Текст книги "Почтовая голубица"
Автор книги: Дмитрий Емец
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Емец Дмитрий Александрович
Почтовая голубица
Дмитрий Емец
ПОЧТОВАЯ ГОЛУБИЦА
сценка
На дворе март, взбалмошно сияет солнце, истекают слезами сосульки, но здесь, в квартире No 15, где пахнет старыми вещами и стоят на полках фарфоровые безделушки, вечная осень.
Старушка Божий одуванчик, дунешь – рассыплется. Девятый десяток разменян. Волосы редкие, белые, тонкие – пушинки. Всюду приглажены, одна лишь прядка над правым ухом бунтует, что придает Божьему одуванчику вид немного легкомысленный. Стоит старушка у окошка, у фиалки сухие цветочки отщипывает.
Да только мысли ее не здесь, не в фиалке и не в капели. Заметно, что старушка в большом нетерпении, то оглянется, то переступит, то рот откроет, да тотчас и закроет.
Наконец, решившись, быстрыми семенящими шажками старушка подходит к дверям и заискивающе окликает:
– Коралла Алексеевна! Коралла Алексеевна!
После второго призыва из соседней комнаты доносится скрип кровати и раздраженное сопение. Одуванчик пугается.
– Как же так? Вы спите, лапочка?
– Поспишь с вами, лапочка моя Тамара Васильевна! – раздраженно передразнивает толстый голос. – Едва промучалась с давлением и вот разбудила, дура старая!
Одуванчик вбирает голову в плечи. Однако она уже решилась, отступать поздно. Позади Москва или даже нечто более важное.
– Коралла Алексеевна, будьте так добры... Можно вас побеспокоить? – зовет она с щепетильной старушечьей гипервежливостью.
Яростно скрипит сетка кровати. Глухие удары босых пяток по ковру, затем более громкие – по линолиуму. Одуванчик, слушая эти гневные шаги, съеживается еще больше.
В комнату заходит грузная усатая старуха лет семидесяти. Это Коралла Алексеевна Швыдченко, племянница жены брата Божьего одуванчика или что-то в этом роде. По ее синему халату крупными пятнами разбегаются цветы несуществующая в природе помесь мака и розы.
Речь ее выдает в ней малороссийку. Звук "г" звучит у нее по-украински, с придыханием. Вместо "што", она говорит "шо", а в моменты удивления или радости, разводя руками, произносит с непередаваемой экспрессией: "Тю! Да ты шо!"
Но сейчас не такой момент. Сейчас разбуженная старуха не в духе. Войдя в комнату, Коралла устремляет на Божьего одуванчика сердитый взгляд.
– Сколько ж можно? Готовь – я, рынок – я, рецепты – я... Вот подохну как собака, вы ж меня еще и переживете, – шипит она. – Ну чего вам, Тамара Васильевна? Снова читать?
Божий одуванчик с надеждой кивает.
– Шо читать-то? Вы ж его, небось, наизусть уже знаете. Или от чтения там чего новое появится? – язвит Коралла Алексеевна и, хотя по комнате, начинает брюзжать.
Божий одуванчик виновато моргает и дожидается, пока минует гроза. Наконец грузная старуха берет со стола растрепанное письмо, подносит его к глазам и собирается уже читать, но тут ей приходит в голову, что она недостаточно еще накуражилась за прерванный сон.
– Чего ж сами не читаете? Вам написано – не мне! Вот и читайте, а я всё баста! – сопит она, перепрыгивая с "вы" на "ты" и всовывая письмо в ладонь Божьему одуванчику.
Старушка берет письмо и, щурясь, вертит его. Коралла испытующе наблюдает. Вся ее массивная фигура выражает превосходство и провокацию.
Внезапно Одуванчик преображается. Во всем другом она готова уступить, но только не в том, что составляет для нее единственную ценность. Она захлебывается от возмущения, заикается и даже не договаривает слов.
Усатая старуха равнодушно слушает. В волнении и заикании Одуванчика для нее нет ничего непривычного, все это она уже слышала и не раз. Коралле уже известно, что сейчас среди прочих слов прозвучит колючее, похожее на краба с клешнями, слово "катаракта". Коралла ждет. Наконец слово "катаракта" звучит, и седьмая вода на киселе удовлетворенно кивает.
Одуванчик замолкает, чтобы вдохнуть, и, икая, моргает припухшими веками.
– Ехали бы к себе в Винницу... Да только не очень-то вас там ждут... всхлипывает она.
Это замечани
...
конец ознакомительного фрагмента