень, судя по всему, рассмотрел табличку на двери внизу и фальшивить перестал, ровно как и петь, а ещё через секунду раскорячился на проходе как кот перед тазиком…

– Наверное, просто не поверил, что в пыточную по тёмной лестнице после песенки про революцию его ведут чисто помыться.

– Не поверил! И после безуспешных попыток вернуться наверх твой приятель предложил нечто вроде сделки. Для этого он снял штаны, загнулся раком и предложил пойти в интересное место, даже пальцем…

– Полагаю, он всё-таки предложил "войти".

– …Да без разницы. Однако такое поведение мне показало через чур уж дерзким, поэтому я достал и воткнул…