355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дели Дейк » Максимальный Дмитрий » Текст книги (страница 4)
Максимальный Дмитрий
  • Текст добавлен: 4 марта 2021, 18:31

Текст книги "Максимальный Дмитрий"


Автор книги: Дели Дейк


Жанр:

   

Психология


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ты знаешь, у меня это впервые, и я хочу открыть тебе свои чувства. Я люблю тебя. А ты?

И подобные варианты развития отношений. Моим ответом в любом случае был поиск новых впечатлений. Так уж я устроен, что, стоит меня поставить перед правилами и рамками, все становится как будто предрешено и заранее известно. И я резко теряю интерес. А когда я теряю интерес, его уже ничем не поднимешь. Это как законченная книга, как просмотренный фильм. Можно, конечно, прочитать снова, пересмотреть, но для чего? Только лишь затем, чтобы вновь вспомнить те эмоции, которые ты проживал. Ничего нового ты уже не узнаешь, и финал известен.

Но с Женей все складывалось по-другому. Ведь я знал ее уже много лет. Она все эти годы влекла меня, она нравилась мне. Я сам, сам готов был построить свои правила и рамки. Да! Я хотел, чтобы она стала только моей, я ревновал ее к обществу. Но не мог ей ничего из этого предъявить. Как только я начинал разговор о серьезных намерениях, о своих чувствах к ней, – Женя исчезала из поля зрения. Сколько попыток уже было поймать ее, объясниться… А дальше что? Создавалось впечатление, что она, как птица, которую нельзя приручить. И с годами я принял эту странную позицию. Или мне казалось, что принял.

Вот и теперь, мое чувство собственничества начало вновь разрастаться. Я пытался себя убедить, что нам и так хорошо. Женя со мной. Я могу наслаждаться ею, и так будет долго. Все, что шло на «ура» в отношениях с другими девушками, Женю, наоборот, отталкивало. Такие фразы, как «давай останемся вместе», «ты лучшая», «я хочу быть только твоим», «будь моей, чтобы никогда не расставаться», «я скучал по тебе», – любая девушка мечтала бы услышать от меня… Но Женя, как показал опыт, закрывалась после подобных слов. А я хотел быть с ней!

Закончится отдых, мы вернемся домой, и она снова исчезнет куда-то. «Но почему так должно быть? Ведь нам вдвоем хорошо, легко, мы как будто на одной волне. Я не хочу кого-то искать, мне нужна она! – думал я, наблюдая за Женей со стороны. – Если позову ее с собой, уйдет без предупреждения. А, может быть, в этот раз она согласится? Ведь я чувствую, – она тоже любит меня».

– Жень! Давно не слышал марш Мендельсона, может, забредем в ЗАГС, насладимся звуками, а заодно, – решился я.

Женя повернула голову, оценивающе посмотрела мне в глаза, и вдруг ее лицо сделалось бледным и серьезным. Она низким голосом сказала:

– Да, Максим, я знаю, что ты хочешь сказать. Но, стой! Я ведь и сама, сама теперь не смогу уйти, уехать, убежать от тебя, как делала раньше.

Услышав это, я почувствовал, как волна радости захлестнула мое сердце. «Значит, она любит меня, и хочет остаться моей», – поспешно подумал я.

– Я уже не смогу так, как раньше. Я и сама к тебе чувствую сильное влечение.

– Я люблю тебя, Женя! И, если ты говоришь…

– Подожди, послушай! Максим, я тебя тоже люблю.

– Значит, мы будем вместе? – не выдержал я.

– Значит, мы больше никогда не увидимся. Это наше последнее время вместе. Когда вернемся в Россию, навсегда забудь обо мне. Я постараюсь, и ты меня не найдешь.

– Но, зачем? Зачем так стараться? Это противоречиво, это глупо! – не сдержался я.

– Я постараюсь не для тебя, а для себя. Любовь разрушает. Не хочу любить. Не хочу стать зависимой. Буду бояться потерять тебя, стану ревнивой дурой. Любовь меня разрушит. А если ты предашь меня, и найдешь другую?

– Да я не предам! Я с тобой хочу быть!

– Найдешь другую, а я останусь со своей любовью, зависимая и несчастная.

– Да откуда в тебе это? Зачем бежать от своих чувств? Ведь жизнь одна! Мы любим друг друга, зачем же создавать искусственные преграды? – удивился я. – Чего ты боишься, Женя?

– Любви. Не хочу этого чувства. Так было не всегда, – слегка понизив голос, сказала Женя.

– Не всегда? А что произошло? Расскажи.

– Однажды, когда я училась еще на первых курсах университета, к нам в группу пришел новый студент. Его не заметить невозможно было. Высокий, спортивный, с горящими глазами. У него был такой взгляд, словно он постоянно посмеивался над обществом.

Как-то само собой, уже через неделю, он стал лидером всего нашего курса. Был заводилой во всем, а наши девчонки в открытую бились за его внимание. Но Миша долгое время любил всех, то есть никого конкретно.

А в конце учебного года мы устроили вечеринку. Он все организовал, причем у себя дома. Так весь курс увидел, наконец, где живет этот парень. Как же все были удивлены, когда дома у Миши нас встретила его невеста! Он, оказывается, именно из-за нее переехал в наш город, перевелся из своего родного вуза в наш.

Мы с девчонками ревниво обсуждали эту невесту, находя в ней сплошные минусы, и, вообще, признали ее нелепой.

Но факт оставался фактом. Наш всеобщий любимчик был, увы, почти женат. После той вечеринки мы все разъехались на каникулы. Я думала, что за лето мои чувства погаснут. Знаешь, как говорят: «С глаз долой – из сердца вон». Да не тут-то было! Я с его фото глаз не сводила, днем и ночью думала о нем, мне его физически не хватало. Я первое сентября ждала, как великого дня!

И вот, осенью, первый день в университете, все встретились. И затем поехали к Мише отмечать начало учебного года, повеселиться, потанцевать. Он всех ребят отправил по адресу, а меня, схватив в охапку, забрал с собой.

«Мы с тобой зайдем в магазин, кое-что докупим для вечеринки, – сказал он, и добавил, – предлагаю пешком – погода хорошая!»

И мы шли с ним, беседовали, пропуская мимо все магазины. Мы потерялись во времени и пространстве. Его рука была так близко к моей, и я чувствовала обжигающее тепло любимого человека!

В нескольких словах Миша рассказал мне, что ехал только ко мне, что ему только я нужна, что никогда еще так не поглощали его чувства, как сейчас. А затем он остановился, развернул меня за плечи к себе, и произнес: «Я тебя люблю».

Этот момент был настолько важным для меня, настолько долгожданным, что я и не думала сомневаться в его словах.

Мы взялись за руки, и весь оставшийся путь шли молча, поглядывая друг на друга. И у меня, и у него в голове был только один вопрос: «Как же нам теперь быть?»

Вечеринка уже была в разгаре, когда мы вдвоем, охваченные тайной, вошли в дом. Потом были слова, смех, люди, круговорот какой-то. А мы смотрели друг на друга, не замечая никого вокруг. Улучив момент, я отвела Мишу в сторону от шума, и предложила:

– Я знаю, как нам быть теперь вместе! Знаю, как это сделать, чтобы никому не было больно, чтобы ничего не нужно было объяснять!

– Как сделать, Жень? Ты же знаешь, Света и я, – мы давно уже вместе.

– Ты любишь меня?

– Да, – ответил Миша, и он был неподдельно счастлив в этот момент.

– Так слушай, – сейчас, когда будет медленный танец, ты пригласи меня. И поцелуй. При всех. И все всем сразу станет ясно, и ничего не придется объяснять! – предложила я.

– Прямо здесь, в этом доме, при всех? – спросил он, сомневаясь и словно взвешивая все риски и последствия.

– Да. Мы же хотим быть вместе, – ответила я с вызовом.

– Да! – решительно ответил Миша, и приблизился, чтобы поцеловать меня. Я немного отстранилась назад, и, прижав ладонь к его губам, прошептала:

– Не сейчас. Во время танца.

Если бы ты знал, сколько эмоций я испытала, пока ждала танец! Но я была и горда, и счастлива, и любима. А еще я была уверена, что он не предаст меня, что он решится, и мы уйдем оттуда вдвоем в нашу новую жизнь. Я так замечталась, что на минуту все происходящее вокруг как будто исчезло из моего поля зрения. Даже звуки шумной вечеринки стихли. Только тишина, я, и моя любовь.

Я не сразу даже поняла, что происходит. Увидела приглушенный свет, несколько пар, двигающихся в танце, и Мишу со Светой, в центре. Они танцевали вдвоем. А он смотрел на меня, словно извиняясь. Я растерялась, было такое чувство, что мое сердце кто-то выкинул на помойку.

А потом я брела темной ночью по городским улицам в полном одиночестве. Вот тогда я и поклялась себе, что ни один мужчина больше никогда от меня не дождется любви. Я обещала сама себе сохранить свое сердце, и не впускать туда ни одного человека. Я не хочу повторно испытать предательство, быть брошенной или отверженной. Не хочу любви!

Женя закончила свой рассказ, и ее глаза теперь не скрывали разочарования. Через несколько секунд они приняли свое привычное ироничное выражение, и Женя улыбнулась:

– Так что? Будем развлекаться, или ты хочешь поговорить о верности?

Я по-новому посмотрел на Женю. Во мне появилось уважение к ее выбору, и в то же время я осознал всю тщетность дальнейшего с ней общения.

– Женя, ты имеешь право поступать так, как поступаешь. Видимо, в твоем сердце нет и не будет места для меня. А я в свою очередь, не буду биться головой об лед, так и знай, – и, немного подумав, я добавил, – зря ты меряешь всех одной линейкой, ты рискуешь пропустить свое счастье! Но, это твой выбор.

Так мы и расстались. Вернувшись в свой город, первое, что я сделал, – это отправился к Диме. Не так-то просто было найти его. Дима то и дело сбрасывал телефон, или отвечал мне бегло:

– Занят, перезвоню вечером.

Вечером, видимо, забыв, не перезванивал. Я уже стал беспокоиться о друге. Не попал ли он в какую-то тяжелую историю?

Но мне определенно необходимо было увидеться с ним, поговорить. Столько событий произошло за последнее время, и эти впечатления обязательно должны были быть равномерно взвешены между мной и Димой, – так уж у нас повелось.

Я все-таки встретился с другом, но совершенно случайно. Ранним утром, выйдя прогуляться на ближайшую пристань, я остановился у перил старинной чугунной лестницы. Ее многочисленные ступени, извиваясь, тянулись высоко вверх, где на холме, открытому всем ветрам, дождям и солнцу, лестница, наконец, заканчивалась, изящно переходя в небольшую каменную беседку.

Я любил стоять у подножия этой лестницы и шагать взглядом вверх, преодолевая ступеньку за ступенькой, вспоминая каждую неровность и препятствие на своем мысленном пути.

Вот и сейчас, путешествуя одним только взглядом вверх по лестнице, я заметил в беседке знакомую фигуру. Поначалу я хотел крикнуть, поприветствовать друга, но вовремя остановился. Я вдруг заметил, что Димка стоит в беседке не один. За его высокой фигурой чуть заметна была женская фигурка. Лица не было видно, но, по общему очертанию образа, создавалось впечатление, что она редкая красавица.

Я, притаившись, смотрел на Диму и незнакомку, удивляясь, как они друг друга хорошо дополняют. Он – высокий, статный, с широкими ладонями и крепкими, упруго поставленными ногами. А она, рядом с ним, покоряла совершенством форм и изгибами. Хрупкая, но не слабая, она напомнила мне изящную маленькую газель, которая однажды возникла прямо передо мной, когда я как-то бесцельно бродил по глухому лесу.

Я даже не заметил, как поднялся по ступенькам, пытаясь поближе разглядеть его спутницу. Я стоял у перил беседки и, обогнув их, повернул уже в сторону, немного задержав взгляд. Теперь я мог рассмотреть их ближе, с расстояния не более двух метров!

Димке повезло, что такая девушка снизошла до беседы с ним. А, может быть, они здесь не случайно встретились? Может быть, они уже знакомы, и у них здесь свидание? И, может быть, уже не первое?

Но я не смог нарушить их разговор, и постепенно отошел в сторону. Они даже не заметили моего присутствия. Словно я был не человек, а пустое место. «Видимо, настолько увлечены друг другом, – подумал я, – что даже меня не увидели».

Вечером я все-таки дозвонился до Димы, и мы смогли, наконец, встретиться в нашем кафе.

Н-да, человек, который теперь сидел напротив меня, мало чем напоминал моего прежнего друга.

– Да ты… одуревший, Димон! – удивился я, внимательно вглядываясь в его глаза.

– Я вызываю Вас, – ответил он, сделав глоток кофе из чашки, – на дуэль, сударь, за оскорбление моей чести и достоинства.

– Ты где этой ереси понабрался? – спросил я, ожидая, когда, наконец, он расскажет мне о незнакомке.

– Оставим в покое мою бренную сущность, расскажи лучше, как съездил? Горнолыжка хоть цела осталась после твоих полетов?

– Кое-что оставил, для будущих поколений, – ответил я. – Я ведь ездил с Женей. Ты ее помнишь?

Судя по добродушному молчанию Димы, стало ясно, что он ее помнит. И я продолжил:

– Это не девушка, это ведь «свой парень». Вот с кем хоть в огонь, хоть в воду. И всегда готова, – спохватился я, – ну, ладно, это тебе знать рано, малыш! Так вот, мы там, как дети, веселились все себе позволяли. Я по-настоящему отдохнул, всей душой.

– Только душой? – вставил Дима.

– Не только. Но это информация не для девственников, так что побережем твои уши, дружок.

– Н-да, куда уж нам! Наверное, вся горнолыжка после твоего отъезда с разбитыми сердцами теперь. Во всяком случае, женская половина – уж точно.

– Нет! Это я, скорее, с разбитым сердцем…

– А что? Такое бывает? Ну-ка, поподробнее, – и он, театрально сдвинув брови домиком, жалобно посмотрел на меня.

– Эта Женя настолько хороша, что в этот раз я решился ее не выпускать из рук. Обычно же как? Поиграет, и бросит. Не успеешь оглядеться, – она уже уехала. Где? Куда? Сколько лет уже такая история. Уже женился два раза, развелся. А Женя у меня из головы не выходит. Вот я решился в этот раз. Поговорил с ней.

– Замуж позвал?

– Нет! Нет. Но я ей сказал, мол, хватит от меня бегать, нам хорошо вместе, давай останемся вместе. Сказал, что она нужна мне.

– Сказал, что любишь ее, да?

– Нет. Да для нее, оказывается, не важно, люблю ли я, или нет. Для нее важно, любит ли она. И она, представляешь…

– Любит тебя? – и Дима полушутя вытянул лицо.

– А по-твоему, меня никто не может полюбить? – серьезно спросил я.

Он удивленно поднял брови, и только развел руками.

– В общем, Женя меня любит, и поэтому мы расстались. Совсем. И, давай выпьем, – предложил я.

– Это нелогично, – ответил Дима.

– Почему? Уже вечер, вполне логично.

– Нет. Я не про выпивку. Нелогично любить и расстаться. Смысл в чем тогда? – размышляя, медленно произнес Дима.

– А смысл в том, что Женя боится любить. Не хочет подвергать себя такому риску, – пояснил я.

– Тогда ей нужно купить страховку на случай случайной влюбленности, – добавил Дима.

– Да, в таком случае она никогда не получит страхового вознаграждения. У нее отлично получается убивать свои чувства. Ну и все. Я один. Совсем один, – глубоко и протяжно вздохнул я.

Принесли водку. Мы пропустили по стаканчику, задумавшись каждый о своем. А потом еще по стаканчику, не нарушая тишины. Нам было комфортно. Но я, под воздействием алкоголя, хотел прочувствовать всю силу одиночества, и для этого еще раз произнес, отчетливо отделяя слова друг от друга:

– Я. Один. Совсем. Один.

Меня так и подмывало продолжить и сказать Диме: «А вот ты не один, я-то видел!» Но мне лень было говорить, я уже наговорился. Мы снова надолго замолчали.

Бутылка опустела. Кто-то пел за соседним столиком.

Мимо пронеслась девушка с яркими пухлыми губами.

– Какая ароматная, – сказал я, – фея. Но, не дождетесь!

Дима посмотрел на меня, ожидая продолжения фразы. И я продолжил:

– Да! Не дождетесь! Я тоже закрываю свое сердце. Все! Кто не успел, тот опоздал. Я буду отныне холоден и бес-прекрасен.

– Беспристрастен, олух, – поправил друг.

– Да, ты прав. Я – олух. И почему мне не встретилась Любовь? А вот тебя встретила! – и я сфокусировал взгляд на Димином носе.

– Почему ты так думаешь? – удивился он, нервно кивнув головой.

– А потому что ты смотришь на нее так!

– Как?

– А так. Я знаю, как.

На этом все мои аргументы в пользу того, что Дима встретил свою любовь, были исчерпаны.

Мы разъехались по домам, когда утро стремительно раскрыло свои краски.

– Димон! – воскликнул я напоследок.

– Макс! Все! – ответил Димка, что обозначало: «Друг, выспишься, звони, увидимся»!

Я заснул мгновенно. Но спал недолго. Уже в полдень острое чувство голода разбудило меня. Бабуля была в санатории и, соответственно, в доме не было еды. Я оделся и поехал за продуктами.

По дороге, перебирая несколько вариантов, где бы сейчас можно хорошо и быстро перекусить, я вспомнил, что у Димы сегодня выходной. А поесть у него всегда найдется. И я направился к нему, напевая детскую песенку: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…»

Я позвонил в хорошо знакомую дверь, уже предвкушая обильный завтрак. Но в ответ – тишина. За дверью не было слышно ни малейшего движения. Нехотя я достал телефон из кармана джинсов, и набрал номер друга. Знакомая мелодия входящего звонка послышалась совсем рядом. За дверью. Значит, Дима дома, но не берет телефон. Или он крепко спит, или что-то еще. В версиях я был уже не силен, очень хотел есть, и развернулся обратно. «Поеду к себе и приготовлю, наконец, что-нибудь, да побольше», – подумал я, повернув ключ зажигания.

Часть 2

А Дима в этот день переживал удивительное утро. Нет, он не спал крепко, как это предположил Макс. Нет, – Димы вообще не было дома. Он был в гостях у своей соседки.

Юля переехала в соседнюю квартиру совсем недавно. И так получилось, что с первого же дня ее приезда Дима постоянно находился рядом с ней.

В первый день знакомства они столкнулись на лестнице, когда соседка безуспешно пыталась собрать вещи, рассыпавшиеся из дырявого пакета. Она почти уже занесла все коробки в свою новую квартиру, оставалось перенести пару-тройку пакетов с мелкими вещами. И один из них не выдержал, порвался на полпути. Вещи россыпью полетели с лестницы вниз. Девушка только устало обернулась, взглядом оценивая размеры бедствия. По лестнице поднимался Дима.

Увидев ее, пакеты и вещи, он мгновенно догадался, что тут происходит. Широко улыбнувшись, он обратился к незнакомке:

– Вы, наверное, моя новая соседка. Вижу, у подъезда грузовая «Газель» стоит. Переезжаете в четвертую?

Юля хмуро взглянула на Диму, вытирая лоб правой рукой.

– Вы – в четвертую, а я живу в третьей квартире. Меня Дима зовут.

– А! Сосед! – улыбнулась Юля и назвала свое имя.

– Давайте помогу, – предложил Дима, наклонившись за вещами.

– Давайте без давайте, – ответила она, – лучше сразу на «ты», я считаю.

– Хорошо, давай так, – охотно согласился Дима.

Незаметно пролетело то утро и весь день. Они и не думали расставаться. Диме было удивительно легко рядом с Юлей. Он предлагал ей помощь, она спокойно принимала ее. Они вместе создали уютную атмосферу в комнате.

Когда с расстановкой вещей и уборкой было покончено, Юля как-то мимолетом, естественным образом предложила:

– Заходи вечером на чай, надо отметить мой переезд!

И вот они снова вместе. Горячий чай, конфеты, печенье. Дима смотрит на нее, испытывая огромное желание вглядываться все глубже и глубже.

У нее была удивительная манера разговаривать. Юля говорила, наполняя даже самые простые слова каким-то особенным достоинством. Создавалось впечатление, что каждое слово, сказанное ею, имеет собственную ценность, а вместе взятые, ее слова обладают особой важностью.

Юля говорила осознанно.

Дима слушал, полностью отказавшись от критического восприятия. Он погружался в ее речь, хотел слушать звук ее голоса снова и снова, бесконечно. Она то ускорялась, то делала значительные паузы или начинала говорить размеренно, усиливая то или иное слово.

Диме особенно нравились эти паузы в разговоре. Нет, не потому что вдруг наступала тишина. В такие секунды, а порой и минуты, Юля старательно искала нужное слово. Наблюдать за ней в эти моменты было особым удовольствием. Она понимала значение сказанных слов и именно поэтому так часто искала то самое слово, не желая произнести лишнее.

Диму восхищало ее внимание к точности слова.

Говорили они обо всем, переходя с темы на тему. Между ними с первых дней знакомства возникла удивительная взаимозависимость, они оба испытывали необходимость друг в друге. Все, что волновало Диму, наполняло его жизнь, сразу же отошло на задний план с появлением Юли. Даже во время рабочего дня он иногда отвлекался на мысли о ней, вспоминая ее голос и резко погружаясь в теплоту их вечеров.

Давно, а, может быть, никогда еще, он не встречал столь умную и глубокую собеседницу. Стоило им только вновь встретиться, – они продолжали разговор, словно и не расставались на несколько часов. Говорили об искусстве, о книгах, картинах. Удивлялись физическим законам вселенной. Погружались в биографии великих людей, ученых, мыслителей.

У Юли и Димы, как оказалось, было множество похожих интересов. Они оба увлекались физикой, астрономией, историей. Она любила рисовать, и с жаром рассказывала Диме о художниках, об истории и сюжетах картин. Он с интересом вслушивался в новые знания, запоминал и не переставал удивляться. Они словно заново открывали этот мир для себя, но это уже был мир на двоих.

За какие-то несколько дней Дима и Юлия стали неразлучной парой. Правда, Дима не воспринимал Юлю как девушку, он не заострял на этом внимания. Прежде всего, его привлекало что-то другое, что-то целостное, исходящее от нее. Эти токи, которыми она светилась, было бы неправильно назвать каким-то определенным словом, например, привлекательная девушка или умная женщина. Нет, он видел в ней гораздо больше, чем могли бы охарактеризовать слова.

Юля оставалась открыта к нему и вела себя естественно. Так само собой сложилось, что они стали парой. Влюбленной парой. Сами они, ни Юля, ни Дима, не отдавали себе отчет о своих чувствах, не анализировали уровень отношений. Но, стоило взглянуть на них со стороны и становилось ясно, что они влюблены.

Они общались взглядами, они смотрели друг на друга открытыми, заинтересованными глазами. Их глаза были пропитаны густым теплым светом, электричеством любви.

Как смотрят влюбленные? С наслаждением, вглядываясь, всматриваясь, изучая и впитывая в себя любимый образ. В глазах заложена сила любви. Когда их взгляды встречались, в одно мгновение возникала прочная связь, магнетическое напряжение. Рождалась любовь, умножаясь и усиливаясь, переливаясь от сердца к сердцу.

Ни он, ни она не строили каких-то стратегий, не придумывали искусных ходов, проверок чувств. Им было чуждо кокетство, флирт, притворство. Они не строили совместных планов на будущее…

Когда им хотелось восхищаться – они восхищались. Когда хотелось молчать, находясь рядом, – они молчали. А если он, или она, каким-то неосторожным словом причинили обиду – все сразу же отражалось во взгляде. И обидевший тут же бросал все свои силы, чтобы загладить обиду. А обиженный доверчиво и любя принимал живительные слова. До серьезных, запоминающихся ссор дело не доходило. Но однажды произошел такой случай.

К тому времени они общались уже около месяца и имели привычку звонить друг другу по утрам с пожеланием хорошего дня. В какое-то утро, по-весеннему солнечное, Юля проснулась в угрюмом настроении. Все валилось из рук, не хотелось двигаться и что-то делать. Она села у стола, всматриваясь в чашку с черным кофе, и принялась наблюдать за отблесками кофейной пенки с мрачным выражением на лице.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю