Текст книги "Второй Шанс. На краю (СИ)"
Автор книги: Дитрих Белый
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Не вижу врага. – достаточно спокойно проинформировал другой солдат.
– Чисто! – подтвердил второй.
– Чёрт! Ниндзя туманные… вижу, тяжёлая пехота… – мой напарник негромко ругнулся и, сделав несколько очередей, вновь заговорил. – Минус один, меняю позицию, я раскрыт!
Следом за его словами послышалась длинная пулемётная очередь, следом одиночный хлопок и громкий взрыв, за которым, судя по всему, последовал шум разрушенной части дома.
– Твою мать! Ты цел там? – я тут повернулся в сторону шума, где взрывная волна подняла и отогнала пыль и смок, так что взору моему предстали два защищённых броней солдата, вооружённых, соответственно, пулемётов и каким-то неизвестным мне гранатомётом, на этих бойцов и были ещё два патрона. – Минус.
– Ох мать! Я-то жив… увожу гражданских. – отозвался выживший напарник.
– Понял тебя. Прикрываем, – я вновь стал водить прицелом вокруг.
– Меняем позиции! – отозвался один из солдатов, после чего оба «НАТОвца» мелькнули в прицеле и тут же исчезли среди камней.
На секунду оторвавшись от прицела, я вдруг почувствовал резкий прилив адреналина и буйство чуйки. Тут же развернувшись, заодно уходя в сторону, я чуть было не получил ножом в лицо-один из противников смог подойти ко мне в упор.
Оставив винтовку болтаться на ремне, я схватился за рукоять ножа, что лежал, как ни странно, в ножах, после чего, стремительно вытащив, нанёс колющий удар в ответ, однако и мой противник не потратил считанные секунды в пустую-уклонившись от удара, он тут же протаранил меня и повалил на землю, далее, продолжая перенимать инициативу, вскинул пистолет и, направив на меня, выстрелил. И пусть бронежилет достойно сдержал пулю, а капа погасила едва ли не всю кинетику, однако последовавший контрольный, так же не пробивший защиту, на этот раз в виде шлема, всё же вызвал, пусть и секундную, но контузию, коей хватило, чтобы боец отлетел в сторону от мощного удара куском булыжника по ногам и спине, но стоило ему приземлиться, как тут же что-то схватило его и утащило в образовавшуюся нору в скале.
Не теряя ни секунды, я подскочил на ноги и стал спускаться с крутой «лестнице» в скале, не забыв прихватить и выпавший из рук нож. В это же время у руин деревянного здания вновь послышались очереди, на этот раз длившиеся дольше и звучавшие куда более ожесточённо, чем до селе.
– Минус два, Красный, что за хрень у тебя?
– У нас гости-только что ещё одного какая-та тварь сожрала. Нужно срочно убираться отсюда! – отозвался я, едва не слетев со «ступеней», после чего направился к остальным.
– Ну твою-то мать! – напарник вздохнул. – Эх, хоть с этими покончили!
– Дуэт, дуэт, внимание, внимание! – едва ли не в этот момент стал отчётливо слышен рокот винтов и знакомый голос в рации. – Это «Буран» 1-2, приём! Уже на подлёте. Держитесь там!
– Торопитесь, «Буран», нас тут уже мудаки нечеловеческие мучать будут! – отозвался мой напарник и махнул мне рукой, когда я появился в поле зрения. – Надеюсь, у вас там есть семь мест…
Меж тем вертолёт, рассеивая смок, появился в прямой зоне видимости. Разворачиваясь на полном ходу, он подлетел к краю обрыва задом и раскрыл люк сзади, за которым уже показался человек в форме российского спецназа.
– Шустрее, торопящих быстрые ждать не будут! – он махнул нам рукой. – Кто это с вами?
Я лишь махнул рукой, дескать, потом и стал помогать забраться гражданским, а так же двум солдатам, последним заскочил мой напарник и люк стремительно закрылся.
…После того диалога с этим Семёном… я уже и сам в себе не уверен. Не в плане, что самооценка упала куда-то вниз-чай, не пацан какой, а именно уверенность в… своём «я»? Даже, наверное, правильно будет сказать-а это ли «я» – моё, и я ли я? Звучит, правда, как… думаю, учитывая моё положение, параша-достаточно лестная и простительная характеристика.
А сон и вовсе заставляет усомниться в этом ещё больше. Предсказание будущего, настоящее, прошлое, или попытка навязать лож, но чья же? Если из лагеря действительно нельзя выбраться, то можно предположить, что он-живой! И тогда это всё проделки ожившей… аномалии? А сон-просто отголосок реальности. Это имеет логику. Стрёмно получается… мёртв ли я? Вопросов только больше, а ответов, стоило о них задуматься-ни на каплю больше. Даже словно меньше.
Тем не менее, не смотря на достаточно паршивое, в плане настроения, начало дня, я стойко перетерпел линейку-сегодня она показалась особенно скучной – а после и отсиделся в столовой. Здесь, правда, было уже веселее-ни смотря ни на что Славя была для меня… каким-то светом в тёмном тоннеле что ли?
После завтрака я посмел уделить себе немного времени и записать сие раздумия. Больше добавить и нечего. Хотя…
Ольга объявила о вечернем походе, в лес. Хотя мне казалось, что мои с Ульяной истории и предрекли всякого на вход в тёмную чащу… надо наведаться туда. Но идти одному-глупо. Мне не помешала бы поддержка. И моя чуйка доверяет даже и не Славе с той же Ульяной, нет, она остановила свой выбор на Василии. Его я и буду искать, тем более, что за последние полтора суток я вообще не видел его. Где же он может околачиваться?
– Ольга Дмитриева, а Вы, часом, не в курсе, где может быть Василий? – я закрыл дневник и убрал его в рюкзак.
– Прановский? Ну, не скажу, где именно, но он активно участвует в лагерной жизни. Погляди в библиотеке, к примеру, он там частенько околачивается. Женя с ним даже не ругается, – задумчиво ответила вожатая, копаясь в шкафу.
– Спасибо, учту, – я кивнул ей и направился на выход.
От яркого солнечного светя я выставил вперёд ладонь левой руки, закрываясь от слепящих лучей.
– Распогодилось… – вслух заметил Макар, подняв забрало шлема и облокотившись об стену разрушенного здания.
– Ага, – я кивнул и отвёл взгляд в сторону, осматривая лес впереди. – Как бы не заненастилось.
– Прям второй «Рыжик», а? – тот усмехнулся, кивнув в сторону ржавых деревьев, из которых и состоял лес, покрытые снегом.
– Во-во. Ты бы забрало опустил, а то как прилетит что-нибудь… Самое время, думаю.
– Плохо, что только думаешь, говорил обычно Шрам, – Макар усмехнулся и вновь закурил, достав из нагрудного кармана портсигар и зажигалку.
– Не придирайся. Сейчас должно получиться. Да и… не нравится мне это. Не зря же Харон упоминал про усиленные патрули фанатиков. Клопов, вон, меньше стало.
– А про группу Альянса помнишь? Близко они подошли. Мы хоть и сидим в каких-то ебенях-горах, среди рек-лесов, но сам понимаешь-стрёмно это всё. Как бы не накрыли нашу лавочку, а то мы жирком обросли-считай, уже не просто стоянка где-то на восточных краях Зоны, а маленький сталкерский город с маленькой армией.
– Вот поэтому и пора, пока есть шанс пробиться мимо патрулей и мутантов к менее охраняемым северным землям.
– Тебе та лаборатория так и не даёт покоя?
– Не только она, Макар. Точнее… то, что мы видели-только вершина айсберга, я уверен. Тем более, что был и другой вход.
– Значит, соберёшь своих заморских спецагентов и отправишься с ними?
– Видимо так. А вот для тебя у меня особое задание.
– Подробности в бункере, дома? – Макар встал ровно и в последний раз окинул лес взглядом, после чего направился обратно к люку.
– Именно, мой друг, именно, – я кивнул и двинулся за ним.
Не знаю, почему я вспомнил именно это, но уж хочется верить, что это был обрывок настоящих воспоминаний, пробивающихся сквозь призму лжи, а не наоборот. Интересно, а как там Макар? Сейчас остаётся надеется, что, хотя бы, он со своим напарником цел, ведь их миссия не менее опасна, а они ведь ещё и через верх пошли…
Славя сейчас наверняка была занята младшими отрядами где-нибудь на пляже-погодка как раз располагала к этому – либо же помогала в подготовке к походу, а может и ещё во что запряжена была, в любом случаи вероятность встретиться с ней была не слишком-то и велика, так что, вопреки чувствам и гормонам, я был даже слегка этому рад-параноя попросту не давала мне сносных вариантов для отвлечённых разговоров и других событий.
Библиотека не стала более популярным местом за последние шесть дней, так что и по дороге к ней, даже без окольных путей, я не нарвался ни на одну живую душу. Единственным исключением стала, если её можно так назвать, душа внутри. И это была отнюдь не Женя: посреди помещения, между полками и стеллажами, на стуле, закинув ноги на стол, сидел уже знакомый мне Василий и читал какую-то книжку. Видок у него был расслабленный и вполне дружелюбный, однако учитывая его комплектацию и некоторые особенности внешнего вида и особых примет, выглядел он всё равно грустно, так что функцию охраны книг и хранителя тишины и порядка местного Мордора он выполнял отлично, не хуже спящего и строгого суккуба в очках. И конечно Василий уже наверняка заметил меня, по крайней мере данный факт ни чуть не удивил бы меня, словно глупая выходка страго друга, однако на этот раз приобретя больше спокойствия духовного, я, всё же, проявил чудеса вежливости и не стал просто докапываться до него, а облокотился об один из шкафов и постучал по нему.
– Не шибко отвлекаю, заместитель гестапо Василий? – со спокойной и добродушной улыбкой спросил я.
– Не шибко, о дознаватель тайных дел… – усмехнувшись сказал Василий, краем глаза осмотрев меня, и переворачивая страницу томика «Квантовая физика: Основные модули.»
– Ну и отлично, – я кивнул. – Слышал, что сегодня поход будет? Нет, по такому случаю, желания исследовать тёмный лес, где, по слухам, обитают звери страшные и сверхъестественные?
– Сверхъестественные, говоришь? – Василий уже откровенно и довольно громко хмыкнул, а потом и усмехнулся – Ты-то веришь? – вопрос был задан насмешливо-заинтересованно и почему-то я знал, соврать тупо не получится, не Ему.
– Настоящий коммунист во всякую абосральную чушь не верит, но я, А – не коммунист, Б – видел достаточно всякого рода херни, чтобы искать там, хотя бы, псевдонаучный подход, – я пожал плечами.
– Значит не коммунист? Э, какие слова я услышал – слегка ехидно произнес он – Я тут слышу капиталистическую пропаганду?! – не было понятно, по настоящему разгневан Василий или нет, блин, вообще нихера не понятно – За что тебе выдали галстук и эту светлую и чистую, сделанную в истинно коммунистической стране, форму?!
– Чтобы я её носил и ходил туда, куда скажет партия… или вожатая. Не суть, – я улыбнулся, но стал серьёзней. – Суть в том, что в лесу что-то есть, нехорошее. И неплохо было бы убедиться, что это у меня кукуха тронулась.
– А что если это не лично твои глюки? А что если это глюки мира? – уже заинтересованно спросил он. Хотя серьёзности добиться от этого человека, кажется невозможно.
– А если это глюки мира, то крыша едет не только у меня, значит тут ну точно что-то не так, – с тем же тоном ответил я.
– Интересная точка мнения., ну хорошо, пошли, почему бы и нет? – хитро прищурившись произнёс Василий закрывая книгу и прибавляя её к стопке другой научной литературы, что лежала рядом с ногами, на столе.
– Отлично. Надеюсь, у тебя есть более закрытая, и менее ценная по правилам лагеря, одежда, – я кивнул и уже собрался направиться к выходу.
– Ну, допустим, есть, как раз для леса подойдёт. – Василий лениво поднял своё сидалище со стула и лениво протянул – Нуу, ковбои, не будь скорострелом, давай хоть чая попьём, там как раз чайник закипеть должен был… – И абсолютно спокойно Василий направился в подвальное помещение
– Чай? Чай… пора пить чай! – я усмехнулся и направился следом за Василием.
– Ну так, на часах 12, конечно пора – уже скрывшись в подвале произнес парень.
…Когда под потолком тесного помещения загорелась единственная, но яркая лампочка, я смог рассмотреть скромный интерьер подвала-лестница наверх, в библиотеку, стол, по центру помещения, вокруг которого стояло четыре стула, а у стен, в полу-тени, несколько стеллажей, на которых, кроме всяких мелочей, на вроде муки, стоял комплект посуды и, даже, маленькая газовая плита с парой запасных небольших баллонов.
– Да у Жени тут небольшой бункер, – заметил я, закончив осмотр на лежащих на последней полке матрасе и раскладушке. – Неплохо она тут устроилась. – добавив это, я сел за стол, отодвинув один из стульев.
– Ну да, властитель местных запасных ресурсов устроилась неплохо – хохотнул Василий, снимая вскипевший чайник с плиты и разливая кипяток по чашкам, спросил – Тебе чай или «чаёк»?
– А? Э… пожалуй просто чай… – я не понял значения второго названия, так что лишь махнул рукой и пожал плечами.
– Точно не хочешь? Личный сбор, с мятой и ягодами, очень вкусно – сказал Василий кинув самодельный пакетик в одну из кружек.
– Ну… коль тебе не жалко… а валяй, – кивнул я и расслабился на стуле.
– Тогда держи – он поставил кружку с питьём на стол передо мной, а сам уселся рядом и начал попивать свой чаёк.
– Благодарю, – я вновь кивнул и, вскинув руку с кружкой в знак доброй воли, сделал глубокий глоток.
Следом за крайне приятным и освежающим ягодно-мятным вкусом последовало помутнение в глазах и звон в голове, после которого напротив меня сидел уже не детина Василий, а лично генерал Городничий-глава ВСУ на территории ЧАЗО, что разместил свой штаб в городке, за периметром, на территории «Предбанника»
–…Ну, значится смотри-тут, конечно, это всё весело и здорово, но лучше день пить кровь, чем вечность глотать мертвечину. Верно, да?
Городничий вскинул руку со стаканом и влил его в себя, аж засветившись от приятного вкуса-буквально. Генерал стал прозрачным, а внутри его ярко-алая кровь лилась по пищеводу, излучая тёплый, жёлтый свет. Однако стоило потоку жидкости пройти через желудок, как по столу забегали крупные, размером с кулак, пауки, свет стал угасать, а Городничего утащила чёрная лапа мутанта из лаборатории. Затем подвал, стоило лампочке погаснуть, стал таять, словно сахарный, а окружение сменилось лесом, состоящих из толстых и невероятно высоких, более двухсот метров, сосен. Лес крутился вокруг меня, словно карусель, а из-за стволов деревьев то и дело показались тёмные силуэты, что я видел до этого. Они то приближались ближе, становясь чем-то большим, чем просто чёрным сгустком-виделись элементы одежды, лица, то вовсе исчезали из поле зрения.
Наконец, лес перестал «плясать», но и картинка сменилась вновь. Теперь стоял я на том самом полустанке. Снова зима, ночь. Впереди, на горизонте, в лунном свете, виднеется деревня, к которой уже двигалась наша группа-Мурин впереди всех, следом я с Трёгхлазым, а замыкал Паладин. Вдруг, стоило нам пройти половину, как небо изменилось в цветах и формах, а следом-и окружение. Теперь я стоял в сырой канализации, по колено в воде. Впереди, у тупика, лежало тело в обрывках одежды. Лицо подверглось гниению, однако я, всё же, узнал его-труп принадлежал Фёдорову. Значит, всё же, он погиб. В общем-то, это и не удивительно и вполне логично.
Тело, в следующую секунду, дёрнулось и повернулось ко мне. Кожа на лице окончательно слезла, а после пространство между нами застрелилась полупрозрачным облаком, сквозь которое я видел, как поднялось тело Фёдорова на ноги, а кожа и одежда изменились на другую. Теперь за пеленой, боком ко мне, стоял какой-то лаборант, к которому, из неоткуда, подошёл ещё один человек, судя по силуэту, что я видел сквозь размытость, это был некий военных, или, по крайней мере, в форму одетый.
– И стоило вот это всё той кровищи, что мы пролили? – кажется это был голос военного.
– Само собой, товарищ командир, наука всегда окупается! – лаборант охотно кивнул. – А уж это… человек-существо не вымирающее, ресурс, если угодно, восполнимый. А наши исследования-ключ к ресурсам неисчерпаемым, товарищ командир.
– Заумно и утопично, профессор…
– Зато разумно! – тот взмахнул рукой.
– Чёрт бы вас всех… ладно. А с тварями-то что делать?
– Стреляйте! Это ваша работа, в конце-концов.
– Вы бы попробовали усмирить этих тварей, – военных хмыкнул и удалился.
– Ага, конечно… козёл… – учёный же лег обратно, в воду и вновь «превратился» в тело Фёдорова.
Пелена же спала, а вместе с тем сменилось и место действа. Теперь я стоял посреди площади Совёнка. Где-то вдалеке, на горизонте, я видел город, огромный мегаполис, явно даже не советская Москва. Однако вскоре панорама скрылась за дымкой, а небо изменилось в цвете-голубой сменился алым. Земля вздрогнула, резко похолодало, солнце исчезло и мир погрузился во тьму.
Когда меня «отпустило» и глюки прошли, я обнаружил себя уже в другом месте. Это был небольшой, одноместный домик. И, судя по виду из открытого окна, это был домик сторожа, в котором жил Василий.
У кровати, где я лежал, был и мой рюкзак, в котором я и нашёл свою экипировку, которую и одел.
Самого Василия обнаружил курящим снаружи, у окна.
– Я смотрю и тебя личными отдалёнными хоромами не обделили? – я вышел на улицу и махнул ему рукой.
– Ты выпил настоечку на тумбе? – Оглядев меня, и вопросительно подняв бровь, спросил Василий.
– А? Не, не заметил, – я махнул рукой. – Жить буду, – заверил я.
– А вот я так не считаю, интоксикация наступит – помрёшь, а ты разве хочешь умереть молодым?
– …И что ты туда мешал?.. – я покачал головой и развернулся, уходя обратно в домик. —…Это был риторический вопрос!
Собственно, Василий был прав-состояние моё, скажем мягко, оставляло желать лучшего. Так что ещё один сюрприз от этого, не в обиду ему, комнатного алхимика, оказалась как ни зря кстати. По крайней мере голова перестала ходить ходуном, но и недостаток-меня неплохо так подташнивало.
– Туалет там – Василий указал большим пальцем за спину – Запашок там конечно не айс, но лучше там, чем уродовать данную местность твоими выделениями.
– …Напомни мне не пить с тобой… – я слабо усмехнулся и направился в указанное место.
– Ладно тебе, я теперь знаю твои возможности, усердствовать не буду. – Василий усмехнулся и, затушив хабарик об стенку домика, направился внутрь.
Отправив в бездонную тьму говённой ямы прекрасный завтрак, я, вытерев рот рукавом, вернулся на крыльцо. Теперь я чувствовал себя… лучше, много лучше. Может даже слишком.
– Нужно идти, – коротко заключил я.
– Дык только тебя жду…– сидя на стуле сказал Василий, он уже переоделся в карго цвета хаки, и где только он их достал.?
– Ну, отлично, – я кивнул и проверил комплектацию оборудования на запястье правой руки, все ли датчики всё ещё работают, после чего достал из рюкзака уже использованную во время предыдущего рысканья по лесу кобуру и закрепил её на поясе, вместе с сумкой оттуда же.
– Мда, не поранишься? – ехидно вопросил Василий смотря на это действо. – Да и на кой-тебе? С тобой староста идёт, чего тебе боятся? – И ещё одна ехидная улыбка. Какое-то воспоминание кажется попыталось вырваться из глубин памяти, но я так и не понял да и не вспомнил, что только что промелькнуло в мыслях.
– Всегда бывают Форс-мажоры. О пропаже Шурика, вон, тоже никто не парился, – спокойно ответил я, развернувшись и направившись на выход.
– Ну, как знаешь, дело, конечно, твоё. – он подождал пока я оделся и спросил – Ну дак что, в путь?
– Пошли, шаман, – беззлобно усмехнувшись, ответил я и направился в сторону леса, огибая оживлённые участки пути через тропинки.
– А шо я, я ни шо, шаманство не практикую, а это так, травничество. Ну или алхимия, но это прям максимум чем можно охарактеризовать меня – Произнёс Василий идя следом за мной и явно зная дорогу.
…Вскоре мы вошли в лес. Сейчас он был ещё светлым и здесь было легко пройти. Однако, видимо, и я, и Василий знали-чем дальше, тем лес плотнее, темнее. И опаснее.
– К сожалению, респираторов у нас нет, так что… в случае чего-будем обходить, – бросил я, продвигаясь вперёд. – Фонарик есть?
– А на кой он мне? Не имею данного агрегата. – Ответил Василий расслабленно и спокойно, видимо ничего не опасаясь или не просто не подавая виду что сосредоточен.
– Лишним не будет, совсем, – ответил я сухо.
Меж тем, чем глубже мы пробилась, тем больше чуйка моя беспокоилась. И, видать, не зря-в один момент земля резко пропала под ногами и я кубарем покатился по какому-то склону вниз, так и не ухватившись ни за один из корней.
Катился я, к счастью, не долго и уже через метров десять упал на землю, на берегу болотца, в ещё большей глубине леса. Когда я оглянулся назад, я даже почти не удивился-Василий, как заправский примат гориллы, спускался ко мне, перепрыгивая с ветки на ветку, удивительно даже что ветки почти не ломались, а лишь сильно похрустывали. Когда он спрыгнул с дерева прямо передо мной последовал вопрос:
– Ты как, ковбой, не отстрелялся?
– Жить буду, – я поднял вверх большой палец и встал на ноги, не без помощи Василия, после чего осмотрелся.
– Болото – констатировал Василий, широко расставив руки.
Болото располагалось на дне достаточно глубокого и длинного овражка и было застелено лёгкой дымкой. Впереди, на другом конце оврага, виднелся покосившийся дом.
– Выбор у нас небольшой… – я глянул на крутой обрыв, что принёс нас сюда. —…Так что, думаю, стоит идти вперёд.
…Чем дальше мы продвигались к домику, тем это было труднее-путь был крайне извилистый, нам нередко приходилось поворачивать назад и искать другую тропу сквозь топь. Кроме того, воздух тут был явно не самый чистый, но не критично грязный-датчики, всё же, ещё не кричали о смертельной опасности (хотя иногда их показания приближались к подобным отметкам), да и идти нам более некуда.
Следом ко всему сверху прибавились ещё глюки-так на небольшом островке, чуть поотдаль от нашей тропки, сидел человек в обычной летней одежде-шорты, да майка – и что-то выглядывал в воде, а после растворился в воздухе. И чем дальше мы шли, тем чаще появлялись эти «призраки» и «глюки», и тем более масштабные сцены они разыгрывали. Вот, стоя по колено в воде, от мутантов отстреливался хорошо снаряжённый квад «Долга», вот несколько сталкеров сидели у костра, обедая крысами, вот в пустоту разряжает барабан револьвера человек в коричневом плаще. Все эти короткие сценки, первоочередно из жизни сталкерской, сопровождались криками, рёвами и выстрелами, что словно отражались от крон деревьев, никуда не деваясь и складываясь в какофонию звуков, буквально оглушая.
Но вот, пройдя через болото, мы, наконец, подошли к дому. Однако и сейчас не пошло без приключений-нас ослепила яркая вспышка, а после отовсюду показались тёмные силуэты. Они выростали и показывались отовсюду-из деревьев и стен, из-под земли и воды, пытались схватить и удержать, кричали и выли.
С трудом зацепившись за остатки дверного проёма, я попытался выбраться из обхвата призраков. Однако гнилое дерево не выдержало и мне пришлось ухватиться уже за стену, которая хоть как-то держалась.
Превозмогая сквозь вновь занывшие мышцы и пытаясь тащить с собой Василия, я, всё же, смог перевалиться за порог, однако тут же из-под воды показалось щупальце, словно состоящее из гибкого дерева, что хлыстнуло Василия по спине, а после-утянуло под воду.
– Твою мать, Василий! – я ругнулся и, едва не по-инерции, отползя глубже в здание, поднялся на ноги.
Твари уже и след простыл, что, в целом, стоило ожидать, так же не было видно следов моего напарника.
Призраки, не достав меня внутри, отступили и исчезли, оставив меня наедине с самим собой.
Дом, внутри которого я оказался, выглядел не лучше, чем снаружи-на сыром, местами сгнившем, дереве отсутствовали какие-либо обои, лишь голые деревянные доски, между которыми виднелись срубы, которые так же были подвержены влиянию времени и атмосферы вокруг, даже интересно, как это гнильё ещё не разрушилось. Крыша протекала, но, хотя бы, была. Пол местами провалился и отсутствовал, отчего лужи с болотной водой и влажная земля были и внутри. Оказался я, видимо, в прихожей-гостинной– из мебели здесь было несколько диванов и стульев, поставленных вокруг столика напротив входа, а рядом стоял огромный шкаф, так же гнилой и наполненный тряпьём, влево и вправо от помещения было ещё две комнаты. Комната справа по-видимому была кухней-здесь стоял большой круглый стол, сломанные табуретки, а так же кухонные столики и шкафчики, занимающие большую часть пространства, холодильник и плита же представляли из себя две груды насквозь ржавого металла. Было тут и окно на противоположной от входа в дом стене, однако заколоченное. В соседней комнате дела обстояли интересней-напротив входа стоял шкаф, правее кровать и тумбочка, а уже напротив них-письменный стол, за которым, облокотившись на него, сидел скелет в обрывках одежды. Так же, как и на кухне, здесь было заколоченное окно. Подойдя к скелету, я откинул его на спинку стула. Под собой он прятал диктофон и ПМ. Однако если второй уже не подлежал никакой починке, то вот с записывающим устройством дела обстояли куда лучше-я даже смог включить его.
После резкой вспышки, я всё так же стоял на том же месте, в той же комнате. Однако место скелета за столом занял ещё живой мужчина, средних лет, европейской внешности, он был лыс, но на его лице была достаточно давняя щетина. Одет он был в запачканную военную форму ещё советского образца. Он возился с диктофоном, а пистолет, ещё способный стрелять, лежал рядом.
Наконец, закончив с техникой, он сглотнул и, включив кнопку начала записи, стал говорить:
– Это конец. Я надеюсь, что это запись ещё пригодится хоть кому-то, тогда всё не напрасно, что нас отправили на убой не просто так… Всё началось несколько дней назад. Меня, как и ещё трёх солдат, поставили к шестёрке зеков, как охрану, после чего отправили далеко и надолго. Подробности знал только дополнительно приставленного к нам научника, сказали, мол, послужите родине, в медальках купаться будите. Ну, мы сразу и смекнули, что нас явно уже в расчёт не берут, как тогда, как летёху, как Женьку… твари, – он крепко сжал кулаки и скрипнул зубами, но, выдохнув, продолжил. – Приказ есть приказ, ослушаться мы не могли. В итоге по указаниям этого доцента приехали в какое-то поле. Вокруг-лес, назад нельзя. Ну, мы и разбили лагерь, да переждали пару дней-всё спокойно было. Научник бегал с приборами, замерял что-то, а мы, все вместе, укрепляли лагерь. Зеки хорошими мужиками оказались, это я сразу понял. Затем, через пару дней, привезли подкрепление, а с ними-припасов, да материалов. В общем, работали по-хлеще рабочих на транссибе, целый блокпост себе ручками отстроили, а учёные эти себе-ещё приборов. И всё бы хорошо-приехали в какую-то глушь, разбили лагерь, отдыхаем, но начальству, с их колокольни, виднее. Отправили нас в лес. Мы и до этого сами на него засматривались, симпатичный такой, большой, наверное, смешанный, но такой густой-хрен пройдёшь небось. Но отправили, всё равно. Шли мы дня два, связь держали. Несколько групп в другую сторону ещё направили. И ничего нового-лес, лес, лес. Казалось, что мы даже заблудились, либо же он совсем бесконечный, но те, кто умел ориентироваться, говорили, что нормально всё, не кругами ходим. Ладно, плюнули, ручейки были, грибы-ягоды тоже, не страшно. Странно, правда, было, что животных мы вообще не видели. А на третий день связь пропала. Пробовали назад пойти, вдруг просто зона обхвата, но куда там-мёртвая тишина, причём сразу, резко, словно и не было её тут никогда, даже без помех. Ну, а потом… потом мы увидели отряд Кости, а они-увидели нас. Точнее… это уже не они были. Не они. Не знаю, как я ушёл, но жив остался. Остальные-кто куда. Со мной, правда, два зека ушло. Косой и Рельса. А потом нас нашли, на четвёртый день. Лес свободнее стал, вышли на тропу, а тут бац-под Рельсой земля провалилась и он провалился в тоннель какой-то. Там неглубоко было, не больше метров трёх, но он, зараза, ногу сломал. Лежит, кричит, кашляет, душно, говорит ему, внизу, грустно без Калёного, а ещё с ними страшно. Ну, а пока мы с Косым за верёвкой хватались, он уже уполз. Сначала звали, пока слышали его, а потом притих, мгновенно. Шли потом внимательно, целые сутки, тропа снова пропала, и снова появилась, уже другая. Вышли к забору кирпичному, красному, с решёткой сверху. Я Косого подсадил, он, радостный, залез наверх, и тут же блеванул. Говорит, что там, за забором, словно ГУЛаг летний-куча домов каких-то, везде кровь, останки, и вообще хрен знает ещё что. Потом с той стороны был шорох. Косой как заорал, попытался соскочить, но ему что-то оттуда успело с руки левой два пальца оттяпать. Я уже даже и не помню как мы с ним оттуда убежали и как я ему руку перевязал. А в итоге провалились во второй раз. Он себе левую руку вывихнул, но я правил, стерпел он. Глядим-болото, ещё туман этот, идём по нему, а деревья сверху только плотнее стали, словно стена. Я пока шёл ещё и глюки видел, Чечню видел, сослуживцев своих, джигитов этих… останки их всех, Грозный, танки… ух мать. А Косой говорит, что нет, никакая это не Чеченская, а преступление его, жена, свекровь, коллекторы, все мёртвые, суд, а как до домика дошли, он встал. Показывает на кочку в тумане и говорит, дескать, смотри, дочурка моя… тоже, попавшая под руку, и плачет. Я туда фонарём, а там и не девочка ни какая, там Женька… куски его. А Косой как завопит, убери-убери фонарь, глазам больно. Выбил у меня из рук фонарь, в воду, а потом, за глаза схватившись, на колени упал и поплыл через болото, к кочке той. Но утоп тут же-повылазили руки изо всех щелей, да и цапнули его. И меня схватили, но я в дом этот… теперь тут сижу. Вода уже вышла вся, еда тоже. А вот они… они ещё тут. Они меня не получат, пусть даже не надеются, падлы! – Он загоготал, а в заколоченное окно прошёл мощный удар, однако доски выдержали, после этого говорящий продолжил уже спокойнее. – Если вы это слушаете, и у вас есть возможность выбраться, то… убирайтесь! Убирайтесь отсюда, немедленно, здесь нельзя, нигде. Это плохой лес, здесь плохо, и в болоте тоже, везде. Убирайтесь, ищите выход!
Запись, после этого, оборвалась новой вспышкой. Диктофон замолчал, а на стуле, откинувшись на его спинку, всё так же сидел скелет, уставившийся на меня пустыми и чёрными глазницами.
Через секунду стук в окно повторился, как тогда, на записи. На этот раз доски треснули, а весь дом покачнулся, как от землетрясения. Я упал на пол и выхватил из кобуры револьвер, после чего выстрелил в показавшийся в окне невысокий силуэт. Тот упал, однако его место тут же заняло несколько других. Разглядеть их, так же как и выстрелить, я не успел-меня обхватили десятки чёрных рук и вжали в пол, после чего я стремительно исчез в нём.
– Послушай, ты ведь человек умный, да? Вот, и должен понимать, что случайности не случайны. Судьба-сложная штука, любит подкидывать такое… а уж какие у неё планы, так вообще хоть вешайся. Но ты помни, что смерть, может, и неизбежна, но это не значит, что какая-то там древняя богиня судьбы всё за тебя решила и тебе надо просто плыть по течению. Всегда борись, парень, всегда. Как говорил сам знаешь кто-безвыходных ситуация не бывает в принципе. Выход, он ведь есть всегда. Помни, чему я тебя учил, – обхватившие меня руки были убраны Шрамом в пару движений, после чего он помог мне встать подав руку. – Давай, вставай, я же говорил, нечего, нечего тебе тут лежать, пора идти, – поддерживая меня за плечо, он повёл меня сквозь метель, прикрывая лицо одной рукой. – Скоро-скоро… И всё же я напомню тебе-будь всегда на стороже, всегда помни, кто ты есть, всегда думай исключительно рационально, а затем ещё раз, но объективно в добавок, и может лишь тогда субъективно, думать, кстати, нужно головой, не верь всему, что видишь, или слышишь, думай, что чувствуешь, доверяй только своему чутью, слушай его, а когда не слышишь, то разбуди, доверяй и слушай даже тогда, когда, казалось бы, безопасно, до последнего вздоха и глотка, такова наша сущность и судьба нелёгкая, всё чуйку слушать, на то мы, в первую очередь, и сталкеры, не забывай об этом.
