Текст книги "Испытай себя"

Автор книги: Дик Фрэнсис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Не знаю.

– Пойдемте. Попробуете. Нам нужно поместить вас в лодку.

– В лодку?

– Да. Кто-то угнал вашу машину.

Он выглядел ошеломленным, однако все события сегодняшнего дня были для него настолько невероятными и неправдоподобными, что Гарри промолчал – путешествие на лодке вполне вписывалось в их общий фон. Гарри сделал несколько мучительных усилий, помогая мне поставить его на левую ногу. После нескольких судорожных прыжков и исключительно благодаря моей помощи он наконец очутился в лодке. Я усадил его на центральную банку и устроил ноги поудобнее. Каждое движение давалось ему с трудом, он стонал и морщился от боли.

– Крепко ухватитесь за борта, – велел я. – Крепко.

– Да.

Он даже не пошевелился, поэтому мне пришлось взять его за руки и самому сжать его кисти на бортах лодки.

– Держись крепче, – жестко приказал я.

– Прекрасно, – слабым голосом ответил он, однако я заметил, что руки его напряглись.

Я раскачивал наш ковчег до тех пор, пока он сам не заскользил вниз, затем, крепко ухватившись за фалинь и упираясь ногами в песок, удерживал лодку от слишком быстрого вхождения в реку; когда корма погрузилась в воду, я, отбросив в сторону все разумные сомнения на тот счет, что мы немедленно пойдем ко дну, запрыгнул в лодку.

Ко дну мы не пошли. Речной поток немедленно подхватил наше суденышко и понес вниз по реке; я устроился на корме за спиной Гарри и начал манипулировать своим шестом.

– Что это? – спросил он слабым голосом, пытаясь вникнуть в смысл происходящего.

– Руль.

– Ох.

Пропустив шест через согнутый локоть левой руки, я опустил его в реку – правой рукой я удерживал короткий конец; находящийся в воде длинный конец давал нам направление. Наш рулевой механизм был, несомненно, далек от совершенства, но, тем не менее, мы все же шли вниз по реке и шли носом вперед.

"Следуйте всегда вниз по течению реки... – прокрутились в голове знакомые слова. – Обычно там люди оборудуют себе жилища... "

Весьма к месту.

Большинство ваших ловушек очень подлые".

Действительно, некоторые капканы, о которых я писал в своих путеводителях, предполагали падение добычи в замаскированную яму, специально утыканную острыми кольями или шипами.

Каждый из них читал мои книги.

– Джон, – послышался голос Гарри. – Куда мы плывем?

– Возможно, в Мэйденхед, Я сам толком не знаю.

– Я чертовски замерз.

Лодка начинала давать течь – под ногами захлюпало.

Дерьмо, вновь всплыло это неприятное слово.

Естественно, мы находились еще далеко от цивилизации, но ведь из глуши эллинга Сэма мы явно должны были выбраться. Я огляделся. Русло реки резко сужалось. Слева я увидел огромные буквы «Опасно, путь закрыт» и стрелку вправо с надписью «ШЛЮЗ».

Я резко крутанул свой шест и повернул вправо. Знак «Опасно» – это запруда или плотина. А шлюз нам вполне подходит. Шлюзы имеют своих служителей.

В этот момент мне пришла в голову мысль, поскольку других лодок я не заметил, что шлюз в зимнее время Года вполне может быть закрыт на ремонт и служитель может отсутствовать – что ему стоит, например, уйти за покупками...

Плевать. Справа уже виднелись жилые дома.

Впрочем, это вполне могли быть закрытые на зиму летние коттеджи.

Мы плыли, и время как бы прекратило властвовать над нами. Воды в лодке прибывало, однако нам удалось выбраться в поток более медленный, чем основное течение. Шлюз казался вымершим, шумели только видневшиеся слева высокие мрачные деревья; наконец с правой стороны я, к своему счастью, заметил швартовы и бочки для судов, ожидающих очереди прохода через шлюз. Ни одного судна, естественно, не было. Неоткуда ждать помощи. Но нельзя отчаиваться. Все образуется.

Я подогнал лодку к самым затворам шлюза, привязал ее к швартовочной цепи и начал выбираться из этого утлого ковчега.

– Сейчас вернусь, – бросил я, перегибаясь через борт.

Гарри лишь кивнул. На сегодня он натерпелся слишком много.

Я поднялся по ступенькам к дому смотрителя и постучал в дверь. К великому счастью, он оказался дома. Худощавый мужчина с добрыми глазами.

– Искупались в реке, не так ли? – дружелюбно спросил он, разглядывая мою мокрую одежду. – Хотите позвонить по телефону?

Глава 13

Вместе с Гарри на машине «скорой помощи» я отправился в Мэйденхедский госпиталь, обоих нас закутали в теплые одеяла, причем Гарри упаковали еще в специальный, подбитый фольгой халат, используемый при гипотермии. Далее последовал успокаивающий телефонный звонок Фионе и ожидание результатов обследования ранения Гарри. У него обнаружили сквозной прокол икроножной мышцы, входное и выходное отверстия оказались чистыми и не представляли опасности для внутреннего заражения.

Пока Фиона добиралась до госпиталя, врачи накачали Гарри антибиотиками и другими снадобьями, наложили "швы, и к тому времени, когда она приехала и со слезами упала мне на грудь, Гарри уже блаженствовал в неизвестно каком реанимационном отделении.

– Но зачем? – в ее голосе звучали злость и недоумение. – Зачем его понесло в этот эллинг Сэма?

Вылитая мамаша, бранящая свое пропавшее, но4 затем нашедшееся чадо: как и в случае с Перкином и Мэкки.

– Он сам расскажет вам об – этом, – ответил я. – Врачи говорят, что с ним все в порядке.

– На вас влажная одежда, – она отпрянула назад. – Вы тоже провалились в эту дыру?

– В некотором роде.

Центральное отопление госпиталя хорошо поработало над моей одеждой, и сейчас я ощущал себя старомодной складной рамой для сушки белья, с которого в сухом теплом воздухе струится легкий парок. На мне по-прежнему не было ни туфель, ни ботинок.

Фиона с недоумением посмотрела на мои ноги.

– Я собиралась попросить вас отогнать машину Гарри домой, – сказала она, – но, полагаю, вы не сможете.

Мне пришлось объяснить ей, что машина Гарри уже давно уехала.

– Где же она в таком случае? – удивленно спросила Фиона. – Кто ее взял?

– Может быть, Дун найдет.

– Этот полицейский! – ее передернуло. – Я ненавижу его.

Прежде чем я успел высказать на этот счет свое мнение, в дверях появилась медицинская сестра и увела ее на свидание с Гарри. В сильном волнении она удалилась, бросив через плечо, чтобы я ее подождал; когда через полчаса она вернулась, на ней не было лица.

– Гарри какой-то сонный, – сообщила она. – Проснувшись, начал бормотать какую-то нелепицу... Как можно добраться до госпиталя на лодке?

– Я расскажу вам по дороге домой. Хотите, чтобы я вел машину?

– Но...

– Босыми ногами это очень просто. Носки я сниму.

Фиона сама открыла дверцы автомобиля и без каких-либо комментариев протянула мне ключи зажигания. Мы удобно устроились на сиденьях, и по дороге в Шеллертон, когда уже день склонялся к закату, я спокойным голосом, опуская жуткие подробности, поведал ей суть наших злоключений на плавучей резиденции Сэма.

Нахмурившись, она с беспокойством слушала мой рассказ.

– Здесь поверните направо, – машинально сказала она, и через некоторое время сама же себя поправила. – Извините, здесь следовало повернуть налево, придется ехать назад.

Наконец она попросила:

– Езжайте напрямик в Шеллертон-хаус. Оттуда я доберусь сама. Со мной уже все в порядке. Все это так выводит из душевного равновесия. Я с дрожью смотрела на Гарри, напичканного наркотиками.

– Понимаю.

Я остановил автомобиль у дома Тремьена, и, пока я надевал носки, Фиона заявила, что пойдет вместе со мной.

– Чтобы унять дрожь, – пояснила она.

Тремьен, Мэкки и Перкин, как обычно, сидели в семейной комнате за вечерней выпивкой. Увидев Фиону, Тремьен засуетился больше обычного, видимо предчувствуя что-то неладное. Он начал рассказывать ей о том, что Мэкки только что вернулась из Эскота, со скачек учеников, куда он отправлял одного из скакунов, который потерпел полнейшее фиаско.

– Пустая трата времени, – заключил он.

Записка «Уехал с Гарри. Вернусь к ужину» по-прежнему была приколота к пробковой доске. Мое возвращение вместе с Фионой он воспринял без комментариев.

– Я думаю, кто-то пытался убить Гарри, – напрямик заявила Фиона, резко обрывая болтовню Тремьена о скачках в Эскоте.

– Что?

Мгновенно установилась тишина, лица присутствующих, в том числе и самой Фионы, выражали потрясение.

– Он поехал на эллинг Сэма, и там под ним проломились доски, он едва не утонул... – пересказала она им мои слова. – Если бы рядом не оказалось Джона...

– Дорогая моя девочка, должно быть, это чудовищный несчастный случай, – сурово сказал Тремьен. – Кому могло понадобиться убивать Гарри?

– Никому, – эхом отозвался Перкин. – Я имею в виду, за что?

– Гарри – прекрасный парень, – кивнула Мэкки.

– Кто бы мог подумать? Ты почитай последние газеты, – лоб Фионы прорезали морщины. – Люди могут быть невероятно злобными. Даже жители нашего городка. Сегодня утром я зашла в магазин, так все сразу же замолкли и уставились на меня. Люди, которых я знаю много лет. Я рассказала об этом Гарри, он закипел от гнева, но что мы можем сделать? А теперь это...

– Гарри сам сказал, что его пытались убить? – спросил Перкин.

Фиона покачала головой.

– Его накачали в госпитале транквилизаторами.

– А что думает Джон? Фиона посмотрела на меня:

– На самом-то деле Джон не говорил этого. Это мое личное мнение. И это мнение нагоняет на меня страх. Я боюсь думать об этом.

– Вот и не думай, дорогуша, – Мэкки обняла ее и поцеловала в щеку. – Немудрено испугаться того, что случилось, но сейчас Гарри в порядке.

– Но кто-то украл его машину, – глаза Фионы глубоко ввалились.

– А может быть, он оставил в машине ключи от зажигания, – предположил Тремьен, – и какой-нибудь проходимец воспользовался случаем.

Фиона нехотя согласилась:

– Да, он мог оставить ключи. Гарри доверяет людям. Я же не устаю повторять, что этого нельзя делать в настоящий момент.

Они дружно принялись успокаивать Фиону и продолжали это до тех пор, пока не разуверили ее в худших из сомнений. В мягком свете гостиной я наблюдал за движениями ее серебристой головки и не делал никаких попыток высказать собственное мнение – ни к чему хорошему это бы не привело.

С Дуном дело обстояло иначе. Утром следующего дня он выслушал по телефону мое сухое изложение происшедших событий. Я был первый, кто сообщил ему о случившемся. Вскоре он уже входил в столовую, где я работал. Дун прошел к столу и уселся напротив меня.

– Говорят, что вы настоящий герой, – сухо обронил он.

– Неужели? И кто же это говорит?

– Мистер Гудхэвен.

Я попытался придать своему лицу то же кроткое выражение, что было на лице Дуна. В утреннем бюллетене о состоянии здоровья Гарри говорилось, что ему значительно лучше, причин для беспокойства нет – прогноз отличный, память быстро восстанавливается.

– Несчастный случай или покушение на убийство? – спросил Дун, явно рассчитывая на мотивированный ответ.

– Думаю, что второе, – я не стал вдаваться в подробности. – Вы нашли его машину?

– Еще нет, – он нахмурился и бросил на меня долгий взгляд, в котором не читалось абсолютно ничего. – А где бы вы стали ее искать?

Выдержав паузу, я ответил:

– На вершине скалы.

– Взморье? Тот мыс под Дувром? – предположил он. – До моря путь неблизкий.

– Возможно, я упомянул скалу в метафорическом плане, – пояснил я свою мысль.

– Тогда продолжайте.

– Является ли для полицейских нормой, – начал я свой вопрос, – интересоваться гипотезами обычных людей?

– Я уже говорил вам, что мне нравится их выслушивать, я не всегда соглашаюсь, но иногда их предположения совпадают с моим собственным мнением.

– Вполне справедливо. В таком случае, к какому бы вы пришли выводу в следующей ситуации: со вчерашнего дня Гарри исчезает навсегда, а его машина впоследствии обнаруживается у какой-нибудь скалы, будь та скала реальной или гипотетической?

– Самоубийство, – быстро ответил Дун. – Признание вины.

– Конец расследованию? Дело закрывается? Дун угрюмо посмотрел на меня:

– Возможно. Но до тех пор, пока мы не обнаружили бы тела, вероятность обычного бегства не списывалась бы со счетов. Мы предупредили бы коллег даже в Австралии... искали бы его по всему миру. В таких случаях дела так быстро не закрываются.

– Но вы прекратили бы подозревать кого-либо другого, поскольку определенно и безоговорочно считали бы виновным его.

– Все улики, имеющиеся в распоряжении следствия, указывают на него. Его бегство либо исчезновение только подтвердили бы это.

– Но что-то в этих уликах вас явно беспокоит?

Я уже начал угадывать по выражению его лица реакцию на мои вопросы: он либо сосредоточенно думал, либо оставался совершенно бесстрастным. Этот мой вопрос, без сомнения, заставил его задуматься, хотя ни один мускул на его лице не дрогнул. Видимо, я затронул тему, которая, по его мнению, не должна была выплыть наружу.

– Почему вы так считаете? – неопределенно спросил он.

– Потому что вы еще никого не арестовали.

– Это сделать просто.

– Полагаю, что просто, но будучи абсолютно уверенным.

– Не надо всяких «полагаю».

– Тогда скажу более уверенно: солнцезащитные очки, авторучку и ремень, принадлежавшие Гарри, Анжела Брикел взяла без спроса, то есть утащила.

– Продолжайте, – сухо попросил Дун.

Моя гипотеза явно уже прокручивалась в его голове.

– Вы же сами сказали, что ее сумочка была расстегнута и все содержимое исчезло, за исключением этой карточки во внутреннем кармане?

– Да, я говорил это.

– А рядом вы нашли шоколадную обертку?

– Да.

– И собачьи следы?

– Да.

– А любая собака, учуяв запах шоколада, наверняка разорвала бы сумочку, чтобы до него добраться?

– Вполне возможно, – Дун явно решился сделать кардинальное признание. – На сумочке были следы зубов.

– Тогда предположим, – сказал я, – что она действительно имела какие-то шашни с Гарри. Он добрый привлекательный мужчина. Предположим также, что именно его фотографию она носила в сумке. Оставим в стороне лошадь, владелицей которой в конечном счете является Фиона. Предположим, ей удалось стащить личные вещи Гарри – очки, ручку, даже ремень – и носить их с собой: молодежь не лишена этого фетишизма. Все эти доводы подтверждают, что с Гарри она потерпела фиаско, и только, а никак не то, что он является убийцей.

– Да, все это я принял во внимание.

– Тогда новое предположение: некая личность не может понять, почему вы до сих пор не арестовали Гарри, особенно учитывая всю эту шумиху в газетах. И вот этот некто решает избавить вас от всяких сомнений. Правдоподобно?

Некоторое время Дун молчал, видимо борясь с самим собой: какой же версии отдать предпочтение. Не так уж много их было.

– Тот, кто угнал машину Гарри, – начал я новую мысль, – украл, естественно, мою куртку и ботинки. Все это я снял до того, как прыгнуть в этот злосчастный пролом и очутиться в воде.

– Почему вы не сказали об этом раньше? – оживился он.

– Говорю это сейчас, – сказал я и после некоторой паузы добавил: – Тот, кто забрал мои вещи, в данный момент должен быть явно обеспокоен тем обстоятельством, почему вместе с Гарри оказался я и тот выжил. Я хочу сказать, вряд ли кто-нибудь предположил бы, что Тарри отправился на эллинг Сэма. Никому бы даже не пришло в голову искать его там. Я уверен, что это была попытка подтвердить вину Гарри, которая неожиданно сорвалась, оставив вас с целой кучей новых сомнений и необходимостью продолжать следствие.

– Завтра утром я хотел бы видеть вас на этом эллинге, – официальным тоном сказал Дун.

– Что вы думаете об этом месте? – спросил я.

– Я выслушал показания мистера и миссис Гудхэвен, – выдавил из себя Дун. – Мне еще не довелось побывать на эллинге. Впрочем, это место уже оцеплено. Мистер Ягер будет ждать меня там завтра в девять утра. Я бы хотел побывать там уже сегодня, но, как я понял, мистер Ягер сейчас участвует в трех заездах на скачках в Уинкэнтоне.

Я кивнул. Тремьен тоже уехал туда. Вместе с Ноланом. Снова борьба гигантов.

– Знаете ли, – медленно проговорил Дун, – я всерьез начал допрашивать всех остальных участников этой трагедии.

Я кивнул:

– В том числе и Сэма Ягера. Он уже сообщил нам. Всем теперь известно, что вы расширили круг поисков.

– Покойная девушка не была слишком разборчивой, – с сожалением произнес он.

Для поездки на место происшествия Тремьен разрешил мне воспользоваться его «вольво», предварительно напомнив, что вечером должно состояться чествование лауреата Национальной премии, и именно он завоевал это звание. Я видел приглашения на столе Ди-Ди в конторе: мне показалось, что весь конноспортивный мир должен собраться на этом торжественном обеде. Что касается Тремьена, то он отпустил на свой счет пару шуток, лишний раз доказывающих, в чем заключается суть его жизни, – еще один существенный эпизод в его биографии. Когда я подъехал к эллингу, Сэм и Дун уже были на месте. Оба явно не светились радостью; цветастая куртка Сэма на фоне серых тонов нашей одежды лишний раз подчеркивала его индивидуальность. В ожидании меня разговор у них, по всей видимости, не клеился. – До вашего приезда, сэр, – сказал Дун, как только я вылез из машины, – мы ничего не предпринимали. Ничего не трогали. Покажите нам, пожалуйста, что происходило здесь днем в среду. – Нашли на свою ж... приключения, приехав сюда, – раздраженно буркнул Сэм. – Как оказалось, – бесстрастно согласился Дун. – Итак, я слушаю вас, мистер Кендал. – Гарри сказал, что ему назначили на эллинге встречу, поэтому мы здесь и очутились. Я пошел нашим прежним путем, Дун и Сэм следовали за мной. – Мы прошли через эту главную дверь, – пояснял я. – Она не была закрыта. – Никогда не закрываю, – подтвердил Сэм.

Я толкнул дверь и указал на пролом в полу. – Вот так мы вошли, – продолжал я. – О чем-то болтали.

– О чем именно? – насторожился Дун.

– О грандиозной вечеринке, которую тут когда-то закатил Сэм. Гарри рассказывал, что в тот день здесь, в этом помещении, оборудовали бар, а внизу – иллюминированный грот. По ходу его повествования у него возникли какие-то ассоциации с балконом, и он направился в сторону застекленных дверей, увидел на полу конверт и нагнулся, чтобы поднять его, – в этот момент раздался жуткий треск, и пол под ним провалился.

На лице Сэма появилось бессмысленное выражение.

– Это действительно могло произойти? – спросил его Дун. – Давно ли здесь происходило последнее празднество? Ведь людей, я полагаю, тогда собралось много, но ни одна доска даже не треснула.

– В июле прошлого года, – сухо ответил Сэм.

– За такой короткий период пол не мог настолько прогнить, – заключил Дун своим певучим голосом.

Сэм не ответил, что само по себе было примечательным.

– Так вот, – продолжил я, – когда Гарри исчез в этом проеме, я скинул ботинки и снял куртку, оставил это все здесь и прыгнул в воду, поскольку, как я уже рассказывал, Гарри так и не вынырнул.

– Да, – согласился Дун.

– Лучше взглянуть через нижнюю дверь, – предложил я. – Она ведет прямо в док.

Сэм с отвращением посмотрел на разломанную дверную раму.

– Это ваших гребаных рук – дело? – требовательно обратился он ко мне. – Ведь она была открыта.

– Дверь была заперта, – ответил я. – И ключа нигде не было.

– Ключ всегда торчит в замочной скважине с внутренней стороны дока.

– Его там не было, – отрезал я.

Сэм открыл дверь, и нашему взору представился вид уже до боли мне знакомый: пространство, заполненное грязной водой, дыра в потолке и металлическая решетка, закрывающая прямой выход наружу, – док вполне мог вместить средних размеров морское судно либо три или четыре баркаса. От воды несло вонючей сыростью грязно-то замерзшего ила – вчера я даже не воспринял всех этих миазмов.

– У стены по правую руку нечто вроде прохода с возвышением, – сообщил я Дуну, – сейчас его не видно из-за паводка. Сэм кивнул.

– Швартовая тумба?

– Если вы ничего не имеете против, – с каменным, как у истукана, лицом предложил я, – то я мог бы показать вам кое-какие интересные детали в этом проломе.

Они с отвращением посмотрели на воду, и по их лицам разлилось выражение брезгливости. Тогда Сэм предложил более «вкусное» решение проблемы:

– Возьмем лодку и посмотрим.

– А как же решетка?

– Естественно, я ее подниму.

– Подождите, – сказал Дун. – Лодка тоже подождет. Мистер Кендал, вы спустились в этот проем, обнаружили мистера Гудхэвена и вытащили его на поверхность. Перед этим вы усадили его на тумбу, а сами поднырнули, пролезли через эту сетку и выбрались наружу. Не так ли?

– Да, за тем исключением, что, пока я тащил Гарри в этот угол и усаживал его, кто-то открыл главную дверь у нас над головами, впрочем, я говорил вам об этом; затем этот некто, не произнеся ни слова, исчез; до меня лишь донеслись звуки мотора отъезжающего автомобиля – не исключено, что это была машина Гарри.

– А вы слышали шум подъезжающего автомобиля? – не удержался от очередного вопроса Дун.

– Нет.

– Почему вы не звали на помощь?

– Гарри сюда завлекли явно обманом... Здесь чувствовалась ловушка, поверьте мне; а те, кто подстраивает ловушки, всегда приходят посмотреть на свою добычу.

Во взгляде Дуна я прочел очередное подтверждение хода моих мыслей.

– Под этим железным занавесом вы не смогли бы проплыть, – нахмурившись, заметил Сэм. – Он упирается непосредственно в дно реки.

– Ухитрился проскользнуть по мягкому мокрому илу.

– Вы подвергали себя долбаному риску.

– Вы тоже это делаете, – примирительно заметил я, – и чуть ли не каждый день – ваша профессия наездника не из самых безопасных. Что касается меня, то у нас с Гарри был один выбор: не найди я выхода, мы бы оба погибли от холода, а то и утонули. Сейчас в этом нет сомнений. Ситуация очень похожа на ту, в которой мы все оказались в среду вечером, угодив на джипе в канаву.

Задумавшись, Дун некоторое время молчал.

– Вы выбрались на берег. Что дальше? – наконец спросил он.

– Я увидел, что автомобиль Гарри исчез. Поэтому вернулся сюда наверх за своими ботинками и курткой, но они тоже пропали. Крикнув Гарри, чтобы тот не волновался, я бросился по тропе к сараю в надежде найти телефон, но его там не оказалось.

– Там нет телефона, – подтвердил Сэм. – Когда я бываю здесь, то звоню по радиотелефону из машины.

– Подходящих инструментов я тоже не обнаружил. Сэм улыбнулся:

– Я их прячу.

– Поэтому мне пришлось воспользоваться фомкой и молотком. Извините, что покорежил вашу дверь. Сэм пожал плечами.

– Что было дальше? – спросил Дун.

– Я вытащил Гарри на берег, взгромоздил его на лодку, и мы... э-э... вниз по реке приплыли к шлюзу.

– Это же моя долбаная пирога! – воскликнул Сэм, оглядываясь по сторонам. – Она исчезла!

– Уверен, что с ней ничего не случилось, она пришвартована у шлюза, – успокоил я его. – Служитель знает, кому она принадлежит. Он обещал приглядеть за ней.

– Пойдет ко дну, – нахмурился Сэм. – Лодка течет.

– Ее вытащили на берег.

– Вы не можете быть писателем, – заключил Сэм.

– Это почему же?

– Слишком много гребаного здравого смысла. Он заметил мое удивление и ухмыльнулся.

– Что происходит со всем тем хламом, который лежит в доке, после того как вы поднимаете решетку? – спросил я.

– Манал я этот хлам.

– Это вы о чем?

– Устланное илом дно этого дока непосредственно спускается до уровня дна реки, – пояснил я. – Если поднять заслонку, то все, что лежит на дне дока, под большим давлением, естественно, устремится в реку и будет подхвачено течением. Трупы обычно всплывают, но вы, инспектор, лучше других знаете, насколько трудно обнаружить утонувших в Темзе, поскольку подводные потоки выносят их за черту Лондона прямо в открытое "поре.

Глядя в окно своей мансарды в Чизвике, я частенько задумывался о всех тех трагедиях, которые происходят вне поля моего зрения, и ужасах, скрытых от человеческого глаза. Сколько тайных помыслов, порочных побуждений и вредных амбиций!

– Каждый живущий в районе долины Темзы знает, что утонувшие исчезают, – кивнул Дун. – Ежегодно пропадает несколько отдыхающих. Это очень прискорбно.

– Гарри напоролся ногой на что-то острое, – кротко заметил я. – Он был как бы приколот ко дну. Еще несколько минут, и он был бы покойником. А в следующий приезд Сэма, когда тот поднял бы решетку, труп Гарри преспокойно унесло бы в реку, и я полагаю, никто никогда бы не узнал, что Гарри приезжал сюда. Всплыви его тело где-нибудь в низовьях Темзы и будь оно обнаружено, что вероятнее всего самоубийство, а нет – значит, скрывается от правосудия.

Я сделал небольшую паузу, затем задал Сэму прямой вопрос.

– Когда бы вы подняли заслонку?

– Сразу же, как только обнаружил бы пролом, – моментально ответил Сэм. – Надо осмотреть эту дыру снизу, что, впрочем, мы и собираемся сделать. Но я редко приезжаю сюда. Только летом.

Он застенчиво посмотрел на Дуна и добавил:

– Летом я захватываю с собой матрас.

– И Анжелу Брикел? – спросил Дун. Сэм так и застыл с открытым ртом. Прямое попадание, подумал я, имея в виду вопрос инспектора.

– А что там в доке под водой? – поинтересовался я у Сэма.

– Извините, не расслышал.

– На что мог напороться Гарри? Он стряхнул с себя воспоминания об Анжеле Брикел и рассеянно ответил:

– Не имею ни малейшего понятия.

– Если вы поднимете заслонку, – заметил я, – то мы так никогда и не узнаем.

– Вот как, – Дун рассудительно посмотрел на Сэма. Мы по-прежнему толклись у открытой двери.

– Тогда дело за крючьями и кошками, – продолжал Дун. – Там можно зажечь свет?

– Основной щиток в мастерской, – автоматически ответил Сэм, его мысли были явно заняты чем-то другим. – В доке ничего нет, кроме, разве что, нескольких пустых жестянок из-под пива и портативного радиоприемника, который уронила в воду одна неуклюжая бабенка, раскачиваясь в лодке на высоких каблуках.

– Гарри напоролся не на приемник, – сказал я.

Сэм резко повернулся и зашагал по тропинке к сараю.; Дун уже было собрался последовать за ним, затем в нерешительности остановился и вернулся назад.

– Это мог быть несчастный случай, сэр, – выдавил он из себя. Я кивнул.

– Хорошая ловушка никогда не выглядит как ловушка.

–  – Вы что, кого-то цитируете?

– Да. Самого себя. В свое время я написал много о ловушках, силках и капканах. И о том, как их готовить. Как охотиться за добычей. Книги с моими рекомендациями разбросаны по всей усадьбе Тремьена в Шеллертоне. Все семейство ими живо заинтересовалось. Там советов вполне достаточно, чтобы умертвить и человека.

– Вы шутите, или как вас понимать, сэр?

– Нет, не шучу, – с сожалением признался я.

– Я должен посмотреть эти книги.

– Смотрите.

В этот момент вернулся Сэм. Его брови были хмуро сдвинуты. Он пробрался внутрь, даже не замочив ног, и нажал на три кнопки, с которыми я безрезультатно бился два дня назад. Под потолком мгновенно загорелся свет, и нашему взору предстали старинные кирпичные стены и обветшалые, изъеденные сыростью балки и брусья, вдоль и поперек поддерживающие потолочные доски; в месте пролома опора отсутствовала.

Дун сразу заприметил это и буркнул что-то насчет того, что ему потребуются эксперты. Сэм мрачно и с вызовом посмотрел на меня.

– Ну и что?

– Куда же делась часть балки? Или ее кто-то съел? Он неохотно кивнул.

– Похоже на то, откуда я могу знать. Дун явно что-то задумал.

– Каждому известно местоположение вашего эллинга, – многозначительно заметил Дун, – и вы сами, сэр, прекрасно знаете, куда и где в своей мастерской вы прячете инструменты.

– Знаю, но это ни о чем не говорит, – в голосе Сэма слышался вызов, но ни на йоту страха. – Моя резиденция известна всем моим друзьям. Каждый из них мог подпилить эту балку – детская работа.

– А на кого бы вы подумали? – бросил Дун. – Естественно, кроме вас самого.

– Ну... Любой бы мог. Перкин! Этот мог бы. Нолан... Уж пила не ахти какой инструмент. Любой ребенок с ней справится, или вы со мной не согласны?

Выражение лица Дуна смягчилось.

– Пройдусь-ка я лучше на верх эллинга, если вы не возражаете, сэр, – ушел от ответа Дун.

Мы втроем стали с опаской подниматься по лестнице, стираясь не споткнуться в неверном освещении. Доски хотя и потемнели от времени и сырости, но были явно не гнилыми.

Сэм пояснил:

– Доски прибиты кое-как, местами; в сырую погоду, набухая, они лежат более или менее плотно, но летом, когда они рассохнутся, между ними появляются щели, и отодрать их весьма просто. Проверяйте, насколько прогнили балки.

– А почему они в таком состоянии? – спросил Дун.

– Спросите об этом поставщиков и строителей, – пожал плечами Сэм. – Я купил этот ковчег в первозданном виде. Прошлым летом во время вечеринки я вынул часть досок, чтобы подвесить к потолку дока разноцветные лампочки, так как внизу, в гроте, решил устроить цветомузыкальную феерию с катанием на лодках.

– Кто-нибудь знал, что эти доски отдирались от пола? – спросил Дун.

– Откуда мне знать? – с вызовом сказал Сэм. – Всякий спускавшийся посмотреть на иллюминацию мог бы догадаться сам, да и я не скрывал этого.

Я наклонился над дырой в полу, опустившись на колени.

– Постойте! – воскликнул Дун.

– Я хотел только взглянуть.

Судя по расположению половых досок, я понял, что основную нагрузку нес брус, который когда-то уже поправляли. Некоторые из досок просто висели в воздухе, и естественно, когда Гарри наступил на них, они подались под его весом и обрушились вниз вместе с ним.

Я протянул руку, надавил на обломки досок и тут же с опаской отполз назад.

– Что вы скажете? – спросил Дун.

– К этой дыре лучше не приближаться.

– Я так и думал.

Он повернулся к Сэму.

– Хотелось бы мне знать, сэр, когда ваш эллинг последний раз ремонтировался.

Сэм бросил на него отсутствующий взгляд.

– Когда? С какого момента прикажете считать? С Рождества Христова? – спросил он.

– Меня интересуют последние десять дней, – ехидно ответил Дун.

– Неделю назад я привез сюда штабель тикового дерева по дороге на скачки в Виндзоре, – без излишних раздумий ответил Сэм. – В четверг я участвовал в скачках в Тустере. В пятницу я полдня провел здесь. В субботу мне не повезло, я выбил палец в Чепстоу и до вторника в соревнованиях не участвовал. В воскресенье, когда я пестовал свой палец, заявились вы, а в понедельник я пролодырничал здесь. Во вторник я уже был в седле на скачках в Уорвике. Среду я провел в Эскоте, вчерашний день – в Уинкэнтоне, а сегодняшний – в Ньюбери...

Сэм замолчал и, задумавшись, добавил:

– Вечером и ночью меня здесь не было.

– В каких скачках вы участвовали днем в среду? – спросил Дун. – В Эскоте.

– В каких скачках?

– Да.

– Две мили с препятствиями. А также в забегах для учеников.

По выражению лица Дуна я понял, что это не тот ответ, которого он ожидал, тем не менее Дун достал блокнот и скрупулезно записал слова Сэма.

– Меня здесь не было, и я не угонял этот гребаный; автомобиль Гарри. Вы это имеете в виду? – до Сэма наконец дошел истинный смысл вопроса инспектора.

– На день среды мне требуется знать местонахождение очень многих людей, – витиевато ответил Дун. – За сим, джентльмены, не смею вас больше задерживать, однако следствие продолжается, и мне вновь могут потребоваться ваши услуги.