Текст книги "Стеклянный ключ"

Автор книги: Дэшилл Хэммет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

VI

Жилистый человек в роговых очках веско произнес:

– Так что об этом вам тревожиться нечего. – Он самодовольно откинулся в кресле.

Сидевший по его левую руку крупный, широкий в кости мужчина с пушистыми каштановыми усами и лысой головой сказал, повернувшись к другому соседу:

– А по-моему, хорошего тут мало.

– Вот как? – Жилистый гневно посмотрел на ширококостного. – Так вот что я тебе скажу: Полю не надо будет ехать самому в мой участок, чтобы...

– Ерунда, – ответил ширококостный.

– А вы видели Паркера, Брин? – спросил ширококостного Мэдвиг.

– Да, – ответил Брин, – и он сказал – пять. Только я думаю, из него можно выколотить еще парочку.

– Еще бы! – презрительно вставил человек в очках.

Брин усмехнулся.

– Да? А ты мне скажи, из кого ты хоть половину выколотил?

В широкую дубовую дверь три раза постучали. Нед Бомонт встал со стула, на котором сидел верхом, подошел к двери и слегка приоткрыл ее.

За дверью стоял смуглый человек с низким лбом, в мятом синем костюме. Он не вошел в комнату, но его возбужденный шепот услышали все:

– Шед О'Рори внизу. Он хочет видеть Поля.

Нед прикрыл дверь, прислонился к ней спиной и посмотрел на Поля Мэдвига. Из десяти присутствующих только их двоих не взволновало сообщение низколобого субъекта. Остальные тоже старались казаться спокойным, но учащенное дыхание их выдавало.

Нед, будто не зная, что повторять ни к чему, сказал, явно любопытствуя, как прореагируют на его сообщение:

– Тебя хочет видеть О'Рори. Он внизу.

Мэдвиг посмотрел на часы.

– Передайте ему, что я сейчас занят. Но если он немного подождет, я его приму.

Нед кивнул и открыл дверь.

– Скажи ему, что Поль сейчас занят, – сказал он низколобому субъекту. – Но если он покантуется тут немного, Поль его примет, – и снова захлопнул дверь.

А Мэдвиг уже расспрашивал детину с квадратным желтым лицом, есть ли у них шансы заполучить побольше голосов по другую сторону Каштановой улицы. Тот отвечал, что они, конечно, получат больше, чем в прошлый раз, намного больше, но все же недостаточно, чтобы задавить противника. Во время разговора он то и дело скашивал глаза на дверь.

Нед снова оседлал свой стул у окна и закурил сигару.

А Мэдвиг уже расспрашивал следующего о том, какую сумму пожертвует на избирательную кампанию некий Хартвик. Тот, правда, не смотрел на дверь, но отвечал довольно бессвязно.

Однако ни спокойствие Мэдвига и Неда, ни их деловитость не могли рассеять напряженной атмосферы.

Через пятнадцать минут Мэдвиг поднялся и сказал:

– Конечно, успокаиваться еще рано, но дела идут неплохо. Работайте как следует – и мы своего добьемся. – Он встал у двери и по очереди пожимал руку своим подручным, которые уходили довольно поспешно.

.Когда они остались одни, Нед, не вставая со своего стула у окна, спросил:

– Мне что – остаться или сматываться?

– Оставайся, – Мэдвиг подошел к окну и выглянул на залитую солнцем Китайскую улицу.

– Так, значит, атакуем с налету? – спросил Нед после короткой паузы.

Мэдвиг, отвернувшись от окна, кивнул.

– По-другому я не умею. – И он улыбнулся Неду своей мальчишеской улыбкой. – Разве что еще и с наскоку.

Нед хотел было ответить, но тут дверь открылась, и в комнату вошел человек немногим выше среднего роста и ладно скроенный, что придавало его фигуре обманчиво хрупкий вид. Хотя волосы у него были совсем седые, ему вряд ли было больше тридцати пяти лет. С длинного, узкого, правильного лица смотрели ясные серо-голубые глаза. На нем было темно-синее пальто, надетое поверх темно-синего костюма, в руках, на которые были натянуты черные перчатки, он держал черный котелок.

Вслед за ним в комнату вошел кривоногий громила невысокого роста, длиннорукий, с плоским, сероватого цвета лицом и покатыми плечами, похожий на гориллу. Не снимая шляпы, он закрыл дверь и прислонился к ней, засунув руки в карманы клетчатого пальто.

Первый подошел к стулу, положил на него шляпу и начал не спеша снимать перчатки.

Мэдвиг любезно улыбнулся.

– Как поживаешь, Шед? – спросил он.

– Прекрасно, Поль, – отвел седой. – А ты как? – У него был приятный баритон. Едва заметный ирландский акцент придавал его речи особую музыкальность.

Мэдвиг кивнул в сторону сидящего на стуле Неда и спросил:

– Знаком с Бомонтом?

– Да, – ответил О'Рори.

– Да, – сказал Нед.

Они не кивнули друг другу, и Нед даже не потрудился встать со стула.

Шед О'Рори, наконец, снял перчатки, положил их в карман пальто и сказал:

– Политика есть политика, а дело есть дело. Я за все плачу, готов платить и впредь, но я хочу получать то, что мне причитается. – Его хорошо поставленный голос звучал спокойно.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Мэдвиг безразлично.

– Я хочу сказать, что половина полиции в нашем городе живет на деньги, которые получают от меня и моих друзей.

Мэдвиг сел за стол.

– Ну и что же? – небрежно бросил он.

– Я хочу получить то, что мне причитается. Я плачу за то, чтобы меня оставили в покое, и я хочу, чтобы меня оставили в покое.

Мэдвиг усмехнулся.

– Ты что, жалуешься мне, что полицейские не соблюдают условий сделки и не хотят отработать твои денежки?

– Я вот что хочу сказать: Дулан вчера сообщил мне, что приказ о закрытии моих заведений исходит непосредственно от тебя.

Мэдвиг снова усмехнулся и повернулся к Неду.

– Что ты на это скажешь, Нед?

Нед кисло улыбнулся и ничего не ответил.

– Знаешь, что я по этому поводу думаю, – продолжал Мэдвиг, – я думаю, что Дулан слишком переутомился. Он устал. Я думаю, что следует дать капитану Дулану хороший длительный отпуск. Напомни мне об этом, Нед.

– Я плачу за то, чтобы меня не трогали, Поль, – повторил О'Рори. – Дело есть дело, а политика есть политика. Их не надо смешивать.

– Не выйдет, – ответил Мэдвиг.

Ясные глаза Шеда О'Рори мечтательно смотрели вдаль. Он грустно улыбнулся.

– Значит, борьба не на жизнь, а на смерть, – грустно сказал он. Голубые глаза Мэдвига стали непроницаемы.

– Это зависит от тебя, – сказал он ровным голосом.

О'Рори кивнул.

– Похоже, другого выхода нет, – сказал он с грустью. – Я не мальчик, чтобы позволять так с собой обращаться.

Мэдвиг откинулся в кресле и положил ногу на ногу, Он сказал просто и без нажима:

– Может, ты и взрослый, но слушаться будешь. – Он сжал губы и добавил, словно ему это только что пришло в голову: – Ты уже слушаешься.

Мечтательность и грусть мгновенно слетели с лица Шеда О'Рори. Он надел свою шляпу, поправил воротник пальто и, вытянув длинный белый палец в сторону Мэдвига, произнес:

– Я сегодня снова открываю «Конуру». Я не хочу, чтобы мне мешали. Если ты будешь мешать мне, тебе не поздоровится.

Мэдвиг потянулся к телефону и попросил, чтобы его соединили с начальником полиции.

– Алло, Рейни, – сказал он. – Да, прекрасно. Как семья?.. Вот и хорошо. Послушай, Рейни, до меня дошел слух, что Шед снова хочет открыть свой кабак сегодня вечером. Да. Врежь ему, чтоб он больше не рыпался... Вот именно. Ага... До свидания. – Он отодвинул телефон и повернулся к О'Ро ри: – Теперь ты понимаешь, как обстоят дела? Тебе конец, О'Рори. В этом городе тебе уже не подняться.

– Понимаю, – сказал О'Рори тихим голосом, повернулся, открыл дверь и вышел.

Кривоногий громила на минутку остановился, нахально плюнул на ковер и вызывающе посмотрел на Мэдвига и Бомонта. Затем тоже вышел.

Нед вытер руки носовым платком. Мэдвигу, который вопрошающе смотрел на него, он так ничего и не сказал. Взгляд его был мрачен.

Прошла минута.

– Ну? – спросил Мэдвиг.

– Ты не прав, Поль, – сказал Нед Бомонт.

Мэдвиг встал и подошел к окну.

– Господи Боже ты мой, да разве могу я тебе угодить? – пожаловался он, не оборачиваясь.

Нед встал со стула и двинулся к двери.

Мэдвиг обернулся.

– Опять собираешься какую-нибудь глупость выкинуть? – бросил он сердито.

– .Да, – ответил Нед и вышел из комнаты. Он спустился вниз, взял шляпу и вышел из клуба. Пройдя семь кварталов до вокзала пешком, он купил билет на ночной поезд в Нью-Йорк, взял такси и поехал домой.

VII

Грузная, расплывшаяся женщина в сером платье и круглолицый, коренастый подросток под руководством Неда Бомонта упаковывали сундук и три кожаных чемодана, когда зазвонил звонок.

Женщина, кряхтя, поднялась с колен и пошла к двери. Широко открыв ее, она сказала:

– Господи, мистер Мэдвиг, вы? Входите, входите.

– Как поживаете, миссис Дьювин? – спросил Мэдвиг, входя. – Вы с каждым днем молодеете. – Его взор скользнул по сундуку, чемоданам и остановился на мальчике. – Здравствуй, Чарли. Ишь, какой большой стал! Уже настоящий рабочий – того и гляди встанешь за бетономешалку, а?

Мальчик застенчиво улыбнулся.

– Здравствуйте, мистер Мэдвиг, – сказал он.

– Собираешься путешествовать? – обратился, наконец, Мэдвиг к Бомонту.

Нед вежливо улыбнулся.

– Да, – ответил он.

Мздвиг снова осмотрел комнату, чемоданы и сундук, взглянул на одежду, в беспорядке валявшуюся на креслах, на выдвинутые ящики шкафов. Женщина и мальчик снова принялись за работу. Нед вытащил из кучи белья на столе две слегка поношенные рубашки и отложил их в сторону.

– У тебя найдется полчаса времени, Нед? – спросил Мэдвиг.

– Времени у меня много.

– Тогда бери шляпу – пойдем.

Нед взял шляпу и пальто.

– Постарайтесь затолкать туда как можно больше, – сказал он женщине и направился вместе с Мэдвигом к двери. – А что останется, можно будет отправить позже.

Они вышли на улицу и молча прошли один квартал. Потом Мэдвиг спросил:

– Куда ты уезжаешь, Нед?

– В Нью-Йорк.

Они завернули в переулок.

– Навсегда? – спросил Мэдвиг.

– Отсюда, во всяком случае, навсегда.

Они открыли зеленую деревянную дверь в красной кирпичной стене, прошли узкий коридор и, миновав вторую дверь, очутились в баре. За стойкой сидели несколько человек. Они поздоровались с барменом и тремя из посетителей и направились в соседнюю комнатушку, где стояло четыре столика. Там никого не было. Они сели за один из столиков.

В дверь просунулась голова бармена.

– Как всегда, пива, джентльмены?

– Да, – ответил Мэдвиг и потом, когда бармен скрылся, обратился к Неду: – Почему?

– Мне надоели эти провинциальные штучки.

– Ты меня имеешь в виду?

Нед молчал.

Помолчал некоторое время и Мэдвиг. Потом вздохнул и сказал:

– Нечего сказать – ты нашел подходящее время, чтобы бросить меня одного.

Вошел бармен с двумя кружками светлого пива и вазой соленых сухариков. Когда дверь за ним закрылась, Мэдвиг воскликнул:

– Черт возьми, ну и характер же у тебя, Нед!

Нед пожал плечами.

– Я никогда этого не отрицал. – Он поднес кружку к губам.

Мэдвиг крошил в руках сухарик.

– Ты в самом деле хочешь уехать, Нед? – спросил он.

– Я уезжаю.

Мэдвиг бросил крошки сухариков на стол и вынул из кармана чековую книжку. Оторвав чек, он достал из другого кармана авторучку и заполнил его. Помахав чеком в воздухе, чтобы высохли чернила, он бросил его на стол перед Недом.

Нед посмотрел на чек и покачал головой.

– Мне не нужны деньги, и ты мне ничего не должен.

– Должен. Я тебе должен гораздо больше. Мне бы хотелось, чтобы ты взял этот чек.

– Хорошо, спасибо, – сказал Нед и положил чек в карман.

Мздвиг выпил пива, съел сухарик, поднес кружку к губам, но пить не стал.

– Ты чем-нибудь недоволен? – спросил он. Есть еще что-нибудь, кроме того, что произошло сегодня в клубе? Что ты затаил?

Нед покачал головой. .

– .Со мной так разговаривать нельзя. Я этого никому не спускаю.

– Но я ведь ничего такого не сказал, Нед.

Нед молчал.

Мэдвиг снова отхлебнул пива.

– Может, ты мне все-таки скажешь, почему ты считаешь, что я неправильно обошелся с О Тори?

– Тебе это не поможет.

– А ты попробуй.

– Ладно, только тебе это все равно не поможет, – сказал Нед и откинулся вместе со стулом, держа в одной руке кружку пива, а в другой сухарик. – Шед будет драться насмерть. Иначе ему нельзя. Ты его загнал в угол. Ты сказал, что ему в этом городе крышка. Значит, у него только один выход – драться. Если он провалит тебя на выборах, тогда, что бы он для этого не делал, все сойдет ему с рук. Если ты победишь, ему прийдется уйти. Ты натравил на него полицию. Ему придется драться с полицией, и он это сделает. Значит, в городе поднимется волна преступлений. Ты хочешь, чтобы вся городская администрация была переизбрана на второй срок. Значит, вызвав эту волну преступлений (готов побиться об заклад, что они с ней не справятся), ты ставишь их под удар. Как они будут выглядеть в глазах избирателей? Они...

– Ты считаешь, что я должен был ему уступить? – сердито спросил Мэдвиг.

– Этого я не считаю. Просто ты должен был оставить ему путь к отступлению. Нельзя было загонять его в угол.

Мэдвиг нахмурился еще больше.

– Я ничего не знаю о том, как ты дерешься, Нед. Я знаю только одно: когда загоняешь человека в угол, его надо прикончить. До сих пор такой метод всегда срабаты вал. – Он слегка покраснел. – Я, конечно, не Наполеон и не какой-нибудь великий человек, но я достиг своего положения сам, без всякой помощи. Ведь я начинал посыльным у Пекки Флада. А посмотри, кто я теперь!

Нед допил пиво.

– Я же говорил, что бесполезно тебе объяснять. Пусть будет по-твоему. Считай, что то, что годилось тогда у Пекки, сойдет и сейчас.

Раздраженный тон Мэдвига не скрывал его смущения.

– Ты не очень высокого мнения обо мне как о политическом боссе? Так ведь, Нед?

Теперь покраснел Нед.

– Я этого не говорил, Поль.

– Но ведь к этому все сводится, – настаивал Мэдвиг.

– Нет. Но на этот раз, мне кажется, тебя обошли. Сначала ты позволил этой семейке Генри уговорить себя поддержать сенатора на выборах. Вот когда у тебя была возможность уничтожить загнанного в угол врага. Но случилось так, что у этого врага есть дочь, и хорошее положение, и все такое прочее. Вот ты и...

– Прекрати! – рявкнул Мэдвиг.

С лица Неда исчезло всякое выражение. Он встал и со словами «мне пора» повернулся к двери.

Мэдвиг вскочил следом за ним и, положив ему руку на плечо, сказал:

– Подожди, Нед!

– Убери руку, – сказал Нед, не оборачиваясь.

Мэдвиг повернул Неда к себе.

– Послушай, Нед, – начал он.

– Пусти, – сказал Нед. Его губы побелели. Лицо окаменело.

Мэдвиг схватил его за плечи.

– Не будь идиотом... Ведь мы с тобой...

Левый кулак Неда пришелся как раз по губам Мэдвига. Тот опустил руки и отступил. Какое-то мгновение он стоял, открыв рот с выражением крайнего удивления на лице. Затем его лицо потемнело от гнева, а зубы сжались так, что на нижней челюсти вздулись желваки. Сжав кулаки, он подался к Неду. Нед потянулся за тяжелой стеклянной кружкой. Теперь он стоял лицом к лицу с Мэдвигом. Полные ярости, немигающие темные глаза не отрывались от голубых глаз Мэдвига.

Так они стояли друг против друга на расстоянии метра, один – светлый, высокий, очень сильный; другой – темноволосый, темноглазый, высокий и мрачный, и мертвую тишину комнаты нарушало лишь их дыхание. Из бара по другую сторону тонкой двери не доносилось ни звука – ни звона стаканов, ни шума голосов, ни всплеска воды.

Так прошло две минуты. Нед опустил руку и повернулся спиной к Мэдвигу. Лицо его не изменилось, только в глазах, которые уже не смотрели на Мэдвига, погас гнев. Они стали жесткими и холодными. Он неторопливо шагнул к двери.

Хриплый голос Мэдвига, казалось, вырвался из самой глубины его существа:

– Нед!

Нед остановился. Его лицо побледнело еще больше. Но он не обернулся.

– Сукин ты сын! – сказал Мэдвиг. – Психопат...

Тогда Нед медленно повернулся.

Мэдвиг протянул руку ладонью вверх и толкнул его в лицо. Нед потерял равновесие, переступил с ноги на ногу и схватился за стул.

– Надо бы тебя как следует вздуть, – добавил Мэдвиг.

Нед виновато усмехнулся и сел. Мэдвиг сел напротив и постучал кружкой по столу. Дверь отворилась, и бармен снова просунул голову.

– Еще пива, – сказал Мэдвиг.

Через открытую дверь из бара доносились обрывки разговоров, звон бокалов и стук кружек о деревянную стойку.

Глава 4
Собачья конура

I

Нед Бомонт завтракал в постели, когда в квартиру постучали.

– Войдите! – крикнул он. Дверь в прихожей открылась и снова захлопнулась. – Кто там? – спросил Нед.

– Ты где, Нед? – донесся из гостиной низкий, сиплый голос, и, прежде чем Нед успел ответить, на пороге спальни появился коренастый парень с квадратным серым лицом, большим ртом и веселыми, слегка косящими черными глазками. – Шикарно живешь, – сказал он, не вынимая сигареты из толстых губ.

– Здорово, Виски, – приветствовал его Нед. – Присаживайся.

Виски осмотрелся.

– Классную берлогу ты себе оборудовал. – Он вынул изо рта сигарету и, не оборачиваясь, помахал ею через плечо в направлении гостиной. – Чего это там чемоданы понаставлены? Уезжать собираешься?

Тщательно прожевав и проглотив последний кусок яичницы, Нед ответил:

– Да вот подумываю.

– Ну? А куда? – спросил Виски, направляясь к креслу, стоящему напротив кровати.

– Скорее всего в Нью-Йорк.

– Что значит «скорее всего»?

– Во всяком случае, так значится на билете.

Виски стряхнул пепел на пол, снова сунул сигарету в рот и засопел.

– Надолго уезжаешь?

Рука Неда с чашкой кофе замерла на полпути. Он задумчиво посмотрел на прыщавого Виски.

– Билет у меня в один конец, – ответил не спеша он и поднес чашку к губам.

Виски прищурился, один черный глаз закрылся совсем, а другой – блестящая узенькая полоска – уставился на Неда. Он вынул сигарету изо рта и снова стряхнул пепел на пол.

– Почему бы тебе до отъезда не повидаться с Шедом? – спросил он. Его скрипучий голос звучал угодливо.

Нед опустил чашку и улыбнулся.

– Не такие уж мы друзья с Шедом, чтобы он обиделся, если я уеду не попрощавшись, – сказал он.

– Не в этом дело.

Нед поставил поднос на тумбочку возле кровати, повернулся на бок и приподнялся на локте. Натянув одеяло до шеи, он спросил:

– А в чем же дело?

– Дело в том, что вы с Шедом могли бы договориться.

Нед покачал головой.

– Не думаю.

– А может, ты ошибаешься? Разве так не бывает? – настаивал Виски.

– Бывает, конечно, – признался Нед. – Один раз я ошибся. В тысяча девятьсот двенадцатом году. Не помню только в чем.

Виски поднялся и подошел к тумбочке. Он бросил сигарету в грязное блюдце на подносе и, остановившись кровати, спросил:

– Почему бы тебе не попробовать, а, Нед?

Нед нахмурился.

– Пустая трата времени, Виски. Не думаю, что мы с Шедом сможем поладить.

Виски шумно втянул воздух и цыкнул зубом. Уголки толстых губ опустились вниз.

– Шед считает, что сможете.

Нед широко раскрыл глаза.

– Вот как? Так это он тебя прислал?

– Ну да, черт возьми' – ответил Виски. – Не сам же я пришел тебя упрашивать. Конечно, он прислал.

Глаза Неда снова сузились.

– Зачем?

– Да затем, что он считает, что вы сможете договориться.

– Да нет, я не о том. С чего он взял, что я захочу иметь с ним дело?

Виски поморщишься.

– Ты что, дурочку строишь?

– Нет.

– Тогда чего ты увиливаешь? Весь город знает, что вы с Полем вчера поцарапались в баре Карсона.

Нед кивнул.

– Ах вот что!

– Вот именно, – подхватил Виски. – Шед знает, что вы подрались из-за него. Ведь ты считаешь, что Поль зря прихлопнул его заведения? Ты теперь из Шеда веревки вить сможешь, если только будешь действовать с головой.

– Не знаю, – задумчиво произнес Нед. – Вообще-то я решил уехать отсюда, вернуться в большой город.

– Да ты пошевели мозгами, – прохрипел Виски. – Большой город никуда не денется и после выборов. Оставайся. У Шеда монеты полно, он сейчас не скупится, лишь бы завинтить Мэдвкга. Оставайся, и ты свой кус ухватишь.

– Ну что ж, – пожал плечами Нед, – потолковать вреда не будет.

– Конечно, не будет, черт возьми, – обрадовался Виски. – Где тут твои подгузнички? Сейчас мы тебя запеленаем и отправимся.

– Ладно, – сказал Нед и встал с постели.

II

О Тори поднялся с кресла.

– Рад вас видеть, Бомонт. Можете положить шляпу и пальто на любой стул. – Руки он не протянул.

– Доброе утро! – сказал Нед и снял пальто.

– Ну пока, ребята, увидимся позже, – сказал Виски, останавливаясь в дверях.

– Ладно, – кивнул О Тори, и Виски оставил их вдвоем.

Нед бросил пальто на валик дивана, положил сверху шляпу и сел рядом. Он с любопытством разглядывал О'Рори.

О Тори снова уселся в свое низкое кресло с золотым узором. Он закинул ногу на ногу и сложил на коленях руки, палец к пальцу. Его красивая, словно изваянная из мрамора голова склонилась на грудь, серо-голубые глаза смотрели на Неда исподлобья. Приятным низким голосом с легким ирландским акцентом он сказал:

– Я ваш должник, вы пытались отговорить Поля...

– Ничего вы мне не должны, – перебил его Нед.

– Не должен? – удивился О'Рори.

– Нет. Я тогда работал у него и думал о его пользе. Я считал, что он делает ошибку, и сказал об этом.

На лице ирландца заиграла мягкая улыбка.

– И он вскоре в этом убедится.

Воцарилась тишина. Из глубины своего кресла О'Рори, улыбаясь, смотрел на Неда. Нед с дивана смотрел на О'Рори бесстрастным взглядом.

Молчание нарушил О'Рори.

– Что именно вам сказал Виски?

– Ничего. Он сказал, что вы хотите меня видеть.

– Он не ошибся. – О'Рори развел свои тонкие пальцы в стороны. – Вы действительно окончательно порвали с Полем?

– Я полагаю, что вы об этом знаете, – ответил Нед. – Ведь именно поэтому вы и послали за мной.

– Слушать сплетни и знать точно – это не одно и то же. Что вы теперь намерены делать?

– У меня в кармане билет до Нью-Йорка. Я уже сложил чемоданы.

О'Рори поднял руку и провел ею по своим гладким седым волосам.

– Вы ведь сюда приехали из Нью-Йорка?

– Этого я никому не рассказывал.

О'Рори взмахнул рукой, как бы отметая подозрения Неда.

– Меня совершенно не интересует, кто откуда приехал, уверяю вас.

Нед промолчал.

– Зато мне вовсе не безразлично, куда вы отсюда поедете, – продолжал ирландец. – Если бы на то была моя воля, вы бы не уехали в Нью-Йорк. По крайней мере сейчас. Вам не приходило в голову, что вы можете с большой пользой для себя пожить здесь еще некоторое время?

– Нет, не приходило, – ответил Нед. – Во всяком случае, пока Виски не пришел ко мне.

– А что вы по этому поводу думаете теперь?

– Ничего не думаю. Жду, что вы скажете.

О'Рори снова провел рукой по волосам. Его умные серо-голубые глаза ласково смотрели на Неда.

– Сколько времени вы уже здесь живете? – спросил он.

– Год и три месяца.

– А как долго вы были правой рукой Поля?

– Год.

– Вы должны многое о нем знать, – кивнул О'Рори.

– Порядочно.

– Много такого, что я мог бы использовать.

– Что вы предлагаете? – произнес Нед ровным голосом.

О'Рори поднялся из глубокого кресла и направился к двери. Когда он открыл ее, в комнату, переваливаясь, проковылял огромный английский бульдог. О'Рори снова сел в кресло, а собака, не сводя угрюмых глаз с хозяина, улеглась на коврике у его ног.

О'Рори заговорил:

– Во-первых, вы получите возможность отплатить Полю.

– Мне это ни к чему, – сказал Нед.

– Так ли?

– Я считаю, что мы с ним квиты.

Откинув голову, О'Рори спросил вкрадчиво:

– Неужели вы бы не хотели немного насолить ему?

– Этого я не говорил, – ответил Нед с легким раздражением. – Я не прочь малость насолить ему, но в вашей помощи не нуждаюсь. Я и один справлюсь. Так что незачем платить мне из моего же кармана.

О'Рори ласково закивал.

– Это мне подходит. Лишь бы ему пришлось худо, – сказал он. – Скажите, зачем он прикончил молодого Генри?

Нед рассмеялся.

– Полегче, полегче. Вы еще не сказали, что вы предлагаете. Хороший у вас пес. Сколько ему?

– Стареет уже. Семь лет. – О'Рори вытянул ногу и потрогал собаку носком ботинка. Бульдог лениво пошевелил хвостом.

– Что вы скажете на такое предложение? После выборов я оборудую для вас самый лучший игорный дом в штате, и вы сможете хозяйничать в нем. Я обеспечу вам покровительство, вас никто и пальцем тронуть не посмеет^

– Ненадежное предложение, слишком много «если», – произнес Нед скучающим тоном. – Если вы выиграете на выборах. Да и вообще я не уверен, что захочу здесь оставаться после выборов или до них.

О'Рори перестал играть с собакой. Он снова взглянул на Неда, мечтательно улыбнулся и спросил:

– А на то, что мы победим, вы не рассчитываете?

Теперь заулыбался Нед.

– Пари держать не стал бы.

Все еще мечтательно улыбаясь, О'Рори продолжал:

– Идея перейти ко мне вас не очень-то прельщает, Бомонт?

– Вы правы. – Нед встал и взял в руки шляпу. – У меня и в мыслях этого не было, – сказал он небрежно. Лицо его было бесстрастно вежливым. – Я предупреждал Виски, что из этого ничего не выйдет. – Он протянул руку за пальто.

– Сядьте, – произнес О'Рори. – Мы еще не кончили разговора.

Нед остановился, поднял плечи, снял шляпу, положил ее вместе с пальто на диван и сел рядом.

О'Рори продолжал:

– Соглашайтесь, я дам вам десять тысяч наличными немедленно и еще десять вечером после выборов, если мы победим Поля, а также игорный дом, если захотите.

Нед поджал губы, насупился и мрачно посмотрел на О'Рори.

– Вы, конечно, хотите, чтобы я продал Поля.

– Я хочу, чтобы вы пошли в редакцию «Обсервера» и рассказали о том, как он управляет городом: вам известно о махинациях с подрядами на ремонт канализации, об афере с Шумейкером прошлой весной, о том, за что и как был убит Тейлор Генри, – в общем, вы раскроете всю подноготную.

– С канализационными подрядами ничего не вышло, – сказал Нед. Казалось, мысли его были заняты чем-то более серьезным. – Он испугался шумихи и отказался от прибылей.

– Ну ладно, – уступил О'Рори: он был слишком уверен в себе, чтобы настаивать. – Но ведь на убийстве Генри мы можем здорово сыграть.

– Да, тут ему не отвертеться, – сказал Нед, нахмурившись, – но я не уверен, можно ли использовать дело Шумейкера... – он запнулся, – не впутывая меня.

– Что вы! – перебил его О'Рори. – Это, конечно, исключается! Может быть, есть еще что-нибудь?

– Можно было бы поднять шум вокруг концессий на проведение дополнительных трамвайных линий и прошлогоднего скандала в секретариате округа. Тут придется, правда, покопаться, собрать материалы.

– Дело стоит того, – заметил О'Рори. – Мы поручим Хинклу из «Обсервера» обработать все это. Вы ему дайте факты, а уж статью он сварганит. Начнем с убийства Тейлора Генри. Это можно пустить в ход немедленно.

Нед пригладил усики ногтем большого пальца.

– Может быть, – пробормотал он.

Шед О'Рори рассмеялся.

– Вы хотите сказать, что начинать надо с десяти тысяч? – спросил он. – Ну что ж, это тоже верно. – Он встал, подошел к двери, через которую впустил собаку, и вышел, захлопнув дверь за собой. Собака осталась лежать на коврике перед креслом.

Нед закурил сигару. Собака повернула голову и посмотрела на него.

О'Рори вернулся с толстой пачкой зеленых стодолларовых бумажек, перехваченной бумажной лентой, на которой синими чернилами было написано 10000. Он перебросил пачку в другую руку и сказал:

– Хинкл уже здесь. Я велел, чтобы он шел прямо сюда.

Нед невольно нахмурился.

– Дайте мне хоть немного времени, чтобы собраться с мыслями.

– Да вы рассказывайте, как на ум придет. Он сам все приведет в порядок.

Нед кивнул. Он выпустил струю дыма и сказал:

– Ну что ж, можно и так.

О'Рори протянул деньги.

– Спасибо, – сказал Нед и, взяв пачку, сунул ее во внутренний карман. Пиджак вздулся на его плоской груди.

– Взаимно, – ответил О'Рори и вернулся в свое кресло.

Нед вынул изо рта сигару.

– Да, вот о чем я сейчас подумал. Неизвестно, от чего Поль больше расстроится: если все останется как есть или если в убийстве обвинят Уолта Айвенса?

О'Рори посмотрел на Неда с любопытством.

– Почему? – спросил он наконец.

– Поль не даст ему возможности использовать свое алиби.

– Вы хотите сказать, что он прикажет своим ребятам забыть, что Айвенс был в клубе?

– Вот именно.

О'Рори прищелкнул языком.

– А откуда он узнал, что я подложу Айвенсу свинью? – спросил он.

– Мы догадались.

О'Рори улыбнулся.

– То есть это вы догадались. Полю бы ни за что не додуматься.

Нед скромно опустил глаза.

– А как, собственно, вам удалось ему подложить свинью?

О'Рори усмехнулся.

– Мы послали этого болвана купить пистолеты в Брейвуде, потом пустили их в дело. – Серо-голубые глаза О'Рори было сузились, но тут же снова весело засверкали. – Впрочем, теперь) раз Поль твердо решил раздуть историю с Айвенсом, это уже не имеет значения. А ведь началось-то все с этого. Он потому и прицепился ко мне, правильно я говорю?

– Да, – ответил Нед, – хотя рано или поздно это все равно должно было случиться. Поль считает, что он поставил вас на ноги, дал вам ход и вы должны теперь тихонько сидеть под его крылышком и не рыпаться.

О'Рори снисходительно улыбнулся.

– Поль еще пожалеет, что поставил меня на ноги, – пообещал он. – Пусть он...

Открылась дверь, и в комнату вошел молодой человек в мешковатом сером костюме. Его не по возрасту морщинистое лицо с торчащими ушами и крупным носом выглядело неуместным. Неопределенного цвета волосы давно не видели ножниц.

– Входи, Хинкл, – сказал О'Рори. – Знакомься – Бомонт. Он тебе все расскажет. Когда напишешь, покажешь мне. Завтра же тиснем в газете первую порцию.

Хинкл обнажил в улыбке гнилые зубы. Он пробормотал какое-то неразборчивое приветствие.

Нед поднялся с дивана.

– Прекрасно. Пошли ко мне и примемся за работу.

О'Рори покачал головой.

– Здесь вам будет удобнее, – сказал он.

Нед улыбнулся, взял шляпу, пальто и сказал:

– Очень жаль, но я жду телефонных звонков и всякое такое. Где ваша шляпа, Хинкл?

Испуганный, Хинкл молчал и не двигался с места.

– Вам придется остаться здесь, Бомонт, – сказал О Тори. – Мы не можем допустить, чтобы с вами стряслась какая-нибудь беда. Здесь вы в полной безопасности.

Нед улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.

– Если вы беспокоитесь о деньгах, – он сунул руку во внутренний карман и вытащил пачку, – можете подержать их у себя, пока материал не будет готов.

– Ни о чем я не беспокоюсь, – сказал О'Рори. – Но если Поль узнает, что вы были у меня, вам несдобровать, а я не хочу рисковать вашей жизнью.

– Придется вам взять деньги. Я ухожу, – сказал Нед.

– Нет, – сказал О'Рори.

– Да, – сказал Нед.

Хинкл повернулся и быстро исчез за дверью.

Нед направился к противоположной двери, к той, через которую он пришел сюда. Он шел прямо, неторопливо.

О'Рори сказал что-то собаке, лежащей у его ног. Она неуклюже вскочила на свои расползающиеся ноги и, обойдя Неда, встала у двери с угрожающим видом.

Нед улыбнулся, не разжимая губ, и повернулся к О'Рори. В руке он держал пачку стодолларовых бумажек. Он поднял руку и с маху швырнул пачку в ирландца.

– Можете ее употребить сами знаете на что.

Бульдог тяжело подпрыгнул, и его железные челюсти сомкнулись на кисти Неда. Нед, как волчок, крутанулся влево и опустился на одно колено, чтобы уменьшить тяжесть повисшей на его руке собаки.

О'Рори подошел к двери, в которой исчез Хинкл, открыл ее и сказал:

– Войдите сюда. – Затем он подошел к Неду, который, стоя на одном колене, пытался освободить зажатую в челюстях руку. Бульдог распластался на полу, но челюстей не разжимал.