Текст книги "Остров мечты"

Автор книги: Диана Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

2

Обед был выше всяких похвал. Им подавали отварную форель с муссом из лососины и винным соусом, блинчики по-бомбейски с соусом карри, салаты из морепродуктов и еще множество всяких кулинарных изысков, названия которым Даньелл даже не знала.

Обед закончился в девять и, вернувшись в свою каюту, Даньелл стала перебирать в уме все события этого дня. Ей показалось, что атмосфера во время обеда за столом была несколько принужденная. Если Дэвид Нортон и испытывает особое предпочтение кому-то из гостей, то весьма тщательно это скрывает. Даже Лайзе Корелли он не уделял большого внимания, думала Даньелл, снимая с лица макияж. Так что, вероятно, ее предположение, что Лайза любовница Нортона, оказалось ошибочным.

Хозяин яхты сидел во главе стола и время от времени отпускал какие-нибудь остроумные и ироничные замечания. Несколько раз он обращался и к Даньелл. Но все время он оставался холоден как айсберг. Взгляд его стальных глаз мог заморозить до смерти.

Итак, он холоден, ироничен и высокомерен. Не слишком приятное сочетание. Даже красивая внешность не может искупить отрицательных черт его характера.

Даньелл замерла с ватным тампоном в руке, внимательно вглядываясь в свое отражение в зеркале. Если этот человек так ей неприятен, почему же она весь вечер была возбуждена? Почему всякий раз, когда его глаза останавливались на ней, ее сердце замирало, а во рту пересыхало? Может, потому, что под внешней холодностью она заметила горячий темперамент, который он тщательно умел маскировать?

Вместительный салон, в котором они обедали, был великолепен: обшитые деревом и украшенные гобеленами стены, мягкий бежевый ковер, нарядные светильники и роскошная мебель. Однако, несмотря на прекрасную еду и безупречное обслуживание, Даньелл чувствовала себя – она усмехнулась каламбуру – не в своей тарелке, и виной тому был Дэвид Нортон с его непроницаемым лицом, лениво-чувственными жестами и завораживающим тембром голоса.

Хотя Даньелл и решила для себя, что Дэвид Нортон ей не нравится, она тем не менее все время была напряжена и почувствовала облегчение только тогда, когда обед закончился и можно было наконец уйти.

Покидая салон, она услышала, что гости собираются играть в бридж. Она была несведуща в карточных играх, поэтому поспешила скрыться в своей каюте, радуясь возможности побыть наедине со своими впечатлениями и привести в порядок мысли.

Даньелл сняла вечернее трикотажное платье и хотела уже переодеться в ночную рубашку, но потом передумала и надела брюки и блузку, в которых была до обеда. Спать ей пока совсем не хотелось, ведь она вздремнула перед обедом, а читать было нечего. Последние дни выдались слишком напряженными, чтобы она подумала о чем-то, кроме самого необходимого.

На палубе сейчас, должно быть, никого нет, подумала она, а ночь такая восхитительная, просто сказка. Ей вдруг захотелось посидеть в кресле и полюбоваться на ночное звездное небо и на океан в лунном свете.

Даньелл усмехнулась. С чего это вдруг ее потянуло на романтику? Нельзя сказать, чтобы события уходящего дня способствовали этому. Ничто здесь, на яхте, несмотря на ее красоту и изысканность, не навевало романтического настроения. Это, вероятно, потому, что ее владелец был человеком сугубо реалистичным, не интересующимся ничем, кроме умножения своего богатства. Эти его так называемые друзья, по всей видимости, не питают к нему большой симпатии – так же, как и он к ним. Ее отец явно не вписался бы в эту компанию, хотя наверняка чувствовал бы себя более уверенно. Он человек жизнерадостный и имеет опыт общения с богатыми клиентами.

Черт бы побрал этого Дэвида Нортона! Уж слишком сильно он завладел ее мыслями. Скорее бы уж закончился этот уик-энд и она вновь обрела твердую почву под ногами – в прямом и переносном смысле. А пока нельзя ни за что на свете показать Нортону, что он ее волнует.

Даньелл вышла из своей каюты, прошла по коридору и, поднявшись по ступенькам, оказалась на палубе.

Не успела она сделать и нескольких шагов, как где-то под палубой раздался грохот. Даньелл резко остановилась и непроизвольно ухватилась за поручень. В следующее мгновение оглушительный взрыв сотряс судно и подбросил ее вверх. Все произошло в какие-то доли секунды – настолько быстро, что она даже не успела испугаться. Только что она стояла на палубе, а уже в следующую секунду барахталась в воде.

Даньелл погружалась на дно, в черную глубину вод. Ее обуял ужас; казалось, что сердце вот-вот разорвется на части. Она лихорадочно заработала ногами и руками, чтобы поднять себя на поверхность.

Вынырнув, она жадно глотнула воздух и увидела красный отсвет на воде. Яхта была объята пламенем, из огня доносились какие-то непонятные звуки.

– Помогите! На помощь! – закричала она что было силы.

На яхте царила паника. Метавшиеся по палубе люди, разумеется, не знали, что она уже в воде, а возможно, им и не было до этого дела. Каждый в первую очередь хотел спастись сам, а потом уже спасать других.

В ужасе Даньелл услышала еще один взрыв, потрясший «Морскую красавицу». Это походило на ночной кошмар: сквозь языки пламени и густой черный дым в воздух взлетали какие-то предметы, слышались истошные крики людей. Она снова закричала.

– Спасите! Я здесь! На помощь!

Она не была хорошей пловчихой. Однако на воде умела держаться неплохо. Наверняка кто-то еще должен остаться в живых! – в отчаянии думала Даньелл. О господи, что же теперь будет?!

Однако никого больше видно не было. Может, их выбросило по другую сторону яхты? Ее охватила паника при мысли, что она будет держаться на воде, пока хватит сил, а потом пойдет ко дну.

Обломки яхты, объятые пламенем, с шипением и треском падали в воду. До Даньелл дошло, что нужно отплыть подальше, иначе какие-нибудь обломки могут свалиться на нее.

Она поплыла прочь от горящего судна. И вдруг – о чудо! – наткнулась на какой-то плоский деревянный предмет, вероятно столешницу. С облегчением и возродившейся надеждой Даньелл ухватилась за нее. Теперь есть шанс продержаться подольше. Она огляделась, но в зареве пожара людей видно не было. Никого.

Волна отчаяния вновь охватила ее. Неужели больше никто не выжил?! Не может быть, ведь она слышала голоса людей! Наверняка кто-то еще тоже в воде, как и она…

Но где же они?

Целая серия резких отрывистых звуков послышалась со стороны горящей яхты, и в небо поднялись снопы искр. Это походило на какой-то дьявольский фейерверк. Словно загипнотизированная Даньелл не могла оторвать взгляд от этого зрелища, но, когда горящие головешки стали падать неподалеку, ее вновь охватил ужас.

Кое-как забравшись на столешницу, Даньелл легла на нее животом и стала работать руками как веслами. Напрягая последние силы, она гребла прочь от горевшего судна.

Руки вскоре перестали ей повиноваться, и она заплакала. Яхта продолжала гореть, а Даньелл плакала и просила о помощи – теперь уже Господа Бога. Ее знобило. Вокруг не было никаких признаков жизни, и она оказалась обреченной на гибель в океане. Отец теперь останется совсем один, пришла ей в голову горестная мысль. Как же он это переживет?

Она облизала потрескавшиеся от соли губы. Ничто в ее предыдущей жизни не подготовило ее к таким потрясениям. Корпус горящего судна медленно погружался в воду, и она со страхом ждала, когда огонь погаснет и

– Помогите! – закричала она, но голос прозвучал хрипло и едва слышно. Да и кто мог ее услышать на гибнущем корабле? Треск тонущей яхты походил на стоны, и слезы снова хлынули из глаз Даньелл. – Эй! Кто-нибудь! Помогите! – снова закричала она.

А доску, на которой она лежала, между тем уносило все дальше от места трагедии. Даньелл попыталась грести назад, но вскоре поняла, что напрасно старается: сильное течение подхватило столешницу и уносило ее прочь от места гибели яхты. И тех, кто, возможно, находился сейчас в воде.

Всхлипывая, Даньелл наблюдала, как догорающее судно становится все меньше и меньше. В конце концов оно и вовсе исчезло из поля зрения.

Тогда она в последней надежде стала прислушиваться к звукам океана и ветра, пытаясь различить среди их шума человеческий голос, но не слышала ничего. Обломки кораблекрушения, подхваченные тем же течением, плыли следом за ее столешницей.

Вновь и вновь она звала на помощь, напрягая слух в надежде услышать ответ, но все было тихо.

В конце концов Даньелл потеряла ориентацию и уже не знала, в какой стороне осталась яхта. Если бы она умела определять направление по звездам, то установила бы, куда ее несет течение. Если на север, значит, в открытый океан.

Положение казалось безнадежным. Ее трясло от холода и пережитого ужаса. Столешница крепкая, но сколько ей удастся продержаться на ней, если ее не найдут? А если разразится шторм? А вдруг акулы?! О боже!

Даньелл поджала ноги. Что она знает об акулах? Кажется, их привлекает запах крови. Но она как будто не ранена.

Даньелл попыталась пощупать себя. Кажется, никаких повреждений нет. Туфли, как ни странно, не свалились с нее, мокрая одежда облепила тело. Слава богу, она цела и невредима. Но много ли это поможет, если ее не найдут в ближайшее время?

Но если она осталась жива, другие, быть может, тоже спаслись? Кто-то мог, так же как и она, уцепиться за какие-нибудь обломки. Просто в темноте ничего не видно, но наступит утро и тогда появится шанс отыскать друг друга.

Главное, пережить эту ночь…

Какой-то ритмично повторяющийся, монотонный звук разбудил Даньелл. Она с трудом выплыла из тяжелого забытья, и все случившееся разом навалилось на нее. О боже! Яхта взорвалась, а она в открытом океане! Но что это за звук?

Она приподняла голову, и взгляд ее уперся в скалу. Край столешницы бился об нее, и этот звук вместе с ритмичным плеском волн о камень и разбудил ее.

Широко раскрыв глаза, Даньелл огляделась. Она не погибла! Она доплыла до суши!

Надежда придала ей сил. Энергично заработав руками, она доплыла до песчаного берега. Солнце уже взошло, а вместе с ним в мир пришло тепло и свет. Небо было голубым и безоблачным. Даньелл пристально вглядывалась в полосу берега. Может, течение прибило еще кого-нибудь к этой спасительной земле?

Но и берег и океан были пустынны.

– О боже! – простонала Даньелл, потрясенная мыслью, что она одна пережила эту страшную ночь. Она измучилась и охрипла, зовя на помощь, а потом как-то незаметно провалилась в забытье. Видимо, потрясение и усталость взяли свое.

Взглянув на песчаную полоску берега, Даньелл прошептала благодарственную молитву за свое спасение и попыталась встать. Ноги не держали ее и, уцепившись за выступ скалы, она немного постояла, собираясь с силами.

Почувствовав, что уже может двигаться, она побрела по мелководью к берегу, с трудом переставляя ноги. Дрожащей рукой отведя мокрые волосы с лица, она рухнула на теплый сухой песок. В душе затеплилась надежда. В этой части Океании множество островов, причем некоторые из них, наиболее крупные, обитаемы. Может, ей повезло и она попала на один из них?

Медленно, с трудом она села и огляделась. Над берегом с криком носились чайки, пологий берег переходил в гряду невысоких холмов, поросших деревьями и кустарником.

Как здесь красиво! – отрешенно подумала Даньелл. Но главное, что она жива и находится на суше. Разве это не чудо? Возможно, кого-то еще прибило к этому берегу. Значит, она не одна…

Поднявшись на ноги, Даньелл облизала потрескавшиеся губы. На подсыхающей коже выступала соль. Только бы найти пресную воду. Но здесь так много зелени, следовательно, должна быть и вода, рассудила она. Нужно лишь найти ее.

Она еще раз окинула взглядом берег, потом обратила взор на холмистую местность, уходящую от моря. Нужно отправиться на поиски воды, а там, кто знает, что еще она обнаружит? Может, набредет на людей? Даже если это окажется какая-нибудь крошечная деревушка, это будет спасением. Но в первую очередь надо отыскать воду и утолить жажду.

С трудом переставляя одеревеневшие ноги, Даньелл стала подниматься вверх по склону холма. Подъем оказался более крутым, чем ей показалось вначале. К тому же безжалостное солнце обжигало покрытую солью кожу. Она порадовалась, что не потеряла туфли, иначе сейчас пришлось бы пробираться босиком по камням и колючкам.

Однако самым мучительным была жажда. Язык и губы распухли. Она старалась не думать о воде, но получалось плохо. Утешала лишь надежда, что рано или поздно она все-таки набредет на пресноводный источник. А еще лучше было бы найти какое-нибудь обитаемое жилище, где есть люди, которые приютят ее.

– Куда же ты попала, Даньелл Честер? – проговорила она вслух и была рада услышать хотя бы собственный голос среди этого дикого безмолвия. Господи, отец, должно быть, с ума сходит!

Впрочем, скорее всего, он начнет беспокоиться только завтра вечером, когда она не вернется домой. А что касается яхты, то если команде удалось послать сигнал бедствия, то их уже ищут, а если нет… Кто знает? Возможно, обитатели Куинсмора, куда они плыли, подняли тревогу, когда «Красавица» не приплыла в назначенное время.

Сердце Даньелл забилось быстрее. Судя по тому, что она знала о Дэвиде Нортоне, на острове у него должен быть дом, а следовательно, есть шанс, что поиски уже начались или вот-вот начнутся.

Значит, ее найдут, это только вопрос времени.

Но вспыхнувшие было радость и надежда тут же омрачились пессимистичными мыслями. А что, если ее унесло слишком далеко от места крушения и никому не придет в голову искать ее здесь? А вдруг это необитаемый остров, который находится в стороне от океанских трасс, и никто никогда сюда не заглянет? Неужели ей придется провести здесь всю оставшуюся жизнь?

От этих мыслей Даньелл похолодела, паника вновь сдавила горло, но она приказала себе не думать о самом худшем. Зачем паниковать раньше времени?

Наконец ей удалось добраться до вершины холма. Она тяжело дышала от жары и жажды. Горло, казалось, растрескалось, язык еле поворачивался во рту. Она прислонилась к толстому стволу какого-то дерева и в изнеможении закрыла глаза. Если бы хоть немножко воды, она бы утолила жажду и сразу бы уснула, настолько обессиленной была. Какое это блаженство – вода и сон…

Даньелл тряхнула головой. Надо взять себя в руки и найти воду. Оглядевшись, она увидела ущелье и обрадовалась: наверняка на дне его протекает ручей или речушка. Она была не сильна в таких вопросах, но знала, что вода собирается в низинах.

Даньелл была человеком сугубо городским. Она родилась и выросла в городе, привыкла к удобствам городской жизни и цивилизации и не представляла себе другого существования. И вот теперь приходится жалеть, что она так мало знает об окружающем мире и дикой природе. Сейчас она ощущала себя совершенно никчемной и беспомощной.

По ее щекам потекли слезы от собственного бессилия, и она не в силах была их остановить.

Сквозь слезы глядя на океан, она перевела невидящий взгляд на берег и краешком сознания отметила, что там что-то… лежит? Даньелл застыла и торопливо вытерла слезы, чтобы лучше видеть. Да, недалеко от того места, куда ее прибило течением, что-то белело.

Она прищурилась, сердце отчаянно заколотилось в груди. На песке лежал человек.

Человек! Кто-то еще с яхты! Значит, она здесь не одна? Кого-то еще прибило к этому берегу!

Забыв про усталость и жажду, Даньелл бросилась вниз с холма. На полпути она приостановилась и еще раз вгляделась. Мужчина или женщина?

В боку немилосердно кололо, сердце готово было выскочить из груди, поэтому она чуть замедлила шаг. Спускаться с холма было легче, чем подниматься, но чем ближе она подходила к неподвижно лежавшему человеку, тем страшнее ей становилось.

Подойдя еще ближе, она разглядела, что это темноволосый мужчина, одетый во все белое. Может, кто-то из членов экипажа? Или Кайл Вернон?

А может, сам Дэвид Нортон. Даньелл вспомнила, что он тоже был одет во все белое.

Кажется, он босой. Нет, одна нога босая, друга обута. Брюки порваны, на рубашке пятна крови.

Даньелл стало плохо. Она на мгновение остановилась, но потом заставила себя идти дальше. Она должна выяснить, жив он или нет. Если жив, но ранен, она должна ему помочь. Не время сейчас изображать изнеженную барышню, падающую в обморок при виде крови.

Она с опаской приблизилась к лежавшему человеку. Сердце колотилось в пересохшем горле, на лбу выступила испарина, ладони тоже стали влажными.

Это был Дэвид Нортон. Она узнала его. О боже, что же делать?!

Облизнув пересохшие губы, Даньелл осторожно приблизилась к Дэвиду и увидела, что его черные волосы в крови. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, она опустилась на колени и дрожащей рукой прикоснулась к его плечу. Внезапно он застонал, и она едва не подпрыгнула от неожиданности, отдернув руку. Он жив! Дэвид Нортон жив!

– Мистер Нортон… – Даньелл осторожно дотронулась до его руки чуть пониже плеча. – Дэвид! Вы меня слышите?

– Мм, – промычал он, потом закашлялся и застонал.

Может, у него переломы? – в ужасе подумала Даньелл, прикусив губу. Что же делать? Надо как-то проверить. Она осторожно потрогала обе его руки, потом ноги, но не обнаружила ничего подозрительного. Кроме раны на голове, он, похоже, был цел.

Дэвид разлепил опухшие глаза и повернул к ней голову. Он долго и пристально смотрел на нее, потом еле внятно пробормотал:

– Где я?

Она вздохнула с некоторым облегчением.

– Если бы я знала! Где у вас болит? Голова?

– Голова? – Он с трудом повернулся, явно обессиленный.

Даньелл и сама была слаба как котенок, хотя и не ранена. Прошлая ночь оказалась тяжелым испытанием.

Оглядевшись, она не заметила ничего, на чем он мог приплыть к берегу. Неужели сам все это время держался на воде?

– Я отправилась на вершину холма в поисках пресной воды и сверху увидела вас, – сказала она.

Его взгляд, обращенный на нее, был совершенно пустым, словно он не понимал, о чем она говорит. Вероятно, он все еще в шоке, пришла к выводу Даньелл.

– Вы помните, что с вами случилось? Помните взрыв? – спросила она.

Дэвид продолжал обессиленно и неподвижно лежать на спине. Лицо его было очень бледным и опухшим, взгляд выражал недоумение и растерянность.

– Взрыв? Какой взрыв? – нахмурился он.

– Яхта взорвалась, – терпеливо объяснила она. – Но вы, пожалуйста, не волнуйтесь. Случившегося не исправить. Главное, что вы живы, – поспешила добавить Даньелл, испугавшись, что волнение может усугубить его и без того плохое состояние.

Дэвид приподнялся на локте и морщась сел.

Даньелл наблюдала за ним, поражаясь тому, как сильно он изменился, насколько не похож на того человека, с которым она познакомилась вчера на яхте.

Он снова перевел взгляд на нее, и Даньелл не отвела глаз.

– Где мы находимся?

– Понятия не имею, – сокрушенно покачала головой Даньелл.

– А я… я вас знаю?

Неужели не помнит? Возможно, это последствия шока.

– Мы с вами познакомились вчера на яхте. Меня зовут Даньелл Честер.

Никакого проблеска узнавания не промелькнуло в его глазах. Он продолжал недоуменно взирать на нее, затем пробормотал:

– О боже…

Наверное, все случившееся всплыло в его памяти, подумала Даньелл, и конечно же он потрясен. Каким бы жестким и хладнокровным он ни был, все-таки это тяжелое испытание не могло оставить его равнодушным. Он ведь такой же человек, как и все.

Его неровное дыхание с хрипом вырывалось из груди. Она смотрела, как вздымается и опускается его грудь под мокрой рубашкой. Даньелл засмотрелась на его широкие плечи, но вдруг он сказал такое, от чего она застыла.

– Кто я?

– Простите, не поняла.

– Кто я такой? Как меня зовут? – В обращенных на нее глазах читалась такая мука, что у нее ёкнуло сердце. – Я ничего не помню, абсолютно ничего, понимаете?

Даньелл похолодела. О господи, неужели это правда? Он потерял память! Неужели такое возможно? То есть амнезия – это такая вещь, о которой читаешь, видишь в фильмах, но в реальной жизни никогда не сталкиваешься. Неужели это правда?

– Вы совсем ничего не помните? Ни малейшего проблеска?

Нортон сидел неподвижно, невидящим взглядом уставившись в океан. Он был потрясен не меньше Даньелл. Красота окружающего пейзажа, тихий, успокаивающий плеск волн словно дразнили их. Все вокруг было так прекрасно и гармонично, а его сознание представляло собой сплошную черную дыру. Как, должно быть, это ужасно, с сочувствием подумала Даньелл.

Он закрыл лицо руками, пальцы его дрожали, и это повергло ее в еще большее отчаяние. Дэвид Нортон не помнит ничего: ни своего имени, ни кто он такой, ни как тут оказался, совершенно ничего! Это пугает его, да и немудрено – любой на его месте испугался бы.

Даньелл постаралась припомнить все, что знала об амнезии. Память может возвращаться постепенно, а может внезапно, но, когда это произойдет, никто предсказать не может. Но если она расскажет ему то немногое, что знает, наверняка ему станет легче и, возможно, это поможет что-то вспомнить.

– Вас зовут Дэвид Нортон, – заговорила она настолько спокойно, насколько это было возможно при данных обстоятельствах. Да и жажда никуда не делась, а, наоборот, еще больше усилилась. Но она заставила себя говорить. – Вчера днем вы вышли из Окленда на вашей яхте «Морская красавица» и направлялись на принадлежащий вам остров Куинсмор. На яхте кроме нас с вами было еще семеро гостей и четыре члена экипажа.

Нортон отнял руки от лица и слушал внимательно.

Даньелл называла имена гостей, потом назвала охранника. Ни одно имя ничего ему не говорило. Взгляд не выражал ничего, кроме растерянности.

– Вчера после обеда, часов в девять, я отправилась в свою каюту, – продолжала она. – А вы со всеми остальными гостями остались в салоне. Я мало что знаю о вас, – добавила Даньелл. – Во всяком случае, никаких подробностей о вашей личной жизни, есть ли у вас семья и тому подобное. Знаю только, что вы крупный бизнесмен и богатый человек.

Он помолчал, видимо переваривая информацию, потом спросил:

– А где расположен остров, к которому мы направлялись?

– К северо-востоку от Окленда, в группе островов Кермадек.

– Это далеко?

– Думаю, миль сто двадцать от Новой Зеландии, точнее от Окленда. – Перед поездкой она посмотрела на карте, где расположен остров Куинсмор, но никаких подробностей о нем не знала. Тут ей кое-что пришло в голову, и она воспрянула духом. – Вам знакомо название Кермадек?

Дэвид нахмурился.

– Да, знакомо.

– Значит, вы не все забыли!

Его взгляд немного просветлел.

– Кажется, вы правы.

– А может, вы вспомните что-нибудь еще, связанное с вашим островом? – с надеждой спросила она.

Он задумался, потом отрицательно покачал головой, но тут же поморщился от боли. Подняв руку, осторожно прикоснулся к голове.

– Наверное, это кровь, – пробормотал он, взглянув на свои испачканные пальцы.

– Вы позволите взглянуть?

– Да, конечно.

Встав на колени, Даньелл почувствовала странную робость и неуверенность. Разве еще вчера она могла предположить, что будет дотрагиваться до Дэвида Нортона? Неужели все это было только вчера? Неужели еще вчера она думала, что он похож на великолепное ледяное изваяние, на которое хочется смотреть, но страшно прикоснуться?

Хотя, если честно, она ведь почувствовала, что под ледяным фасадом таится огонь. Лед и пламень. Интригующее сочетание.

Сегодня Дэвид выглядел совсем иначе. Он был все таким же красивым и смуглым, но растрепанный, в крови и в разорванной одежде он казался более человечным.

Даньелл осторожно раздвинула слипшиеся волосы.

– У вас тут сильный ушиб и шишка, – пробормотала она. – Крови немного, но неплохо бы наложить повязку. – Если бы было из чего, мысленно добавила она.

Сев на песок, Даньелл провела рукой по своим волосам. Как ужасно, должно быть, она выглядит – всколоченная, грязная. К счастью, ее одежда не порвалась. А главное – обувь цела.

– Что же мы теперь будем делать? – Дэвид беспомощным жестом потер лицо.

– Не знаю, – прошептала Даньелл. – Надеюсь, нас будут искать.

Нортон ничего не ответил, из чего Даньелл заключила, что он в этом не уверен. Возможно, тот, прежний Дэвид Нортон, и знал, как выживать в экстремальной ситуации, но теперь, после травмы, он все забыл. А Даньелл вообще не имела представления ни о чем подобном. Ее знакомство с дикой природой ограничивалось загородными пикниками и прогулками по заповеднику. Иными словами, парочка из них подобралась на редкость беспомощная.

Но нельзя отчаиваться. Она больше не одна, и это уже хорошо. Даньелл взглянула на небо. Судя по положению солнца, было еще раннее утро. Впрочем, время не имело для них особого значения. Сейчас главное – найти пресную воду и, если повезет, людей. Хотя, если судить по девственной чистоте вокруг, вряд ли поблизости есть человеческое жилье.

Правда, она осмотрела лишь небольшой отрезок побережья и поднялась на холм. Теперь следует поискать в других местах. Возможно, еще кого-то из тех, кто был на яхте, принесло к берегу. И нельзя забывать о поисках воды и какой-нибудь пищи.

Она посмотрела на Дэвида, но выражение его лица по-прежнему оставалось напряженно-растерянным. Он хмурился, видимо у него болела голова. А может, есть и другие повреждения?

Всю жизнь Даньелл была защищена родительской заботой и еще никогда не попадала в такие ситуации, где приходилось рассчитывать только на себя. Но Дэвид сейчас в таком состоянии, что ничем не сможет ей помочь. Наоборот, это ему требуется ее помощь.

На мгновение Даньелл представила себя на его месте, и ее сердце защемило от сострадания.

– Надо поскорее отыскать пресную воду, – сказала она. – Вы сможете подняться?

– Попробую, – пробормотал Дэвид.