Текст книги "Моя полторашка (СИ)"

Автор книги: Диана Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Моя полторашка
Диана Грин

1

Диана

– Ди, ты прекрасно знаешь, что эта игра показательная.

– И ты меня просишь не блистать? – Я усмехнулась, откидываясь на спинку кресла, и уставилась на дядю, а по совместительству и своего тренера. Но такими темпами он будет тренером бывшим.

– Ты прекрасно знаешь, что дальше этого ты не продвинешься, не те параметры. Позиция либеро тебя не устраивает, и я тебе шёл на уступки. – Да, эта позиция не устраивала меня. Потому что либеро – это игрок, который работает лишь на приёме, но не подаёт, не нападает, а я хотела проходить все шесть зон на площадке волейбола. Я была благодарна дяде за то, что он, несмотря на недовольство мамы, взял меня в команду, но и отплатила я с лихвой, зарабатывая кубки на разных соревнованиях. Мама переживала, что этот спорт меня сломает, конечно, кто бы не переживал? Ростом один метр пятьдесят три сантиметра, а рвётся на площадку и желает спортивной карьеры. Я усердно работала, разбивала колени, получала вывихи, очень редко была без синяков на ногах. И не смотря на то, что раз за разом звание лучшего игрока доставалось моей двоюродной сестре, я не отчаивалась и не бросала ни волейбол, ни команду. Узнала о том, что «лучшего игрока» дают сестре из-за того, что дядя предлагает только её кандидатуру, случайно. Возмущался один из судей на него. Но я не стала ни поднимать разговор, ни спорить, все итак видят, кто выкладывается. И сейчас я просто кипела. Потому что это был мой шанс, единственный шанс, где я могла вырваться на ступень выше. Менеджеры должны были посмотреть сегодняшнюю игру, и, чёрт возьми, я хотела, чтобы они меня заметили. Потому что мне всегда нравилось, как меняется снисходительное выражение лица людей на удивлённо-восхищённое, во время моей игры. Я хотела вырваться. А сейчас меня тупо осадили.

– Ты не просто шёл мне на уступки, Олег, ты зарабатывал репутацию за счёт моей работы, и если ты думаешь, что я просто так кину на ветер этот шанс, ты ошибаешься. Ты можешь отомстить мне, и не выпустить на поле, давай, вперёд. Но не удивляйся, если проиграешь в финале, и в следующий раз я буду по ту сторону сетки от твоей команды. – Я встала и покинула кабинет дяди, вложила все силы на то, чтобы не хлопнуть дверью, а тихо прикрыть. Прошла в раздевалку, где уже никого не было, и постаралась успокоиться. Мерзкое ощущение предательства и зависти, его всегда бесило, что я играю лучше его дочки. Но разве то моя вина? Разве я не давала ей тренироваться? И разве он не видел, как я изматывала себя и зубами вырывала возможность быть в основном составе. На поле он меня выпускал, чтобы выигрывать, потому что я разбивалась в лепёшку, но не давала мячу упасть на нашей стороне. Мне не раз предлагали сменить команду, но я не хотела, не просто из-за состава, а в благодарность за возможность дяде, но сейчас я понимала, или я уйду, или он начнёт меня топить, невзирая на проигрыши и прочее. Я вздохнула и посмотрел на своё отражение в зеркале. Иногда мне хотелось сдаться, опустить руки, бросить всё к чёрту и уйти, заняться чем-то другим, но я так любила волейбол, что считала эти мысли кощунством, и, смотря на себя, такую маленькую, худую, с тёмными волосами и упёртым взглядом, я убеждалась – прорвусь, докажу, выстою. Бросила взгляд на татуировку на руке, которая уже зажила, итак, сегодня её увидят родители, и, надеюсь, из дома не выгонят, если выгонят, где жить-то буду? Ведь дядя за игры мне не платит, ни копейки, хотя обязан. Это я узнала от команды соперников, когда они решили уточнить получаю ли я больше других.

– Вот у меня оплата больше на несколько тысяч, потому что я лучший игрок в команде.

– Вам платят? – Удивилась я тогда, а когда осторожно спросила у дяди, тот сказал, что итак держит меня за свой счёт и платить не собирается. Хотя ему ассоциация платит за меня. Я опять уверилась в том, что пора менять команду, сегодня как раз и пущу слушок, что хочу уйти.

– Дианка, на поле, крошка моя! – В раздевалку ввалилась высокая блондинка, которая была центральным связующим в нашей команде. И я всегда была для неё крошкой. – Там официальная разминка через три минуты. – Я кивнула. – Что такое?

– Кажется, я вас покину, Лер. – Хмуро сказала, и стала быстро переодеваться, чтобы не смотреть в лицо товарищу по команде.

– Ди, что такое? Он что-то сказал?

– Не блистать, не выкладываться, не затмевать его дочь. А это единственный мой шанс сейчас!

– Давно пора, нет, не подумай, мне очень горько, что ты нас покинешь, потому что без тебя костяк упадёт, ты не просто опора, ты наш лучик, но мы все видим, как тебе приходится, и ты молчишь, не стоит. Пусть, ты будешь по ту сторону сетки, но будешь добиваться всего, честно и никто тормозить не будет. Думаешь, мы не слышали, сколько раз к тебе на переговоры приходили, а Олег к тебе не подпускал? Так что не кисни, покажи себя, мы тебе поможем, подсобим, пошли они к чёрту, ты лучший доигровщик, который вообще может быть, и ты даёшь пассы лучше, чем многие связующие. Марш на поле доказывать своё превосходство. К тому же, я сама подумываю свалить от этой токсичной семейки, без обид. – Лера подняла ладони вверх в примирительном жесте. А я махнула рукой.

– Какие обиды? Я сама от них сваливать планирую.

Официальная разминка началась, как только мы с Лерой пришли в зал, я стала разминаться в углу, чтобы согреть руки, а рядом покоился мяч.

– Ой, солнышко, ты потерялась? Сейчас тебе мячом как заедут. – Через перила нагнулся ко мне высокий мужчина, и улыбаясь смотрел на меня. Никогда я не обращаю внимания на такие едкие комментарии. Но сейчас он был серьёзен! Вот козлина!

– Послушай, переросток, выгнись обратно и иди на трибуну. – Я закатила глаза и отвернулась от него.

– Ах ты, маленькая засранка. – Вконец охамел этот мудак. Мудак, надо признать, был симпатичным: поджарый, высокий, с небрежной щетиной, лицо было больше брутальное, чем смазливое, это и привлекало. Но язык-то, язык! Помело! Я не стала церемониться, взяла мяч, отошла на несколько шагов, ухмыльнулась и стала подбрасывать его вверх. – А, умения показываешь? – Довольно протянул этот индивид, и именно после этих слов, я замахнулась, не так сильно, но ощутимо и отправила мяч прямо ему в лицо, то самое наглое.

– Ах, ты полторашка! – Процедил, сощурившись и потирая лоб. Последний, надо сказать немного оставил след на лице.

– Тупой переросток. – Не осталась в долгу и ушла на поле, где судья уже свистел для построения.

Я совсем не планировала отступать от своего, как, впрочем, и Олег, который зачем-то решил в первый сет меня не выпускать на поле.

– Хватит, мы итак просрали партию из-за того, что твоя лохудра дочь не в состоянии принять мяч, или ты её впускаешь, или мы все уходим с поля. – Процедила Оля, капитан команды, которая пожирала взглядом Олега. Он всегда хотел сменить капитана, да только команда не давала.

– Катя, ты садишься, Диана – на поле. – Процедил Олег, садясь на скамейку.

– Придурошная семья, – пробурчала Оля, – выкладывайся, давай пассы, бей, будем пробивать тебя, я специально этой курице не пасовала. – Хмыкнула капитан. – Девочки, забираем сет, потом и игру. – Она хлопнула в ладони. И тут я влилась в свою стихию, взглядом замечая, как менеджеры что-то отмечают у себя в блокнотах.

– Девочки, один мяч, я потом отработаю. – Попросила девчонок, когда увидела, что этот переросток стоит рядом с судьёй. Девчонки хмыкнули и кивнули, давая разрешение. Подача, блокирование атаки соперниц, четкий пас мне на вторую линию, и я совершенно нечаянно бью мячом прямо в рожу этому хаму. Тишина, я пытаюсь не улыбнуться, но тут и дурак поймёт, что это сделано специально.

– Диана! – Рычит Олег.

– Прошу прощения, не так замахнулась. – Пожала плечами и встала на приём, чтобы отработать очко, которое я потратила ради мести. И всю игру, я чувствовала этот злой взгляд, даже когда крепко обнимались, радуясь победе.

– Диана Юрьевна! Я бы хотел с вами поговорить. – Подошел менеджер, на предложение которого, я, скорее всего, соглашусь, если не будет других выгодней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍2

Диана

Иногда бывает такое ощущение, что весь мир ополчился против тебя, и ты не знаешь, как быть. Почва будто уходит из-под ног. Так у меня и случилось, когда я сразу после игры подписала контракт со спортивным клубом «Олимпик» и стала членом их команды. Само собой первой об этом рассказать родителям я не сумела, дядя примчался раньше, а вкупе с моей татуировкой, так вообще разразился скандал. Мама орала как никогда, дошло до того, что перешла на личности, тогда папа встал на мою сторону, даже забыв про татуировки, начал меня защищать.

– Твой брат… – начал было папа, и я поняла, надо его останавливать и срочно. Потому что папа Олега на дух не переносил, знал, как тот пользуется мной. И если сейчас озвучит свои мысли, они с мамой будут ругаться.

– Полностью прав. – Закончила я за него. – Мне не нравится играть под его началом, я за всё ему благодарна, но хочу нового. Прости, мам. Вот такая я не путёвая. И я переезжаю. Уже давно пора было это сделать. – На этой ноте скандал закончился, и я собрала свои пожитки, чтобы уйти к деду. Тот встретил с радостью, поселилась на кухне, у него ведь однушка. Решила подзаработать чуток и снять квартиру. Уже целых девятнадцать лет, нужна самостоятельность. Чтобы потом никто не упрекал. В последние дни, мне снился этот переросток, чтобы ему пусто было. И бесил этим, умудрился оставить мне телефон свой, когда позвонила его подруга. Милая по голосу девушка, а когда она пожурила Антона, я вообще к ней прониклась симпатией. Телефон отдала через его знакомого, с кем он был на нашей игре. И больше его не видела, погрузилась в тренировки, поиск работы поблизости со спортзалом. Кто бы мне сказал, что я буду скучать по маминому ворчанию – на за что бы не поверила. Раньше бы не поверила, а сейчас скучала. А когда она позвонила, взяла трубку сразу.

– Бессовестная! Хоть бы позвонила! Небось набила татуировок на всём теле!

– Мам, больше не буду, честное слово. Прости. – Она вздохнула, сдаваясь, а я улыбнулась.

– У деда?

– Ага, ищу квартиру и подработку.

– А домой? – С грустью спросила мама. Она была у меня самой лучшей, хоть и старой закалки.

– Мам, я уже взрослая, пока заботиться о себе. А вам еще Витьку на ноги поднимать, куда мне кобыле на вашу шею? Я вас очень люблю с папой, но уже пора взрослеть.

– Дочь, если что-то будет нужно, звони мне, сначала мне, ладно? И то, что ты команду сменила, твоё право, я не должна была кричать, всё образуется. А если тебе там лучше, значит, хорошо. Люблю тебя. – Мама сбросила звонок, а я вздохнула. Хорошо, что мы помирились, потому что меня грызло изнутри что-то, будто я сделала что-то очень плохое, и было грустно всё время. И теперь можно смело идти на собеседование. Очень сильно удивилась, когда увидела Оливия, ту самую подругу Антона. А когда она предложила переехать к ней и делить оплату квартиры опешила. Всё-таки моё первое впечатление о ней было правдивым. Отказываться не стала, не в том я сейчас положении. Не могу всё время смущать дедушку, к нему уже столько времени Нина Ивановна захаживать не может. Мой дед просто лучший, и такой энергичный в свои годы, что я прям не могу с него. Мой сарказм, вредный характер – всё от него. Он единственный мой дедушка, отец мамы. У моего отца не было родителей, и дед ему их заменил с лихвой, папа обожал дедулю. Особенно, когда он ругал Олега.

– Деда, я уматываю завтра. – Оповестила я дедулю, который пил чай на кухне и ждал моего прихода.

– Куда?

– на съёмную, знакомая предложила жить с ней, опала сильно по карману бить не будет, к тому же нашла подработку. Вот такая твоя внучка молодец.

– На леденец. – Усмехнулся дед. – Что ж, проваливай тогда, но если в гости заходить перестанешь, приду и удушу, а ещё квартиру на Олега перепишу, чтобы ты лопнула. – Я закатила глаза на это заявление, будто я ждала его кончины ради квартиры.

– Какие глупости, ты ещё на Нине Ивановне не женился, а уже в могилу торопишься. И скажу я тебе, это она охочая до твоей коморки.

– Болтаешь ты без умолку, Ди. – Вздохнул дед и поплёлся в комнату. – Я спать, ужин на плите, кулёма.

Утром собирала свои вещи в предвкушении. Мне было всё равно, какая там квартира, как обставлена, я радовалась, что у меня будет угол, за который буду платить, который будет мой лично. Да, в родительской квартире у меня была своя комната, но это всё же квартира родителей, а комната – проходной двор. После тренировок попрощалась с дедом и поспешила на новое место жительства. И какого же было моё удивление, когда там никого не оказалось, может, забыла? Я нерешительно переминалась с ноги на ногу, когда на этаж поднялся Антон.

– Привет, полторашка! – Радостно возвестил он, а я закатила глаза.

– Тебе чего, переросток? – Он улыбнулся, прошёл к двери, открыл её ключом, отдал мне его, занёс мою сумку, и я даже осмотреться не успела, а он вывел меня в подъезд.

– Давай, давай, кнопка, нас Оливия ждёт, там кошмар. – Он для пущей убедительности ещё и руками всплеснул. Потащил меня вниз, как только я закрыла квартиру.

– Послушай, Антон, что б тебя! Тебе чего надо?!

– Всё рассказать не успею, для этого нуден спокойный свободный вечерок, а то и два. – Я закатила глаза. Меня усадили в чёрный лексус и машина дёрнулась с места.

– Рули нормально, придурок! – Заорала я, когда мы рассекая улицы и подрезая другие машины, мчались вперёд. На мой вопль Антон лишь хохотнул. А потом остановился у здания ЗАГСа.

– Не боись, сейчас не наша очередь. – Хмыкнул он, а я лишь закатила глаза, сложила руки на груди и стала его отчитывать.

– Если ты сажаешь к себе в машину человека, будь добр, иногда шевелить мозгами, и подумай, что кто-то может бояться скорости. – Шипела я, когда рядом с нами остановился черный гелендваген, откуда вышла Оливия и какой-то мужчина.

– Привет! Меня Роман зовут, будешь свидетелем на бракосочетании? – Мужчина протянул руку, а я сжала её. У Оливии было такое потерянное лицо, что я решила узнать, всё ли хорошо у неё.

– Лив, моргни два раза, если ты в заложниках. – Оливия и Роман рассмеялись, и я поняла, что для неё это неожиданно, но, кажется, добровольно. Это было странно, быть свидетелем у людей, которых ты даже не знаешь толком. А второй свидетель мужчина, который тебя бесит непонятно, чем, но такой, скотина, красивый. После странного бракосочетания, где я умудрилась поругаться с регистраторшей, поспешила на тренировку.

– Диана, быстрей, сегодня будем разыгрываться составом. – Оповестил Слава, мой новый тренер. Я кивнула и поспешила размяться. – Диана тащит мяч, а вы стоите, разинув рты! – Орал Слава на девушек.

– Всё нормально, – подбодрила я тех, – со мной всегда в первое время все трудно сыгрываются.

– Ты молодец, раньше такие мячи у нас не брались, потому мы реагируем запоздало. – Решила внести ясность капитан, а я кивнула.

– Вставайте на подачи. – Скомандовал Слава, и я принялась оттачивать подачу в прыжке, стараясь бить как можно жёстче.

– Диана, старайся подбросить мяч не так высоко, пока он до твоей руки долетает, твой размах теряет силу. Попробуй подкинуть на полметра ниже.

– А я так успею?

– Конечно, ты сейчас слишком сильно подбрасываешь, потому твоя подача не столь сильная. – Я кивнула и принялась упражняться, действительно, подачи стали жёстче. Осталось только набить руку. После тренировки я была выжата как лимон, и в ресторан приехала измученная и сонная.

– Кажется, я переоценила себя. – Вздохнула, переодеваясь в форму официанта. Попросила у бармена крепкий кофе, чтобы не подвести Оливию и не уснуть где-нибудь в уголочке. У меня благодаря им ещё и квартира на полгода вперёд оплаченная, а я тут нюни распустила. Выпила кофе и поспешила знакомиться с персоналом, а потом по дороге в кабинет Оливии столкнулась с Антоном.

– А ты тут что потерял?

– А у Оливии брачная ночь, так что мы с тобой сегодня до одиннадцати будем следить за работой. Кофе будешь?

– Уже пила. – Буркнула я и поспешила в зал, надо уже начать работать. Интересно, Антон теперь из каждого угла будет выпрыгивать, как чёрт из табакерки?

– Зараза. – Послышалось в след, а я усмехнулась. Сам придурок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍3

Антон

Стоит ли говорить, что Диана въелась в мой мозг? После нашей первой встречи-стычки я не мог забыть её. Ну, вроде бы обычная пигалица, что в ней такого? Особенно, если учесть, какие у меня были женщины. А эта вчерашний подросток. И такая манящая, вредная, острая на язык, ни на секунду не выходила из головы. Я вправду хотел её предостеречь, когда увидела на поле, где из стороны в сторону на высокой скорости летели мячи, а она зараза, нагрубила, ещё и мячом дала. Но я каждый раз улыбался, вспоминая это. И свой шок, после её удара по мячу тоже помню, да что там я? Все обалдели, а мне не хотелось, чтобы на неё вот так с восхищением пялились. Даже Влад, мой хороший друг, который присвистнул тогда, а меня накрыла жгучая ревность, хотя я эту заразу вообще в первый раз видел. Когда работы навалилось, а Диана перешла в другой клуб, я потерял с ней связь. Мне казалось, что от меня оторвали нечто важно. Но так ведь не бывает? Я пошёл на принцип, не знаю, кому и что этим хотел доказать, хотел увериться, что я могу так же быстро забыть эту маленькую занозу, вернуть свой прежний ритм жизни. Но с каждым разом стал замечать, секс стал пресным, и дело не в том, что партнёрша не старалась, то была не та партнёрша. Я вернулся к Анжеле, которая была вне себя от радости, а потом во время секса назвал её Дианой, и понял, как я помешан на этой полторашке, что даже злость брала. Сказал, Анжеле, что всё было ошибкой, и ушел напиваться, да не успел, Оливия сказала, что Диана устроилась к ней в ресторан! И это была единственная ночь, когда я поспал и выспался, зная, что теперь могу найти Диану. А в ЗАГСе, Рома с Маслиной были такие счастливые, что я завидовал белой завистью, искоса поглядывал на Диану, и знал, что приведу и её сюда. Смеялся же над Ромой, что его торкнуло как сопляка, и самого торкнуло от соплячки! Мчался в ресторан, где теперь буду частым гостем, и Рома попросил приглядеть за рестораном. Да без проблем!

– Слушай, Ди, ты почему от меня бегаешь? – Я встал у барной стойки и смотрел, как Диана расставляет на подносе чашки.

– Я не бегаю от тебя, Антон, я работаю. Полезное дело, знаешь ли. Не даёт с голоду умереть. – Я усмехнулся. – У тебя нет работы? Что ты вечно рядом ошиваешься?

– А я быстро заканчиваю её, а потом бегу к тебе.

– Домой к себе беги. – Буркнула Диана и отошла от барной стойки.

– Солнышко, погоди, я тебе и кофе отдам. – Окликнул её бармен, а я закипел.

– Солнышко? – Переспросил, сощурившись. – Послушай, сосунок, будешь к ней клинья подбивать, я тебе подправлю твоё слащавое личико, ты понял меня?

– Антон? – Удивленно-растерянный голос Дианы привёл в чувство, и я понял, что перегнувшись через всю стойку, схватил бармена за шею. – Антон, какого чёрта ты тут делаешь? – Прошипела Диана, хватая меня за локоть, и оттягивая назад. Она взяла меня за руку и потащила в сторону кабинета Оливии.

– Нас попросили присмотреть за рестораном, Оливия убивается тут, чтобы восстановить его репутацию, а ты решил учинить драку с барменом! Что с тобой не так, товарищ?

– Какого хрена этот сосунок тебя зовёт солнышком?!

– Тебе-то какая разница?

– Есть разница! – Не удержался и гаркнул, Диана слегка отвела голову назад и заморгала, удивлённо уставившись на меня.

– Он ко всем так обращается, он вообще заднепивод… эээ, в смысле, гей.

– Он кто? – Уголки моих губ так и норовили расползтись в широкую улыбку.

– Гей. – Диана прочистила горло. – Тебе вообще какая разница? За рестораном следи, а не за мной!

– Заднеприводный. – Повторил её слово и не удержался, расхохотался. Какие словечки знает моя полторашка. Она закатила глаза и развернулась в сторону выхода, а я поймал её за локоть. И уже серьёзно сказал. – Не стоит ни с кем флиртовать, полторашка, не стоит меня злить.

– Послушай меня, ты, переросток, – зарычала Диана, и я вообще ненавижу, когда на меня голос повышают, молчу уже про такой тон, но от его рыка ток прошёлся по телу, и возбуждение сильной пульсацией ударило в пах. Она стояла так близко, задрав голову, сверкая глазами. И я не удержался. Не дал ей договорить. Впился в губы поцелуем, набросился, не давая времени прийти в себя. Впечатал в себя так сильно, что она охнула, раскрывая губы, и давая мне пробраться языком. Сладкая, такая сладкая, мягкая. Я зарычал, в глазах потемнело от возбуждения, сжимал её так сильно, а потом повалил на диван, не прекращая целовать. И теперь я понимал, что значит, отказали тормоза, желание обладать ею сметало всё на своём пути.

– Антон. – Прохрипела Диана, когда я стал целовать её шею, а юбку стал задирать. Не стал обращать внимания, желал только одного, прикоснуться к ней там, войти в неё, клеймя собой. – Антон! Хватит Антон! – Истерические нотки в голосе заставили остановиться, оторвался от Дианы и взглянул на неё. Вся раскрасневшаяся, с горящими от паники глазами, растрёпанная. – Как ты можешь вот так? – Прошептала, отодвигаясь на другой край дивана. А я понял – переборщил. Накосячил. Так долго стараться найти, ошиваться вокруг, чтобы вот так затупить. Дебил ты, Тоха, как есть.

– Ди, прости. – Не узнал свой севший хриплый голос. – Прости меня, я сорвался, я тебя заревновал.

– Кто ты такой, чтобы ревновать меня? Кто я тебе? Разве можно вот так? Что за мода переходить сразу в горизонтальную плоскость? Я тебе шлюха что ли?! – Под конец голос у Дианы сел, и она хрипела.

– Прости, Дианка, я не хотел так начинать. – Подался к ней, но она выставила руку.

– Не смей, не смей со мной говорить, не смей вообще ко мне подходить! – Он соскочила с дивана, наспех поправила одежду и выбежала из кабинета.

– Какой я дебил. – Простонал, утыкаясь лицом в спинку дивана. И поспешил за Дианой. Но в ресторане её не оказалось, она ушла домой. Это как я её испугал! Посмотрел на бармена, который стушевался и отвернулся. Вот бы голову открутить этому придурку. Ведь всё из-за него! «Разве?» – ехидно прошептал внутренний голос, – «не твоя ли ревность, а как итог домогательство всему виной?». Я поморщился, понимая, что таки, да, это всё моя вина. Диана трубку не брала, а ехать к ней точно не стоило. Я дождался утра и попросил Оливку к ней съездить. Потому что и на тренировки она не ходила.

– Что ты натворил? – Ругалась она в трубку, уже поднимаясь в подъезде.

– Дебил я, поговори с ней, я всё ещё хуже сделал. Я её приревновал, потом целоваться полез, а потом…

Ты её изнасиловал? – Взвизгнула Оливия.

– Ты с головой дружишь вообще, неадекватная? – Рыкнул я. – Да я просто уложил её на диван, кто ж знал, что у неё истерика начнётся?!

– Ещё и диван мой хотел осквернить, придурок! – Ругалась Оливия. – Не всё всегда делается через постель, головой тоже думать надо. Вот, ты привык, что все ноги раздвигают перед тобой, а теперь на нормальную девушку так же кидаешься. – Я поморщился, понимая, что Оливия правильно меня отчитывает. Потому молчал. Махнул рукой секретарю, что зашёл с документами.

– Всё потом, меня ни для кого нет. После обеда неси все документы, ознакомлюсь. – Егор кивнул и вышел. – Оливия, не отключай телефон, ладно?

– Обалдел что ли? – Возмутилась она. – Это личный разговор. И знаешь, за последние годы она единственный претендент на место нормальной подруги, и терять не хочется, знаешь ли.

– Знаю, верю, понимаю, но, пожалуйста, Лив. – Она вздохнула, и я услышал звонок в дверь.

– Оливия? – Тихий голос Дианы заставил замереть, и мне стало так мерзко от себя, ведь это я её довёл.

– Что этот дебил сделал? – Некоторое время были шорохи, видимо, проходили в комнату. – Нет, я знаю, что сделал, он тупица, это тоже знаю. Я пришла поддержать тебя, купила тортик меренговый. Любишь такой?

– Люблю. – Тихий ответ заставил сердце сжаться. Снова молчание, звон посуды, а потом Диана заговорила вновь. – Я вчера очень испугалась, он сначала на бармена полез, потом на меня орать стал в кабинете, а дальше вообще с ума сошёл. Я его столько звала, а он будто не слышал.

– Диан, он тебе вообще не нравится? – Я замер, прислушиваясь.

– Дело не в этом, Лив. Но когда тебя тащат в постель едва познакомившись, не удосужившись твоего мнения – попахивает насилием. Не было у меня желания расставаться с девственностью на диване в твоём кабинете. Уж извини. – Я отключил микрофон и глухо застонал. Твою мать!

– Придурок, придурок, придурок! – Схватился за голову, готов был рвать на себе волосы. Это же надо так скосячить. И ведь есть у меня люди, которые могут узнать о человеке всё, почему нельзя было взять у них досье на Диану. Дебил! Столько женщин было, столько раз я пробивал из подноготную, а тут будто все мозги отшибло! Ну, надо исправлять. Отключился и решил не слушать ругательства Лив.