Текст книги "Русь православная против дикого поля (век тринадцаты1)"

Автор книги: Дмитрий Жидков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Дмитрий Жидков

Книга 1 Русь православная против дикого

поля (век тринадцатый)

Часть 1

ЖАРКАЯ ВЕСНА 1223 года

Анатация: Попав в страшную автомобильную аварию, волею судьбы, майор КГБ Дмитрий Гордеев перенесся в древнюю Русь. На дворе осень 1222 года. Совсем немного остается времени до того, как Русские князья встретятся в первой битве с неведомым ранее народом. Никто из князей не верит о возможности воины с монголами. Жизнь идет своим чередом: купцы торгуют, бояре пируют. Русь раздирается на части междоусобицей.

О надвигающейся угрозе знает только Дмитрий Гордеев. Хитростью ему удается убедить и привлечь на свою сторону князя Черниговского Мстислава Святославовича. Вместе они пытаются принять меры, что бы уговорить князей встретить монголов единой ратью. Но князья своевольны и каждый желает сам победить монголов, снискав славу и благодарность народа.

Сможет ли человек из будущего изменить историю и оградить Русь от векового рабства.

Пролог

В верховьях Иртыша на вершине одного из холмов, стоял шелковый шатер. Рядом с ним были установлены две богатые юрты. В одной из них находились жены монгольского вождя, в другой располагались невольницы. Их предназначение было служить госпожам и исполнять все прихоти повелителя.

Вокруг, насколько хватало глаз, зеленела бескрайняя степь.

Перед шатром, по приказу хана шаманы сложили из камней жертвенники. Огонь в них ни когда не угасал. Всякий, приходящий на поклон к Повелителю Мира, должен был пройти между этих огней. Огонь должен был очистить приходящих от преступных помыслов и отогнать от властителя несчастья и болезни. Шаманы неусыпно следили за тем, чтобы огонь не угас, поддерживали его, кидая в жертвенники сушенные цветы, и стучали в бубны, шепча молитвы и заклинания.

Возле шатра круглосуточно стояла грозная стража, набранная из самых верных и опытных багатуров. Телохранители, наблюдали за тем, что бы ни одно живое существо не смогло приблизиться к шатру великого кагана. Только избранные, либо имеющие особый знак-пайзу, могли беспрепятственно миновать часовых и пойти к шатру.

Многочисленные дозоры рассыпанные на многие мили вокруг, останавливали любого путника, подвергая его допросу о цели прибытия. Лишь после этого, под сильной охраной, его сопровождали в резиденцию повелителя.

Дабы быть постоянно рядом с властелином, сотни телохранителей устроили свой стан не далеко от священного холма. В долине реки, широким кольцом рассыпались черные монгольские шатры личного куреня Чингисхана.

Далее по всей долине, уходя к покрытым лесом горам, раскинулись другие курени. Вся степь вокруг была заполнена стадами верблюдов, табунами приземистых лошадок, отарами овец.

Конюхи со свистом носились по долине, следя, что бы табуны не смешивались. Пастухи перегоняли отары к богатым пастбищам. Погонщики неотступно следили за верблюдами, чтобы неприхотливые животные ни в чем не нуждались.

После взятия Самарканда Чингисхан решил двинуть свои тумены на мусульман. Он отправил в Бухару к шаху Хорезма Мухаммеду, посольство с богатыми дарами. Одновременно, в составе посольства находились многочисленные лазутчики, которые должным были разузнать готов ли шах к войне и какими силами он располагает. И вот сейчас Чингисхану донесли, что хорезмский шах пребывает с не большими силами в своей летней резиденции.

Готовясь к новому походу, в своем шатре Чингисхан собрал своих полководцев, Джебе и Субудэя. Пол шатра был выслан коврами с густым ворсом. На всех стенах, так же весило множество ковров. Сам Чингисхан восседал на золоченом троне, привезенным им из дворца китайского императора. Он был устлан множеством мягких подушек, предназначенных для удобства властелина. Дорожка к трона была сделана уступами для того, что бы великий каган смотрел на всех с высока. На небольшом кривоногом столике лежало блюдо с фруктами и восточными сладостями. Рядом с Чингисханом по левую и правую руку расположились Джебэ и Субэдай. Там же присутствовал зять властителя Тохучар.

Не большой совет из самых близких и верных слуг повелителя, обсуждал предстоящий очередной победоносный поход монгольского войска.

– Время настало, – говорил Чингисхан,– Мухаммед не ждет нападения. Вы мои верные слуги возьмете три тумена и двинетесь на Хорезм. В авангарде пойдет Джебэ, за ним Субэдей и Тохучар. Вы пройдете по их землям огнем. Растопчите конями посевы, разрушите их города, захватите их богатства.

– Что делать с народом?– спросил Тохучар.

– Всех, кто окажет сопротивление, уничтожите без жалости. Треть населения обратите в рабов, остальных приведете в покорность. Потом вы двинете свои войска в Аран, Грузию и Северный Кавказ и вторгнитесь в кыпчакские степи.

– Это будет трудный поход,– сказал Субудэй,– но мы выполним твой приказ!

– Это еще не все,– хитро прищурился Чингисхан,– за кыпчакскими степями располагаются богатые земли урусов. Их города полны богатств. Даже крыши их храмов покрыты золотом. Вы должны прощупать, на что они способны. И по возможности вторгнуться в их земли и атаковать богатый город урусов Киев.

– Я слышал, что урусы хорошие бойцы, но среди них нет единства. Мы растопчем их воинов и разрушим их города-с поклоном сказал Джебэ.

С этого момента над Русью нависла великая угроза, грозящая на многие годы ввергнуть ее во тьму рабства…

Глав 1 Майор КГБ

Майор Комитета государственной безопасности, а в простонародье просто КГБ, Дмитрий Гордеев, сидел в своем кабинете, в кресле закинув ноги на стол. В руках он держал секретную папку оперативного дела. Листая страницу, за страницей его все больше охватывала тревога за судьбу великого государства.

Дмитрий был прекрасным аналитиком. Он никогда бы и никому не признался бы, что ещё в 1985 году, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев, объявил о начале перестройки, он Дмитрий Гордеев, уже просчитал последствия этого не своевременного, по его мнению, решения. Уже тогда можно было прогнозировать полный развал экономики, а, следовательно, дефицит товаров и продуктов. Правительству в срочном порядке пришлось решать вопрос распределения товаров. Анализируя возможные варианты, Гордеев пришел к выводу, что правительству ничего не остается, как в большей степени обеспечивать центр, а периферии достанутся крохи. В таких условиях ранее имевшиеся крепкие связи между республиками неминуемо должны были порваться. Республики неминуемо захотят независимости.

Ко всем проблемам присоединялась и идеологическая сторона данного вопроса. Смягчение цензуры и сближение с западом также не предвещало ничего хорошего. Уже тогда, четыре года назад, появилось множество изданий, которые пропагандировали западные ценности и завуалировано критиковали решения партии и правительства. По поступающим агентурным данным, данные издания полностью финансировались с запада. Не надо было быть особенным гениям, чтобы просчитать к чему скоро приведет эта эйфория населения, получившая невиданную свободу. И вот все чаще стали поступать сведения от агентурных источников об активизации экстремистских настроений.

О своих выводах Гордеев доложил руководству, подробно изложив возможные последствия и меры по их предотвращению. Но его докладную записку начальник положил подальше в сейф, как он сказал, до лучших времен.

Гордеев отложил папку и устало откинулся на спинку кресла, закрыв глаза, вспоминая все, что произошло с ним за 42 года жизни.

Он родился в 1947 году в семье военного. Его род шел от Черниговской аристократии. Все предки служили в армии. Чудом, избежав после революционных репрессий, они перебрались в Петербург, где влились в новую жизнь, честно служа уже советской власти. Репрессии 1937 года, также минули семью Гордеева. Его отец прошел всю войну вместе с маршалом Жуковым. После окончания войны он вошел в состав правительства Ленинграда, занимая не очень важную должность.

Война нанесла огромный ущерб экономики СССР. Уровень жизни советских людей катастрофически упал. Однако Дмитрию было грех жаловаться. Жизнь чиновников и их семей была гораздо лучше других слоев населения. Но это продолжалось не долго. Скоро начался новый виток репрессий. Врагом народа мог стать любой. Опасаясь возросшей в ходе войны популярности военных, волна репрессий прошла по верхушкам генералитета и ударила по партийным функционерам. Особенно досталось тем, кто стремился к большей самостоятельности и независимости от центральной власти. Были арестованы почти все лидеры Ленинградской партийной организации. Отец Дмитрия избежал первой волны арестов, но был уверен, что и до него дойдет дело. Тем более, что он открыто поддерживал политику своего руководства.

Как раз в 1950 году был подписан договор о сотрудничестве и взаимопомощи между СССР и Китаем. Гордеев старший, используя оставшиеся связи и дружбу с направленным в КНДР послом, отправился в Китай военным консультантом, взяв с собой жену и сына.

В Китае Дмитрий провел одиннадцать счастливых лет. С малолетства он проявил интерес к этой древней культуре. А также у него обнаружились способности к изучению иностранных языков. Уже к семи годам Дмитрий в совершенстве освоил китайский язык и, взахлеб читал книги об этой удивительной стране в оригинале. Особенного его увлекали история и боевые искусства.

Когда Дмитрию исполнилось полных семь лет, отец познакомил его с Зихао Чинджу. Это был молчаливый старик, живший в пригороде с двумя внуками. Чинджу понравился беспокойный и любознательный мальчишка, и он взял его к себе в ученики. Дмитрий обучался вместе с внуками Чинджу и скоро уже догнал их во всех умениях. Дмитрий овладел несколькими стилями боевого искусства. Довольно хорошо владел всеми видами холодного и стрелкового древнего оружия. К удивлению Чинджу, Дмитрий легко перенял у него ведения боя, двумя мечами и легко выдерживал бой против двух внуков китайца, которым это искусство давалось с трудом, поэтому они бились, используя только один меч. Дмитрий даже уговорил Чинджу испытать его. Они неоднократно сходились в поединке, используя два клинка, и даже один раз Дмитрий был близок к победе.

Особенно Дмитрию нравились конные занятия. Он легко находи общий язык даже с самым ретивым животным, подчиняя его своей воли. Дмитрий целыми днями мог скакать на коне, ловя ветер, и стрелять на ходу из лука. При этом он одинаково хорошо скакал как в седле, так и без него и управлял конем только ногами, сжимая бока скакуна.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. В начале 60-х годов отношение между Китаем и СССР резко ухудшились. Начались территориальные конфликты. И семья Гордеевых вернулась на родину. К счастью волна репрессий прошла. Наступила Брежневская оттепель.

Возвратившись в Ленинград, Дмитрий твердо решил стать дипломатом. Особенно ему нравились страны востока. По мнению Дмитрия, первым что необходимо знать настоящему дипломату, это отношения, складывающиеся между государствами начиняя с древних времен. Неоднократно, почитав о каком-нибудь значимом сражении, он долго обдумывал его результаты и ставя себя на место полководце обеих враждующих сторон, старался посчитать возможные изменения истории, если проигравшая сторона смогла бы исправить допущенные ошибки.

Пользуясь связями отца, он без труда находил нужные ему книги и с упоением читал их. Кроме того Дмитрий самостоятельно изучил монгольский, корейский, татарский, греческий и немецкий языки.

Школу он закончил с золотой медалью, но решил не поступать в МГИМО, а пошел в военное училище. Там он увлекся разведывательной и диверсионной деятельностью.

По окончанию военного училища, Дмитрий уже предполагал, что его пошлют в республики Азии. Но судьба распорядилась иначе. Неожиданно его вызвали к начальнику училища. Там он увидел пожилого мужчину, одетого в невзрачный, но дорогой костюм. Это оказался представитель КГБ СССР, который предложил Дмитрию продолжить службу в этой организации и он с радостью согласился.

Пришлось, правда, еще немного подучиться, но зато он стал заниматься любимым Востоком. В начальнике Дмитрий не рвался. Его больше прельщала оперативная работа. Сейчас он имел обширную агентурную сеть в странах как ближнего, так и дальнего востока и считался одним из лучших оперативников. Проведя несколько удачных операций, он быстро дослужился до майора. Но все резко изменилось.

Наступила перестройка. Интерес к западным странам упал. Как ни как друзья теперь. И вот сейчас Дмитрий Гордеев лучший специалист по Восточным странам, сидел в своем кабинете, являясь дежурным по комитету, разбираясь со всякой внутренней шантрапой.

Дмитрий встал с кресла, подошел к сейфу и бросил туда ставшую не нужную папку. Заперев дверцу сейфа, он бросил ключи на стол и подошел к окну.

– Ни кому мы теперь не нужны -проговорил он наблюдая в окно как с серого неба падали снежинки вперемешку с каплями дождя.

Раздавшийся телефонный звонок, отвлек его от грустных мыслей. Дмитрий поднял трубку.

– Гордеев слушает.

В трубке раздался голос дежурного Виталика Васильева.

– Дмитрий, поступила заявка, что во Всеволожске какой-то идиот взял в государственном учреждении заложников и грозится все взорвать. Шеф сказал, чтобы ты съездил. Ерунда конечно, но мало ли что…

– Машина есть? -перебил дежурного Дмитрий.

–Машина-то есть,– замялся Виталик,– но вот Саша, водитель, колесо менял и перебил домкратом палец. Сейчас он в травмпукт пошел. А от туда думаю с больничным домой отправиться.

– Сам справлюсь,– решил Дмитрий,– ключи то хоть он оставил?

– Ключи возьмешь в дежурки…

Дмитрий повесил трубку, достал из сейфа табельный ПМ, который вложил в наплечную кобуру. Надев по верх кожаную куртку и пошел вниз, заперев за собой дверь.

– Где машина,– спросил Дмитрий, забирая у дежурного ключи.

– Там,– неопределенно махнул рукой Виталик-во дворе стоит. Езжай уже. – и потеряв интерес к Гордееву, с чувством выполненного долга уставился в экран телевизора.

Дмитрий вышил на крыльцо, зябко поежившись. Снег усилился, падая уже крупными хлопьями. Кроме того температура упала ниже нуля.

Представляю, в какой каток превратилась трасса, отстраненно подумал Дмитрий, надеюсь, что Саша хоть сменил резину на зимнюю. Он подошел к припаркованной во дворе комитета служебной Волге. Осмотрев машину, он увидел, что были заменены только два передних колеса.

–Тьфу ты, водила драный,– выругался Дмитрий, кто же на задне приводной машине, меняет вначале передние колеса. А, где наша не пропадала,– махнул он рукой и сел за руль автомобиля.

Двигатель заработал с первого поворота ключа. Дмитрий некоторое время подождал, пока прогреется двигатель, а потом тронулся с места. Попав с сухого места на обледенелый асфальт, зад машину вильнул, но Дмитрий выправил машину и выехал из ворот конторы на пустую улицу и повел машину к выезду из города.

Когда Гордеев выехал из города. Была уже ночь. Он старался везти машину аккуратно, не превышая скорости и не газуя по пустякам. В таких погодных условиях можно было легко попасть в занос и вылететь в кювет.

В свете фар промелькнул знак крутой поворот. Не применяя торможения, Дмитрий снизил скорость. Когда машина плавно вошла в поворот, на встречу ей вылетел грузовик. Водитель большегруза не скинув скорость, вошел в поворот. На скользком асфальте тяжелую машину занесло и выбросило на встречную полосу. Последнее, что увидел Дмитрий-это лицо водителя грузовика с раскосыми глазами. Потом удар, срежет сминаемого в гармошку кузова и наступила тьма.

Глава 2 Первый день в новом мире.

Он летел в полной тьме, падая вниз. Тело вращалось во всех направлениях, то переворачивая через голову, то раскручивая параллельно направлению падения. Иногда Дмитрию казалось, что его выворачивает на изнанку. Неожиданно падение прекратилось. Он ощутил себя лежащим на спине. Зрение еще не возвратилось, но до его слуха долетели до боли знакомые звуки, напоминающие шум ветра и журчание воды. В глазах плавали разноцветные круги.

Похоже я еще жив, мелькнула в голове счастливая мысль, но разве может это быть после такого столкновения? Последние воспоминания ни куда не делись. Он отчетливо помнил как на бешеной скорости на него, слепя фарами, несся грузовик. Его водитель еще пытался, что-то сделать, судорожно вцепившись в руль и пытаясь его повернуть. Но многотонная машина уже не слушалась водителя. Удар лоб в лоб должен был смят служебную Волгу от капота до багажника и размазать его тело Дмитрия по искореженной кабине. Однако звуки, которые улавливал его слух, ни как не связывались с таким заключением. К звукам ветра и воды добавился гвалт лесной живности. Вокруг щебетали какие-то пичуги. Слышалось хлопанье крыльев и шум раскачивающихся крон деревьев. В нос Дмитрия ударил наполненный ароматами трав и деревьев свежий воздух. Зрение пока не вернулось, но и без того хватало ощущений. Спиной Дмитрий чувствовал, что лежит на влажной земле, но даже через толстую кожаную куртку он чувствовал, что его подпирают острые и твердые углы. А лицо пригревало солнце, что не могло быть в Ленинградском ноябре. Дмитрий осторожно пошевелил обеими руками, а затем согнул в коленях ноги, услышав противное чавканье влаги. Но тело прекрасно его слушалось, что определенно его радовало. Упираясь ногами в что то, мягко, видимо покрывавший землю мох, Дмитрий отполз назад у перевшись головой в дерево. Напрягая силы, он приподнялся, и сел прислонившись к стволу. Голова опять закружилась. Но вместе с этим немного вернулось зрение, но окружающий мир еще представлялся расплывчатым. Немного посидев с закрытыми глазами, Гордеев вновь поднял веки. На этот раз зрение сфокусировались, предоставив Дмитрию осмотреться. Он сидел, прислонившись к стволу огромной сосны, среди леса утопая во мху, через который просачивалась вода. Невдалеке журчал ручеёк, петляя между кустами.

Упираясь в ствол сосны, Дмитрий встал на ноги и сделал несколько неуверенных шагов. Тело качнуло, но он устоял. Не торопясь, шаг за шагом он подошел к ручью, зачерпнул руками холодную воду и выплеснул ее себе в лицо. Вода освежила Дмитрия и головокружение прекратилось. Гордеев лег на живот и прильнул губами к потоку, жадно втягивая живительную влагу. Напившись, он немного полежал, а затем, поднявшись на ноги, опять осмотрелся. Судя по окружающей его растительности, он находился либо в средней, либо южной полосе. Аналитический ум подсказывал Дмитрию, что он уже не в родной Ленинградской области, а возможно и не в том времени. Еще в детстве, в Китае, он ему неоднократно приходилось читать древние рукописи, в которых рассказывалось о переселении душ.

Интересно, подумал Гордеев, в кого именно занесло мою грешную душу. Он решил незамедлительно это проверить. Дмитрий решительно подошел к ручью, и осторожно, будто от туда мог кто-то выскочит, заглянул в воду. Из зеркально чистой поверхности на него смотрело его собственное лицо. Приходилось смириться с тем, что в данном случаи его Дмитрия Гордеева, занесло неизвестно куда, даже лучше сказать, неизвестно «когда» вместе с его собственным телом. Внимательно всмотревшись в свое отражение, Дмитрий пришел к выводу, что на первый взгляд ему сейчас не более 25 лет. Он не стал вникать в детали, что ни говори, а приятного факта. Омолодился и ладно, может это у всех путешественников во времени это в порядке вещей.

Первое, что сделал Дмитрий, он машинально сунул руку по мышку. Наплечная кобура была на месте, но пистолета в ней не оказалось.

–Черт, – выругался Дмитрий,– не зря же нам постоянно твердили, что нужно использовать страховочный ремешок. Глядишь, сейчас бы имел при себе оружие.

В специально прикрепленном застегнутом на кнопку кармашке, он нащупал запасную обойму. Он достал ее и покрутив, спрятал обратно. Конечно патроны без пистолета ни к чему, но в хозяйстве все может пригодится. После этого он продолжил обследовать карманы одежды, выкладывая находки на расстеленный на мхе платок. В его распоряжении имелось: отличный немецкий складной нож с выкидным лезвием. Причина завести сослуживцев, бензиновая золотая зажигалка Зиппо с цветным изображением дракона, которую ему подарил друг, вернувшийся из поездки по США, мечта всех шпионов нож, выстреливающий узкие лезвия, пробивающие на расстоянии десяти метров, толстую доску. Всего в обойме ножа имелось пять лезвий. На импровизированной подстилке появилась связка ключей от квартиры и сейфа. Сами по себе ключи не представляли ни какой ценности, но связку украшал брелок в виде дракона. Как сказал учитель Дмитрия Чинджу, передовая ему реликвию, что этот дракон очень древний и ценный. Он сам получил его в дар от своего учителя. Дракон был достаточно массивный, около пяти сантиметров длинной. Он был сделан из искусно скрепленных золотых пластин так, что тело дракона извивалось. И украшен цветной эмалью. В глаза Дракону были вставлены два довольно крупных сапфира. Украшение предназначалось для ношения на цепочки, но Дмитрий не решился носить его на шеи, а приспособил под брелок для ключей.

Во внутренних карманах курки Дмитрий обнаружил две ручки. Одна простая пластмассовая шариковая ручка. За то другая…

Эта ручка досталась ему по наследству от отца. Ручка была подарена ему семьёй китайского императора и была чернильной с золотым пером. Черная рукоятка ручки была украшена цветными драконами и была оборудована шарнирным креплением. Рукоятка ручки свободна вращалось, при этом казалось, что драконы оживают и поднимаются от пера вверх.

На руке, на том месте, где и полагалось, он обнаружил часы на кожаном ремешке. Часы были известной швейцарской фирмы с механическим взводом.

Еще Дмитрий разложил на платке пару крупных денежных купюр и металлическую мелочь. Но в этой находки, по его мнению, не было вообще ни какого прока.

– Не густо, почесал в затылке Дмитрий. И приступил к осмотру одежды.

На нем имелось: туфли Итальянской фирмы из натуральной кожи. Они еще держали влагу, но как предполагал Дмитрий, в создавшихся условиях это было не на долго. Брюки от дорогого Итальянского костюма, тоже не самая лучшая одежда для похода. Теплая фланелевая рубашка и куртка из толстой дорогой кожи.

– Костюмчик явно не туристический-проговорил Дмитрий. Но другой одежды не было и в ближайшее время не предвиделось. Поэтому Гордеев примерно определил стороны света и двинулся в северо-западной сторону, где по его мнению должна была располагаться хоть какая-нибудь цивилизация.

Через несколько часов непрерывной ходьбы, затрудненной продиранием через кусты и перелезанием через завалы, он в конец выбился из сел и присел на поваленное дерево. Желудок требовал пищи и Дмитрий понял, что ел уже давно. Оглядевшись он неожиданно увидел зайца. Косой притаился под кустом в нескольких метрах от сидевшего на стволе дерева Гордеева и прижав уши шевелил носом.

Стараясь не шуметь Дмитрий вытащил из кармана нож с выстреливающими лезвиями и тщательно прицелившись, нажал на кнопку. Под действием мощной пружины лезвие стремительно вылетело из обоймы и устремилось к притаившемуся зверьку. Заяц прыгнул в сторону, но получив лезвие в бок упал и затих.

– Вот и обед, – обрадовался Гордеев.

Он поднял добычу и двинулся в сторону, где приглядел небольшую поляну. Там Дмитрий натаскал сухого валежника, разжег огонь. Дальше сегодня он решил не идти, тем более, что постепенно стало темнеть.

Гордеев снял и развесил перед костром для просушки одежду, а затем занялся приготовлением обеда. Он быстренько снял с зайца шкурку, насадил тушку на длинный прут и повесил ее над костром с упоением, вдыхая ароматный запах жарившегося мяса. Лезвие ножа он вытащил и загнал обратно в обойму. Еще пригодится.

Пока готовился ужин Дмитрий занялся подготовкой ночлега. Когда в юности он случайно попал в туристический кружок. Точнее пошел туда за понравившийся ему девушку. И если честно, не пожалел об этом. Каждое лето они всем кружком выбирались на природу. По несколько дней жили в лесу, при этом брав с собой минимальный набор продуктов и необходимых вещей. Ходили в горы, сплавлялись на самодельных плотах по рекам. Дмитрий навсегда полюбил походы. Эти ночи у костра и песни под гитару. Первая любовь на лоне природы. Их инструктор, бывалый турист, Алексей Михайлович Бойко учил их, как следует выживать в дикой природе. Его уроки Дмитрий запомнил навсегда.

При помощи ножа, он с большим трудом срубил несколько более или менее прямых тонких стволов. С одной стороны он очистил их от веток и закрепил между двух близко стоящих елей. Ветки на этих деревьях росли до самой земли, поэтому не составило труда сделать каркас будующего шалаша. Затем Дмитрий натаскал приготовленный им заранее лапник. Часть которого он закрепил на жердях, закрепляя их на не срубленных ветках. Другую часть лапника он разбросал по земле. Получился довольно приличный шалаш, в котом можно было не промокнуть, даже в случаи сильного дождя. К этому моменту ужин приготовился. Дмитрий сел на ствол поваленного дерева и с наслаждением начал есть слегка подгорелое мясо.

– Сюда бы сейчас соли, перца и чеснока,– мечтательно проговорил он, прожевывая очередной кусок.

Немного отдохнув и подкрепившись. Гордеев принялся за сооружение нодьи. Ее делают из трех смолистых бревен. Чего, а этого добра вокруг было достаточно. Угли костра Дмитрий разгреб вдоль у входа в шалаш. Поверх них, рядом параллельно друг другу он положил бревна, при этом угли оказались между ними. Затем на эти бревна было положено третье бревно. Чтобы бревна не раскатывались, Дмитрий укрепил их колышками. Теперь можно было спать, не опасаясь замерзнуть.

Дмитрий залез в шалаш, улегся на лапник, с удовольствием вздыхая запах хвои, укрылся курткой и тут же уснул.

Глава 3 Ситуация проясняется.

К нескрываемому удивлению Дмитрия, ночь в этих широтах, не смотря на позднюю осень, оказалось теплой. Утром температура держалась около десяти градусов. Правда, стал накрапывать мелкий дождик. Но сквозь густые кроны он почти не чувствовался.

Дмитрий на скорую руку позавтракал остатками зайчатины, запил все родниковой водой и умывшись тронулся в путь.

Идти сквозь лес было по прежнему трудно. Какая-либо тропинка напрочь отсутствовала. Гордееву приходилось буквально продираться через густой подлесок, перебираться через буреломы и форсировать довольно широкие ручьи. С сожалением Дмитрий увидел, что его одежда, не приспособленная для таких походов, уже держится « на честном слове». Подошва от туфлей отошла в нескольких местах и грозила напрочь оторваться. Брюки были разодраны в нескольких местах. И только куртка стойко переносила удары веток.

Дмитрий отмахал уже много миль, но по-прежнему не было заметно ни каких следов человеческого присутствия.

Далеко же меня в лес забросило, думал Гордеев, продираясь через кусты, так можно много дней блуждать.

Когда время перевалило за 14 часов, Дмитрий увидел, что лес неожиданно стал редеть. Появились явно различимые тропинки, и скоро он обнаружил первые следы деятельности человека. Это было несколько потухших кострищ, вокруг которых были разбросаны остатки пищи.

Еще примерно через час Дмитрий вышел из леса. Перед ним простиралось широкое поле. На нем видимо совсем недавно росла рожь. Урожай был сжат. На лугу за полем, трава была скошена, высушена и аккуратно собрана в стога. Вдалеке виднелось несколько домов, окруженных хозяйственными постройками.

Дмитрий осторожно двинулся в сторону деревни, если так можно было назвать это небольшое, хорошо укрепленное поселение. Дамы были огорожены земляным валом и вбитыми в землю толстыми кольями. В таком оборонительном сооружении можно было выдержать осаду не большой армии.

С первого взгляда было понятно, что недавно тут случилась беда. В кольях во множестве торчали стрелы. Крепкие ворота были распахнуты, из полу сгоревших домов в небо поднимались струйки дыма. Кругом пахло смертью. Гордеев сразу понял, что боятся, ему было нечего. Кто бы это не был, он получил свое, убив всех, кто оказал сопротивление, забрав все самое ценное и разрушив дома. Стояла оглушительная тишина. Гордеев осторожно ступая зашел в распахнутые ворота. Усадьба оказалась гораздо больше, чем ранее предполагал Дмитрий. Несколько добротных домов, сложенных из толстых бревен, стояли рядом друг с другом в центре участка. Вокруг располагались хозяйственные постройки.

Как только Дмитрий зашел на территорию поселения, он сразу же увидел разбросанные по двору человеческие тела. Не трудно было понять, что тут приключилось. Неизвестные всадники, а что это были именно они, Гордеев понял по внезапности и стремительности нападения, ворвались в усадьбу. Их набег был неожиданным, поскольку защищающиеся не успели даже запереть ворота. Ворвавшись, они стали убивать всех, кто пытался защищаться. Дмитрий начитал около пятнадцати человек. Здесь были мужчины всех возрастов от пятнадцати до пятидесяти лет. Все они умерли в бою, пытаясь защищаться бытовым инвентарем. Даже сейчас они сжимали в руках топоры, косы и оглобли. Только у одного из мужчин в руках был меч, грозное в умелых руках оружие. Селяне были убиты, встретив смерть грудью. Некоторые были убиты стрелами. У многих торчали сразу несколько стел. Видимо получив одну стрелу, они продолжали оказывать сопротивление. Другие тела были иссечены, каким-то холодным оружием. На крыльце одного из домов Дмитрий увидел лежащую женщину. Видимо она пыталась укрыться в доме, но умерла, получив стрелу в спину. Все селяне были одеты в широкие полотняные рубахи и штаны. По их одежде Дмитрию было трудно судить о том, в какое время он попал. Это в равной степени мог быть как десятый, так и шестнадцатый век. Мода долгие годы в деревнях не сильно изменилась.

Гордеев присел на корточки возле одного из тел и в этот момент услышал, как заржал жеребец.

От куда здесь кони, подумал Дмитрий, ведь всех животных должны были увести с собой нападавшие.

Гордеев медленно поднял голову и увидел, что из-за одной из хозяйственных построек выходят двое воинов. Своих коней они вели в поводу.

Вот влип, промелькнула мысль, придумок блин. Совсем расслабился.

Отпустив коней, неизвестные, сжимая в руках сабли, стали приближаться с двух сторон. На их узкоглазых лицах играли победные улыбки.

Стараясь не делать резких движений, Гордеев незаметно опустил руку в карман. Нащупал там нож с выстреливающими лезвиями и зажав его в кулаке, медленно вытащил руку. Затем он встал и подняв в верх руки медленно повернулся показывая , что у него нет оружия. Один из воинов засмеялся, запрокинув голову, вложил саблю в ножны и вытащив сыромятный ремень, пошел в строну Гордеева. Подождав, когда воин подошел к нему на несколько шагов, Дмитрий, будто демонстрируя готовность покориться своей участи, плавно опустил руки и протянул их в сторону приближающего воина. Незаметно он освободил нож и нажал на кнопку. Раздался сухой щелчок пружины, и из рукоятки вылетело лезвие, угодив неприятелю точно в глаз. Воин схватился за лицо и заливаясь кровью, крутанулся на месте и упал лицом вниз. Второй боец, опустив саблю, застыл на месте с тревогой, глядя на своего товарища. Он никак не мог понять, что могло приключиться. Воспользовавшись его замешательством, Дмитрий поднял с земли топор. Наконец до второго воина дошло, что его товарищ мертв. Он с гневом посмотрел на Дмитрия, и с криком бросился на него, подняв над головой саблю. Гордеев спокойно размахнулся и кинул топор. Перевернувшись несколько раз, лезвие топора с хрустом вошло в лицо врага. Удар был такой силы, что тело воина отбросила на несколько шагов назад.