Текст книги "Билет во вселенную"

Автор книги: Дэймон Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Планета была мертва. Он чувствовал иррациональную уверенность в этом. Она ощущалась, как мертвая. Даже малейшее дуновение ветерка не нарушало ее гробовой покой. Только белесая облачная пелена, огромный утес и бессмысленные цветные пятна внизу.

Фолк вернулся к рычагу и нажал на него.

На этот раз он внимательно наблюдал, как рычаг опускается вниз до упора. Не было ни намека на перемещение, ничего. Только что рычаг был у него под рукой, а в следующий миг он оказался вверху, на исходной позиции. Как будто он прошел сквозь руку Фолка, а тот не увидел и не почувствовал.

Фолк повернулся.

Глубокая синяя ночь. Мерцание звезд на небе. Внизу – плоская синяя равнина, уходящая вдаль на сколько хватает глаз.

Фолк шагнул наружу, на ледяную равнину и осмотрелся, а затем поднял взгляд к небу. Небо было так похоже на небо его детства над Мичиганом, что Фолк испытал безумную уверенность в том, что оказался на Земле. Где-нибудь в Антарктике, около полюса, – вот почему никто до сих пор не нашел эту Дверь. Он машинально поискал Большую Медведицу и Пояс Ориона, и тут же понял, что ошибся.

Он не увидел ни одного из знакомых созвездий. Это были чужие звезды, чужое небо. Фолк вспомнил известные ему созвездия южного полушария Земли, но их здесь тоже не было.

Прямо над его головой была группа из восьми звезд, две из них – очень яркие. Четыре располагались по прямой, остальные охватывали их почти правильным полукругом. Фолк был уверен, что никогда не забыл бы такое созвездие, если бы видел его прежде.

Он перевел взгляд на горизонт, который был чернее неба. Откуда ему знать, что свет, тепло, безопасность, знания не ждут его там, не так уж далеко?

Фолк вернулся в параллелепипед. По милости Вольферта ему достался марсианский скафандр, что значило несколько недель – а, если повезет, месяцев – жизни. Лучше, чем он мог надеяться, и все равно мало. Либо он найдет то, что ищет, совсем рядом с Дверью, либо не найдет вообще.

Он снова нажал на рычаг. Здесь тоже была ночь. Но, когда Фолк выглянул наружу, он увидел под звездами улицу, по обе стороны который выстроились огромные постройки.

Давление атмосферы оказалось невелико, но компрессор будет работать. Лакмусовая бумажка дала отрицательный результат. Спичка загорелась и некоторое время горела, хотя и слабо.

Фолк включил компрессор и перекрыл подачу воздуха из баллонов. Затем включил фонарь на шлеме и вышел на улицу.

Строения представляли собой вариации на одну тему. Пирамиды и конусы, остроконечные и со срезанными верхушками, они все сужались кверху – так что, несмотря на огромные размеры, они не загораживали небо. Сделав несколько шагов, Фолк посмотрел вверх, подсознательно ожидая увидеть созвездие в форме полукруга. Но его на небе не оказалось. Фолка вдруг осознал тот факт, что он может находиться сейчас через пол-галактики от той равнины, где стоял пять минут назад. Это его потрясло.

Он мысленно нарисовал Галактику – овальное пятно тумана на фоне черноты. Около одного из фокусов эллипса он поместил яркую точку Солнца. Затем он поставил еще одну точку и соединил с предыдущей яркой линией. Затем еще одну, и еще. Нарисованные им линии сложились в большую букву "N" поперек овала.

Непостижимо. Раса, которая может свободно пересекать Галактику, но не делает разницы между пунктами назначения?

Единственной альтернативой этому предположению было следующее. Дверями можно управлять, но система управления людям просто недоступна, как непонятна дикарю запутанная схема линий трубопоезда. Однако ум Фолка отвергал этот вариант. Механизм Двери был простым и ясным. Параллелепипед и рычаг. Внешний вид отражает функцию. Облик Двери говорил "Иди!", но не говорил "Куда?"

Фолк снова перевел взгляд на здания. Теперь он рассмотрел, что верхняя четверть стен подверглась сильной эрозии и была покрыта выщербинами глубиной в ладонь. Он глянул на мелкий оранжевый песок, ровным слоем застилающий улицу, и увидел, что двери домов засыпаны песком почти доверху. Судя по всему, город много лет лежал погребенный в песках, над которыми торчали только верхушки зданий. И лишь совсем недавно пески сдвинулись и обнажили город.

Щели между притолоками дверей и уровнем песка были узкими, но Фолк решил, что сумеет протиснуться. Он выбрал одно здание, повернулся к нему круг яркого света от фонаря упал на древние стены – и замер посреди улицы, не в силах заставить себя действовать.

Он посмотрел назад, на Дверь, словно ища поддержки. Стеклистый коричневый параллелепипед был там – чистый и блестящий, с безупречными линиями и углами. Не подвластный времени. Фолк вдруг понял, что его беспокоило. Этот город был мертв. Мертв, как планета гигантского утеса или планета ледяной равнины. Каменные здания города постепенно приходили в упадок, а его строители давно уже обратились в прах.

Фолк согласился с Вольфертом, когда тот сказал, что Фолк отправляется в дорогу в поисках знания и надеется когда-нибудь вернуться через Двери в Солнечную систему, принеся с собой знание, которое поможет преобразовать мир. Но по большому счету это не соответствовало истине. Да, Фолк убеждал себя, что именно такова его идея, но это был самообман. Извинение, которое он сам себе придумал.

Он не любил человечество, и не видел причин спасать его от последствий его же собственных слабостей. Если бы им действительно двигало стремление спасти людей, он вовсе не должен был бы покидать Землю. Наоборот, ему следовало остаться, пробиться в правящую элиту и организовать революцию изнутри. Шансы на успех были бы невелики, но они были бы.

Да, он мог так поступить. Но ради чего? Чтобы уничтожить тот единственный ограничитель, который не дает человечеству покончить с собой?

Хоть так, хоть эдак – все едино. Человечество, не управляемое аналогами, не годилось для того, чтобы колонизировать галактику. У управляемого человечества не хватало на это смелости. Цивилизация людей Земли попросту была тупиком, неудавшимся экспериментом. Человечество было грязным зверем, который пожирает свою планету и гадит там же. Человек способен на любой кошмар, на любое извращение и деградацию.

Однако Двери свидетельствовали о том, что в Галактике некогда существовала другая цивилизация, достойная звезд. Фолк не верил, что она мертва. Камень крошился, ржавел металл, и расы, которым служило и то, и другое, исчезали из памяти мира. Но Двери выглядели все так же, и по-прежнему действовали. Своим существованием они отрицали время.

Древняя мудрая раса ушла куда-то, не оставив за собой иного следа, кроме Дверей...

Фолк повернулся и, даже не бросив прощального взгляда на огромные каменные конусы и пирамиды, направился к стеклистому параллелепипеду.

Не доходя до него трех ярдов, Фолк увидел следы.

Следов было пять. Пять отпечатков ноги на песке около Двери. Как Фолк ни искал, больше следов он не нашел. Два отпечатка вели прочь от параллелепипеда, три существо сделало на обратном пути, ибо один из них пришелся поверх самого первого. Следы были размером меньше отпечатка ноги Фолка и имели форму овала со спрямленными длинными сторонами. Фолк долго разглядывал их, как будто надеялся таким путем извлечь из отпечатков больше информации. Безуспешно.

Следы не принадлежали человеку. Ну и что это доказывало?

Они были оставлены здесь не так давно. Фолк не знал, какие ветра гуляют над этим миром, но было очевидно, что пески вокруг мертвого города обрели свой нынешний вид не раньше, чем несколько лет назад. И даже эта логическая цепочка не вела никуда.

Следы мог оставить один из строителей Двери. А мог – такой же странник, как и сам Фолк. Варвар, идущий по стопам старших.

Самое обидное было то, что, найдя след, Фолк не мог пойти по нему. Ибо след уходил в Дверь – к любой звезде из шестидесяти миллиардов.

Фолк шагнул в параллелепипед и в очередной раз нажал на рычаг.

3

Ослепительный белый свет болью резанул по глазам. Чудовищный жар опалил тело. Задыхаясь, Фолк навалился на рычаг.

Медленно гасли цветные пятна под веками. Фолк открыл глаза, и вновь увидел ночное звездное небо. Должно быть, подумал он, в предыдущий раз он попал на планету сверхновой звезды. Сколько таких еще встретится ему на пути?

Он шагнул к выходу. Пустыня; ни прутика, ни камешка.

Фолк вернулся к рычагу. Снова свет, терпимой яркости. Свет и буйство красок.

Он осторожно высунулся наружу. Восприятие медленно адаптировалось к незнакомым цветам и образам. Его глазам предстал красочный ландшафт под тропическим солнцем. Вдалеке виднелись серо-фиолетовые горы в туманной дымке. Он увидел рощу странных деревьев – высокие прямые стволы были увенчаны тяжелыми иссиня-зелеными листьями, формой напоминающими листья пальмы или папоротника. А прямо перед ним лежала огромная прямоугольная площадь, которую покрывала плита, казавшаяся высеченной из цельного куска нефрита. Слева и справа площадь окаймляли низкие строения с плоскими крышами, сделанные из темного стеклистого материала разных цветов синего, коричневого, зеленого и красного. А посреди площади стояла группа живых и, судя по всему, разумных существ.

Сердце Фолка рванулось вскачь. И причиной тому была, как ни странно, не встреча с живыми существами.

Дома по обе стороны площади были сделаны из того же неподвластного времени и погоде материала, что и Дверь. Слепая удача привела его наконец в нужное место!

Фолк присмотрелся повнимательнее к существам на площади. По какой-то непонятной причине они вызвали у него чувство разочарования и досады. Существа эти, как видно, происходили от ящеров. Они были изящными, высокими, узкоплечими, с гибким позвоночником. Животы их имели розовую окраску, спины – коричневую, цвета умбры. Через плечо у них были переброшены патронташи, одежды не было. Существа о чем-то переговаривались, сопровождая слова быстрыми резкими жестами. Несмотря на всю необычность этих существ, Фолк сразу понял, что они – не те, кого он искал.

Слишком уж они походили на людей. Вот один отделился от группы беседующих, направился в сторону, затем вернулся и вклинился между двумя спорящими. Он что-то крикнул, сердито жестикулируя, и снова покинул группу. Он двигался нескладными птичьими движениями, резко запрокидывая голову при каждом шаге.

Из пяти остальных двое спорили, двое стояли и слушали, внимательно склонив головы. Еще один стоял чуть поодаль и оглядывался вокруг с презрительным видом.

Они казались смешными, как кажутся смешными обезьяны – потому что напоминают людей. Человека забавляет его отражение в зеркале. Расы человеческие смеются друг над другом даже тогда, когда следовало бы плакать.

"Это туристы", – подумал Фолк. – "Один хочет в Лидо, другой настаивает, что сначала надо посмотреть Гранд Канал, третий злится на первых двух за то, что они впустую тратят время, еще два – чересчур робкие, чтобы вмешаться, а последнему все равно".

Он не мог представить, как они встретят его появление. Во всяком случае, не с распростертыми объятиями. Возможно, захотят прихватить с собой в качестве сувенира. Фолк хотел добраться до стеклистых зданий, но счел за лучшее подождать, пока существа скроются из виду.

Тем временем он решил протестировать здешнюю атмосферу. Давление оказалось на самую малость меньше стандартного земного. Лакмусовая бумажка осталась чистой. Спичка радостно разгорелась, совсем как на Земле. Фолк отключил подачу воздуха, осторожно открыл клапан шлема и втянул носом воздух.

После затхлой атмосферы скафандра глоток свежего воздуха оказался такой роскошью, что у Фолка на глазах выступили слезы. Воздух был теплым и насыщенным ароматами цветов. Фолк отстегнул шлем и откинул его на спину. Легкий ветерок ласково огладил его лицо, пошевелил волосы.

Фолк снова высунулся наружу и остолбенел. Отряд существ направлялся прямехонько к нему. Фолк быстро убрал голову, машинально бросил взгляд на рычаг, и опять выглянул из Двери.

Его заметили. Теперь существа бежали к нему неуклюжими скачками, судорожно дергая головами на бегу. Бегущий впереди открывал и закрывал треугольный рот, и Фолк услышал, как дыхание рывками вырывается у него из груди. Фолк выскочил из Двери, резко рванулся вправо и побежал.

К несчастью, ближайший дом с открытым входом был не первым в ряду. На полдороги к нему Фолк обернулся. Преследующие растянулись в цепочку. Задние отстали, зато первый был от Фолка всего в нескольких ярдах.

Эти существа бегали быстрее, чем можно было решить по их виду. Фолк попытался заставить свои ноги в тяжелых ботинках двигаться быстрее. Уже у самого входа он снова оглянулся. Ящер был от него на расстоянии одного прыжка и тянул руки к Фолку, растопырив пальцы с подушечками на концах.

Фолк отчаянно повернулся к нему лицом. Ящер прыгнул, и Фолк встретил его ударом кулака в морду. Ящер зашипел, как паровой свисток, и рухнул под ноги человеку. Фолк стремглав бросился в открытую дверь здания.

Дверь мягко закрылась за ним – лист синего стеклистого вещества скользнул вниз и запечатал отверстие входа.

Фолк уставился на то место, где был вход. Сквозь прозрачную стенку он увидел ящеров, которые столпились перед домом, лихорадочно жестикулируя и пытаясь заглянуть внутрь. Во всяком случае, было ясно, что дверь перед ними не откроется.

Вот откроется ли она перед Фолком, когда он захочет выйти обратно это другой вопрос.

Он осмотрелся вокруг. Внутри дом представлял собой одну большую комнату – такую большую, что Фолк едва мог разглядеть дальние стенки. На полу были в полном беспорядке расставлены разнообразные ящики – ящики с откидными крышками наподобие сундуков, короба без верхней крышки и ящики без боковой стенки вроде полок. Между ящиками были кучками насыпаны какие-то мелкие предметы. Почти все, что видел вокруг Фолк, было сделано из того же самого стеклистого материала.

В комнате не было ни следа пыли. Теперь, когда Фолк обратил на это внимание, он сообразил, что не видел ни на одной из Дверей ни пылинки. Как они этого добились, он даже предположить не мог. Он подошел к ближайшему ящику, который был на четверть заполнен предметами разной формы и величины.

Фолк покопался в ящике и выудил оттуда оранжевое стеклистое веретено, внутри которого переплетались искрящиеся нити, образуя причудливый рисунок. Он положил веретено обратно и взял полую опалесцирующую сферу, составленную из двух половинок. Как Фолк ни старался, он не сумел разнять ее на части. Он вернул сферу в ящик и подобрал коричневый стеклистый предмет, имеющий форму сдвоенного полумесяца, пересеченного насквозь диагональной плоскостью...

Спустя полчаса Фолк окончательно убедился, что не найдет здесь никаких справочников, руководств или даже просто книжек с картинками, которые пролили бы свет на тайну создателей Двери. Если он и найдет здесь какой-то ключ к пониманию, то только исследовав здание целиком.

Ящеры отвлекали Фолка. Он видел сквозь стенки здания, как они прижимают морды к стеклистой поверхности, таращатся на него маленькими круглыми глазками и размахивают руками. Однако, наблюдая за ними, он узнал полезную вещь.

Группа ящеров, околачивавшихся перед домом, наконец разделилась. Одного они оставили сторожить дверь, а остальные разошлись в разные стороны. Фолк увидел, как один из них вошел в дом на противоположной стороне площади, и дверь за ним закрылась. Чуть позже за ним последовал еще один и принялся колотить в дверь. Дверь открылась только тогда, когда первый ящер приблизился к ней изнутри. Какой-то скрытый механизм, недоступный пониманию Фолка, судя по всему, реагировал на присутствие живого существа внутри здания. Когда дом был пуст, входная дверь оставалась открытой, но стоило кому-то зайти внутрь, она закрывалась, и открывалась теперь только с разрешения того, кто находился внутри.

Это добавило еще одну черточку к описанию создателей Двери, которое Фолк складывал в уме. Они не дорожили собственностью и не боялись, что в отсутствие хозяев в дом заберутся воры – зато в высшей степени уважали стремление личности к уединению.

Сначала Фолк посчитал, что это здание служило производственным помещением, складом или общественной спальней – во всяком случае, предназначалось для большого количества народа. Теперь он пересмотрел свое мнение. Надо полагать, каждый дом был личной территорией одного существа или двух-трех, если у них были семейные группы. Но зачем столько места и разных принадлежностей одному существу?

Фолк снова произвел мысленное сопоставление, которое уже вошло у него в привычку. Он задал себе вопрос: что бы подумал пещерный житель о трехэтажной квартире миллионера в Нью-Йорке?

Сравнение помогло, но не слишком. Окружающие его предметы представляли собой инструменты непонятного назначения. Фолк не мог заставить их работать, так что они ничего не говорили ему о хозяевах Двери. Здесь не было ничего, что он мог бы сравнить с кроватью, столом или душем. Он не мог вообразить существ, которые здесь жили.

Фолк сделал над собой усилие, чтобы перестать размышлять в человеческих категориях. Значение имели только факты как таковые, а вовсе не его предрассудки и предпочтения. И как только Фолк взглянул на факты непредвзято, то, что казалось ему преградой, стало путеводной нитью. Нет ни кроватей, ни столов, ни душа? Значит, строители Двери не спали, не ели и не мылись, как это делают люди.

Возможно, подумал Фолк, они и не умирали.

Это была раса, приспособленная к жизни среди звезд...

Загадка заброшенного дома дразнила его воображение. Почему, построив этот город, они покинули его? Почему, распространив сеть Дверей по всей Галактике, они перестали ей пользоваться?

На первый вопрос он ответил быстро. Окинув взглядом беспорядок комнаты, Фолк снова вспомнил свое сравнение – дикарь в апартаментах миллионера – и смиренно поправил себя. Вовсе не шикарная квартира, нет... походная палатка.

Что-то заинтересовало их на этой планете. Невозможно сказать сейчас, что именно, ибо это было давно – очень давно, в те времена, когда Марс еще был полон жизни. Но что бы их ни привлекло, несколько существ, принадлежащих к расе создателей Двери, прибыли сюда посмотреть на это. Закончив свои дела, они отбыли, покинув временный лагерь с такой же легкостью, как человек оставляет сложенный на скорую руку грубый шалаш из веток.

А все эти предметы, которые они бросили здесь? Кубы, конусы, странные объемные фигуры – вещи, которые могли бы оказаться бесценными для людей... "Пустые консервные банки", – подумал Фолк. – "Тюбики из-под зубной пасты, оберточная бумага".

Они оставили город вместе со множеством вещей просто потому, что все это для них ничего не стоило.

Солнце стало красным, клонясь к горизонту. Фолк посмотрел на хронометр, вделанный в запястье скафандра, и к собственному удивлению обнаружил, что прошло уже больше пяти часов с тех пор, как он расстался с Вольфертом на Марсе.

Он ничего не ел с тех самых пор. Фолк вытащил из рюкзака съестные припасы и глянул на этикетки консервных банок. Но есть ему не хотелось. И усталости он почему-то не чувствовал.

Фолк перевел взгляд на ящеров снаружи. Теперь они бегали туда-сюда по площади, вынося из зданий охапки драгоценного мусора и упаковывая их в большие красные коробки. Как раз, когда Фолк наблюдал за ними, над дальним концом площади появилось и стало медленно дрейфовать в воздухе непривычного вида сооружение. Это было нечто вроде открытой летающей лодки, которой управляли двое ящеров. В воздухе ее, по-видимому, удерживали два крыла, вырастающие из бортов. На концах крыльев были обращенные к земле конусы обтекаемой формы.

Лодка подплыла к груде заполненных коробок и зависла над ними. В ее днище открылся люк, и из него опустился крюк на трех канатах. Ящеры на площади засуетились, обвязывая канатами коробки и цепляя канаты к крюку.

Фолк лениво наблюдал за ними. Лодка начала подниматься, и крюк следом за ней, таща вверх груду коробок. В последний момент один из ящеров набросил на крюк еще одну петлю.

Новая коробка оказалась тяжелой. Выбрав слабину, крюк дрогнул и остановился. Лодка слегка накренилась. Затем она продолжила подъем, и поднималась нормально, пока весь груз не оказался футах в десяти от земли.

Один из трех канатов, на которых висел крюк, неожиданно лопнул. Фолк увидел, как канат стегнул воздух, словно живой; груз тяжело накренился на один бок, и лодка перекосилась. Пилот тотчас направил ее вниз, чтобы снять нагрузку с двух оставшихся канатов.

Ящеры внизу бросились врассыпную. Тяжелый груз рухнул на площадь. Мгновением позже рядом с ним рухнула лодка. Она продолжала вздрагивать и покачиваться, пока пилот решительным жестом не выключил моторы.

Все ящеры сбежались к лодке. Двое пилотов выбрались наружу, и ящеры принялись совещаться. В конце концов пилоты снова влезли в лодку и подняли ее на несколько футов, а остальные стали отцеплять канаты от крюка. Потом они снова заспорили между собой. Фолк разглядел, что люк в днище лодки закрыт и как-то странно перекошен. Надо полагать, он был поврежден и больше не открывался.

Лодка снова опустилась на землю. После долгих споров и размахивания руками ящеры распаковали коробки и отобрали часть предметов. Отобранные вещи они погрузили в две коробки, которые затем с большим трудом установили в кубрике лодки. Остатки разоренного груза остались валяться на площади.

Воздушная лодка улетела, и ящеры ушли в том же направлении. Один из них задержался, чтобы бросить последний взгляд на Фолка. Он некоторое время вглядывался сквозь стенку внутрь дома и махал руками, потом сдался и ушел вслед за остальными. Площадь опустела.

Прошло немного времени, и Фолк увидел, как за городом поднялся в небо столб белого пламени с серебряной искоркой наверху. Он рос вверх, загибаясь в арку и делаясь все тоньше, пока не достиг зенита, а потом сошел на нет и исчез.

Значит, ящеры прилетели сюда на космическом корабле. Они тоже не посмели воспользоваться Дверями. Не приспособленные жить среди звезд. Недостойные. Слишком похожие на людей.

Фолк вышел из дома на площадь и остановился. Ветерок ворошил ему волосы. Солнце садилось за горы, и все небо окрасилось в красноватый цвет, как будто над западным горизонтом кто-то раскинул алую пелерину. Фолк смотрел на небо, не в силах оторваться, пока красный цвет не уступил место фиолетовому, а тот постепенно не растворила тьма. Появились первые звезды.

Это был хороший мир. Вероятно, человек мог бы остаться здесь и прожить жизнь в спокойствии и уюте. Наверняка среди плодов здешних деревьев найдутся съедобные, найдется и вода неподалеку. Климат превосходен. И опасных зверей здесь явно нет, иронически подумал Фолк, иначе эти суетливые туристы не разгуливали бы так беспечно.

Если он искал только место, где бы укрыться, то лучшей планеты ему не найти. На какой-то миг Фолк почувствовал сильное искушение. Он вспомнил жар и холод мертвых миров, в которых побывал, и подумал, найдет ли еще когда-нибудь такую приветливую планету, как эта. А еще он теперь знал, что если раса создателей Двери и существует до сих пор, они давно забросили свои форпосты. Быть может, они живут сейчас на одной-единственной планете из всех доступных им миллиардов. Фолк умрет раньше, чем найдет ее.

Он посмотрел на беспорядочную груду предметов, которую ящеры оставили посреди площади. Одна коробка была вскрыта, но не опорожнена – именно та последняя, из-за которой произошли все неприятности. Вокруг нее, словно детские игрушки, были разбросаны красивые стеклистые вещицы – красные, зеленые, синие, белые, желтые.

Если бы ящеры забыли здесь одного из своих, он бы в конце концов нашел, чем утешиться.

Фолк со вздохом повернул обратно к дому. Дверь скользнула вниз, закрываясь за ним. Фолк собрал свои вещи, забросил за плечи рюкзак, надел и загерметизировал шлем.

Небо было уже совсем черным. Фолк остановился, чтобы взглянуть на знакомую размашистую полосу Млечного Пути. Потом он включил фонарь на шлеме и повернулся к Двери.

Луч света упал на разворошенные коробки ящеров, и Фолк заметил угол какого-то предмета, сделанного не из блестящего стеклистого материала. Фолку этот предмет показался каменным.

Он подошел к коробке, нагнулся над ней и разгреб верхний слой.

Перед ним лежала каменная плита, которой чьи-то руки придали форму клина. На сравнительно ровной поверхности была выбита надпись. На английском языке.

Сердце Фолка бешено заколотилось. Он опустился на колени перед каменной плитой и стал читать то, что было на ней написано.

"Двери останавливают процесс старения. Мне было тридцать два, когда я покинул Марс. С тех пор я практически не изменился, хотя скитался от звезды к звезде лет двадцать, не меньше. Только нельзя останавливаться. Я задержался здесь на два года и понял, что старею, как обычный человек.

Я обнаружил, что Млечный Путь выглядит примерно одинаково со всех планет, на которых я до сих пор побывал. Это не может быть простым совпадением. Я полагаю, что Двери перебрасывают путника по случайному принципу только внутри концентрического пояса звезд. Рано или поздно он попадает в Дверь, которая пропускает его в следующий пояс, расположенный внутри предыдущего. Если я прав, конечная цель – это Центр Галактики.

Там и встретимся! Джеймс И.Таннер, родом с Земли".

Фолк поднялся с колен, ослепленный блистающим видением, которое предстало ему. Он подумал, что теперь понимает, почему Двери действуют наугад, и почему их строители больше ими не пользуются.

Когда-то – возможно, миллиард лет назад – они безраздельно владели Галактикой. Но многие из принадлежавших им миров были маленькими планетами вроде Марса, неспособными вечно удерживать атмосферу и воду. Миллионы лет назад хозяева Галактики стали покидать ставшие непригодными планеты. Тем временем на других планетах, которые к тому времени только остыли, зародились младшие разумные расы. Жалкие крикливые создания. Люди. Ящеры. Мелюзга, недостойная звезд.

Но даже человек способен научиться, если проживет достаточно долго и достаточно много повидает. Джеймс Таннер не назвал себя гражданином США или представителем земного космического корпуса. Он подписался "родом с Земли".

Итак, путь намеренно сделали долгим и трудным. Младшие расы не высовывались со своих планет. Но для человека или ящера, который готов был ради знания пожертвовать тем, что среди его расы считалось жизнью, путь был открыт.

Фолк выключил фонарь и поднял взгляд к бриллиантовому туману Галактики. Где он будет через тысячу лет? Около какой из светящихся искорок тумана?

Во всяком случае, он не обратится в прах. В бездарный и бесполезный прах, всеми позабытый. Он будет странником, которому известна конечная цель. И, может быть, к этому времени он уже пройдет половину пути до цели.

Вольферт будет напрасно ждать его возвращения, но это неважно, ведь Вольферт счастлив – если только это можно назвать счастьем. А на Земле будут вздыматься и исчезать горы, еще долго после того, как человечество погибнет и будет забыто.

Возможно, к этому времени Фолк уже доберется домой.