Текст книги "Второй этаж"

Автор книги: Дина Удалец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 24

Утром я осторожно выбираюсь из постели, боясь, что моя голова даст бой по моим перепонкам, но на удивление она легкая и «чистая». Я выхожу из зала и бреду на кухню.

– Доброе утро, подруга. – Антон широко мне улыбается. Свежий и красивый муж моей подруги попивает кофе и читает новости на планшете. Как же ему повезло, что Рита выбрала его.

– Доброе, друг, – вторю ему и наливаю себе полный стакан воды. – Рита спит?

– Без задних ног. Вы хорошо приложились вчера, – веселым голосом говорит он.

– Что есть, то есть. – Я сажусь напротив него. – Обещаю больше не спаивать твою жену.

Антон смеется.

– Я уж и не знал, как тебя об этом попросить, – саркастически заявляет муж подруги, вызывая у меня ответную улыбку.

– Слышал про фотки. Скверно вышло. – Его лицо становится серьезно-сочувствующим.

Я поджимаю губы и киваю головой.

– А что тот парень? У Вас серьезно? – продолжает давить Антон.

– Он женат. – Я смотрю ему прямо в глаза, ищу осуждения, но в его взгляде появляется столько сочувствия, что я с трудом сдерживаю себя, чтобы не обнять его и не разрыдаться.

– Не печалься, подруга, все наладится. – Антон по-мужски трет мое плечо, и я испытываю глубокую признательность.

– Ладно, пойду собираться.

– Куда?

– Сегодня день рождения моего директора. Я вроде как приглашена. – Я встаю и потираю ладони о бедра.

– Он подкатывает к тебе? – в лоб спрашивает Антон, и я краснею.

– И ты туда же, – возмущенно произношу я, затем добавляю: – Да!

– Я же мужчина. Понимаю в таких делах, – говорит муж подруги в свое оправдание.

– Точно! – Я всплескиваю руками, дарю ему натянутую улыбку и выхожу из кухни.

Странно, что сегодня мне вовсе не хочется думать, анализировать. Я хочу просто прожить этот день. Поздравить Виталия, увидеть Костю, попросить прощения у Ильи, а потом уйти и снова напиться, но уже в одиночестве.

На мне длинное изумрудное платье с открытым плечом, волосы завиты в аккуратные кудряшки и отброшены назад, на губах ярко-розовая помада. Я вхожу в ресторан, адрес которого отправил директор, и замечаю, как на меня устремляют взгляды все, сидящие за самым длинным столом этого заведения.

Сначала с места встает Виталий, на нем смокинг. Он дарит мне ослепительно-радостную улыбку. Затем поднимается Константин, белая футболка обрисовывает все рельефы его тела, выигрышно подчеркивает смуглость кожи. Он открывает мне свой безопасный «мир», гипнотизирует, топит. А потом перед ним вырастает Илья и смотрит на меня с обожанием, восхищением. Я бегло обвожу глазами стол, замечаю Ангелину и, кажется, жену Кости. Я не уверенна, я видела ее лишь однажды на экране его телефона. Но. Мне становится не по себе. Я замираю у стола как вкопанная и не могу произнести ни слова. Что это за игры?

– Миа, как я рад, что ты пришла! – Виталий выходит из-за стола и подходит ко мне. Хватает меня за плечи и на короткое мгновение прижимает к себе. Когда он отстраняется, я сдавленно ему улыбаюсь, стараясь не смотреть туда, где сидит чита Громовых. Директор произносит с воодушевлением: – Давай, я тебя познакомлю с Анжелой, женой нашего Кости. Анжела это Миа, Миа это Анжела.

Я смотрю на Виталия, он вроде вполне искренне улыбается. Потом перевожу взгляд на Его жену и неуверенно киваю. Она словно сошла с обложки журнала. Длинные черные волосы, яркие змеиные глаза, тонкие длинные пальцы. Остальное скрыто под скатертью.

– Садись, садись, Миа. – Спохватывается директор и усаживает меня в центре стола, прямо напротив себя. Сам обходит его и берет в руки бокал. Илья заботливо наливает красного вина и вкладывает бокал в мою руку.

Я сижу шокированная, отрешенная. Не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Друзья, спасибо, что вы пришли, – начинает свой тост директор, и у меня пропадает слух. Я осушаю бокал залпом и прошу Смельчака налить мне снова. Я чувствую, как Он смотрит на меня. Вижу, как шевелятся губы Виталия, но в ушах такой дикий звон, и я выпиваю еще один бокал.

– Миа, ты в порядке? – склонившись ко мне, спрашивает Илья. Я медленно киваю и, наконец, смотрю на Него. Он кажется мне таким разбитым, несчастным, виноватым. Я не выдерживаю, и тут же перевожу взгляд на директора.

– Я собрал всех вас, чтобы поделиться важными новостями. Начнем с тебя, Миа. – Я перестаю дышать. – Мы довольно недавно с тобой работаем, но ты проявила себя с лучшей стороны и ни раз доказала мне, что достойна места, которое занимаешь. – Я вздыхаю с облегчением и даже слегка улыбаюсь. А Виталий продолжает: – Когда Антон рассказал мне, что его знакомая ищет работу, я немного разузнал о тебе и был удивлен, что такая удача сама пришла в мои руки. – Я настороженно гляжу на него. Отчего-то мне перестает нравиться то, что он говорит. – Ты должна знать, что мы с Валерой друзья детства. Лучшие друзья. – Я перестаю моргать. Он замолкает и внимательно следит за моей реакцией.

– Брат, остановись, – вмешивается Костя. Он что-то знает?

– Когда я взял тебя на работу, надеялся, что смогу отомстить ему. Ведь это он разрушил мою жизнь.

Меня бросает в жар от услышанного. Это ведь не со мной, правда?

– Но ты сама помогла мне все устроить, – радостно сообщает Виталий, и я начинаю понимать, что он имеет ввиду. – Но ты не знаешь главного. – Он выставляет вперед указательный палец и продолжает: – Ангелина, цветочек наш, девушка, которую ты сама лично приняла на работу, бывшая и нынешняя возлюбленная твоего супруга.

Я медленно перевожу взгляд на девушку. Она вжимает голову в плечи и прячет от меня глаза. Я хватаюсь руками за виски и истерически тихонько смеюсь, стараясь оставаться сильной.

Невероятно! Я не могу поверить. Он разыграл мою жизнь как партию в шахматы. Валера и Ангелина. Где же этот человек со скрытой камерой? Какого черта он не выходит!

– Виталя, заткнись, – цедит сквозь зубы Громов.

– Продолжай, – выжимаю я, ощущая острую боль в груди. Я умру этой ночью. Точно умру.

– Хорошо. Костя! Мой дорогой брат! – с наигранной лестью произносит Виталий. У Громова начинают играть желваки на лице. – Ты увел мою любимую Анжелу, трахал ее, пока я мечтал на ней жениться.

– Виталя, перестань, – подает голос Его жена, он бархатистый и нежный. Боже!

– Нет, я продолжу. Ты думала, что он не узнает, – ехидно произносит директор. Константин сжимает кулак. – С того самого дня, как Валера открыл мне глаза, я мечтал отомстить вам, растоптать вас. И это получилось даже лучше, чем я ожидал.

– Что ты сделал? – сквозь зубы, сдерживаясь из последних сил, спрашивает Костя.

– Я расскажу, но сначала, хочу сказать тебе спасибо. – Громов бросает на него уничтожающий взгляд, но Виталий по-прежнему беззаботен и счастлив. – Как прекрасно, что ты влюбился в Миа, а она в тебя! – Громов резко вскакивает с места и хватает его за отвороты пиджака. Илья и я поднимаемся на ноги. Его жена посылает в меня испепеляющий луч. Теперь, моя очередь вжимать голову в плечи.

– Что ты несешь, дебил?

– Скажи, что я не прав? – намеренно злит его Виталий.

– Парни, ладно, давайте, успокоимся, – вклинивается между ними Смельчак. Костя отходит от брата, наливает себе полный стакан виски и осушает его залпом.

– Я могу закончить? – улыбаясь, спрашивает директор.

– Это еще не все? – едва слышно шепчет Ангелина.

– Не все, девочка моя, – радостно сообщает ей Виталий. – Так вот, вы, на мою удачу, влюбились друг в друга, и это сделало мою месть изумительной. Вы бы видели лицо Валеры, когда я показал ему эти фотки. – С этими словами директор бросает на середину стола те самые фотографии. Я опускаю голову и тру лоб ладонью, успевая заметить, как одну из них берет в руки Илья. Какой стыд!

– Ну, ты и ублюдок, – со злобным отчаянием усмехается Константин.

– Да ты что? – Виталий разыгрывает удивление. – Но и это еще не все! Твоя жена переспала со мной десять месяцев назад. Сама между прочим, по доброй воле. У меня и видео есть, хочешь, покажу? – В этот миг Константин не выдерживает и с диким ревом опрокидывает стол. Геля чудом успевает отскочить на безопасное расстояние. Громов набрасывается на своего брата и принимается со всей жестокостью месить его кулаками. Анжела бегает вокруг братьев, кувыркающихся на полу, пытается воззвать к их разуму, но тщетно – Константина поглощает тьма.

– Илья, пожалуйста, разними их, – бросается она к Смельчаку, который стоит рядом со мной и ошарашенно наблюдает за этой картиной.

– Не могу, – жестким тоном произносит он и поворачивается ко мне. – Ты как?

Я мотаю головой и вытираю рукой, скатившуюся по щеке слезу. До меня, наконец, доходит все происходящее. Неужели я до сих пор дышу? Почему мое сердце не останавливается? Я раздавлена, уничтожена. Мною играли как куклой. Будто у меня нет ни чувств, ни души. Мой муж – его лучший друг. Господи! Как?! Я не понимаю. Откуда в людях столько жестокости? Для чего они это делают?

– Пошли отсюда, – решительно заявляет Мистер Обояшка и, хватая меня за руку, уводит с «арены». Я спотыкаюсь, оглядываюсь, но послушно шагаю вслед за Ильей. Последнее, что я вижу это окровавленное лицо Виталия и решающий удар Громова.

Мы выходим на улицу.

Меня предали. Растоптали. Унизили. Уничтожили. Я умру. Сейчас умру. Я ничего не слышу и не чувствую. Пустота. Громадная бездна засасывает меня все глубже. Я понимаю, что мне не выбраться. Я больше не справлюсь. Это сильнее меня.

Илья начинает тормошить меня за плечи.

– Миа, Миа, приди в себя. – Я смотрю на него сквозь застилающую пелену слез, судорожно вдыхая кислород.

– Я не понимаю, как они могли так со мной поступить? – задыхаясь, выдавливаю я.

– Это и для меня большая неожиданность.

– Что, теперь, будет? – Вместо ответа Смельчак обнимает меня и прижимает к себе.

– У меня нет лекарства от твоей боли, – тихо, почти отчаянно, произносит он.

Я замолкаю и снова всхлипываю. Меня раздирает на кусочки. Вчера казалось, что хуже и быть не может, но сегодня… Кто я? Где я? Что со мной стало? Жива ли я? Справлюсь ли я? Внезапно я чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Я успеваю резко развернуться, и меня вырывает. Илья заботливо придерживает мне волосы, поглаживает по спине.

– Прости, – бормочу я, вытирая рот ладонью.

– Тебе не за что извиняться.

– Я хочу уехать отсюда. – Мне холодно и нехорошо. Я обхватываю себя руками, чтобы согреться.

– Конечно. Куда ты хочешь поехать?

Я внимательно смотрю на него и понимаю, что мне некуда ехать. То есть единственное место – дом Риты, но я пока не готова пересказать все, что знаю. А с Ильей вроде спокойно или это уже защитная реакция организма?

– Можно к тебе?

– Естественно, – с легкостью соглашается он и протягивает мне руку.

Смельчак живет в каком-то элитном доме с консьержем. Я так и не поняла, где именно он находится, впрочем, и не пыталась.

Мы поднимаемся на лифте на четырнадцатый этаж. Поворачиваем направо, и Илья открывает мне дверь своего жилища. Я осторожно вхожу внутрь, он щелкает выключателем за моей спиной. Здесь всего одна комната. Посредине стоит уже разложенный диван, за ним кухня и шкаф.

Я оборачиваюсь, Илья с интересом наблюдает за мной. Думаю, хочет что-то сказать, но не решается.

– А где ванная?

– Там. – Он показывает мне на дверь слева, и я скрываюсь внутри крошечной комнаты, обделанной красно-белым кафелем.

Из зеркала на меня смотрит осунувшаяся, безжизненная девушка. Ее лицо опухло от слез, благо черные потеки туши стерты заботливыми руками Ильи.

– Миа, я могу войти? – Мистер Обояшка стучит в дверь. Я отвечаю согласием, и передо мной появляется голый по пояс Илья. Он протягивает мне какие-то вещи со словами: – Возьми, переоденься, я пока сварю кофе.

Едва ли я успеваю что-то ответить, как дверь снова закрывается. Я встряхиваю головой, умываюсь, стягиваю с себя несчастливое платье и облачаюсь в пижамные штаны и просторную футболку. Вещи пахнут кондиционером и чем-то еще. Мне уютно, как никогда.

– Тебе идет, – нежно улыбается Смельчак, когда я выхожу из ванной.

– Спасибо. – Внезапно я краснею.

– Чувствуй себя как дома.

Я осторожно сажусь на диван, Смельчак берет две чашки со стола и протягивает одну мне. Она очень горячая, но я держу ее обеими ладонями, надеясь, что смогу согреться.

– Хочешь поговорить? – Он садится рядом и делает глоток кофе.

Я мотаю головой.

– А я могу спросить?

Я киваю.

– Ты и Костя. Это правда?

– Да.

Интересно, что с ним сейчас? Как он с этим справится? Жив ли Виталий?

– Не ожидал. – Илья шумно вздыхает.

– И я.

– Ты же знаешь, что нравишься мне? – внезапно спрашивает он и впивается в меня взглядом. Разве сейчас время?

– Илья, я…

– Знаешь, – перебивает меня он.

– Прости, – все, что я могу сказать ему. Я никогда не думала, что он серьезен, но сейчас я не хочу копаться в чувствах Ильи. Моя жизнь разбита вдребезги. Я не знаю, доживу ли до утра. И я очень хочу увидеть Константина.

– Миа, ты ничем мне не обязана. Извини, я не должен был сейчас заводить эту тему. – Илья вскакивает и начинает мерить шагами комнату. – Хочешь, я позвоню ему? Узнаю, что да как.

Я изумленно смотрю на него и киваю.

– Ладно. – Илья берет свой телефон и набирает номер Константина. Я слышу гудки. Время останавливается в ожидании.

– Илюх, сейчас не время, – доносится до меня Его голос, я вздыхаю с облегчением.

– Миа волнуется за тебя, – выдает Смельчак, не сводя с меня своих глаз. Он смотрит, как и Антон, с пониманием, сочувствием.

– Она с тобой? – тон Константина становится мягким и обеспокоенным, но в то же время жестким и ревнивым.

– Да, рядом.

– Хорошо. Позаботся о ней. Я не могу больше говорить. – И Громов отсоединяется.

Илья снова сочувственно смотрит на меня и садится рядом, сложив руки на колени.

– Поспи немного. Завтра он решит все и приедет за тобой.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что он любит тебя, Миа.

– С чего ты взял?

– Я немного знаю нашего Константина, – ухмыляется Илья.

– А ты?

– Что я?

– Где будешь спать?

– На полу, – ухмыляется Смельчак.

– Спасибо тебе. – Я тяну руки к Илье и крепко обнимаю его. Он неуверенно кладет свои ладони мне на спину и тяжело вздыхает.

– Давай спать, – отстраняясь, произносит он.

Я забираюсь под одеяло, наблюдаю, как Мистер Обояшка-Добряк накачивает матрац, застилает его и выключает свет.

– Доброй ночи, Илья.

– Доброй ночи, Миа.

Я закрываю глаза, хочу подумать о произошедшем, но темнота затягивает меня, и я чудом засыпаю.

Утро я встречаю в обнимку с унитазом. Меня выворачивает наизнанку уже второй час. Эта безжалостная пытка лишает меня остатков сил.

– Миа, ты в порядке? – раздается голос Ильи за дверью. Конечно! Я разбудила его.

– Нет, – жалобно скулю я.

– Я войду?

– Да, входи. – Дверь распахивается, Илья перешагивает порог. – Выглядишь плохо.

– Мне и есть плохо. Спаси меня, – еле слышно отвечаю я, выпивая очередной стакан воды.

– Миа, можно я спрошу кое-что? – Я киваю. – Ты беременна?

Я выпячиваю на него глаза, и меня снова вырывает. Смельчак роется в шкафчике ванной и извлекает розовую коробочку с надписью «Frautest Express».

Прежде, чем я успеваю задать вопрос, Илья отвечает:

– У меня много подружек, желающих иметь от меня детей. – Он протягивает мне тест и баночку. – Я подожду снаружи.

Не зря я прозвала его Мистер Шок. Как такое возможно?! У этого парня есть решение на все случаи жизни. Однако он может быть прав. Я писаю в баночку, вскрываю упаковку, опускаю в нее палочку, засекаю три минуты и начинаю молиться. В моей жизни сейчас все слишком сложно. Только бы обошлось. Только бы. Я пытаюсь вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные, но не могу. Я слишком зациклилась на Константине, чтобы хоть что-то соображать.

– Есть результат? – спрашивает из-за двери Илья. Я опускаю взгляд на палочку и зажимаю рот рукой. Твою мать!

– Миа?

– Да. – Я открываю дверь и показываю ему палочку. – Две полоски.

– Костя? – обеспокоенно спрашивает он.

– Нет! Валера.

– Твою ж! – Илья крутится вокруг себя и проводит рукой по волосам. – Так-так! Ты успокойся, – немного нервно говорит Илья. – Мы это решим. В конце концов, ребенок не виноват, что у него такой папаша.

Я сажусь на диван и поджимаю колени к груди. Наблюдаю, как Смельчак мечется из стороны в сторону, ищет какое-то решение, словно нам по семнадцать, и это он станет отцом. Я так устала.

– Илья, – зову я, но он продолжает что-то бормотать. – Илья!

– Что? – Он резко останавливается и испуганно смотрит на меня.

– Можно я посплю?

– Конечно! – восклицает он и помогает мне укрыться. Потом садится на край дивана и уже спокойным, уверенным тоном добавляет: – Ты не одна. Если будет нужно, я тебе помогу.

Я хочу сказать, что благодарна ему, но усталость сильнее.

Когда я снова просыпаюсь, рядом сидит Константин и смотрит на меня своими красивыми глазами. Я моргаю, но он не исчезает.

– Привет, – хриплю я.

– Привет. – Он улыбается.

– Как ты?

– А ты?

– Уничтожена.

– Разбит.

– Илья?

– Вышел.

Я приподнимаюсь, внимательно гляжу на него. Он здесь ради меня, но до сих пор не мой.

– Прогуляемся?

– Хорошо, – отвечаю я и медленно встаю.

Мы молча идем рука об руку по парку около дома Ильи. Кажется, что сейчас мы могли бы шагнуть навстречу друг другу, но все что произошло, скорее, отдалило нас.

– Ты знал?

– Догадывался.

– Ясно. – Я шумно вздыхаю. – Спрошу кое-что.

– Валяй.

– Если отбросить произошедшее. То есть меня и Виталия. Анжела – твоя первая любовь?

– И единственная.

– Знаешь, тебе повезло.

– Почему?

– Редко кому удается пронести первую любовь через всю жизнь. Я думаю, мы любим по настоящему лишь однажды, остальное копии или подделки. Однако с этим вполне можно жить. Можно даже испытывать счастье.

– Человек склонен к созданию иллюзии. Иначе, человечество бы уже вымерло.

– Да. Только так сердце не бьется.

– А Валера настоящая любовь?

Я замолкаю и смотрю на него.

– Копия.

Он удивляется.

– Не подделка, что уже хорошо.

– Только, теперь, мне важно ощущать, как бьется сердце. Я хочу чувствовать момент и проживать его от начала и до конца. Остальное так ничтожно.

– И ты готова потерять все ради этого?

– Мне больше нечего терять.

– А если отбросить произошедшее?

– Конечно. Это и значит быть счастливой.

– Говоришь, одумайся и прости?

– Именно.

– А ты?

– А я, как и ты, уже любила по-настоящему.

– И как его зовут?

– Рома.

– Почему он?

– Разве мы выбираем?

– А разве нет?

Немного помолчав, я решаюсь рассказать.

– Он был тем самым рыцарем в доспехах, который спас меня от моей матери. А потом долгие годы заботился обо мне.

– Но вы расстались. – Я киваю. – Почему?

– Сначала я потеряла ребенка. А потом… Он просто вычеркнул меня из своей жизни.

– И что ни разу не возвращался?

– Есть любовь, которая выжигает душу. Это про нас.

– Но ты справилась?

– Сам сказал, человек склонен к созданию иллюзии.

– Иди, обниму. – Он останавливается, раскрывает свои руки, и я льну к его груди. – Миа, и почему я не встретил тебя раньше?

– Потому что я не твоя судьба.

– Мы еще увидимся?

Я мотаю головой.

– Закончилось?

– Запомнилось, – усмехаюсь я.

Костя нежно гладит мою щеку, трется носом о мой нос и шепчет:

– От тебя бьется мое сердце, но я должен…

– Знаю. Тебе пора.

– Не закончилось, Миа. Не закончилось.

Когда он уезжает, я решаюсь отправить смс.

– Валера, я беременна.

Эпилог

Мы сидим на кухне. Я смотрю на него и не верю, что готова простить. Меня разрывает на части произошедшее. Меня душат гнев, отчаяние, обида. Я хочу прогнать его, но мысль о том, что этот шанс изменит нас к лучшему, не позволяет мне произнести: «Уходи». А если быть честнее, то у меня нет сил на принятие волевых решений.

– Знаешь, мы принесли друг другу много боли. В один миг стали мерзкими и гадкими. В наших душах поселились ненависть и неприятие. Я влюбилась в другого, боялась сделать неправильный шаг, а ты, надев маску, играл в любовь, но каждый день ты предавал меня. В тот момент, когда я увидела две полоски, я остановилась, оглянулась назад – все стало пустым… Сейчас я нахожусь в настоящем, но я в прошлом. Я зажата в капсуле прошлых чувств, взглядов, эмоций… Я растеряна. Я смотрю вокруг, на тебя, и понимаю, что ты вроде бы тот же, но декорации почему-то другие… Ты вернулся в мою жизнь. Весь такой искренний, мой, настоящий. Готовый на все и по-прежнему любящий. Как красиво ты говоришь, какая я глупая, что верю… Слова это пыль, а на некоторые у меня, теперь, аллергия. Например, на любовь. Ты обесценил это с ней. Ты меня предал! Ты меня растоптал! А потом ты принес ко мне эти грязь, запахи и нити волос… У меня до сих пор ощущение, что она с нами ест, спит, засыпает и просыпается. Она будто все время рядом. Ты не один. Ты смотришь так преданно в глаза. Говоришь о чувствах, о светлом, о главном. Пустое! Ты даже прощение не можешь нормально попросить. Если слышишь от меня упрек, то психуешь и орешь, громко хлопаешь дверьми, разворачиваешься спиной и уходишь. Ты не хочешь понимать меня. Ведь, правда, так легко сказать: «Забудь об этом! Я ведь с тобой! Там ничего не значило. Почему ты все время вспоминаешь то, что я сделал?» А то, что мне больно ты думал? А то, что сейчас, держа твою руку, я ломаю себя. И чтобы мне двигаться с тобой дальше, я должна переступить через свою гордость. А зачем? Ради чего? Ты будешь этому рад? А когда я смогу склеить себя, стать новой, ты вновь по больному, по ноющему? Нет! Такое забыть нельзя! Ты предал! Ты меня растоптал! Ты меня поломал. Но ты вернулся. Захватил весь мой мир и не даешь мне ни влево, ни вправо. Ты, молча так ждешь, когда я соберу себя по частям и улыбнусь тебе вновь. Ты знаешь, я чувствую, что тебе наплевать. Ты стал каким-то жестоким, бесчувственным, злым, и чтобы ты там не говорил, как бы чист, не казался, я не верю, я чувствую, что ты не он. Ты какой-то другой, и меня это еще больше пугает. Ты думаешь, что поцелуями, объятиями, ты поможешь забыть… Нет, ты меня не излечишь. Я слабая, я раненная, я пустая. Я не ты, моя душа без выключателя. Ты привык так решать проблемы, а я…

– А чем ты лучше?

– Я с ним не спала.

– Страшнее, когда предает душа.