Текст книги "Архондарик под открытым небом"
Автор книги: Дионисий Священник (Тацис)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Священник Дионисий Тацис
Архондарик под открытым небом
Вместо предисловия
«Старец не читает и не занимается писательским трудом Его главное дело – молиться и брать себя человеческое горе, чтобы согреть сердца людей. Уж теперь, благодаря той великой славе которую он приобрел, к нему ежедневно приходят посетители. Таким образом, он все время занят, и ему час-то приходится бороться с усталостью и изнурением. Но человек Божий и не может находиться в покое. Невзирая на последствия, он подрывает свое хрупкое здоровье. Он переживает за страждущих, за находящихся в опасности, за людей, не нашедших смысл жизни. Чтобы помочь братьям, он готов отдать все то духовное богатство, что имеет. Какое бодрствование, какое попечение, какая забота о душах, о страдающих душах! Зная это, паломники Святой горы стараются увидеть его, но не всем это удается, потому что старец боится „духовного туризма“. Так он называет поведение тех, кто, преувеличивает то, что он слышал и видел. Поэтому старец часто „исчезает“».
Свящ. Дионисий Тацис. «Афонский дневник».
Пролог
Когда несколько лет тому назад я писал «Афонский дневник», содержащий поучения отца Паисия, я не мог и представить себе, насколько огромным будет его тираж. Величина тиража свидетельствует о том, что поучения старца принимаются как религиозными людьми, так и нерелигиозными. В результате тех маленьких своих стараний, я чувствую теперь глубочайшее удовлетворение. Тогда, исполняя обязанности непрошенного секретаря, я преподнес жаждущему народу афонское слово великого старца.
Выход в свет «Афонского дневника» способствовал еще большему прославлению отца Паисия и увеличению числа посетителей его кельи Панагуда, что утомляло старца. Но было определение Божие на то, чтобы отец Паисий вел народ на пажити Православия, то есть к жизни по Христу, которая, как известно, требует подвига, преданности церковному Преданию и отречения от излишних благ цивилизации.
Сегодня, шесть лет спустя, я преподношу читателю книгу «Архондарик[1]1
Так на Афоне называются гостиницы для паломников, где часто проводятся духовные беседы.
[Закрыть] под открытым небом», которая является ничем иным, как вторым выпуском «Афонского дневника». Надеюсь, и этот выпуск поможет христианам познакомиться с поучениями отца Паисия и исполнить их в своей жизни.
Священник Дионисий Тацис.
Коница, Рождество Христово 1993 года.
Глава первая. Впечатления посетителей
Отец Паисий известен по всей Греции и даже за ее пределами. Большинство паломников Святой Горы это посетители его пустыннической кельи, называемой Панагуда. Хотя это и не пустынническая келья, поскольку целый день сюда приходят десятки людей, которые хотят увидеть старца и побеседовать с ним. Тропа, которая ведет от монастыря Кутлумуш к каливе Панагуда, – самая утоптанная на Святой Горе. Некоторые из посетителей отца Паисия записывают и публикуют свои впечатления, которые представляют большой интерес и доставляют полезные сведения тем, кого привлекают образы современных святогорцев. Из публикаций, которые попали в поле нашего зрения, мы помещаем здесь некоторые отрывки.
Подвижник
«На келье Панагуда духовно подвизается в монашеском подвиге и насыщается ненасытимой Божией милостью старец Паисий, один из наиболее духовных и преподобнейших афонских отцов. Старец Паисий принял нас с великой любовью и приветливостью в своем архондарике под открытым небом. Более двух часов мы вели с ним благословенную и обилующую духовными плодами беседу. Она останется для нас незабвенной. Когда старец открывал уста, нас наполняло и переполняло духовное благоухание его слов.
Святой лик старца произвел на нас впечатление и умилил нас. Мы видели образ, пришедший к нам из Византии: неотмирный, исполненный духовности; лицо, тело и образ жизни строгого и сурового по отношению к себе подвижника, глубокая мысль и вера истинного чада Православия, которое от своего начала на Святой Горе сохранялось там на протяжении веков. Глядя на старца, мы думали, что видим лицо какого-то древнего преподобного первых христианских веков, одного из тех, кто подвизались и процвели духовно в пределах египетской Фиваиды, Нубии, Нитрии и Иорданской пустыни. На обратном пути мы не чувствовали усталости, несмотря на жару и тяжелый подъем, потому что наша мысль и сердце остались в смиренной келье Панагуда, у старца Паисия, оставившего в нашей душе неизгладимую святую память»[2]2
Антоний Е. Стивактакис. Святогорские духовные опыты. 1991 г. С. 21–22.
[Закрыть].
Свет во тьме
Известный журналист и писатель после паломничества на Святую Гору написал краткое описание своего путешествия, из которого мы заимствуем некоторые отрывки:
«Стояла пасмурная погода, готовая разразиться грозой, и дул северный ветер. Мы пошли на восток от Кареи, прошли, не заходя внутрь, монастырь Кутлумуш, и, словно дикие звери, затерялись в лесу. Козья тропинка. Мы, преодолевая препятствия, прыгали, как эти животные. Время от времени на стволах деревьев встречались наспех сделанные стрелки, указававшие дорогу к келье отца Паисия. Без них мы бы потерялись в темных бескрайних лесах и оврагах.
Через полчаса мы пришли. Погода все таже. Келья была обнесена оградой, а сделанная на скорую руку калитка закрыта. Но, поскольку подвижник не выходит просто так из кельи, ибо молитва задает ритм его жизни, он сам позаботился о паломниках. На тот случай, если старца нет у себя, или он не выходит из кельи по какой-либо причине, снаружи на двери в сад имеется „эвлогия“[3]3
«Благословение» – греч.
[Закрыть] – греч. ящик из нержавеющей стали с традиционным лукумом, и рядом, для утоления жажды путника, источник и две кружки. На двери в сад есть и своеобразный звонок – кусок железа и еще одна железка, которой надо бить по первой, отчего раздается звук, похожий на звук железного била. Мы били в них много раз, кричали еще больше, но в ответ – молчание. Ничего больше. Все напрасно, – говорим мы между собой, – или его нет, или он молится.
Прошло полчаса, и мы, разочаровавшись, уже готовы были уйти. Но вот, видим, отец Паисий стоит перед дверью своей кельи, как будто он никогда и не открывал дверь и был здесь все это время, а наши бренные очи его не видели! Может быть и так, как знать? Казалось, что он живет вне времени и законов природы, что он другой, не такой как мы. Подобно свету, пробившемуся сквозь сумрак пасмурного неба, он, легко шагая, подошел к калитке в сад и открыл нам. Мы попросили благословения и облобызали его руку, благоухающую от подвига, молитвы и святости.
Отец Паисий не повел нас в свою келью. Мы сели во дворе на круглых чурбанах, специально напиленных для этой цели. Он старался не смотреть на нас, и редко поворачивал к нам лицо, будто бы желая этим сказать, что все мы – одна дружеская компания, и он – такой же как и мы, и вовсе не является центром внимания. Я спросил о. Паисия, каким он видит мир. Не поворачиваясь, чтобы взглянуть на меня, он безнадежно покачал головой. Потом он сказал, запнувшись: „Разве ты не видишь?“ И прибавил: „Молитесь, только молитвою мы спасемся“. Когда мы встали, чтобы уйти, он посмотрел на нас прямо и пристально. Тогда мы увидели святогорского подвижника. Он проводил нас и возвратился в келью продолжать свою молитву о спасении всего мира» [4]4
Константин Сарделис. «С отцом Паисием». Газета «Орфодоксос Типос»
[Закрыть].
Сладость слов
Из другого описания паломничества мы заимствуем следующий отрывок:
«Чтобы надежней защититься от назойливого интереса к его святости, отец Паисий сделал вокруг своей кельи ограду из проволоки и написал на двери: „Не ждите напрасно. Для поминовения напишите ваши имена на бумаге“. Келья о. Паисия находится среди пышной растительности. Ее окружают высоченные кипарисы. Мертвая тишина, царствующая вокруг, нарушается только мелодичным пением птиц. Подойдя к келье старца, мы остановились, пораженные. Он был во дворе и ждал нас. Мы сели подле него и старец ввел нас в таинство тишины. Он долго ничего не говорил нам. Старец устремил неподвижно свой взгляд в глубину горизонта, а мы робко рассматривали его лицо. Оно сияло чистотою. Потом старец отверз уста, чтобы преподнести слушателям сладость своих слов. Он тихо говорил о необходимости чистой духовной жизни»[5]5
Архим. Николай Протопапас. «Отзвуки ангельского терирема». 1990 г. С. 37–38. (Терирем – неизъяснимая словами песнь пророков, когда их посещало Божественное озарение; или – ангельское пение. В Греции принято между песнопениями во время богослужения петь на разные мелодии «титирем», без других слов.)
[Закрыть].
Голос тайной зависти
Есть на Святой Горе монахи, которые, по человеческим немощам, с презрением отзываются об отце Паисии. Чтобы дать представление об этом, мы помещаем здесь два печальных абзаца из уже опубликованного дневника одного журналиста:
«Прежде всего хочу сказать о том, что уже давно нуждается в записи в моем Афонском дневнике. Достаточно много монахов говорило об отце Паисии – известном подвижнике, который считается духовным авторитетом прямо противоположное тому, что говорит мир, относящийся к нему с уважением и удивлением. Эти монахи ставили под сомнение добродетель старца, говоря, что миряне слишком ее преувеличивают и выставляют напоказ. Они утверждали, что настоящий святой не разглашает своих дарований, но наоборот, умалчивает о них и отрицает их существование. Они утверждали, что шумиха вокруг отца Паисия приносит Афону зло.
Теперь хорошо видно, что отношение этих монахов к человеку, знакомство с которым у многих было вызвано не просто восторгами, большей частью исходит из скрытой зависти» [6]6
Тасос Михалас. «Афон». 1981 г. С. 35.
[Закрыть].
Он дал нам духовные крылья
«Отец Паисий сидит на краешке деревянного чурбана, который служит ему троном в архондарике под открытым небом. Мы – компания мирских людей – окружили его и впитываем ненасытно надмирный мед, сочащийся из его уст. Августовский вечер коснулся верхушек кипарисов, окружающих подвижническую келью старца, и в душе мы желаем, чтобы никогда не кончался этот сказочный вечер, так явственно дающий нам ощущение обучения в небесном университете. Мы все – родители, утомленные теориями философов мира сего, пресыщенные пустыми системами и методами воспитания мирских педагогов и находящиеся в сильной тревоге в своих беспокойствах за детей и разных проблемах обрели помощь в верных советах смиренного святогорца. Как пустынник, он, может быть, и не имеет мирского опыта, но он имеет опыт жизни во Святом Духе, а этого достаточно. Этого достаточно не только для того, чтобы указать нам спасительные пути в этой жизни, но и для того, чтобы передать нам глаголы жизни вечной.
Солнце уже низко. Старец подводит беседу к концу. Часы его сердца показывают, что уже время для принятия духовной пищи. Его любовь не признается в этом, но мы понимаем. Нужно уходить. Мы встаем, с благоговением целуем его руку и он нас благословляет. На дорожку он дает каждому понемногу фисташек. На обратном пути нас наполняет такое ликование, что мы как бы парим над землей. Благословение старца дает нам крылья. Багаж его мудрости налагает на нас сладкий груз, который нисколько не тяготит. Мы чувствуем себя очень легко, как пчелы, которые нагруженными до предела возвращаются со сбора драгоценного урожая, неся с собою сладкую цветочную пыльцу. В молчании мы идем по тропе. Мы столько можем сказать, но не говорим ничего. Мы чувствуем потребность поблагодарить Пресвятую Богородицу за данное Ею благословение, и попросить Ее помочь нам преложить эту афонскую пыльцу в мед, и принести его нашим детям»[7]7
Димитрий Г. Георгакис. «Наставления афонского стврца для родителей». Газета «Орфодоксос Типос». 21 сентября 1990 г.
[Закрыть].
Богослов опыта
«Отец Паисий, единственный насельник маленькой кельи, бодро и неутомимо несет свой монашеский крест. Несчетные тысячи людей приходят сюда, чтобы посоветоваться с ним и услышать из его уст слово утешения и назидания во спасение. И старец всегда готов поговорить, дать совет, разрешить какое-либо затруднение. Он замечательный богослов опыта, ибо, по святому Григорию Паламе, богослов – это не тот, кто много узнал о Христе, а тот, кто много выстрадал за Христа. Мы собрались вокруг него и все обратились в слух, дабы не упустить не только ни одного слова из его беседы, но даже и вздоха. Он дал нам по кружке холодной воды, которую мы пили, как святую воду»[8]8
Афанасий Г. Мелиссаряис. «Советы старца». Журнал «Эфимериос». 1989 г. С. 190–191; «Слова совета». «Эфимериос». 1981 г. С. 363.
[Закрыть].
Плодотворная неудача
Мы приводим здесь одну заметку, рассказывающую о неудачных попытках многих посетителей Святой Горы увидеть старца Паисия. Как известно, немало таких, которые, прийдя к каливе отца Паисия, не сподобляются его увидеть и уходят с горечью в сердце. Но и они могут получить духовную пользу, в чем уверяет нас следующий рассказ:
«Несмотря на утомительное путешествие, мы не смогли увидеть монаха (то есть, отца Паисия). К келье его мы пришли поздно, и она была закрыта. На одном большом камне было написано мелом следующее: „Простите меня, братья, за мое отсутствие. Не ждите меня. Я иду укрощать зверей, а потом возвращаюсь в свой зоопарк“. Мы долго сидели, толкуя написанное старцем, и нашли много объяснений. Одно из них – что мы не можем помочь людям, если немирны сами. Другое – что многие приходят к нему, как к какому-то редкому животному в зоопарке, не имея духовной цели. Третье – что, имея великое смирение и самопознание, проявление страстей в себе он видел наподобие животных, и тому подобное.
Пройдя к калитке во двор, мы увидели авторучку, бумагу и табличку, где было написано: „Если у вас есть какие-то проблемы, напишите ваши имена и я буду молиться за вас, и этим помогу вам больше, чем своей болтовней“. Ребята увидели и другой способ помощи и разрешения проблем. Старец позаботился о том, чтобы мы не огорчились. Здесь же была коробка с лукумом и записка: „Берите на благословение“. Старец учил своим молчанием. И Христос иногда говорил, а иногда молчал. Так и старец научил нас своим уклонением от беседы. Он обнял нас своей любовью и безмолвием. Он омыл нас своею молитвою…»[9]9
Неизвестный автор. Журнал «Эфимериос». 1991 г. С. 192.
[Закрыть]
Глава вторая. Поучения старца Паисия
Старец из кельи Панагуда – это богослов опыта. Он не имеет мирской образованности. Он закончил начальную школу и его профессией в миру было столярничество. При письме старец делает орфографические ошибки. В разговоре он не отличается риторским искусством. Но его писания (на сегодня опубликованы три книги) поразительны, его слова – это выражение опыта. Старец – великий учитель Православия. Сказанное им становится широко известным и убеждает людей. Даже совершенно мирские люди принимают его слова, и поэтому пытаться записать его поучения не только похвально, но и необходимо, дабы они не были забыты с течением времени.
Мы приводим здесь некоторые поучения отца Паисия, которые, как мы полагаем, особенно интересны для христиан, живущих в миру, потому что эти поучения обновляют и формируют в душах аскетический характер Православия, который в наши дни исчез из жизни, где господствует мирской дух.
Временами в церковных газетах и журналах публикуются поучения отца Паисия, иногда известные, а иногда и нет. Записывают беседы старца для себя разные люди, и каждый из них может по-своему понимать его слова. Некоторыми духовно неглубокими людьми слова отца Паисия передаются несерьезно и наивно. Это огорчает старца и вызывает смущение среди верующих. К счастью, такие «поучения» не записываются и в скором времени забываются.
О любви
1. Старец сказал: «Главнейшая обязанность человека – любить Бога и потом своего ближнего: каждого человека и более всего – своего врага. Если мы возлюбим Бога так, как нужно, то мы сохраним и все другие Его заповеди. Но мы не любим ни Бога, ни своих ближних. Кто же сегодня интересуется другим человеком? Все интересуются только самими собою, но не другими, а за это мы дадим ответ. Бог, Который весь есть Любовь, не простит нам этого равнодушия по отношению к ближним».
2. Старец сказал: «Добрый христианин любит сначала Бога, а потом и человека. Избыточествующая любовь изливается и на животных, и на природу». То, что мы, современные люди, разрушаем окружающую среду, показывает, что мы не имеем избытка любви. Может быть, мы имеем любовь хотя бы к Богу? К сожалению, нет. Это показывает сама наша жизнь.
3. Старец является жизнеописателем святого Арсения Каппадокийского, который славился своею великою любовью. Об этом пишет отец Паисий: «Жизнь отца была святой и, подобно духовному генератору, который приводила в движение великая и всеобъемлющая любовь Божия, всегда чудесным образом сообщала благодать Божию не только христианам, но и туркам, и верующим, и неверующим».
4. Старец сказал: «Кто от чистой любви труждается ради своего ближнего, тому само утомление приносит отдых. Тот же, кто любит себя самого и ленится, утомляется от своего бездействия». Мы должны обратить внимание на то, что должно побуждать к делам любви, как нам указывает старец. Я должен труждаться ради другого от чистой любви, и ничего более не имею в виду. Многие проявляют свою любовь по отношению к некоторым людям, и тут же делают их подвластными себе.
5. Старец сказал: «В любви к нашему ближнему сокрыта наша великая любовь ко Христу. В нашем благоговении перед Богородицей и святыми снова сокрыто наше великое благоговение перед Христом». Этим сохраняется христианская любовь и качественно отличается от любви мирских людей.
6. Милостыня – это выражение любви. Современные христиане почти забыли эту добродетель. Старец напоминает не только о ее необходимости, но и о ее духовных плодах: «Духовного изменения, которое происходит в душе, и сердечного ликования от одной только милостыни или благодеяния ближнему, не может дать даже величайший лекарь, если ты и дашь ему целый мешок долларов. Пенсионеры пусть жертвуют своими временем и деньгами, чтобы спасти беззащитных детей какой-нибудь разбитой семьи». И в другой раз он сказал на ту же тему: «Если бы человек хорошенько исследовал душевную пользу и внутреннее ликование, которое он чувствует даже в этой жизни и от одного маленького благодеяния, сделанного своему ближнему, тогда бы он упрашивал ближнего принять это благодеяние, и даже был бы ему за это благодарен. Ибо изменение, которое происходит в душе, и радость, которое чувствует сердце милостивого человека, даже и от одного кусочка хлеба, поданного сироте, не может дать ему никакой величайший лекарь, даже если и заплатить ему целый мешок долларов».
Добродетельный человек
1. Старец пишет: «Когда я приехал на Святую Гору, я обошел Сад Богородицы, как обычно делают все новоначальные, чтобы найти благоуханные цветы Божией Матери (святых старцев), дабы позаимствовать у них немного духовной пыльцы». Будем прославлять Бога за то, что и сегодня многие христиане ищут этой духовной пыльцы. Есть, конечно, и такие, которые, хотя и религиозны, но не ищут ее, потому что их идеал – это внешнее христианство, а не благоговение, развитие ума, а не сердца.
2. Старец сказал: «Если вы сравните меня с каким-нибудь великим святым, то я – ничтожество. Если же сравните меня с тем, кто проводит ночи в барах, местах развлечения и живет распутно, то я кажусь как будто святым».
3. Старец сказал: «Добродетель не скроешь, как бы кто этого ни хотел, как солнце не закроешь решетом, ибо сквозь отверстия проникнет много лучей».
4. Есть монахи, достигшие многого в духовной жизни, и Бог дает им дар прозрения. Отец Паисий говорит, что они имеют духовный телевизор и являются радистами Бога.
5. Старец сказал: «Добрый человек всех женщин видит своими сестрами. Даже когда он видит заблуждшую женщину, он должен говорить: „Если бы она была настоящей моей сестрой, то она бы опозорила меня, и я не смог бы смотреть людям в глаза. Поэтому, слава Богу, что она не настоящая моя сестра“. Поступив так, он не попадет в ее сети».
6. Божиим людям народ доверяет, потому что видит на их лицах божественное сияние, и потому открывает им свое страдающее сердце и получает исцеление. То же случалось и с Хаджи Георгием Афонским, как нам рассказывает отец Паисий[10]10
В книге «Афонский старец Хаджи-Георгий».
[Закрыть].
7. Из беседы отца Паисия с семинаристами. – Батюшка, ныне, когда все находится в кризисе и наша жизнь подвергается критике со всех сторон, скажи нам о духовном подвиге, которым мы должны подвизаться. И старец ответил: – Послушайте, люди, которые сегодня подвизаются, духовные люди, непременно получат большую награду, и наше время, когда повсюду и везде разлит грех, восхваляемый, как добро и предлагаемый всеми, подвиг и старание подвизающегося, поймите это, похвальны более, нежели когда-либо в другие времена. И знайте это, чада мои: добрый и праведный человек, подвизающийся и старающийся идти по Божьему пути, он – самый лучший и желанный для всех. Для всех он желанен, никто к нему не питает отвращения, все хотят быть с ним в дружбе. Чтобы пояснить сказанное мною, приведу вам один пример. Воры идут и крадут. Потом, когда они садятся делить добычу, как вы думаете, кого они берут для дележа? Еще большего вора, или самого справедливого? Конечно, справедливого, а не вора или мошенника. И, разумеется, вполне возможно, что все воры, общаясь и водя между собою дружбу, все же почитают праведного человека, который не таков, как они сами. Поэтому, они хоть и водят сами дурные компании, но, когда хотят что-то сделать, например, выдать замуж свою дочь, отдают ее все-таки не за самого горького пьяницу и бродягу из своих друзей, но, насколько это возможно, за самого хорошего и правдивого человека.
