Текст книги "Всякое - 91"
Автор книги: Дмитрий Пригов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Пригов Дмитрий
Всякое – 91
Дмитрий Александрович Пригов
ВСЯКОЕ '91
# # #
Это в церкви случилося маленькой
На окраине города Рима
Великого
Он приходит в тулупе и валенках
После долгой дороги, томимый
Смятением
И она в виде девочки маленькой
До последней черты обнаженная
Появляется и говорит:
– Я и есть эта церковка маленькая
Только вся красотой обожженная
Предвечной
Это было как бы пророчество Достоевского всем нашим
# # #
Шошик бежит а и вдруг пропадает
Все вдруг кидаются: Шошик! Где Шошик?!
Наш маленький!
А он вдруг сзади к бедру припадает
Да и кожицу, словно неведомый вошик
Прокусывает
Да изнутри нам кричит лицемерно:
Я за свободу быть может и веру
Здесь страдаю
Единственный
# # #
Малютка Христос у отца на руках
Уснул и вдруг видит, что где-то
Он крест волочит и уже на ногах
Почти не стоит и раздетый
Висит на кресте
И он просыпается и замирает
Отец ему кровь с бороды утирает
И молча стоит
# # #
Вавачка лапти плетет из пеньки
Лаптик сплетет и на печку положит
Чуть подогреет его и погложет
Так и проходят живые деньки
Редко как выйдет на вольную волю
Свистнет в два пальца – по снежному полю
Коммунисты разбегаются
И Вавачка в дом возвращается
И они снова подбираются к дому
# # #
Палата просторна как некая арка
Здесь умер старик и его увезли
И белая ходит как смерть санитарка
Простите, насельцы земли
Его увезли, а меня не пускают
Все ходят и держат за пульс
И нежат, целуют меня и ласкают
Целуй не целуй – я пробьюсь
К ним
# # #
Иветка босая поля обегает
Подол от росы тяжелеет сырой
И влага по юбке к трусам подбегает
За ноги хватает и шепчет: Постой!
Постой, дорогая! Ну, хочешь, как сестры
Мы будем! а хочешь – ласкаясь в тиши
Мы будем как мыши! как крысы! и острый
Росток, стебелечек, младенец Иши
Взойдет над нами
# # #
Крыска мордочкою вот
Вверх лежит убитая
Вспорот у нее живот
Шкурка вся раскрытая
Содрана, да и червями
Уже мясо скушано
Чистый прах ее ветрами
Унесен, просушено
Место, где лежала она
Мордочкою вверх
# # #
Лупочка озеро видит в огне
Черную книгу в руках Теофраста
Времень и вымень! и льва-педераста
– Страшно мне! – Лупочка шепчет, – И мне
Страшно!
Признается кто-то за ее левым плечом
Она оборачивается
Никого
# # #
Прибежали дети в сад
А назад и нету силы
Кто-то странный и красивый
Не пускает их назад
Побежали мы за ними
А они уже с усами
С бородою и седые
А они уже и сами
Нас не пускают
# # #
Собачка на коврике нежит себя
До самого беспредела
Дойдя, никому нету дела
Как мучится в страсти дитя
Природы
Никем не утешаемое
Лишь я одинокий на коврик ложусь
Мы ночь вместе с нею проводим
Под утро больные выходим
Из дома: Прощай! – говорю и сажусь
В подошедшее такси
И уезжаю
# # #
Коровицы-красавицы
Стоят себе в лугах
А мимо ходят девицы
С цветами на руках
И всякий запах мужеский
На сотню верст окрест
Откачан – только дружеский
Посереди небес
Ангел головой слабо-заметной покачивает
# # #
– Роди мне зверя! – говорю
Она мне враз рожает зверя
– Нет, убери назад! не верю!
Роди мне светлую зарю!
Она в ответ зарю рождает
И самому ж мне подтверждает
Тем
Неутраченную способность зачинать чистым словом
# # #
Садится Пушкин на коня
А дальше делать что – не знает
Тогда к нему зовут меня
А я как на беду был занят
Тогда позвали Достоевского
С тех пор все и пошло – и не с кого
Спросить
# # #
Я вижу вас зари светлее
Когда вы платья подобрав
Спешите в тишину дубрав
И светитесь вдали аллеи
Крест обнажив пересеченья
Ног и воздушных ягодиц
И тихий голос шепчет: Ниц!
Другой кричит: Без промедленья
Вослед!
И я в совершеннейшей сумятице чувств, доверяясь обоим
# # #
Вот мышь бежит срезая путь
И всяк готов уж как-нибудь
Порешить ее
Но если б бросилась на грудь
И зарыдала бы – убить
У кого бы поднялась рука
# # #
Не трогайте Ленина в тихом гробу
Он жив там себе словно зайчик
Не трогая нас, а иначе
Как встанет! дотронется! – а так в гробу
Жизни
Видели мы вас всех
# # #
Я вижу девушек в цвету
Под сенью времени утраченного
Неведомо на что потраченного
И я, снимая на ходу
Штаны, бегу вослед как пиния
Но по другой какой-то линии
Мировой
Прямо над ними пробегая
Но на страшной высоте
# # #
Когда Мадонна из Японьи
Однажды ехала на пони
То ее приняли за Будду
Но никогда я не забуду
Как возле города Орла
Ее приняли за орла
Двуглавого причем
# # #
Огромный женский человек
В младого юношу влюбился
Преследует его весь век
И вот его почти добился
Взаимности, раскрыл объятья
– И все же не могу понять я
Говорит юноша
Каким способом с тобой взаимоотноситься
# # #
Волк стадо охранял
К нему пастух подкрался
Да и ногой в капкан попался
И как безумный закричал:
– Пусти, пусти! я здесь нечайно!
Прости! – какое ж одичанье
Средь нас
# # #
Близь обглоданной опушки
Повстречался людям Пушкин
Народ и говорит:
– Посмотри, поэт великий
Нету есть чего народу!
Он вдруг своим черным ликом
Свою светлую природу
Явил
Ниц народ-подлец в ответ
Весь попадал – а все нет
Чего есть-то
# # #
Папа, папа, папочка
Своего сыночечка
Ты кормил как пташечку
Дай теперь хоть крошечку
Только вот у папеньки
Кушать нет ни капельки
И завернуты мы с сыночкой
Словно в влажную простыночку
Вечности уже
# # #
Музечка, Музечка, ты же убийца!
Вот ты котеночка насмерть убил!
И неповинную ведец-птицу
Только дотронулся – и погубил
Насмерть!
Да, я убийца! но гляньте в глаза им
Это же оборотни! – не влезает
Ни в какие рамки порядочности, нам заповеданной
# # #
Скребется немочка у дома
Как мышка малая какая
Головки не приподнимая
Головка-то уж вся седая
А что скребет-то – а Содома
Следы пытаясь и Гоморры
Все оттереть, и вот умора
Ведь удается
А у нас как-то все в общем смысле, а каждый конкретно – нет, не пытается
# # #
Одна старушечка другую
Ласкает в маленьком кафе:
Ты помнишь ли, как мы лежали
На Фридрихштрассе в дни войны
Была ты русская шпионка
А я гестаповкой была
Но мы поверх идеологий
Друг друга так любили мы!
И в соответствии с идеологией – скажем мы
Обуреваемы идеологией – скажем мы
А также – скажем мы – в экстазе некоем идеологическом
Господи, о чем говорят, Боже мой
На каком языке говорят!
На языке любви, видимо
# # #
Наша Масюточка в саде гуляет
Травку сорвет или камушек пнет
Платьице-трусики где потеряет
Может, из лужицы где прихлебнет
Может, где лапку о лапку, иль, может
Сереньким ушком пошевелит
Сбросит листву вдруг поля растревожит
Или в гостиную с шумом влетит
В платье крапивном, подвенечном
# # #
Слетают маленькие листья
Река словно котенок лисий
Щебечет песенку про пальчик
Порезанный, что каплет кровь
Еще о том, что тихий мальчик
Узнавший правду про любовь
Дикую
Лежит на дне
# # #
Покуда буду праведн и неистов
Но жив, я буду петь во все концы
О человечском отношеньи к коммунистам
Хотя, они,конечно, подлецы
Ну, не все, конечно
Но в основном
Но покуда я буду жив в качестве праведного
и неистового, я буду во все концы нашей
необъятной Родины петь о человеческом
отношении к коммунистам, хотя, конечно,
они большие подлецы, но все же
# # #
Мы лежали с милым в травке
Целовались нежно
А во поле его трактор
Все ворчал обиженно
Кругом люди загалдели
И корить нас стали
Я им говорю: Злодеи!
На гомосексуальный
Путь его толкаете!
# # #
Идет беременная женщина
Куда идет!
Рожай, глупая! деревенщина!
Ведь скоро все вокруг помрет
И твой рожденный идиот
Такой вот слабенький блондин
Будет бродить, как перст, один
И плакать: Мама! Маааама! – все сорок лет своей беспросветной жизни
# # #
На просторах родины чудесной
Над цветеньем ласковой земли
Ящеры летали в поднебесье
И людей губили, как могли
Им навстречу по двое, по трое
Вылетали, крыльями звеня
Летчики, воздушные герои
И ложились мертвыми в поля
И мы с тихой песнею девичьей
По ночам блуждали тут и там
Их широкогрудые и птичьи
Тельца собирая по холмам
# # #
Ой, подружки, силы нет
Словно на сердце заноза
Полюбился мне брюнет
Из соседнего колхоза
На нем китель боевой
Сбоку орденская планочка
Ой, девчата, что со мной
Вся горит моя бараночка
Побегу и под его
Трактор лягу вечером
А под утро – ничего
Вроде бы полегче мне
# # #
Так что же ты меня подводишь
И не туда куда-то ходишь
Приду домой, а ты приходишь
Часа через полтора!
К ноге я обращаюсь левой
Она ж мне отвечает: Лжец!
Ты жил-гулял себе, подлец
Бессовестный, а я болела
Все детство твое!
И вправду ведь, болела
Ну, прости, прости, запамятовал
# # #
Выйду, выйду к тихой речке
Да на бережок
Где же ты, мое сердечко
Миленький дружок
А он выплывет рыдая
Из пучины той:
Здесь я, здесь, моя родная
Председатель злой
Довел меня
# # #
Крот лежит, совсем не дышит
Тихий воздух полевой
Веер мух над ним колышет
Взводит купол нулевой
Миленький, едрена мать!
В нем и было помирать-то
Всего каким-то десяткам граммов живого вещества – Ан помер, помер, несчастный! помер!
помер! Господи! всего несколько десятков
граммов-то, а помер! помер! и не дышит!
воздух полевой колышет над ним веер
мух и взводит нулевой купол
# # #
Я больше мышею не назовусь
А то неправильно все понимают
Все говорят на это: Ишь!
Выебываться нынче мода!
А я на самом деле мышь
Как ее мыслит Бог, а не природа!
# # #
Выйду в поле, выйду в лес
Скину платье белое
Без трусов, чулочек без
Лягу я несмелая
В дальнем поле молотьба
Мне отсюда видится
Милый мой придет сюда
Скажет мне: Ленивица
Меня крепко обоймет
Назовет Одаркою
И опять в поля уйдет
На работу жаркую
# # #
С утра мне совесть говорит:
Пойдем, пойдем на демонстрацию!
А у меня с утра болит
Если я мужчина
Или там, скажем – менструация
Если я женщина
А к вечеру мне хорошо
Она же вьется проклиная:
Вот ты, подлец, ты не пошел
Тебе, видите ли, хорошо
А я, а я теперь больная!
Вот, она теперь больная
А все ведь на мне сказывается
# # #
Вот они – из чудес совершающихся
Совершившиеся наконец
Вижу Сталин куницею кающейся
И куницею же на коне
В жилу сонную ему впивается
Вижу Ленин несется-просыпается
Тоже кающийся
Правда, одним глазом
# # #
Неся неподвижное тельце
Огромной страны на руках
Борис Николаевич Ельцин
Бредет в равномерных снегах
К холму нежилому подходит
И вслух произносит: Ерёт!
И кто-то оттуда выходит
И белое тельце берет
Скорее как идею
И пытается отогреть дыханием
# # #
Где конница наша в боях проходила
Неясные знаки окрест находила
Однажды она грызуна повстречала
В полях опустелых и хором вскричала:
Что ищешь внутри обгорелого злака?
Молчите, злодеи, я землю Ирака
Ищу!
Отвечал им зверь мгновенно преобразившийся
# # #
Как Ленин приходил к рабочим
До революцьи
То было тихо и светло
В квартире
И кошка странное пророча
Уже висела над столом
Прозрачная
Как бы в Москве увековечась
Ильич к ней обращался: Нечисть!
Я знаю, о чем ты
# # #
Мэн крутой лежит не дышит
Только что он был живой
Господи!
Возле раны ножевой
Крылышками лишь колышет
Оса
В отдалении враги
Хлопнув дверью мерседеса
Отъезжают, а могли б
С белою очей завесой
Лежать так же бездыханно
В районе Малаховки
# # #
Опять немыслимая драка
Затеялась между сторон
С одной идут страны ООН
С другой – идет земля Ирака
И спрятанный девичий стон
Колеблет грудь мою лукаво восторгающуюся поединком пред лицом ее
# # #
Конечно, в юности, бывало
По трое суток мог не спать
А щас лишь что-то заболело
Бочком, бочком и на кровать
Отлежаться
Очухаться
Эй, старый! – все кричат кругом
Ну, старый, старый! – и я в дом
Ушел
# # #
Что нужно нам от Клинтона
Да, в общем, ничего
Ну разве что он с клитором
Рифмуется, чего
Нельзя сказать о Рейгане
Он с клитором не рифмовался
И Буш с клитором не рифмовался
А вот Клинтон – рифмуется
А так – ничего
# # #
Я был болезненный ребенок
За что ни тронешь – все болит
Даже от розовых пеленок
Шел дух такой, словно Аид
Дышит
И вдруг настлался тонкий дым
И словно силы в меня влили
И все задумались над ним:
Откуда дым? Не от земли ли
Ирака?
И вострепетали
# # #
Они друг друга славно били
Живые члены отрывали
В моче-говне шутя топили
И дружно вены отворяли
Когда же пламенем и льдом
Пошли мочиться – то я в дом
Ушел
# # #
Здравствуй, Ельцин-батюшка
Как живешь, родной
На дворе скотинушка
Плачет, Боже мой
Как плачет!
Накормил б сердешную
Да нечего ей дать
Что ж ты медлишь, батюшка!
Глянул
А он в тесте весь
По горло аж
# # #
Она вся голая стояла
Выделывая, о мой Бог
Черт-те что
Грудь плоскогубцами сжимала
Сама себе, то между ног
Банан засовывая, там
Его вертела – и я в дом
Ушел
