Текст книги "Небесные странники"

Автор книги: Дэн Симмонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Дэн Симмонс
Небесные странники

Об авторе

Дэн Симмонс (р. 1948) живет в пригороде Денвера, штат Колорадо. Информацию об авторе можно найти на www.dan-simmons.com. Долгие годы он работал школьным учителем, но с 1987 года полностью посвятил себя писательской деятельности. Симмонс начинал в жанре хоррор. Его первый роман «Песнь Кали» («Song of Kali», 1985), удостоенный Всемирной премии фэнтези, основан на впечатлениях, которые автор получил во время годичной поездки в Индию по фулбрайтовской стипендии.[1]1
  Программа Фулбрайт – программа образовательных грантов, основанная сенатором США Джоном Фулбрайтом; предоставляет гранты американским и зарубежным ученым.


[Закрыть]

Первый научно-фантастический роман Симмонса, оказавшийся слишком объемным, был опубликован в двух томах: «Гиперион» («Hyperion»; 1989, премия «Хьюго») и «Падение Гипериона» («The Fall of Hyperion», 1990). Писатель вернулся к изображению вселенной Гипериона в книгах «Эндимион» («Endymion», 1996) и «Восход Эндимиона» («The Rise of Endymion», 1997), составляющих единое произведение; эти четыре романа образовали цикл «Песни Гипериона» («The Hyperion Cantos»).

Произведения в жанре космической оперы, принадлежащие перу Карда, Брина, Черри, Симмонса, Буджолд и Вернора Винджа, ежегодно, с 1986 по 1993 год, получали премии за лучший роман. Очевидно, в то время космическая опера находилась в центре внимания стремящихся к популярности американских писателей (а также и читательской аудитории). Интересно отметить, что в эпоху расцвета киберпанка космическая опера являлась доминирующим направлением в популярной научной фантастике. И Симмонс был в ней центральной фигурой.

Между 1996 и 2005 годами премию за лучшее произведение получила лишь одна подобная книга. Можно отнести такой поворот на счет изменившихся вкусов публики или снижения привлекательности космической оперы для ведущих авторов. За эту декаду книга в жанре космической оперы была номинирована на получение премии только один раз. Это явно демонстрирует, что после 1995 года популярность жанра резко снизилась.

В 1990-е годы и позднее Симмонс написал множество произведений в различных жанрах. Среди его последних книг: «Зимние призраки» («А Winter's Haunting», 2002), получившая в 2003 году премию Колорадо (Colorado Book Award); «Илион» («Iliит», 2003) – возвращение к космической опере; «Круче некуда» («Hard as Nails», 2003) – «крутой» детектив, главным героем которого является Джо Курц, появляющийся в нескольких книгах Симмонса; и продолжение «Илиона» – «Олимп» («Olympos», 2005).

В интервью журналу «Locus» Дэн Симмонс говорит: «Почему писатели смешивают несколько жанров? Мне нравится так делать, поскольку это дает возможность освоить разные стили, ознакомиться с новыми изобразительными приемами и схемами. Наконец, просто насладиться работой в различных жанрах. Это, возможно, некая дань – так же как мой первый научно-фантастический роман „Гиперион" был данью нескольким формам научной фантастики, от Джека Вэнса до киберпанка».

Щедрая канва космической оперы неизменно привлекает Симмонса, и все его научно-фантастические романы написаны в этом стиле. В кратком предисловии к предлагаемому рассказу, действие которого происходит во вселенной Гипериона, Симмонс пишет: «Четыре книги о Гиперионе охватывают более тринадцати веков во времени, пространство протяженностью десятки тысяч световых лет, занимают более трех тысяч страниц. Здесь описывается взлет и падение по крайней мере двух крупнейших межпланетных цивилизаций и содержится множество идей, о которых не подозревает и сам автор. Другими словами, это космическая опера».

Обозреватель «Nev York Times» пишет о последней книге серии: «„Восход Эндимиона", подобно трем своим предшественникам, является стопроцентным боевиком, изобилующим сценами поединков и космических сражений, но отличается от классической космической оперы значительностью своей цели – которая есть не что иное, как спасение человеческой души». Это необычное замечание, если вспомнить слова критика Джона Клюта, который, по выражению Дэвида Прингла, «в критическом обзоре романов Дэна Симмонса придумал изрядную фразу „опера энтелехии[2]2
  Энтелехия – в философии Аристотеля внутренняя сила, потенциально заключающая в себе цель и окончательный результат.


[Закрыть]"».

Небесные странники

Гигантский звездолет вышел из пространства Хокинга[3]3
  Стивен Хокинг (Hawking) (р. 1942) – английский физик-теоретик, известный своими исследованиями в области теоретической космологии и квантовой гравитации, а также теории черных дыр.


[Закрыть] поблизости от двойной системы, состоявшей из красной и белой звезд. Пока шестьсот восемьдесят четыре тысячи триста пассажиров «Спектральной Спирали Амойета» спали глубоким сном в криогенных камерах, пять устройств искусственного интеллекта, управлявшие кораблем, провели совещание. Они столкнулись с необычным явлением, и четыре робота из пяти признали его достаточно важным, чтобы вывести огромный корабль из пространства Хокинга. Последовало оживленное обсуждение того, что же делать дальше, занявшее несколько микросекунд.

Корабль был прекрасен в слабом сиянии двух звезд. Белый и красный свет падал на его километровый корпус, мерцал на трех тысячах камер глубокого сна. Камеры были расположены по тридцать штук на ста вращавшихся вокруг корпуса штангах и мелькали так быстро, что сливались в неясное пятно; вся конструкция походила на систему гигантских вееров, а три тысячи коконов, в которых спали люди, изредка вспыхивали в красно-белом свете, словно драгоценные камни. Энейцы сконструировали корабль таким образом, что штанги располагались вокруг длинной центральной шахты под углом. Первые тридцать штанг были направлены слегка назад, а тридцать более длинных, расположенных во втором ряду, – вперед, так что ячейки проносились мимо друг друга с интервалом всего в несколько микросекунд и сливались в единое пятно. Поэтому корабль, двигавшийся на полной скорости, напоминал то, в честь чего был назван, – спираль. Наблюдатель с расстояния в несколько сотен километров от звездолета увидел бы в свете двух солнц вращающуюся двойную спираль человеческой ДНК.

Все пять роботов согласились, что лучше остановить вращение ячеек. Сначала огромные штанги изменяли положение, пока сверкающая спираль не превратилась в вереницу из трех тысяч замедляющихся «углерод-углеродных связей» (то есть осей, каждая – с яйцевидной ячейкой на конце), ставших видимыми при снижении скорости. Затем оси остановились и втянулись внутрь корабля. Ячейки вошли в гнезда, расположенные в корпусе, словно яйца в контейнер.

Корабль больше не напоминал спираль, он превратился в длинную, тонкую стрелу. В ее треугольном, похожем на луковицу наконечнике располагались центры управления. Двигатель Хокинга и более массивные термоядерные двигатели находились в хвостовой части; поверх втянутых внутрь корабля осей образовалось восемь слоев изоляции. Роботы единогласно проголосовали за то, чтобы, снижая скорость, направиться к белой звезде G8 с умеренным ускорением в четыреста единиц[4]4
  То есть с ускорением, в четыреста раз превышающим земное ускорение свободного падения.


[Закрыть] и генерировать защитное поле класса двадцать. Двойная система не несла явной опасности, но более далекий красный гигант, как и следовало ожидать, выбрасывал большие количества пыли и разнообразных обломков. Один из роботов, особенно гордившийся своим навигационным искусством и осторожностью, предупредил, что траектория полета к звезде G8 должна тщательно обходить полость Роша[5]5
  Полость Роша – область вокруг звезды в двойной системе; для тела, находящегося в этой области, притяжение звезды преобладает и над притяжением звезды-компаньона, и над центробежной силой.


[Закрыть] из-за массивных ударных волн, излучаемых гелиосферой в этой области. Пять роботов начали прокладывать траекторию, позволяющую избежать большей части опасного излучения. С радиационными ударными волнами можно было справиться при помощи защитного поля класса три, но роботы желали исключить малейшую угрозу безопасности шестисот восьмидесяти четырех тысяч трехсот человек, находившихся на борту звездолета.

Следующее неизбежное решение было принято единогласно. Учитывая причину замедления скорости и отклонения от курса в сторону системы G8, они сочли необходимым разбудить людей. Сайге – робот, отвечавший за личный состав, списки обязанностей и психологические портреты, – заранее позаботился о том, чтобы близко узнать каждого из шестисот восьмидесяти четырех тысяч трехсот женщин, мужчин и детей. Он несколько секунд изучал список, прежде чем выбрать девять человек, которых следовало разбудить.

Дем Лиа проснулась, не ощущая и следа той заторможенности, которая оставалась после пробуждения в старых криогенных ячейках. Чувствуя себя отдохнувшей и бодрой, она села в своей «люльке», и механическая рука протянула ей традиционный стакан апельсинового сока.

– Чрезвычайная ситуация? – спросила Дем Лиа громким, четким голосом, словно проснулась после хорошего ночного отдыха.

– Ни кораблю, ни миссии ничто не угрожает, – ответил робот Сайге. – Обнаружена интересная аномалия. Древние радиосигналы из системы, в которой, вероятно, можно произвести дозаправку. У нас нет никаких проблем, корабль функционирует нормально, угрозы жизни людей нет. Все в порядке. Корабль в безопасности.

– На какое расстояние мы удалились от последней изученной нами системы? – поинтересовалась Дем Лиа.

Допив сок, она принялась натягивать костюм, украшенный изумрудно-зеленой полосой на левом рукаве и тюрбане. Традиционно ее народ носил халаты жителей пустыни, и каждый халат был того из цветов Спирали Амойета, который выбирала себе семья. Но халат – неудобная одежда для космического корабля, где невесомость – частое явление.

– На шесть тысяч триста световых лет, – сообщил Сайге.

Дем Лиа перестала моргать.

– Сколько лет прошло со дня последнего пробуждения? – тихо спросила она. – Сколько времени корабль находится в пути? И сколько прошло в остальном мире?

– Со времени последнего пробуждения прошло девять лет по корабельному времени и сто два обычных года, – ответил Сайге. – Общая продолжительность пути – тридцать шесть лет. В мире людей прошел четыреста один год, три месяца, одна неделя и пять дней.

Дем Лиа потерла затылок.

– Сколько человек вы разбудили?

– Девять.

Дем Лиа кивнула. Не тратя больше времени на болтовню с роботом, она окинула быстрым взглядом двести запечатанных саркофагов, в которых продолжали спать ее семья и друзья. Потом она заняла место в главном транспортном устройстве для перевозки людей, и машина повезла Дем Лиа на мостик, где должны были собраться остальные восемь человек.

Энейцы по заказу пассажиров «Спектральной Спирали Амойета» сделали командный отсек корабля похожим на мостик древнего корабля-факела или морского судна, какие строили на Старой Земле, до Хиджры. Пол здесь был один, как в обычной комнате, и Дем Лиа с удовольствием отметила, что сила тяжести на корабле устойчива и равна земной. Мостик составлял примерно двадцать пять метров в диаметре: здесь располагались центры управления и связи для различных специалистов. В центре находился стол – разумеется, круглый; за ним сидели бодрствующие люди, потягивая кофе и обмениваясь обычными, всем известными шутками по поводу видений, что являются в глубоком сне. Стены кабины, выполненной в виде полушария, занимали широкие окна, из которых открывался вид на межзвездное пространство. Дем Лиа постояла минуту, разглядывая незнакомые созвездия, любуясь длинным, почти бесконечным корпусом «Спирали»: мощные фильтры приглушали ослепительное сияние огненного термоядерного хвоста, протянувшегося на восемь километров за кормой, и самой двойной системы, состоявшей из маленькой белой звезды и красного гиганта; обе звезды были ясно видны. Разумеется, это были не настоящие окна – лишь голографические изображения. Их можно было мгновенно менять, увеличивать, снижать яркость, но сейчас иллюзия была полной.

Дем Лиа обратила внимание на восьмерых человек, сидевших вокруг стола. Она познакомилась с ними во время двухлетней тренировки на корабле с Энейцами, но никого близко не знала. Все они входили в число почти тысячи избранных, которых могли разбудить во время полета. Когда люди заново знакомились за чашкой кофе, Дем Лиа рассмотрела их знаки различия.

Четверо мужчин, пять женщин. Одна из женщин также носила изумрудный цвет: он означал, что командование может достаться ей. Разумеется, это решит голосование. Зеленая полоса в Спектре Амойета подразумевала согласие с природой, способность руководить, знакомство с технологиями и обязанность защищать существа, находящиеся в опасности, – а шестисот восьмидесяти четырех тысяч трехсот беженцев Амойета здесь, далеко за пределами освоенного людьми пространства, вполне можно было считать находящимися в опасности. Было условлено, что в случае непредвиденного пробуждения «зеленые» примут общее командование.

Кроме женщины с зеленой полосой – она была молодой, рыжеволосой, и ее звали Рес Сандре – здесь присутствовали: мужчина с красной полосой, Патек Георг Дем Мио; женщина с белой полосой, Ден Соа, – Дем Лиа познакомилась с ней на дипломатическом тренинге; мужчина с черной полосой по имени Джон Микаил Дем Алем; пожилая женщина с желтой полосой, Оам Раи, – . Дем Лиа вспомнила, что та превосходно разбиралась в работе систем корабля; светловолосый мужчина с голубой полосой, Петер Делен Дем Тае, который обучался, психологии; привлекательная женщина с фиолетовой полосой, наверняка выбранная потому, что она была знатоком астрономии, – ее звали Кем Лои; мужчина с оранжевой полосой, корабельный врач, с которым Дем Лиа несколько раз приходилось разговаривать, – Самуэль Риа Кем Али, известный как доктор Сэм.

После церемонии представления воцарилась тишина. Все посмотрели в окно, из которого была видна двойная система; белая звезда (58 почти терялась в ярком пламени гигантского термоядерного хвоста «Спирали».

Наконец мужчина с красным, Патек Георг, произнес:

– Ну хорошо, корабль. Объясни.

Из многочисленных динамиков раздался спокойный голос Сайге:

– Мы собирались начать поиск планет, похожих на Землю, когда наши сенсоры и астрономы заинтересовались этой системой.

– Двойной системой? – удивилась Кем Лои, женщина с фиолетовой полосой. – Разумеется, не системой красного гиганта?

Люди на «Спектральной Спирали Амойета» предъявляли высокие требования к планете, которую должен был найти для них корабль, – звезда класса G2, планета с оценкой как минимум «девять» по старой шкале Солмева: синие океаны, комфортная температура – словом, рай. У них имелись впереди десятки тысяч световых лет пути и тысячи лет времени на поиски. Они были уверены, что найдут свой мир.

– В системе красного гиганта не осталось планет, – вежливо согласился робот Сайге. – По нашим оценкам, когда-то это была желто-белая карликовая звезда класса G2…

– Солнце, – пробормотал Петер Делен, мужчина с голубой полосой, сидевший справа от Дем Лиа.

– Да, – сказал Сайге. – Очень похожая на Солнце Старой Земли. Вероятно, оно потеряло стабильность на стадии горения водорода примерно три с половиной миллиона стандартных лет назад, затем увеличилось в размерах, превратилось в красный гигант и поглотило все планеты, вращавшиеся вокруг него.

– На сколько астрономических единиц[6]6
  Астрономическая единица – единица измерения расстояния в астрономии, составляет приблизительно 150 миллионов километров.


[Закрыть] увеличилась эта звезда? – спросила Рес Сандре, «зеленая».

– Приблизительно на одну целую три десятых, – ответил робот.

– И там не осталось ни одной планеты? – уточнила женщина с фиолетовой полосой, Кем Лои. Люди, носившие фиолетовый цвет, на «Спирали» занимались сложными структурами, игрой в шахматы; они изучали запутанные аспекты человеческих взаимоотношений и астрономию. – Мне кажется, там должны были остаться какие-нибудь газовые гиганты или каменные планетки, ведь она расширилась на расстояние, едва превышающее радиус орбиты Старой Земли или Гипериона.

– Возможно, внешние планеты представляли собой очень маленькие тела и их унесло прочь постоянным потоком тяжелых частиц, – предположил Патек Георг, прагматик с красной полосой.

– А может быть, у этой звезды вообще не было планет, – произнесла Ден Соа, дипломат с белой полосой. – По крайней мере, в таком случае никто не погиб, когда Солнце превратилось в красный гигант.

– Сайге, – спросила Дем Лиа, – зачем мы направляемся к этой белой звезде? Можно увидеть данные о ней?

Над столом возникли изображения, траектории и колонки цифр.

– Что это? – воскликнула пожилая женщина с желтой лентой, Оам Раи.

– Лесное кольцо Бродяг, – ответил Джон Микаил Дем Алем. – Такой долгий путь. Мы летели столько лет. И какой-то древний корабль-сеятель Бродяг со времен Хиджры пришел сюда раньше нас.

– Пришел куда? – поинтересовалась Рес Сандре, женщина с зеленой полосой. – В этой системе есть какие-нибудь планеты, Сайге?

– Нет, мэм, – ответил робот.

– Вы думали о заселении их лесного кольца? – удивилась Дем Лиа. Согласно их плану, следовало избегать любой планеты или корабля Энейцев, Пакc или Бродяг, которые могли встретиться «Спирали» на долгом пути через неизведанное космическое пространство.

– Это орбитальное лесное кольцо необыкновенно мощное, – сообщил робот Сайге. – Но истинная причина, побудившая нас разбудить вас, направиться к этой системе и начать торможение, иная. Дело в том, что некто, обитающий на кольце или поблизости от него, передает сигнал тревоги посредством кода, который использовался во времена ранней Гегемонии. Сигнал очень слабый, но мы слышим его последние двести двадцать восемь световых лет полета.

Это заставило всех задуматься. «Спираль» отправилась в путь спустя примерно восемьдесят лет после Момента Сопричастности Энеи – одного из центральных событий истории, обозначившего начало новой эры для большей части человечества. До Момента человечеством правило общество Пакc, которым манипулировала Церковь. Должно быть, эти Бродяги пропустили большую часть истории Пакc и, вероятно, много веков из тысячелетней эпохи Гегемонии, которая предшествовала Пакc. А ведь «Спираль» находилась в пути уже более четырехсот лет. Если эти Бродяги были участниками Хиджры, эмигрировали со Старой Земли или из Старых соседних систем в начале Гегемонии, они, должно быть, не вступали в контакты с остальной частью человечества полторы тысячи стандартных лет, а то и больше.

– Интересно, – произнес Петер Делен Дем Тае, голубая полоса на одежде которого указывала на полученные глубокие знания в области психологии и антропологии.

– Сайге, воспроизведи тревожный сигнал, пожалуйста, – попросила Дем Лиа.

Послышалась серия однообразных шипящих звуков, щелчков и свиста, сквозь которые с трудом можно было разобрать два слова. Они были произнесены с акцентом, характерным для сетевого английского времен Гегемонии.

– Что они говорят? – спросила Дем Лиа. – Я не могу разобрать.

– Помогите нам, – объяснил Сайге.

Обычно в голосе этого робота звучал слабый азиатский акцент; он говорил так, словно все окружающее забавляло его. На сей же раз голос Сайге был ровным и серьезным.

Девять человек, сидевших вокруг стола, снова в молчании посмотрели друг на друга. Их целью было оставить как можно дальше позади человеческую вселенную, вселенную Энейцев, для того чтобы их народ, носитель культуры Спектральной Спирали Амойета, мог жить своей жизнью и самостоятельно вершить свою судьбу. Бродяги были другой ветвью человеческого рода: они пытались держаться собственной эволюционной тропы, приспосабливаясь к жизни в открытом космосе. Их союзники, Храмовники, путешествовали вместе с Бродягами. С помощью генетических секретов они выращивали орбитальные лесные кольца и даже громадные сферические деревья, полностью окружавшие солнца.

– Сколько Бродяг, по вашим оценкам, живет на орбитальном лесном кольце? – спросила Ден Соа, женщина с белой полосой, получившая дипломатическую подготовку. Ее обязанностью было вести переговоры в случае контакта.

– Семьсот миллионов, насколько мы можем видеть, обитают на этой стороне от Солнца, – сообщил робот. – Если они расселились по всему кольцу или его большей части, то, очевидно, население должно составлять несколько миллиардов.

– Есть какие-нибудь признаки присутствия Акератели или Цепленов? – поинтересовался Патек Георг.

Гигантские лесные кольца и деревья-сферы были созданы совместными усилиями Бродяг и представителей этих двух инопланетных рас, которые действовали на стороне Бродяг и Храмовников во время падения Гегемонии.

– Никаких, – ответил Сайге. – Но взгляните на общий вид кольца, представленный в центральном окне. Мы находимся на расстоянии шестидесяти трех астрономических единиц от него… это изображение, увеличенное в десять тысяч раз.

Все повернулись, чтобы посмотреть в переднее окно: до лесного кольца, казалось, было всего несколько тысяч километров. Зеленые листья, желтые и коричневые ветви и похожий на косу основной ствол, окружавший Солнце, изгибались, скрываясь из виду, озаренные яркими лучами звезды G8.

– Что-то здесь не так, – заметила Дем Лиа.

– Это именно та странность, которая, помимо сигнала тревоги, заставила нас разбудить вас, – сказал Сайге, голос его вновь звучал слегка насмешливо. – Это орбитальное лесное кольцо сконструировано не Бродягами и не Храмовниками.

Доктор Самуэль Риа Кем Али негромко присвистнул:

– Лесное кольцо, построенное инопланетянами. Но с живущими на нем потомками Бродяг.

– Есть кое-что еще, что мы обнаружили, войдя в систему, – добавил Сайге.

Внезапно все левое окно заполнило изображение какого-то аппарата – космического корабля, – такого огромного и неуклюжего, что его невозможно было описать. Внизу экрана виднелось изображение «Спирали», приведенное для сравнения. Длина «Спирали» составляла один километр. Основание незнакомого корабля протянулось по меньшей мере на тысячу километров. Монстр был огромным и широким, толстым, уродливым, угольно-черным; он походил на какое-то насекомое, соединяя в себе самое мрачное, что породили органическая эволюция и технический прогресс. На носу корабля располагалось нечто, напоминавшее пасть со стальными зубами; зияющее отверстие обрамляли бесконечные жвала, режущие кромки и острые словно бритва зубья.

– Это похоже на молот Господень, – произнес Патек Георг Дем Мио, и его холодная ирония не могла скрыть дрожи в голосе.

– Молот Господень, клянусь своей задницей, – негромко сказал Джон Микаил Дем Алем. Как указывала его черная полоса, среди прочего он обладал навыками разведения растений; он вырос на огромных фермах Витус-Грей-Балиана Б. – Это молотилка прямо из преисподней.

– Где это находится? – начала было Дем Лиа, но Сайге уже нанес местоположение корабля на голограмму, показывающую траекторию их движения к лесному кольцу.

Отвратительный корабль-пила летел из точки над эклиптикой,[7]7
  Эклиптика – путь на небесной сфере, по которому происходит видимое годичное движение Солнца.


[Закрыть] он опередил их примерно на двадцать восемь астрономических единиц и снижал скорость быстро, но не так стремительно, как «Спираль», направляясь прямо к лесному кольцу Бродяг. Глядя на его траекторию, легко было рассчитать, что при таком ускорении машина достигнет кольца через девять стандартных дней.

– Возможно, это причина тревоги, – сухо заметила Рес Сандре, женщина с зеленой полосой.

– Если бы такое надвигалось на меня или мою планету, я бы так закричала, что и без радио было бы слышно за двести двадцать восемь световых лет! – воскликнула девушка с белой полосой, Ден Соа.

– Если мы впервые услышали слабый сигнал примерно двести двадцать восемь световых лет назад, – сказал Патек Георг, – это означает, что либо эта штука приближается к системе очень медленно, либо…

– Она уже бывала здесь прежде, – закончила Дем Лиа. Она приказала роботу выключить изображения в окнах и отпустила его.

– А теперь приступим к распределению ролей, обязанностей, приоритетов и примем первоначальные решения? – предложила она.

Остальные восемь человек торжественно кивнули.

Чужаку, не принадлежащему к культуре Спектральной Спирали, следующие пять минут показались бы совершенно непонятными. Общее согласие было достигнуто в течение первых двух минут, но лишь малая часть дискуссии проводилась при помощи речи. Этим людям достаточно было комбинации жестов, телодвижений, условных фраз и безмолвных кивков, выработанных в течение четырех столетий культурой, целью которой было достижение решения путем консенсуса. Родители, деды и прадеды этих людей понимали необходимость командной структуры и дисциплины: полмиллиона человек из их народа погибли в короткой, но кровопролитной войне с остатками Пакc на Витус-Грей-Балиане Б, а еще тридцать лет спустя сто тысяч человек были уничтожены во время грабительского налета вандалов Пакc на их систему. Но они были твердо уверены, что командира следует выбирать совместными усилиями, и потому как можно больше вопросов решали этим же способом.

В первые две минуты были определены должности каждого из них и рассмотрены детали выполняемых обязанностей.

Дем Лиа выпало командовать. Ее голос в случае необходимости мог изменить коллективное решение. Другая женщина с зеленой полосой, Рес Сандре, предпочла осуществлять контроль над движением корабля и инженерными системами в сотрудничестве с неразговорчивым роботом по имени Башо, а также использовать этот «выход» из пространства Хокинга как можно лучше, чтобы провести инвентаризацию корабля.

Мужчина с красной полосой, Патек Георг, как все и ожидали, занял должность руководителя службы безопасности – он отвечал за мощные защитные орудия звездолета и за его безопасность во время контактов с Бродягами. Только Дем Лиа могла отменять его приказы, относящиеся к вооружению корабля.

Молодой женщине с белой полосой, Ден Соа, предстояло отвечать за внешние связи и дипломатические переговоры, но она потребовала, чтобы Петер Делен Дем Тае разделил с ней ответственность. Его подготовка включала курс теоретической биологии и психологии инопланетных рас.

Доктор Сэм обязан был наблюдать за здоровьем всех находящихся на борту людей и изучать эволюционную биологию Бродяг и Храмовников на случай, если с ними придется вступить в контакт.

Мужчине с черной полосой, Джону Микаилу Дем Алем, достался контроль над системами жизнеобеспечения «Спирали». Вместе с соответствующим роботом он должен был также подготовить необходимые условия для Бродяг, если они окажутся на борту корабля.

Оам Раи, самая старшая из девяти, чемпион корабля по шахматам, согласилась координировать работу всех систем звездолета и быть главным советником Дем Лиа в случае непредвиденных ситуаций.

Кем Лои, астроном, приняла ответственность за исследование окружающего пространства, но ей явно больше всего хотелось использовать свободное время для изучения двойной системы.

– Кто-нибудь заметил, что эта белая звезда напоминает одного нашего старого друга? – спросила она.

– Тау Кита, – уверенно ответила Рес Сандре. Кем Лои кивнула:

– Взгляните также на необычное расположение лесного кольца.

Это заметили все. Бродяги предпочитали звезды типа G2, у которых они могли выращивать орбитальные леса на расстоянии примерно одной астрономической единицы от Солнца. Это кольцо отстояло от своей звезды лишь на тридцать шесть сотых одной астрономической единицы.

– Почти на такое же расстояние центр Тау Кита удален от своего Солнца, – размышлял Патек Георг.

ТС² – под таким именем планета была известна более тысячи лет – некогда являлась центральной планетой и столицей Гегемонии. Затем, в эпоху Пакс, она превратилась в застоявшееся болото. Так было до тех пор, пока в последние годы их правления некий кардинал Церкви не организовал переворот и не сверг папу. Тогда была уничтожена большая часть заново отстроенных городов. Когда спустя восемьдесят лет после войны «Спираль» покинула населенные людьми области, Энейцы заново заселяли древнюю столицу, реставрировали прекрасные классические здания и обширные поместья – одним словом, превращали унылые руины в Аркадию. Для Энейцев.

После того как обязанности были распределены и приняты, люди обсудили возможность пробуждения своих ближайших родственников. Поскольку семьи народа Спектральной Спирали состояли из трех членов – одного мужчины и двух женщин или наоборот – и у большинства на борту имелись дети, это был непростой вопрос. Джон Микаил привел возражения с точки зрения жизнеобеспечения – они были минимальны, – но все согласились, что присутствие членов семей исключительно в качестве пассажиров затруднит принятие решений. Было решено оставить их в спячке, сделав исключение для мужа и жены Ден Соа. Молодая женщина-дипломат призналась, что будет чувствовать себя неуверенно без своих возлюбленных, и остальные согласились на это исключение, мягко указав, что супругам Ден Соа не следует заходить на мостик, если их присутствие там не требуется. Ден Соа тут же пообещала выполнить это условие. Позвали Сайге, и тот немедленно начал процесс пробуждения семьи Ден Соа. Детей у них не было.

Затем перешли к обсуждению главного вопроса.

– Значит, мы действительно собираемся приблизиться к кольцу и заняться проблемами этих Бродяг? – спросил Патек Георг. – Если принять, что их сигнал тревоги еще что-то значит.

– Они продолжают передавать его на старых частотах, – сказала Ден Соа, соединившись с коммуникационными системами корабля. Девушка со светлыми волосами сосредоточилась на чем-то, возникшим перед ее внутренним взором. – И эта машина-монстр по-прежнему направляется к ним.

– Хочу напомнить, – заметил мужчина с красной полосой, – что наша цель – избегать на пути в неисследованное пространство контактов с человеческими поселениями, которые могут принести нам неприятности.

Рес Сандре, женщина с зеленой полосой, сейчас отвечающая за техническое обеспечение корабля, улыбнулась:

– Думаю, что, когда был составлен этот план – избегать Пакс, Бродяг и Энейцев, мы не представляли, что можем встретить людей – или бывших людей – на расстоянии восьми тысяч световых лет от границ заселенного человеком пространства.

– Но это может доставить неприятности всем, – настаивал Патек Георг.

Все понимали истинный смысл слов шефа службы безопасности. Люди с красной полосой на «Спектральной Спирали» были известны храбростью, твердыми политическими убеждениями и страстью к искусству, но они также были наделены состраданием ко всем живым существам. Восемь человек понимали: говоря, что контакт будет означать неприятности для всех, Патек имел в виду не только шестьсот восемьдесят четыре тысяч двести девяносто одного человека, спящего на борту корабля, но и самих Бродяг и Храмовников. Эти сироты, выходцы со Старой Земли, ветвь рода человеческого, развивавшаяся самостоятельно, не общались с остальными людьми по меньшей мере тысячу лет, а возможно, и дольше. Даже самый мимолетный контакт мог губительно сказаться на культуре Бродяг.

– Мы собираемся приблизиться и посмотреть, не нуждаются ли они в помощи… и заодно запастись свежей провизией, если это возможно, – объявила Дем Лиа вежливым, но решительным тоном. – Сайге, если мы будем тормозить как можно быстрее, не нарушая при этом внутренние защитные поля, сколько времени займет у нас путь до точки, расположенной на расстоянии примерно пяти тысяч километров от лесного кольца?

– Тридцать семь часов, – ответил робот.

– Следовательно, мы опередим эту уродливую машину больше чем на семь дней, – констатировала Оам Раи.