Текст книги "Почтальон не приходит дважды (СИ)"

Автор книги: Диана Неверная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Серый день угасал. Вновь зарядил дождь. Мелкий, похожий на полупрозрачный туман, он лез холодными пальцами за воротник и оседал горечью на губах.

Мужчина поёжился, вытер мокрое лицо. Сверкающие стеклом широкие проспекты, шумные магистрали – всё это осталось позади. Впереди, кроме проблем, не было ничего.

Он настороженно осмотрелся и направился к телефонной будке. Наверное, в сотый раз за сутки. Ладонь, внезапно вспотевшая, привычно обхватила рукоять оружия. Против ожидания прикосновение к холодному металлу не вызвало прилива уверенности, а чувство опасности только усилилось. Поводов для беспокойства было более чем достаточно: вчера он приехал – вчера его хотели убить.

– Что произошло, Бартоли? – выдохнул он себе под нос, постукивая монетой по стеклу. – Что с тобой, чёрт возьми, могло произойти?

Он скрипнул зубами. Глаза сузились, затвердели скулы. Подбросив монету на ладони, он опустил её в карман. Так и не прикоснувшись к телефонной трубке, двинулся в кофейню.

– Покрепче, – сказал он девушке за стойкой. – И побыстрее.

Устроившись за дальним столиком так, чтобы видеть входную дверь, он задумался, прокручивая в памяти события вчерашнего вечера...

Бартоли не отзывался. Тогда он сам пришёл по указанному адресу – никого. Пришлось воспользоваться отмычкой и открыть дверь. Точнее, она распахнулась сама... Существуют ситуации, на которые реагируют инстинктивно – он не отшатнулся, а бросился вперёд, кувыркнувшись через плечо. Ударом ноги отбросил кого-то к стене. Взгляд заметался в полутьме, определяя первую цель. И когда смутный силуэт развернулся от двери в его сторону и прыгнул, он дважды нажал на спусковой крючок. Вспышки почти ослепили его – в того, который барахтался под обломками мебели, он стрелял по звуку проклятий. Сжавшись пружиной, он лежал и вслушивался, даже внюхивался в гулкую тишину после выстрелов.Поднялся через минуту, нашёл выключатель. Щёлкнув кнопкой, присвистнул: методичность погрома наводила на мысль, что у визитёров было полно времени. Он заглянул во вторую комнату, долго смотрел на Бартоли... Судя по стене, забрызганной мозгами, умер тот мгновенно.

– Как же так... – прошептал он. – Как же так...". Он чувствовал себя самой последней сволочью, потому что другу срочно потребовалась помощь, а он... Он притащился через сутки.

Мужчина тщательно запер дверь и ушёл. В горле першило. В камере хранения в ячейке под номером 39 он забрал конверт и газету, исчёрканную карандашом на главной странице...

Сейчас эти два предмета лежали перед ним на столе: статья с псевдонимом автора – «НН», а сверху обычный почтовый конверт. Внутри фотография молодой женщины. Он смотрел на снимок, пока тот не превратился в расплывчатое пятно. Тогда он прикрыл глаза, вспоминая хронологию последних трёх дней. Пытался выстроить в логическую цепочку события и факты, казалось бы, абсолютно не связанные между собой. Ничего не получалось, а время неумолимо таяло.

– Нина... – он покатал на языке имя женщины из конверта. – Нолан...

«Бэ-пять-два-ноль. Если со мной что-то случится...» – «Ничего не хочу слышать!». Мягкие губы заставили его заткнуться...

Кофе остыл. Он недовольно поморщился, потянулся за сигаретами и едва не опрокинул на себя чашку – мысль была подобна вспышке. Тогда он быстро сгрёб со стола наследство Бартоли, прошёл к телефону.

– Это Логар, – представился он. – Капитана Макрона. Немедленно!

– Как вы сказали? – удивился человек на другом конце линии. – Макрон? Может быть, ошиблись номером?

– Может быть, – спокойно согласился он.

Клацнув по рычажку телефонного аппарата, он повесил трубку. Повертев сигарету в пальцах, затолкал её обратно в пачку и шагнул навстречу дождю – ошибиться номером он не мог.

Зажглись тусклые фонари, превращая узкую улицу в призрачную дорогу в никуда. В скудном освещении промокший город выглядел по-особенному мрачно: ветхие дома жались друг к другу, словно в испуганном ожидании той секунды, когда чугунный шар превратит их в груду битого кирпича.

Логар пребывал в таком же ожидании чего-то скверного с самого утра. День практически закончился, а никакого результата у него не было. Поиски не принесли ничего, кроме насквозь промокших ботинок, разочарования и накатившейся усталости. Правда, оставался ещё один, может быть, последний шанс... а если он окажется холостым выстрелом, то придётся бить в шаманский бубен или обращаться за помощью. В первое он не верил, а второе... второго он может не дождаться, как не дождался Бартоли.

– Погодка... – выругался он, высматривая сквозь пелену дождя крест на макушке кирхи. – Если меня на найдёт пуля, то прикончит дождь.

Он двинулся сквозь лабиринт узких улочек кратчайшим путём. Старый город охотно распахнул объятия – Логар здесь родился, прожил почти тридцать лет. И сколько себя помнил, попрошайка Чори, похожий на крохотного сморщенного гнома, всегда торчал на одном месте. Нищий был такой же неотъемлемой частью города, как ратуша, островерхая кирка и пожарная каланча рядом с трамвайным кольцом. Он мог многое рассказать. Со своего насеста старик видел всю площадь перед железнодорожным вокзалом, как на ладони.

Чори был на посту. Навес над ступенями паперти укрывал его от дождя, а кованная ограда, увитая плющом, служила защитой от пронизывающего ветра с залива. Старик сидел, завернувшись в потрёпанный армейский дождевик и, казалось, дремал. Между ног стояла мятая алюминиевая кружка.

Логар бросил в кружку пятёрку. Нищий, до этой секунды абсолютно безучастный к происходящему вокруг него, встрепенулся. Из рукава рванулись скрюченные пальцы, мгновенно подхватив купюру над горсткой мелочи. Пальцы второй руки не менее виртуозно продемонстрировали поразительное свойство денег растворяться в воздухе. Всё это он проделал с ловкостью фокусника, не открывая глаз. И только затем вытянул шею из своего кокона, выражая готовность слушать.

– Логар! – удивлённо воскликнул он. – Надо же... Давно тебя не было на нашей помойке... Тут собаки брешут, что ты стал полицейским.

Мужчина скривился:

– Я похож на идиота?

– Вот и я сказал рыжей Марте: «Сначала проспись!», – заёрзал старик. – Не может такой парень служить в полиции нравов. Все знают, где его застукали с дочкой сержанта Шнейдера, а потом и с его женой.

– Закрой пасть! – процедил Логар.

Он сунул нищему под нос вырезку из газеты. Чори прищурился. Несмотря на возраст, ему хватило пары секунд, чтобы изучить женское лицо на снимке.

– Нет, не видел, – заявил он, но как-то не вполне определённо.

– Уверен? – усомнился Логар. – Нет времени искать другие глаза.

– Я запоминаю людей без малого полвека, – снисходительно уточнил Чори. – Это моё ремесло.

– Стукач – так называется твоё ремесло, – пробурчал Логар.

– Раньше тебя это никогда не смущало, – старик осклабился, протянул фотографию обратно: – Нина Нолан. Работает в центральной газете. Вернее, работала, пока не сбежала. Не знаю, что у неё под юбкой, но выглядит конфеткой. Это тебе не блудливое семейство, отсасывающее в мужском туалете. Да и сам сержант ещё та погань.

Старик сплюнул. Логару показалось, что тот по какой-то причине вдруг стал испытывать двойную ненависть к полиции, но выяснять этого не собирался.

– Значит, нет? – переспросил он.

– Нет, – сокрушённо вздохнул Чори.

Логар помрачнел, затолкал тонкую стопку купюр обратно в карман. Следом отправилась и фотография.

Старик проводил мужскую руку скорбным взглядом. Сквозь морщины на его физиономии проступило выражение обманутого ожидания. Он издал горестный стон и забубнил:

– Я, конечно, не совсем уверен и своими глазами не видел.

– Чтоб тебя... – вторая пятёрка исчезла в воздухе.

– Что хочешь о ней узнать? – ухмыльнулся старик.

– Хочу, чтобы ты сказал хоть что-нибудь! – обозлился мужчина.

Губы Чори растянулись в слабую, но дружескую улыбку, когда он посоветовал найти рыжую Марту.

– Ты забыл, о ком я спрашиваю? – выдохнул Логар, скрипнув зубами.

– Журналистка, – охотно напомнил старик. – Я расскажу, если...

– Никаких «если»! – Логар сжал кулак. – Иначе подаяние превратится в воздаяние. Плату ты уже принял.

Чори серьёзность угрозы понял, стрельнул подозрительным взглядом по сторонам, а затем понизил голос до шёпота:

– Ты не первый, кто интересуется. Рыжая говорила, что видела её в районе рыбацкого квартала. Там, где завод «Аргос». Забавно, если этой красотке вздумалось затеряться среди потрошителей сардин.

– Забавное здесь совершенно другое, – Логар хмыкнул: – с какого члена пытается соскочить Марта, что её понесло на этот завод?

– Она в последнее время, как пылесос, подбирает каждое оброненное слово. И клиенты, желающие приобрести эти сведения, наверное, есть. Говорила, что хочет накопить на оплату курсов, – старик подмигнул и хихикнул: – Медицинских.

– Латынь и шантаж в свободное время, – криво усмехнулся Логар. – Странный выбор для шлюхи, не находишь?

– Мало ли... – старик отвёл взгляд. – Предложили... Кое-кому в этом паршивом городе невозможно отказать.

– Например? – Логар приподнял бровь.

– Почтальону! – выпалил Чори, и тут же зажал рот ладонью.

– Его больше нет, – Логар почувствовал, как стягивает кожу на скулах. – По крайней мере, он разослал письма в газеты, что покидает город. Иногда полезно читать местную прессу.

– Будешь читать газеты – тебя прикончат, – совершенно серьёзно возразил Чори. – Уехал он... Как же... Зайди в морг и расскажи это сенатору Вудкрофту, а заодно и судье Монфис. Конечно, доктор Крэйг хороший хирург, но не уверен, что и он сообразит, что к чему пришить. Даже журналистка после своих статеек в бегах. По-моему, для всех всё абсолютно ясно.

– Очередному психу захотелось попасть на разворот центральной газеты. В этом мире полным-полно придурков.

– Рыжая утверждает обратное. Она его встретила. По крайней мере, двойника или близнеца.

– Близнеца?! – Логар раздосадовано дёрнул плечом. – Не было у него никаких родственников. Марта, случайно, сама не страдает раздвоением личности?

– Понятия не имею, но зрение у неё, как у кошки. Сказала – значит, видела. Знаешь, где?

– Подожди-ка... – Логару вдруг показалось, что он определил причину ненависти старика к сержанту. – Полицейский участок?

– Стоянка, где Шнейдер паркуется на своём новеньком корыте с мигалками. Это было три.... Нет, два дня назад.

– Где она сейчас?

– Наверное, в одном из баров рядом с вокзалом.

Логар расстался с очередной пятёркой. Затем добавил ещё полсотни и небрежно поинтересовался:

– Кто ещё искал эту Нолан?

– Ты же знаешь правила, – Чори передёрнулся, протянул деньги обратно. – Рано мне к акулам. Ещё немного пожить хочется.

– Ладно, сам выясню, – Логар поднял воротник, затолкал кулаки в карманы. – Чёртов дождь... Деньги оставь. Не нуждаешься – рыжей отдай. Пусть себе халат медсестры купит.

– Отдам, как же... – проворчал старик, но уже с некоторым удовлетворением. Он щёлкнул пальцами, повторяя фокус с исчезновением купюры. – Интересно, она согласится их отработать?

Логар молча двинулся прочь. Сгорбившись, шагал под дождём и пытался представить, как теперь выглядит Марта. Сколько лет прошло? Четыре, пять? И ещё он думал, что ей срочно требуется не халат, а бронежилет. Хотя... Говорят, что рыжим всегда везёт.

Чори проводил Логара задумчивым взглядом, вздохнул и плотнее завернулся в дождевик. Он очень хотел помочь, но не представлял, как и чем. И ему было наплевать, кто платит за то, что он держит глаза и уши открытыми. Правда, было одно «но» – он прекрасно помнил, кто избил пьяных подростков, сломавших ему руку. И когда через полчаса из пелены дождя появился человек в капюшоне, полностью скрывавшем лицо, он твёрдо ответил на безмолвный вопрос: «Нет, не видел».

***

Марта нашлась в пятом или шестом по счёту баре. Она сидела в одиночестве в самом углу, бесцельно гоняя соломинку в пустом стакане. Волосы у неё были абсолютно белые.

Логар прихватил со стойки бутылку, уселся напротив. Марта не была расположена к общению, но всё же оставила своё занятие и пробурчала вместо приветствия:

– Я оглохла и ослепла. С тех самых пор, как мне шепнули, что ты подался в копы.

– Меня интересует одна девушка, – сказал он, плеснув в её стакан. – И это точно не ты.

Ярко накрашенные губы женщины сложились в брезгливую гримасу.

– А меня – нет! – отрубила она, ещё не услышав вопроса.

– Не хочешь неприятностей – заинтересуешься, – отмахнулся он.

Марта навалилась грудью на столешницу, прищурилась.

– И кто же меня заставит? – спросила она, бросив на Логара оценивающий взгляд. – Неужели, ты?

Проститутки, как и стукачи, обладали негласным статусом неприкосновенности – при необходимости все использовали их по прямому назначению. Поэтому Марта была уверена, что может себе позволить немного больше, чем просто наглость. Тем более, в разговоре практически с приятелем – пять лет в одной компании так просто из памяти не выбросишь.

– Страх, – невозмутимо уточнил он.

– Никогда не слышала такого имени.

– Это прозвище. А зовут его... Почтальон.

Марта отшатнулась и побледнела. Ухмылка пропала. Она мазнула ладонью по лбу. Рассмотрев влагу на пальцах, испуганно моргнула:

– Почтальон... Иди к чёрту! Я читала его письмо в газете.

– Уверен, ты лжёшь. Поэтому предлагаю два варианта на выбор. Первый – звонок в отдел по борьбе с наркотиками.

– Ублюдок! – Марта закусила губу. – Второй вариант лучше?

– У меня есть вопрос, но считать я научился только до трёх. Раз...

– Подожди... Что тебе надо?

– Всего лишь один ответ. Два...

– Стой!

Логар вытянул из кармана конверт с фотографией.

– Нина Нолан, – пояснил он. – Ты за ней следила. Зачем?

Рыжая сглотнула. Красный ноготь обвёл женское лицо на снимке.

– Старый, уродливый гном... – она выругалась. – Это Чори проболтался, да? Вот ведь, скотина...

– Не отвлекайся! – оборвал Логар.

Марта поёжилась, с опаской заглянула в мокрую темноту за окном и прошептала:

– Если он узнает, что я раскрыла рот...

– Тебе не привыкать.

Она злобно сверкнула глазами, но ответить оскорблением на явную насмешку не решилась. Вместо этого повозила пальцем по ободку стакана и осторожно предложила:

– Помоги сбежать из города. Второй день наматываю круги вокруг вокзала. Чувствую, что выйду на перрон – конец. Я расскажу... Расскажу всё, когда за спиной захлопнется дверь купе.

– Не в твоём положении что-то требовать.

– Это компенсация. Или по-твоему мне не терпится сдохнуть?

– У твоего отчима была моторная лодка.

– И сейчас есть. Единственное, что осталось от этой мрази.

– Так в чём проблема? Забыла, как завести мотор?

– Как-то не хочется попасть под винты полицейского катера.

– Ладно, уедем, – он растёр лицо и кивнул. – Как только найдём журналистку, возьму машину.

– Ты придурок или самоубийца? – рыжая крутнула пальцем у виска.

«Горы, дождь... – мысленно прикинул Логар. – Не подкопаешься».

– Договорились, – сказал он. – Пассажирский вагон отпадает, но обещаю, что договорюсь с проводником багажного вагона или машинистом товарного поезда.

Марта немного оживилась. Бледность на лице сменилась лихорадочным румянцем. Она ухватилась за его слова, как утопающий за соломинку.

– Мне всё равно, – тут же облегчённо согласилась она. – Хоть на дрезине! У тебя время до полуночи. Завтра в этом паршивом городе наступит без меня.

– Не спеши радоваться, – осадил её Логар, подтолкнув по столу фотографию. – Сначала, ответ.

Рыжая сломала две спички, прежде чем удалось прикурить. Пальцы заметно подрагивали. Она сделала несколько судорожных затяжек, а когда заговорила, то всё время косилась на входную дверь:

– Знала бы, чем всё обернётся... Лёгкий заработок... Тот человек так и сказал: «Лёгкие деньги». И засмеялся. Странно так, с присвистом.

– Худой, шрам на левой скуле? – Логар напрягся, как пёс, учуявший свежий след – смех Бартоли напоминал звук закипающего чайника.

– Темно было... Худой – это точно. А шрам... нет, не помню, – она на миг прикрыла глаза. Затем покачала головой. – Надо было бежать без оглядки... Нет, ну какого хрена я согласилась, а?

– Единственная здравая мысль, – пробурчал он. – Давай дальше.

– Это была встреча, а не слежка, – хриплым шёпотом продолжила она. – Рыбацкий квартал, там, где цистерна у котельной. Одна фраза за сотню, представляешь? Дословно: «Бар Гризмана. Каждый день до полуночи». Она молча кивнула и ушла. Вот и всё.

– Нет, не всё, – Логар убрал снимок, нахмурился. – У тебя было ещё одно свидание у полицейского участка.

Рыжая икнула. Ей даже показалось, что она услышала скрежет лопаты и гулкий стук комьев земли по крышке гроба.

– Я опоздала на трамвай. Рванула на другой маршрут через полицейскую стоянку... а там у машины Шнейдера двое... Тот, второй... Господи, я мчалась, как наскипидаренная...

– Почтальон? Никаких сомнений?

– Я не слепая, – она облизнула губы. – Никуда он не уехал!

Оконное стекло брызнуло осколками. Логар отреагировал автоматически: отшвырнул стол, бросился к стене. Пальцы сомкнулись на рукояти оружия. Рыжая медленно сползала со скамьи. Так медленно, что капли крови рядом со своим ботинком, он увидел раньше, чем рваную дыру на месте её левого глаза.

Снаружи нарастал вой полицейской сирены. Логар подгрёб ногой бутылку, запустил в лампу на стене. Через мгновение бросился к чёрному ходу.

***

Бар Гризмана был одной из многочисленных забегаловок в рыбацком квартале. Соответственно выглядел и благоухал не лучше помойки с тыльной стороны здания. Утешало одно – здесь было сухо.

– Комната для леди? Нет, не слышали, – мрачно усмехнулся Логар, усаживаясь на скамью. – У них даже отлить негде.

– То, что надо, – Нина смахнула таракана со стола. – Мужчины становятся более сговорчивыми, когда им приспичит.

– Ты не выглядишь испуганной, – заметил он. Известие о смерти Бартоли она восприняла абсолютно спокойно, как предсказанное событие, неизбежность которого была аксиомой.

– В какой-то момент я устала бояться, – бесстрастно ответила она. – Хороший был парень, умный... А его друг оказался полным кретином.

Логар поморщился, осторожно прикоснулся пальцами к щеке. Рассмотрев следы крови, скривился ещё больше.

– Это за синяки, – успокоила она, растирая плечо. – Такое чувство, что меня сначала сбил грузовик, а потом переехал трамвай.

Логар оставил разодранную щёку в покое. Нина оказалась отличным спринтером, а он знал рыбацкий квартал лучше, чем свою родословную. Перехватить бегунью удалось за котельной, но это было только прелюдией встречи. Он промедлил, не хотел ей что-нибудь сломать. Ступни скользили в траве, сверху поливало дождём, а женские ногти были кинжалами. Пропустив удар, он разозлился.

Он смотрел, как она выворачивает на стол содержимое карманов. Затем бросил на стол пистолет и угрюмо сообщил:

– Мне разбили не одну бутылку на голове. Пытались пристрелить, зарезать, а один раз едва не утопили. Но никогда не пробовали вырвать глаза.

– Мне повезло, что я не в юбке, – огрызнулась Нина, разгребая ворох смятых листков. – Ты бы и под неё полез грязными лапами?

– В следующий раз, – согласился Логар. – Как только подвернётся свободная минутка. У тебя шикарное тело.

– В следующий раз полосну бритвой, – предупредила она. – Второго шанса тебе не представится. Я была идиоткой.

– У тебя не карманы, а мусорное ведро, – раздражённо сказал он.

– А ты – сволочь! – грубо парировала она. Вытряхнув из смятой пачки крошево из бумаги и табака, буркнула: – Дай сигарету.

Логар не отреагировал, смотрел на её пальцы. Нина ждала. Слегка изогнув бровь, пересчитывала царапины на мужской щеке – повреждений для её ногтей было как-то уж слишком много.

– Это тебя кто? – язвительно поинтересовалась она, не выдержав затянувшейся паузы. – Дочь или жена Шнейдера?

– Так... – протянул он. – Всё-таки получила доступ к личному делу.

– Ты вышел на пять минут, – резко сказала она. – Четыре месяца назад... Что по-твоему я должна была сделать?

– Неужели искала? – Логар накрыл её ладонь своей.

– Я уже сказала, что была идиоткой, – вынужденно согласилась Нина и повторилась: – Так кто это был?

– Одна очень нервная дамочка из департамента юстиции, – Логар хмыкнул. – Прочитала твою статью и возмутилась.

– Мы по уши в дерьме... – прошипела она. – А ты сидишь, ёрничаешь! Клоун!

– Небольшое уточнение, – возразил он. – Ты в дерьме. И не понимаю за какие грехи мне выпала незавидная участь – стать ассенизатором?

Она отдёрнула руку. Сгорбилась, словно сверху свалилось и придавило всё, что есть тяжёлого в этом мире. Побелевшие губы едва заметно шевельнулись:

– Всё та же дрянь, только в профиль.

Логар качнулся ближе. В исходе внутренней борьбы характеров он был уверен, поэтому спокойно прикурил и предложил ей.

– Там, где ты был, используют презервативы? – Нина повертела сигарету в пальцах. Не дождавшись ответа, затянулась и выпустила из ноздрей две струйки дыма. – Какой смысл думать о сифилисе, стоя на краю пропасти.

– Выпьешь? – спросил он как ни в чём не бывало.

– Проваливай, – она отвернулась. – Сделай так, чтобы в этот раз я забыла – и куда ты пойдёшь, и как тебя зовут.

Логар пожал плечами. Глотнул прямо из горлышка.

– Мне некуда идти, – как-то виновато сказал он. – А тебе?

Он извлёк из кармана конверт и газету. Нина подняла голову. В глазах не было прежнего презрения. Было нечто странное – одновременно и злое, и спокойное. И за всем этим, в самой глубине, отчаянное желание что-то забыть или, наоборот, вспомнить.

– Я едва не рехнулась, когда ты исчез, – с горечью в голосе сказала она. – Бэ-пять-два-ноль... Это я добавила к газете конверт с фото...

В глазах защипало. Она вспомнила, как хлестал дождь; плели паутину росчерки трассирующих пуль, затягивая ночь в смертоносную сеть. А над всем этим тень в проломе стены. «Страшно? – спросила тень озабоченным голосом Логара. – Ничего, прорвёмся. Идти можешь?». От ужаса она не могла даже ползти – он нёс её на руках, а где-то под коленями изредка дёргался автомат, выплёвывая во тьму огненные сгустки...

Она моргнула, прогоняя из памяти прошлое. Четыре месяца дырявила мишени в тире, искала и требовала у главного редактора отправить туда, где ОН! Логар пришёл за ней сам; пришёл, потому что уже второе приключение в её жизни вот-вот может закончиться трагически.

– Я открывала дверцу камеры хранения чаще, чем собственный холодильник, – тихо, словно самой себе, сказала она. – Была надежда, что не забыл; что найдёшь, как отыскал в той проклятой дыре.

– Хочешь отблагодарить меня ещё раз? – он усмехнулся.

– Да пошёл ты... – Она глубоко затянулась, выдохнула дым ему в лицо. Прибавив парочку грязных эпитетов, почувствовала себя гораздо лучше, словно, именно эти слова вынашивала целых четыре месяца, прежде чем произнести. – Ну, как? Доходчиво?

В ответ она удостоилась безразличного взгляда.

– Всё? – спросил он. – Или есть ещё что-то важное из моего досье?

– Нет, – она отрицательно покачала головой. – Но в отличии от тебя, мне есть куда пойти. Там тесно, но как-нибудь поместимся.

Он протянул руку, провёл пальцами по её щеке. Нина восприняла его жест совершенно иначе, чем он мог себе представить.

– Я тебе не какая-то шлюха для развлечений, – вскинулась она. – Более того – ничего не должна.

– Должна, – он прихлопнул по газете. – Здесь факты, которые не укладываются в голове, но ответа у меня нет.

– Так найди его. Именно он оказался для меня самым лёгким.

Она раздавила окурок в пепельнице. Логар скрипнул зубами: как всегда, у неё был готовый ответ на любой вопрос.

– Мне не до смеха! – процедил он. – Бартоли мёртв, а капитан Макрон умыл руки и делает вид, что знать меня не знает.

Нина с полминуты смотрела на него, как на полного идиота.

– Бартоли пришёл ко мне на работу. Он был твоим другом, но всё равно я ему не поверила. Тогда он вернулся через неделю, уже с конкретными фактами, – она вздохнула, заглянула в глаза Логару. – Он так и не сказал, где ты. Ни слова – жив, нет. А ты...

– А если, второе? – перебил Логар. – Пришла бы на кладбище?

– Нет! – отрезала она. – Ты – сволочь! Я тебя ненавижу.

– Повторяешься, – он прикурил, выпустил струю дыма в потолок.

– Напоминаю, чтобы не забыл, – уточнила она, прежде чем продолжить. – Слова Бартоли заставили меня усомниться в здравости его рассудка, но я решила всё-таки проверить информацию. Представляешь, каждый придурок в этом городе мечтает попасть на разворот субботнего выпуска. Самым настырным оказался санитар из морга. Вот тогда я и задумалась – или Бартоли прав, или по мне самой исстрадалась психушка. Санитар готов был поклясться на Библии, что видел мёртвого Почтальона на прозекторском столе. И было это перед девятым убийством.

– Следующая жертва в классическую схему не вписывается, – согласился Логар. Он поднял бутылку, встряхнул, но пить не стал. – Как деталь из другого конструктора. Кто-то решил занять чужое место.

– Судья Монфис замкнула женскую дюжину и начала отсчёт политическим убийствам. Затем сенатор Вудкрофт. Так что никто не убедит меня в обратном.

– Кто угодно, – не согласился Логар. Он остановил её возмущение поднятой ладонью. – Восемь девушек, если верить санитару, входят в личный список маньяка. Но есть одно «но» – все жертвы Почтальона не имеют отношения к сильным мира сего. И главное – как только он решал кого-то прикончить, то об этом узнавали сотни тысяч. Он рассылал свои фото и письма во все городские газеты. Неизвестным было только место и имя. Ты умная, но извини...

– А ты – идиот! – окрысилась Нина. – В морге сержант Шнейдер и какой-то приезжий сделали слепок его физиономии, а тело сразу отправили в печь крематория.

– Что?! – Логар едва не подпрыгнул. Он почувствовал себя не просто тупым, а ещё много кем и чем, вместе взятым. Слепок? Чёрт... Письмо Почтальона, что он уезжает... Самозванец в силиконовой маске в каждом городе...

– Удивлён? Не хочешь спросить: «А куда вдруг исчез санитар?».

– Случайно упал за борт парома в заливе?

– Ладно, беру свои слова обратно, – Нина подчеркнула ногтем заголовок. – Я подменила дежурного редактора, так что протолкнуть статью в вечерний выпуск было проще простого. Казалось, я была готова ко всему... Материал был сенсацией, но пришлось ограничиться туманными намёками, сформулировать в виде вопросов к читателям и полиции. Впрочем,чтобы организовать за мной охоту, и этого хватило с лихвой.

– С тобой ясно. А Бартоли? – не понял он.

– Тот человек, который был с сержантом в морге, – она невольно поёжилась. – Бартоли сказал, что его зовут капитан Маркон.

– Макрон, – поправил Логар и тяжело вздохнул. – Бартоли работал с ним в связке.

Пазл сложился, и он лихорадочно соображал, как выбираться из города. Внезапно подумалось, что и они с Ниной могли бы работать вместе. В тандеме, так сказать. То, что ей удалось провернуть, заслуживало искреннего уважения, да и сама она стоила того, чтобы... Он так и сказал.

– Тандем? – переспросила она.

– Я не шучу, – он подтолкнул к ней ствол и запасную обойму.

– Логар... – она побелела.

Внезапно потянуло сквозняком. Одновременно со скрипом двери раздался хлопок. Хозяин бара, дремавший за стойкой, медленно заваливался назад. Задребезжали бутылки, а следом за звоном стекла мужской голос отчётливо произнёс:

– Вам письмо.

Макрон стоял в дверях, а ствол в его руке был направлен точно в переносицу Логара. Нина вдруг всхлипнула, уткнулась лицом в ладони. Её плечи тряслись.

– Интересно, какой сценарий у нашей смерти? – осторожно спросил Логар у гостя. Он медленно поднялся, заслоняя собой Нину; старался держать руки на виду. – Наверное, я должен сказать, что мы друзья и через многое прошли вместе? Может быть, она...

– Прощальных дискуссий не будет, – Макрон прищурился. На губах блуждала жутковатая усмешка. – Это тебе не дешёвое кино. Хотя... Можешь обнять её напоследок. Одним выстрелом двух зайцев. У тебя три секунды. Раз...

– Не торопись, – Логар протянул к нему открытую ладонь. – Одна просьба. Не трогай Чори. Пусть старик умрёт сам.

– Этот ублюдок едва не отправил меня по ложному следу, – ухмыльнулся капитан. – Но я с ним ещё пообщаюсь. Два...

– Два с половиной... – выдохнула Нина. Она целилась в кривящийся рот капитана из-под локтя Логара. Выстрел получился не слишком удачным, но и не совсем провальным.

– Три... – Макрон поперхнулся, рука метнулась к разорванному в клочья уху. – Сука!

Она выпустила в него всю обойму, отбросив до самой двери. Довершил начатое Логар. Пальцы правой руки никак не могли сжать рукоять оружия – пришлось перехватить ствол в левую.

Нина пыталась затолкать ему в рукав ворох салфеток, испуганно заглядывая в глаза.

– Отойди, забрызгает... – буркнул он, уперев ствол хрипящему капитану в лоб. – Эта мразь в бронежилете.

***

Снаружи лил дождь. Ночь забивала ноздри вонью гниющих потрохов, мазутом и ещё бог знает какой дрянью. Нина мчалась практически вслепую, ориентируясь на бегущую тень впереди.

На узкой улочке, которую запросто мог перегородить ребёнок, Логар остановился. Прислонившись к стене, осторожно подвигал рукой.

– У тебя есть надёжные друзья в центральных газетах? – спросил он.

– Давай хоть жгут наложу, – она сорвала шейный платок, нащупала липкие от крови мужские пальцы. – Господи...

– Если кость и задета, то слегка, – он беспечно дёрнул плечом и охнул. – Так есть?

– Конечно, – удивилась она, затягивая узел. – Они поднимут такой крик, что на Луне будет слышно. Осталось выбраться из города и найти телефон. Нет, врача. Стоп! Аптека! Или...

– Не суетись, – оборвал Логар. – Что за место, где двоим тесно?

Резкий щелчок подсказал, что она заменила магазин. Коротко звякнул под ногами пустой. Нолан больше не была той испуганной до смерти девочкой под дождём. Рядом с ним стояла взрослая, готовая ко всему женщина. Такие его всегда привлекали: красивые, умные, и... опасные. Далеко не каждая способна просчитать мотивы преступника. Тем более, не каждая в состоянии хладнокровно нажать на спусковой крючок, расплескав мозги какой-нибудь твари по стене. Нина научилась. Смогла решить исход безнадёжной ситуации в свою пользу. У неё был несомненный талант.

– Там грязь, ты ранен, – она отмахнулась. – Заброшенная трансформаторная будка у причала. Сначала я хотела угнать лодку, но сразу поняла, что не смогу справиться с мотором. И полицейский катер... Ещё не придумала, как ускользнуть от прожектора.

Логар тоже не знал, но решение подобных задач было его ремеслом.

– Забудь о лодке, – сказал он. – Самое время навестить Шнейдера. Говорят, у него новая машина. Уверен, сержант не откажется прокатиться вместе с нами. Заодно познакомишься с его женой. Ты не против?

Услышать щелчок взводимого курка сквозь шелест дождя было невозможно, но Логар услышал и отлично понял, что второго шанса у него может и не быть.