Текст книги "Iron и я"

Автор книги: Дмитрий Ланев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

От автора

История, уважаемый читатель, повторяется не трижды, как говорят начитанные люди, а четырежды. Так говорят люди пишущие. Первый раз как трагедия, второй раз как комедия, третий раз как фарс, а четвертый … как цыпленок табака на тарелке перед гурманом. Настоящий гурман над историей не плачет, не смеется, не насмехается. Настоящий гурман историей наслаждается и препарирует ее именно как цыпленка табака. Это дает ему возможность иронизировать не столько над ней, сколько над ее персонажами. Персонажами прошлого, настоящего и будущего.

Ироничные люди представляются нам добрыми. Так оно и есть. Доброта эта происходит из уверенности в том, что угрозы, слезы, мольбы и даже подношения (они же жертвы) сильным мира сего ничего принципиального в истории не меняют.

Задержаться на благословенных страницах истории, в золотом веке или хотя бы во времена «оттепели» позволяет только мужество смеяться над пороками тех, кто сам сползает, и других толкает во времена жуткие.

Но что еще требуется от человека иронизирующего – так это железный характер, поскольку прутья решеток, которые ломают его веселый нрав, тоже сделаны совсем не из хлебного мякиша. И, наверное, неслучайно в английском языке слова ирония и железо отличаются только одной буквой.

Поэтому сборник и называется «IRON и Я»

Новогодний тост 2020.
Год крысы

Нет в природе зверя, так похожего на человека, как мышь и, тем более крыса.

Я говорю не о внешнем сходстве, нет, я беру выше. Я говорю о характере, способностях, многоликости и упорстве, об опасности для окружающих и для самих себя.

Ведь что мы можем сказать о других животных? Очень мало.

Баран – упрямый.

Голубь – мирный.

Кошка – себе на уме.

Собака – преданный друг.

Обезьяна – смешная.

Таракан – живучий.

Лев – царь.

Волк – хищный.

Козел – просто козел.

А мышь – она и «серая мышка», она же и «мышь белая». Мыши живут и в полях, занимаясь как бы сельским хозяйством, так и в городах, как бы при промышленности. Среди них есть короли, причем, пришедшие к власти ничуть не более гуманными способами, чем короли человеческие. Крысы разносят чуму, но некоторые из них отдают жизни в наших лабораториях в борьбе с нашими – человеческими болезнями. Они пугают слабонервных – и бывают домашними любимицами. Они зло выглядывают из гнезд – и соревнуются в баскетбол на потеху нам – зрителям. Они больно кусают – и жалобно пищат, если им наступить на хвост. Они собираются в армии для наступления – и разбегаются поодиночке в случае поражения. Они оставляют следы зубов на всем, что хоть чуть-чуть пахнет едой, наживой. Чем не люди?

Так же, как многие люди, они чуют опасность и бегут с тонущего корабля.

И только человек, не похожий на крысу, настоящий человек – венец творения, не бежит с корабля, а чинит его, латает пробоины и паруса, уходит в океаны и открывает новые земли.

Поднимем тост за то, что отличает человека от крысы – за способность не покидать свой корабль в бурю, за способность отказаться от королевской короны, если для этого нужно стать крысой. За человеческое в человеке!

25.12.19

Новогодний тост 2019.
Год свиньи

Не один раз я встречал в прессе и интернете информацию о том, что у свиней и человека много общего. Мол, на уровне генетики мы мало чем отличаемся, и даже некоторые свинячьи органы могут быть пересажены человеку. Не знаю, насколько достоверно, но, если говорят, то … нет дыма без огня.

А с другой стороны, некоторые люди ведь рождаются с пятачками вместо носа. Чем не доказательство?

Не знаю только, нигде не читал, пробовали ли, что-то человеческое пересадить свинье. Но кто знает, много еще есть в мире тайных лабораторий.

И многое нас со свинюшками объединяет в области менталитета. Вот как часто мы треплем за щечки симпатичного малыша и ласково называем его «поросеночком». А потом этот малыш вырастает во взрослого дядьку или тетку, и мы, столкнувшись с ним по делу или просто на общей скамейке в электричке, шипим: «У! Свинья какая!».

И про человека один философ сказал: «Жаль, когда дети вырастают, они становятся людьми». Философ, конечно, обобщил свой личный опыт, но кто из нас с ним поспорит?

И еще любопытный факт. Люди и свиньи все время сбегают оттуда, где им надлежит быть. Вот свинья сбегает из колбасы. Заглянешь под оболочку, думаешь, там свинина, а там что-то иное. Продукт высокого, прямо-таки человеческого интеллекта, композитный материал, спрессованные не выданные нобелевские премии по химии. Хотя, конечно, что такое нобелевская премия в современной России для колбасных королей – копейки. А честь? У нас, если человек произносит «Честь имею», нужно еще догадаться, какой смысл он вкладывает в слово «имею». Не просто в России с честью.

Вот, свинья сбегает из колбасы.  А человек сбегает с рабочего места, например, из кабинета. Придешь по записи, посидишь в приемной, заглянешь за дверь – а человека нет! Зыркают из кресла осоловелые заплывшие глазки, пятачок подрагивает. Нет человека, свинья вместо него. Такое вот встречное движение – человек со своим интеллектом в колбасу, а свинья со своим пятачком – в кабинет. Потому и толерантность везде. Если у простого человека забрать толерантность, он, чего доброго, возмутится и в колбасе свинину таки искать начнет.

Но у нас следующий год по мудрому восточному календарю – год свиньи. Древний календарь: давно, видимо, свербит и не дает покоя людям, живущим не кое-как, а строго по календарю, это единство свинячьего и человеческого.

Поэтому предлагаю тост: давайте в 2019 году перестанем путать водку с пивом, анальгин с мелом, масло с пальмой, диссертацию с образованием, чин с ответственностью, честь с почестями, жизнь со смертью. К черту такую толерантность, пусть все вернется на свои места: интеллект к человеку, сало к свиньям, свиньи в колбасу, люди в кабинеты. Станем самими собой и заживем счастливо!

Новогодний тост 2018.
На год собаки

Однажды мне довелось зайти в кабинет к руководителю одной государственной компании. Руководитель сидел за столом спиной к окну, а слева и справа от окна на стене висели портреты президента и премьер-министра. Было это то ли в 2012, то ли в 2011 году. Оба портрета были сняты в пол оборота, но висели так, будто президент и премьер отвернулись друг от друга и дулись, прямо как детишки а песочнице.

Я спросил руководителя государственной компании, к которому пришел, почему он так повесил портреты.

– Они, что, у вас не дружат друг с другом?

С моей стороны это была шутка. Такая шутка постсоветского интеллигента.

Руководитель обернулся на портреты, пожал плечами, и ничего не ответил. Мы порешали вопросы, и я ушел.

А через несколько дней мне снова пришлось заглянуть в этот кабинет. Все тот же руководитель сидел все за тем же столом, но вот портреты уже висели по-другому. Их поменяли местами, и теперь президент смотрел на премьера, а премьер ему сдержанно улыбался.

– Мальчики помирились, – хотел сказать я, но промолчал.

А почему я об этом вспомнил? Да потому что, история эта о дружбе! О настоящей мужской солидарности и дружбе. А о чем говорить накануне года собаки, как не о преданности, честности и чести, способности подставить плечо и протянуть руку, снять последнюю рубашку и разломить хлеба краюшку – и ту пополам!

Не зря ведь говорят: хочешь иметь друга, заведи собаку!

Поэтому поднимем тост за то, чтобы в год Собаки в нас – в людях – проснулось что-то собачье! Чтобы слова и слава не делали нас соперниками и врагами. Чтобы шутки воспринимались, как шутки. За преданность от чистого сердца. За бескорыстие. За безошибочный нюх на хороших и плохих людей! За верность и бесстрашие!

Другими словами – за собак!

Новогодний тост 2017.
На год петуха

Трудно понять ход мыслей восточного человека. К примеру – восточный календарь. Еще можно понять, почему целый год носит имя барана. Баран – животное хоть и глупое, но полезное. Идет, куда ведут, самого себя не жалеет и до конца отдается человеку; и шкура в дело идет, и мясо, и потроха.

А следующий год – год обезьяны. Тоже понятно. Обезьяна хоть и глумлива, но кто-то должен ведь управлять баранами. И чувство юмора у нее таково, что никакие потроха не вызовут отвращения и, тем более, жалости.

Но вот год петуха – это что-то непонятное. Конечно, в свое время петухи играли важную роль, служили вместо будильника, поднимая с ночлега тех же баранов. Но теперь, в век тотальной власти электронных гаджетов и бессонницы, надобность в петухах-будильниках отпала. Да и куры в наш век сплошного унисекса и толерантности яйца несут без петухов.

Так на что может сгодиться петух? Ну, на суп, наверное, да и только.

Но вот какая штука может приключиться. Известно, что, если петуху отрубить башку, а затем поставить его на ноги, он еще легко пробежит несколько кругов по двору, взбежит на навозную кучу и будет там растопыривать крылья, топорща немое горло в небо. Символическая, хотя и неприятная немая агония.

А теперь представьте себе, что этот подготовленный к кулинарному ритуалу петух не простой – а в соответствии с восточным календарем огненный. И бегает этакий безголовый огненный хулиган по двору, разбрасывает огненные перья, забежит ненароком в сарай или под дом – беды не оберешься! Запалит все вокруг. Если и найдут что потом – так только пару обугленных косточек. Впрочем, обезьяны и над этим посмеются, а бараны тупо протопают мимо.

Такая вот судьба может сложиться у некогда нужной птички.

Так что хочу пожелать нам всем, дорогие друзья, в наступающем году огненного петуха оставаться самими собой, не терять головы и случайно не поджечь ни своего ничего, ни чужого!

Да упасет нас петушиный бог от революций!

Новогодний тост 2016.
На год обезьяны

Через несколько минут мы совершим качественный скачок – и пусть морщит лоб недовольный Дарвин – скачок от барана-2015 к обезьяне-2016.

Говорят, 2015 год был нелегким. А что еще ожидать от года барана? Судьба барана – ходить стадом (отарой), быть битым пастухом и облаянным собакой. Его стригут на варежки и режут на шашлык. Это – 2015 год!

Обезьяна – это совсем другое дело. Животное общественное, почитающее иерархию. Жизнерадостное и в меру наглое. Сообразительное и в ряде случаев сильное. Некоторыми людьми почитаемое за брата. Оранг-утанг в переводе значит лесной человек. Если бы обезьяна умела читать – стала бы человеком. Научилась бы писать, стала бы избирателем. Это – будущее! Это – 2016 год.

Давайте поднимем бокалы за то, чтобы в новом году перестать быть баранами. Станем ближе к людям.

А все-таки странно, что наши предки с востока не включили в свой календарь год человека. Об этом надо подумать.

Обезьяна

Это случилось в субботу. На углу Наплюйского переулка и Нерешительного проспекта стояла косо припаркованная «копейка». За древностью лет она была покрыта ржавчиной и несколькими слоями краски, вылезающими друг из-под друга. Но владелец в необъяснимом, чисто русском эстетическом порыве все же вставил в ржавую дыру на капоте пестрый флаг какой-то незнакомой страны.

На заднем сиденье рядом с большой черной сумкой сидела угрюмая обезьяна. Время от времени она вытягивала губы дудочкой и принималась теребить замочки молнии на сумке.

Никто не обращал на нее внимание. Народ быстро продвигался мимо, шлепая по падавшему и таявшему снегу подошвами не то, что с упорством, а даже с наслаждением. Народ ведь – большой ребенок.

На обезьяну обращали мало внимания: не за рулем же, никого пока не давит.

Но вот обезьяна совсем, наверное, замерзла и заскучала. Сначала она прилипла мордой к стеклу и начала корчить рожи прохожим. Не встретив должного отклика, она развернулась к сумке и принялась играть с молнией и замочком. И доигралась до того, что сумка раскрылась. А там..!

В сумке были деньги. И не просто деньги, а пачки зеленых купюр с цифрами и портретами, обернутые банковскими ленточками.

Для обезьяны это были просто игрушки. Она вытаскивала их по одной, вертела перед глазами, нюхала, пробовала на зуб, отбрасывала и доставала следующую пачку. Потом она научилась срывать банковские ленточки и разбрасывать банкноты по салону.

Люди шли мимо автомобиля, проплывали, как мусор мимо причала. Но это продолжалось недолго. Кто-то поднял глаза от хлюпающего тротуара и замер, вытаращив их на обезьянью морду за стеклом, разрывающую зубами сотку баксов.

Движение людей остановилось.

Послышались голоса:

– Водитель есть?

– Кто хозяин?

– Зачем тебе хозяин? Без него разберемся.

– Долбаните чем-нибудь по стеклу.

– Да сбежит обезьяна.

– А это обезьяна?

– Да, похожа на шимпанзе – глаза умные.

–Тогда сама не отдаст.

– Свободу обезьянам.

Из задних рядов полезли руки с телефонами. Кто-то уже выкладывал фото в Сеть и строчил в твиттер. Толпа заняла часть проезжей части, из-за чего стали останавливаться другие автомобили.

Возгласы продолжались и смешивались в гул:

– А это не скрытая камера?

– Да нет, давно уже стоим.

– А чего ждем?

– Говорят, шимпанзе деньги раздает.

– А здесь очередь или кто-то записывает?

– Правильно, давайте организуемся.

– Так долбанет кто-нибудь по стеклу?

– Вот ты и долбай. Полицию надо вызвать.

– Ну, так после них нам ничего не останется.

– Стемнеет скоро, мы что, до ночи ждать будем?

Первыми приехали журналисты, прочитавшие в Интернете горячую новость, что на центральной улице города обезьяна раздает деньги прохожим. Журналистов интересовало, есть ли у обезьяны образование, какую организацию она представляет, не является ли она агентом какой-нибудь страны.

Обезьяна слюнявила доллары и искала какую-нибудь щелку, чтобы протолкнуть бумажку наружу.

Некоторые граждане под видом журналистов пытались пробиться поближе.

Какой-то парень в кожаной куртке с вышитой на спине головой быка забрался на фонарный столб, но не удержался, соскользнул и упал под ноги расступившихся сограждан. Именно его фотография всколыхнула Интернет, поскольку лежащий на мостовой под ногами прохожих человек у нас давно и твердо ассоциируется с насилием власти над гражданами. Хотя, справедливости ради заметим, что в этот раз представители власти к моменту падения молодого человека со столба еще не подошли. Впрочем, это не помешало в дальнейшем некоторым ушлым авторам озаглавливать свои репортажи «быки против ОМОНА» или «русская коррида».

Наконец от метро подошел рядовой полицейский чин. Он долго всматривался в темный салон автомобиля, потом достал рацию, подул в нее, спрятал снова в карман и достал мобильный телефон.

– Да, – говорил полицейский в трубку, – обезьяна. С красным задом. Порода неизвестна, видел такую в зоопарке… давно. Понял, из зоопарка побегов не было. А откуда были? Понял, там обезьян не держат, да и в спецовках все. Попробовать открыть? Зачем? да и нечем. Пусть спецов вызывают. Или спасателей.

Обезьяна, увидев в непосредственной близи лицо полицейского, вдруг нырнула под сиденье и вернулась на место с форменной фуражкой в лапах. Журналисты загудели, защелкали фотоаппаратами, в мировую сеть понеслись новые сенсационные новости.

Полицейский выпрямился и вытер пот со лба.

– Вызывайте спецов, тут она еще фуражку достала, черт его знает, чья машина.

Он убрал телефон, и тут же в кармане зарычала, захлебываясь, рация.

– Короче, сейчас подъедет эвакуатор, если спецы задержатся, обеспечь погрузку.

– Понял, – отозвался полицейский и повернулся к народу, широко раскинув руки, – ну все, граждане, расходитесь.

К этому времени порядком стемнело, место событий освещалось софитами телевизионщиков, которые уже доставали термосы и наливали друг другу горячий, с парком чай и кофе. На обеих улицах образовались нешуточные пробки, так как толпа заняла значительную часть проезжей части. На периферии толпы ржавую «копейку» называли инкассаторским грузовиком и материли на чем свет стоит банкиров, уже брезгующими водителями не то что коренной национальности, но и людьми вообще.

– А что, – говорил кто-то, сейчас же автомобили умнее стали – раз, во-вторых, кто знает, что можно обезьяне пересадить за наши деньги-то. Не то, что водить научится, ЕГЭ сдаст.

Но все же ближе к эпицентру событий эмоции были погорячее. Снова всплывшее предложение «долбануть чем-нибудь» по стеклу находило все больше сторонников. Уже обсуждались детали. Метрополитеновского полицейского оттеснили к самому капоту, где он случайно сел на флаг неизвестной страны, что также было сфотографировано и выложено в сеть. К счастью, внешнеполитическое ведомство этой страны не нашло в этом повода для конфликта. Третьей мировой не началось.

Зато издалека донесся вой сирен полицейских машин и где-то далеко – на краю пробки, засверкала «сине-красная цветомузыка» и оранжевые лампы эвакуатора.

Присутствующий полицейский оживился и снова раскинул руки в сторону народа. В его голосе появилась хрипотца и уверенность в правильности выбранного пути:

– Расступитесь, эвакуатор сейчас подъедет. Задавит, сами виноваты будете.

Слово «эвакуатор» ему произносить не следовало бы. Все-таки нельзя народу прямо так в лицо говорить о ближайших планах руководителей. Поняв, что ржавую «копейку», обезьяну и сумку с деньгами вот-вот увезут, люди сомкнулись и вперед выдвинулись мужички с крепкими плечами.

– Да нет, локтем не получится. На вот, возьми кирпич, – сказал кто-то, и из толпы просунулась рука с грязным обледенелым кирпичом. Сухонькая старушка, оказавшаяся тоже в первых рядах, перехватила его двумя руками и подала тем, кто уже примеривался то кулаком, то локтем, то ногой с размаху.

С кирпичом получилось сразу. Посыпались осколки, дверь распахнулась и сумку выдернули из-под испугавшейся и скакнувшей на водительское место обезьяны. Обезьяна сжалась в комочек и закрыла голову фуражкой.

Битва началась. Пока народ рвался к дармовому богатству, рвал глотки, шубы и куртки, из-за ближайших крыш взлетал фейерверк чьего-то корпоратива. И пока в небе взрывались фонтаны разноцветных огней, народ все и прибрал. С последним не то десятым, не то двенадцатым фейерверком последний участник битвы скрылся в неверном свете уличных фонарей, а к раскуроченной копейке величаво, как танкер, подъехал эвакуатор.

Весь следующий день полиция собирала по рынкам мятые купюры и собрала несколько штук. Владельцы изъятых вещдоков сидели перед кабинетом полицейского чина постарше сержанта и рассказывали друг другу истории честного благоприобретения конфискованного состояния. Потом они то же самое рассказывали в кабинете. Чин выше сержанта не имел оснований им не верить, поэтому долго крутил в пальцах пишущую ручку, потом говорил: «Подождите в коридоре», и вызывал следующего.

Полицейские чинами существенно выше сержанта искали владельца «копейки», денег и обезьяны. Искали долго и безуспешно. Искали все на тех же рынках, потом почему-то по деревням.

Водителя подстерегли журналисты. Бедолага утром в воскресенье все же появился на месте, где еще в субботу стояла машина. Он потрясенно смотрел на разбитые стекла на грязной дороге. Потом поставил на заледеневший снег потрепанную сумку, наклонился, поднял пестрый флажок неизвестной страны и, озираясь по сторонам, произнес: «Аккумулятор, стало быть, теперь не нужен».

Тут-то к нему и подошли двое – один с диктофоном, второй с фотоаппаратом.

Интервью длилось пять минут и состояло из нескольких слов, произносимых с разной интонацией и в разном порядке.

Слов напечатать было нельзя. Тем не менее, пресса и интернет обогатились новыми версиями. Жуликов, воров и банкиров оставили в покое. На повестке дня была новая сногсшибательная история о том, что деньги действительно (народ-то был прав) предназначались для опытов над животными с тем, чтобы создать новый вид живых существ в угоду зарвавшимся олигархам, которые правят миром. И эта обезьяна – наиболее «продвинутая», уже принятая на работу курьером в один из секретных институтов.

Журналисты особенно смаковали факт присутствия в машине полицейской фуражки. Фото обезьянки в фуражке стало суперхитом интернета. Странно, что никто не спросил, почему на улице минус 10, а обезьяна в летнем головном уборе.

Журналисты схватили водителя, а полиция при помощи водителя нашла и владельца денег и животного. Точнее он сам нашелся. А еще точнее – его адвокат позвонил в Управление и объяснил, что купюры, обезьяна и фуражка – реквизит новой телевизионной передачи с рабочим названием «Приколы и приколисты». Адвокат также сообщил, что на всех купюрах есть надпечатка «сувенирная продукция» красным цветом, но мелким шрифтом, а фуражка старого – упраздненного образца.