Текст книги "Любовь и преступная ненависть"

Автор книги: Дей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5
Провокационное убийство бет Конли

Было пять минут четвертого, когда Талбот возвратился домой.

В гостиной уже одетая Вики поставила пластинку Гюн Ломбардо. Услышав шум открывающейся двери, она подняла голову.

– Ты нашел ее?

– Нет. Ее нет ни в одном из отелей, а если она остановилась в резиденции Понтеров, то не желает мне открывать.

Вики сняла пластинку.

– Ты хочешь, чтобы я ушла.

– К чему это! Зло уже сделано.

Талбот налил себе виски и посмотрел в окно, поставив ногу на стул.

– И не повторяй мне, что ты огорчена, это такая же ошибка с моей стороны, как и с твоей.

Вики уселась на диван и старательно расправила складки своей желтой юбки.

– Хорошо, но не стоит об этом кричать. К тому же, если бы она была настоящей женой, она бы тебя не покинула.

– Она знала, что Конли невиновен, – Талбот старался убедить Вики.

– Почему это она была так уверена в этом?

– Не знаю.

– А я даже теперь не так-то убеждена в этом.

Талбот повернулся и сел на подоконник. Вики по-прежнему разглаживала складки на юбке.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Может, я и идиотка, так как я лишь подавальщица в клубе, но я обслуживала немало разных жуликов и никогда не слышала, чтобы парень такого сорта, как Эдди Марлоу, пустил себе пулю в лоб, когда у него есть пять тысяч долларов и девушки, с которыми их можно истратить.

– Номера банкнот записаны и их нельзя пустить в обращение.

– Как это записаны?

– Банк сообщил номера большинства украденных банкнот.

– Я не помню, чтобы об этом писали в газетах.

Талбот поставил стакан на подоконник.

– Это действительно так. Ты права. За исключением банка, полиции и людей, непосредственно связанных со мной по службе, никто не знал, что номера известны.

– В таком случае весьма возможно, что миссис Талбот ошибалась, а ты был прав.

– Что ты тут такое придумываешь? Что признание Марлоу было не настоящим и направлено против меня?

– Я не знаю, что ты подразумеваешь под словом "придумываешь", но я много размышляла, пока ты бегал за юбкой своей жены.

– И каков результат твоих размышлений?

– Кто-то до икоты ненавидит тебя. Кто-то не хотел, чтобы ты оставался прокурором.

Талбот встал и терпеливо продолжил разговор.

– Послушай, Вики, ты несешь глупости. Почему кому-то понадобилось причинять мне зло?

– Этого я не знаю.

Талбот опять посмотрел в окно. Облако закрыло луну и неожиданно ночь показалась ему полной угроз.

"Это все нервы, – подумал он. – Меня просто убило то обстоятельство, что Джейн застукала меня с Вики в пикантной ситуации".

Внезапно его обуяли сомнения. В конце концов, у него немало врагов и Люк Эдем среди прочих. И гангстер из Майами, который тщетно пытался обосноваться в городе, завладеть его территорией. И кандидат в прокуроры, предложенный "Таймс", который потерпел фиаско в единоборстве с Талботом.

За исключением очень маленькой кучки людей, никто не знал, что номера банкнот зафиксированы банком. Поэтому Марлоу не должен был испытывать страха... И потом, отыскались лишь пять тысяч долларов, а огромный куш до сих пор находится неведомо у кого.

На лбу Талбота запульсировала вена, и, когда раздался телефонный звонок, он невольно подскочил на месте. Вики безразличным тоном произнесла:

– Вероятно, это она. Иди же. Объясни ей, что это я соблазнила тебя.

Талбот снял трубку.

Голос на другом конце трубки еле слышался, будто их плохо соединили или абонент разговаривал через носовой платок. Невозможно было даже решить, кто говорит – мужчина или женщина.

– Тэд Талбот у телефона.

– Талбот?

– Да. Кто со мной разговаривает?

– Это неважно. Один друг, который дает вам совет. Вас здорово проучили, и если бы я был на вашем месте, то как можно скорее отправился бы к некой Конли. Она попала в очень скверное положение и готова расколоться.

– Что она может сказать?

Талбот еще раз повторил вопрос, но трубку уже повесили. Он взял шляпу и направился к двери. Вики последовала за ним.

– Куда ты идешь? К ней?

– Нет.

Вики дошла с ним до входной двери.

– Тогда я с тобой. Я не желаю оставаться тут одна на несколько часов, потому что сойду с ума от одиночества.

За исключением одного освещенного окна и желтого света фонарей, улица была совершенно темна и безжизненна. Талбот остановил машину несколько дальше от дома, где светилось единственное окно. В первый раз после их отъезда из дома Вики подала голос:

– Чей это дом, Тэд?

– Конли.

– Это миссис Конли звонила тебе?

– Не знаю. Я этого не думаю. Подожди меня здесь.

Талбот вышел из машины, миновал маленькую лужайку и прошел под чахлой пальмой. Оказалось, что свет горел и на кухне и в салоне. Радио или проигрыватель тихо наигрывал какую-то спокойную мелодию. Талбот подошел к двери и позвонил.

Итак, Бет Конли была готова сесть на стол переговоров. Но о чем разговаривать? О Конли? О Марлоу? О пропавших деньгах?

Он вновь надавил на пуговку звонка, но не услышал в доме его звука. Тэд толкнул дверь и она открылась. Он вошел в дом.

– Миссис Конли...

Ни в прихожей, ни в гостиной никого не было. Музыка звучала из портативного радиоприемника. Талбот выключил его и осмотрелся. На низеньком столике стояла бутылка виски и пустой стакан, испачканный губной помадой. Одна из сигарет выпала из пепельницы и тлела на столе. Он затушил ее.

– Миссис Конли...

На кухню вел маленький коридорчик. Позади закрытой двери кто-то открыл воду в умывальнике и хлопнул дверцей холодильника. Тэд вошел туда. На стуле сидела Бет Конли с опущенной головой, ее рука была закинута за спинку стула. Легкий дымок поднимался от сигареты, зажатой между ее пальцами. На Бет было надето домашнее платье с цветами, Талбот подошел к ней поближе.

– Послушайте, миссис Конли, если надо мной подшутили, то я умоляю извинить меня, но мне только что позвонили по телефону...

Он умолк, видя, что она не шевелится, и тихонько дотронулся до ее плеча. Тело, лишившись устойчивого положения, качнулось и медленно сползло на пол. Талбот сделал шаг назад.

– Боже мой!!!

Свет внезапно погас и он почувствовал позади себя какое-то движение. И в тот же миг ему на голову опустился тяжелый предмет...

... У него раскалывался от боли череп. Во рту пересохло и он задыхался. Некоторое время Тэд оставался недвижим с закрытыми глазами, стараясь сориентироваться, затем он сел и открыл глаза. Кто-то притащил его в комнату Бет Конли. Русая красавица лежала на смятой постели со скрещенными на груди руками. Талбот дотронулся до ее обнаженной ноги.

– Миссис Конли...

Она неподвижно смотрела в потолок.

В соседней комнате послышался какой-то треск. Талбот постарался сесть и обнаружил, что у него не шевелится левая рука. Более того, его раздели: сейчас он был таким же голым, как и Бет Конли.

Его брюки свисали со спинки кровати, рубашка валялась на полу, скомканная, вместе с ботинками и носками. Сцену оформили великолепно.

Тэд взглянул на Бет: она действительно была очаровательна.

Но мертвые не занимаются любовью.

Из ванной комнаты проникало немного света. Талбот, шатаясь, прошел туда и взглянул в зеркало на аптечном шкафчике. Он плохо видел, все плыло как в тумане. Его левое ухо было измазано помадой, такие же пятна красовались на его щеках. Он пустил воду, чтобы умыться, но выяснилось, что это не помада, а кровь. Четыре царапины шли от его виска до подбородка: можно было подумать, что его царапали женские ногти. Его плечо также было окровавлено. Тэд дотронулся до раны и невольно застонал. Это оказалось маленькое отверстие величиной с горошину, и характер этой дырочки наводил на мысль, что она сделана маленьким автоматическим револьвером, отделанным перламутром, которым накануне угрожала ему Бет Конли.

Талбот задыхался.

В ванной комнате было еще жарче, чем в спальне. Он вернулся к постели. На полу валялась пустая бутылка из-под виски. Когда Тэд натягивал брюки, его внимание привлек шум на кухне. От открыл туда дверь и буквально задохнулся от дыма. Открытая им дверь ускорила распространение огня. В отдалении Талбот услышал слабое завывание сирены.

Талбот захлопнул дверь и постарался открыть окно. Оно было закрыто железным ставнем, который отпирался специальной ручкой. Но кто-то унес ее. Даже если бы Тэд разбил стекло, отверстие оказалось бы слишком маленьким, чтобы он смог в него вылезти.

Тэд взглянул в прихожую. Там уже бушевало пламя, пожирая ковер в гостиной. Оно перекинулось на занавески, которые запылали, подобно факелам.

Талбот намочил махровое полотенце, завязал себе рот и нос я вернулся к кровати. Тэд не имел права оставлять Бет Конли в этом крематории. Она слишком пострадала из-за него, а потом, если тело останется в огне, исчезнут все следы насильственной смерти.

С огромным трудом он одной рукой поднял труп и перекинул его через плечо. Простыня, в которую Тэд завернул Бет Конли, зацепилась за стул и сползла с нее, как кожура с банана.

В холле дым был еще плотней. Из кухни послышался громкий треск, словно обрушился потолок. Завывание сирен раздалось совсем близко, потом смолкло. Перед домом закричали люди.

Входная дверь оказалась запертой на ключ. Талбот попытался переменить положение своей страшной ноши, но так как он был весь мокрый от пота, то почти выронил труп. Ему удалось снова подхватить Бет, и он начал шарить возле замка. Наконец дверь отворилась, и Талбот, шатаясь, вышел на веранду, глубоко дыша и почти потеряв сознание.

Какой-то мужчина закричал:

– На веранде кто-то есть!

Секунду спустя Талбота окружили люди. С прерывающимся дыханием, почти падая, он прошел еще несколько шагов и положил Бет на одну из садовых скамеек посредине лужайки. Когда он выпрямился, пламя уже охватило весь дом. Тэд посмотрел на окружающие его лица.

На него с нездоровым любопытством уставился лейтенант Келлер. Позади него с подавленным видом стоял Харман. Пожарные приступили к тушению. Послышались команды, раздалось шипение воды.

Талбот снова взглянул на Келлера: Тэд всегда не выносил этого полицейского. Келлер был толст и маленького роста. Два его золотых зуба отражали бушующее пламя. Он ковырял в зубах спичкой. По всей вероятности, Келлер забыл, что его летний костюм давно пора отдать в чистку. Келлера уважали в полиции Сун-сити, в которой он служил уже двадцать два года. Он ездил на работу в старом довоенном "шевроле", но владел еще и "линкольном-капри 54", который держал в гараже на авеню Пальм.

Слова с трудом вырывались из горла Тэда.

– Что вы здесь делаете? – спросил он у Келлера.

Лейтенант передвинул спичку из одного угла рта в другой.

– Я могу задать вам тот же вопрос. Я на дежурстве, начиная с полуночи до восьми утра. Нам позвонили по телефону и сообщили, что слышали стоны женщины, как будто ее кто-то душит. Но я никак не ожидал увидеть здесь вас. Почему вы это сделали, Тэд?

Еще плохо соображая, Талбот спросил:

– Что сделал?

– Убили Бет Конли.

– Что?! Ничего подобного я не совершал. Она была уже мертва, когда я приехал.

Келлер выплюнул разжеванную спичку и заменил ее новой.

– Это только ваше утверждение, а на мой взгляд, вот что произошло. От вас разит виски на двадцать миль. Вы немного порезвились с этой девочкой Конли, и один из вас забыл погасить окурок.

Лейтенант Келлер повернулся к Харману.

– Ответьте мне, господин прокурор, и постарайтесь забыть, что вы лучший друг этого типа. Не помните ли вы, не говорил ли Талбот, что он с удовольствием сделал бы что-нибудь приятное для Бет Конли?

– Естественно, – ответил Харман, – говорил. И вы тоже. Все мужчины моложе шестидесяти лет, когда видели ее в суде, испытывали те же чувства.

Келлер удовлетворенно улыбнулся.

– Отлично! Все может быть. Но нас с вами никто не застал в четыре часа утра с Бет Конли, голой и мертвой, на руках.

Глава 6
Талбот подозревается в убийстве

В гостиной пахло дымом, горелым деревом и тканью. Духота в доме исчезла. По испорченному полу растекались лужи, а через открытые окна проникал свежий ночной воздух.

Когда доктор Нельсон стал обрабатывать рану, Талбот застонал. Келлер ухмыльнулся.

– Тебе было намного приятнее до пожара, не так ли, Тэд?

– Оставьте его в покое! – оборвал Харман.

Коротышка сунул в зубы новую спичку.

Талбот стиснул зубы: он понимал, что сейчас чувствовал Келлер. Лейтенант долго ждал подобной оказии. Одним из первых действий Талбота после занятия места Генерального прокурора был отказ от обвинения в умышленном убийстве за недостаточностью улик представленных Келлером. Он и сейчас помнил свои слова "В дальнейшем, лейтенант Келлер, я прошу вас быть внимательнее и более тщательно собирать доказательства, прежде чем обвинять кого-либо".

Дабы обвинить Талбота, лейтенант Келлер покажет себя очень осторожным и тщательно соберет улики. Он не забыл тот урок Тэда.

Доктор Нельсон вытащил пинцетом пулю из плеча Талбота и внимательно ее рассмотрел.

– Калибр двадцать два... во всяком случае, не больше двадцать пятого.

Он положил пулю на стол. Келлер подал знак кому-то из своих людей.

– Отнесите это в кухню, Джим. Скажите, чтобы там были внимательнее, я хочу сравнить ее со сливой, которая имеется у девочки Конли.

Агент направился на кухню, перешагивая через лужи. Доктор Нельсон промыл рану и засыпал в нее антибиотик.

– Это серьезно, доктор? – поинтересовался Келлер.

– Не очень. У него поболит плечо одну или две недели, вот и все.

– А я могу допросить его?

– Пожалуйста, рана этому не помешает.

Полицейский устроился на ручке потемневшего кресла.

– Итак, начнем. Что же случилось, Тэд? Она не согласилась?

Талбот с трудом сдерживал свою ярость.

– Вы же сами знаете всю историю!

– Возможно. Если я не ошибаюсь, вы уже давно мечтали завести шуры-муры с девочкой Конли. Это, вероятно, и стало причиной, по которой вам так захотелось избавиться от ее мужа, и поэтому-то вас покинула ваша жена?

– Не вмешивайте в это дело Джейн!

– Я должен был сказать экс-жена. Она вчера получила развод, не так ли? – гнусаво рассмеялся Келлер, не выпуская изо рта свою спичку. – Тогда вы приехали сюда, чтобы утешиться, и пробыли тут немало времени. Потом виски ударило вам в голову и вы пришли в ярость, не получив своего. Не знаю по какой причине вы стали ссориться. Все это вы объясните в комиссариате. В настоящий момент известно только, что вы подрались. Вы, вероятно, закатили ей несколько пощечин, а она вытащила свой маленький револьвер и всадила вам пулю в плечо. После этого вы совсем обезумели. Вы были так пьяны, что не соображали, что делали. Вырвав из ее рук револьвер, вы пристрелили ее. Это верно или я ошибаюсь?

– Все это ложь!

Талбот качнул головой, и этот жест вызвал у него боль в плече. Врач наложил на рану тампон и заклеил сверху пластырем.

– Как теперь? – спросил Нельсон.

– Нормально, – буркнул Талбот.

– Девочка Конли лежит на столе в кухне, – продолжал Келлер. – Пойдите, доктор, посмотрите на нее. То, что она делала сегодня она не раз проделывала в своей жизни, так что нельзя официально заявлять о насилии, но я хочу знать, были ли у нее сегодня сношения с мужчиной. И конечно, мне необходимо получить пулю, прервавшую ее жизнь.

– Ясно.

Талбот проводил врача взглядом. Дверь кухни соскочила с петель. При ярком свете прожекторов, установленных техниками, Тэд смог увидеть на столе белоснежное тело Бет Конли. Когда Нельсон входил в кухню, один из лаборантов пытался обнаружить следы кожи под ногтями убитой. Талбот автоматически поднял руку к лицу.

Харман закурил сигарету.

– Ты понимаешь, что влип в дурную историю, Тэд? – спросил он, печально вздохнув.

– Понимаю.

– Тогда я считаю, что тебе лучше все рассказать.

Келлер был в восторге.

– Отличный совет!

– Что вы здесь делали? – спросил Харман.

– Это совершенно очевидно, – ухмыльнулся Келлер.

– Я задал тебе вопрос, – произнес Харман, не обращая на полицейского внимания.

Талбот попытался рассуждать, но сейчас это оказалось для него трудным делом. Правда может оказаться весьма неправдоподобной, и Харман вряд ли поверит ей. А Келлер не поверит наверняка.

– К чему с ним спорить? – проговорил Келлер. – Что он может нам сказать? Мы находим их обоих голыми в горящем доме. Его одежда валяется в комнате девочки. Его лицо исцарапано. В плече у него пуля, а девочка мертва. На столе мы нашли пустую бутылку. Сейчас мои люди сличают отпечатки пальцев. В запасе у меня есть еще два стакана, один из которых измазан губной помадой, что кое о чем говорит.

Талбот поднял голову.

– Где это?

– На столе возле бутылки.

Талбот задумался. Когда он вошел, он видел только один стакан. По всей видимости, убийца ничего не упустил из виду.

Талбот пытался вспомнить голос, звонивший ему по телефону. В голове его ясно отпечатались слова: "Это ваш друг, который хочет дать вам совет. Вас проучили".

И они действительно проучили его.

Келлер позволил ему одеться. Талбот пошарил по карманам своих брюк, потом поднял пиджак и рубашку. Бумажник, чековая книжка и сигареты исчезли.

– Мне хочется покурить, – объяснил он.

Один из полицейских протянул ему зажженную сигарету. Келлер хитро улыбнулся.

– Что, Тэд? Плохи дела?

– Бывало, что я чувствовал себя лучше, – признался Талбот. Сигарета помогла ему обрести хладнокровие. Он посмотрел на Хармана. – А теперь ты хочешь знать мои версию дела?

– Я жду, – осторожно прозвучал голос Хармана.

– Ты помнишь, когда ты ушел от мент вечером?

– Совершенно определенно.

– Разве я пил?

– Немного.

– Я был не один?

– Действительно.

– Кто это был? – заинтересовался Келлер.

Харман не обратил внимания на вопрос.

– Вы сможете узнать у него подробности в комиссариате. Тем не менее, я скажу следующее: в последний раз, когда я видел Тэда, ему не нужно было искать женского общества на стороне.

– Люди – странные существа, – буркнул Келлер, пожимая плечами. – Как вы сами сказали, любой мужчина моложе шестидесяти лет, из тех, что присутствовали на процессе, не отказался бы попытать счастья и переспать с Бет Конли.

– Продолжай, Тэд, – холодно проронил Харман.

Талбот поостерегся рассказывать про Джейн. Он решил, что не стоит упоминать о ней. Джейн уже достаточно пострадала по его вине и было бы нехорошо вмешивать ее в эту дикую историю. Возвращение Джейн в присутствии Вики не имело ничего общего с этим делом. И свидетельство Вики также ни к чему не приведет. Тело Бет Конли было еще теплым, когда он дотронулся до ее плеча. Она была убита за несколько минут, а может и секунд, до его прихода на кухню. Талбот облизал сухие губы.

– Итак, несколько часов спустя после твоего ухода зазвонил телефон.

– Кто это был?

– Не понял. Или соединение было очень плохим, или говоривший разговаривал через носовой платок. О тембре голоса тоже ничего не могу сказать.

В разговор вмешался Джек Пили, репортер "Таймс".

– Не тяните! Не заставляйте нас томиться! Чего он хотел? Узнать который час?

Келлер и его подчиненные рассмеялись. Талбот лишь вздохнул в ответ на эти слова.

– Нет. Мне дали один совет. Сказали, чтобы я приехал сюда как можно скорее. Меня даже предупредили, что Бет Конли попала в скверную историю и готова во всем признаться.

– В чем именно?

– Мой корреспондент не сообщил мне этого.

– Ты все-таки должен был что-то предполагать насчет того, что собиралась тебе объявить Бет Конли, – заметил Харман.

– Ты тоже кое-что предполагаешь. Думаю, дело касалось ее мужа. Мой таинственный собеседник даже сказал, что меня "проучили". Это я четко запомнил.

– А если бы вы нам точно повторили, что посоветовал вам этот таинственный голос. Только совершенно точно.

– Но вы же знаете. Сперва я спросил, кто у телефона, и мне ответили, что это не имеет никакого значения. Потом мне сказали: "Это говорит ваш друг, который хочет дать вам совет. Вас "проучили". Если бы я был на вашем месте, то поскорее отправился бы к Конли. Она попала в скверное положение и решила расколоться".

Келлер снял свою соломенную шляпу и провел потными пальцами по редким сальным волосам.

– Вы думаете, что я поверю этому?

– Я сказал правду.

– Другими словами, вы утверждаете, что вас надули?

– Что-то в этом духе.

Как и предвидел Талбот, Келлер счел все его объяснения просто комичными.

– Я уже где-то слышал такую брехню, – издевательским тоном произнес он.

Талбот сделал над собой усилие, чтобы остаться спокойным.

– Я постарался приехать сюда как можно быстрей. В гостиной и на кухне горел свет. Играла радиола. Я позвонил два раза, но мне никто не ответил. Тогда я толкнул дверь и вошел в дом. На столе стояла бутылка виски и один стакан. Там же лежала тлевшая сигарета, выпавшая из пепельницы. Я услышал, как на кухне полилась вода и хлопнула дверца холодильника. Я подумал, что там, вероятно, находится миссис Конли.

Келлер вновь напялил свою шляпу.

– И тогда вы быстро разделись и стали забавляться с нею?

Талбот говорил как можно убедительнее, но никто ему не верил, даже Харман. Это была история, которую запросто мог выдумать талантливый адвокат, а Талбот таковым действительно и был... до дела Конли.

– Нет, – спокойно ответил он. – Ничего такого я не делал. Я позвал ее и прошел на кухню. Она сидела на стуле и казалась пьяной. Я дотронулся до ее плеча, но обнаружил, что она мертва.

– А что было потом?

– В меня кто-то выстрелил.

Джек Нили решил подлить масла в огонь:

– И когда вы пришли в себя, вы оба были раздеты и занимались приятными вещами! Нет, Тэд, будьте благоразумны! Ваша история слишком мрачна, а моя газета слишком серьезна, чтобы печатать подобные ужасы.

– Что за ужасы? – удивился Келлер.

– Неестественная любовь к трупам.

– Но она еще не была мертва, – упрямо возразил полицейский. – Продолжайте, Тэд, ваш рассказ меня заинтриговал. Что же случилось дальше?

– Я оказался на кровати возле Бет Конли. У меня в плече сидела пуля, а дом уже горел.

– А телефонный звонок в полицию? Нам сообщили, что в этом доме женский голос звал на помощь.

– Этого я не знаю.

– Вы настаиваете на том, что Бет Конли была мертва, когда вы приехали?

– Я не настаиваю, а так оно и было. Мертвее не бывают.

– А как вы объясните царапины на своем лице?

– Этого я объяснить не могу.

– Вы видели кого-нибудь на кухне, кроме Бет Конли? – осведомился Харман.

– Боже мой, старина, если бы я видел на кухне еще кого-то, то обязательно сказал бы.

– Ладно. Ну и что вы об этом думаете, господин прокурор? – Келлер хитро улыбнулся.

– Не знаю. Я не знаю, что и подумать.

– Я тоже. Думаю он лжет, чтобы спасти свою шкуру. Такую хитрую сказку может придумать любой адвокат. Какой-то таинственный неизвестный звонит без всякой причины, заманивает его, оглушает и укладывает в постель с трупом, предварительно всадив ему пулю в плечо.

– Послушайте, никакой адвокат не стал бы выдумывать подобной истории и не стал бы рассказывать об этом, если бы это была ложь. Поверьте мне, если бы мне нужно было что-то выдумать, чтобы спасти свою шкуру, то я нафантазировал бы что-нибудь поумнее. – Талбот вытер лицо. – Я признаю, что факты говорят против меня, но какая у меня была причина? С чего это мне приспичило прикончить Бет Конли?

Лейтенант Келлер фыркнул.

– Все не так трудно объяснить, Она, без сомнения, угрожала, что донесет на вас. Вы же отлично знали, что ее муж невиновен, а вы очень ловко отправили его на электрический стул, чтобы он не мешал вам любезничать с его женой в постели.