Текст книги "Генерал Империи – 3"

Автор книги: Дмитрий Коровников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Если ты передашь печать и ключ от нее, мне, – хриплым голосом выдавил князь, – то я отпущу тебя и твоих людей, клянусь в этом богами…

– А, имущество?

– Все свое барахло можешь также забрать с собой…

Таким образом, втайне от остальных произошла передача и перекодировка Императорской Технопечати. Сура сдержал слово и отпустил Тарвица, а сам поспешил обратно к столице, куда в это время уже подходил союзный флот Птолемея Янга…

Глава 4

Приведшие на орбиту планеты Астрополис свои союзные эскадры, князья, поразились беспримерной жестокости и вандализму Усема Бадура. Никто из них не мог ожидать, что диктатор, фактически взяв в заложники маленького императора Ван Мина и вдовствующую императрицу-мать, насильно увезет их с собой в неизвестном направлении. Еще большее возмущение вызвало разрушение Правительственного квартала и самого Императорского Дворца.

Перед уходом линейные корабли Бадура вошли в атмосферу планеты и из своих главных калибров несколько часов кряду расстреливали здания дворцового комплекса, оставив после себя лишь оплавленные стены и выжженные парки…

– Необходимо как можно быстрей восстановить Большой дворец, – сказал Птолемей Янг на совете, – это наша первоочередная обязанность. Дворец является таким же символом государственной власти, как и сам император. Так как Ван Мина мы пока не можем освободить, то хотя бы нужно приложить все усилия для скорейшего восстановления его главной резиденции. Так же, как можно скорей должны заработать и все административные службы Империи.

– Какой толк от пустых кабинетов, – пожал плечами Сэд Кали, – если все чиновники отбыли на кораблях с Бадуром. Нашей, как вы сказали – первоочередной задачей, является перехват диктатора по маршруту его следования и освобождение маленького императора Ван Мина. Я прошу вас, господин командующий, выделить сводный авангард из самых быстроходных линейных крейсеров для преследования диктатора Бадура. Сейчас скорость нашего противника не очень высока, так как они ведут с собой большой караван из гражданских транспортов. Это наш единственный шанс, чтобы догнать и разбить последние из уцелевших вражеские легионы.

– Вы правы, генерал-министр, в том, что силы у Усема Бадура, действительно последние, – ответил Птолемей, соглашаясь. – И к тому же у него практически не осталось союзников в Империи Мин. Бадуру некуда деваться, и сколько бы он не бегал, конец будет один – его поимка и жестокая казнь…

– Это не значит, что в данный момент диктатора можно безнаказанно отпускать, – возмутился Сэд, понимая, что командующий не горит желанием немедленно пускаться в погоню и ведет себя очень расслаблено.

– Никто его не отпускает, просто сейчас большая часть моих кораблей не готова к новому сражению, – ответил на это Птолемей. – Они совершили длительный переход в тридцать с лишним гиперпрыжков за трое суток и нуждаются в ремонте и восстановлении мощностей. Я не хочу глупо проиграть битву из-за технической усталости флота. Ничего страшного не случится, если еще месяц-другой Бадур и его приспешники поскитаются по Галактике. Это его ничем не усилит. Более того, уверен, что с каждым днем флот узурпатора будет таять на глазах. А когда толстяка Бадура покинут последние его союзники, вот тогда мы и возьмем этого злодея тепленьким.

– Я хорошо знаю диктатора, – не успокаивался Кали, пытаясь переубедить главнокомандующего. – Хоть Бадур и носит столь высокий гражданский титул диктатора-регента, в душе он по-прежнему остается боевым имперским генералом, обладающим опытом ведения больших и малых сражений, а также опытом рейдовой войны. Усем Бадур очень опасен, в каком бы критическом положении не находился его флот. Поэтому я прошу у вас, господин, дозволения мне лично возглавить авангард для преследования кораблей диктатора.

– Что ж, если вы так рветесь в бой и уверены в собственных силах, я позволяю вам это сделать, – согласился Птолемей, недолго подумав. – Заодно проверим верность Империи Мин, ваших новых экипажей, набранных из военнопленных разгромленных легионов Бадура…

Сэд Кали низко по-альтариански поклонился Птолемею и вышел из его каюты. В центрально коридоре флагмана первого министра он встретил, шедшего на прием к командующему князя Бартоломея Суру.

– Приветствую вас, светлейший князь, – кивнул ему Сэд, обрадовавшись и пожимая руку. – Вот человек, который точно поддержит меня во всех начинаниях!

– Что вы имеете в виду, генерал-министр? – спросил тот, рассеЯно, но сразу же заинтересовавшись.

– Я только что говорил с Птолемеем и выпросил у него временную должность командующего авангардом союзного флота, – продолжал Сэд, победно улыбаясь своему новому высокому назначению.

– Поздравляю, только не слишком радуйтесь, друг мой, – несколько ехидно рассмеялся Бартоломей. – Мой опыт командования авангардом показывает, что это не очень авторитетное место… Хотя, в любом случае надеюсь, что у вас получится лучше…

– Через несколько стандартных часов я вывожу свой флот из пятнадцати тысяч боевых кораблей в открытое пространство, – продолжал Сэд, не обращая внимания на усмешки Суры. – Сейчас есть все шансы догнать Усема Бадура и освободить малыша-императора! Я знаю, князь, что обладая опытом флотоводца, вы думаете точно так же, как и я. Недаром ваши корабли всегда были в первых рядах союзников. Прошу вас, присоединяйтесь ко мне и вместе мы легко разобьем диктатора, перехватив его колонны на марше…

– Отличная идея! – радостно воскликнул Бартоломей Сура, почесав подбородок. – Я с удовольствием приму участие в охоте за негодяем Бадуром. Генерал-министр Кали я ценю вашу решительность и усердие в этой гражданской войне, и буду счастлив, сражаться бок обок с вами.

Оба флотоводца обнялись почти по-братски.

– Я сейчас спешу на аудиенцию к Птолемею, где и сообщу первому министру, что присоединяюсь к вашему походу, – заявил Бартоломей, прощаясь с Кали. – Мои корабли только что прибыли на орбиту столицы и времени на дополнительную подготовку им много не потребуется, только стандартный техосмотр и дозаправка. Так что через несколько часов я и мои экипажи будем в полном вашем распоряжении…

Они тепло расстались, и Сэд полетел на офицерском вельботе в расположение своего флота, а князь Бартоломей Сура широким шагом вошел в аудиенц-зал, где его уже ожидали Птолемей Янг и генерал Павел Петрович Дессе.

– Я подошел к столице ненадолго и хотел бы вам сообщить, господин командующий, что снова отправляюсь на очередную операцию по перехвату Бадура, вместе с генералом-министром Кали – заявил Сура с порога.

– Почему вы так спешите покинуть нас, князь? – задал вопрос Птолемей, при этом ехидно и как-то загадочно ухмыляясь. – Вы же только что прибыли и, наверное, ваши экипажи утомлены от постоянного преследования врага. Кстати, светлейший, вам никого не удалось догнать из наших заклятых врагов?

– К сожалению, никого, – осторожно ответил князь, начиная подозревать что-то неладное. – Спасибо за то, что печетесь о моих людях, господин. Но все они закаленные воины и не нуждаются в длительном отдыхе. Повторяю, через пару стандартных часов я снова выхожу со своими кораблями на помощь генералу Кали. Это ли не показатель?

– Боюсь, что не могу разрешить вам подобное, – резко заявил Птолемей.

– Что значит «не могу разрешить»?! При всем уважении, первый министр, я князь Империи и сам принимаю решения, касающиеся моих личных подразделений! – Сура, от природы обладая суровым нравом, начинал быстро терять терпение.

– Но, не в условиях военных действий! – воскликнул Птолемей, также краснея от гнева, но пока сдерживаясь. – Сейчас, я – ваш верховный командующий и приказываю вашему флоту оставаться на прежних координатах! Вы услышали меня, князь?

– Что все это значит?! – повысил голос Бартоломей Сура, теряя над собой контроль и переходя на «ты». – Птолемей Янг, не переоцениваешь ли ты собственные силы? К черту тебя и твои идиотские приказы! Я иду в поход, и на этом точка!

– Ты не подчиняешься главнокомандующему?! Что ж, тогда я арестую тебя! – закричал Птолемей, нажимая кнопку и вызывая охрану.

– За что?! – недоуменно воскликнул Сура.

– За измену, подлец!

– Что?! – князь Бартоломей автоматически схватился за рукоять плазменного меча. – Как ты смеешь обвинять меня в измене?! Ты, простой чиновник-выскочка…

– Еще как смею, потому что знаю, что у тебя, негодяй, имеется Печать императора, которую ты выменял у Вилли Тарвица в обмен на его никчемную жизнь, и сейчас скрываешь этот факт! – закричал Птолемей, в свою очередь, хватаясь за меч. – Признаешь ли ты это?!

– Нет, конечно, не признаю! – заявил Сура, подбоченившись. – Все выдвинутые тобой обвинения – клевета и неправда!

– Докажи! – настаивал Птолемей Янг.

– Это ты сначала докажи мою вину! – еще сильней заорал Бартоломей. – Или тебе неизвестно, что в Империи Мин действует презумпция невиновности!

– Вообще-то, князь прав, – неожиданно вставил слово Павел Петрович Дессе, поднимаясь с кресла и вставая между спорящими вельможами, пытаясь не допустить тем самым намечающееся кровопролитие. – Вам, господин командующий, необходимо предоставить весомые доказательства подобного серьезнейшего обвинения. Договор с врагом и утаивание артефакта – это не игрушки, и следует во всем хорошенько разобраться, прежде чем делать какие-либо выводы. И уж точно не хвататься за мечи…

– Доказательства появятся ровно тогда, когда мы проведем обыск на флагманском крейсере этого господина! – воскликнул Птолемей, указывая на князя.

– Каким же образом, ты попадешь на мой флагман без моего же разрешения?! – засмеялся Бартоломей, понимая, что прямых улик против него у первого министра на руках не имеется. – Может быть, попробуешь это сделать силой?

– Если потребуется, применю и силу! – пригрозил ему Птолемей Янг, решив идти до конца и показать, кто здесь главный. – Князь Сура, ты проклятый предатель и предстанешь перед имперским судом за свои преступления! Мы сейчас полетим на твой корабль и найдем Технопечать!

– Я скажу, что произойдет сейчас. Сейчас я выйду из этого аудиенц-зала, как ни в чем не бывало, и буду разговаривать с тобой в дальнейшем только после твоих извинений, – ответил Сура, скрестив руки на груди. – А если так случится, что я отсюда не выйду, то через несколько минут мой фамильный флот, стоящий в полной боевой готовности в пятнадцати тысячах километров отсюда, разнесет в щепки твой ржавый «Агамемнон» и любой другой корабль, вставший у него на пути. Думаешь, что я блефую, первый министр?! Хочешь это проверить?

Павел Петрович Дессе, ставший свидетелем внезапного конфликта, сейчас отчетливо понимал, что князь Бартоломей абсолютно точно приведет в действие свои угрозы, и что его крейсерам, уже готовым к бою, никакой из стоящих поблизости регулярных легионов союзного флота в данную минуту помешать не сможет.

– Если вы подтверждаете, что не имеете к похищению Императорской Печати никакого отношения, то, безусловно, можете быть свободны, и никто вас задержать не станет, – благоразумно произнес «Лис» Дессе, отдавая приказ охранникам первого министра, чтобы те отошли в сторону и не вмешивались…

– Да, я подтверждаю, что не имею никакого отношения ни к какой Императорской Печати – хмыкнул Бартоломей Сура и, бросив испепеляющий взгляд на Птолемея, быстро вышел из каюты…

А спустя стандартный час его флот, как и обещал Сура, покинул союзный лагерь, расположенный на орбите Астрополиса, совершив прыжок в подпространство и скрываясь в неизвестном направлении…

Глава 5

Эфир Большого лагеря союзников, располагавшегося теперь на орбите Астрополиса, шумел от последних новостей. Очень быстро всем интересующимся стала известна причина, по которой Бартоломей Сура покинул расположение флота, и это вызвало брожение в его рядах. Птолемей Янг чтобы разъяснить ситуацию, вынужден был собрать общий военный совет из князей и командующих легионами.

– Князь Сура вступил в преступный сговор с изменником Вильгельмом Тарвицем и получил от того за свое предательство – Императорскую Печать, – священный техноартефакт, на обладание которым не имеет никаких прав, – медленно говорил Птолемей, обводя присутствующих суровым взглядом. – Почему хранитель Тарвиц отдал ее Бартоломею, я не знаю, но это и не важно. Так или иначе, князь Бартоломей принял столь высокий подарок и скрыл от нас этот факт, чем тут же нарушил закон Империи. По древней альтарианской традиции, перенятой и людьми, Печать должна находиться, либо в руках ее министра-хранителя, либо в специально-отведенном помещении Императорского Дворца. Сейчас же артефакт находится в грязных руках предателя! Данное преступление карается смертью и опалой для всего рода, глава которого замарал себя подобным святотатством!

– Мы не знаем подробностей всего произошедшего, поэтому не можем необоснованно называть князю Суру – предателем, – заявил генерал-министр Кали, который из-за случившегося отложил на несколько часов подготовку к своему походу.

– Я знаю все подробности от ближайшего слуги Суры, – сказал на это Птолемей. – Этот альтарианец может подтвердить, что псевдо-министр Тарвиц сутки тому назад присутствовал на флагмане князя и вел с ним долгую беседу, а затем беспрепятственно покинул его корабль. Тарвиц, я напоминаю, – наш враг и ближайший сообщник диктатора Бадура. Только одно то, что Бартоломей отпустил его, уже является преступлением против нашего общего дела.

– Безусловно, министр Тарвиц сейчас находится в лагере наших врагов, – не успокаивался Кали, пытаясь быть объективным. – Но в этом лагере помимо него находятся также остальные министры и высшие сановники Империи. Бадур просто их всех взял с собой насильно в качестве заложников, хотел кто-то того или нет.

– Да, но Вильгельм Тарвиц и до этого случая открыто поддерживал Усема Бадура в его узурпации власти! – тут же парировал Птолемей. – Тарвиц, как мы все знаем, принял из рук диктатора нелегитимную должность первого министра и всячески помогал Бадуру в управлении Империей.

– Разве кто-нибудь из присутствующих отказался бы принять одну из самых высоких должностей государства, если она сама идет тебе в руки? – пожал плечами Сэд Кали. – Особенностью всех гражданских войн является то, что, к сожалению, невозможно четко провести грань между твоим врагом и союзником. Очень часто в такой ситуации выбором людей руководит опасение за собственную жизнь или за потерю своего имущества. Я, например, думаю, что большинство из находящихся сейчас при Бадуре, служат ему именно из-за страха быть попросту лишенными головы. Да что говорить, если сам император Ван Мин вынужден безропотно подписывать указы, навязанные ему диктатором…

– Не хотите ли вы сказать, господин генерал-министр, что мы должны простить всех изменников, потому что теми руководил страх? – съязвил Птолемей, недовольный, что ему кто-либо смеет перечить, тем более в такой сложный момент. – По моему мнению, ни один министр или князь-протектор, хотя бы день служивший и подчинявшийся Усему Бадуру, не имеет больше права занимать какую-либо высокую должность в Империи.

– Нам нужно подходить в этом вопросе к каждому индивидуально, – спокойно ответил Кали, понимая, что его аргументы более объективны и будут поддержаны остальными присутствующими. – Без сомнения, среди них есть преступники, но есть и честные люди, которые вынуждены были временно принять сторону противника.

Большинство сидящих за столом вельмож и легатов закивали, соглашаясь с генералом-министром, так как у многих из них имелись родственники и друзья при дворе нынешнего императора, и они не хотели, чтобы те в будущем пострадали от репрессий, только уже – Птолемея.

– Ладно, вернемся к отделению зерен от плевел, позже, когда разобьем Усема Бадура, – резко прервал собеседника, первый министр, понимая, что проигрывает в этой словесной дуэли. – Сейчас же нам надо решить, что делать с этим предателем – Сурой. Напоминаю, он не просто не подчинился мне, как главнокомандующему, но и покинул союзный лагерь со всем своим флотом. Это ли не лучшее подтверждение его измены?

– А кто бы, не покинул лагерь, если бы его попытались так грубо арестовать? – неожиданно для всех произнес я.

Я в числе командующих легионами присутствовал на данном общем совете и до сих пор лишь молча наблюдал горячую перепалку двух министров.

– Что значит, «кто бы, не покинул лагерь»?! – возмутился Птолемей, не ожидая такого удара в спину от одного, как он считал, из своих людей. – Это нарушение приказа верховного главнокомандующего флота?! У нас что здесь – смотр фамильных эскадр?! Что хочу, то и делаю?!

– Если приказ, исходящий от вас, командующий, являлся бы преступным или угрожал жизни мне и моим друзьям, то да, я бы тоже не стал его выполнять, – уверенно, без задней мысли, ответил я. – Поэтому не вижу ничего странного в том, что князь Бартоломей, вероятно испугавшись за свою жизнь и свободу, просто решил уйти на время в более безопасное для себя место.

– Не ожидал я от вас, генерал Васильков, подобных слов, – мрачно сказал Птолемей, не в силах сдерживать гнев и сжигая меня взглядом. – Поэтому уже начинаю жалеть о том, что доверил такому недальновидному человеку один из своих лучших легионов.

– Во-первых, упомянутый вами 4-ый «желтый» легион принадлежит не лично первому министру – он принадлежит Империи Мин, – спокойно заявил я, принимая вызов. – А, во-вторых, вы как главнокомандующий, можете всегда исправить собственную оплошность и освободить неугодного вам командира от его должности…

– Что я и сделаю, немедленно, сразу после окончания данного совещания! – повысил голос Птолемей. – Генерал Васильков, вы лишаетесь своей должности легата и звания генерала Империи! Теперь вы снова волонтер иррегулярных соединений союзного флота…

– Назовите причину такого решения, господин?! – неожиданно для меня и тем более для Птолемея, стали возмущаться многие из сидящих за столом. – Александр Иванович показал себя в сражениях, как профессионал высочайшего класса. Лишать должности такого заслуженного и опытного флотоводца было бы верхом несправедливости!

– Когда он проявил себя в секторе сражения, то за это получил награду, и очень высокую, – возразил им, Птолемей. – А теперь, после того, как генерал Васильков высказался в защиту явного преступника, он автоматически потерял мое доверие. Таков мой приказ, господа, и я имею на это полное право!

– Господин, вы, безусловно, имеете полное право менять командующих легионами. Но настоятельно советую вам не принимать таких поспешных решений, – глухим голосом произнес со своего места начальник штаба союзного флота – Павел Петрович Дессе. – Со стороны это выглядит очень недостойно и может подорвать ваш авторитет в глазах большинства командоров и рядовых членов экипажей нашего флота.

– Прекратите защищать этого человека! – закричал Птолемей, теряя терпение. – Что вы раскудахтались, как наседки над птенцом. Решение принято, оно окончательное и не подлежит обсуждению! Как это воспримут рядовые легионеры, меня не должно волновать. Откуда младшим чинам знать, из-за чего происходит ротация в высшем командном составе?!

Однако возмущение присутствующих на совете командующих легионами по-прежнему не угасало.

– Господа, – я поднялся с места, решив покинуть данное совещание, чтобы оно не превратилось в открытый бунт против первого министра. – Очень благодарен всем за поддержку, но призываю вас к спокойствию и подчинению. Командующий флотом действительно имеет право на подобный приказ, и я подчиняюсь ему. Я точно никогда не держался за должности и чины, главное для меня – честно служить своему государству.

После таких высоких слов, которые иногда из меня сами лезли, я вышел из аудиенц-зала, под гробовое молчание присутствующих.

– Вот видите, Васильков сам согласился с тем, что, правда за мной, – как ни в чем не бывало, улыбнулся Птолемей, хлопнув в ладоши. – Все, закончили с этим эпизодом. Напоминаю, это абсолютно рядовой случай в сравнении с той сложившейся ситуацией, из-за которой мы все здесь собрались…

Глава 6

– Нет, мы еще не закончили, господин первый министр, – поднялся на ноги старый генерал Дессе, обращаясь к Птолемею, специально указывая его гражданскую должность. – Я крайне разочарован вашими недальновидными приказами и особенно не согласен с последним из них. Не хочу, чтобы вы или кто-то из присутствующих расценил мои слова, как ультиматум, но прошу принять мою отставку с поста начальника штаба союзного флота в том случае, если генерал Васильков не будет снова восстановлен в должности легата…

– Оставьте сантименты, Павел Петрович, – махнул рукой Птолемей, не придавая словам генерала Дессе значения. – Я понимаю, что вы очень любите своего бывшего товарища по оружию, к тому же приходящегося вам крестником, и поэтому защищаете его всеми способами. Но ваше громкое заявление очень непрофессионально и выглядит глупым ребячеством…

– Пусть так, тем не менее, я жду вашего решения, – грозно заявил «Лис» Дессе, смерив взглядом первого министра с ног до головы.

– Что ж, – нахмурился Птолемей, принимая окончательное решение, – похоже, вы все не понимаете, что на сегодняшний день является настоящей угрозой нашему союзу. Вместо того чтобы обсуждать главный вопрос дня, как поймать и предать суду предателя Бартоломея Суру, я уже не говорю о диктаторе Бадуре, вы продолжаете играть в детские обиды. Хотите поиграть – хорошо, я принимаю и вашу отставку тоже, господин генерал.

Негодованию собравшихся не было предела. Многие из командующих легионами были соратниками генерала Дессе, большинство знало о его подвигах и выигранных в бесконечных за тридцать лет сражениях, и те и другие любили и уважали Павла Петровича. Практически все они, за исключением князей и нескольких легатов, стали возмущаться приказу Птолемея и просить, а потом и требовать от него не принимать отставку генералов Дессе и Василькова. Однако главнокомандующий, закусив удила, оставался непреклонен, и в итоге Павел Петрович Дессе покинул совет вслед за мной.

– Забавно, очень забавно! – громко и показно засмеялся Сэд Кали, – вы, господин командующий, говорите о том, что нужно побыстрей наказать Бартоломея Суру, так как он нанес ущерб нашей сплоченности и общему делу, а сами, в свою очередь, делаете то же самое, только в еще большем масштабе…

– Что вы имеете в виду?! – возмущенно спросил Птолемей, красней от негодования. – Объяснитесь, генерал-министр!

– Выгнав двух самых опытных боевых генералов, вы нанесли непоправимый вред союзному флоту и куда больше, чем князь Сура, разобщили и рассорили нас, – смело заявил Кали, презрительно взглЯнув на первого министра.

– Что за чушь вы несете?! – пожал плечами Птолемей, пытаясь взять себя в руки. – Вы же видели, что Васильков и Дессе сами повели себя, как обиженные дети. К тому же флот врага разбит и нам не особо понадобятся услуги данных флотоводцев…

– Мне бы вашу уверенность, командующий, – сказал Сэд, печально улыбаясь и вздыхая.

– Все, хватит эмоционировать и лить слезы, – подытожил Птолемей, отмахиваясь. – Давайте, наконец, вернемся к насущным вопросам. Я хочу услышать от вас, господа, что будем делать с князем Бартоломеем?

– Все очевидно, объявить князя Суру – изменником, поймать его и судить, – резко высказался Виктор Висконти, поддержав тем самым, позицию командующего.

– Главное заставить его отдать Печать императора, – напомнил всем, князь Игнатий Вета. – Обладая данным техноартефактом, этот предатель может натворить много бед…

– Согласен, Печать должна быть возвращена на Астрополис, – кивнул, молчащий все это время, князь Конрад Хорн. – Соответственно, надо как можно скорей схватить Бартоломея!

Большинство князей поддержали Птолемея Янга. Против такой скорой расправы над Сурой из высших сановников были лишь Кали и генерал-губернатор Козицын, но они оказались в меньшинстве. Командующие имперскими легионами, несмотря на свое несогласие с Птолемеем в вопросе отставки генерала Дессе и моей, выразили поддержку первому министру в вопросе князя Суры. Последний был официально объявлен изменником и врагом Империи Мин. Сам Бартоломей, а также все его экипажи и корабли могли быть задержаны любым из князей-протекторов в пределах пяти секторов…

– Скорей всего предатель Сура направился в свой родной протекторат, – заявил Птолемей Янг. – В секторе «Орисса» находятся его родовые планеты, где среди местных поселенцев, мелких князей и бывших легионеров, он имеет большую поддержку…

– Варианта, что Бартоломей повел свой флот на соединение с Усемом Бадуром, никак нельзя исключать, – предположил Висконти, обводя всех присутствующих многозначительным взглядом. – Это логично, если они стали союзниками. Двенадцать тысяч кораблей Суры станут бесценным подарком для диктатора, у которого после поражения каждый боевой вымпел на счету!

– Да, возможно вы правы, князь, – задумался Птолемей. – Что ж, наша задача не допустить ни первого, ни второго сценариев. Поэтому я приказываю разделить союзный флот на три эскадры. Первая пойдет по предполагаемому маршруту следования Суры к своему фамильному протекторату. Вторая – полетит наперерез Бартоломею, если тот все-таки решит соединиться с Усемом Бадуром. Основной флот под моим руководством остается возле планеты Астрополис, прикрывая столицу от возможного нападения наших врагов…

– Командующий, мой флот, как я и говорил до этого, готов к выполнению задачи, о которой мы с вами договаривались, – напомнил Птолемею о себе, Сэд Кали. – Однако в этой операции я рассчитывал на поддержку князя Бартоломея…

– Как вы уже догадались, его рядом с вами не будет, – зло рассмеялся Птолемей. – С другой стороны, очень хорошо, что мы раскрыли измену заранее. Хуже было бы, если бы изменник Сура напал на вас во время сражения с легионами Бадура…

– Я остаюсь при своем мнении, командующий, – ответил Кали, – и считаю, что вы преувеличиваете уровень предательства князя. Все мы помним, как храбро Бартоломей сражался все это время с Бадуром, находясь в первых рядах нашего флота, и при этом потерял почти половину своих экипажей. Сура не способен перебежать на сторону диктатора.

– Жажда власти и денег творит чудеса преображения, – многозначительно произнес Птолемей, смотря на Сэда с плохо скрываемым презрением. – Но вернемся к вашему заданию, генерал-министр. Вы, как я и решил ранее, возглавите авангард флота и станете преследовать диктатора Бадура по пятам, тем самым не давая ему соединиться с Сурой.

– Моего отряда будет недостаточно, чтобы победить Бадура в открытом сражении, – предупредил Птолемея и остальных, Сэд. – Поэтому я прошу вас усилить его хотя бы одним из ваших регулярных легионов.

– Вы удивляете меня, господин Кали, – театрально вскинул брови главнокомандующий, – несколько часов назад вы уверяли меня в том, что ваши экипажи способны в одиночку разорвать флот диктатора на части, а сейчас просите подкреплений.

– Повторяю, что изначально при планировании операции по перехвату каравана Бадура я рассчитывал на помощь флота Суры, – ответил Кали.

– Все с вами понятно, генерал, – махнул рукой Птолемей, демонстративно отворачиваясь от Сэда. – Что ж, к сожалению, я пока ничем не могу вам помочь, все свободные имперские легионы нужны для поимки князя Бартоломея, поэтому вам придется идти в подпространство одному. Но я обещаю, как только появится такая возможность, сразу же пришлю вам подкрепление…

Кали быстрым шагом вышел из аудиенц-зала, в полголоса осыпая проклятиями верховного командующего. Генерал-министр понимал, что сегодня открыто занял враждебную Птолемею позицию, и первый министр теперь будет делать все, чтобы погубить Сэда. Тем не менее, Кали не отказался от своего первоначального плана, поэтому уже через час все его пятнадцать тысяч боевых вымпелов вышли из лагеря и совершили первый гиперпрыжок по направлению к сектору «Туран», туда, куда медленно уходил бесконечный караван Бадура…

Спустя стандартные сутки еще одна эскадра вышла из-за бронированных стен Большого союзного лагеря с заданием – перехватить и уничтожить корабли Бартоломея Суры и вернуть священную Печать императора. Еще раньше Птолемей Янг с помощью «фотонных» трансляторов разослал строгий приказ всем князьям-протекторам и генерал-губернаторам, в секторах контроля которых мог появиться флот князя Суры – блокировать его и захватить силами местных гарнизонов…