Текст книги "По ту сторону барьера"

Автор книги: Дэймон Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Найсмит затаил дыхание; голубое свечение продолжало становиться все ярче и ярче, и теперь он уже мог различить короткую и толстую форму какого-то предмета, висящего в воздухе.

Предмет напоминал кусок трубы, изогнутой вниз, образуя нечто похожее на букву Г. Теперь, по мере увеличения интенсивности свечения он уже видел, что это был пистолет: пистолет совершенно точно, хотя и не похожий на те, что ему до сих пор доводилось видеть. Ручкой он был обращен к нему, ствол – в противоположном направлении. Тяжелый и короткий, он имел утонченные и говорящие о мощи линии, которые плавно переходили одно в другую. Интуиция подсказывала, что он принадлежал к тому же семейству, что та загадочная машина, которую передал Ремсделл; совершенно разнясь по форме, они, тем не менее, были как братья.

Он висел без поддержки, твердый и реальный, и все же в голубом свете выглядел почему-то призрачным. Его размеры были больше любого пистолета, изготовленного для нормальной человеческой руки. Найсмит даже смог представить себе, как он встает с постели, подходит и берет в руки его рукоятку. Но он понимал, что его кисти едва ли хватит, чтобы охватить ее, а пальцы едва ли достанут, чтобы нажать спусковой крючок.

Тишина стояла абсолютная. Найсмит позабыл дышать.

Ощущение угрозы по прежнему стояло в комнате, даже еще более сильное, чем раньше: частично оно исходило от оружия, висевшего в воздухе, частично от каких-то теней за ним. Пистолет излучал грубую силу. Найсмит испытывал желание коснуться его и одновременно инстинктивно боялся этого… боялся той пожирающей энергии, которая может высвободиться, если он коснется спускового крючка. Он четко представлял себе, что это был необычный пистолет.

И тут темнота, казалось, приподнялась.

В дальнем конце комнаты, где должны были находиться кухонный и платяной шкафы, Найсмит увидел Нечто, которое шевелилось, совершая какие-то невероятные движения, похожие на движения водоплавающей рептилии, и смотрело на него крошечными красными глазками.

Сам не понимая как, он оказался вне кровати. Каждый его мускул был напряжен, волосы на голове стояли дыбом.

Создалось впечатление, что пистолет подплыл ближе.

Темнота рассеялась еще больше, и Найсмит увидел это Нечто, которое было похоже на насекомое и рептилию одновременно. Он даже услышал, как терлись друг о друга защитные пластины, когда оно двигалось.

Неожиданно высокий голос прошептал:

– Зуг! Зуг! Убей его! Возьми пистолет… убей его, быстро!

Найсмит одной рукой схватил стоящее рядом с кроватью деревянное кресло, размахнулся и изо всей силы запустил, причем проделал это так быстро, как никогда в той жизни, что он помнил. Кресло врезалось в висящий в воздухе пистолет.

Раздался звук, похожий на звук разрываемого шелка, за которым последовала ослепительная вспышка голубого цвета, которая прошла волной по стенам и исчезла. Наполовину ослепленный, с гулко стучащим в груди сердцем, Найсмит нащупал на стене выключатель и зажег в комнате свет.

Пистолет исчез. Тварь исчезла. На середине комнаты лежало разбитое и почерневшее кресло.

3

1. Зуг. (Подчеркнуто дважды).

2. Мисс Лолл (?).

3. Сожжены: Ремсделл, миссис Бекер, кресло.

4. Чуран (?).

5. Машина Ремсделла, имеющая что-то общее с тем пистолетом.

6. Почему Чуран сначала обвинил меня, а затем вызволил из тюрьмы?

7. Почему???

Найсмит уставился в написанный им перечень. В нем просматривалась определенная картина, но сейчас она была еще смутной, что вызывало раздражение. Он встал из-за стола и сделал круг по гостиной, нервно двигаясь и нетерпеливо зачесывая при этом волосы назад. Была середина утра: к восходу солнца он в конце концов уснул снова и проспал до десяти.

Он опять уселся за стол и, прищурив глаза, принялся разглядывать перечень. Взаимосвязь… Он провел легкую карандашную линию между фамилией мисс Лолл и Чураном. Эти двое очевидно связаны между собой по месту происхождения… одна из восточной Индии, другой, если исходить из фамилии, вероятно, иранец… При этой мысли он почувствовал некоторую неудовлетворенность, но не смог понять причину и продолжил. Теперь он вспомнил, что мисс Лолл всегда сидела в аудитории одна; другие студентки из восточной Индии неизменно сидели вместе, шушукающимися группками. Не избегала ли она их, потому что, несмотря на фамилию, не была индианкой?

Почему Чуран носил актерский грим?

Почему, почему, почему…

Карандаш с треском сломался у него в пальцах. Глубоко задумавшись, Найсмит откинулся назад. Прошлой ночью он сделал одну правильную вещь, это он чувствовал интуитивно. Абсолютно правильно было, что он запустил стулом в этот призрачный пистолет. Сразу после этого его охватило всепоглощающее чувство облегчения, почти полного освобождения. Но почему? Что произошло бы, если бы он прикоснулся к пистолету?

Он подумал о почерневшем кресле и вздрогнул. Но почему-то ему было известно, что это не ответ на вопрос.

Один за одним он снова начал просматривать пункты своего перечня. После некоторого колебания он все-таки нарисовал пунктирную линию между пунктами «Сожжены» и «Машина Ремсделла».

Мысль, которая пришла ему прошлой ночью в тюрьме, теперь начала приобретать форму. Ремсделл умер после того, как передал машину от Чурана. Миссис Бекер умерла после того, как перенесла машину со стола в чулан. Общий знаменатель: они оба держали ее в руках.

Найсмит встал и прошел в чулан. Машина тускло мерцала на полке. Испытывая внутреннее сопротивление, он потянулся и стянул ее вниз. Она увесисто и удобно легла ему в руки, и имела достаточный вес, чтобы обыкновенный человек, для удобства должен был бы держать ее на уровне груди.

Именно так должны были поступить Ремсделл и миссис Бекер. И они получили ожог груди, лица и рук, то есть, в радиусе примерно полтора фута от точки, где их руки держали машину.

Если он прав, то сейчас он держал в руках вещь, обладающую пугающей силой.

Но, тем не менее, сам-то он держал эту машину, и не один раз, как делал это и сейчас.

Медленно он поставил аппарат назад на полку чулана. Вернувшись к столу, он наклонился над ним и принялся напряженно всматриваться в перечень.

Пистолет… по внешнему виду похожий на первую машину, и, судя по всему, обладающий такой же ужасной мощью. Он взял карандаш и нарисовал еще одну линию между пистолетом и машиной. Затем провел по ней второй раз, делая ее жирнее. Пистолет появился после того, как он принес машину в квартиру. Это была еще одна связь; если бы ему удалось проследить их все, тогда бы он разгадал эту тайну.

Глядя на последние пункты, содержащие вопросы о мотивах, Найсмит нахмурился, но затем оставил их и вернулся к началу перечня.

Зуг. Теперь, при воспоминании о призрачном существе, которое он видел в спальне прошлой ночью, это слово вызвало у Найсмита неприятные до скрежета зубов чувства. Что это было? Фактически он знал не больше, чем до того. Но после этой ночи Найсмит всеми печенками чуял, что кошмарное существо не просто ему привиделось. Оно существовало в действительности.

Мисс Лолл. По крайней мере это то место, с которого можно начать. Именно она все начала своим коротким вопросом:

– Что такое «зуг»?

Ее голос… не был ли он похож на тот голос, который шептал ему из пустоты прошлой ночью? Он не мог вспомнить, но чувствовал наверняка, что мисс Лолл знала о зуге значительно больше, чем было известно ему.

Она спросила не для того, чтобы получить ответ.

Тогда зачем? Чтобы заставить его начать думать, создать такое душевное состояние, в котором могут случаться и другие вещи?.. Пальцы Найсмита сжали обломок карандаша. Да, теперь ему очень хотелось встретиться с мисс Лолл еще раз.

У него промелькнула мысль взять машину с собой в университетскую лабораторию, но затем он отказался от этой идеи. Слишком опасно; он не мог допустить шанса навредить другим, совершенно невиновным людям. Собственно, эта вещь должна быть спрятана в каком-нибудь подвале… но если нет, то здесь она будет также безопасна, как в любом другом месте. Он тщательно запер за собой дверь.

Молодежь бродила по тенистым газонам университетского городка, не обращая на него никакого внимания, когда он проходил мимо. Первым делом Найсмит заглянул в регистрационный отдел.

– Долли, – обратился он к шатенке за столом, – можете мне что-нибудь сказать о первокурснице по фамилии Лолл, Самаранте Лолл?

Помощник регистратора удивленно подняла глаза.

– О… профессор Найсмит. – Она нерешительно замялась. – Но, профессор, разве вы временно не отстранены? Профессор Орвил сказал… – она смутилась и замолчала.

– Это была ужасная ошибка, Долли, – доверительным голосом заговорил с ней Найсмит. – Я никак не связан со смертью Ремсделла. Они задали мне несколько вопросов, а потом отпустили. Если хотите, можете позвонить в полицию и проверить.

– О, нет, – ответила она, но продолжала испытывать сомнение. – Хорошо, тогда, я уверена, все в порядке. Как ее зовут?

– Самаранта Лолл.

Женщина отвернулась к своим папкам.

– Да, вот здесь. Минутку. Я дам вам копию ее регистрационной карточки.

Она опустила продолговатый пластик в копировальную машину и затем протянула дубликат Найсмиту.

Найсмит принялся изучать карточку.

– Насколько я могу судить, сегодня утром она вместе с первокурсниками на занятиях по английскому у Турмонда.

Женщина посмотрела на настенные часы.

– Если хотите застать ее там, то вам лучше поспешить, профессор. Эта группа как раз сейчас заканчивает занятия.

Поспешно поблагодарив, Найсмит покинул ее. Он знал, что она, конечно, известит Орвила, и это приведет к неприятностям, может быть, даже к увольнению. Но сейчас у него не было на это времени.

Он увидел мисс Лолл среди группы студентов, расходившихся из главного входа гуманитарного корпуса. Она стояла спокойно и прямо в блузке из темного узорчатого шелка и белой короткой юбке, держа в руках книги и разные другие принадлежности, и ожидая, пока он подойдет к ней.

На этот раз он внимательно разглядел ее, и выглядела она необычно. Ее кожа имела матово-коричневый цвет, но совершенно не блестела даже на заметно выступающих скулах. Черные волосы тоже были матовыми. При его приближении ее довольно тяжеловатые черты лица оставались без всякого выражения, хотя продолговатые янтарные глаза разглядывали с некоторым скрываемым удивлением.

– Да, профессор? – проговорила она высоким голосом.

– Мисс Лолл, – он пытался побороть неожиданно появившуюся злость, которая заставляла дрожать его руки.

– Да? – повторила она.

– Что такое «зуг»?

Некоторое мгновенье они стояли молча, глядя друг другу в глаза.

– Значит вы все еще не помните? – спросила она. – Зуг, – она произнесла это слово с интонацией, в которой читалась ненависть и отвращение, – это мутировавший ортомидан.

– Мне это ни о чем не говорит.

– Ортомидан представляет собой огромное чудовище. Некоторые достигают тридцати футов в длину. Они плотоядны и очень злобные, к тому же мутанты обладают весьма высоким интеллектом.

– К какому виду они относятся? Где их обнаружили?

– Они не принадлежат к земным видам. Относительно же того, где они были обнаружены, – она заколебалась, – пока я не могу вам сказать этого.

– Почему?

– Вы не готовы. Мы думали, что вы уже подготовились, но мы ошиблись.

– Готов для чего? Что вам от меня нужно?

– Буду с вами откровенна, – медленно проговорила она, – мы хотим, чтобы вы убили зуга. Зуг находится в определенном месте, до которого очень сложно добраться. Когда вы будете готовы, мы доставим вас туда, и затем, когда вы убьете его, мы вас щедро вознаградим. – Она улыбнулась, показывая маленькие раздельно стоящие белые зубы.

Испытывая странную неприязнь, Найсмит проговорил:

– Значит, все это делалось только для того, чтобы поставить меня в положение, в котором я буду вынужден делать то, что вы хотите?

– Да.

Она снова улыбнулась, и опять Найсмит почувствовал волну отвращения.

– Но почему я?

– Потому что вы шефт. Сейчас поймете… – она порылась в своей сумочке. – Ловите!

Ее рука взметнулась, и в его направлении полетел какой-то маленький белый предмет.

Левая рука Найсмита взлетела в воздух, перехватила на лету предмет и с силой отбросила его в сторону. Предмет несколько раз отскочил от травы и замер.

– Видите? – спросила мисс Лолл, сама слегка потрясенная, глядя на него светящимися янтарными глазами. – Вот почему. Ваши рефлексы вдвое быстрее, чем у любого… нормального человеческого существа. – Она помолчала. – Ну, я уже достаточно наговорила. Еще только одно слово, профессор Найсмит. Боритесь против нас. Это то, что мы хотим. Чем сильнее вы будете сражаться, тем в большей степени вы будете готовы. А теперь – до свидания.

Она повернулась. Весь взвинченный от гнева, Найсмит шагнул к ней и схватил ее за руку.

Ее неприкрытая плоть обожгла холодом его ладонь. Она была холодна, как ящерица… или как труп.

Найсмит поспешно отпустил руку. Мисс Лолл смерила его холодным взглядом янтарных глаз, и повторила еще раз:

– До свидания, профессор Найсмит.

Она повернулась, и на этот раз Найсмит не пытался остановить ее. Он только молча наблюдал, как она скрылась за поворотом обсаженной кипарисами дорожки.

Некоторое время спустя его взгляд привлек отблеск белого на газоне в нескольких ярдах в стороне. Он подошел туда, наклонился и поднял этот предмет. Именно его бросила в Найсмита мисс Лолл. Предмет оказался хромированным цилиндром, напоминающим по виду губную помаду увеличенного размера. Он осторожно снял колпачок: внутри находилось коричневое вещество, торцевая часть которого была стерта, по-видимому, от использования. На большом пальце остался коричневый мазок, который никак не удалялся, хотя он яростно тер его носовым платком.

Повернув цилиндр, он увидел нанесенную на боковую поверхность надпись: «Средство для тонирования кожи Вестмора N3: темный загар».

Найсмит пришел домой в настроении сдерживаемой ярости. Он снова вытащил из стенного шкафа машину, и не сводил с нее глаз пока жевал сэндвич, запивая его кофе. Еда утоляла голод, но не отвлекала внимание Найсмита. Он смотрел на гладкий мерцающий металлический ящик так, словно одной силой взгляда мог проникнуть в его секреты. Металл имел голубой оттенок, похожий на цвет вороненой стали, но с цветными переливчатыми отблесками. Присмотревшись внимательнее, он различил тонкие параллельные линии от механической обработки. Скорее всего, именно они и вызывали переливы. Он тщательно изучил три овальных инкрустации, снова пытаясь повернуть или утопить их, затем попытался всунуть ноготь в щель вокруг них, но размеры были слишком малы. После этого он перевернул машину вверх дном, ища какое-нибудь соединение, но его не было: за исключением трех инкрустаций ящик представлял собой одно целое.

В его позвоночнике появилось покалывание беспокойства. Без устройств управления машина не может быть завершенной. Здесь их нет. Следовательно, машина не завершена. Устройства управления ей находятся где-то в другом месте.

Может быть кто-то совсем не здесь сейчас сидит в комнате и наблюдает за каждым шагом Найсмита, держа палец на кнопке?

Кулаки Найсмита сжались сами собой. Эта штука была опасной, смертельно опасной; сам факт, что она от Чурана, является достаточным доказательством, что она имеет целью работать против него. Но, тем не менее, это было единственной имеющейся в его распоряжении материальной уликой.

Что же было еще? Найсмит принялся вспоминать свой разговор с мисс Лолл: теперь ему казалось, что вся беседа имела едва уловимый неприятный оттенок. Воспоминание о холоде, который он ощутил, прикоснувшись к ее руке, пробежало по нервам Найсмита, как электрический ток.

Немного посидев, он встал и взял с письменного стола свой блокнот. Усевшись снова на кухне, он раскрыл его на странице, где записал все, что было ему известно о Лолл и Чуране, и ниже дописал: «Шефт. Мутант ортомидана (вид?). Неземной вид?»

Ниже нацарапал еще: «Кто же я?!», но тут же зачеркнул эту запись двумя жирными черными линиями.

Он встал, дважды прошел туда-сюда по маленькой комнате, а затем, приняв решение, подошел к визифону и набрал номер коммутатора университета. Когда ответил оператор, он произнес:

– Профессора Стуржеса, пожалуйста.

– Сейчас посмотрю, можно ли с ним связаться.

Экран стал серым, затем снова мигнул и ожил. С экрана, близоруко щурясь, посмотрел бледный молодой человек:

– Факультет биологии.

– Я бы хотел поговорить с профессором Стуржесом, пожалуйста.

– Ладно, сейчас позову. – Он исчез с экрана, и Найсмит услышал его голос, который где-то вдалеке позвал: – Эй, Гарри, сбегай вниз и скажи профессору Стуржесу, что тут к нему по видео.

После некоторого ожидания на экране появилась седая стриженная голова Стуржеса и его болезненно желтое интеллигентное лицо. Стуржес был заведующим кафедрой ксенологии; он был спокойным человеком и слыл весьма компетентным в своей области. Найсмит встречался с ним всего несколько раз, и то во время межфакультетских ленчей.

– Стуржес, мне нужна информация по вашему профилю, если вы не против.

– Ну, конечно, только разве вы… – Стуржес с прищуром посмотрел на него, на его лице было легкое подозрение.

– Да, все выяснилось, объясню при встрече, быстро проговорил Найсмит. – Между тем мне хотелось бы узнать главным образом следующее: насколько я понимаю, вне Земли не было найдено ни одной разумной гуманоидной расы. Это так?

– Совершенно верно, – ответил Стуржес, держась все еще настороженно. – Собственно говоря, не было найдено ни одной разумной расы вообще. Только одна или две с разумом на уровне шимпанзе по европейским меркам. А в чем дело?

– Мой студент попросил дать рецензию на свой рассказ, – сымпровизировал Найсмит. – Теперь вопрос может оказаться немного сложнее. Говорит ли вам что-нибудь слово «шефт»?

Стуржес с безразличным видом повторил слово и затем медленно покачал головой:

– Нет.

– Зуг?

– Нет.

– Приходилось ли вам слышать об организме, называемом ортомидан?

– Никогда, – коротко ответил Стуржес. – Это все?

Найсмит заколебался.

– Да, это все. Спасибо.

– Готов помочь в любое время, – сухо проговорил Стуржес и отключился.

Найсмит сидел, глядя в пустой экран. Расспрашивая Стуржеса, он, в общем-то, собирался спросить: может ли живой человек быть на ощупь таким же холодным, как ящерица?

Но ответ был ему известен. Рептилии и амфибии холодны на ощупь, потому что они не имеют механизма саморегуляции температуры. Температура теплокровных животных изменяется только в узких пределах; если она поднимается или опускается за эти пределы, говоря в общем, то животные умирают.

А вот температура хладнокровных животных всегда находится в пределах около двух градусов относительно температуры воздуха. Этим утром, когда он встретился с существом с именем Лолл, в университетском городке было холодно и облачно…

Найсмит встал. Его мускулы были напряжены до предела. Эти люди, кто бы они не были, знают о нем больше, чем он сам. И это было непереносимо.

– Шефт, – произнес он вслух. Слово по прежнему ничего для него не значило, не вызывало никакого образа.

Где он был, какие невообразимые вещи он делал в те тридцать один год, которые выпали из его памяти?

В каком месте на Земле… или вне ее?

«Сейчас все зависит от того, что я предприму», – хладнокровно подумал он. Каждый его нерв посылал сигнал тревоги, и он буквально ощущал, как вокруг него сгущается опасность, словно это было видимая геометрически правильная паутина.

Вдруг он вспомнил о карточке, которую ему дала помощник регистратора, и вытащил ее из кармана. В соответствии с расписанием у Лолл сегодня после обеда не было групповых занятий. Ее адрес был указан как авеню Колорадо 1034, квартира СЗО в Санта-Монике.

Подземный трубопоезд доставил Найсмита в пределах квартала от нужного ему адреса: это был один из старых серого камня жилых комплексов, построенный в период холодной войны, с глубокими бомбоубежищами и подвалами для хранения припасов внизу. «СЗО» в ее адресе означало, что она проживала в третьем подвальном помещении перестроенных бомбоубежищ.

Фойе с облупленными пластиковыми стенами было пустым. Найсмит на лифте спустился вниз в узкий коридор со слабым освещением и нумерованными красными дверьми через равные интервалы. Потолок был давяще низким; пол покрывала стертая серая кафельная плитка.

В глухом конце коридора он нашел дверь, помеченную «СЗО». Прикрепленная пластиковая табличка гласила «Лолл».

Найсмит постоял, прислушиваясь. Из-за двери не раздавалось ни звука, и у него внезапно возникло убеждение, что квартира пуста. Он нажал кнопку звонка. Дверь звякнула и широко распахнулась.

В проеме стояла мисс Лолл, одетая точно также, как он ее видел утром. Позади нее он мельком увидел неубранную комнату с зелеными стенами. В конусе желтого цвета, отбрасываемого лампой, вился вверх сигаретный дым.

– Входите, мистер Найсмит, – проговорило существо и отступило в сторону. Мышцы спины Найсмита напряглись. Он сделал шаг в комнату и остановился.

За столом, наблюдая за ним холодными янтарными глазами, сидел смуглокожий мужчина с бородой. Присмотревшись, Найсмит увидел, его сходство с Лолл было несомненным.

Найсмит прошел вперед. – Вы Чуран, – сказал он.

– Да.

– Вы послали мне машину, – мрачно проговорил Найсмит. – А затем послали адвоката, чтобы вызволить из тюрьмы.

– По крайней мере поблагодарите меня за это, – сказал мужчина, прищурив глаза. На столе перед ним была разбросана еда и смятый пластик. Он взял куриную ножку и принялся грызть ее, выплевывая кусочки хрящей. Остатки попадали в бороду. Он пристально и вызывающе посмотрел на Найсмита.

Лолл обошла кругом и села на ручку кресла. Найсмиту подумалось, что вместе они выглядели еще меньше похожими на людей, чем каждый в отдельности. Они были похожи на две гигантские лягушки, накрашенные и одетые в человеческие одежды.

По нему прошла дрожь отвращения.

– Что именно вы от меня хотите? – потребовал ответа Найсмит.

Для начала, почему не сесть и не поговорить разумно? Что терять-то?

Найсмит поколебался, затем уселся в кожаное кресло напротив стола. Как он сейчас увидел, комната была загромождена удивительным количеством разнообразных вещей. Книжки и бумаги неровными стопками были сложены на полу, кучами валялись на столах. Найсмит увидел икону, бронзового китайского дракона, пластиковую заводную игрушку, нитку дешевых зеленых бусин, банку консервированного супа. Скомканные бумаги и пластик беспечно валялись в углах. На полу были видны остатки еды. Везде толстым слоем лежала пыль.

– Что мы можем предложить вам, мистер Найсмит, за ваше сотрудничество? – спросил Чуран. Он взял апельсин и начал очищать кожицу своими испачканными жиром пальцами. – Деньги?

Найсмит не ответил.

– Знание? – осторожно проговорил Чуран. Оба существа улыбнулись.

– Отлично, – Найсмит подался вперед. – Вы заявляете, что вам все обо мне известно. Тогда давайте доказательства… Подробности.

Чуран покачал головой.

– Плата вперед, мистер Найсмит? Не очень хороший способ вести дела.

Он сделал гримасу и сказал несколько гортанных слов Лолл.

– Заключай сделку, – ответила она.

– Да… сделку. Сейчас мы не будем вам рассказывать все, мистер Найсмит. Вы уже и так кое-что узнали… что вы шефт, что ленлу-дин послали вас назад во…

Лолл прервала его каким-то шипящим словом. Он пожал плечами.

– Ладно, это не имеет значения. Вам еще много предстоит узнать.

Он затолкал себе в рот дольку апельсина и принялся жевать, закрывая глаза в такт с движением челюстями.

Найсмит почувствовал беспричинную злость.

– Вы заставляете меня идти вслепую. Почему я должен доверять вам?

Чуран выплюнул зернышко и затолкал в рот еще одну дольку апельсина.

С полным ртом он спросил.

– А у вас есть другой выбор?

– Я могу отказаться, могу остаться здесь и жить своей жизнью.

– Вы уже под подозрением в убийстве, – прокомментировал Чуран. – Вы потеряли работу…

Найсмит встал.

– Я только констатирую факты, – проговорил Чуран, глядя на него. – Если будет необходимость, вас осудят за убийство, и вы получите длительный срок заключения. Мы даже можем организовать в тюрьме для вас весьма болезненный несчастный случай.

Лолл что-то произнесла тоном предупреждения. Он пожал плечами и сказал:

– Только факты. Будьте реалистом, мистер Найсмит: если не соглашаетесь сейчас, согласитесь позднее.

От гнева Найсмит почувствовал приступ удушья.

– А если вместо этого я убью вас? – тихим голосом произнес он.

Чуран вздрогнул.

– Не убьете, – поспешно проговорил он. – Но если убьете, кто ответит на ваши вопросы?

Найсмит промолчал. Тупой указательный палец Чурана пошевелил бумаги на столе.

– Между прочим, если вы так уж хотите доказательств, то я вам дам некоторые доказательства. Посмотрите вот на это, мистер Найсмит.

Найсмит скосил глаза вниз. Пальцы Чурана подвигали к нему нечто похожее на любительскую цветную фотографию. Найсмит узнал туманную картину рыбацкого причала в Сан-Франциско, фотографию обелиска Ньюмена в нижней части Лос-Анжелеса, снимок крупным планом улыбающегося Чурана, затем в поле его зрения попало нечто другое.

Это был продолговатый предмет, похожий на кусок чистого пластика. В нем на неясном фоне были видны три крошечные фигурки.

Иллюзия глубины настолько была сильной, что казалось, будто фигурки находились ниже поверхности стола. Две из них были короче третьей, и Найсмит узнал Лолл и Чурана по их осанке даже до того, как наклонился ближе, чтобы рассмотреть черты лица. Третья же…

Он буквально окаменел, не веря своим глазам. Третьим человеком был он сам.

Нет, никакой ошибки. Вернувшись назад в свою квартиру, Найсмит вытащил из кармана фотографию и принялся ее разглядывать в третий раз. По дороге домой в вагоне трубопоезда он тоже не мог оторвать от нее глаз, так что даже вызвал подозрительные взгляды других пассажиров.

Да, вот он внутри этого пластика, выглядит, будто собрался двигаться или говорить. Рядом с ним эти два чужака, посматривающие с самодовольными улыбками.

– Где это было снято? – спросил он у Чурана. Чуран ухмыльнулся. – Не было, а будет, мистер Найсмит. Вы будете с нами в будущем и эта фотография будет сделана именно там. Как видите, спорить не о чем. – Он захихикал, и к нему присоединилась Лолл. И грубый, хрюкающий смех был настолько неприятен Найсмиту, что он сунул фотографию в карман и ушел, не оглядываясь.

Теперь же, разглядывая ее снова, он был вынужден поверить. Фоном служила комната, которая была непохожа на все, что он когда-либо видел раньше. Стены были отделаны полосами из какого-то материала ярко красного цвета и цвета слоновой кости, которые по краям снимка выглядели размытыми и нечеткими, хотя в остальной части фото резкость была хорошей. В комнате стояли кресла и столы незнакомой формы.

Всеми внутренностями он чувствовал, что комната не принадлежала к этому месту и времени. Либо он с этими существами посетил прошлое, тот темный период, к которому относятся первые тридцать один год его жизни… Либо Чуран говорил чистую правду: это был снимок того, что еще должно будет произойти – фотография из будущего.

Если эти существа могут возвращаться из будущего в настоящее время… если возможно проецирование пистолета, который он видел в своей комнате… тогда почему это невозможно с фотографией?

Но если все так, то как он сможет скрыться?

Он в одиночестве пообедал, потом пошел в кино, но после получаса обнаружил, что не имеет никакого представления, что же он, собственно, смотрит.

В эту ночь ему снился сон.