Текст книги "Посвящение Воробьёнку"
Автор книги: Диана Галли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
«В который раз – уста коснутся уст…»
***А. Ф.
В который раз – уста коснутся уст,
И задохнусь, и прошепчу: «Не надо.»
И там, в груди – знакомый сочный хруст.
То сердце рухнет гроздью винограда.
Ты соберёшь янтарных ягод чётки:
Молись, твори вино или продай.
В который раз целуешь. Пахнешь водкой.
Чужой мужчина. Двадцать первый май.
2006
«Так и будет – день вчерашний…»
***
Так и будет – день вчерашний
Улыбнётся на прощанье.
И уйдёт, затопчет пашню
Бык – безумец – обещанье.
Опьяневшие кентавры
Бьют копытами закат.
Славно, как же было славно!
Но Геракл – не виноват.
И Хирона точит мука,
Поднесённая богами.
Но ни стона, но ни звука –
Так титаны учат сами.
И последние герои
Станут пыльной сказкой мира.
Вспомнит кто, какой судьбою
Всех героев наделило?
Так и будет…
«В позабытой насмерть книге…»
***
В позабытой насмерть книге
Меж просоленных страниц
Бродит тень улыбки тихой
В строчках, полных небылиц.
Переплёт вздохнёт покорно,
И знакомые слова
Захрустят зерном отборным,
Закружится голова.
И качнутся, и растают
Зеркала прошедших лет,
Словно веер даль морская
Развернётся мне в ответ.
Побегу вдоль побережья,
Ветер захлестнёт глаза.
Опоздала, как и прежде,
Затонули небеса.
2004
«Из мрачного храма вокзала нырну в зелёный вагон…»
*** Андрею Бельскому
Из мрачного храма вокзала
Нырну в зелёный вагон.
Кому-то утром сказала –
(Он, кажется, был влюблён),
Что стылым апрельским утром,
Просвечивая по шву,
Я выйду к началу песен,
А значит – переживу.
От доброй пивной истомы,
Пропахшая табаком,
Я выпаду на знакомый,
Обветренный тот перрон!
Мешая снега с листвою,
Протяжно стащусь в кювет.
И хрустнет былой зимою
Под сердцем моим куплет.
И там, над седым болотом,
Я, зимней прохлюпав юшкой,
Увижу и возле брода,
Воскликну, вскричу – Андрюшка!
И снова на Белом Слёте,
Над самым последним снегом
Надежда меня находит –
Свет, сотканный в человека.
2005
«Умираю…»
***
Умираю…
Морали орали
В разбитый висок.
Умираю…
Едва ли, едва ли
Я выйду на зов.
Тёмной
петелькой
речки –
награда.
Спокойно,
крепись.
Мне бы сердце.
А так,
для распада
придумана
жизнь.
«На колени встану, молитву – знаю…»
***
На колени встану,
Молитву – знаю!
Я была Татьяной.
Теперь иная.
Руки те же – грифа
Коснутся смело,
Только губы криком
Набухли спелым.
Руки те же –
Тянутся, хлеба просят,
Нож берут, упрямые,
Бьются оземь.
Плечи те же – сила
Речных порогов.
Но уже сломило,
Не надо трогать,
– Отче, слышишь ли?
Боль свою приемлю.
– Тише, тише ты,
Будет, будет! С кем ты?
Отступись, отринь,
Отойди от мира.
Вот вскипает дым
Над приютом сирым.
Эта боль смешна
И не стоит слова.
В поле не одна.
– Отче, я готова!
30.06.05
«Рвануть дверь тамбура…»
*** Мэо
Рвануть дверь тамбура –
Слепит от ветра.
И жаль, что знака нет
На километре.
Да я бы вышел прочь
И поезд скорый.
Но там осталась дочь.
И сонный город.
Да я бы вышел прочь!
Но у рассвета
Стрельнёт зверёныш милый
Сигарету.
Он будет ждать,
Чуть слышно напевая.
А я женат!
Зверёныш-то не знает!
Мне тридцать третий год,
Не хватит силы.
Чего зверёнок ждёт?
Он любит, милый.
Захлопну дверь,
В купе вернусь, довольно.
Там, на вокзале – зверь,
Ему же больно!
июнь 2005
«Вот и встретились два клинка…»
***
Вот и встретились два клинка:
Скрамасакс и двуручный меч.
Пересвет с Челубеем так
Начинали когда-то сечь.
Полумесяца серп мерк,
Православный крест вис нем.
И промеж всего – ты с кем?
И над всем этим – зачем?
Паволоку веков прочь,
Просыпаюсь, и явь зла:
Я обоих сторон дочь,
Я Непрядвою притекла.
Слева – барс и тугой лук,
Справа – крест и стальной меч.
Слева – ханский огонь вдруг,
Справа – Божья звучит речь.
Чья душа у меня? Чья?
Дочь восточного ли царя?
И зачем я теперь, зачем?
Православныя дщерь есмь.
«Жду письма из Рязани…»
***
Жду письма из Рязани.
Так ждут только тех, кто вернётся,
Кто уже позвонил
И сказал, что пешком доберётся.
Кто, ночным фонарям улыбаясь,
Куря на ходу,
Ключ в кармане сжимает,
Себя подгоняет: Иду!
Жду письма из Рязани.
От белого хмурого чуда.
Где машины сигналят,
А птицы молчат почему-то.
Где сильнее вдохнёшь
И уже оторвался, летишь.
Где улыбчивый дождь
Обнимает и шепчет: «Малыш…»
Жду письма из Рязани,
Свет клином сошёлся – под сердце.
Поезд вне расписаний,
Отмена. И некуда деться.
И осталась лишь песня одна:
Дождь, стучащий в оконце.
Жду письма. Лишь письма.
Напиши мне, что выглянет солнце.
«Что ты ластишься к слову, нежить…»
***
Что ты ластишься к слову, нежить,
Бельма глаз своих наклоня?
И зачем теперь душу нежит,
То, что сгинуло для меня?
Словно брошена, словно проклята,
Словно тленом очи подёрнуты.
Словно прожито оно, горькое,
Еле теплится Слово Горнее.
А под утро выкину гитары труп.
Мертворожденная. Пустозвонная.
И сорвётся крест с колокольни груб –
Две руки, две ноги. Масть червонная…
«Странный город – сплетение улочек древних…»
*** А. Ефремову
Странный город – сплетение улочек древних.
Никого, с кем бы чашу воды разделить.
Где оконца – глаза Несмеяны-Царевны,
А проулки – автограф: «Тоска, извини».
У салатовых стен, где читаешь «Голутвин»,
На углу – водосточной трубы жадный рот.
Здесь начало пути, только бес ли попутал?
Вкруг трубы водосточной – мой круговорот.
Здесь прощалась когда-то с воронежским парнем,
Неизвестно зачем приезжавшим ко мне.
И, подумать, помыслить – совсем уж недавно
Здесь пытался проститься воронежский снег.
Он глаза прикрывал капитанской фуражкой
И прощался, а я не смогла повернуть
И поехала дальше, учитель мой, Сашка!
В добрый путь, – повторяю себе, – добрый путь!
март 2006
«Всё чаще вспоминаю старика…»
*** памяти Александра Попкова
Всё чаще вспоминаю старика,
Любимого и славного актёра.
Почудилось: ему в дорогу скоро,
И жаль, что не успею до звонка.
Качнётся, поплывёт его вагон.
Там в окнах свет, там слишком много света.
И не купить в его купе билета.
Он сам не покупал билет – закон.
Там проводник безмолвно подойдёт.
И чаю не предложит. Улыбнётся.
И будет звонко скатываться солнце
Вчерашнею монеткою забот.
И будет тень состава над землёй,
Косой стрелой, чертой, после которой
Актёр сойдёт на станции «Покой».
Почудилось – ему в дорогу скоро.
2006
«Когда-нибудь утром вокзальную площадь осветит…»
***
Когда-нибудь утром вокзальную площадь осветит
Лучистым проснувшимся голосом птаха слепая.
И выпадет в руки того, кто улыбчиво встретит.
И будет смеяться, и будет смолкать, замирая.
А конь, осторожно ступая, свезёт их на берег,
Туда, где друзья разложили палатки и песни.
И город послушно раскроет навстречу все двери,
Чтоб не было больно и грустно, и не было тесно.
Ветра со стола посшибают под утро стаканы,
И лучшие песни подарены будут, и строки.
Присядут на берег и будут молчать об Афгане.
И слушая море, забудут, что всё ж одиноки.
И служба, и дружба, и годы, и дальние тропы.
И те рубежи, на которых свой выбор вершили.
Всё это – дорога, всё это даётся от Бога.
И живы пока, поживем, коль до встречи дожили.
Покатится время монеткой по плахе причала.
У птахи взлохмачены перья – душа нараспашку.
Когда-нибудь утро прольётся из чаши вокзала.
И хочется верить, что это случится однажды.
«Колокольная чаша зовёт меня с юго-востока…»
***
Колокольная чаша зовёт меня с юго-востока,
И звенят в предвкушенье полёта мои позвонки.
Но не тяжек рюкзак и гитара, что с правого бока.
И не тяжки уже предрассветные сны и стихи.
Распахнусь на ветру и припомню, что было так горько
Ровно месяц назад выходить на далёкий маршрут:
Тучи в небе толпились, клыкастые книжные орки,
Лишь товарищ тогда выручал, говорил: «Подвезут!»
Круговерть, круговерть закружила, разбила о берег.
Искушение, морок, сомненье – плевали в глаза.
А когда мы шагнули на землю в Тулонской аллее –
Начиналось иное, и кончилась злая гроза.
Я полжизни без моря жила, бестолково воюя,
За пределы рассудка кидаясь в похмельном бреду.
Только что мне теперь – от звезды до звезды я кочую,
От себя до себя настоящей упрямо иду.
Разделив пиалу, дописать непокорную песню,
На узбекском смеяться, на русском привычно молчать.
Осознав, наконец, что «сиротство» – когда тебе нечем,
Да и не для кого всё на свете сначала начать.
2006
31 августа 2006 года
Я разбился, пытаясь пробиться сквозь облака.
Тупо смахивал кровь с губы, целовал закат.
Просто август закончен, и время сошло на нет.
Право на осужденье, прощение. Весь ответ.
У гитары на левом скате – горит звезда.
Мы когда-то были богами. Теперь не так.
И подохнуть с тоски – единственный шаг вперёд.
Говорили, но как поверить, что всё пройдёт?
Всех простил – обрастая шерстью, ковал замки.
Отпустил – себя на ветер, других – в пески.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
