Текст книги "H.I.V.E. Подкидыши Улья (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– По этой теме вопросы есть? – поинтересовался Крестный.

– А если у тебя споровое голодание то горох поможет? – спросил Седой.

– Ну на какое-то время да, но совсем немного. Все-таки спораны, есть спораны. Следующим по значимости идет жемчужина, она бывает черной и красной. С ней тоже частить нельзя. А то будешь потом красавец, с улыбкой страшнее чем у крокодила. Дальше идет белая жемчужина. Ее добывают из таких тварей, которым элита и в подметки не годится. О них говорить не принято, примета плохая, а в некоторых местах за их упоминание можно и маслину поймать. Тут народ все больше простой, да суеверный. Смекаешь?

– Ага. Слушай, сегодня мы выжили во многом благодаря вашим умениям. А каких они видов бывают, и как ими научиться пользоваться?

– Ну вообще традиционно делят на несколько основных категорий, обобщают так сказать для удобства. Первая, как уже говорил – ксеры. Вторая сенсы – это сокращение от экстрасенсов, чувствуют всякое, могут видеть людей или зараженных на расстоянии, хотя разновидности различные бывают. Дальше идут кинетики – телекинезом владеют, тоже разной степени одаренные люди попадаются.

– Однажды видел, как кинетик броневик опрокинул. Ну он из старожилов был, охрану каравана возглавлял. – громко отхлебнув чай, сказал Тафгай.

– Есть еще нимфы – это чисто женская специализация, могут мужикам мозги задуривать, под контроль брать. За это их нигде не любят и могут даже привалить, от греха подальше. Так, что молитесь, что Нике на этой лотерее выпало что-нибудь другое.

– Говорят самые мощные из них способны даже зараженными управлять, что в прошлой жизни достоинство между ног носили. – снова внес вою лепту Тафгай.

– Следующие идут клокстопперы – они могут время замедлять, вследствие чего ускоряются до запредельных величин. Дальше знахари – люди многофункциональные и общественно полезные, но в основном лечением занимаются. Вообще дар обычно сам просыпается в критических ситуациях, но если возникла беда с умениями, то они помогут разобраться. Ну и наконец, ментаты – столпы законности и правопорядка. Ментаты могут вычислить, говоришь ты правду или ложь и составить твою ментат-карту. Туда записываются все твои данные и прочесть эту карту может только другой ментат. Что-то типо твоего астрального слепка или черт знает, что еще. Главное, что во всех цивилизованных стабах, есть база этих карт. Ну в общем, если ты накосячишь по-крупному в одном стабе, то ментат на входе в другой может тебя по ней вычислить, и будешь ты бедолага слоняться по самым вшивым гадюшникам, где спать придется с открытыми глазами, чтоб последний споран не забрали.

– Кстати, на счет стаба. Тот, в который мы едем, что из себя представляет?

– Нормальный стаб, со своими проблемами конечно, как везде, но получше многих будет. Еще вопросы?

– Что вы думаете о Стиксе. Просто я конечно пока мало во что врубаюсь, но все же прикинул, тут слишком все продуманно, во всем прослеживается баланс. Зараженные охотятся на иммунных чтобы развиваться, мы в свою очередь охотимся на них просто, чтобы добыть спораны для живчика и как ни странно, тоже чтобы развиваться. Внешники охотятся на зараженных ради органов, но у нас есть дар, а у них лишь техника и довольствие. Есть стабы чтобы жить на них и обычные кластеры для пополнения личного состава и ресурсов. Кто-то же придумал этот проект, кто-то у кого есть доступ к такому колоссальному ресурсу, как дубляж кластеров мультиверсума.

– За теориями происхождения это тебе к сектантам или институтским. Я считаю, не важно в каком ты мире, у каждого свою путь и своя цель, если человек без цели живет, он и не живет вовсе, просто существует. Его просто несет в бочке по реке говна, которую он называет жизнью. А человек все равно радуется, ведь можно нос заткнуть и на шоколад похоже. Но если у человека есть цель, то он сам выбирает направления течения. Он одну доску подберет, сделает из нее весло, вторую, третью, и вот он бочку уже в плот переделал, и сам выбирает куда ему плыть. Смекаешь?

– Еще как. – сказал Седой, который и сам придерживался таких взглядов. Можно всю жизнь все делать как все, или как кто-то скажет. А можно не оглядываясь ни на кого, выбрать свой путь и стать счастливым, а если уж очень повезет, то еще и свободным. И не важно в каком ты мире, важны лишь какие шаги ты предпримешь.

– А ты что думаешь? – обратился Седой к Тафгаю.

– А я стараюсь по этому поводу не думать. Какая разница создал это место Бог или Сатана, ты что, если узнаешь правду, сразу перестанешь от живца зависеть, или быть может зараженные за тобой охотится перестанут? Я лучше лишний раз представлю, как дочка ружейника ко мне приходит с бутылкой вина в гости, у меня от этого сон крепче. – Все понятливо усмехнулись, лишь Крестный сказал:

– Батяня ее когда-нибудь не пожалеет на тебя пороха, причем стрелять будет исключительно мелкой дробью, чтоб выковыривать больнее было.

– Вот разбогатею, свататься пойду. – мечтательно протянул Тафгай, как бы не замечая слов Крестного. – Вы бы ее видели, у нас в Улье с бабами беда, но я даже в своем мире таких не встречал.

– А как вы вообще сюда попали? – прервала полет его фантазии Ника.

– Попал я сюда лет пять назад. – начал Крестный. – Я в той жизни работал геологом. Идем значит с группой, нас тогда 15 человек было. Зашли в шахту старой алмазной выработки, представляете, каково было наше удивление, когда пещера сменилась канализацией. Мы конечно привал сделали, давай догадки строить, связь еще пропала, мы группу из трех человек назад выслали.

Они вернулись и говорят тупик там. Начальник экспедиции Василий Иванович, конечно не поверил. Пошли всей группой назад – и точно тупик. Бабы у нас сразу в слезы. Василий Иванович, это дело здорово не любил и как пощечину одной залепит, так все стихли. Пошли, значит, вперед, канализация кончилась, начался туннель метро. Народ уже из сил выбился, да и нездоровилось многим. Мы решили, что это из-за недостатка кислорода, сделали привал.

Тогда-то первый раз на зараженного и наткнулись, вышел к нам простой мужик в спецовке, мы подумали пьяный. Василий Иванович хотел у него спросить, где мы очутились, а тот естественно ему в глотку вцепился, а у нас из оружия только ножи, да сигнальные ракеты.

Ну мы с мужиками всем миром накинулись на этого работягу, заломали его, держим. А я смотрю, глаза не человеческие, ну не может быть у нормального, живого человека такого взгляда. Я не выдержал, ткнул ему ножом под ребро. А ему хоть бы хрен. Я в сердце его – он ноль внимания. Ну тогда я ему висок пробил. Иваныча мы просто курткой накрыли.

И дальше бы не пошли, если б радиостанция радиообмен не уловила. Так и двигались пока не наткнулись на раскуроченный вагон метро, внутри правда людей не было, только следы крови, кишок и кости, горы костей. Нас всех прям там вывернуло. Мы с мужиками какими-то трубами вооружились и вперед подались.

Вышли, можете себе представить, на московскую улицу. После перезагрузки не много времени прошло. Толпы людей бегут от орд зараженных, стрельба, аварии пожары, крики стоны, плачущие дети. Бабы у нас в истериках сразу же забились. Как сейчас помню, плакал, когда увидел, как топтун в туристический автобус запрыгивает, на котором у меня брат водителем работает. – голос Крестного заметно дрогнул. – А мы стоим посреди всего этого хаоса, и нас никто не трогает.

Я тогда подумал, может это просто кошмарный сон, иначе как это объяснить. А потом слышу голос справа, тихий такой, спокойный, пойдемте, говорит, нечего вам на это смотреть. Худой мужик, смуглое лицо, черные дреды до плеч, на шее ожерелье, как я потом понял из когтей скре... – он запнулся, а Тафгай подбадривающе махнул:

– Да не боись, мы же в квадрате. Да и от кого они еще узнают, если не от нас.

– В общем, тварь с которой белая жемчужина добывается, называется скреббер. Это самое страшное существо в Улье.

– Прям, как Волан-де-Морт – тот, кого нельзя называть. – сказала Ника.

– Типа того. В общем, он нам представился Шаманом и повел из города. Никаких тебе перебежек от укрытия к укрытию, просто идет себе. Когда мы кластер покинули, одна из девок наших переродилась, а он дальше чешет. Ну девка встала и пошла прочь от нас. Как оказалось, он был хигтером. Это иммунные, которым в первые день, два пребывания в Улье удалось проглотить жемчужину. Частенько у них лишь одна способность, но у нее множество граней. Шаман умел делать так, чтоб зараженные его не замечали, в тот день он всех нас накрыл своей аурой. Про него поговаривали, что он дитя Стикса.

– Подожди. То есть способностей бывает несколько? – выхватил Седой новое для себя открытие.

– Да. Чем дольше мы обитаем в Улье, тем больше у нас увеличивается сила, скорость и ловкость. Но и количество даров тоже растет, это как награда, за то, что тебе удалось столько протянуть. Сроки у всех разные, ну если 3-5 лет проживешь, считай, еще один дар получил. Еще если жемчужину примешь тот же эффект будет.

«С первым бы разобраться» – подумал Седой.

– А что такое дитя Стикса?

– Дитя Стикса, ребенок Улья, цветок Улья, называй как хочешь, суть не изменится – это все те, кто родились в этом мире. – пояснил Тафгай.

Тем временем Крестный продолжил.

– Шаман, значит, идет так, не спеша, а мы за ним гуськом, как цыплята за наседкой. Дошли до какого-то вагончика-бытовки. Он нам вкратце обстановку описал. Что, мол, на западе мы и в самое страшное пекло угодили. Я у него спрашиваю, а ты то что там делал? А он говорит, за своими любимыми пончиками зашел, а тут мы под руку попались. Достает из рюкзака бумажный пакет с термосом и начинаем уминать такие здоровые пончики с начинкой.

Позже он мне признался, что это Улей сказал ему туда идти и ждать нас, а пончики он по дороге захватил. А потом все из группы перерождаться начали один за другим. Он мне тогда сказал: «За тобой меня Стикс послал, я чувствую. Это твои люди и твое бремя. Освободи их, тогда пойдем дальше» и вручил мне топор. Помню меня тогда искусали знатно, живого места на теле не было.

Я у него первый и последний крестник был. Учил меня Улей слушать и говорить с ним. Помог научиться даром управлять. Я поначалу когда перемещался сквозь всю материю проходил – нырнул в бесплотность в камуфляжном костюме, вынырнул в адамовом. Шаман людей не любил, а они его. Не зря его так звали, сразу понятно, что на своей волне мужик был, а может и есть.

Он на север ушел, с тех пор от нем ничего не слышно. Разное за это время случалось. Я и стабом заведовал и на западе жил и к стронгам одно время пристраивался и в шкуре караванщика довелось оказаться. В общем, помотало меня, всякого насмотрелся. Но все же лучше жить вот так, вольным рейдером, а чтобы не скучал, Улей тебе крестников подкидывает. – все трое крестников заулыбались на этой фразе.

– Ты сказал Шаман ушел на север? А мы сейчас тогда где?

– Так сразу и не скажешь. В теории Улей бесконечно простирается во все стороны. Возможно, так и есть, всей правды никто не знает и вряд ли когда-нибудь узнает. География улья постоянно меняется. Есть мертвые кластеры, мы их зовем попросту чернотой, если увидишь, точно не с чем не спутаешь. Только идти через них не вздумай – сгинешь почем зря.

Так вот, эта чернота бывает перестраивается и тем самым в корне меняет расклады. Сразу говорю, за весь Улей не скажу, поведаю только за наш район. На востоке находится Внешка, то есть то, откуда внешники к нам прут. Перед внешкой обычно владения банд муров. На западе Пекло, туда прилетают мегаполисы, сам понимать должен, что там происходит. На границе с пеклом живут западники – специфичный народец. Не удивительно, учитывая, с чем им приходится сталкиваться.

На юге соответственно южане. Говорят, раньше там бардак полный был, но вроде как последние лет 10 у них там объединение земель началось. А стаб, в который мы движемся, получается южнее и восточнее Центра. Центр – это всем стабам стаб, колыбель местной цивилизации.

А на севере почти пустынные земли, проще самому новый стаб организовать, чем уже существующий найти. Вот и выходит, что на пути от Внешки и с юга, мы самый лучший перевалочный пункт. За счет этого и живем отчасти.

– А ты как здесь оказался? – спросил Седой Тафгая.

– А у меня последние дни контракта были. – начал Тафгай. – Служил в ВДВ, ДШБ. Как раз с учений ехали, колонной на бардаках. Дело уже под вечер было, тут туман откуда-то поднялся, кислятиной запахло. Естественно как всегда бывает в таких случаях, дорогу потеряли. Впереди нихрена знакомого, сзади еще хуже.

Тут психи какие-то за колонной увязались. Ротный наш через раз слова путает, заговаривается. Езжайте, говорит, в часть, что вы тут устроили, под трибунал у меня все пойдете за саботаж. А потом табельное выхватил и ствол на летеху навел. Ну, а тот, не будь дурак, ему очередь на пол магазина в грудь всадил, чтоб не повадно было и командование на себя принял, так сказать, как старший, по законам военного времени. Объявил боевое положение и приказал двигаться вдоль дороги.

На выстрелы зараженные повылазили, ну у нас патронов с запасом было. А летеха наш сразу просек, что они не люди и излишними сомнениями не маялся, отдал приказ – в случае чего стрелять на поражение. А это все я вам доложу, не каждый бы провернуть смог. Мы так и ехали, самых настырных давили. Пару раз таких тварей видели, что приходилось из трех четырех стволов ложить. На ночь встали на территории завода бывшего. Машины внутрь загнали.

Лейтенант приказал всем, кто не на фишке в них спать. Ну это и сыграло злую шутку, когда ребята обращаться начали. Кто-то догадался огонь внутри бардака открыть, положило всех рикошетом. Я сам двоим шеи свернул, одному в кашу голову шлемом разбил. Пулемет на плечо и из люка наружу. А там такая тварь прискакала, я тогда с перепугу чуть в штаны не наложил, элитник каких поискать надо.

Ну в общем, днем то мы нашумели изрядно, да и наследили тоже, вот и пришел по наши души по следу. Он броню вскрыл как яичную скорлупу и давай всех цапать. Меня летеха за шкирку, пулемёт, говорит, брось придурок и тащит. А я взгляд от твари оторвать не могу и ноги как не родные. В общем, спас он меня тогда, нам уйти удалось прилично. Потом споровое голодание началось.

Мы засели на старой дамбе, когда за нами стая увязалась. Решили, что один из нас спастись сможет, если другой с пулемета его прикрывать будет. Разыграли на камень, ножницы, бумага. Я выиграл. ПКМ долго грохотал, потом еще калаш пару раз долбанул, а потом тишина настала. Так я и брел, сам не зная куда. Башка без живца уже ничего не соображала.

Когда муров увидел, даже не распознал что они люди. В спорт магазине спрятался, вооружился клюшкой. Одному по башке заехал, клюшка в щепки, ну и он двухсотый. А второй мне ногу прострелил и уже вязать собрался, когда Крестный подоспел. Спас меня, с тех пор и двигаемся вместе.

– Ага, как щас помню, как представил, что эту тушу на себе тащить до стаба придется, подумал, что лучше б и не вмешивался вовсе. – все дружно заржали.

– А ты кстати как выбрался из той передряги в парке? – спросил Седой Тафгая.

– О, это история достойная того, чтоб о ней слагали легенды. – Тафгай уселся поудобней, поставил секиру и принялся ее натачивать, попутно рассказывая. – Я когда в кабинку залез, у мужика там патронов под сотню нашел, ну думаю, сейчас вдоволь настреляюсь, как в тире. А там снизу пустышей с бегунами уже собралось десятка два. Ну я мужика выбросил им на головы, парочку уложил.

– А мужик из наших был или из свежих? – прищурившись, спросил Крестный.

– Свежак, однозначно. Непонятно правда нахера он стрелять начал. Может в списке на перерождение был, и кукуха ехала, а может просто перепугался. Не суть важно, главное, что к заварушке тот самый рубер из вертушки подтянулся и парочка топтунов. Рубер сразу вверх полез, тварь не из простых, броня спереди такая, что пули просто рикошетили. Там только если в глаз попадать, так он тебя по запаху найдет.

В общем, хитрый план я придумал. Выбрался на крышу кабинки и крепления расшатал, аттракцион у вас древний, так что большого труда это не составило. Выждал момент, когда тварь прыгнет прям на кабинку и вдарил посильнее. Конструкция отправилась в свободное падение, я остался болтаться на трубе. Рубер попробовал в полете спрыгнуть, да куда-там. Ему этой железякой хребет переломило. Я в другую кабинку перебрался.

Топтуны тоже попробовали было залезть, я одному секирой лапу обрубил, он упал и ноги об асфальт сломал. А второй не дурак соваться не стал. А потом я засел тихо и стал выжидать. Твари что попроще товарищей доели да и пошли новую добычу искать, а матерые попрятались, думали спущусь, да хрен им.

Я выждал больше часа, даже подремал чуток. А потом быстро спустился и в охотничий припустил. Один лотерейщик правда меня все-таки караулил, но я ему башку снес. Подбираться к вам начал, смотрю элитник с компанией. А там рядом небольшой магазинчик двухэтажный, я туда на крышу забрался и давай из винтовки вам помогать.

– Даже та-а-а-к. – удивилась Ника и перевела взгляд на Седого, как бы спрашивая, ты знал? Седой покачал головой. А Крестный лишь хмыкнул, словно что-то подобное и предполагал.

– Конечно, часть стаи на себя перетянул, ну у меня позиция выгодная, лестницу я оторвал и наверх затащил, чтоб им не забраться было. Находились конечно умельцы, но я их своей красоткой, как огуляю, одна половина туда, вторая сюда. – на этих словах он ласково погладил древко секиры.

– А я из-за нашей пальбы даже твоих выстрелов не слышал. – сказал Седой. – До сих пор в голове не укладывается, что ты вот так одним ударом уложил такую махину.

– Знай наших. – ухмыльнулся Тафгай, незаметно для новичков подмигнув Крестному. Наставник сразу понял, что крестнику пришлось обколоться спеком, чтоб провернуть подобный трюк и тут же не свалится с ног. Может он бы и смог это делать в самом начале их рейда, когда запас сил умения максимальный, но как тут теперь проверишь.

Компания еще посидела у костра, Седой с Никой немного рассказали о себе, пока девушка откровенно не начала клевать носом. На часах к тому времени было почти двенадцать, так что для всех это стало сигналом идти спать. Седой расстелил двухместный спальный мешок и они благополучно уснули. Так кончился самый длинный и тяжелый день в жизни Седого, наверное, если б его волосы были нормального цвета, то он снова посидел.

Глава 7. Стаб, милый стаб.

Городишко наш дыра. Всегда дырой был и сейчас дыра. Только сейчас, – говорю, – это дыра в будущее. Через эту дыру мы такое в ваш паршивый мир накачаем, что все переменится. Жизнь будет другая, правильная, у каждого будет все, что надо. Вот вам и дыра. Через эту дыру знания идут. А когда знание будет, мы и богатыми всех сделаем, и к звездам полетим, и куда хочешь доберемся. Вот такая у нас здесь дыра...

Аркадий и Борис Стругацкие. Пикник на обочине

Седому снились кошмары, в которых он в той или иной вариации бегал от всевозможных зараженных. Самое обидное было то, что оружие каждый раз подводило его, то давало осечки, то просто не наносило урона. Он проснулся в два часа ночи. Странно, – подумал он – после пережитого, я должен спать как убитый до самого утра. Он проворочался еще полчаса, но так больше и не смог уснуть.

Самое интересно, он чувствовал себя абсолютно выспавшимся, такое ощущение у него было, только если он три дня подряд спал положенные восемь часов, что случалось крайне редко. Это не был «ложный бодряк», как он это называл, когда ты, поспав пару часов, чувствуешь себя бодрым. Но когда приходишь на работу, тебя тут же накрывает, и ты весь день борешься с тем, чтоб не уснуть стоя.

Седой не стал попусту терять время и решил, что пора вставать. Он аккуратно выбрался из спальника, чтоб не разбудить Нику. Немного полюбовался спящей девушкой. Ей все пережитое дается труднее, но вопреки его ожиданиям, она держалась молодцом – ни разу не упала в обморок.

Седой с фонариком побродил по округе, насобирав еще валежника, и подбросил хвороста в тлеющий костер. Подождал несколько минут. Вечно голодное пламя охотно приняло подношение. Сначала оно боязливо облизывало самые тонкие щепки и затем принялось поглощать все целиком, хрустя ветвями.

Седой уселся на бревно, взял удачно забытое Тафгаем точило и принялся подтачивать мачете. Клинку неплохо пришлось поработать за последние сутки. Следить за оружием – это первое дело в таких обстоятельствах. Закончив с заточкой, он отмыл клинок от редких вкраплений запекшейся крови и убрал в ножны. Ту же процедуру повторил с топором Ники. Он конечно кованный, но висел на стене в декоративных целях и не имел боевой заточки.

Затем Седой сходил до машины и нашел там универсальный набор для чистки оружия. Следующей на очереди была "Сайга". Она конечно только с магазина, но это совсем не значит, что добротно смазана, к тому же из нее уже довелось пострелять. Никину мелкашку с "Пээмом" чистка так же не обошла стороной.

Закончив с этим, он нашел в ящике с инструментами ножовку по металлу и принялся отпиливать дуло двухстволки. Когда рассвело, в руках Седой уже держал заряженный обрез. На футболке в районе поясницы, он пришил вертикальные петли и закрепил его там. Примерился, убедился, что в случае чего он быстро выхватит его одним движением.

Ближе к шести утра проснулся Крестный, через пятнадцать минут после него Тафгай. Загремели котелки, кружки. Седой решил не будить девушку и принял на себя ее обязанности по кухне, приготовив нехитрый завтрак. Нику он разбудил, когда все уже было готово.

Перекусив, группа выдвинулась в путь. Ехали они спокойно, за исключением редких остановок для того, чтоб издалека пристрелить тварей способных догнать машину на ходу. Один раз пришлось проехать через только перезагрузившийся кластер какого-то коттеджного поселка. Зрелище противоречивое.

Местные жители еще не поняли, что произошло и с интересом провожали взглядом необычную машину. Все они просто шли по своим делам. Больше всего впечатлила мать, гуляющая с ребенком в коляске. С одной стороны Седому захотелось выпрыгнуть из-машины, уговорить эту женщину поехать с ними, пусть даже под дулом пистолета. А с другой он понимал, что ни ей, ни остальным жителям не помочь, и из всех выживут лишь несколько счастливчиков, что выберет Улей – смертельная лотерея.

– Им не помочь, – словно прочитав его мысли, сказал Крестный.

– Ну может хоть кому-то сообщим, в отделение полиции заглянем, отдадим им брошюры. – взмолилась Ника.

– Они сами к нам сейчас заглянут. – сказал Тафгай, показывай пальцем за спину. Там сигналил проблесковыми маячками типичный ментовской уазик.

– Не дергаемся, – начал инструктаж Крестный, – стволы не прячем, говорить буду я. Брошюрки мне дайте. – Все это Крестный сказал, прижимая машину к обочине.

На расстоянии двух метров от них остановилась полицейская машина. Из нее вышел молодой высокий парень, а второй постарше и по крупнее остался в салоне.

– Здравия желаю, лейтенант Старко, предъявите... – полицейский запнулся в деталях разглядев салон машины и замахал рукой своему коллеге. – так, а документики на весь ваш арсенал имеются?

– А как же, усы лапы и хвост, вот мои документы. – насмешливо ответил Крестный.

– Паясничаем значит! – возмутился литеха.

– Не заводись, Старко. – изображая усталость в голосе, сказал подошедший капитан. – Видно же люди деловые, ты посмотри на каком звере ездят, на охоту небось собрались. Причем судя по арсеналу, не меньше чем на медведя. – капитан почуяв выгоду, явно намекал на взятку. Седой тем временем, аккуратно достал из-за спины обрез и положил его рядом, но так чтоб его не было видно из-за ноги.

– Я пока покурю? – спросил у Крестного Тафгай.

– Валяй.

Тафгай вышел и, сделав вид, что достает из-под куртки сигареты, вынул пистолет. – Закурить не найдется? – обратился он к Старко. Повернувшийся лейтенант замер, испуганно глядя, то на насмешливо улыбающегося Тафгая, то на дуло его АПС.

– Какого х.. – возмутился было капитан.

– Тшссссссссс! – пригрозил ему Седой, обрез которого смотрел на живот полицейского.

– Значит так, господа офицеры.  – начал вещать Крестный. – Я бы конечно мог дать вам денег. Но дело в том, что они сейчас вам не помогут. Вам поможет, только оружие. Ночью в вашем поселке был странный зеленоватый туман, и пахло какой-то кислой химией. Сейчас в нем отключилось электричество и как многие уже заметили, перекрыли газ. Скоро вы обнаружите, что известной вам дороги нет, и поселок окружает совсем не та местность, что вы привыкли. Предупредите всех граждан, кого только сможете, что из штаба только что сообщили об атаке по вам новым биологическим оружием превращающем людей в сумасшедших зараженных. Вот держите. – Крестный протянул каждому по брошюре. – Сейчас вы мне не поверите, но очень скоро все мои прогнозы начнут сбываться, и тогда спасайтесь сами и попробуйте спасти остальных. Запроси по рации отдел, электричества у них нет.

Оба полицейских все это время спокойно слушавших речь «психа», наконец отошли от ступора, и капитан подал голос:

– А что его запрашивать, мне жена еще утром сказала, ни газа не электроэнергии нет.

– Вот и славно. Тогда мы поехали, а вы не вздумайте за нами гнаться, человеческая жизнь в Улье ничего не стоит.

Тафгай снова сел в машину, все еще держа обоих сотрудников под прицелом. Машина тронулась с места, а полицейские так и стояли, в растерянности поглядывая друг на друга.

– Это все что мы могли сделать. – сказал Крестный.

– В близлежащих к приличным стабам кластерам обычно новичков спасают, так что не везде все так хреново. – заметил Тафгай.

Дальнейший путь был непримечателен, лишь бесконечная череда полей, дорог, лесов, заброшенных построек и бегущих в след за машиной пустышей. К стабу подъехали уже ближе к вечеру.

– Рацию достаньте, пост нас вызывать будет, чтобы опознались. – скомандовал Крестный. И действительно через пять минут их запросили по рации.

– Вездеход неизвестной модели, говорит блокпост.

– Слышу вас, блокпост. – ответил Тафгай.

– Назовите себя и цель визита. Прижмитесь к обочине и не оказывайте сопротивления при досмотре, иначе мы будем вынуждены открыть огонь.

– Это Тафгай, мать вашу. Вы чо там совсем без баб озверели.

В ответ через шипящие помехи раздался смех нескольких глоток.

– А Тафгай, буйвол ты дикий. Извини, не признал, ты же обычно на своих двоих. Я вообще не думал, что ты в машины помешаешься и уж тем более умеешь их водить.

– Сектор, пес беспородный, ты что ли?

– Я, а кто ж еще, другие бы твой голос услышав, сразу скомандовали – открыть огонь.

Тем временем машина подъехала к шлагбауму.

– Вон смотри где прячутся, уроды. – показал пальцем Тафгай.

Седой с трудом разглядел хорошо замаскированную бронетехнику по обоим сторонам дороги. А из дотов по бокам от шлагбаума на них были направленны дула КПВТ.

Из левого дота вышел мужик крепкого телосложения, из-под военной кепи выбивались рыжие волосы, на груди у него болтался «АК 105» с полным обвесом, с ним вышли еще двое с «акаэмами» в руках. Тафгай и рыжий крепко обнялись и начали о чем-то переговариваться, как Седой успел понять, это и был тот самый Сектор, что говорил с ними по рации.

– Ну нихрена вы приборахлились. – сказал Сектор, заглядывая в салон. – А это кто?

– Новенькие. – пояснил Тафгай.

– Ладно проезжайте, я предупрежу, чтоб вас не тормозили. – рыжий махнул рукой и машина снова двинулась в путь.

– Чего это они сегодня такие напряженные? – спросил у Тафгая Крестный.

– Сектор при всех говорить не стал, но судя по всему проблемы какие-то. Надо будет его потом подробнее расспросить. – Крестный согласно кивнул.

По дороге они прошли еще три блокпоста и наконец подъехали к главным воротам.

– Впечатляет. – уважительно поджал губы Седой.

Зажатая в кольцо минных полей возвышалась высоченная стена. Огромные двухстворчатые ворота распахнулись, и машина заехала внутрь. Там к ним подошел мужик в военной форме и, поздоровавшись с Крестным и Тафгаем, осведомился о статусе Седого и Ники.

– Новенькие, Крестники мои. – пояснил Крестный, на что мужик удивленно вскинул брови, после чего спросил:

– Как их оформлять?

– Полная процедура регистрации. Временное гражданство под мое поручительство.

Мужик что-то передал по рации.

– Найдешь нас в гостинице, второй этаж – номера спросишь у управляющего. – дал Крестный последние наставления, и они с Тафгаем поехали дальше.

Седого с Никой развели в две одинаковых комнатки. Из мебели там был лишь простенький стол и два стула по разным его концам. Когда Седой уселся, в комнату за ним зашли два человека. Один в военной форме задавал вопросы, а второй одетый, как типичный офисный работник, лишь кивал головой, подтверждая правдивость ответов Седого. Седой сразу распознал в нем ментата.

Сначала ему задали стандартные вопросы из серии: возраст, имя, как давно попал в Улей. Причем на второй Седой автоматически назвал старое имя, после чего он наткнулся на укоризненный взгляд вояки и насмешливый ментата. Остальные вопросы в основном были направленны на то, чтоб определить, не прибыл ли Седой сюда с целью навредить стабу или его гражданам.

Когда процедура была окончена, Седого сфотографировали, а через несколько минут выдали маленькую ламинированную карточку. В левом верхнем углу красовалось его лицо, словно сошедшее с плаката их разыскивает полиция, рядом была надпись «временный гражданин», затем его новое имя и возраст, а ниже такие же данные поручителя, то бишь Крестного. Еще ему вручили подробную цветную карту города и талон новоприбывшего. Согласно этому талону, он сможет бесплатно снять жилье и получить трехразовое питание в течении двух дней.

Вообще граждане полиса делились на три основные категории: гражданин, временный гражданин и гости. Постоянные граждане имели больше прав, могли в случае чего обратиться в местный аналог полиции, покупать недвижимость, за правонарушения штрафы с них брали в пределах разумного. Временные граждане не могли покупать недвижимость, лишь арендовать, например штраф за дебош с применением холодного оружия мог оставить тебя нищим. За повторное такое нарушение ты терял статус временного гражданина, к тому же твой поручитель тоже получал штраф. Гостям давали лишь лист временной регистрации, а штраф за драку с холодняком мог загнать их в многомесячные долги.

– Полчаса и ты уже временный гражданин. – сказал Седой Нике, вышедшей одновременно с ним.

– Ага, у нас бы чтоб такой статус получить, ты не одну неделю простоишь в очередях.

Седой развернул карту и, отыскав на ней гостиницу, ткнул пальцем: