Текст книги "Вратарь. Книга вторая"

Автор книги: Дмитрий Билик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6

Складывалось ощущение, что на этом Лиции попросту все помешались. Рис его так не любила, что аж кушать не могла. Кворт, упоминая о нем, корчил свою упитанную морду. Того и гляди лопнет. Да и всем остальным «правителям» поселений Уллума – опять же, по словам собеседника – он был как кость в горле.

И вот этого человека, точнее, «кота», мне предстояло устранить. Сделать то, чего я, в общем-то, не очень-то хотел.

Но пока невеселые мысли атаковали матрицу, Рис перешагнула через свое отвращение к Кворту и принялась расспрашивать все, что известно о предприимчивом мятежнике.

К моменту, когда мы оказались на улице, удалось выяснить следующее. Лиций – талантливый управленец, который разыграл беспроигрышную карту. Надавил на желание зверолюдов перестать быть мясом для большинства Ищущих. Собственно, тут и делать почти ничего не пришлось. После увиденного сегодня я был согласен с «котом» практически по всем пунктам, чем и поделился с Рис.

– Что важнее – судьба Уллума или всех миров? – холодно ответила Рис.

Она была права, как бы горько это ни звучало. Я даже поразился, как быстро девушка прониклась общей идеей Вратарей. Или здесь имела место быть банальная месть? Я мог считывать ее эмоции, но вот мысли оставались для меня загадкой.

– И каков наш план действий?

– Я думала, ты мне скажешь, Седьмой, – пожала плечами Рис. – Где примерно расположен лагерь мятежников, мы знаем. Надо произвести разведку, пробраться туда и убить ублюдка. Только и всего.

Я с сомнением покачал головой. Кворт и еще несколько правителей прибегали к услугам наемников. Однако тех и след простыл. В прямом смысле. Бедолаги пропали, точно их и не существовало, а Лиций до сих пор был жив. Поэтому даже сейчас, не зная вводных, я считал этот план, мягко говоря, сырым. Почти таким же, как пыль в самой большой Яме Ядра.

Но было в словах Рис то, с чем спорить не имело смысла: надо разведать мятежное поселение.

– Идти далеко, тебе нужен гурл, – сказал я ей.

– Одна маленькая проблема, – ответила девушка. – Я почти на нуле. Тебе же Старшие Братья выдали суточные? Ну, или как у вас это называется.

– Я улавливаю твою иронию, хотя и не совсем понимаю, о чем речь. Но пыль – не проблема.

– Конечно. Можно вломиться обратно к этому жирному «коту» и раскулачить его.

– Нет, – ответил я, – достань мешок.

Девушка послушно исполнила просьбу, хотя весь ее вид говорил о скептическом настрое. Не требовалось даже эманации считывать. Если мы были знакомы раньше, то большая удача, что она еще жива. Думаю, при всей моей нынешней эмоциональности прошлый Серг давно бы прибил ее. Ну, или мне досталась уже не самая лучшая версия. Характер смертных, как известно, с возрастом только портится.

Я вытащил меч и аккуратно провел острием по открытой ладони. Из пореза торопливо посыпалась пыль, заполняя небольшую мошну. Я разжал пальцы, не давая ране быстро затянуться, и с некоторым смешанным чувством смотрел, как моя жизнь медленно утекает и превращается в деньги. Эмоции Рис были более яркими. Она чертыхнулась и даже просыпала немного пыли. Но довольно быстро пришла в себя.

Убедившись, что мешок заполнен пылью более чем наполовину, я сжал кулак. Порез практически сразу затянулся. Все-таки хорошо быть не просто послушником, а Вратарем. Все происходит намного быстрее.

– Теперь в путь.

Гурла выбирал я. Оказалось, что эманации очень помогают при покупке беговых и вьючных животных. Вот этот, со шрамами на загривке, был молодым и плохо объезженным. Его торговец-кроколюд пытался нам втюхать в первую очередь. Даже скидку неплохую давал. Второго, старого и уставшего, с грустными маленькими глазами, он расхваливал как великолепного и выносливого бегуна. Третий был всем хорош, но постоянно чесался. В общем, остановился я на шестом – спокойном гурле с умными глазами.

Правильность моего выбора подтвердилась неудовольствием кроколюда. Тот стал задирать цену, но на этот счет у меня тоже был козырь, о котором я, правда, раньше и не догадывался. Рис проявила настойчивость и выторговала без малого грамм триста пыли. Они пошли на седло, корм гурлу, провиант девушке и воду. Я немного сомневался, унесет ли бедное животное все это. Но кроколюд заверил меня, что подобное для его гурлов – легкий вес. Хоть в чем-то он не обманул.

Темп мы взяли бодрый. Рис умело правила гурлом, будто всю жизнь только этим и занималась, а я указывал путь, двигаясь впереди. Лишь после часа пути мы перешли на шаг, давая немного отдохнуть животине, и как раз наткнулись на стайку забавных существ. Те суетились меж камней, с интересом наблюдая за окрестностями. Однако, увидев гурла, бросились врассыпную. Один миг – и их словно и не было. Да и само животное, не удержи Рис поводья, кинулось бы за ними.

– Еда, – объяснил я девушке, указывая на связку выпотрошенных тушек, притороченных к шее гурла.

Их кроколюд с некоторой неохотой презентовал нам, объяснив, что животное кормить необходимо лишь вечером, когда мы остановимся на привал. Иначе далеко Рис не уедет.

Дальнейшее путешествие прошло без происшествий. На пути нам встретились еще два поселения, которые мы обошли стороной, а в конце дня, когда две луны ярко освещали каменистую пустошь с редкими кустиками травы, я увидел лагерь. Увидел и нахмурился. Незаметно проникнуть и уничтожить Лиция, говорите? Ага, как же.

Мятежников было много. Я даже удивился, почему они не прошли маршем по всему Уллуму, отвоевывая поселения. Наверное, у Лиция имелся свой, особый план на этот счет. Не зря же Рис говорила о нем как о существе выдающихся умственных способностей.

Насколько позволяло мне рассмотреть зрение, лагерь можно было разбить на две части – центральную, где Ищущих почти не было видно, а если они и имелись, то представляли собой исключительно зверолюдов, и небольшой пятачок на западе. Там уже виднелись разновидности многочисленных рас с гурлами, навьюченными различной поклажей. Я сразу понял, чем они там занимаются, и направил Рис именно туда.

– Не вижу ни черта, – призналась девушка. – Куда мы идем?

– Делать вид, что торгуемся. А заодно осмотримся.

Ситуация оказалась интересная. Лиций ратовал за освобождение зверолюдов от гнета Ищущих, но вместе с этим не мог полностью отказаться от их услуг. Такую прорву существ необходимо было кормить и содержать. Именно сейчас у меня в матрице начали рождаться некоторые наметки плана. Там, где нельзя продавить свою волю грубой силой, надо действовать хитростью.

– Рис, а какой у тебя навык Убеждения? – спросил я, когда мы заняли место в веренице караванов.

Девушка удивленно подняла голову, отчего ее капюшон чуть не свалился на плечи, но все же ответила. Я удовлетворенно кивнул и стал рассказывать ей о своих намерениях.

– Как ты найдешь нужное существо? – шепотом спросила Рис.

– Ты забыла, кто я, – негромко ответил я ей, пожав плечами.

Существ из лагеря здесь имелось действительно в изобилии: занятых делом смертных, разгружающих привезенные товары; Ищущих-зверолюдов, следящих за порядком; праздно шатающихся зевак, не знающих, куда себя применить. Последних я и начал прощупывать. Внимательно, без спешки.

Заодно вновь «сцедил» немного пыли. Точнее, значительно ощутимее, чем в прошлый раз, заставив почему-то Рис серьезно нервничать. Я вот был спокоен. И почти что уверен в своей правоте.

Наконец я нашел нужную кандидатуру – существо с песьей головой и оборванным ухом. Я указал на него Рис.

– Ищущий, – зашипела она. – Может быть, стоит найти простого обывателя?

– Нет, нам нужен именно он, – объяснил я. – Помнишь, что делать?

Перед нами оставалась всего пара десятков гурлов. Самое время выйти из каравана, чтобы незаметно уйти. Позже это станет сделать уже труднее. Жаль, нет мыслеформы. Я бы обратился к Ищущему напрямую. А так пришлось ждать, чтобы он подошел на достаточное расстояние. И вот именно тогда Рис поймала на себе взгляд смертного и незаметно уронила в паре шагов от себя увесистый мешочек с пылью.

Ищущий попросту не мог его прозевать. Он замер. Я напряженно вчитывался в эманации песолюда. Жадность, терзания, отчаяние, немного страха – куда уж без него. Нет, никаких сомнений. Коктейль именно тот, который нам нужен. Взболтать и смешать, пить осторожно, маленькими глотками, чтобы не спугнуть.

Песолюд на негнущихся ногах приблизился к каравану и наклонился, будто очищая штанину. А сам дрожащими руками подобрал мешочек, не сводя с нас взгляда, готовый тут же пуститься наутек. Но Рис считала момент не хуже меня.

– Пойдешь за нами – получишь вчетверо больше, – негромко сказала она.

Не давая зверолюду опомниться, я потянул гурла, и мы вышли из очереди, к вящему удовольствию Ищущих, что стояли позади. Я считывал эманации, ожидая, что кто-то из стражников окликнет нас, но те были слишком заняты. Видимо, здесь никогда не происходило стычек, поэтому Ищущие-зверолюды утратили бдительность. Плохое качество на войне.

– Я его не вижу, – нервничала Рис. – Лишь пыль впустую перевели. И чуть не спалились.

– Успокойся и не верти головой, он идет.

– Хорошо, если так. Иначе с подобным подходом твой банкомат скоро закроется за отсутствием средств.

– Он идет. Я чувствую. Не беспокойся, все пройдет как надо. Крепость цепи определяется его самым слабым звеном, – неожиданно даже для себя добавил я.

– Это ты где вычитал?

– Не знаю, – пришлось ей честно признаться. – Просто в матрицу взбрело.

– Был у меня один знакомый, что тоже любил пофилософствовать. Ничем хорошим это не закончилось.

– Его убили?

– Хуже.

Рис замолчала, а я не стал ее расспрашивать. Хотя любопытство пыталось пробраться наружу подобно роднику, пытающемуся пробиться наверх наперекор сваленным камням. Что могло быть хуже для смертного, чем убийство? Нет, определенно не зря я встретил эту Ищущую.

Песолюда одолевали сомнения. Я чувствовал его страх, будто тот был вонючими духами, что разлили вокруг. Но все-таки он плелся за нами. Все дальше и дальше. Превратились в крохотные точки существа в лагере; звуки переступающих с ноги на ногу гурлов и брань уставших Ищущих сменились завываниями ветра. Только тогда я свернул в низину и чуть позже остановился. Настала заключительная пора переговоров.

Смертный подходил медленно, весь превратившись в сжатую пружину. Казалось, крикни я сейчас – и он бросится обратно. Но мы молчали. Лишь Рис вытянула на руке увесистый мешочек с пылью.

– Кто вы? – с некоторым придыханием спросил песолюд, когда между нами оставалось шагов десять.

– Это неважно. У нас есть пыль, которую мы можем отдать тебе.

– Что надо сделать?

– Сообразительный, – хмыкнула Рис.

– Поговорить, – как можно мягче сказал я.

– Спрашивайте.

– Нет, нам нужны определенные гарантии. Поклянись, что ты будешь говорить правду, а о нашем разговоре никому не расскажешь.

Именно поэтому и был нужен Ищущий. Что взять с обывателя? Его слово ничего не стоит. А вот клятва, данная Системе, гораздо весомее, чем кредитная история банка.

– Вряд ли я много знаю.

– И все же мы попробуем, – миролюбиво улыбнулся я, только потом подумав, что моего лица песолюду не видно. – Будет что сказать – скажешь. Нет, так нет.

Куш был слишком большой, чтобы именно сейчас песолюд спасовал. Он кивнул.

– Меня зовут… – начал мятежник.

– Это лишнее. Обойдемся без имен. Так что с клятвой?

Говорил ее зверолюд немного запинаясь, но все же я услышал то, что хотел. А свет, что озарил тщедушное тело полупса, подтвердил сказанное.

– Расскажи нам, что знаешь о Лиции.

– Господин Лиций – наша надежда на светлое будущее, – залепетал Ищущий явно заученными словами. – Он опора и подд…

– Ясно, – остановил его я. – Только я смотрю, тебе живется не так уж легко.

– Все мы переживаем непростые времена.

– Но ты здесь, с нами.

– Моей семье нужна еда. Жена должна ощениться на днях. Нужно больше мяса. Хорошего мяса, а не того, что раздают нам.

– Значит ли это, что Лиций испытывает недостаток в средствах?

– Все мы переживаем непростые времена, – талдычил свое песолюд.

– М-да, – протянула Рис, явно раздраженная тем, как складывается беседа.

– И наверное, имеются недовольные подобным положением дел? – осторожно продолжал я.

– Не без этого, – кивнул Ищущий. Но я заметил, что именно сейчас в его глазах блеснуло нечто живое, настоящее, еще не выхолощенное страхом.

– И наверное, не все согласны с методами управления господина Лиция?

– Зверолюды не отличаются терпением. Что уж говорить о носорогоподобных.

– А что с ними не так?

– Они примкнули к нам недавно. Большая стая во главе с Хирисом. И только и делают, что ругают господина Лиция за медлительность. Насмехаются. Спрашивают, как долго без набегов на поселения работорговцев мы сможем кормить такую прорву существ.

– Почему же господин Лиций приютил их?

– Он говорит, что все зверолюды должны быть едины. Только так мы победим.

– Что ж, расскажи мне про Хириса…

Вот тут песолюда прорвало. То ли дело было в личной неприязни Ищущего, то ли он расслабился, потому что мы ушли от темы Лиция, но говорил смертный много. И подробно. Коалиция носороголюдов была относительно небольшой. Она вряд ли насчитывала десятую часть от всего лагеря. Но как известно, одна паршивая овца может испортить все стадо. И вспыльчивый, наглый и жаждущий власти Хирис был именно такой овцой.

Он расшатывал дисциплину, пытался внести разброд в ряды Лиция, подолгу общался с главами коалиций ящеров, крокодилов, псов, медведей, копытных. Но без особого успеха. Зверолюды хранили верность Лицию. Пока, по крайней мере.

– Покажи мне, где можно найти Хириса, – я протянул руку.

Песолюд замешкался – видимо, думал, сколько пыли ему это выйдет, – но все же сотворил кусок пергамента.

– Ты знаешь Кворта? – будто между делом спросил я, разглядывая карту.

– И Кворта, и Гидина, и Верша, и Пирла, – с гневом выпалил песолюд. – Любой зверолюд знает каждого из тридцати четырех грязных работорговцев, что заковали наших братьев в рабство.

Я не стал возражать ему, что смертные вольны выбирать свою судьбу. Во-первых, Ищущий в чем-то был прав. У его братьев и сестер имелось не так много вариантов. А во-вторых, не хотел сбивать песолюда с нужной волны.

– А Хирис их знает?

– Каждого. Когда-то он был начальником стражи в восточной части. Пока не вспыхнул мятеж.

– И еще скажи: кто в лагере торговцев наиболее приближен к Лицию?

– Урф, – машинально ответил собеседник, тут же закрыв рот мохнатой рукой. – А что вы хотите сделать? Навредить господину Лицию?

– Все чего я хочу – попросту спасти всех, – сказал я, даже не покривив душой.

Признаться, мне было очень жалко зверолюдов. С ними обошлись несправедливо и продолжали обходиться. Будь у меня больше власти, времени и сил, все бы было по-другому. Но Рис была права. Один мир не стоит всех. И смогу ли конкретно я исправить все, что происходило здесь целые века?

– Ты свободен, – закончил я с ним и повернулся к девушке. – Отдай ему пыль.

Я чувствовал возмущение Рис. Она хотела многое мне высказать, но не решалась при постороннем. Поэтому с негодованием бросила пыль под ноги песолюду.

– Я могу идти? – испуганно спросил тот.

– Да. Надеюсь, этого хватит, чтобы помочь твоей жене.

Ищущий закивал, подбирая деньги, и стал пятиться назад, к лагерю. Наконец он развернулся и помчался со всех своих звериных ног.

– Я могу догнать его на гурле, – торопливо сказала Рис.

– Зачем? Он и правда никому не скажет. Система не позволит нарушить клятву. А если Ищущий пропадет, его хватится как минимум жена. Шум нам не нужен.

– Ну и что все это значит? Объяснишь наконец?

– Мы не можем убить Лиция. Да и признаться, нам это не нужно. У слова «устранить» слишком широкое значение. Нам необходимо лишь стравить зверолюдов между собой. И только что этот Ищущий дал нам подсказку, как это сделать. Другими словами, победить Лиция его же оружием. Не силой, а умом.

– Седьмой, не беси меня. Из тебя надо клещами слова вытягивать? Хорошо, – шумно выдохнула Рис. – Итак, как мы стравим Ищущих?

– Очень легко. Сыграем на ненависти Хириса к Лицию. Вот только для начала мне надо повыситься.

Глава 7

Мой план был неплох всем, кроме одного важного момента: собственного повышения. Казалось бы, с этим все просто. Надо набрать нужное количество очков в шкале прогресса. Четыре тысячи семьсот двадцать, если быть точным. Другими словами – можно убить одного Вратаря, с десяток иномирных тварей или девяносто пять смертных. Всего ничего.

Понятно, что в Уллуме ничем подобным заниматься я не мог. Разве что можно попробовать скупить всех гурлов и умертвить их одним махом? Нет, бред. Как и вариант смотаться на поиски тварей или выследить вражеского Вратаря. Казалось бы, ситуация патовая. Однако у меня и на этот счет были определенные размышления. Вот только они стремились за границы данного мира.

Собственно, у молодого Вратаря, все еще подающего надежды, имелся свой взгляд на этот счет. Но я решил его немного отсрочить. Для начала необходимо было найти укромное место, где можно было оставить гурла. И где в скором времени мне предстояло встретиться с Лицием.

Мы искали пещеру. Не крохотную, чтобы просто укрыться в ней, а достаточно вместительную. Желательно глубокую, уходящую далеко под землю. И вот за этими событиями и прошел весь остаток длинного дня, к концу которого мы укрылись в одной из найденных пещер.

– Хорошо, – заключил я, глядя на два спутника планеты на небе, отражающие свет местной звезды.

– Чего хорошего? – бурчала Рис. – Здесь холодно, еда пахнет… даже не буду говорить, чем, а вода такое ощущение, что содержит всю таблицу Менделеева. Недельку в Уллуме – и у меня волосы начнут выпадать.

– Иногда мне кажется, что от донжона ушла настоящая Рис. А со мной остался Ворчун.

– Он бы так не сделал.

Девушка пнула меня под колено, но тут же сама схватилась за ногу. Ну да, еще бы поезд на полном ходу попыталась остановить.

– Ложись спать, завтра будет трудный день.

Рис что-то пробубнила в ответ, но стала укладываться у теплого бока лежащего гурла. Тот, кстати, действительно оказался смирным. Съел пару тушек, которые заготовил нам кроколюд, и отправился дрыхнуть. Но больше всего мне нравилось, что животное не издает никаких звуков. Фырканье и крики, произнесенные в неподходящее время, в будущем могли бы очень навредить.

Именно здесь, глядя на две луны и рассматривая каменистую поверхность, я окончательно уверился в своем плане. Света было вполне достаточно даже для подслеповатых носороголюдов. Думаю, все получится.

Следующий день принес нам еще несколько часов бесцельных хождений по мукам. Точнее, по скудной на растительность земле Уллума. Мы бродили, стараясь не отходить далеко от лагеря. Вряд ли Лиций захочет провести три-четыре часа пути ради разговора с Вратарем. Даже такого заманчивого. Но, как известно, тот, кто ищет, всегда находит.

Пещера оказалась намного больше, чем я ее себе представлял. С длинным извилистым ходом, который убегал вниз, к подземному озеру.

– Я бы никому отсюда пить не советовала, – Рис зажала нос. – Хорошо, если просто пронесет. А то ведь можно и навсегда здесь остаться.

– Ага, диарея, импотенция, а потом смерть.

– Не переживай. Тебе импотенция точно не грозит.

Я искоса поглядел на нее, не став говорить, что уже думал об этом, причем неоднократно. Не про половую дисфункцию смертных особей мужского пола, а как раз о необходимости завести то, что благородный Джаггернаут ласково именовал термином «инструмент». Хотя, если вспоминать дословно, там было нечто вроде «инструмент для осчастливливания всех возможных женщин ближних и дальних миров. Кроме орчанок». Зеленокожих Джаггернаут почему-то не любил.

Сразу после инициации Добряк просветил меня о вопросах анатомии Вратарей. Мы были созданы идеальными, без всего лишнего. Но при желании каждый мог увеличить или модифицировать по своему разумению одну из частей тела. Сделать более длинной руку или нарастить нечто вроде панциря на грудную клетку. Однако любое вмешательство требовало дополнительного использования пыли, как разового, так и постоянного, при дальнейшей эксплуатации.

Я пока размышлял: нужно ли все это? Точнее, не все, а конкретно одна вещица, из-за отсутствия которой мне посчастливилось получать столько насмешек. Джаггернаут даже идеальный размер подсказал – чуть выше колена, ниже не надо, мешать будет. Ищущему в этом вопросе можно было верить. Ну да ладно, не о том все думаю.

– Пойдем наверх, – сказал я Рис. – Надо привязать гурла.

– А если мы не вернемся? – забеспокоилась Рис. – Что будет со Счастливчиком?

– Счастливчиком? Ты уже и имя ему дала?

– А что такого? Ему же в определенном смысле повезло, что мы его выкупили?

– Если мы не вернемся, то лучше тебе подумать, что будет с мирами, а не с одним бедным гурлом.

Девушка надулась, но я добился самого главного – она замолчала. Счастливчика (что за дурацкая кличка?) мы разместили чуть выше. Я придавил привязь огромным камнем, чтобы гурл не удрал в случае чего. Рис напоила его и дала одну из оставшихся тушек, которую животное с благодарностью проглотило в один присест. Что ж, теперь можно было отправляться.

– Как-то это не очень соотносится с тем, что тебе говорил Драйк, – Рис сверкнула глазами. Видимо, дулась еще за оставленного гурла. И зря. Перемещать животное в другой мир было бы глупо. Пыль лишь тратить. Да и кто знает, как он отнесется к увиденным существам. Еще испугается, рванет напрямки через болота. Нет, здесь будет безопаснее. А вот к девушке это как раз не относилось.

– Отследить нас по вратарскому следу будет трудно. Мы удалились слишком далеко от места появления. И в том мире нас никто не увидит. Он закрыт. Остаются лишь местные неразумные существа, которые нам и нужны. Сама понимаешь, оставить без надзора я тебя не могу. Вдруг что случится. А там ты будешь под моей защитой. Не бойся, мы туда и обратно. Нас никто не заметит. Или ты что-то видела?

– Видела, – посерьезнела девушка. – Отдаленный темный мир, где я погибну. Но это как одна из вероятностей.

– Хорулы слишком много сталкиваются со смертями. Часто с теми, которым не суждено произойти.

– Ладно, хватит уже балаболить. Если нам надо повысить тебя, чтобы надавать по заднице этому кошаку, давай сделаем это побыстрее.

У меня были ровно такие же мысли. Только без задницы и кошака. Я взял Рис за руку и сосредоточился именно на той точке, где оказался в прошлый раз при посещении мира. Мой первый мир, если не брать ту досадную неприятность с Ооонтом.

После голого и неуютного Уллума заболоченная местность со множеством буйной растительности и мелких, гладких как зеркало, озер радовала глаз. Да, милое местечко, если не брать во внимание существ, населяющих его. Речь, конечно, шла не о разумных.

– Что за мир? – деловито поинтересовалась Рис.

– Эртес.

– И почему его закрыли?

– Были причины, – уклончиво ответил я.

Не признаваться же ей, что у Вратарей не хватало ресурсов содержать этот мир. И пришлось бросить на произвол судьбы бедных «лягушат». Потому что путь сюда был более нецелесообразен.

– Слушай меня внимательно. Будем продвигаться вперед. Сначала я, а когда скажу – ты. Все понятно?

– Предельно. Седьмой, не думай, я знаю, что герои умирают всегда первыми.

– Именно, – ответил ей я. – Жди возле обители.

Сам я пошел вперед, в ту сторону, в которую когда-то давно улепетывал «лягушонок». Двигался неторопливо и осторожно, прощупывая на наличие эманаций все окрестности. И абсолютное отсутствие эмоций (любопытство Рис не в счет) не могло сбить меня с толку. Оно обозначало лишь одно: те самые зубастые черви эмоций не испытывают.

Хлюпанье воды разносилось далеко вперед, ноги периодически вязли в тягучей жиже, поэтому приходилось выбираться на поросшие травой кочки. Однако вместе с тем я не старался побыстрее проскочить их. Надо было привлечь внимание. Показать, что здесь есть очень интересная добыча. То, что она абсолютно невкусная, – дело другое.

Надо сказать, прошел я значительно дальше «лягушонка». Даже начал беспокоиться, как бы эти твари не уплыли в дальние края на зимовку. Но легкое движение воды заставило улыбнуться. Идет «рыбка», только удочку готовь.

Озеро вспенилось, будто в него опустили гигантский кипятильник, и на поверхности показалась огромная пасть, усеянная зубами. Червь довольно точно определил, где я нахожусь, и гигантским прыжком рванул к добыче. Со стороны обители раздался громкий испуганный вскрик. Но я не сводил глаз с исполинского тела, что изгибаясь выпрыгнуло из воды. Чуть присел – и в самый последний момент метнулся навстречу.

Доспехи заскрипели под острыми зубами червя, но и только. Я оказался в пасти, которая уже стала закрываться. Видимо, тварь хотела быстренько пережевать меня. Надо же знать, что Вратари плохо перевариваются и вызывают расстройство желудка.

Меч, явно не предназначенный для таких низменных вещей, как убийство неразумных тварей в отдаленных мирах, описал полудугу, и червь вздрогнул. На меня полились литры крови, а сама тварь задрожала в агонии. Еще один взмах, теперь чуть пошире, – и я отделил голову (хотя трудно понять, где здесь голова) самым нетрадиционным способом. Обычно это делали снаружи, а никак не изнутри.

Прогресс: 15580/20050.

Собственно, не так плохо, как я ожидал. Прогресс изменился на двести пятьдесят очков. Хуже, чем у иномирцев, но лучше, чем воевать со смертными. Из неприятного – Ищущих убивать гораздо проще. Ты не оказываешься залит липкой кровью.

Я прошел еще немного вперед, до сухого пятачка между озерцами. Продвинулся дальше, а потом снова вернулся и махнул Рис. Та побежала ко мне с такой прытью, будто за ней гналось как минимум с десяток червей.

Таким методом моей простой, но вместе с тем неэстетичной прокачки мы следовали дальше. Познавали невыученные страницы в биологии червей Эртеса, а я мысленно рассуждал: были ли у «лягушат» хоть какие-то шансы выжить в этом мире? Думаю, раньше аборигены точно прибегали к услугам Ищущих, контролируя популяцию водных тварей. А вот теперь…

– Смертные! – вскинула руку Рис.

– Обыватели, – поправил ее я. – Смертными мы называем вообще всех вас. Общение с Вратарями не пошло тебе на пользу.

Сам я заметил поселение еще раньше, с интересом разглядывая его. Построенное на большом участке суши, единственном в окрестностях, оно представляло недоступный для червей кусок земли. Видимо, ползать у них получалось хуже, чем плавать, поэтому «лягушата» чувствовали себя в относительной безопасности.

Домики находились высоко, на кривоватых сваях. Построенные из палок и… еще каких-то палок, обтянутые тонкими шкурами морских тварей. Нет, не червей. Кого-то другого, значительно скромнее по размеру.

– А общение со смертными сделало из тебя зануду, – парировала меж тем Рис. – Так что там, есть кто?

Я кивнул, сначала заметив несколько снующих фигур. А после подтвердил все это эманациями, самыми странными, которые удавалось ощущать от встреченных смертных. Как правило, обыватели и Ищущие, увидев Вратаря, боятся. Страх – самый верный помощник при выживании – был вполне логичным чувством. Перед тобой бессмертное и могущественное создание. Кто знает, что ему взбредет в голову?

Но от «лягушат» исходила такая гамма любви, обожания, восторга и почитания, что теперь испугался я. Так тоже бывает, когда ты сталкиваешься с чем-то новым, прежде не изученным. Смертные, пританцовывая, ждали нас на краю поселения, борясь с желанием броситься навстречу. А как только мы ступили на твердую почву, нас тут же окружило с десяток «лягушат».

– Вернулись!

– До-о-оро-о-огой Вратарь!

– Ищущая!

– О-о-обитель заработала!

– Мы спасены!

Голоса были похоже на мысли сумасшедшего, рождающиеся против его воли. Мне стоило неимоверных усилий сначала успокоить говорящих, а потом объяснить, что они ошиблись. И тогда любовь и восхищение сменились отчаянием.

– Что у вас тут происходит? – спросила Рис, недовольно глядя на меня.

Ну да, конечно, я плохой. Сначала не дал взять с собой гурла, потом расстроил бедных «лягушат». Осталось только на Польшу напасть (это что еще за мир такой?) и устроить геноцид одной из известных рас, чтобы совсем не разочаровывать спутницу.

«Лягушата» меж тем, перебивая друг друга и растягивая «о», стали рассказывать о своей нелегкой жизни. Хорошо, что не всю историю мира, где жили перепончатые и их давние враги – черви. Вообще последних было очень мало. И водились они в дальних морях. Но постепенно подъели там все, что только можно. Поэтому стали мигрировать сюда. Мелкая рыба, которой питался этот забавный народ, червей не привлекала, а вот «лягушата», наряду с рядом млекопитающих, напротив, показались очень вкусной и питательной едой.

И даже тут не приходилось посыпать голову пеплом. Аборигенам удалось договориться с кочующими Ищущими, чтобы те охотились на червей. Сначала им предлагали рыбу, крохотный жемчуг, большие раковины. Некоторые племена даже не гнушались выставлять своих лучших женщин, но последние не пользовались популярностью у Ищущих, а товары «лягушат» постепенно перестали вызывать интерес. С каждым годом смертных из других миров приходило все меньше. А через какое-то время они попросту исчезли.

Дальнейшую историю я уже знал. Обители стали закрываться. А вскоре пришли злые Вратари и из-за «нецелесообразности» отключили последний алтарь, а вместе с ними – и надежду «лягушат» хоть как-то выстоять в этой борьбе.

– Черви стали умнее, – жаловался самый крупный перепончатый, видимо, старейшина. – Теперь о-о-они не скитаются, а выжидают нас там, где мы ко-о-ормимся. Еды стано-о-овится меньше, наро-о-од го-о-оло-о-одает.

Ему сразу же вторили со всех сторон:

– Да!

– Пло-о-охи дела!

– Все о-о-оставили нас!

– А где ваши кормовые места? – спросила Рис.

– К западу о-о-от по-о-оселения, – ответил старейшина. – У Бело-о-ого-о-о мо-о-оря.

– Мы вам поможем, – безответственно заявила девушка. – Правда, Седьмой?

– Можно тебя на минутку?

Я взял ее за локоть с такой силой, что она даже вскрикнула, и отвел в сторону. Подальше от мельчешащих «лягушат».

– Не забыла, для чего мы здесь?

– Разве ты не понимаешь, что они погибнут без нашей помощи?

– Что важнее – судьба Эртеса или всех миров? – ответил я ее же недавними словами.

Рис скривилась, будто съела незрелый лимон. А я лишь махнул рукой, чтобы она шла следом. Если честно, мне было без разницы, где бить червей. На моем счету уже имелось девять тварей. Осталось десять.

Но девушка не должна была забывать, какова наша цель. Выживут ли «лягушата»? Смотря в каком временном промежутке рассматривать этот вопрос. Если мы им поможем, то в следующие несколько лет все будет неплохо. Может, их популяция даже увеличится. Но вскоре черви вернутся. Хищники всегда находят добычу. Поэтому судьба разумных существ этого мира, где им никто не мог помочь, была предрешена. Через год, десятилетие, пусть даже век здесь не останется ни одного «лягушонка».