Текст книги "По чужой вине"

Автор книги: Дей Ван

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Ник Картер
ПО  ЧУЖОЙ  ВИНЕ
Ночной визит

– Ты говоришь о замечательном случае, Дориан.

– Очень замечательном, Ник.

– Не сообщишь ли ты нам кое-какие подробности? – предложил Ник Картер. – Ты согласен со мной, Дик?

– Конечно.

Доктор Дориан подал своим гостям открытый портсигар.

– Курение помогает рассказу, – сказал он смеясь.

Было около семи часов вечера. Все трое чувствовали себя хорошо в комфортабельно обставленном кабинете доктора. В камине весело трещал огонек.

Ник Картер и Патси оказались в Редфильде, расположенном в двух часах езды от Нью-Йорка, по важным обстоятельствам.

Доктор Грей был давнишним другом сыщика и принадлежал к числу тех людей, к которым Ник Картер питал доверие.

Грей представлял из себя чуть ли не великана; он был широкоплеч и так хорошо сложен, что любой атлет мог позавидовать ему. Энергичное лицо его было гладко выбрито и оживлялось парой проницательных темно-серых глаз.

Он обладал прекрасным характером: человека, более готового всегда помочь, едва ли можно было найти. Несмотря на свою атлетическую фигуру, он являлся джентльменом до кончиков ногтей.

И поэтому очень странным казалось, что он не был еще женат. Домом управляла старая экономка.

– Выпаливай, Дориан, – проговорил фамильярно Ник Картер, зажигая свою сигару.

– История началась около девяти часов вечера. Было темно, совсем как ночью; на дворе свирепствовала такая погода, что хороший хозяин собаку не выгонит. Дождь лил как из ведра, за окном раздавалось завывание и свист ветра. Я очень радовался, что мне не надо в такую погоду выходить на улицу. Вдруг я услышал стук колес подъехавшего к моим дверям экипажа.

Вскоре кто-то позвонил. Не особенно радуясь столь нежелательному визиту, я поднялся и открыл дверь. Совершенно незнакомый мне мужчина с высоко поднятым воротником стоял передо мною. Я пригласил его в мою приемную. Незнакомец тотчас же последовал за мной.

Он спросил меня: я ли доктор Дориан Грей и, получив утвердительный ответ, пояснил мне, что нуждается в моей услуге и что я получу солидный гонорар, если соглашусь на его условия. Коротко и ясно он рассказал мне, что речь идет о господине, раненном в поединке. По известным причинам он до сих пор не решался обратиться к врачу, но теперь согласился пригласить доктора, потому что состояние раны значительно ухудшилось. Но ввиду того что раненый занимает высокий политический пост, о дуэли ничего не должно быть известно, так как тогда будет затронуто имя одной высокопоставленной дамы. Поэтому следует принять все меры предосторожности.

Мне предлагалось ехать с завязанными глазами к пациенту, и через два часа меня вновь доставят домой. Я сначала колебался, но незнакомец очень убедительно рассказывал мне о несчастном положении больного, который, без сомнения, умрет, если к нему не приведут врача.

Наконец я согласился сопровождать незнакомца к моему загадочному пациенту.

Переодевшись и захватив с собой самое необходимое для возможной операции, я сел с моим незнакомцем в экипаж. Кучер был закутан по уши, и даже лошадь имела какую-то необыкновенную попону, которая совершенно закрывала ее.

Как только мы очутились в экипаже, мой посетитель вынул из кармана шелковый носовой платок и тщательно завязал мне глаза. Я прислонился к стенке экипажа и предался размышлениям. Мы не обменялись ни единым словом, даже кучеру мой спутник не дал никаких указаний; по всей вероятности, тот уже раньше получил все соответствующие инструкции. Если бы я был в состоянии выглянуть в окно, то, может, и узнал бы что-нибудь. Сначала я пробовал сосчитать количество ударов копыт лошади, чтобы заметить направление, по которому ехал экипаж, но это оказалось невозможно, так как лошадь все время делала какие-то зигзаги.

Когда мы, по моему расчету, проехали приблизительно две версты, экипаж остановился. Мой проводник помог мне выйти, взял меня под руку и повел по какому-то узкому переулку. Левой рукой мне удалось ощупать железный забор. Поднявшись на несколько ступеней, мы вошли в подъезд.

Наконец, пройдя еще немного по лестнице, мы попали в комнату, освещенную лампой. Тогда мне сняли повязку с глаз.

– В какой же разбойничьей пещере вы очутились, доктор? – вмешался в разговор Дик.

– В элегантно меблированной спальне, – ответил, смеясь, доктор Грей. – Но замечательно лишь то, что все картины были сняты со стен. Разноцветные обои свидетельствовали о недавней оклейке комнаты, на столах отсутствовали фотографии, которые могли бы мне помочь определить, где я нахожусь. Голову лежащего на постели пациента так закутали платком, что нельзя было различить черты лица. Левая рука больного лежала на одеяле, верхняя ее часть была в бандаже. Не интересуясь более таинственной личностью моего пациента, я сосредоточил все внимание на ране. Рука находилась в довольно серьезном положении. Пуля попала выше локтя и, прорвав ткани, дошла до плеча, где и застряла в мускулах. Без особого труда мне удалось ее отыскать. Я видел, что достать ее можно только при операции, и надо было спешить, так как рука уже была воспалена и больной лежал в лихорадочном состоянии. Отсрочка операции неминуемо привела бы к заражению крови.

Я посвятил во все эти обстоятельства моего спутника, который мне объяснил, что я могу поступать совершенно по своему усмотрению.

– Пациент разве ничего не сказал?

– Ни единого слова. Только когда я стал требовать его разрешения на операцию, то больной издал какой-то неопределенный звук, выражавший, по всей видимости, согласие. Приготовив горячую воду и необходимые инструменты, я приступил к работе.

Ввиду того что лицо моего пациента было совершенно закутано, я не мог правильно дать ему наркоз, и ему пришлось перенести всю боль в полнейшем сознании.

К моему удовольствию, он выдержал операцию, не проронив ни звука, хотя я сделал глубокий разрез, чтобы достать пулю.

– Он обладает, наверное, железными нервами, – заметил Ник Картер.

Доктор Грей кивнул.

– После удаления пули я наложил на рану бандаж. Затем я дал советы относительно ухода за больным и прописал несколько лекарств.

Мой загадочный посетитель снова завязал мне глаза и в экипаже отвез меня домой. Остановившись около дверей, незнакомец снял повязку и подал мне конверт с моим гонораром. Он добавил, что я останусь доволен и он позволит себе еще раз обратиться ко мне, если этого потребует состояние больного.

Часы в моем кабинете показывали одиннадцатый час, и я действительно отсутствовал два часа.

– И что содержал конверт? – спросил Дик.

– Пятьсот долларов.

– Это мне нравится! – воскликнул радостно Ник Картер. – Хоть разочек твое человеколюбие хорошо оплачено. Деньги еще при тебе?

– Нет. Я отнес их в банк не следующий же день.

– Жалко, я охотно взглянул бы на них. Быть может, мне удалось бы установить, в каком банке они были выданы. Таинственный незнакомец приходил еще раз?

– Нет.

– Слышал ли ты что-нибудь о своем пациенте?

– Нет. Он, наверное, поправляется, если уже не совсем здоров. Вот и вся история, которую я хотел тебе рассказать, Ник, – прибавил доктор, – я знаю, ты любишь такие таинственные приключения.

Сыщик утвердительно кивнул.

– Не думаешь ли ты, Дориан, – добавил он, – что твоя история этим и закончилась? Держу пари, она будет иметь еще и эпилог.

Загадочное убийство

Доктор Дориан взглянул на своего друга с нескрываемым удивлением.

– Похоже на то, как будто ты знаешь что-то об этой афере?

– Я знаю то, что слышал от тебя. Но я пришел к определенным выводам, пробудившим во мне некоторые подозрения.

– Я знал это раньше, на то ты и Ник Картер.

– Скажи, Дориан, твой незнакомый спутник носил бороду, которая закрывала почти треть лица?

– Да.

– Потому что он маскировался?

– Вполне возможно.

– Разве тебе не бросилось в глаза, что борода фальшивая?

– Нет.

– Черты его лица не показались тебе знакомыми, когда ты их увидел мельком?

– Я сам об этом долго думал, но мужчина мне совершенно незнаком.

– Говорил он хриплым или измененным голосом?

– Да. Я с трудом понимал его.

– Так и есть. Мужчина знал, что ты узнаешь его по голосу, если он не изменит его. Да и борода должна была маскировать его лицо, потому что ты, наверное, десятки раз встречал его. По той же причине и лошадь прикрыли толстой попоной. И снятые со стен картины свидетельствуют о том, что пациент или его друг были тебе хорошо известны, поэтому тебя привезли к больному с завязанными глазами.

Далее, ты говоришь, лошадь шла зигзагами. Это доказывает, что дом пациента находится по соседству с твоим и тебя так долго катали по городу, дабы вселить в тебя уверенность, что твой пациент живет в другом квартале.

– Все возможно, – задумчиво ответил доктор Грей.

– Опиши мне твоего больного. Он был высокий или низенький, худощавый или широкоплечий?

– Он был высокий, широкоплечий.

– Он не напоминал рабочего?

– Нет, мускулы его были не столь крепки, сколь вялы, складывалось впечатление, как будто он давно уже не напрягал их. Руки выглядели белыми и холеными. Только на указательном пальце правой руки, на поверхности второго сустава, около ногтя, находились участки ороговевшей кожи, которые, казалось, были проткнуты многочисленными уколами иглы. На рабочего он не походил, скорее напоминал человека, усердно занимавшегося спортом и физическими упражнениями. Лицо не давало мне возможности определить его возраст. Он казался мужчиной во цвете лет.

– Как давно, по твоему мнению, он получил рану?

– Быть может, пять или шесть дней назад. Говорят…

– Что тебе говорят, меня нисколько не интересует, Дориан.

В это время в соседней комнате зазвонил телефон. Врач встал, извинился перед своими гостями и подошел к аппарату. Оба сыщика слышали, как доктор односложно, по-видимому, возбужденно, недовольным тоном отвечал кому-то. Разговор продолжался несколько минут. С задумчивым лицом доктор вернулся к своим собеседникам.

– Что-нибудь случилось, Дориан? Если да, то мы не задержим тебя дольше.

– Ничего не произошло, – возразил доктор Грей, кидая на друзей быстрый взгляд. – Меня известили о внезапном заболевании тифом сына моего пациента. Он живет в Редфильд Гейфт. Состояние больного критическое.

Ник Картер и Дик поднялись со своих кресел.

– Я извиняюсь, что должен заставить вас покинуть меня, – сказал Грей, – но мне нужно поторопиться.

– Конечно, долг прежде всего, – ответил сыщик. – До свидания, Дориан. Если мы опять попадем в город, мы еще раз навестим тебя.

– Отлично! – проговорил доктор, сердечно пожимая своим друзьям руки. – Ты не можешь себе представить мою радость, когда я вижу вас у себя, Ник. Но ты не сказал мне ничего о том, что привело вас в Редфильд.

– Изложу тебе в двух словах: Дик и я приехали сюда из-за преступной пары, которая три недели тому назад бежала из места предварительного заключения в Шарлетоуне, а так как она является довольно опасной, то нью-йоркская полиция поручила мне разыскать ее. Их зовут Вильям Грегори и Джим Дональд. Но я вижу, – перебил сам себя сыщик, – ты стоишь, точно на горячих угольях. Итак, если будет возможность, мы увидимся с тобой.

– Меня очень порадует ваш визит.

Во время обмена прощальными пожеланиями оба сыщика уже спускались с лестницы. Вскоре они очутились на улице.

– Какой милый человек, этот доктор! – заметил Дик.

– Лучшего друга не сыщешь на свете, – пояснил добродушно Ник Картер. – Но у него есть единственный недостаток, он почти недоступен для посторонних. Он живет отшельником.

– Он с первого взгляда вызывает симпатию своим прекрасным обращением, – продолжал Дик. – Но, несмотря на это, я поймал его на благочестивой лжи, когда он нас так внезапно выставил из своей квартиры.

– Значит, и ты заметил! – засмеялся Ник Картер.

– Да и, по-видимому, от доктора Грея ускользнуло, что ты не вполне доверяешь его словам. Он искоса взглянул на тебя, когда ты спросил его, все ли в порядке.

Сыщик кивнул головой:

– По-моему, речь идет не о его визите к тяжелобольному. Разговор по телефону носил частный характер, иначе Дориан не выглядел бы таким бледным и не выдал бы себя своим поведением.

– Какого ты мнения о рассказе доктора Грея?

– Все в действительности произошло так, как он нам сообщил. Может быть, и женщина здесь замешана, и дуэль спутником Дориана была лишь выдумана с целью убедить врача посетить больного при таких странных обстоятельствах.

– Что ты наметил делать сегодня вечером? – спросил Дик.

– Мы вернемся в наш отель и загримируемся. Скоро девять часов, скоро выпорхнут ночные пташки, которые боятся дневного света. Мы посетим притоны, расположенные вдоль реки, авось обнаружим там следы преступников. Если и в самом деле один из друзей Джима Дональда живет в Редфильде, то мы без труда откроем его местопребывание.

– Это облегчит нам работу.

– Совершенно верно. Я захватил с собой Патси. Я переговорил с начальником станции, Патси останется ночью на станции и переодетым будет следить за приходящими и отходящими поездами. Преступники могут ведь уехать и с товарным поездом.

Так, разговаривая, добрались оба сыщика до «Бриджа», лучшей гостиницы в Редфильде. Никто, за исключением доктора Грея, шерифа Джесона Туриера и начальника станции, не подозревал присутствия Ника Картера в Редфильде.

Двадцать минут спустя загримированные сыщики покинули через черный ход свою комнату в отеле. Они беспрепятственно обошли несколько известных притонов, но не смогли обнаружить местоположения преступников в Редфильде.

Уже в полночь, после безрезультатных поисков, Ник Картер и Дик вернулись в гостиницу и легли спать.

В полдевятого утра следующего дня к ним явился Патси, но и он был разочарован, так как достиг лишь отрицательных результатов.

Все трое сидели, болтая, в гостиной, когда неизвестный молодой человек подбежал к двери.

– Скажите, пожалуйста, – обратился он к клерку, стоявшему за своим столом, – где я могу найти мистера Блоссома? Он живет здесь.

Клерк окинул взглядом комнату.

– Там, справа, в углу, сидит джентльмен с большой бородой. Что случилось, Морлей? – прибавил он. – У вас вид, как будто за вами дюжина духов гналась!

Не отвечая на колкости клерка, Морлей подбежал к Нику Картеру.

– Я имею честь говорить с мистером Блоссомом?

– Да, – ответил сыщик, вставая, – что вам угодно?

– Шериф Турнер убедительно просит вас пожаловать к нему, – шепотом произнес молодой человек. – Он прислал меня сюда, чтобы указать вам дорогу.

– Что случилось?

– Джак Гедлей, кассир нашего банка, найден мертвым, и при таких обстоятельствах, которые несомненно указывают на преступление.

– Вы уверены?

– Да. Джейсон Турнер пришел к этому выводу, а если он утверждает что-нибудь, то наверняка прав: ведь он почта шестьдесят лет у нас шерифом.

– Следуйте за мной, – обратился Ник Картер к своим помощникам. – Идемте, молодой человек, я готов следовать за вами.

Неожиданное открытие

– Вы сказали: наш банк, – заметил Ник Картер, идя за молодым человеком, – вы сами служите в банке?

– Да, сударь.

– В национальном банке?

– Нет, в Редфильдском сберегательном банке. Он был основан лет двенадцать тому назад мистером Кирусом Вернаном, который является президентом банка. Мистер Вернан слывет богатейшим человеком в нашем городе. Как я вам уже сообщил, кассир Джак Гедлей найден сегодня утром мертвым.

– Кем и где?

– Мною, мистер Блоссом, по крайней мере, я думаю, что я первым обнаружил убитого. Я увидел его лежащим на полу.

– Итак, вы нашли труп, пройдя в контору по черному ходу.

– Да. Я был крайне поражен, обнаружив, что дверь еще заперта. Достаточно было только бегло осмотреть мистера Гедлея, чтобы убедиться в его смерти.

Я выбежал на улицу, желая позвать на помощь, и, к счастью, попал прямо в объятия шерифа, который шел к вам, мистер Блоссом.

Осмотрев труп, мистер Турнер послал меня к вам, чтобы попросить вас немедленно прийти. Вот и все.

– Гм… Значит, управляющий закрыл дверь или вообще сегодня утром в банке еще не был, – произнес задумчиво Ник Картер. – Как его зовут?

– Абель Грин. Он совершенно безобидный человек. Он служит у мистера Вернана со дня основания банка.

– Сколько ему лет?

– Около сорока. Точно не могу сказать.

– Он женат?

Морлей засмеялся:

– Он, и женат! Девушка, которая выйдет за него замуж, должна еще родиться, потому что Абель Грин является образцом безобразия.

– Ему нельзя позавидовать, – сказал сыщик. – Где живет этот Абель Грин?

– В комнате, расположенной рядом с конюшней мистера Вернана. Он ест на кухне и числится слугой.

– Что вы можете сообщить мне о мертвом кассире Гедлее? Он живет здесь, в городе?

– Да, на расстоянии четверти версты от банка. Он был холостым. Его кузина, Фанни Джексон, вела его хозяйство. Мистера Гедлея все любили. Его внезапная насильственная смерть вызовет, наверное, большое возбуждение.

– Сколько лет было кассиру?

– Тридцать с половиной.

– Как долго он служил в банке?

– С открытия. Он пользовался доверием мистера Вернана.

– Почему же он был холостяком?

– Вы слишком о многом спрашиваете меня, сударь, но, насколько мне известно, он интересовался одной хорошенькой девушкой, но она обратила свое внимание на другого.

– Кто эта молодая девушка?

– Единственная дочь мистера Вернана, Стелла. Она слывет самой красивой девушкой в городе.

– Вы думаете, Гедлей был в нее влюблен?

– По уши, но она едва ли давала ему надежду получить ее руку.

– Она любит другого?

– Да, доктора Грея, но отец не хочет ничего слышать о ее помолвке с доктором. Она его единственное дитя, и он намерен выдать ее замуж за финансиста. Нет в городе никого, за исключением мертвого кассира, который не пожелал бы доктору, всеобщему любимцу, жениться на Стелле Вернан. Однако председатель банка, по-видимому, категорически запретил своей дочери иметь какое-либо знакомство с доктором.

– Кассир и доктор Грей находились в дружеских отношениях?

Морлей задумчиво покачал головой:

– Никто, по крайней мере, не слыхал, чтобы доктор и кассир являлись бы недругами. Гедлей и не считал доктора опасным соперником, он знал о взгляде на брак мистера Вернана. Вот и банк, мистер Блоссом, – прервал сам себя разговорчивый клерк, – а большая, спрятанная наполовину в тени вилла принадлежит мистеру Вернану.

Банк размещался в красивом каменном доме, окруженном железным забором.

Известие о трагической кончине кассира с быстротой ветра распространилось по городу, и густая толпа теснилась у железных решеток на окнах банка, желая что-нибудь разглядеть. У дверей стоял высокий полисмен, занятый по горло, так как ему приходилось сдерживать толпу любопытных. Его звали Мартин Блек.

Морлей дружелюбно кивнул стражу, тот открыл дверь и впустил клерка и его спутника. Ник Картер быстро обошел все здание и вскоре очутился около трупа. На некотором удалении стояла группа мужчин, потихоньку обменивавшихся мнениями.

Трое из них были служащими банка, остальные же вошли, наверное, прежде, чем полицейский закрыл вход для посторонних. Среди этих людей сыщику бросился в глаза элегантно одетый господин высокого роста. Его величавая фигура и вся его внешность внушали уважение. Драгоценный бриллиант сверкал на его галстуке. Ему было лет сорок; его темные волосы резко оттеняли стальные голубые глаза с металлическим блеском.

Когда этот мужчина заметил сыщика, он невольно сделал несколько шагов назад, как будто хотел уйти. Но казалось, что он одумался и остался.

Ник Картер не уделил ему внимания. Весь его интерес был сосредоточен на трупе, который лежал на спине. Лицо было окровавлено, так же как часть волос и подбородок.

Шериф, энергичный мужчина, стоял, склонившись над трупом, и внимательно осматривал его. Заметив Ника Картера, он подошел к нему и оттащил его в сторону, чтобы другие не услышали их разговор.

– Я счел самым правильным тотчас же послать за вами, мистер Картер, – сказал он шепотом. – Быть может, именно ваши беглые преступники виновны в убийстве Гедлея.

– Вы имеете основания для таких предположений?

Шериф пожал плечами:

– Моим основанием служит то, что Джим Дональд представляет собой опаснейшего взломщика.

– Вы осмотрели все здание банка изнутри, шериф?

– Да. Но я не нашел там никаких следов преступника. Я заключил, что Гедлей подвергся нападению поздно вечером, при закрытии банка. Может быть, на него напали неожиданно.

– Поздно вечером? Чем же занимался кассир в такой поздний час?

– Он мог приводить в порядок книги, – объяснил шериф. – Нет ничего необычного в том, что Гедлей, один из примернейших чиновников, работал до девяти часов вечера. Как уже сказано, я предполагаю, что он был убит сразу же после закрытия банка. На левой стороне головы находится глубокая рана. Наверное, он ударился об острый камень при падении. Вы сами видите, что мужчина уже давно мертв.

Сыщик утвердительно кивнул головой.

– Кто находится в данную минуту в помещении банка?

– Мистер Вернан и его бухгалтер. Ключ от черного входа нашли в кармане у кассира.

– На основании чего вы заключили, шериф, что Гедлей работал поздно вечером в банке?

– Один из соседей видел в окнах свет до девяти часов вечера.

– Что еще вы узнали?

– Управляющий, занимающий в то же время должность сторожа, по имени Абель Грин, исчез бесследно. Несмотря не все поиски, его нигде не нашли. Вообще, он живет в маленьком флигеле около конюшни. Не думайте, мистер Картер, что я подозреваю его в убийстве, он слишком для этого безобидный человек.

– Морлей мне уже рассказывал о нем. Нет ли еще чего-нибудь новенького, шериф? От вашего полицейского взора, наверное, ничего не ускользнет? – спросил Ник Картер с легкой иронией.

– На посыпанной песком дороге, идущей по направлению к тому кусту, заметны следы ног. К сожалению, они уже затоптаны нахлынувшей толпой. Но все же остался отпечаток, а именно принадлежавший дамской ножке. Я уже послал за доктором Греем, чтобы установить время смерти Гедлея.

– Согласен. Скажите-ка, шериф, кто такой тот элегантно одетый незнакомец в цилиндре?

– Я его не знаю, – ответил Турнер. – Я шел по улице, когда Морлей подбежал ко мне и сообщил о смерти кассира. Незнакомец последовал за нами и предложил свои услуги. Но я не спросил его, кто он такой. Теперь я должен идти; мы еще увидимся.

«Я не согласен с заключениями Турнера, – подумал про себя Ник Картер. – Не так легко осветить таинственный мрак, окутавший это убийство».

Сыщик подошел ближе к трупу.

Шериф был прав относительно раны, полученной Гедлеем: череп оказался раздробленным, и смерть наступила мгновенно. Рана на виске была нанесена острым камнем, так, по крайней мере, казалось на первый взгляд.

Все-таки сыщик удивился, найдя одежду Гедлея вполне безукоризненной. Ни манжеты, ни воротник не сдвинулись со своих мест, что являлось доказательством того, что Гедлею не пришлось сопротивляться. На него напали сзади.

Затем сыщик отправился осматривать следы, о которых говорил шериф.

И здесь чиновник оказался прав. Сыщик нашел среди затоптанных следов отпечаток женского сапога. Ник Картер пошел по направлению этих следов; они вели через сад в конюшню и построенный из камня гараж, откуда широкая дорога шла к решетчатой двери, выходившей на боковую улицу. Отпечатки женских ног уходили за конюшню и там пропали.

– Гм… Странно, – прошептал сыщик, – в пристройках за конюшней жил Абель Грин. Его беспричинное отсутствие что-нибудь да значит.

Позаботившись о том, чтобы не быть замеченным из задних окон виллы, Ник Картер пробрался к конюшне и хотел уже открыть дверь, как услышал позади себя быстрые шаги. Между конюшней и гаражом находилось небольшое пространство, прикрытое травой и кустом.

С быстротой молнии Ник Картер обогнул угол конюшни и вытянулся на земле во весь рост. Он сделал это как раз вовремя, потому что в следующую минуту две фигуры завернули за угол конюшни, молодая девушка приблизительно лет девятнадцати, поразительной красоты, но со смертельно бледным лицом, и доктор Дориан Грей, друг Ника Картера.

С удивлением заметил сыщик, что черты лица доктора тоже носили отпечаток сильного душевного потрясения. Его лицо точно окаменело, вокруг рта пролегли решительные складки.

Молодая девушка и доктор были слишком взволнованы, чтобы повнимательнее оглядеться вокруг.

– Я должна переговорить с тобой, Дориан, хотя бы в течение нескольких секунд, – прошептала молодая девушка, задыхаясь, – наклонись немного, чтобы не быть замеченными с виллы. Мой отец не должен знать о нашем свидании.

– Слышала ли ты, Стелла, о происшествии? – Быстро спросил доктор Грей.

– Мне известно все, Дориан. Как только я узнала, что послали за тобой, я стала ждать тебя в надежде, что ты выйдешь к черному ходу, а не к парадному. Я должна переговорить с тобой. Для тебя существует только один выход.

– Ты так думаешь?

– Ты должен следовать моему совету, – продолжала она настойчиво. – Чем меньше ты будешь говорить, тем лучше для тебя.

– Думаешь ли ты, Стелла, какое значение имеют твои слова для меня?

– Я только думаю об ужасных последствиях, если ты уклонишься от моих наставлений, – возразила девушка дрожащим голосом. – Обещай мне молчать, Дориан. Теперь я пошла. Итак, ты обещаешь мне, не правда ли? – спросила она со слезами на глазах.

С невыразимой нежностью смотрел доктор Дориан в мерцавшие, точно звезды, глаза очаровательного создания.

– Хорошо, даю тебе слово, – ответил он, – по крайней мере, пока следовать твоему совету!

– Клянись мне!

– Клянусь тебе, Стелла. Но в то же время я должен тебе сообщить, что, если обстоятельства вынудят, я нарушу свое молчание.

Она печально покачала головой.

– Будем надеяться на лучшее, – прошептала она, – я ухожу, храни тебя Бог, Дориан!

Еще один поцелуй, пожатие рук, и они расстались. Дориан Грей направился к банку, молодая девушка проскользнула в конюшню, откуда вышла через несколько секунд и быстрым шагом поспешила к вилле.