Текст книги "Невеста на полставки"
Автор книги: Диана Рымарь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Диана Рымарь
Невеста на полставки
Часть 1
С ног на голову не желаете?
Глава 1. Шкодливая горничная
Среда, 19 сентября 2018 года
7:30
Артём
– Не смей трогать! – рычу я на притаившуюся у сейфа блондинку. – Как ты вообще сюда попала?!
Я вроде вчера головой не стукался. Лег спать в гордом одиночестве, никаких блондинок в отцовскую квартиру не пускал. Просыпаюсь и слышу, как в кабинете кто-то шуршит. Захожу, а тут картина маслом – какая-то шаболда пытается взломать сейф!
– Я – горничная Артёма Артёмовича… – лепечет она в оправдание.
Что ж, это по крайней мере объясняет, как она просочилась сквозь запертую дверь.
Отец редко пользуется своей городской квартирой. Наверняка девка подумала, что спокойно, без лишних свидетелей, провернет свои делишки. Меня ведь здесь тоже не должно было быть. Я – непрошеный гость, у которого есть ключи. Вернулся вчера из командировки к себе домой и обнаружил, что соседки сверху затопили мою квартиру. Тоже блондинки… Две размалеванные сучки – только и знают, что по клубам шататься да мужиков снимать. Укатили куда-то и кран в ванной открытый бросили. Кухня и ванная у меня теперь в аварийном состоянии. Какими идиотками надо быть, чтобы такое устроить, а?! Слов нет, одни эмоции.
Кульминация события – они отказались платить. Нет у них, видите ли, таких денег – финансировать мой дизайнерский ремонт. Только это разве мои проблемы? Нет денег? Значит, нечего заливать соседей! Ну ничего, я свое получу…
– Извините, но я ничего не собиралась красть! – напоминает о себе горничная.
– Это ты полиции расскажешь! – рявкаю так громко, что у самого уши закладывает.
Непонятно, на что эта выдра надеялась. Ведь всё равно на нее бы подумали.
Интересно, отец с ней спит или нет? Девчонка вполне в его вкусе: сиськи колом, задница – орех, лицо смазливое, волосы обесцвечены до нужного оттенка. Наверное, думает, раз дает хозяину, автоматом может запускать руку в его сейф? Черта лысого ты угадала, милая!
– Пошла вон оттуда!
– Вы сын, да? Я вас узнала…
Еще бы она меня не узнала, я – молодая отцовская копия. Разве что ростом выше и крепче в плечах. В остальном – те же вьющиеся черные волосы, такого же цвета глаза, к коже также быстро прилипает загар. У нас с ним даже бородки одинаковые.
– Послушайте, я просто оттирала пятна, тут было немножко заляпано… – бормочет девушка. – Ну в самом деле!
В голове мелькает мысль – вдруг не врет. В ее руках тряпка.
Может, красть и не собиралась, но открыть попробовать явно хотела. Впрочем, доказательств у меня никаких. Решаю просто от нее избавиться.
– Уволена!
Она выпячивает на меня свои оленьи глаза. Неужели думает, что пожалею? Не на того напала, тварь! Таких, как ты, я в принципе жалеть не умею.
Ненавижу блондинок. Тупейшие создания на всем белом свете. Всё, на что годны, – вовремя раздвигать ноги.
Надо признать, они меня тоже недолюбливают. Не только блондинки, но любые девчонки со смазливыми физиономиями. Я не просто жутко похож на отца, я также гордо ношу фирменный знак рода Энгриных – трапециевидное родимое пятно на полщеки. Такое есть у отца, деда, прадеда – каждого мужчины из нашей семьи. А женщины у нас отчего-то не рождаются. Да и жены систематически мрут, если не успеваем с ними вовремя развестись. Отец, например, похоронил целых две, включая мою мать, еще с двумя расплевался. Чувствую, у него не за горами пятая…
– Собирай шмотки и вали отсюда! – рычу на горничную.
Та пытается разжалобить слезами, но быстро понимает, что не найдет во мне благодарного зрителя.
Глава 2. Новая жертва перекиси водорода
Через два часа:
Артём
Ненавижу, когда меня будят по утрам. Я – типичная сова.
День безнадежно испорчен, еще и кофе на рубашку пролил. Бросаю ее на кровать в отцовской спальне, беру одну из его сорочек. Когда надеваю, она почти трещит по швам, но это всё же лучше, чем щеголять с пятном на груди. Переоденусь в офисе – секретарша всегда держит для меня про запас пару белоснежных рубашек.
Гляжу на часы – я уже практически опоздал. Несусь к выходу, и тут дверь открывается, впуская очередных непрошеных гостей. Водитель отца, Юрий, вводит в квартиру еще одну жертву перекиси водорода.
Господи, свалились же на мою голову!
– Здравствуйте… – лопочет гостья и замирает, нагло на меня уставившись.
Терпеть не могу, когда девчонки задерживают взгляд на моем лице, смотрят на родимое пятно. Мне двадцать семь, а бьет по нервам так, будто мне до сих пор четырнадцать. Такое чувство, будто оценивают, дали бы мне или нет.
Ответом девушку не удостаиваю, демонстративно поворачиваюсь к Юрию.
– Это кто такая вообще?
– Ну как… Я – Злата Габарашвили! – отвечает за него девчонка.
Представившись, ждет от меня какой-то реакции, хлопает своими длиннющими ресницами. Эти опахала по полщеки закрывают, ей богу.
– Вам разве не сказали, что я приеду? – тем временем продолжает девушка.
– Ты из «Отличных»? – вдруг доходит до меня.
Отец всё время пользуется услугами одного и того же агентства – «Отличные горничные». Видимо, уволенная красавица уже успела сдаться руководству, и на ее место прислали замену.
Девчонка кивает.
– Оперативно приехала!
Оглядываю ее еще раз. Отец точно будет в восторге, она – в доску его типаж. Даже симпатичнее той, которую я выгнал. Кстати, явно моложе.
– Тебе восемнадцать хоть есть?
– Есть, – важно кивает она. – На прошлой неделе как раз исполнилось…
Тут замечаю в ее руках сумку.
– Ты с проживанием?
– Ваш отец в курсе, Артём Артёмович! Это он меня за ней отправил, – поясняет водитель.
Да, меня зовут точно так же, как моего отца, его отца… и так до седьмого колена. Семейная преемственность, против этого не попрешь. Я киваю водителю, отпускаю с миром. Девушку веду в комнатушку, где когда-то обитала домработница.
Раз отец в курсе, значит, всё в порядке. Я за нахождение этой девушки в квартире ответственности не несу. Это в конце концов его жилье, а я здесь лишь временный гость.
Показываю девушке ее новое место жительства, она смущенно благодарит.
Киваю ей, отвечаю коротко:
– Я ушел на работу…
– А мне что делать? – задает она гениальный вопрос.
Смотрю в ее невинные очи и чувствую, как начинает поддергивать веко. Дура или притворяется? А может, заданий ждет?
– Сделай так, чтобы к вечеру квартира блестела, понятно?
Она кивает и продолжает улыбаться так, словно стремится показать, какие у нее хорошие зубы. Мечта дантиста, чтоб ее…
Забравшись в машину, звоню отцу. Раз агентству по найму персонала удалось до него дозвониться, авось и у меня получится. Но мне не везет, абонент решительно недоступен.
Глава 3. Мечта дантиста
Тогда же:
Злата
– Я ему не понравилась… – шепчу в пустоту крошечной темной комнаты, где из мебели лишь узкая кровать, стул и допотопная полка с телевизором. Еще, кажется, здесь вечность не прибирали.
Провожу пальцем по подоконнику – так и есть.
– Я ему совсем не понравилась!
Но как же так? Он заплатил моим приемным родителям огромную сумму и даже не посмотрел мои фото? Такого быть не может. В семье Габарашвили множество других приемных дочерей. Он мог выбрать любую, но предпочел меня.
Между прочим, меня полдня фотографировали, чтобы отправить ему портфолио! Даже пальцы на ногах запечатлели крупным планом, я молчу про другие части тела.
Может, в реальности я совсем не такая, как он представлял?
А ведь я сначала так обрадовалась… Он гораздо моложе, чем я ожидала. Кстати, хорошо, что мама Марисоль показала мне его фото из журнала. Вживую он, конечно, гораздо лучше, я бы даже засомневалась, он ли это, если бы не родимое пятно.
Получается, если я не пришлась по душе, он вполне может отправить меня обратно к приемным родителям, так? Ну нет, Артём Энгрин, ты не посмеешь! Боюсь представить, что со мной сделают дома, если он меня вернет. Одни обещания дядюшки чего стоят. Я лучше как-нибудь тут устроюсь…
Подхожу к зеркалу, пристально себя осматриваю.
Я ведь красавица. Такие, как Артём Энгрин, должны штабелями возле меня укладываться. Ему со мной повезло. Правда, он еще не в курсе дела, но сообразит. Ведь не глупый… наверное.
Глупый ни за что не станет профессором химии и не изобретет столько всего для омоложения кожи. Мама Марисоль обожает линейку кремов «Энгрин».
Глава 4. Прорыв
В этот же день:
Артём
После нескольких попыток дозвониться отцу на сотовый, набираю номер его секретаря:
– Артём Артёмович? – сразу узнает она меня. – Ваш отец вчера утопил телефон…
– Где? – удивляюсь.
– Лучше вам не знать. Наверное, еще не успел купить новый, видите ли, прошлой ночью случился прорыв…
– Он укатил в Томск? – тут же догадываюсь я.
Кроме фабрики по производству кремов, у моего отца две лаборатории по разработке косметических рецептур: главная и любимая. Главная находится в Подмосковье, зато любимая притаилась в Томске. Ею управляет университетский приятель отца, такой же, как и он, истинный фанатик.
Сколько я его помню, отец бьется над загадкой омоложения. Мечтает изобрести таблетку со скромным названием «Нестарин», средство, которое позволило бы повернуть процесс увядания вспять. Работает над этим не покладая рук и тратит на исследования миллионы. Мой родитель упертый до крайности.
Когда уезжает в Томск, для него не существует ничего, кроме лаборатории, особенно если случается очередной прорыв, как он это называет. Мне иногда кажется, он в лаборатории даже спит. Ничего удивительного, что даже не удосужился попросить кого-нибудь купить новый телефон. Небось еще и рад, что звонками не отвлекают. А что, удобно, сбежал от мира на недельку, а здесь держит оборону секретарь и его бессменный зам. Надеюсь, в этот раз ему удастся добиться каких-то внушительных результатов, хотя обычно эти прорывы ничем грандиозным не заканчиваются.
– Да, ваш отец там. Скорее всего, останется в Томске на неделю, – подтверждает мою догадку секретарь. – Если у вас что-то срочное, я могу передать через лаборантов, чтобы перезвонил…
– Не стоит, ничего такого, – на этом я отключаюсь.
Папаша вполне в состоянии провести неделю без известия о том, что я решил пожить в его городской квартире. Тем более что ему эта информация, скорее всего, будет до одного места. Такие мелочи его, как правило, не слишком волнуют.
Я, кстати, тоже по настоянию отца чуть не выбрал химию делом своей жизни. Только вот по природе своей я не ученый, никогда особенно не стремился к подобной работе, хотя и окончил химический факультет МГУ. Лаборатория – не мое. Цифры заводят меня значительно больше каких-то там пробирок, пусть и содержимое у них золотое. Зато продажа того, что получается в таких пробирках – это да, это для меня.
Я – маркетолог по призванию. Мои клиенты считают, что отличный. Я мог бы трудиться в фирме отца, но там мне мало простора. Зато он – один из моих постоянных клиентов, стал им, когда я увеличил ему продажи на треть всего за пару месяцев.
Предпочитаю работать отдельно от отца, люблю независимость. У меня отдельный офис в престижном деловом центре, команда специалистов. Орлы, сам отбирал. И, разумеется, красавица-секретарь.
Брюнетка, грудь уверенного четвертого размера, крепкие бедра, баскетбольный рост.
Захожу в свой кабинет, привычно запираю дверь на ключ, она привычно задирает юбку и сразу стаскивает трусики. Этой девчонке прелюдии не нужны… Всё, как я люблю.
Глава 5. Не фея, но нафеячу
В это же время:
Злата
– Это ж не квартира, музей! – бормочу себе под нос, осматривая помещение.
Пять просторных комнат, заставленных сверху донизу разными стеклянными шкафчиками, комодами, заваленных коврами, завешанных картинами. Шестая, самая крошечная, – моя. Там, разумеется, без роскошеств. Хотя мне такие пыльные роскошества сто лет не нужны.
Все-таки как можно было поселить свою невесту в такую комнату… Как? Может, это какая-то проверка на пригодность? Что ж, Артём Артёмович, меня к такому готовили не один год. Я всё умею – если понадобится, смастерю паяльник, чтобы растопить ваше ледяное сердце.
Кстати, для того чтобы тут всё блестело, мне одного дня будет явно мало. Так что вместо блеска придется ограничиться некоторыми проблесками. Простите, господин Энгрин, я не фея. Хотя… если подумать, нафеячить вкусную лазанью из того, что скрывается в недрах холодильника, я вполне способна. Денег на продукты он мне не оставил. По-моему, жадноват.
«А может, не понравилась ему настолько сильно, что решил на меня не тратиться вообще?»
Гоню от себя эту ужасную мысль и принимаюсь за дело.
Девушкам из семьи Габарашвили трудности не в диковинку.
Этим же вечером:
Артём
Захожу в квартиру, сразу замечаю разительные перемены. Во-первых, куда-то делось то самое ощущение, когда понимаешь, что помещение нежилое. Оно буквально дышит по-другому – свежестью с ароматом сирени.
Вешаю в шкаф верхнюю одежду, собираюсь прямиком в ванну, однако, когда прохожу мимо кухни, меня бьет кулаком в нос аромат запеченного в духовке мяса со специями и чего-то еще не менее вкусного. Заглядываю туда и обнаруживаю новенькую горничную, водружающую на столешницу противень с каким-то блюдом, покрытым сырной корочкой.
– Ты еще и готовишь? – усмехаюсь.
Рукастая девчонка.
– Конечно, – кивает она. – Хотите поужинать?
Перед последней встречей с клиентами я заскочил в кафе, проглотил салат. Правда, тот уже успел перевариться, и при слове «ужин» мой желудок невольно сжимается. Через пару часов у меня встреча с друзьями в ресторане, там и планировал поесть. Впрочем, ничто не мешает заморить червячка.
Сажусь за стол. Девчонка начинает возле меня кружиться. Кладет на тарелку здоровенный, исходящий паром кусок.
– Это лазанья!
Отправляю в рот вилку. Вкусно! Очень даже…
– Как тебя зовут, напомни?
– Злата, – лепечет она.
Злата, значит. Это имя ей подходит, она и правда какая-то золотистая. Дело не только в цвете волос, у нее лицо словно изнутри сияет. Кстати, скорее всего, натуральная блондинка – брови лишь немного темнее ее шевелюры. Кожа белая, будто сливки. Глаза тоже светлые – серо-голубые, кажется.
– Зачем это, Злата? – я киваю на лазанью. – Я вроде не просил.
– Вы не обязаны просить о таком…
– А если честно?
– Я очень хочу вам понравиться… – вдруг удостаивает она меня откровенным ответом.
Из горла вырывается резкий смешок.
– Хочешь мне понравиться?
– Очень!
Я беззастенчиво оглядываю ее стройную фигуру. Да, не совсем мой стандарт – она низковата, грудь – максимум двоечка, зато красивые ноги, стройная талия, плюс крайне симпатичная мордашка. В общем, не так уж плохо. Прищуриваюсь и выдаю:
– Тогда иди в спальню, раздевайся, ложись в кровать, раздвинь ножки и жди меня!
У меня чуть челюсть на стол не падает, когда Злата кивает и удаляется в сторону спальни. Не думал, что она воспримет мои слова как руководство к действию. Ну а я что, мне не жалко, могу и осчастливить девушку, раз она так хочет мне понравиться…
Глава 6. Сюрприз
Тот же вечер:
Артём
Стою под холодным душем уже пятнадцать минут, а легче всё никак не становится.
Э нет! Я на такое не подписывался! Рыдающих девственниц не заказывал!
Та, которая так просто пообещала мне ни к чему не обязывающее сексуальное приключение, по итогу оказалась невинней меня в двенадцать лет. Ведь красивая девка, к такой должны были выстраиваться в очередь, начиная с восьмого класса. На смазливых блондинок всегда спрос. Как умудрилась остаться нетронутой, мне искренне непонятно.
Она сделала всё, как я велел. Ждала меня в кровати, даже ноги слегка развела. Правда, была укрыта почти до плеч, но я почему-то сразу понял, что она не оставила на себе даже белья. Слишком красные у нее были щеки.
Когда стянул с нее одеяло, даже немного обомлел. Она не просто красива, она, мать ее, идеальна. Где надо узкая, но все необходимые округлости тоже в наличии. Мне почти захотелось ее приласкать, но потом представил, как она понравится моему папаше, и желание нежничать с ней улетучилось.
Уложил ее под себя с твёрдым намерением взять то, что так настойчиво предлагали. Мне времени на завод механизма вообще не нужно. Я как последняя модель «Ягуар» – за пять секунд разгоняющаяся до ста километров в час. Только вот с девчонкой всё вышло по-другому. Я думал, играет роль. Эдакая развратная недотрога, которой хочется, чтобы мужчина изобразил из себя завоевателя. Эта роль мне всегда была по душе. Правда, протиснулся в крепость с большим трудом и только тогда понял, что до меня в этой крепости никто не бывал… Девка в слезы, оно и не мудрено. А я, чтобы ее не мучать, поскорее закончил дело и под холодный душ, потому что одного раза мне всегда мало, тем более если фасад крепости настолько шикарный, а внутри так тепло и тесно.
Лучше бы уж совсем не давала, чем дала так мало.
Наверное, хотела поразить меня своей невинностью… Ну если так, милая, ни черта у тебя не вышло.
Глава 7. Еще один сюрприз
В это же время:
Злата
«Это какой-то ужас! Какой-то кошмар!»
Лежу, скрутившись калачиком в своей каморке, и морщусь от неприятных ощущений внутри себя.
«Первый раз нужно просто пережить! – вспоминаю наставления своей приемной матери. – Потом просто делай так, как тебе говорит муж. Главное – доставь ему удовольствие, и он про тебя не забудет».
В теории-то оно просто: раз – и пережил. А на практике больно, мерзко и обидно. Кстати, а ведь он мне еще совсем даже не муж. Могли бы сначала и расписаться. Хотя меня предупреждали, что сначала он может захотеть со мной переспать. Наверное, сейчас он хочет некой имитации супружеской жизни? Тестирует, как я себя поведу в экстремальных условиях?
Громкий стук в дверь прерывает мои грустные мысли.
– Злата! – его голос врывается мне в уши. – Поговорить хочу, открой немедленно!
А что, если бы я была не одета? Хотя он, наверное, считает, что стесняться мне поздно. Нехотя поднимаюсь с кровати, открываю дверь.
– Какого черта ты не сказала, что ты девочка?! – орет он на меня.
Стою, хлопаю глазами, не пойму, что ответить. Ведь мы, приемные дочери Габарашвили, для многих женихов тем и ценны, что невинны. В семье, где растили меня и моих приемных сестер, девственность возведена чуть ли не в культ. Лишиться ее значило бы обесценить себя, а тогда любой из нас пришлось бы очень туго. Как он мог даже подумать, что я уже с кем-то была… Ведь я знаю, сколько за меня заплатили. Сумма там такая, что я должна быть чуть ли не трижды девственной.
– Я думала, вы знаете…
– Откуда? – еще больше звереет он. – Я должен был прочитать твои мысли? У тебя есть рот, ты не немая, так почему промолчала?!
– Извините… – шепчу, вжав голову в плечи.
Он пристально на меня смотрит, кивает, потом заговаривает более спокойно, даже в какой-то мере ласково:
– Это я всё к тому, что если бы ты мне сказала, я бы сделал всё по-другому! Я не сексуальный садист, имей в виду!
– Я и не думала…
– Да ты вообще, похоже, ни о чем не думала! Даром блондинка, что ли. Ладно, в следующий раз по-другому будет…
– В следующий раз?
– Ты – красивая девушка, Злата. Конечно, у нас будет следующий раз!
Его последняя фраза больше походит на угрозу. Однако лицо его неожиданно смягчается. Он подходит ко мне, кладет руку на плечо, слегка сжимает. На какой-то миг мне даже кажется, что он хочет меня поцеловать, но он очень быстро отстраняется.
– Ладно, я поехал, дела.
С этими словами он уходит.
Не знаю, куда он и насколько. Иду сразу в его спальню. Хочу сменить постельное белье, пусть стиральная машина уничтожит следы того, что так разозлило господина Энгрина. Думаю, ему не слишком понравится, если я оставлю простыни как есть.
Лезу в комод в поисках чистого постельного белья и тут замечаю, что сверху лежит плашмя какая-то рамка. Поднимаю ее и понимаю, что просто надломилась подставка, скорее всего, поэтому фоторамка упала. А между самой рамкой и подставкой нахожу белый продолговатый конверт. На нем синей ручкой написано: «Злате».
Хмурюсь, подношу конверт к свету, пытаясь понять, что там может быть, но бумага слишком плотная.
Раз конверт подписан моим именем, я ведь могу его вскрыть, так? Осторожно отрываю край. Внутри обнаруживается исписанный каллиграфическим почерком листок бумаги и еще какая-то банковская карточка.
Читаю послание:
«Моя дорогая Злата,
Мне очень жаль, что меня сейчас нет рядом с тобой, но обстоятельства таковы, что я вынужден был уехать. Надеюсь, тебя это не обидит!
Я оставляю тебе карточку, я положил на нее хорошую сумму. ПИН-код – день и месяц твоего рождения. Купи всё, что тебе необходимо, ни в чем себе не отказывай. Обязательно приобрети побольше кружевного белья… Приеду, проверю!
Мы скоро поженимся, моя дорогая, и я предвкушаю…
Жди меня!
С любовью,
Артём Энгрин».
Наверное, он оставил это послание перед тем, как зайти ко мне в комнату.
Я прижимаю письмо к груди, в горле появляется недюжинных размеров ком.
Это что же получается, он совсем даже не бесчувственный сухарь, которого так старательно изображает? Может быть, ему просто сложно выражать свои чувства? Проще написать? Получается, я ему очень даже нравлюсь!
