Текст книги "Воздушная битва за Сталинград. Операции люфтваффе по поддержке армии Паулюса. 1942–1943"
Автор книги: Дмитрий Дёгтев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Вообще же 434-й отдельный истребительный авиаполк, являвшейся одним из любимых и подопечных подразделений Василия Сталина, базировался на аэродроме Гумрак с 15 июля (до этого воевал на Як-1, но в период с 13 июня по 4 июля на подмосковном аэродроме Люберцы он был перевооружен на новые Як-7Б), много раз летчики вылетали на перехват немецких самолетов-разведчиков и прикрытие железнодорожного перегона Сталинград – Иловля, но ни разу не встречались с противником. Если, конечно, не считать странного перехвата парой Клещева – Паушева некоего самолета «R-5» и принуждению его к посадке на аэродром полка (этот эпизод отражен в летной книжке). В подразделении воевало много опытных летчиков, ранее отличившихся в других полках и на разных театрах боевых действий. К примеру, капитан Иван Голубин ранее воевал под Москвой в составе 16-го ИАП и только в период с 24 октября по 15 декабря 1941 г. одержал 10 личных и 2 групповые победы. Майор Иван Клещев был переведен в 434-й ОИАП из 521-го полка, в котором он одержал 3 личные и 4 групповые победы. Майор Борис Пендюр тоже являлся асом. В составе 744-го ИАП, который входил в ВВС 1-й Ударной армии на Северо-Западном фронте он в период с 19 февраля по 25 марта сбил 3 самолета лично и еще 11 в группе с товарищами.
Ну а сами «странности» продолжались недолго. Уже 22 июля передовые отряды 62-й армии встретились с такими же передовыми отрядами 6-й немецкой армии, после чего между ними завязались ожесточенные бои. Это же касалось и неба. «Операцией дня» для 8-й ВА стал налет на аэродром в районе Морозовской (немцы нередко называли его сокращенно – «Моро»). Накануне самолеты-разведчики обнаружили там «скопление» немецких транспортных самолетов, а штабисты сделали вывод, что это «важнейшая перевалочная база для транспортных самолетов противника, доставлявших к фронту из глубокого тыла фашистской Германии боеприпасы и горючее для автомашин и танков». Экипаж разведчика сообщил, что аэродром прикрывается пятью-шестью батареями зениток и пулеметами, а в небе над ним барражируют истребители.
Первым над целью появилось звено Як-7Б, которое, свалившись со стороны солнца, сначала атаковало патрульные Bf-109, a потом сбило три пытавшихся взлететь по тревоге мессера. Вслед за этим на малой высоте появилась шестерка Ил-2 из 504-го ШАП майора Ф. З. Болдырихина. Невзирая на бешеный огонь зенитных орудий, Илы сбросили на предполагаемые стоянки самолетов фугасные и осколочные бомбы, а также дали залп реактивных снарядов. По итогам налета пилоты отчитались о 37 уничтоженных Ju-52. При этом собственные потери атакующих составили два Ил-2 (командир эскадрильи старший лейтенант Г. К. Зотов и командир звена лейтенант Ю. В. Орлов пропали без вести) и один Як-7Б.
Всего же в этот день 10 машин из 8-й ВА «не вернулись с задания».
Отметим, что советская авиация ежедневно и традиционно отчитывалась о большом количестве уничтоженных вражеских танков, автомобилей и пехотинцев. Например, в этот день летчики 8-й ВА заявили о 26 пораженных танках, 78 автомобилях и «до 100 подвод». Однако журнал боевых действий 6-й немецкой армии приводит куда более скромные цифры: «По расположению 51-го и 29-го армейских корпусов наносились бомбовые и штурмовые удары, 2 погибших, б пропавших без вести».
23 июля армия осуществила 191 вылет, из которых 113 на атаку наземных целей. О сбитых немецких самолетах не сообщалось, тем не менее кто-то из советских летчиков добился крупного успеха, подбив Fi-156 самого командира VIII авиакорпуса генерала Мартина Фибига. Горящий самолет совершил вынужденную посадку, хотя сама «высокая птица» не пострадала. Кстати, днем ранее, также в своем штабном «Шторьхе», был тяжело ранен (во время посадки на аэродром Таганрог-Норд у самолета отказал мотор) командир JG52 майор Херберт Илефельд.
«8-й авиакорпус поддерживал действия 14-го танкового корпуса многократными ударами „Штук”, истребители сбили над полем боя 10 вражеских самолетов, – говорится в журнале боевых действий 6-й армии за 23-е число. – Деятельность вражеской авиации, особенно над участком 14-го танкового корпуса, усилилась во второй половине дня». В этот день немецкая разведка впервые установила, что в излучине Дона обороняются войска Сталинградского фронта, в том числе 62-я и 63-я армии. При этом некоторым противостоящим советским подразделениям дали весьма точные характеристики: «181-я стрелковая дивизия (186-й и 195-й стрелковые полки), сформирована в мае в Сталинграде из низкокачественного личного состава (штрафники и без кадрового комсостава), впервые на фронте. 192-я стрелковая дивизия (676-й стрелковый полк). Сформирована в мае под Ростовом на основе 102-й стрелковой бригады. В ротах 676-го полка – по 130 человек, 6 легких пулеметов, несколько 5-см минометов».
24 июля люфтваффе нанесли первый мощный авиаудар по позициям 62-й армии, в основном по правому флангу, примыкающему к Дону. Кроме того, сильной бомбежке подверглась переправа через реку в Калаче, на которую было совершено несколько налетов и сброшено около 300 фугасных и осколочных бомб. На следующий день «Штуки» снова неоднократно атаковали эту же цель. В результате сама переправа пострадала от близких попаданий, но продолжила работу, попутно в городе были разрушены мельница, райбольница и несколько жилых домов.
Битва за Верхнебузиновку
Тем временем южнее Клетской развернулись ожесточенные танковые сражения. В то время как 14-й танковый и 8-й армейский корпуса немцев прорвались в район Верхнебузиновки, окружив правое крыло 62-й армии, а 3-я моторизованная дивизия вышла на подступы к Калачу-на-Дону, советское командование ввело в бой спешно сформированные из остатков ранее разбитых 28-й и 38-й армий и вновь подброшенных четырех танковых корпусов 1-ю и 4-ю танковые армии. 25 июля наши танкисты нанесли контрудар по острию немецкого клина, перерезав пути снабжения 14-го танкового корпуса немцев. В тяжелом положении оказались и другие части, прорвавшиеся в Верхнебузиновке. Штаб 6-й армии вынужден был запросить срочную поддержку с воздуха: «Атака всеми силами авиации на противника севернее Калача и севернее Рыжова (Рычковского). Положение 3-й и 60-й моторизованных дивизий критическое! Основные усилия VIII авиакорпуса будут направлены на поддержку 3-й моторизованной дивизии». Одновременно с этим немцы отметили и резко усилившуюся активность советской авиации: «У Среднего Царицынского (25 км севернее Перелазовского) бомбовые и штурмовые авианалеты. В расположении 19-го армейского корпуса днем и ночью разведывательные полеты. На дороги и населенные пункты активные налеты вражеской авиации».
Эти «жалобы» относятся к 24-му числу, когда 8-я воздушная армия осуществила 380 вылетов, причем почти все самолеты, включая истребители, участвовали в атаках наземных целей. В этот день 434-й ОИАП провел свой первый воздушный бой на данном участке фронта. В 16.15–17.20 18 Як-7Б сопровождали группу Пе-2 в район Остров – Добринский. В районе цели летчики увидели группу Ju-87 и атаковали ее. По итогам боя капитану Бабкову, лейтенантам Каюку и Горшкову, старшему сержанту Каушевскому засчитали по одному сбитому «лаптежнику».
Тем временем генерал-оберст Паулюс лично выехал в штаб 24-го танкового корпуса в Липовском. Из Верхней Макеевки он долетел до одной из передовых площадок тактических разведчиков (7-й группы воздушного наблюдения – Koluft.7), откуда в сопровождении нескольких легких танков поехал на автомобиле. Паулюс был удивлен видами местности к югу от Дона, напоминавшими африканскую пустыню, а также тем, что на обширных пространствах не встречалось ни одного немецкого солдата! В штабе постановили: признать сложившееся положение критическим, отказаться от намеченного быстрого форсирования Дона в районе Калача танковыми дивизиями с последующим броском на Сталинград. Паулюс решил сперва подтянуть отставшие позади пехотные дивизии, очистить от русских западный берег Дона и уже затем планомерно двигаться к цели.
«Ночью и ранним утром неприятель, при поддержке многочисленных танков, произвел несколько атак, некоторые из которых были успешны», – докладывал 14-й танковый корпус утром 26 июля. Но уже к обеду в сражении вокруг Верхнебузиновки наступил перелом. С утра до вечера немецкие штурмовики наносили удары по советским танкам, которые в степи были видны как на ладони. A Ju-52 в сопровождении истребителей под шумок сбрасывали контейнеры с боеприпасами и топливом на позиции 14-го танкового корпуса. Активно участвовала в боях и 9-я зенитная дивизия люфтваффе. В течение дня только 3-я батарея 8-го зенитного полка уничтожила и «обездвижила» 4 танка и одну «ракетную установку», потеряв при этом 1 человека убитым, 3 ранеными и автомобиль Kfz.81.
Наши, наоборот, ругали свою авиацию, обвиняя ее в провале операции. «Действия 1 ТА сильно сковывались действиями авиации противника, – сообщал журнал боевых действий Сталинградского фронта[7]7
22 июля маршал Тимошенко был снят с поста командующего Сталинградским фронтом без объяснения причин и заменен бывшим командующим 21-й армии генерал-лейтенантом Гордовым.
[Закрыть]. – Причиной плохих результатов действий за 26.7 следует считать плохое взаимодействие, главным образом, с авиацией. Хрюкину (командарму 8 ВА) нужно крепко разъяснить в отношении взаимодействия, он его не понимает, так как этого требует современный бой». Также в прорыве немцев обвинили командующего 62-й армией генерал-майора Владимира Колпакчи, который был снят с должности и заменен генерал-лейтенантом Антоном Лопатиным.
Сталин постоянно требовал от генералов не только упорно обороняться, но и постоянно наносить контрудары и «восстанавливать положение». Недалекий вождь по-детски наивно полагал, что достаточно одного лишь численного перевеса в той или иной технике, а также «решительности» командиров, чтобы «смыть» и «раздавить» противника. «У фронта перевес в танках втрое, абсолютное преобладание в авиации, – говорилось в телефонограмме от Сталина, полученной в 01.45 26 июля. – При желании и умении можно было вдребезги разбить противника… Если Военный совет Сталинградского фронта не способен на это дело, пусть заявит об этом прямо и честно». На что Гордов и Хрущев, разумеется, ответили: «Сделаем…»
Тем временем юго-восточнее Обливской перешло в наступление южное крыло 6-й армии. Немцам с ходу удалось прорвать фронт, после чего их танки устремились к Нижнечирской. При этом переправы через Чир и Дон в течение 26 июля несколько раз подвергались налетам пикирующих бомбардировщиков, в результате чего отходящие части понесли большие потери, были убиты заместитель командующего 64-й армией генерал-майор Броуд и начальник оперативного отдела Штарма-64 подполковник Сидорин. Части 71-й пехотной дивизии достигли Дона. На следующий день немцы захватили плацдарм на восточном берегу в районе Логовского.
В эти дни советским пилотам удалось добиться серьезных успехов в борьбе с «проклятыми рамами». 24-го числа FW-189 из 3.(Н)/12 был поврежден советскими истребителями в квадрате Qul879, но благополучно вернулся на базу с двумя ранеными членами экипажа. На следующий день в районе Морозовской был подбит FW-189 из 5.(Н)/12, который разбился во время аварийной посадки на немецкой территории. Кроме того, летчики 434-го ОИАП доложили о том, что в районе Остров – Калач они атаковали одиночный До-215 (по документам противника, потерь в этот день на Восточном фронте Do-215 или Do-17 не отмечено) и сбили его. Победу записали лейтенанту Николаю Карначёнку.
25 июля после короткого отдыха и ротации личного состава в бой была кинута и итальянская авиация. С аэродрома Тацинская вылетели 9 истребителей МС.200 «Макки» для сопровождения немецких Ju-87D-1 из 4./StG2. Поставленную задачу итальянцы полностью провалили. По докладу пилотов, в районе Калача их атаковали 15 ЛаГГ-3 (на самом деле это были 6 Як-1 из 183-го ПАП). Летчикам 183-го ПАП капитану В. К. Мазуренко и лейтенанту М. Д. Баранову были записаны по одному сбитому «Макки», при этом потерь в полку не было.
Итальянцы записали себе 3 сбитых советских истребителя и потеряли один свой «Макки», его тяжело раненный пилот соттотененте Джино Лионелло выпрыгнул с парашютом и на полгода попал в госпиталь. Немцы же потеряли 3 «Штуки». В 15 км южнее Клетской был сбит Ju-87D-3 W.Nr. 2280 «Т6+НМ» командира 4./StG2 обер-лейтенанта Мартина Мебуса. Раненый пилот вернулся в часть. В 5 км северо-западнее хутора Нижняя Голубинка был сбит Ju-87D-3 W.Nr. 2442 «Т6+ВМ». Пилот унтер-офицер Эрих Люде выпрыгнул с парашютом, а бортрадист унтер-офицер Вильгельм Мольтер пропал без вести. Еще один Ju-87D-3 W.Nr. 2403 был тяжело поврежден при вынужденной посадке на своей территории и был списан.
26 июля ситуация в небе над донскими степями резко изменилась, и именно этот день можно считать началом настоящей воздушной битвы за Сталинград. Один только 434-й ОИАП совершил 127 вылетов и все с одной целью: прикрытие переправы через Дон в районе Калача.
Первая группа в составе 7 Як-7 Б поднялась в воздух уже в 04.00. В районе переправы наши летчики встретили несколько Bf-109, но те не стали втягиваться в «карусель» и пикированием ушли на свою территорию. А вот вторая группа, отправившаяся на задание в 04.55, встретила над Доном чуть ли не 50 Ju-87, которых прикрывали истребители, и атаковала ее. Если верить советским документам, последующее воздушное сражение закончилось полным разгромом противника. Было сбито сразу 11 «лаптежников», при этом капитан Бабков, летчики Трутнев, Рубцов и Савельев одержали сразу по две победы. Причем все это без каких-либо потерь, только два Яка получили попадания в фюзеляж.
Следующий вылет шестерки истребителей в 07.00–08.15 прошел без встреч с противником, а вот группа, вылетевшая в тот же район в 07.55, провела еще один воздушный бой с «Мессершмиттами», который сложился менее удачно, чем предыдущий. При одной воздушной победе (записана старшему лейтенанту Рубцову) был подбит Як-7Б капитана Пешего, который дотянул до аэродрома и совершил аварийную посадку на брюхо, еще два самолета получили серьезные повреждения.
В 09.00 на аналогичное задание отправилась следующая группа в составе 7 истребителей. В районе Калача летчики увидели, как «Штуки» пикируют на переправу и сбрасывают бомбы, а внизу встают водяные султаны и поднимается облако от взрывов. И снова, если верить донесениям наших летчиков, воздушный бой закончился полной победой 434-го ОИАП. Было сбито в общей сложности 9 вражеских самолетов, в том числе 5 Ю-87 и 4 Me-109. На этот раз больше всех отличился лейтенант Карначёнок, заваливший сразу 2 «лаптежника». В 10.00 довольные собой «сталинские соколы» вернулись на свой аэродром. А навстречу им в тот же район пролетела следующая восьмерка Яков, которой достался куда меньший «улов»: лейтенант Котов и старший сержант Паушев сбили по одному «Мессершмитту».
Следующая группа, вылетевшая на «вахту» над Калачом в 11.05, тоже отчиталась о 3 сбитых Me-109 (победы записаны Избинскому, Хользунову и Ходакову) без каких-либо потерь со своей стороны. И только 9-й групповой вылет закончился неудачно. В районе цели летчики повстречали мессеры, которые в этот раз уклонились от боя («вот как пугнули мы их!» наверное, подумали наши). При этом полк понес и первую потерю: не вернулся на базу Як-7Б сержанта Маркова.
В 13.40 с аэродрома Гумрак взлетела очередная восьмерка Яков во главе с командиром полка майором Иваном Клещевым. Правда, сразу три машины преждевременно вернулись из-за технических неисправностей. Оставшиеся летчики в районе Калача провели тяжелый воздушный бой с немецкими истребителями, в результате которого Клещев сбил один из них. При этом были подбиты сразу 3 Як-7Б. И если лейтенант Николай Карначёнок смог дотянуть до своего аэродрома и совершить на изрешеченном самолете посадку на шасси, то старший лейтенант Баклан и лейтенант Александров приземлились на брюхо в степи и затем вернулись в Гумрак пешком. В 14.25–15.40 состоялась очередная миссия по прикрытию Калача, в ходе которой лейтенанты Рубцов и Хользунов, старший сержант Паушев сбили по одному мессеру. Своих потерь в этот раз не было, хотя 2 Як-7Б вернулись на базу с многочисленными пробоинами. Следующие вылеты прошли без воздушных боев.
В общем, если верить рапортам летчиков, 434-й полк стал настоящей грозой VIII авиакорпуса, сбив за один день 30 немецких самолетов при потере 3 своих! Что касается переправы, то налеты на нее продолжались с утра до позднего вечера, за это время было сброшено около 700 фугасных и осколочных бомб. Но, по советским данным, не было ни одного прямого попадания в цель, хотя оба берега Дона были буквально усеяны воронками.
У немцев, очевидно, еще оставались иллюзии по поводу уровня подготовки своих итальянских союзников. В этот день из Тацинской для сопровождения Ju-87D-1 (на этот раз из 6./StG2) вылетели 9 МС.200. В том же районе, что и накануне, они были атакованы 20 ЛаГГ-3 (на этот раз это были упоминавшиеся Як-1 из 296-го и Як-7Б из 434-го ОИАП). В завязавшемся воздушном бою итальянцы потеряли 3 своих истребителя. Тененте Франческо Перони (из 356-й эскадрильи) и сержанте Арриго Золи (из 362-й эскадрильи) погибли, а раненый сержанте-маджоре Адрио Джисмонди спасся, выпрыгнув с парашютом. Сбитые «Макки» в этот день были засчитаны капитану Б. Н. Еременко, старшему лейтенанту А. В. Мартынову (из 296-го полка) и лейтенанту А. Я. Баклану (из 434-го). Сами итальянцы заявили о 6 воздушных победах в этот день. Часть из них подтверждается. Лейтенант И. Л. Лебединский из 296-го полка пропал без вести. Летчик этого же полка лейтенант А. Д. Рябов таранил вражеский самолет и совершил посадку на своей территории с отбитой консолью крыла (это был Bf-110E, который в результате получил только 10 % повреждения и благополучно долетел до своего аэродрома).
Немцы в этот день потеряли несколько своих истребителей, в том числе и Bf-109F-4 W.Nr. 7646, который был сбит за линией фронта. Его пилот унтер-офицер Карл Курт Ховрат из 1./JG3 был объявлен пропавшим без вести, но через 5 дней, избежав попадания в плен, он вернулся в свою часть.
27 июля 6-й ИАП выполнил 15 вылетов на прикрытие своих войск на правом фланге 62-й армии. Во время первого утреннего вылета в 06.48 группа в составе 2 Як-1 и 4 ЛаГГ-3 в районе Острова подбила До-215, потом, как указано в журнале боевых действий, «преследовали 8 Ю-88, не дав бомбить». А во время второго вылета в 10.00 пара в составе старшего лейтенанта Чижова и лейтенанта Щипачева сбила «Фокке-Вульф истребитель». Так летчики называли «фантомный» двухмоторный истребитель FW-198, за который обычно принимали те самые «рамы». Последние в тот период летали над ближним советским тылом поодиночке, безо всякого эскорта, уповая только на оборонительный огонь и отличную маневренность. Экипажи разведчиков всегда старались избегать боя и заблаговременно скрываться от противника при малейшей опасности. С какой стати «раму» иногда принимали за истребитель, причем действующий индивидуально и, судя по некоторым мемуарам, «крайне опасный» (даже страшнее мессеров!), остается загадкой. Особенно «мода» на этот не существовавший в природе самолет распространилась именно в 1942 г.
По немецким данным, в районе Клетской в результате атаки истребителя был поврежден FW-189 W.Nr. 2277 из 1.(Н)/10, который вернулся на аэродром с раненым пилотом и штурманом. Для самого 6-го ИАП этот день стал, можно сказать, роковым. В 10.00, когда взлетала очередная группа истребителей, над аэродромом Илларионовская внезапно появилась пара До-215 (это могли быть только Bf-110E из I./ZG1), которые сбросили восемь осколочных бомб. Одна из них упала прямо на взлетавший ЛаГГ-3 лейтенанта П. М. Шишкина (летчик погиб), вторая взорвалась недалеко от стоявшего на летном поле командира полка майора Л. И. Горегляда, который получил тяжелое ранение в бедро.
После третьего вылета в 14.30 на базу не вернулся ни один самолет из 6-го полка. Один Як-1 был сбит в воздушном бою (летчик выпрыгнул с парашютом), второй на обратном пути по непонятной причине перешел в отвесное пикирование и врезался в землю. А пара ЛаГГ-3 капитана В. М. Воскобайникова и старшего лейтенанта А. Н. Азарова пропала без вести. Позже обломки истребителя Азарова были найдены в районе Калача, в 1 км юго-восточнее деревни Камыши.
Потеря сразу 5 самолетов и нескольких опытных летчиков значительно подорвала боеспособность полка. Летом 1942 г. истребительные полки все еще формировались по сокращенному штату № 015/074 (в составе 2 эскадрилий по 10 истребителей). Когда подразделение попало на участок фронта, где велись активные боевые действия, из-за поломок и потерь число боеготовых машин очень быстро (за несколько дней) сокращалось на 50–60 %. Какое-то время (обычно две-три недели) истребительным полкам удавалось поддерживать относительную боеготовность за счет интенсификации боевой работы (одни и те же истребители и пилоты совершали по два-три вылета в сутки), но все это, как правило, продолжалось до какого нибудь «черного дня», каковой и случился у 6-го ИАП 27 июля. Причем это вовсе не обязательно было ожесточенное воздушное сражение, просто кого-то сбили, пара других неудачно приземлились, четвертый накрыла шальная бомба. После этого оставался последний этап: вылеты двумя-тремя самолетами и растягивание времени до отправки в тыл на очередное доукомплектование. Именно так обычно «сгорали» истребительные полки в 8-й воздушной армии и других фронтовых соединениях. Нередко «жизнь» ИАПов продлевалась путем фактического объединения с другими, оказавшимися в похожей ситуации, передачи матчасти из уже убывших на пополнение частей и т. п.
Тяжело сложился боевой день и у других полков. Во время взлета с того же аэродрома Илларионовская был сбит Як-1 из 296-го ИАП, его пилот сержант П. Ф. Саунин погиб. Поднятая на перехват дежурная пара молодых летчиков из 148-го ИАП также была сбита. Обломки истребителей и тела старших сержантов А. С. Ангелова и Б. М. Есикова были найдены в 5 км северо-восточнее аэродрома. Кроме того, в 183-м ИАП пропали без вести лейтенанты И. И. Карякин, А. И. Кошелев, старшина А. В. Сухоедов и старший сержант В. К. Рубцов, в 148-м – капитан АГ. Глазырин и старший лейтенант И. В. Борисов.
В этот день «Штуки» продолжали ожесточенно бомбить Калачскую переправу, совершив за день шесть налетов на эту цель. Первый начался в 07.15, а последний в 18.29. Всего было сброшено около 500 фугасных и осколочных бомб, от которых сильно пострадали колонны советских войск, переправлявшиеся через реку.
Для итальянцев этот день закончился очередным фиаско. В районе Калача были сбиты 2 «Макки» из 356-й эскадрильи. Оба летчика, командир эскадрильи капитано Вирджио Теуччи и соттотененте Карло Риччи, погибли. После этого итальянские МС.200 под Сталинградом стали действовать в основном в качестве истребителей-бомбардировщиков, каждый самолет мог нести по две 50-кг бомбы. Реджиа Аэронаутика в основном поддерживала атаки дивизии «Челере», которая совместно с 305-й немецкой пехотной дивизией пыталась ликвидировать советский плацдарм в районе Серафимовичей. Кстати, 25 июля штаб 6-й армии специально довел до сведения всех подразделений информацию, что в этом районе начали действовать итальянские истребители «Макки-200», чтобы зенитчики и солдаты по ошибке не принимали их за русских. Но тем не менее Сержантов никак не мог увидеть подобный самолет в южном секторе в районе Абганерово. Сама «Челере» при поддержке итальянской авиации в течение недели безуспешно атаковала довольно слабые части 21-й армии в районе Серафимовичей, но в итоге так и не смогла выполнить задачу, с трудом заняв лишь пару деревень. И уже тогда наглядно продемонстрировав истинные боевые качества «берсальеров»! В начале августа потрепанную дивизию пришлось вывести в тыл.
Интересно, что пилот И-153 лейтенант B. C. Надеев из 651-го ИАП 27 июля доложил, что в районе той же Клетской он тараном сбил ФВ-187, после чего сумел долететь до своего аэродрома и благополучно приземлиться. И в этот же день в 100 км южнее (в районе Нижнечирской) вылетевший на перехват немецкого самолета лейтенант П. И. Логинов из 2-й эскадрильи 629-го ИАП на своем И-16 в 09.00 тоже таранил мифический «Фокке-Вульф-187». «Противник уходил бреющим полетом, ведя сильный огонь и пуская ядовитый дым сероватого цвета», – писал в своем рапорте летчик.
Упомянутый «ФВ-187» являлся одним из типичных «фантомов» люфтваффе – мифических самолетов, которые регулярно видели и сбивали «сталинские соколы» на разных фронтах, но при этом почему-то никогда не попадавших в руки наших авиаторов даже в виде обломков. К таковым относились «Хе-113», «До-29», «Ме-115», «ФВ-198», «До-19» и другие. Причем некоторые из этих «призраков» существовали только в фантазиях, как тот же якобы истребитель «Фокке-Вульф-198», другие имели реальных прототипов (под именем «Хе-113» фигурировал не пошедший в серию истребитель Не-100). А вот тяжелый двухмоторный истребитель FW-187 «Фальке» действительно существовал, он был построен в количестве девяти экземпляров (три прототипа и шесть машин установочной серии). Однако машина не выдержала конкуренции с Bf-110, не была принята на вооружение, а все построенные самолеты были сведены в эскадрилью ПВО завода фирмы «Фокке-Вульф» в Бремене. Как и в случае с Не-100, в 1940 году RLM активно «рекламировало» FW-187 в качестве «нового тяжелого истребителя» для введения в заблуждение потенциальных противников. И достигло цели! В Советском Союзе к этой информации отнеслись со всей серьезностью, и рисунки самолета, наравне с «ФВ-198» и другими фантомами, красовались в справочниках-определителях, таблицах и на стенах авиационных школ. При этом в графах «размах крыльев», «длина», «масса» и т. п. стояли прочерки. Сообщалось лишь, что машина якобы оснащена двигателями DB-601, имеет максимальную скорость 580 км/ч и может использоваться в качестве штурмовика. Учитывая тот факт, что FW-187 был внешне похож на штурмовик Hs-129B, именно с ним чаще всего и путали этот самолет. Ну а что касается «ядовитого дыма», то к этой теме мы еще не раз вернемся…
По данным немецких документов, в этот день в этих районах были потеряны два вполне реальных сто десятых. Bf-110E W.Nr. 2409 из 3.(Н)/31 получил боевые повреждения 80 %, был ранен пилот обер-лейтенант Й. Кохбергер. Bf-110E W.Nr. 3833 из 1./ZG1 также получил боевые повреждения 50 %, был убит пилот унтер-офицер Г. Мелбхаймер и ранен радист ефрейтор В. Шульц. Однако установить, были они повреждены в результате таранных ударов или по каким-то иным причинам, не удалось.
28 июля 1-й танковой армии удалось прорваться к Верхнебузиновке и частично деблокировать 184-ю, 192-ю стрелковые дивизии и 40-ю танковую бригаду. 8-я воздушная армия тоже как могла поддерживала атаки 62-й армии, в основном нанося удары по наземным целям (танкам и автомашинам). Был выполнен 361 вылет, летчики отчитались об 11 сбитых самолетах при 10 потерянных.
18 вылетов, в том числе 14 – на разведку войск противника, осуществил 156-й ИАП. Подразделение в начале войны воевало на Ленинградском фронте на истребителях И-16, затем после длительного доукомплектования и перевооружения на ЛаГГ-3 в середине января 1942 г. прибыло на Волховский фронт, где в тот период шли тяжелые бои. За месяц полк потерял в воздушных боях 8 самолетов и 7 летчиков, после чего снова отправился на переформирование на авиабазу Сейма (в Горьковской области). Только 7 июля 156-й ИАП снова вернулся на фронт, теперь на Калининский, но уже 12-го числа летчики получили приказ лететь в Сталинград. С 15 июля полк базировался в Бекетовке, затем на аэродроме Верхе-Кумский. Совершив за две недели 303 вылета, он отчитался о 4 сбитых самолетах (17 июля – 2 Ме-109, 21 июля – До-217, 27 июля – Ме-109) при 5 потерянных истребителях (16 июля лейтенант И. М. Костеров был сбит в районе Морозовской, а старший сержант М. П. Спиряков пропал без вести в районе Цыпна, 24 июля старший сержант И. В. Задорожный пропал без вести северо-западнее Суровикино, а на следующий день старший сержант Г. А. Горлов не вернулся из вылета в район Калача).
28 июля во время разведывательного полета звено майора Виноградова в районе Ерицкого встретило ФВ-189 и сбило его (не подтверждается), а группа майора А. С. Егорова так же во время разведки в районе Верхне-Чирского сбила 2 Ю-88.
434-й ОИАП осуществил 74 вылета, что составило львиную долю от всей деятельности истребительной авиации в этот день. Первый самолет поднялся в воздух в 04.00, а последний приземлился в 20.10. При этом летчики провели несколько воздушных боев и заявили о 6 сбитых самолетах (5 Ю-88 и 1 Ме-109) при потере 1 Як-7Б (лейтенант Алкидов был сбит в районе Калачской переправы и выпрыгнул с парашютом).
Еще несколько истребителей вернулись на аэродром с пробоинами. «Деятельность вражеской авиации 28.7 была особенно мощной, – сообщает сводка 6-й немецкой армии. – Из-за большой активности красных воздушных сил не было возможности вести воздушную разведку советских войск западнее Дона».
Главными целями люфтваффе снова были переправа через Дон в районе Калача, а также подходящие к ней колонны советских войск. Надо отметить, что несмотря на то, что шел уже второй год войны, советские зенитчики и бойцы ВНОС тоже все еще слабо разбирались в типах вражеских самолетов и всюду видели упомянутые «фантомы». «В течение суток постами ВНОС отмечены непрерывные одиночные разведывательные полеты ВВС противника в районах Иловля, Дубовка, Калач, Н. Чирская, Котельниково, Зимовники на высоте 200—6000 м самолетами типа Хе-111, Ю-88, Ю-87, Ме-109Ф, Ме-110, ФВ-198, До-17, До-29, До-215, всего отмечено до 230 самолето-пролетов», – говорилось в журнале боевых действий 102-й НАД ПВО. А в следующие дни кто-то и вовсе разглядел в небе над Доном и Волгой бомбардировщики «Юнкере-8 9» и «Дорнье-19»!
29 июля передовые части немцев снова оказались в кризисном положении, группе из 30–40 советских танков удалось смять хорватский батальон и подразделения 16-й танковой дивизии, выйдя к командному пункту 14-го танкового корпуса, который пришлось срочно эвакуировать. Его части по-прежнему снабжались только по воздуху, так как все пути снабжения были перерезаны нашими войсками. Ко всему прочему в результате стоявшей жары и постоянных пожаров степь в районе Верхнебузиновки вспыхнула, и солдатам пришлось спасаться не только от вражеских танков, но и от наступавшей всюду стены огня.
Люфтваффе всеми имеющимися на данном участке фронта силами поддерживали оказавшиеся в затруднительном положении подразделения. «Штуки» и штурмовики Bf-109 и Hs-123 наносили удары по позициям советских войск и танкам на западном берегу Дона.
