355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэлия Мор » Принц на Новый год (СИ) » Текст книги (страница 12)
Принц на Новый год (СИ)
  • Текст добавлен: 30 июля 2021, 17:32

Текст книги "Принц на Новый год (СИ)"


Автор книги: Дэлия Мор



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Теперь и я услышала тяжёлые шаги. Сердце стало медленнее биться, руки и ноги онемели. Плевать на предателя, вместе с ним в допросную должен был идти мой принц. Что с ним сделали в заточении? Избили, измучили, изуродовали? Хоть Немезис и клялся, что нет, но я боялась.

– Его Высочество Димитрайос Третий, – с ехидством в голосе объявил Кассиус и выпустил принца из-за спины.

Дима был белее праздничных лент на стенах. Щурился на яркий свет масляных ламп и осторожно касался пальцами красной кожи на запястьях. Кандалы навредили. А лечиться магических сил не было.

– Родная, – тихо прошептал он, и я разрыдалась.

К чёрту просьбу Немезиса не бросаться на шею к жениху! Я два дня без него как в Аду жила! Оглядывалась, прислушивалась и не понимала, почему любимого нет рядом. А потом одергивала себя «так он же в тюрьме», и накатывало. Мне и сейчас было больно, хоть и обнимала Диму. Гладила по спине, волосам, зарывалась носом в плечо, пропахшее чем-то сырым и тяжёлым.

– Ты похудел. Совсем истаял.

– По тебе скучал…

Он целовал мои руки, как безумный. Будто мы полжизни в разлуке провели и теперь прощаемся навсегда. Бездна внутри него пугала. Я падала туда, не чувствуя пола под ногами. Теряя себя…

– Хватит! – зло крикнул Кассиус. – Устроили спектакль. Дешёвая трагедия ярмарочного балагана. Немезис! Посади заключенного за стол и кандалы надень.

– Так свадьба же, – глухо сказал тюремщик, – Его Высочеству положены другие браслеты.

– Кандалы на левую, браслет на правую, – распорядился предатель. – Церемония формальная. Выполняй!

Я отпустила руки жениха и вытерла слёзы. «Раненого льва пнёт каждый шакал». Но что-то я не помню по каналу Animal Planet передач о долгой и счастливой жизни шакалов.

– Надя, – негромко позвал Немезис и показал глазами на другую часть стола.

Что ж, будем сидеть оба. Суть ритуала в соединении рук и магических резервов. Остальное – детали.

Диму приковали к столу, как в американских боевиках о преступниках и полицейских. Под крышкой нашлось металлическое кольцо с цепью. Я не сомневалась, что туда тоже встроены ядовитые шипы или другая защита. Потому что после щелчка замка Кассиус выдохнул. С облегчением, ага. Пригладил волосы на затылке, поправил ремень на толстом животе, и заговорил:

– Напоминаю присутствующим, что любые посторонние заклинания во время ритуала запрещены. Навредите новобрачным и, в лучшем случае, придётся начинать сначала. Все меня поняли?

Спрашивал у всех, а смотрел на меня. Да, придумай я безумный план по спасению, колдовать начала бы с порога. Уж на ещё один «удар тёмной магией в Бранта» сил бы хватило. Но мы с Немезисом чуть не перегрызлись, решая, что делать. Король-отец тоже присутствовал голосом из браслета и занимал то одну сторону, то другую. Я настаивала на эпичной битве сразу после ритуала. По крайней мере, один главный злодей уже рядом и его можно убить. А Немезис просил подождать до поединка.

«Лавр сбежит, едва ему доложат о смерти Кассиуса. А принца выставят вероломным убийцей. Не забывайте, что для палаты геронтов Кассиус – по-прежнему ближайший соратник Димитрайоса. Никто не знает правды, Григориус тоже сидит в тюрьме. И как это будет выглядеть? Как попытка оправдать своё зверство задним числом. Нет, гораздо безопаснее следовать прежнему сценарию.

– А если принц не доживёт до поединка? – спорила я. – Если Лавру надоест играть в благородство и он тихо удавит пленника прямо в каменном мешке? Официального вызова до сих пор нет, вы сами говорили.

– Немезис, не губи мальчика, – нервничал король. – Он – мой единственный сын.

– И мой тоже, – дёрнулся тюремщик, а я пережила две не самые лёгкие минуты на Элладе. Король молчал, у меня голова кружилась, и, кажется, искрил плеер от невероятного напряжения в воздухе. Потом Немезис пояснил. – Я любил Софию. Димитрайос мог быть моим сыном. Я скорее сам умру, чем позволю причинить ему вред. Не нужно убийств. Даже из мести и чувства справедливости не нужно. Пусть будут поединок, суды и казни после них. Уж я каждому предателю отыщу укромный уголок в своих казематах. И место на камне под топором палача тоже обеспечу».

Не знаю почему, но я поверила тюремщику. Затем подумала и нашла ещё один довод. Браслеты и мой резерв – хорошие козыри. Эффект неожиданности, способный качнуть чашу весов в нашу сторону. Но он сработает, только если Лавр о нём не узнает. Придёт на поединок исключительно со своими собственными силами. Не бросится в бега, не будет нырять на дно озера за осколком метеорита. Не станет делать вообще ничего, раз уж так уверен в победе. А мы затаимся и подождём. Да, наверное, так будет правильно.

Я вытянула руку и сжала пальцы жениха. Кассиус, наконец-то, начал читать заклинания свадебного обряда.

Димитрайос Третий

– Обручается этот достойный мужчина, названный по рождению Димитрайосом, – бубнил предатель, безжалостно выбрасывая из текста обряда подготовительные куски и абзацы, не требующие вливания магической силы.

Настоящая церемония длилась бы два часа. Играли дудочники, маленькие девочки в белых платьях танцевали с лентами. Димитраойс видел живые рисунки в альбомах со свадьбы родителей. Допросная комната в тюрьме и сотой части той атмосферы не передавала. Но именно такой была реальность принца.

– Прости, любимая, – сказал он, крепче сжимая ладонь Надежды, – я обещал тебе совсем другую свадьбу.

Она кивнула с лёгкой улыбкой. Средоточие света в каменном мешке. С платьем принц всё-таки угадал. Его невеста выглядела как элладийская принцесса даже в тюрьме.

– Обручается эта достойная женщина, названная при рождении…

Магическая сила закручивалась вокруг них вихрем, но Димитрайос ничего не видел. Тянул носом воздух, прислушивался к ощущениям в теле – глухо было. Обессиленный принц стал обычным человеком. Бесправной игрушкой в руках магов. Что Кассиус захочет, то и сделает. Сбросить бы оковы и вырваться отсюда, а потом стать карающей дланью бога возмездия. Но Димитрайос даже кандалы не мог снять. Чувствовал остриё ядовитого шипа в наручнике, когда натягивал цепь. Стол тоже не перевернуть. Его металлические ножки уходили через пол глубоко в землю. Допросную строили для опасных преступников, а теперь в ней сидел наследный принц.

– Повторяйте, Ваше Высочество, – велел Кассиус, – дарю тебе браслет в знак моей любви и уважения.

– Дарю тебе…

Слова казались чужими, глупыми и ненужными. Димитрайос заставлял себя вернуться мыслями к ритуалу. Он женится. Меняет свою жизнь и обретает новую силу. Именно так писал отец в альбоме. С нажимом пера на слове «сила». Это много значило для него. Королева София всегда поддерживала мужа. Они вместе путешествовали, вели дела королевства, ели, гуляли, читали книги. И не снимали свадебные браслеты даже, когда ложились спать.

– Госпожа Надежда, ваша очередь.

– Дарю тебе браслет в знак моей любви и уважения, – говорила она, пока Немезис надевал артефакты на запястья жениха и невесты  – Помни, теперь я твоя каждой клеточкой тела, каждой искоркой силы внутри.

– Я просил не отходить от текста, – прорычал Кассиус.

Надя повторила «каждой искоркой», беззвучно шевельнув губами, и Димитрайосу показалось – он увидел её. Частицу силы в глазах любимой женщины. Она летала светлячком и манила за собой. «Только руку протяни».

– Простите, Кассиус. Больше ни слова.

Надя по-детски шмыгнула носом и так нарочито изобразила раскаяние, что принца кольнуло догадкой во второй раз. «Сила. Что-то связанное с силой. Невеста знает, но не может сказать вслух». И Григориус тайны не раскрыл. Намекал ведь на Земле во время сеанса через портальное окно. Принц обсуждал с наставником вещий сон. Переживал, что не может взять Надежду в жёны. Что же там было? Обязательно нужно вспомнить дословно.

– Клянётесь ли вы быть опорой друг другу? – бубнил Кассиус самым скучным и канцелярским тоном. Хуже преподавателя по истории магии. – Делить радости и печали?

Они говорили о резерве. Именно Григориус подсказал измерить его. Наконец-то фразы всплывали в памяти и выстраивались цепочкой. «Если резерв равен твоему или чуть меньше, это даст тебе преимущество на поединке. – Какое? – Возвращайся домой, мальчик. Вместе с избранницей. Я всё вам расскажу».

Григориус не успел. Сидел во втором каменном мешке через стену от принца. Но, может, ещё кто-то знал?

– Немезис, где лента? – недовольно спросил предатель. – Почему не приготовил заранее?

– Здесь, – тюремщик достал из-за спины белую ленту и склонился над столом.

Она ритуально завязывалась поверх браслетов. Магического смысла в этом действии не было. Дань традиции и только. Но искра снова появилась в глазах Надежды и полетела к принцу.

  – Всё готово, – тихо сказал Немезис. – Жених и невеста крепко связаны.

Димитрайос почувствовал силу отголоском далёкого взрыва. Тысячи фейерверков зажигались в небе, а он смотрел на них из окна. Потому что это чужая сила. Гигантский потенциал, обжигающий пальцы сквозь амулет-индикатор. Немыслимая мощь новой королевы Эллады.

– Надя, – позвал он и потянулся вперёд.

Сила отреагировала. Потекла к нему тонким ручейком. Заструилась по белой ленте, вспыхнула искрами на завитках браслетов. «Я твоя каждой клеточкой тела». А он принадлежит ей. Потому что у супругов по-другому не бывает. Всё делится поровну. Даже магический резерв.

– Никаких поцелуев! – рявкнул Кассиус.

– Ох, да хватит, – не выдержал Немезис. – Я не в первый раз женю кого-то в тюрьме, никогда подобной строгости не было. Им комната для свиданий положена, а не допросная. Вино, ужин из трёх блюд, фрукты, сладости.

– Обойдутся. Бывший наследный принц – угроза для новой династии. Лютый враг. О каком вине идёт речь?

– Он мальчишка, – бесцветным голосом ответил тюремщик. – И у него сегодня свадьба. Имей сострадание, Кассиус. Неужели сам молодым не был?

Предатель смотрел на него свирепым зверем. Дёрнулся было вперёд, но замер, схватившись за амулет стазиса на груди. Мелькнула мысль всех убить, да? Немезис её не услышал. Дар тюремщика блокировался слишком уж просто. Не догадывался он и о планах Кассиуса отдать Надю на поругание боевым магам. А принц в кандалах и тонкого ручейка силы из резерва жены не хватит на полноценную битву. Но стоит попробовать…

– Нет, – строго сказал Немезис. – Не стоит.

Надо же. Как можно было забыть? Мысли самого Димитрайоса без защиты были, как на ладони.

– Охрана! – крикнул Кассиус, хватаясь за горсть защитных амулетов. Безошибочно понял, на что среагировал тюремщик. Вот только с тем, от кого исходила угроза нападения, не угадал. – Паутину на девчонку! Немедленно!

– Всем стоять! – перебил его Немезис. – Это приказ! Нападения нет. Кассиус, угомонись. Надя, бегом ко мне!

– Ты смеешь отменять мои приказы?!

– Да, потому что здесь я командую. Повторяю тебе – остынь!

Принц сорвал ленту с браслетов и сам толкнул жену к тюремщику. Большего кандалы не позволили. Охрана появилась в дверях и тут же замерла. Все слышали, что происходит.

– Я предупреждал, – разбушевался Кассиус. – Одно заклинание от этой…

– За языком следи. С принцессой разговариваешь.

– Шлюха она портовая, – прошептал предатель и зло сплюнул.

Надя побледнела от обиды и ярости. Димитрайос едва мог усидеть на стуле. Сила искрила в сжатом кулаке. Ядовитый шип уже впивался в кожу. Нет, так нельзя. Придётся успокоиться. Иначе кандалы убьют арестанта при попытке бегства. И артефакту будет плевать, чего он хотел на самом деле.

– Свадьба закончена, – неожиданно ровно произнёс тюремщик. – Её Высочество принцесса Надежда остаётся гостить в моём доме. С позволения принца, разумеется.

– Да, – немедленно ответил Димитрайос. – Я желаю соблюсти дворцовый этикет и доверить жену тому, кто исполнял роль моего друга во время обряда. Повязывал белую ленту на браслеты. Ты обязан подчиниться, Кассиус. До того, как свершится первая брачная ночь, иначе быть не может.

«Финита ля комедия», – как говорили актёры земных фильмов. Оглушительный проигрыш. Не зря Димитрайос так внимательно читал свадебные альбомы родителей. Отец от радости перебрал вина и уснул. А мама всю ночь провела в разговорах с будущим наставником своего сына, магом Григориусом. Дворцовый этикет, ничего не поделаешь

Кассиус молча отцепил кандалы от стола и повёл узника обратно в каменный мешок. А на прощание принц послал принцессе самую тёплую из своих улыбок.



Глава 16. Поединок

Надежда

Главный тюремщик данное принцу слово сдержал буквально. Охранял меня день и ночь. Кроме двойного поста охраны на входе в свой дом, Немезис поставил ещё двух стражников и одного мага под двери спальни. Я с тревогой ожидала кого-то вроде Бранта, но парень оказался студентом башни. Тем ещё раздолбаем и весельчаком. Шутки я понимала через слово, переводчик хрипел от перегрузки, но моё заточение такое подслушивание через стену скрашивало.

Слуги теперь приносили еду только после тщательной проверки на яд и другие угрозы. Я забыла, как выглядят их глаза. Абсолютно все смотрели в пол и обращались ко мне Ваше Высочество. Браслет заменял свидетельство о заключении брака. Немезис настоял, чтобы я носила платья с рукавом в три четверти. У свадебного я сама срезала лишнюю ткань, но большего мне не позволили.

– Принцесса должна одеваться у лучших портных, – ворчал тюремщик, – по вашим нарядам двор будет определять состоятельность принца, как мужчины, и финансовое положение королевства.

– Чем дороже платье, тем больше денег в казне? – удивилась я. – Если вспомнить нашу историю, то связь никогда не была прямой. Выражение «пир во время чумы» не просто так появилось.

– И тем не менее. Принцесса-нищенка в единственном наряде вызовет настоящую панику.

– Ну, если смотреть на ситуацию с этой стороны, то да.

В итоге, сняв с меня мерки при помощи служанки, портному Политрайосу отправили заказ на шесть платьев. Два повседневных, я назвала их домашними. Одно на официальное представление супруги наследного принца двору. Одно дорожное. Скромное, тёмное и ничем не примечательное. Зато удобное. И два на поединок. Красное «победное» и чёрное «провальное». Его я даже обсуждать не хотела, Немезис заставил.

«Мы должны быть готовы ко всему».

Нет, я отказывалась овдоветь, только что став женой. Это слишком жестоко. Ничто и никто не заменит той пустоты, что останется после смерти Димы. У меня больше не будет дома ни в одном из миров.

Я продолжала ждать и скучать. Связь через браслеты работала. Не так хорошо, как хотелось бы, но и мы пока ни король с королевой, прожившие в браке двадцать лет. Демис и София общались даже без браслетов, а нам требовалась тщательная настройка. Ежедневные попытки услышать хоть что-нибудь. Утром, в обед и вечером я запиралась в спальне. Отпускала слуг, просила охрану не беспокоить и садилась на кровать. Пробовала лёжа, так было легче расслабиться, но когда нечаянно уснула, больше не рисковала. Сидя пыталась удержать образ любимого мужчины в голове, как учил король-отец. Кстати, сын его не слышал. Связь работала только с моим браслетом.

– Дима, – шептала я, поглаживая металлические завитки на ободе. – Ту сей ки? Сенти ми?

Да, я начала учить язык. Переводчик не всегда удобен и уместен, наушник уже надоел хуже горькой редьки. Плюс уважение к Элладе никто не отменял. Раз я собиралась править, то и говорить должна со своими подданными на одном языке. Как Екатерина Вторая Великая, например. И как десятки земных принцесс до неё и после.

Набор самых простых ежедневных фраз для меня выписал Немезис. Кое-что я сама выловила из болтовни переводчика. На остальное понадобились книги. Магическая знать Эллады изъяснялась высоким слогом. Он сильно отличался от просторечного говора слуг. Но если народ в большинстве своём высоким слогом не владел, то маги легко спускались до их уровня. Кассиус не гнушался выражениями вроде «портовая шлюха», да и Немезис при мне витиеватостей не городил. То есть фактически нужно было учить два языка. А потом тщательно следить, чтобы не сказать главному казначею «эй, чувак, подкинь бабла» в местном варианте.

– Дима, – позвала я ещё раз. – Ты здесь? Слышишь меня?

– Ми сенти, – отозвался муж. – Слышу.

Большего и не нужно. Я улыбалась, чувствуя, как укрепляется связь. Магическая, через общий резерв, и обычная. Эмоциональная. Принц тоже учил мой родной язык. Ещё на земле начал, и сейчас пополнял словарный запас.

– Как ты там? Немезис обижать?

– Обижа-ет, – поправила я. – Нет, всё хорошо. Тутто бон.

– Бон, – повторил муж и замолчал.

Разговор отнимал много сил. Мы пытались перекачивать энергию через браслеты, но проклятые стены каменного мешка мгновенно отбирали всё, что попадало в резерв принца. Не вариант. Пока узник в кандалах и в тюрьме, он будет пуст, как барабан.

«Нужно выйти, – твердила я мужу при каждом удобном случае. – Попасть на поединок. И там, пока будут длиться вступительные церемонии, я накачаю тебя силой по самые брови».

Официальный вызов, кстати, пришёл. Лавр передал его Димитрайосу через своего прихвостня Кассиуса. Предатель появился на пороге дома главного тюремщика, но ко мне его не пустили. А он требовал. «Если муж под арестом, то его почту получает жена». Немезис послал его в бездну. Знаю, хотел от души поорать на весь двор, однако был вынужден соблюдать приличия. Почему Кассиус вцепился в меня мёртвой хваткой, никто так и не объяснил. Ладно, буду считать ситуацию цитатой из фильма «Мимино». «Вы испытываете личную неприязнь к потерпевшему? – Такую личную неприязнь испытываю, что кушать не могу!» А вызов добрался до принца. У нас оставалось шесть часов. Поединок начинался с восходом солнца.

Димитрайос Третий

Принцу разрешили помыться и переодеться в чистое. Из дворца передали его белые сорочки с вышитыми на воротниках символами династии, тёмно-синий камзол, бриджи и обувь. Наряд не подходил для магических состязаний, потому что стеснял движения, но Лавр никакого состязания и не ждал. Он приглашал последнего из меролингов на казнь.

Браслет оставался тёплым, Надя что-то говорила. Слова уже не долетали, но они никогда и не были главными. Димитрайос чувствовал поддержку от жены. Их связь. Духовную, ментальную, эмоциональную, магическую – как ни назови, суть одна. Можно разделить двух людей, но нельзя заставить их перестать думать друг о друге. Скучать, тянуться всем сердцем. Знать, что ты не один. Знать, что всё вокруг рухнет, а тебя будут ждать и любить.

– Родная, – шептал Димитрайос, сжимая браслет, – спасибо, что ты со мной. Я никогда не был бы счастлив, если бы не встретил тебя. Ты подарила мне целый мир.

«И жизнь», – хотелось сказать, но принц не торопился. Шанс победить Лавра – да, остальное не следовало загадывать. Почему-то именно сейчас вспомнилось новогоднее шампанское, бумажка с надписью и привкус пепла. Вселенная уже исполнила его желание. Надя стала женой. А королевство в придачу ему никто не обещал.

– Я всё сделал правильно, – сказал принц в тишине каменного мешка. – Тогда, тридцать первого декабря за праздничным столом. Эллада без тебя мне не нужна. Я всё сделала так, как хотел. Я люблю тебя.

Тепло разлилось в груди, и вздрогнули кончики пальцев. Далёкое эхо принесло ответ:

– Я тоже тебя люблю, Дима.

Она услышала. Вселенная сегодня как никогда щедра на подарки.

Люк открылся с лязгом недавно смазанных петель.

– Пора, Ваше Высочество, – сказал Немезис, – рассвет окрасил горизонт.

Конвой для заключенного превратился в вооруженное сопровождение до арены. Пятнадцать лучших воинов королевской гвардии, одетых в парадную форму, десять боевых магов и распорядитель поединка. На эту должность назначили младшего сына Лавра. Узурпатор так боялся принца, что даже приближённым не доверял. Только семье. Давно ли? А как же Кассиус?

– Ваше Высочество, по правилам поединка вы обязаны сдать все артефакты, магические свитки и накопители энергии, – заявил распорядитель.

– Брачные браслеты меролингов являются исключением из правил, а больше у меня ничего нет.

– Но это тоже артефакт, – упирался Каликс. Потенциальный наследник новой династии. Худощавый и нервный юноша с прыщами. А где его старший брат? Зачитывал правила родному отцу?

– Артефакт, – согласился принц и протянул руку, – попробуйте снять, если сможете.

Вся Эллада знала легенду о фамильной ценности меролингов. Будто бы после свадебного ритуала браслеты нельзя снять, пока один из супругов не умрёт. Но насколько Димитрайос помнил, при нём её никто не проверял. А сын Лавра, решил попробовать.

Безуспешно. Минуту пыхтел, два заклинания увеличения силы наложил, взлом, «открой загадку», снятие чар. Стены каменного мешка мерцали разноцветными искрами, жадно поглощая магию. Каликс зло выдохнул и сдался.

– Хорошо. Можете оставить браслет себе. Прошу на выход.

Проверка, увы, не стала последней. Дорога на арену шла через допросную, где принца обыскали сначала артефактами, а потом вручную. Прохлопали плечи, руки, ноги, залезли в каждый карман и велели раздеться, но главный тюремщик вовремя остановил фарс.

– Катись в бездну, Каликс. Ещё одна попытка унизить обыском заключённого, и я решу, что твой отец – жалкий трус, не умеющий сражаться честно.

– А я уверен, что как раз наоборот, – зашипел прыщавый юноша. – Сочувствующие старой династии ради сохранения своих пригретых мест будут всячески проталкивать последнего меролинга на трон.

– Пригретое место? – усмехнулся Немезис. – Ты завидуешь должности тюремщика? С удовольствием уступлю её тебе. Потому как с ролью распорядителя ты явно не справляешься. Правила поединка читал? Или пролистал пару страниц, не заглядывая в текст? Претендент неприкосновенен. Все обыски и допросы вне закона. Король должен быть настолько силён, чтобы его сопернику даже мухлёж не помог. А твой отец слаб, вот и вертится, как…

Фразу тюремщик не закончил. Не дал Каликсу повода заявить об оскорблении достоинства короля. Но каждый, кто стоял в допросной, понял о чём речь. А принца ещё и стыдом кольнуло. Он всё-таки мухлевал. Резерв Нади намного больше его собственного. Было бы честнее взять только то, чем он мог распоряжаться до свадьбы и ни одной частицы силы сверху. Но разве Лавр был честен, когда сажал соперника в каменный мешок? Когда лишал его возможности защитить себя? Нет поединка с совестью не будет. С узурпатором и предателями играть в благородство нельзя. Принц возьмёт у жены то, что сможет взять и ударит.

– Мой отец вас всех казнит! – взвился Каликс. Мальчишка, не умеющий справляться с нервами. – Как старика Григориуса! Его голова уже покатилась по плахе. Ты похоронил тело или сжёг? А со своим что попросишь сделать, главный тюремщик?

У Димитрайоса в глазах потемнело. Удар, которого он никак не ожидал. Немезис стоял, опустив взгляд.

– Когда это случилось? – услышал принц свой охрипший голос. – Когда?!

– Ночью. Два часа назад. Каликс принёс постановление о казни со сроком исполнения «немедленно». Простите, Ваше Высочество, я не хотел говорить… Из-за поединка.

Потому что новость уничтожала боевой дух. Принц не позволил себе пошатнуться, схватиться за стену или ещё как-то показать слабость. Смерть наставника отзывалась жгучей болью в груди. Он ведь так и не поговорил с ним, не поблагодарил за всё, что он для него сделал. Не попрощался. Григориус сидел за стеной. Димитрайос верил, что вытащит его оттуда, как только победит Лавра и не успел. Казнь – целиком его вина. Его вина.

Слабость всё-таки взяла вверх. Сказались долгие дни голода и сидения в каменном мешке. Принц опёрся об угол стола и прикрыл глаза.

– Что такое, Ваше Высочество? – с желчью в голосе спросил Каликс. – Вам дурно? Позвать врача?

«Не дождёшься, – пульсировала мысль в голове. – Ты меня не сломаешь».

Лавр специально это сделал. И Кассиус в стороне не стоял. Не смогли добраться до Надежды, взялись за Григориуса. А отец? Отрёкшийся от власти король жив? Или его прямо сейчас ведут на плаху?

– Я требую поединка, – твёрдо сказал принц. – Разве мы не опаздываем на арену?

– Не волнуйтесь, – лучезарно улыбнулся Каликс. – В бездну к демонам невозможно опоздать. Стра-а-ажа! Стройся. Выходим.

Надежда

Арена Эллады чем-то напоминала Коллизей в его лучшие дни. Овальное поле в центре, засыпанное песком, трибуны в несколько ярусов. Но в отличие от античного театра между зрителями и бойцами пролегал защитный ров. Яма, выкопанная вокруг арены, дно которой выложили артефактами. Нет, зрение меня не подвело. Несколько тысяч, а то и десятков тысяч фигурок из золота, дерева и камня. А от них такое мощное поле, что в воздухе будто марево колыхалось. Я подозревала, его и без дара было видно.

Немезис ушёл за принцем. На трибуну меня привела его давняя знакомая. Кажется, жена одного из членов палаты геронтов. Я не запомнила, кого именно, уж слишком быстро она стрекотала о природе и погоде. Но не в моём положении жаловаться на компанию. Олимпия – единственная, кто не испугался показаться в свете с женой последнего меролинга.

– Ах, как сегодня жарко. Ваше Высочество не желает воды? Нет? О, это вы совершенно зря. Даже юные девы падают в обморок, не говоря уж о женщинах моего возраста и комплекции. Талия! Талия, милая, подай нам апельсиновый сааринари. И две капли настойки для поднятия сил в него добавь, будь так любезна. Ваш доктор разрешаем вам настойку, госпожа Надежда? Я слышала, что в ожидании ребёнка она крайне вредна. О, простите мою бестактность. Совсем язык распустила. А платье не слишком тесное? Не давит на живот?

Её непосредственность меня убивала. Взрослая женщина, почти бабушка, а понимание личных границ отсутствовало напрочь. Я как-то сразу вспомнила женский коллектив на своей бывшей работе. Там все хвастались «намётанным глазом» и без УЗИ определяли, когда очередная молодуха пойдёт в декрет. Но мне-то до него, как до Земли пешком.

– Первой брачной ночи ещё не было, – тихо ответила я, заранее понимая, какая поднимется буря. Но врать этой, в общем-то, милой женщине не хотелось. За смелость быть рядом со мной она заслужила немного информации.

– О, боги, покарайте свою нерадивую дочь! – всплеснула руками Олимпия. – Нет мне прощения. Так смутить невинную девушку. Умоляю, Ваше Высочество, скажите, что вы не сердитесь. Моё сердце сейчас разорвётся от переживаний.

– Не сержусь, но больше ни слова, прошу. Вокруг уши.

– Конечно, конечно. О, Ваше Высочество, спасибо, вы так щедры. Сюда, пожалуйста. Ложа у нас с Азимайсом скромная, но вид из неё хороший. Прошу.

Мы наконец-то поднялись до вип-ярусов с ложами и служанки бросились вперёд, чтобы расставить вазы с цветами и разложить на сидениях подушки. Я не расставалась с плеером-переводчиком. Но уже хотелось вынуть наушник, чтобы нескончаемый поток слов от Олимпии растворился в шуме арены.

Апельсиновый сааринари оказался обычным свежевыжатым соком с сахаром и кусочками льда. Ладно, необычным. Две капли настойки силы хорошо успокаивали нервы и очищали голову от тревожных мыслей. Стало проще твердить себе: «Я сделала всё, что могла. Теперь нужно ждать». Изображать из себя статую в красивом платье и ждать.

На моё счастье, выбирать победный или пораженческий цвет наряда не пришлось. Этикет предписывал жене принца верить в него. Я сидела в красном. Но если вдруг что-то пойдёт не так и победит Лавр, то полагалось переодеться в чёрное. Цвет траура. Я сделала ещё один глоток сааринари, чтобы забыть об этом.

Наконец, заиграли трубы, и на трибунах стало тише. Распорядитель приказал подданным Эллады поприветствовать короля. Через минуту я увидела узурпатора в первый раз. Не знаю, кого ждала. Карикатурного злодея из мультфильмов, наверное. Волан-де-Морта или самого Кощея Бессмертного. А вышел обычный человек. Средний рост, среднее телосложение, тёмные волосы, тёмные глаза. Банковский служащий или любой офисный работник. Ну не было в нём харизмы меролингов. Даже сотой части той силы, что приковывала взгляд к наследному принцу Эллады. Вот его-то появление и встретили овацией. Слов было не разобрать, все просто кричали. На арену полетели ленты и бумажное конфетти. Лавр морщился от досады, распорядители пытались загладить неловкость и музыкой перебить ликование толпы. Но Димитрайос просто встал в центр очерченного для него круга и всё стихло.

– Ох, что сейчас будет, что будет, – причитала Олимпия, белым платком вытирая пот с лица. – Я не выношу жестокие мероприятия. Так больно смотреть на смерть. Лучше бы музыкальное состязание устроили. В жизни и так хватает тяжёлых моментов. Хочется чего-нибудь лёгкого, радостного.

«Зачем же вы пришли?» – собиралась спросить я, но не стала. Олимпия тряслась от ужаса, такое не подделать. Уступила просьбе Немезиса и теперь страдала. Другие маги в ложах тоже, словно на расстрел явились. Женщины бледнели, мужчины напряженно молчали. Ни у одной у меня сегодня судьба решалась. Те, кто поднялся при узурпаторе, всерьёз переживали, не отправятся ли они в тюрьму сразу после поединка. И ведь правильно переживали.

А я, наконец-то, почувствовала, что сила уходит. Утекает тонкой струйкой через нагревшийся браслет. «Забирай, Дима, забирай».

Удачи. Я люблю тебя и верю, что всё получится.

Димитрайос Третий

Вещий сон повторялся, и стало интересно подмечать неточности. В белом камзоле вышел Лавр, а не наследный принц. Участников объявлял Кассиус, а не глава палаты геронтов. И Надя сидела на трибуне. Димитрайос узнал её. Нашёл среди десятков тысяч зрителей за два удара сердца. Браслет уже качал энергию, набросившись на переполненный резерв жены, как изнурённый жаждой путник на воду.

Не понадобился обломок упавшей звезды, опасное путешествие на дно озера. Секретом величайшей магической силы, как и много поколений назад, стала любовь. Та, что заставила отца броситься за дочерью. Та, ради которой земная девушка ушла за женихом в другой мир.

– Я хочу напомнить, – Кассиус усилил голос заклинанием так, чтобы его слышали все, – вы не можете признать проигрыш и просить пощады. Поединок на смерть. К барьеру, господа. Да начнётся бой!

Тревожно застучали барабаны, трибуны замерли, а защита замкнулась над ареной непробиваемым куполом. Якобы, чтобы никто из народа не пострадал от случайно прилетевшего заклинания. Но принц знал, что именно так королю и претенденту отрезали пути отступления. Улететь нельзя, уйти порталом тоже. Всё решится здесь и сейчас.

– Разомнёмся? – спросил Лавр и швырнул из-за спины сгусток пламени.

Димитрайос должен был отбить его щитом, но сил пока не хватало. Пришлось уворачиваться. Шар огня пролетел рядом с левым ухом, чуть не опалив волосы.

– Что такое? – улыбнулся узурпатор. – Ты сегодня не в форме? Сражайся!

И вслед за шаром отправил ядовитый туман. Белое облако стелилось по песку. Принц знал, что оно разъедало плоть до кости и одежда не помеха. Нужно прыгать и зависать в воздухе, но тогда потратится вся накопленная энергия. Лавр играл с ним, как кошка с мышкой. Не торопился убивать, хотел сначала искалечить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю