Текст книги "В О В: Истории концлагерей и их обитателей"

Автор книги: Дмитрий Боррони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

Ночь

Вернемся к Маргарите и к Александре. Где они сейчас? А вот и они. Вышли у милиции, у поворота на мясо и молочный комбинат. Там, стояли недалеко несколько домов в пять этажей, может быть и больше. Кто знает? Ведь дома – словно горы. Есть не более десяти метров в высоту, а есть и небоскребы, более километра в высоту. Что ни говори, дома – это горы. Горы, где живут люди. Пещерные, первобытные люди. Люди камня и дерева. Тупые и бездарные, жадные до более личности.

Такие люди были всегда. Но такие как в двадцать первом веке, это что-то.

Но вернемся к девчатам. Они оказались одни, в жутком месте. В здании полиции тускло горел свет на первом этаже. Все окна были в жуткой темноте, и какой-то страх веял оттуда. У автобусной остановки не было ни единого фонаря. Впрочем, он, может быть, и был, этот фонарь, но он не святил. Единственный фонарь тускла мерцал вдали, на расстоянии более пятисот метров от автобусной остановки.

Маргарита тяжело вздохнула, а затем угрюмо сказала:

–Хорошо, что ходьбы один светит, а то на Железнодорожной улице вообще был мрак.

–Да. – задумчиво ответила Александра. – Город хорош, только не освещены его окраины.

–Администрация себе небось, как всегда, деньги в карман положила.

– Это точно. – тяжело вздохнула Александра, и добавила. – Воровство не искоренишь.

–Точно. – подтвердила Маргарита, а потом спросила. – Ну, куда идти?

Александра показала рукой в сторону многоэтажных домов, и сказала:

–Туда.

Маргарита посмотрела вдаль, и ей почему-то стало не по себе. Легонький дрожь пробежал по всему телу. Небольшой озноб вошел в ее женскую грудь, и скрылся в ее сердце. Лицо ее стало безжизненным. Ей было страшно.

Девочки дошли до поворота, и Маргарита, посмотрев на улицу, на которую она должна была повернуть, замерла. Улица была абсолютно темной. Ни одного фонаря. Одни кочки. Грязь и ямы. Как можно ходить по этой улицы? Непонятно.

Маргарита посмотрела на подругу мраморным, испуганным лицом, и произнесла:

–Мне страшно.

Александра затая дыхание тихим, чуть слышным голоском произнесла:

–Мне тоже. – ей было действительно не по себе. Она чего-то боялась. Она боялась чего-то непонятного. Казалось, что какая-то зловещая сила поджидает их там, на этой улице. Кто-то очень страшный и ужасный. Кто-то, кем детей пугают родители, когда они еще маленькие. Александра тихо спросила подругу. – Что-нибудь видно?

–Нет. – тихо ответила затая дыхание Маргарита. – Ничего не видно.

В это самое время впереди, перед их глазами пронеслась чья-то фигура. Она была темна. Казалось, что это пронеслась мимо них, чья-то тень.

Александра тихо спросила у подруги:

–Что это было?

Маргарита пожала плечами:

–Не знаю.

Александра недоуменно спросила:

–Что будем делать?

–Не знаю. – тихо ответила Маргарита, и спорила подругу. – Есть идеи?

В это самое время, снова чья-то тень проскочила перед глазами девочек. Они затая дыхание смотрели в ночь. В темный переулок, пытаясь понять, что там есть на самом деле. Тут обе девочки вздрогнули от неожиданности. Дело в том, что на их плечо опустилась чья-то рука. Ладонь, так сказать. Девочки замерли от ужаса. Они чувствовали на своих плечах чьи-то холодные ладони, и не могли пошевелиться. Какая-то сила не давала им обернуть свои головы назад. Никто не мог и пошевелиться. Страх охватил их, душа ушла в пятки, и они остолбенели. Секунда, две, три. Они стояли не шевельнувшись. Что-то очень страшное и ужасное они чувствовали позади себя. Чьё-то холодное дыхание они ощущали на своем затылке. Ужасающее – холодное, словно бездна пустоты, да что там бездна, опустошенная пустошь пустоши ощущали они позади себя. Бездна опустошенности. И вот, вобрав в себя частицу той смелости и храбрости, которая присуща каждому человеку, девочки взяли себя в руки как смогли и, с трепетом обернулись. Их взору предстали два облика в черных платьях. Лица их скрывала черная вуаль, их которой была видны алые гроза. Что касается их пола, то можно было понять, что это женщины лишь потому, что, во-первых, на них были одеты женские длинные платье, а во-вторых, были ощутимы окружности в области грудной клетки. Алый взор двух женщин в черном, пронзали взглядом взгляд двух девочек, на которых смотрели они. Словно появившись из ниоткуда, они словно считывали информацию, и закладывали новою в эти женские головки мозгового серого вещества. Маргарита и Александра стояли словно вкопанные. Они не могли даже пошевелиться. Да что там пошевелиться, они не могли посмотреть друг на друга. И тут, чей-то голос окликнул двух женщин, он произнес:

–Что Вам здесь надо?

В тот же миг страх пропал. Алые глаза и кто-то в черных платьях испарились, будто их не было вовсе. Вокруг стало хорошо. Казалось, что страха как такового не было вовсе, никогда. Маргарита и Александра вздохнули облегченно. Обе посмотрели друг на друга, и Маргарита поинтересовалась у Александры:

–Что это было?

Александра пожала плечами, тупо произнеся:

–Не знаю.

В это время тот же голос поинтересовался снова:

–Что Вам здесь надо?

Женщины повернули головы, и посмотрели на того, кто спрашивал их: что Вам здесь надо? Они увидели стоя́щею в конце улице какую-то фигуру. Они не видели, кто это был? Мужчина или женщина? Кто их спрашивал? Кто тот человек, который стоит там, в конце этой улицы?

Александра крикнула:

–Вы кто?

Голос ответил, как бы эхом на заданный вопрос:

–А Вы? – затем он добавил. – Я первая спросила.

Теперь было хоть что-то понятно, эта была женщина, по крайне мере слово она говорила об этом.

Маргарита крикнула:

–Мы приехали к родственнику.

Голос поинтересовался:

–Родственник живет здесь?

–Здесь. – крикнула Александра. – А в чем проблема? – возмутилась она. – Что за допрос?

–Да. – тотчас же вставила Маргарита, и вопросила. – Проблема?

–Просто здесь чужаков нет. – крикнул в ответ голос, и пояснил. – Вот я и интересуюсь.

Маргарита задала вопрос:

–А Вы что, консьерж или секюрити чтобы интересоваться?

–А Вы ка думаете? – затем голос сказал. – Идите сюда, а то заболтались мы здесь, а скоро полночь.

Александра посмотрела на Маргариту, и та поинтересовалась:

–А что полночь?

–Здесь такое место, что ночью здесь страшно как никогда. Транспорта нема, и бандиты лютуют. Он, заметили наверное, что фонари не освещают, так это все администрация, черт ее побери, никак не может поселок освятить, на лампах экономят, сволочи.

–Да, – согласились обе девочки. – от администрации если и добьёшься чего, так мир, наверное, перевернётся. Все себе в карман ложат, ничего людям.

Голос снова поинтересовался:

–Ну, к кому Вы приехали? – затем добавила. – Ну, что стоите, идите сюда, и куда там пока полночь не пробили часы двенадцать раз, а потом все, лучше на улицу не выходи́ть.

Александра и Маргарита вышли из темной улицы, и выйдя на перекресток, увидели женщину. Она была стара, как само древо жизни. Но все же она была молода. Лицо ее выглядело как у тридцатилетней. Стройная, высокая, молодая женщина. Бог сумел одарить ее всем, и красивой грудью «С», и сочным упитанным филеем. В талии она не была слишком худа, и толстой ее вряд ли можно было назвать. ее волосы были длинные, до самых пят, спускались по ее красивой груди, по черному длинному платью, до земли, ее красивому сверкающему при полной луне своими блесками ее черному платью.

Женщины подошли к ней, и женщина тотчас же представилась:

–Меня зовут Лариса Радионовна, – затем она поинтересовалась. – а Вы кто?

–Маргарита.

–Александра.

–Очень приятно.

Тут Маргарита поинтересовалась:

–Я тут видела какую-то тень, это были Вы?

–Я. – ответила Лариса Радионовна, и поинтересовалась. – а что?

–Мы видели двух женщин с алым взглядом, и Вас, Лариса Радионовна. – сказала Маргарита, затем поинтересовалась. – Что это было?

Лариса Радионовна посмотрела на женщин, и тяжело вздохнув, сказала:

–Вы видели тех, кого Вы не должны были видеть. – затем она добавила. – Я не знаю, почему они Вам открылись, но я точно знаю, Вы еще встретитесь.

Александара поинтересовалась:

–Кто они?

–Демоны ночи. – ответила Лариса Радионовна, и добавила. – Два демона ночи. Пришедшие из далеких глубин ночного космического пространства, его млечного пути.

Тут Маргарита задала вопрос:

–Если они демоны ночи, то Вы кто?

Лариса Радионовна усмехнулась:

–Я. – произнесла она. Она сделала неоднозначную паузу, и поинтересовалась. – А Вы как думаете, кто я такая?

Незаметно они уже шли по дороге, тускло освещенной уличными фонарями, которые мерцали уныло на этой как казалось дальней дороге. Дороге, которая только что началась, и кажется, вот-вот кончиться. Но она все убегала дальше и дальше, скрываясь в глубокой темноте тускло мерцающих уличных фонарей.

На фоне этой улице, Лариса Радионовна выделялась. Впрочем, мало чем она выделялась. Если можно было увидеть ее впереди, а Маргариту и Александру позади ее, то можно было б увидеть, что в свете блекнущем уличном мерцании фонаря, Лариса Радионовна просто растворялась в его тусклом свете, и снова появлялась, когда тусклый мерцающий свет уличного фонаря переставал святить на ее черное платье в переливании блесков лунного света.

–Вы… – осторожно предположила Маргарита. – не женщина. – Маргарита на секунду задумалась, затем поправила свою ошибку. – Вы женщина-ночь.

Лариса Радионовна посмотрела на Маргариту и на Александру, и легонько, в знак правоты Маргариты, улыбнулась. Затем спросила:

–С чего Вы так решили?

–Не знаю. – ответила задумчиво Маргарита. – просто Вы не такая.

Лариса Радионовна с явном женским любопытством, поинтересовалась:

–Что во мне такого?

–Не знаю. – ответила Маргарита. – Просто… – задумалась она. – что-то в Вас есть такое… – не знала, как обосновать еще не сказанное ею фразу. —…есть такое…

Лариса Радионовна ответила за Маргариту.

–Непонятное.

Маргарита ответила:

–Нет

Лариса Радионовна уточнила:

–Загадочное.

Александра предположила:

–Возможно.

–Все так говоря. – ответила Лариса Радионовна. – Хотя… – бросила она небрежно. – Во мне ничего такого нет. – затем она легко и непринуждённо заявила. – Женщина, как женщина. Ничего у меня нет такого, чтобы не было у женщин.

–Нет. – ответила Маргарита. – В Вас есть что-то такое… – снова искала она что-то загадочное в собеседнице. Затем она сказала. – загадочное – это ни то, что я хотела сказать. – затем она сказала. – В вас есть что-то неземное. Что-то, что наподдаётся объяснению.

– Это так. – согласилась Лариса Радионовна, и добавила. – Мы – женщины, загадка. Загадка всего человечество.

Маргарита и Александра одобрительно легонько улыбнулись. Женщины были и остаются всегда загадкой всего человечество. Мужчины по своей натуре просты, в отличие от женщин.

Маргарита сказала:

–Вы правы Лариса Радионовна, мы – женщины, загадка.

Тем временем женщины подошли к многоэтажному дому. Старый, пятиэтажный кирпичный дом. В свои года он мог поспорить еще со многими домами. И хотя он был построен возможно в начале двадцатого века, он мог еще простоят столько при должном ремонте. Ремонт, это слово душит нас всех. Ведь сделать хороший ремонт в квартире, а может быть и целого дома, это невозможно. По крайней мере так считает администрация.

Снаружи дом как дом, еще сто по сто простоит, а внутри? Стены крошатся, отлетает штукатурка. Пока не перекреститься, по лестнице на второй этаж не взберешься. А если еще выше, то отходную уж точно прочесть надо бы. Горячей воды нет. Газовая колонка вот-вот, да и рванет что есть мочи, а если не рванет, то живешь как на пороховом мешке. В полах большая дыра. Она возникла от текущей в дощь крыши. Никто крышу не чинит, лишь обещают. А на обещаниях вся страна держаться, и дураки в них еще верят. Да что дураки! Придурки живущие в ней, все верят, что жизнь лучше станет, а белый дом все обещает. Русский Иван, все в обещание верит. На том и живет – ДУРАК.

– Вот мы и пришли. – сказала Лариса Радионовна. Затем добавила. – Идите, дальше мне нельзя.

Маргарита поинтересовалась:

–Почему?

–Я ночь. – объяснила Лариса Радионовна. – Мне суждено гулять по улице, и наводить порядок. В дома же я прихожу, когда зовут меня в гости, а это последний раз было очень давно. Тогда, когда Русичи верили в меня, а не относились ко мне как к чему-то, что приходит каждый раз, когда солнце заходит за горизонт. Да и солнце в обиде. Ведь оно так же, как и я, имя существительное, ненарицательное. Мы никогда не заходим за горизонт. Ведь если мы за него зайдем, больше не подымимся никогда, и на земле наступит ХАОС. Вот почему я не могу идти дальше.

Девочки задумались. Им еще никто не говорил такого. Это откровение от само́й ночи. Вряд ли кто-нибудь услышит что-либо подобное. Ведь люди, разучились слушать. Слушать тишину такую, какая она есть на самом деле. Тишина – это та грань нашего сущего, которое мы в процессе своей жизни полной безумия и насилия как над своей сущностью, так и над своей личностью, и личностью кого бы то там ни было, растеряли. Мы разучились слушать тишину. Слушать ту ее часть, которая есть наш покой и умиротворение. Созвездия ночных звезд, давно уже погасших в нашей галактике мозгового серого вещества. Мы заменили эту тишину на другие ценности. Ценности мирового масштаба глобальной экономике, мирового господства, Его Величество $. Только его ценят люди, и до других ценностей им начхать. Когда-то звезды ночного небо были на орбите земли. Можно было их достать руками, а может быть и увидеть иную галактику. Нам небо было открыто. Мы видели созвездия, и восхищались ими. Какие они величественные. Какие они грациозные. Мы слушали их, и они передавали нам знания и покой своей природы существования. Своего видимого не вооружённым взглядом млечного пути. Сейчас же, когда мы забыли об этом, земля просто сошла с той орбиты. И движется сейчас в другом направлении. Все отдаляя и отдаляя нас от млечного пути и мерцанья дальних звезд. Изменением климата природы и ее неизбежной кончине. Ночь права. Мне суждено гулять по улице, и наводить порядок. В дома же я прихожу, когда зовут меня в гости, а это последний раз было очень давно. Тогда, когда Русичи верили в меня, а не относились ко мне как к чему-то, что приходит каждый раз, когда солнце заходит за горизонт. Да и солнце в обиде. Ведь оно так же, как и я, имя существительное, не нарицательное. Мы никогда не заходим за горизонт. Ведь если мы за него зайдем, больше не подымимся никогда, и на земле наступит ХАОС. Вот почему я не могу идти дальше. Мир меняется благодаря людям. Жаль, что он меняется не в лучшею сторону.

Глава 6

Встреча с Лизой

Вот Вы и увидели тот ужас, в котором живет человек в этой стране, под названием РОССИЯ.

Итак, позвонив в кнопку звонка квартиры на третьем этаже, обе женщины услышали оглушительный Д-ЗЫН.

Прошло минут пять, и они услышали, как за дверью чей-то женский, старый, хриплый голос спросил:

–Какого черта в такую поздноту в звонок звонят? Кого черт тама несет?

– Это я, бабуля.

–Кто я?

–Александра.

–Что за бред. – тявкнул голос за дверью. – У меня нет внучке с таким именем.

–Но это я, Елизавета Григорьевна. Ваша внучка.

Елизавета Григорьевна насторожилась. Она не могла вспомнить, где она слышала это имя, Елизавета. Сейчас, она не помнила ни то, что своей родственников, даже своего имени. Сейчас она вообще ничего не помнила. Так что ответ на этот заявление незнакомых людей, спросила:

–Кстати, никакой Елизаветы Григорьевны здесь нет и не было никогда. – затем она добавила. – Пошли вон! – и пригрозила. – Милицию вызову сейчас.

В это время в подъезд вошла высокая девочка, лет двадцати пяти. Пузо от пуза. Очевидно, она была уже на седьмом-восьмом месяце беременности, и от нее ужасно пахло, а то есть воняло, табачным дымам. Она поднялась на лестничную клетку третьего этажа, и увидев, что в дверь Елизаветы Григорьевны стоят две незнакомки, и разговаривают с хозяйкой квартире через дверь, она поинтересовалась:

–Какого черта Вам здесь надо?

Александра и Маргарита посмотрели на спрашиваемую, и увидев перед собой каланчу, от которой разило табаком так, что закрывай лицо и рот, беги не оглядываясь, Александра тотчас же отпарила:

–А что Вам здесь надо бы?

Девочка-каланча тотчас отпарила:

–Я первая спросила.

–А я первая пришла. – бесновалась Александра. – Значит я имею право первая услышать ответ на мой поставленный Вам вопрос. «Итак», – снова спросила Александра. – Что Вам здесь надо?

Пауза.

Из двери послышался голос. Он спросил:

–Кто еще там пришел?

– Это я. – ответила девочка-каланча. – Лиза.

–А, – прокряхтел голос за дверью. – это Вы.

–Я.

–А эти все еще там?

Лиза посмотрела на двух незнакомок.

–Тут.

–Что им надо? – прокряхтела она. – Я гостей не ждала.

–Я не гостья. – прокричала в ответ Александра. – Я Ваша внучка.

–Нет у меня никакой внучке. – проворчал старушечьей голос за дверью. – Нет, – заявил он. – и никогда не было.

Лиза вопросительно посмотрела на девочек. Те стояли и ничего не могли ответить. Да и как же можно было что-нибудь сказать, если их просто не признавали. Вот что тут скажешь или напишешь? Пожалуй, нечего сказать, ни написать. Давите просто помолчим.

Долгую паузу прервала Лиза. Она спросила:

–Что будете делать?

–Не знаем. – ответила Маргарита. – Мы не здешние.

–А откуда Вы?

–Из Москвы.

–И Вам некуда податься?

Девочки пожали плечами, а Александра добавила:

–Абсолютно.

Лиза снова посмотрела на девочек, теперь уже изучающем взглядом. Она хотела понять, что они из себя представляют? На вид они были вполне нормальны. Девочки как девочки. Впрочем, кто их знает? Ведь черт сидит в каждом из нас. Но дело в том, что Лизе сегодня было не по себе. На заводе РПЗ, где она работала, был тяжелый день. Впрочем, день не задался с утра. Будильник не зазвонил, и Лиза опоздала на работу, где она получила втык от своего начальника, Елоха Омара Ибрагимовича. Он ей сказал: – если снова опоздаете, уволю к чертовой матери!

После этого, весь день прошел в полном безумии. Откуда не возьмись, проверка. В общем день был зашибись. Даже обеденный перерыв отменен был. Так что, когда Лиза пришла домой, и застала на лестничной клетке жилого дома двух девиц, она конечно была вне себя, а узнав, что Елизавета Григорьевна не признала гостей, Лиза была в недоумении оттого, что та не узнала своих родственниц, если только они не самозванки.

–Что же, – сказала Лиза. – Желаю Вам добраться домой. – затем она добавила. – Электричка уже последняя уехала, и автобус тоже.

Девочки переглянулись меж собой. Они не представляли, что же им делать сейчас? Куда податься в такую глухомань.

Тут Маргарита поинтересовалась:

–А где-нибудь гостиная есть?

–Да, – подхватила Александра. – Хоть какая-нибудь?

–Есть. – ответила Лиза, и добавила. – До нее идти и идти. – затем она сказала. – У меня есть где переночевать, только вот кровать одна.

Девочки снова переглянулись меж собой, и затем Александра сказала:

–Ничего страшного, уместимся.

Трое девочек поднялись на этаж выше, и Лиза подошла к входной двери своей квартиры, и открыв дверь, впустила гостей в квартиру.

–Заходите.

Глава 7

Перемещения

Сегодняшняя ночь была жуткой. Жуткой не потому, что она была темной, хотя на небе мерцали звезды, и было достаточно светло. Жуткой она была потому, что в ней казалось было нечто, что нагоняло ужас. Смотря в окно, Лиза ощущала какую-то опасность. Словно какой-то ужас все ближе и ближе приближался сюда. На эту улицу около городской полиции. Верно говорят: ужас всегда чувствуешь, страх никогда. Страх – это самое безобидное ощущение, ужас – это самый скверное и ужасающие чувство, которое присуще человеческой натуре. Порой для человека ужас и страх – это одно и то же. Но мы не задумываемся откуда берётся страх, тот ужас, который порой подчиняет себе человека, его сущность, его личность. Ощущение перед неизбежным концом, его началом. Мы знаем, что это так. Нам нельзя делать что-то, но мы это делаем. Человек подавляет в себе этот ужас и страх, и вопреки предупреждению извне, он делает поступки те, о которых потом или порой жалеет.

Сейчас, стоя у окна и куря сигарету, Лиза смотрела на мерцающий вдали, на ночном небосклоне звезды, и о чем-то думала. ее вид был задумчив. Он выражал какую-то грусть. Грусть и в то же время сожаление о чем-то. ее взгляд, ее лицо выражало некое чувство потери. Вряд ли можно точно сказать, о чем Лиза сожалела, что потеряла? Одно сказать можно было наверняка: Лиза была одинока. Одиноко в своих горестях и заботах. Она была одна в этом мире. Родители ее давно умерли. Оставшись одна в десять лет, ее отдали в детдом. Когда же ей исполнилась восемнадцать лет, она вынуждена была покинуть это заведение, и столкнувшись с реальной жизнью, она вынуждена была все добиваться сама. Что ни говори, жизнь была для нее не сахар. Тем более, она оказалась без жилья. Выпускники интернатов и детдомов не обеспечиваются государством жилплощадью. Они предоставлены сами себе. Достигнув восемнадцати лет, они имеют право только встать в очередь на улучшение жилищных условий. Государство же не предоставляет им ничего, только в порядке живой очереди. А очередь можно ждать до самой своей смерти. Вот и ответ на вопрос: почему в России столько бомжей? Отчасти потому, что государство не заботится ни о ком, только о себе.

Что касается Лизы, то ей повезло. ее приютила старая женщина. Той нужен был уход, а Лизе жилье. Вот так, после смерти женщины, которая прожила еще десять лет, Лиза стала полноценной хозяйкой этой квартиры.

–Знаете, – тихо сказала Лиза своим гостям. – я никогда не видела такой ночи.

Девочки сидящие на диване переглянулись друг с другой. Им обеим тоже было жутко от сегодняшней ночи. Встреча с Ларисой Радионовной, которая им сказала: я ночь. Ощущение того, что за ними следят, да и сама ночь была какой-то ни такой. Что-то в ней было мистическое. Что-то пугающее, что-то страшное. Но в то же время она была покойная, умиротворенная. Никто не знал на самом деле, что была эта ночь? Какие тайны скрывала она? Вокруг слышна была лишь тишина. Великая и покойная тишина ночи. Маргарита посмотрев на окно, и не увидев ничего кроме темной ночи смотрящей в окно комнаты квартиры, в которой жила Лиза, небрежно кинула:

–Ночь как ночь. – ответила она небрежно. – Таких ночей я видела много.

–И всё-таки, – возразила Лиза. – эта ночь не такая как все.

Александра поинтересовалась:

–А какая?

Лиза докурила сигарету, и выбросив окурок сигареты в открытую форточку, повернулась к гостям, и сказала:

–Страшная.

–Что? – не поняла Александра. – Страшная? В каком смысле?

Лиза подошла к дивану, и сев рядом с гостями, сказала:

–Я уже однажды видела такую ночь. – призналась Лиза. – Тогда я шла по улице, стемнело быстро. На небе не было ни единой звездочки. Луна просто исчезла.

Маргарита удивилась:

–Как это, исчезла?

Лиза продолжила:

–Так и исчезла. – сказала она. – Помните «Вечера на хуторе близ Диканьки», так-так и было, ни луны, ни месяца, ни звезд. Одно темное небо. Мгла, так сказать.

Маргарита поинтересовалась с присуще женским ей интересом:

–И?

–Было жутко. – призналась Лиза. – Жутко так же, как и сейчас.

Маргарита встала с дивана, и подошла к окну. Посмотрев в окно, она увидела тьму. Ту тьму, которая наводила ужас на человека. Маргарите стало почему-то не по себе. По ее телу пробежал озноб, и она ухватила себя за плечи, скрестив руки на груди. Затем она повернула лицо и посмотрев на женщин, призналась:

–Мне страшно.

Ее лицо выражало ужас. Оно словно охолодела, и на нем появился неподдельный страх.

Александра испуганно спросила:

–Что произошло?

Маргарита снова посмотрела в окно, и протянув руку вперед, сказала:

–Там. – она сделала паузу и добавила. – Смерть.

В это самое время из неба, словно из ниоткуда сверкнула молния. Затем она на огромной скорости словно влетела в форточку из темного небо. Казалось, что она пронзила пространство и, может быть, даже время. Появившись ниоткуда, она влетела в этот мир и казалось, что она попросту раздвоила пространство и время на две части, образовав в пространстве большую временную дыру. Черную дыру поглощающею пространство и время. Затем Маргарита упала на пол, а молния ударила в полкомнаты.

Две женщины, не теряя ни секунды подбежали к Маргарите, и посмотрев на нее, склонились над ней, и подобрав свои подолы платья, сев на корточки и взяв в свои руки ее голову, Александра поспешно поинтересовалась:

–Все в порядке?

Лиза пощупав пульс Маргариты, сказала:

–Я не чувствую пульс.

–Скорую.

–Да сюда сам черт не приедет, к тому же и телефона нет

–Как Вы тогда звоните в случае необходимости?

–Сотовый.

–А на нем нельзя?

–Он разряжен.

–Черт.

В это самое время в комнате появился летающий шар. Словно незаметная шаровая молния он влетел в комнату через открытую форточку. Увидев его, женщины замерли. Они понимали, что если этот шар прикоснётся к одной из них своим ярким светом, то он может убить. Но вот, шар подлетел к Маргарите, и женщины со страхом посмотрев друг на друга, замерли. Их сердца стали биться учащённо. Казалось, что их сердца бьются не меньше, чем двести ударов в минуту. И хотя они понимали, что это лишь их ужас, вызванный страхом перед этой Шировой молнии, никто из них не мог совладать с ним – страхом перед ней. Они смотрели на нее, и в их глазах можно было прочесть ужас перед возможным неизбежным концом. Концом, который казался приближался с такой быстротой, что вряд ли можно было бы понять, как быстро приближался конец.

Итак, шар вдруг стал алым. Его свет стал жутким. Казалось, что в нем было то зло человечества, – его души, которое преследовало человечество изначально. Женщины не понимали, что это такое? Этот яркий алый свет. Свет, предвещавший неминуемую и неизбежную смерть. Он в одномоментно стал расти. Расти и расти. В конце концов он стал по истине огромным. Шар, который стал в своем радиусе, как от пола до потолка в окружности. В какой-то миг в нем можно было увидеть огонь. В центре этого шара горел огонь. Он становился все больше и больше. Один лепесток пламени превращался в два, три-четыре, пять, пока не разросся до колоссальных размеров. И вот, пламя словно выскочило из алого шара, и охватив своими лепестками стоя́щих неподвижно у него женщин, он обхватил своими лепестками алого пламени женщин, и затащив их вовнутрь, сжался до обычных в размерах, и вылетел в окно.

Женщины оказавшись внутри шара, не чувствовали себя скованными. Наоборот, в нем было достаточно много. Примерно столько сколько могло быть если бы человек жил в доме в сто квадратных метров. Все вокруг не было как в реальном мире. Здесь внутри, был нереально яркий свет. Свет, который видит человек, когда попадает в кому, и не может выйти из нее много времени. А когда выйдет говорит о ярком свете, и тоннеле, по которому они шли. Секунда, и вот они оказались где-то, где они не могли быть. Это было другое время. Время, в котором никто из них они не родились. Время, в котором город Раменское еще не был тем городом, который мы знаем его ныне. Люди куда-то торопились. На них была одежда, которая давно ушла в лету. Но, по сути, она была такая же, как и в наше время. Люди озабочено куда-то торопились. Женщины оглянулись вокруг себя. Посмотрели вдаль, и услышали, как кто-то проходящей мимо них сказал низким сиплым голосом: – ВОЙНА.

Женщины обернулись. Они увидели старого умудренного жизнью старика. Ему на вид было около восьмидесяти лет. Седой, у него была длинная борода, и одет он был в черную одежду служителя культа. Да, это был священник. Старый иеромонах – Илларион. Он поднял голову вверх, и глядя в небо, перекрестился. Что-то он говорил про себя. Очевидно молился. Сегодня воскресенье. 22 Июня 1941г. День начало ВОВ. Об этом женщины узнали от иеромонаха – Иллариона. Сказав им об этом, он удивился. Их одежда никак не вписывалась в то время, в которое было. Женщины не могли объяснить, что с ними произошло. По сути, они сами-то толком не понимали, что произошло с ними? Да и произошло ли? Может быть это простой сон. Сон, который скоро кончится. Уверяют, что если, ущипнув себя, то от боли во сне можно проснуться наяву. Не произошло.

Лиза сказала:

–Мы не можем Вам объяснить откуда мы. Мы это не можем понять.

Иеромонах – Илларион осторожно поинтересовался:

–Что не можете понять?

–Понять, – продолжала Лиза. – как мы оказались здесь?

–В каком смысле?

– Это так не объяснишь.

–А Вы попробуете, – они шли по дороге. – расскажите.

Когда Лиза рассказала, как они все трое попали сюда, а две женщины это подтвердили, иеромонах-Илларион потер свой затылок левой рукой, а затем сказал:

–Неисповедимы пути господни. – затем он внимательно, посмотрел на них изучающим взглядом, и сказав сам себе, что их одежда точно не из этого времени, а из какого-то иного, сказал. – Никто не знает где он окажется в следующую секунду своей жизни.

–Да. – согласилась Лиза. – Это точно. – затем она поинтересовалась. – Вы в церковь?

–Нет, – ответил тот. – я уже отслужил заутреннюю. Теперь я иду домой. – затем он осторожно поинтересовался. – Вы, наверное, голодны, хотите ко мне в гости, на обед заглянуть?

Женщины немножко помялись, затем согласились. И в это самое время, в небе появился огненный шар, и из него словно выпрыгнули, а может быть выплюнул этот шар. И на землю упали две женщины. Обе были видно, что они не из этого времени. Маргарита и Александра. Это были те самые женщины, что встретились с ними у ТЦ Солнечный рай.

–Черт побери всех чертей! – высунулась одна из них. – Где это мы оказались?

Вторая вопросила:

–Что это было?

–Где это мы?

–Черт его знает. Я же сказала, не сто́ит идти через парк.

–Перестань Клавдия. – небрежно бросила женщина. – Какая чушь. От прогулки по парку ничего плохого не случится.

Клавдия вопросила:

–Уверенна? – она оглянулась по сторонам, и поняла, что они оказались ни там, где были раньше. Впрочем, она даже не понимала, как такое произошло? Время словно остановилась для нее. Здесь все было гораздо медленнее чем в реальности. Люди шли тихо, как бы не торопя. И казалось, что за час они проходили не менее одного метра. – Я бы этого так не сказала Ядвига. Он раскрой глаза, посмотри, это не наш мир.

Ядвига посмотрела вокруг себя. Что же она увидела кроме того, что уже здесь было описано. Она увидела стоя́щего перед ней человека. Впрочем, он не был похож на человека. Старый, седой старик, смотрел на Ядвигу пристальном – изучающим взглядом. На нем была одета черная мантия. В его взгляде было что-то зловещее. Что-то, что наподдавалось ни объяснению, ни какой логики. Пристально вглядываясь в его взгляд, можно было увидеть в нем пустоту. Пустоту, которую можно было почувствовать в душе, своем сердце. Эти эмоции, и этот ужас вошел в Ядвигу. То есть она сама, казалось, пригласила его давно к себе, и только сейчас она почувствовала его мощь опустошённости. Пустоши пустошь, как можно было сказать. Теперь она не чувствовала ничего. Ни печали, ни грусти, ни радости, ни горя. Ей было, по сути, все равно. Только пустошь и больше ничего, вот что она ощутила в своем сердце. Вдруг старик легонько дунул на Ядвигу. Из его рта вылетела какая-то черная субстанция. От нее веяло холодом, и к тому же она чем-то пахла. Нельзя было точно сказать, чем пахла эта субстанция, она пахла страхом. Пустым и бесконечным страхом, который присущ человеку, и который растет тогда, когда человек либо боится, либо сам призывает его к себе. В свое сердце, свою душу. Становясь бесчувственным, холодным, и безжалостным человеком. У него уже нет чувств, нет морали. Одна пустота. Бездонная пустота его сердце, которая в конце концов ожесточает человека, и превращает его в жестокого убийцу. Убийца – это слово может обозначать много. Убийца, насильник, слово насильник можно распределить на несколько частей: насильник над личностью, насильник в сексуальном смысле, и насильник над природой, животными, их убийца. Так что, куда ни посмотри, насильник – это есть убийца, а убийца – это есть насильник. Я знаю людей – политиков, которые насиловали и насилуют власть, людей ради своей выгоды обогатиться. Вот Вам и еще одно обозначение слово: насильник.