355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Диана Рымарь » Секретарь на метле (СИ) » Текст книги (страница 14)
Секретарь на метле (СИ)
  • Текст добавлен: 3 января 2021, 20:00

Текст книги "Секретарь на метле (СИ)"


Автор книги: Диана Рымарь



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Дольше не думал, рванул к отрытой двери, прикрыв голову кожаной курткой.

Стащил ее, когда зашел внутрь, и обомлел. В комнате было слишком жарко, Островскому подумалось: еще хоть на чуть-чуть тут задержится, и кожа покроется волдырями от ожогов. Две стены уже горели, отчаянно трещали, выли, а чуть в стороне от центра помещения возвышался какой-то странный столб пламени. Больше походило на огненную дверь… портал. Возле него-то и валялся телефон.

– Я схожу с ума… – зашептал Богдан, когда увидел в портале какую-то избу.

Здание старое, будто из прошлого века.

А потом вдруг там, вдалеке, увидел мелькнувшую на секунду рыжую голову.

– Бажена! – снова заорал и прыгнул в портал.

Невыносимый жар сменился диким, собачьим холодом. Таким, какой испытываешь разве что провалившись в прорубь. Когда одежда мокрая насквозь и тебя пронизывает тысячей ледяных иголок. Богдан когда-то падал в ледяную воду, помнил мерзкое ощущение.

К счастью, скоро вынырнул из ледяного мира в мир обычный, хотя не менее странный.

Обернулся, а портал позади него замерцал, задергался, очертания его стали размываться и… исчезли! Теперь он стоял один посреди леса перед бревенчатым забором, и здесь ничего не горело. Прошел дальше, отыскал калитку и замер, увидев в дверях избы Бажену.

Рыжая прелесть выглядела совершенно необычно, на ней красовался костюм в стиле милитари, а на жилетке были развешены какие-то мешочки.

– Милый! Дорогой! – запричитала она и рванула к нему.

Подбежала, ощупала. Только тут Богдан заметил, что мех на вороте куртки изрядно подпален.

– Ты как здесь… – застонала Бажена.

– Ага, теперь ты обо мне беспокоишься, да? – пробурчал он, вглядываясь в любимое лицо.

Бажена отпрянула, но уйти далеко Богдан ей не дал. Притянул к себе, обнял по-хозяйски, прижался губами к ее макушке и зашептал с чувством:

– Давай мириться, милая! Я не могу врозь, слышишь? Чуть с ума не сошел, когда понял, что ты могла сгореть. Я для тебя всё сделать готов… Только скажи, что нужно, и я это сделаю!

Вдруг почувствовал, как нежные девичьи руки обвили его торс, как Бажена сама к нему прижалась.

– Ты не понимаешь, какие обещания даешь… – ответила она.

– Так ты объясни…

– Молодец, что пришел, зятек! – вдруг услышал он голос откуда-то сбоку.

Оторвался от рыжей прелести, оглядел представшую перед ним женщину в длинном зеленом платье и наскоро накинутой на плечи куртке. Рыжие волосы убраны в косу, оттенок точь-в-точь, как у его рыжей прелести, и лицом похожа, только старше лет на двадцать. Мать? Очень похоже…

– Всем ты хорош, Богдаша, – улыбнулась она ему. – Только дочке моей малыша мог бы и после свадьбы сделать…

– Что? – прохрипел он сдавленно, оглянулся на Бажену. – Ты беременна?

– Мама! – охнула та, округлив глаза.

– Да… Теперь ясно вижу, – ответила женщина.

– Я вообще-то хотел жениться! – вдруг посчитал он нужным сказать. – Бажена мне отказала!

– Ты отказалась идти за него замуж? – изумилась женщина, ткнула в дочь указательным пальцем и принялась ругаться: – Глупость какая! Если инквизитор зовет, надо идти, иначе тридцать три года любви не видать…

Глава 56. Две ведьмы, один инквизитор, три колдуна и сюрприз

Богдан сидел во главе стола, куда его устроила мать Бажены. Оглядывал нехитрое убранство избы – застеленный белой скатертью стол, деревянную лавку, на которой сиделось не слишком удобно, нагромождение сундуков в дальнем углу, обилие глиняной посуды на полках. Справа красовалась настоящая русская печь и гора поленьев. Ни дать ни взять деревенский колорит.

В который раз за последние десять минут гадал, обо что так головой приложился, что ему столь яркие сны мерещатся. Поди лежал в больнице, обтыканный иголками, а вокруг сновали врачи. А его рыжая прелесть даже не собиралась никуда уходить, верно ждала, когда же любимый придет в себя.

«Я точно и определенно в коме… или просто без сознания… Ну не мог же я в самом деле попасть в прошлое?»

Как он ни утрамбовывал новую информацию в голове, не вмещалась она туда.

– Хорошо, ладно, – махнул он рукой. – Мы в тысяча девятьсот сорок втором… но зачем?

– Сейчас расскажу, – всплеснула руками сидящая напротив женщина. – Итак, начнем с начала. Меня зовут Инга Матвеевна, – представилась. – Я мать твоей будущей жены, а еще... ведьма в триста двенадцатом поколении. Мы – род Ясных, ведьмы огня, приятно познакомиться.

Богдан от неожиданности выпустил руку сидевшей рядом Бажены. Схватил стакан компота, поставленный перед ним будущей тещей, и выпил, громко глотая, даже вкуса не почувствовал. Не мигая уставился на Ингу Матвеевну.

– Э-э-э… Что?!

– А то! – усмехнулась предполагаемая ведьма. – Кстати, Бажена, дорогуша, ты зачем родинку свела? Ты же помнишь, чему я тебя учила? Кому не нравятся наши родинки, у того вкуса нет.

Щелкнула по носу его рыжую прелесть, и у той вдруг проявилась родинка, которую она свела несколько месяцев назад. Бажена с радостной улыбкой потерла ее пальцем.

– И да, если ты еще не понял, твоя невеста тоже ведьма… – сообщила Инга Матвеевна, потом снова повернулась к дочери. – Не верит жених твой…

– Не верующий он, да… – кивнула Бажена.

Островский смотрел то на будущую тещу, то на невесту, пытаясь понять, каких грибов они наелись, что несут такую чушь.

– Ну превратись уже в кошку, пусть до него наконец дойдет… – продолжала нести околесицу Инга Матвеевна.

Тут его рыжая прелесть вдруг резко загрустила.

– Я рассталась с кошачьей сущностью, мам… – заявила Бажена, поджав губы.

– Ни с чем ты не рассталась, нет у тебя такой силы! – усмехнулась она. – Ты просто наконец научилась закреплять людской образ. Попробуй, преобразись!

А потом у Богдана в буквальном смысле глаза на лоб полезли. Его умница секретарь из двадцать первого века вдруг радостно взвизгнула, соскочила с лавки, завертелась волчком в своей странной одежонке, а потом раздался хлопок, и она… обратилась в Мурку?!

– Мурка! – позвал ее он. – Ну всё, я точно в коме…

Кошка побежала к нему, потерлась о штанину, замурлыкала до боли знакомо, попросила ласки. Он наклонился, взял ее на руки, потрогал мягкую блестящую шерсть. Приласкал, как она любила, прижал к себе на минутку, почувствовал, как в груди разливалось приятное тепло. Ощущение было настолько реальным, настолько знакомым… что далее думать, будто это сон, он просто не мог. Таких реалистичных снов не бывает!

Он резко отпустил кошку.

– Это я столько месяцев у себя под боком ведьму грел?! Еще и на работу ее взял, да что там, замуж позвал!

От осознания того, что жил с ведьмой, Богдана пробил озноб. Он не мог понять, откуда внутри вдруг взялся активный протест против всякого рода нечисти. Ведь раньше не сталкивался даже.

Мурка-Бажена отбежала в сторону, закрутилась волчком, снова обратилась в девушку, посмотрела на Богдана обиженно:

– Ты говоришь так, будто это плохо – быть ведьмой…

Потом опустила взгляд в пол, закусила губу, плечи ее поникли. Грустнее выражения он на ее хорошеньком личике и не видел никогда.

«М-да, господин Островский… Хотел девчонку с чудинкой? Получи, распишись! – злился он про себя. – Собственно, а что плохого в ведьме, если она любима?..»

Оглядел свою рыжую прелесть с ног до головы и понял: ему совершенно всё равно, кто она. Русалка, кикимора, марсианка…

– Пусть ведьма, – махнул он рукой. – Но моя?

– Твоя… – ответила она, улыбнулась и бросилась к нему.

***

– Ну, с богом… – проговорил Богдан, прячась в сарае возле побега того самого дуба, который в будущем приказал спилить.

Ждал, когда всё начнется.

Почему-то именно в этот момент вспомнил о Боге, хотя не был религиозен. Однако последние события показали, что в жизни есть место разному.

Сама идея того, что его малышка беременна, еще не ужилась в голове, еще не угнездилась. Но ребенку Богдан был только рад. Ему тридцать, у него отлаженный бизнес. Когда еще делать детей, как не сейчас?

А вот то, что его беременная невеста вдруг решила сражаться с какими-то колдунами… Это он понимать даже не собирался. Сделает всё, чтобы Бажена даже на глаза этим вонючим козлам не попалась. Инквизитор он или где… Кстати, в то, что он инквизитор, тоже пока не совсем верилось.

Планом по уничтожению немецкой нечисти заведовала теща, как он стал мысленно называть Ингу Матвеевну.

План был прост как всё гениальное. Входят колдуны, пытаются бороться со старшей ведьмой, потом появляется младшая. Старшая ведьма отправляет младшую в будущее и изображает труп, тут-то из-за дверей и появляется Богдан. Отвлекает на себя сволочную троицу, ему ведь как инквизитору их заклинания не страшны. А на физическом уровне он себя в обиду не даст, недаром столько времени проводил в спортзале, – он в отличной форме.

По замыслу тещи отвлекать немцев ему нужно было недолго. Главное – не дать колдунам ранить ведьму заговоренным клинком, иначе ничто ее не спасет. Слишком этот клинок страшен, пронизан тысячелетними проклятиями. Вскоре в комнату должна ворваться Бажена, и они с двух сторон откроют по немцам огонь. В прямом смысле, разумеется. Так колдуны и должны закончить свой бесславный поход за силой ведьм из рода Ясных. Кстати, чтобы Богдана не задел их огонь, Инга Матвеевна повесила ему на шею амулет из коровьего языка. Сказала – знатное средство, всегда от огня убережет. Пришлось верить на слово, не поджигать же себя ради проверки в самом-то деле.

Спросил, не загорится ли изба, так ему ответили – дом ведьм давно от огня заговорен. Тоже пришлось верить на слово, правда, быть таким доверчивым Богдан не привык.

План тещи ему критически не нравился. Он не мог допустить, чтобы его рыжая прелесть как-то пострадала от рук живодеров, собирающих ведьмовскую силу. Поэтому он постарается не просто отвлечь колдунов, а убить. Даже жаждал их гибели, хотя раньше никогда не замечал в себе подобной жестокости.

Моросил мелкий дождь, день выдался пасмурный, но это не мешало обзору. Островский затаил дыхание, увидев в дверную щель, как открылась калитка, и во двор нагло ворвались трое солдат. На первый взгляд их одежда напоминала киношную. Богдан в своей жизни посмотрел немало фильмов про войну, но никогда не думал, что встретит настоящих солдат нацистской армии.

Вгляделся в их лица и обалдел.

Узнал главного, самого высокого.

«Тот самый черноволосый упырь!» – проскрежетал он зубами.

Уже дрался с ним в квартире Бажены. Помнил, как гад выкрутился из его захвата. Эх, надо было ему не руку выкручивать, а головой об стену со всей силы… Больше Богдан ему выкрутиться не даст, собьет спесь с наглой морды.

Тут же подметил, что остальные двое были поразительно похожи на главаря. Почти такие же лица, высокий рост, цвет волос. Словно копии.

Некстати вспомнились слова тещи: «Это не люди и не колдуны даже. Это перевертыши… Когда-то давно они были людьми, но, испив ведьмовской силы, превратились в монстров. Живут колдовской энергией, питаются где могут и как могут. Очень сильны, ведь в их венах кровь дюжин ведьм...»

Кровь его любимой эти твари точно не получат.

Кстати, Богдан прибыл в тысяча девятьсот сорок второй не с пустыми руками. У него в куртке был складной нож. Ведь в лес ехал, а в лесу могло случиться всякое. Положил во внутренний карман, да так и забыл о нем.

Нож непростой… Складное лезвие длиной в ладонь. Не пронизан тысячелетними проклятиями, конечно же, но ничем не хуже. Металл высочайшего качества, острый, как самурайский клинок, плюс к этому инквизиторская сила, на которую Богдан уж очень рассчитывал. Прямо жаждал использовать оружие по назначению.

Когда немцы стали обшаривать двор, Богдан увидел, как на крыльце показалась теща. Вскрикнула и умчалась в дом. Вот уж по кому плакали театральные подмостки, как натурально сыграла! Упыри бросились следом не сговариваясь.

А через полминуты в калитку вбежала…

«Бажена… маленькая!» – простонал про себя.

Узнал свою ведьму. Еще совсем юная, даже, кажется, ниже ростом, лицо гораздо моложе, почти детское, к тому же ужасно испуганное. Неказистая деревенская одежонка. Подхватила метлу и понеслась в избу, безрассудная дуреха…

И он должен пустить эту крошку в дом к колдунам?!

«Терпи… терпи…» – приказал себе. Если взбрыкнет, мать не сможет отправить ее в будущее, и тогда он с Баженой просто не встретится и, как следствие, прощай, род Ясных.

Через полминуты он увидел нечто совсем странное. Над избой вдруг разверзлось небо и в крышу ударила молния. В эту самую секунду Богдан отчетливо понял: ведьма ушла в будущее. Пора.

Островский почувствовал, как в кровь вспрыснулась лошадиная доза адреналина. Выскочил из своего укрытия, рванул на себя дверь избы, забежал в горницу, а внутри ничего целого. Мебель перевернута, бледная как смерть ведьма с полотенцем во рту лежит в руках одного из упырей, и все трое тянут морды к ее лицу.

Не стал ждать, пока на него обратят внимание. Схватил тяжелую деревянную табуретку и обрушил на того, что был ближе всех.

Немец крякнул и обмяк, зато двое других обернулись, оскалились. Тот, что подальше, начал что-то говорить на немецком. Но Богдан немецкого не знал, так что информация прошла мимо.

Секунда, и заветный нож оказался у Богдана в руках. Он что есть силы швырнул его в дальнего колдуна, недаром тренировался в метании почти всю юность, это его давнее хобби. Целился в грудь. Попал.

Тот истошно заорал и стал оседать на пол. А третий, самый крупный, сверкнул глазами и пошел на Богдана с ножом. Как понял Островский – тем самым, пронизанным проклятием.

«Клинок как клинок… недлинный даже. Хотя у коллекционеров пользовался бы бешеным спросом…» – отметил Богдан вскользь.

– Ну? Давай! – проговорил, усмехаясь.

Колдун осклабился и ринулся на Островского. А тот перехватил руку колдуна, вывернул, заставив бросить нож и припечатал к дощатому полу, взяв руку в захват на излом.

В этот самый момент подскочила мать Бажены, вытащила изо рта полотенце, рассмеялась демоническим смехом.

– Молодец! – захлопала в ладоши.

И тут в дверь вошли еще двое немцев и тащили с собой... Бажену.

Бледная, а у горла кинжал, уж больно похожий на тот, который Богдан выбил из рук немца, лежавшего мордой в пол.

Сердце Островского пропустило пару ударов, ладони мгновенно похолодели.

– Отпусти, сука! – заорал он что было мочи.

– Hände hoch! – взревел колдун, державший Бажену.

Богдану не надо знать немецкий, чтобы понять эту фразу. Он так всё детство с мальчишками проиграл. Кто-то был немцем, а кто-то партизаном, и фраза «Hände hoch» в их играх звучала периодически. Каждый мальчишка знает: это переводится как «Руки вверх».

– Ай-ай… – вдруг простонала Бажена, когда ей на кожу шеи надавили клинком.

И Островский подчинился, не мог по-другому.

Дальнейшее действие заняло лишь пару секунд. Лежавший на полу колдун вдруг извернулся, схватил с пола проклятый нож и ловко воткнул его в живот инквизитора.

Острая боль пронзила Островского. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Зашатался от болевого шока, колени резко подогнулись.

– Богда-а-ан! – заверещала Бажена.

От ее визга резко заложило уши, такой он был громкий.

Уже оседая на пол, Островский увидел, как ведьма резко пихнула локтем немца в живот, отскочила в сторону. А потом с его девочкой начало происходить такое, что и в страшном сне не увидишь.

Мешочки на ее одежде начали с шумом взрываться один за другим, а содержащийся в них песок окутал Бажену. И вдруг она будто взорвалась изнутри, каждая ее пора теперь сочилась огнем. Она вся стала огненная. Богдан видел такое разве что в фильме, когда человека облили бензином и подожгли. Только ведьма не корчилась, вполне уверенно стояла на ногах и даже… улыбалась? Нет, скорее скалилась. И от этого ее оскала даже ему стало жутко.

– Какая сила… – услышал он ошарашенный голос тещи.

А потом комнату стал заполнять огонь. Сильнейший, жаркий, безжалостный.

Богдан не мог ничего видеть, не мог дышать, уши закладывало от отчаянной немецкой ругани, и вскоре инквизитор отключился…

***

– Милый… дорогой… – услышал Богдан шепот рыжей прелести, за шепотом последовал всхлип. – Очнись, пожалуйста…

Открыл глаза, приготовился к дикой боли в боку, но боли не было.

Он лежал в кровати и понятия не имел, как тут очутился. Рядом увидел Бажену, живую и даже совершенно здоровую, выдохнул с облегчением.

– Богдан, ты очнулся! Я так рада… – снова всхлипнула она и потянулась к его лбу с поцелуем. – Как хорошо, что ты инквизитор! Проклятие клинка на тебя не подействовало, а обычную рану мы подлечим, мы тебя магией обезболили. Ты как?

– Могло быть и хуже. Что с немцами? – прохрипел Богдан.

– Я их сожгла… – призналась Бажена. – Мама сказала, что отчаяние и злость дали мне дополнительную силу, и я смогла сотворить Великий Огонь. Наконец-то я полностью овладела своей магией…

– То есть ты разозлилась и одна без чьей-либо помощи сожгла немцев? – Брови Богдана поползли вверх.

Рыжая прелесть неловко улыбнулась, кивнула.

– Кхм… кхм… – кашлянул Богдан и поморщился: бок резко закололо. – Напомни мне никогда тебя не бесить. Вдруг на мне в нужный момент не окажется противопожарного амулета…

Эпилог

Богдан и две ведьмы

Богдан прожил в тысяча девятьсот сорок втором три недели. Искренне наслаждался заботой двух ведьм. Магические заговоры тещи ему очень помогали, рана заживала легко и быстро.

Скоро от нее остался лишь розовый рубец. И вот он уже на ногах. Впервые за это время смело шагал с Баженой по лесу, собирал с ней лисички. Хотелось как-то помочь, ведь последние недели был сплошной обузой, хотя женщины рода Ясные так не считали.

Еще очень хотелось остаться с Баженой наедине. Он теперь заново узнавал свою милую ведьму. Было отчасти дико понимать, что хоть и прожил с рыжей прелестью несколько месяцев, а так ничего о ней настоящей и не узнал. Только теперь видел ее всю как она есть.

– Лучше бы ты мне давно объяснила ситуацию со своей мамой… – проговорил он, когда Бажена наклонилась, чтобы срезать грибы.

Ведьма выпрямилась, посмотрела на него с усмешкой:

– И ты бы мне поверил?

Ответить на это ему было нечего. Не поверил бы, конечно же. Если стала бы настаивать, подумал бы, что у нее не всё в порядке с головой. Нет места магии в двадцать первом веке, да и не нужна она там.

– Прости, что скрывала от тебя правду, – виновато опустила голову Бажена. – Но если бы я хоть на минуту могла предположить, что ты согласишься мне помочь, я бы сказала…

Богдан подошел к ней, крепко обнял, попросил:

– Теперь говори мне всё, пожалуйста! Я буду слушать! Всегда тебя буду слушать…

– Хорошо, – улыбнулась ему ведьма, покосилась на подаренное им колечко с крупным рубином.

К счастью, коробочку с кольцом он из куртки так и не выложил, вручил кольцо невесте прямо при ее матери, ничего не постеснялся.

Богдан и Бажена пошли по лесу дальше, крепко держась за руки.

И вдруг Богдан снова остановился, посмотрел на ведьму обличительным взглядом:

– Я понимаю, почему ты не сказала мне о маме… Но ответь на другой вопрос: на кой черт ты пакостила, когда жила у меня кошкой?

На это уже Бажене нечего было ответить.

Островский продолжил, хмуря брови:

– Ты же вела себя поначалу как дьяволица! Сколько вредничала, и девчонки на тебя жаловались… Стоп! – До него наконец дошло. – Так ты действительно троллила моих женщин?

– Нечего было приводить их в квартиру!

При этом глаза Бажены сверкнули так, что у Богдана по спине побежали мурашки.

– Я не собираюсь тебе изменять… – Он вовремя опомнился. – А тогда с французским рестораном, который по итогу оказался пиццерией, тоже ты?

Бажена в ответ лишь хихикнула.

– И как я сразу не понял, что дело нечисто… – покачал головой он.

Ведьма громко фыркнула.

– Ты не самый наблюдательный человек на свете, Богдан. Сколько пил кокосовый латте при сломанной кофе-машине, и даже не задавался вопросом, откуда он берется… А сколько вещей я у тебя перетаскала…

– Каких таких вещей? – прогремел он на весь лес.

– А? Что? – захлопала ресницами Бажена. – Никаких вещей! Это я для красного словца.

И потрусила вперед с небывалой скоростью.

Богдан поспешил следом.

– Так вот куда пропадали мои фирменные шмотки?! Бажена, я хочу, чтобы ты всё вернула в первозданный вид! Стой, пакостница! Немедленно стой!

Но та уже бежала, весело смеясь. Он нагнал ее через несколько минут, схватил за руку, прижал к себе. Хотел заставить ее дать обещание вернуть вещи, но не вовремя отвлекся, засмотрелся на то, как во время бега у Бажены подпрыгивала грудь. Вспомнил, что вот уже три недели не лицезрел прекрасного зрелища. Прижал невесту к дереву и стал целовать.

«Вещи можно и новые купить», – тут же решил он.

***

Бажена и Богдан покидали тысяча девятьсот сорок второй уже женатыми. Инга Матвеевна настояла, чтобы поженились по всем ведьмовским правилам, собрала шабаш из тридцати трех ведьм. Все водили хороводы на поляне, купались в реке в венках из листьев, пировали при луне.

Богдан выдержал это всё, лишь бы его невеста была счастлива.

Когда теща открыла портал в будущее, всё же спросил:

– Инга Матвеевна… Мама… Может быть, вы всё же с нами пойдете? Документы сделаем, жильем обеспечу, помогу с работой… проживем!

– Спасибо, Богданушка, да скоро тут дела начнут твориться жуткие… немец не дремлет, мне нужно людям помогать. Я медсестрой пойду.

Тут-то и вспомнил, в какой страшный год его занесло, хотя в лесу, где жила ведьма, всё было тихо. Проскочила мысль остаться. Возможно, именно это ему и стоило сделать, записаться добровольцем в Красную армию. А как же Бажена? Ребенок…

– Это не твоя война, Богдаша… – в очередной раз за последние недели прочитала его мысли теща. – За тебя, милый, твой прадед воюет, чтобы ты был счастлив. Идите спокойно, живите дружно!

– Мама… – простонала Бажена.

Все трое крепко обнялись. Богдан взял жену за руку и шагнул с ней в портал.

Очутились точно на территории базы отдыха, неподалеку от спиленного дуба. Хорошо еще, что не в горящем здании. Кстати, деревянное помещение всё еще полыхало, ведь вернулись ровно в тот момент, из которого Богдан шагнул в прошлое.

Островский чертыхнулся, не зная, как будет вызывать пожарных, ведь за недели нахождения в прошлом веке телефон успел разрядиться. Оглянулся в поисках рабочих, хотел хоть кого-то отыскать, чтобы позвонить.

А Бажена тем временем пошла к горевшему зданию. Подула на огонь, пошептала, и тот послушно стал затухать, а через минуту полностью погас.

– Ну… Так тоже вариант… – почесал затылок Островский.

Бонус

В двадцать первом веке магии места нет

Через три года:

– Бажена! – проорал Богдан, оглядев гостиную их нового дома.

Еще утром эта комната была образцом порядка и чистоты, теперь же представляла собой жалкое зрелище. На диване нагромождение из игрушек и печенья, повсюду крошки, чуть дальше на ковре разлит сок…

«Господи, пусть это будет сок!» – возвел он руки к небу.

Стена разрисована фломастером, тут и там разбросаны детские вещи. Везде, куда падал глаз, валялись мелкие игрушки, которые его дочь, Алиса, так любила.

– Бажена! – проорал еще громче.

Она вечно так. Пока Богдана нет дома, тут дым коромыслом. Стоит прийти в неурочное время – и попадаешь вот в такой бардак.

Тут услышал топот детских ног, а за ними и взрослых.

Алиса с Баженой вбежали в гостиную. Да, да, теперь у него целых две рыжих прелести.

– Богдан, не ругайся, мы немножко поиграли… – начала было Бажена.

– Немножко?! – взвился он, оглядывая весь этот беспредел. – Так, я схожу с Алисой погулять, а ты прибери!

– Выйдите во внутренний двор, – кивнула ведьма. – А я быстро…

И уже встала на середину комнаты, собираясь применить свои магические штучки.

– Стоп! – скомандовал Богдан. – Бажена, зайка, мы о чем целую неделю говорили? Надо завязывать с этими твоими фокусами… Мы же Алису в сад собираемся отдавать. А если она в саду начнет рассказывать о твоей магии? Ведь уже большая, уже болтает… Надо учиться обходиться без нее и спокойно отдавать ребенка в сад. Ты же на работу вернуться хотела! Ты мне там нужна, между прочим…

Очень нужна! А кому не нужен восьмирукий секретарь? Его драгоценная жена была и будет его лучшей помощницей. Без нее он как без рук… без восьми лишних рук, которые просто незаменимы.

Бажена округлила глаза и захлопала ресницами.

– То есть ты хочешь, чтобы я всё вот это убирала… руками?! – последнее слово буквально проверещала.

– Но другие женщины же как-то справляются, – развел руками Богдан. – Ладно, давай помогу!

– Нет, мы так не договаривались! – возмутилась рыжая прелесть. – Когда я выходила за тебя замуж, ты не говорил, что мне придется делать домашнюю работу руками! Ну это же… это же варварство!

– Садик, Бажена! – напомнил Островский. – К тому же совершенно очевидно, что Алиса никаких талантов к магии не имеет, зачем смущать такими способностями ребенка… Нужно потихоньку привыкать обходиться без них, чтобы она даже случайно тебя за колдовством не застукала.

Рыжая прелесть поджала губы, схватила корзину для игрушек и с показным недовольством начала их собирать.

– Иди уже гуляй с ребенком, – резко фыркнула.

Богдан подхватил Алису на руки, привычно легонько постучал по любимой маленькой спинке:

– Как ты, малышка?

Малышка начала подробно рассказывать, как она. Словарный запас, правда, был невелик, но Алиса с лихвой восполняла нехватку слов жестами и эмоциями.

Портал открылся внезапно.

Богдан только успел повернуться, а в комнате уже появилась…

– Инга Матвеевна? – вскинул брови он.

– Ой… – пискнула Алиса.

Островский уставился на вновь прибывшую. В старомодном длинном платье, шапочке а-ля сороковые, с немного поседевшими волосами. Это определенно была его теща.

– Как вы… Что вы…

– Война закончилась, детки… Я свой ведьмовской долг выполнила и подумала… В общем, если приглашение еще в силе…

– Мама… – раздался крик Бажены.

Богдан обернуться не успел, как его рыжая прелесть швырнула на пол корзину с игрушками, пронеслась мимо подобно торнадо и бросилась матери на шею.

– Предложение в силе! – ответил Островский на молчаливый вопрос тещи.

После того как женщины всласть наобнимались и нацеловались, Инга Матвеевна взглянула на Алису.

– Привет, крошечка! Совсем тебя папа затушил, да? Богдаш, ты когда берешь ее на руки, по спинке ладонью больше не стучи, дай ребенку свободу, а то она у вас колдовать никогда не начнет…

«Ну вот, пожалуйста… Приехала теща…» – почесал затылок Богдан.

***

Богдан только успел расставить принадлежности для приготовления мяса гриль, как со стороны соседского дома вдруг раздался шорох. Обернулся и увидел, как к забору прилип сосед. Островский был знаком с ним шапочно. Кажется, отставной военный, держал охранное агентство, жил один.

«Антон Андреевич…» – с трудом вспомнил он имя соседа.

– Привет, Богдан! – заговорил он. – Я тут недавно наблюдал, как вы семьей ужинали… А что за рыженькая родственница у вас гостит?

Богдан ответил чуть погодя:

– Вы про мою тещу?

– Я так и подумал, что мама твоей жены, похожи очень. А папа есть?

Богдан тут же нахмурил брови.

– Вы на что намекаете?

Сосед раскашлялся, а потом выдал почти твердым голосом:

– Я не намекаю, прямо спрашиваю, одинока ли твоя теща…

Тут-то Островский пригляделся к соседу внимательнее. На вид не так уж и стар, лет пятьдесят пять – шестьдесят. Военная выправка, да и дом у него хороший. Соседний к тому же, значит, няню для Алисы они с Баженой не потеряют. В садик дочку отдать так и не вышло. Разве отправишь в детский коллектив малышку, которая взглядом может перемещать игрушки, а в придачу развлекается поджиганием листьев? За такой нужен ведьмовской присмотр.

Тут-то Богдан и сложил два плюс два.

– Антон Андреевич, а отобедать с нами не желаете? Познакомлю!

– Ха, спрашиваешь!

По тому, с какой прытью сосед перемахнул через забор вместо того, чтобы как нормальный человек зайти во двор через калитку, Богдан понял: рыжие ведьмы популярны независимо от поколения.

Но его-то ведьма совершенно особенная!

Конец



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю