Текст книги "Мусульмане: подлинная история расцвета и упадка. Книга 2"
Автор книги: Давлатали Давлатзода
Жанр:
Историческая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Самарканд, один из древнейших городов мира, – культурный и политический центр, существовавший в далеком прошлом Согдианы. Самарканд (Мараканд) образовался ещё в VIII в. до н. э. Самарканд, являясь столицей государства Саманидов в 875 гг. н. э., после переезда столицы в Бухару остается одним из крупнейших культурных, торговых и политических центров Саманидского государства. Общая площадь Самарканда и численность его населения по сравнению с современным Самаркандом были в два раза больше. Развалины того великого древнего города и сегодня можно увидеть недалеко от нынешнего Самарканда.
Ибн Хаукаль, называя Самарканд «торговым портом Мавераннахра», описывает город так: «Дома в Самарканде строят из древесины и глины, а жители с красивой внешностью и хорошо сложенные, благородные и великодушные; в трате денег не имеют себе равных во всём Хорасане до такой степени, что иногда полностью лишаются имущества»[162]162
Ибн Хаукаль. Сурат-ул-арз. С. 163.
[Закрыть].
Самарканд той эпохи был городом ремесленников и купцов. Здесь особо развиты были ткацкое производство и портняжное дело, ковроткачество, изготовление медной, гончарной и чугунной посуды, обработка цветных металлов: золота, серебра, меди, бронзы, изготовление ювелирных изделий и воинского снаряжения. Созданные самаркандскими мастерами ювелирные изделия пользовались известностью во всем мире. Купцы из Мавераннахра и Хорасана, проложив путь из Китая в Европу, возили свои товары через Иран, Багдад, Алеппо и Антиохию в Константинополь и оттуда в другие города Европы, которые в то время находились на относительно низком уровне развития. Этот путь стал известен всему миру как Великий шелковый путь, где более 2000 лет Самарканд и другие города Хорасана играли важнейшую роль. Именно здесь пересеклись интересы двух великих народов того времени – китайцев и таджиков, торговых представителей древних городов Бухары, Самарканда, Худжанда, Балха и Герата, которые обменивались своими качественными товарами и, распространяя их по городам мира, содействовали развитию человеческой цивилизации.
Ещё с древнейших времен между Самаркандом и другими городами мира существовали тесные торговые связи. Самарканд – второй в мире город, наладивший производство бумаги. Самаркандские мастера ещё в VI в. освоили изобретенную китайцами технологию производства бумаги, и именно Самарканд обеспечивал потребности азиатских и европейских государств в высококачественной бумаге. Вот почему мусульмане первыми в мире перенесли свои книги с кожи на бумагу.
Изготовленные самаркандскими мастерами домашняя посуда и различные бытовые и хозяйственные принадлежности из серебра, бронзы и железа, превосходные хлопковые и шелковые ткани адрас и атлас”, украшенные золотыми и серебряными нитями, известны под названиями «зарбофт», «симхун», «самарканди». Таким образом, Самарканд до нападения монголов был одним из крупнейших и развитых городов средневекового Востока, а его население составляли большей частью образованные и цивилизованные люди – высококлассные мастера и умельцы, которые вели зажиточную мирную жизнь. Ибн Хаукал считал «Согд и Самарканд одними из красивейших и чудеснейших мест в исламском мире»[163]163
Ибн Хаукаль. Сурат-ул-арз. С. 142.
[Закрыть].
По мнению французского исследователя Рене Груссе, до нападения Чингисхана «население Самарканда составляло 500 000 человек»[164]164
Груссе Р. Чингисхан. С. 182.
[Закрыть]. Мы считаем эту цифру заниженной, так как Самарканд был таким же древним и многонаселенным городом, как Мерв и Ургенч, Герат и Нишапур, и, как свидетельствуют подсчеты монголов, число погибших в тех городах насчитывалось более миллиона жителей. Но если в вышеназванных городах монголы насчитали от двух до трех миллионов человек, то в Самарканде никак не могло быть меньше одного миллиона населения, поскольку Самарканд также неоднократно в разные периоды являлся административно-политическим центром Мавераннахра.
После массового истребления жителей и разрушения Бухары Чингисхан в мае 1220 г., по восточному календарю – в год Змеи, направил свою огромную и ставшую бесчисленной за счет завоеванных народов орду на завоевание Самарканда.
Как писал Рашид ад-Дин, ожесточенные сражения между защитниками Самарканда, отрядами тюрков – канкли и местными жителями – таджиками, с одной стороны[165]165
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٠-٥٠١
[Закрыть], и монгольской армией под командованием самого Чингисхана – с другой продолжалось 3 дня. «Горожане – в основной своей массе таджики – вышли навстречу супостату во всеоружии»[166]166
Груссе Р. Указ. соч. С. 183.
[Закрыть]. Обе стороны несли большие потери. Как отмечал Рашид ад-Дин, после трёхдневных боев под высокими стенами города лежали тела 50 тыс. убитых[167]167
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٠-٥٠١
[Закрыть].
Когда Чингисхан ещё только подходил к хорезмийскому пограничному городу Отрару, до него дошли слухи о могучем войске самаркандцев и его неприступно укрепленной крепости. Как описывал Рашид ад-Дин, молва о силе и твердости Самарканда «распространилась по всему миру», так что для взятия этого города понадобились бы годы[168]168
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٠-٥٠١
[Закрыть].
Возможно, эти слухи тревожили Чингисхана, и этим объясняется тот факт, что он, огибая Самарканд, направился сначала на Бухару и по пути на захват небольших городов, с тем чтобы за счет пленных укрепить своё войско и только потом нападать на Самарканд. Хондамир в книге «Тарихе Хабиб ус-Сияр» утверждает, что, несмотря на повиновение и мирную сдачу двух небольших городов – Зарнука и Нурата – на пути в Бухару, монголы велели всем жителям покинуть города, а затем занялись разграблением их имущества. Также монголы угнали молодых мужчин на «хашар», хотя другие историки, Рашид ад-Дин и Джувейни, утверждают, что население Зарнука (по «Хабиб ус-Сияру» – Зарнута) и Нурата (по «Хабиб ус-Сияру» – Нура) прислушалось к совету представителя Чингисхана, мусульманина Данишманда Хаджиба, и без сопротивления открыло перед монголами городские ворота, и якобы тем самым спаслось от казни и грабежей[169]169
خواندمیر، «تاریخ حبیب السیر»، ج.3،, ص.1361/29
[Закрыть].
С помощью местных проводников – тюрков Чингисхан, как пишет Джувейни, от Зарнука на Бухару пошел другой, новой дорогой, поэтому тот путь стали называть «Ханской дорогой»[170]170
جوینی «تاریخ جهانگشای» ج ١٬ ص١٨١
[Закрыть]. Зарнук же после захвата Чингисхан назвал «Кутлуг Балиг». Чингисхана в походе на Бухару сопровождал его младший сын Толуй по прозвищу, как пишет Рашид ад-Дин, Йека Ноён[171]171
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٤٩٦
[Закрыть]. Рашид ад-Дин определяет численность защитников Самарканда вкупе с оставленным Мухаммедом Хорезмшахом войском в 100 тыс.: из них 60 тыс. тюрков, в том числе эмиры со своими отрядами, предводители племен канкли со своими людьми, чиновники, придворные и другие знатные лица из окружения султана, и 50 тыс. таджиков – ополченцев из числа горожан. Кроме того, в Самарканде, по утверждению того же Рашид ад-Дина, было 20 схожих с дивами слонов и много привилегированных и простых людей, которые не поддавались счету[172]172
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٤٩٦
[Закрыть].
Джувейни в «Таърихе Джахонгушай» [ «История завоевателя мира»] численность воинов и ополченцев, оставленных Хорезмшахом для защиты Самарканда, также указывает 110 тыс. человек[173]173
عطاملک جوینی «تاریخ جهانگشای» ج ١٬ ص٤٤٨
[Закрыть]. Ибн аль-Асир же приводит совершенно другие данные – 50 тыс. человек[174]174
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٧٩
[Закрыть]. Скорее всего, можно согласиться с Ибн аль-Асиром, потому что содержание стотысячной армии в течение нескольких месяцев – непомерная ноша для горожан.
Чингисхан знал об укрепленных оборонительных сооружениях, построенных самаркандцами, и глубоком, заполненном водой рве, окружавшем город. Этот широкий и глубокий ров напоминал канал вокруг города, который хорошо простреливался со стен города, и потому практически невозможно было его преодолеть. Для того чтобы его преодолеть, монголы использовали излюбленную ими тактику – они вперед отправляли пленных – таджиков, которых убивали самаркандские таджики, как только те приближались ко рву. Так брат убивал брата, не зная о коварстве врага. Чингисхан не изменил своей тактике и далее, т. е. после захвата каждого города все выжившее молодое мужское население выгонял за город, или, как пишут Рашид ад-Дин, Джувейни и другие авторы, «на хашар», после чего «мало кто выживал. Потому те края полностью обезлюдели»[175]175
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٣
[Закрыть]. Их гнали впереди войска и использовали для преодоления оборонительных преград и сооружений как живой щит. Это подтверждает и Ибн аль-Асир: «У монголов было правило: когда они хотели захватить какой-либо город, вперед отправляли пленных мусульман, которых убивали в случае возвращения или отступления. Сами монголы воевали за спинами пленных мусульман. Так мусульмане убивали мусульман, а монголы избежали смерти»[176]176
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٩٦
[Закрыть]. В то же время подобная монгольская тактика стремилась продемонстрировать численность своих войск перед противником в два, а то и в три раза больше, чем было на самом деле, и тем самым посеять панику и отчаяние в их рядах.
На самом деле, воины Хорезмшаха, оставленные им для защиты Самарканда, как писал Ибн аль-Асир, «при виде бесчисленных за счет пленных мусульман монголов войска Хорезмшаха впали в панику и отказались воевать»[177]177
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣
[Закрыть].
На пятый день осады между защитниками города – таджиками и воинами Хорезмшаха начинается раздор. “Воины-тюрки считали, что если они сдадутся монголам и скажут, что они их соплеменники, то монголы проявят милосердие и сохранят им жизнь»[178]178
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣
[Закрыть].
«Самаркандские храбрецы из числа смелых и отчаянных молодых людей, когда увидели, что от воинов Хорезмшаха нет никакого толку, вышли из города на бой с монголами. Никто из воинов Хорезмшаха от страха перед монголами вместе с горожанами не вышел из города»[179]179
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣
[Закрыть]. Передвигающиеся пешком самаркандцы за стенами города вступили в бой с монголами, «которые начали отступать. Самаркандцы осмелели и погнались за ними, решив, что побеждают»[180]180
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣
[Закрыть]. Они не знали, что их ждет монгольская засада. В этот день гражданское население города Самарканда по неопытности потеряло около 70 тыс. убитыми[181]181
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣
[Закрыть].
После этого бессмысленного сражения и предательства воинов Хорезмшаха среди горожан наблюдаются колебание и нерешительность.
На следующий день кадий города[182]182
Кадий – судья, в данном случае верховный судья.
[Закрыть] и шейхульислам[183]183
Шейхульислам – высший исламский религиозный авторитет.
[Закрыть] с группой высокопоставленных чиновников от имени жителей города Самарканда приходят к Чингисхану и, получив его заручительство, возвращаются в город. На рассвете следующего дня они открывают ворота Намозгах и впускают в город монголов, которые стали разрушать внешние городские и крепостные стены, пока не сровняли их с землей[184]184
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٢
[Закрыть]. Монголы с жителями Самарканда сотворили то же самое, что и с жителями Бухары, в частности, по приказу Чингисхана всех жителей вывели за город. Как писал Ибн аль-Асир: «Они лишали девушек девственности и убивали женщин, которые сопротивлялись им»[185]185
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٤
[Закрыть]. Они разграбили весь город и подожгли соборную мечеть.
Ибн аль-Асир приводит иную версию сдачи города Самарканда: «Находившиеся в городе воины, поскольку были тюрками, сказали: «Мы тоже из рода монголов, поэтому они нас не убьют», после этого они попросили пощады у монголов, и их просьба была принята. Они открыли городские ворота. Жители города (таджики) пытались остановить их, но не смогли. Тюрки после открытия ворот со своими семьями и имуществом вышли из города и отправились к кяфирам, которые им посоветовали отдать им свое оружие, имущество, скот и тогда их отпустят по домам. Но как только монголы завладели их оружием, имуществом и скотом, напали на них и всех до единого убили»[186]186
ابن اثیر «تآریخ کامل» ج.٣٢ ، ص ٨٣-٨٤
[Закрыть].
Рашид ад-Дин же пишет, что «остальных обитателей крепости вывели на поле, тюрков отделили от таджиков, разделили их по десяткам и сотням, а тюркам, как принято у монголов, волосы собрали и заплели косички»[187]187
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٣
[Закрыть]. Как далее он пишет, остальные вместе с тюрками-канклийцами с их эмирами числом более 20 человек, имена которых он называет и которые были указаны в списках Чингисхана, были казнены.
Таким образом, согласно «Джами ут-Таварих», Чингисхан на самом деле пощадил тюрков [кроме канклийцев] и не только сохранил им жизнь, но и в дальнейшем использовал в своих захватнических походах. Так тюрки, воевавшие на стороне Хорезмшаха, были Чингисханом приравнены в правах к монголам, что и сыграло в будущем этнополитическом раскладе Центральной Азии весьма важную роль.
Необходимо отметить, что население Самарканда и после предательства тюрков продолжало борьбу с монголами. Во многих исторических источниках отмечается самоотверженная борьба самаркандской молодежи и богатырей [пахлаванов], которые, укрывшись в городской крепости, ежедневно устраивали вылазки и давали бой монголам. Последние из тех богатырей, общее число которых составляло тысячу человек, после разрушения крепости перешли в соборную мечеть и оттуда стрелами убивали монголов. Всего небольшая часть отважных самаркандцев нанесла монголам больше урона, чем все тюркские наемники Хорезмшаха, вместе взятые. Но силы были неравны. Как пишет Рашид ад-Дин, монголы, окружив мечеть, пускали по ним нефтяные стрелы, и та тысяча мусульманских богатырей заживо сгорела внутри мечети, т. е. все они стали шехидами[188]188
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٢-٥٠٣
[Закрыть]. Это произошло, как пишет Джузджани, «…в день праздника Ашуро десятого мухаррама 617 года хиджры»[189]189
جزجانی «طبقات ناصری» ج.٢٬ طبقۀ ٢٣ ص١٠٧
[Закрыть]. Героический подвиг самаркандских богатырей на вечные времена сохранился в исторической памяти таджикского народа.
Войска Чингисхана в течение трех дней грабили город. В эти дни, если они встречали в городе живого жителя, тут же его убивали, а после разграбления поджигали дома. Город был полон обезглавленных и обгоревших трупов.
Чингисхан, пишет Рашид ад-Дин, «…тридцать тысяч мужчин – мастеров и ремесленников – подарил сыновьям и женам[190]190
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج.١.ص. ٥٠٣
[Закрыть]. И ещё столько же мужчин были отданы для использования в военных целях, все они прямиком отправлялись в Монголию».
В те дни нескончаемые вереницы людей шли из Средней Азии в Монголию. Если кто-то отставал, убивали, заболевших также сразу обезглавливали. Потомков тех пленных – мастеров, ремесленников и кустарей из Бухары, Самарканда, Ургенча, Мерва, Герата, Балха, Термеза, Худжанда, Бенакета [Баноката] и многих других мусульманских городов и сегодня можно встретить на территории нынешнего Китая[191]191
О судьбе пленных мусульман, угнанных в Монголию, ниже будет дана более подробная информация.
[Закрыть]. Всё остальное население городов и сел Мавераннахра и Хорасана было поголовно казнено монголами.
Самарканд превратился в руины, а точнее – в одно большое кладбище, там не осталось ни одного живого человека. Люди, создавшие великую исламскую цивилизацию, были поголовно истреблены. Со временем рядом с прежним прославленным на весь мир городом возник новый, под тем же названием, с новыми жителями, которые не имели ничего общего с прежними самаркандцами.
Захват ТермезаТермез – один из старейших городов Мавераннахра, имеет более чем 2500-летнюю историю. В «Худуд-ул-Алам» еще в X в. отмечалось, что «Термез – цветущий город, расположенный на реке Джайхун. Там же, на берегу реки, находится городская крепость. В этом городе расположено местопребывание царя Хатлона и Чаганияна. Здесь варят лучшее мыло, создают зеленые циновки и опахала [веера]»[192]192
Худуд ул-Олам. С. 72.
[Закрыть]. Ибн Хаукал также считает Термез благоустроенным городом, состоявшим из крепости, Шахристана (города) и квартала ремесленников (Рабата). «Большинство улиц и базаров города было вымощено красным жженым кирпичом. Это был благоустроенный, многонаселенный город, являвшийся местом караванной торговли для других регионов»[193]193
Ибн Хаукаль. Сурат-ул-арз. С. 146.
[Закрыть].
О времени возникновения города Термеза точных сведений не существует, известно только, что ещё в VI в. до н. э., во времена правления Ахеменидов, этот город уже считали древним. По преданиям, Термез, который в те времена называли Тарамастха[194]194
Тарамастха – в переводе бактрийского означает «набережная».
[Закрыть], был заложен предводителем бактрийцев Зардуштом (Зороастром). Город был заложен на правом берегу Джайхуна (Амударьи), на оживленном перекрестке караванных путей Великого шёлкового пути, в пяти километрах северо-западнее нынешнего Термеза. Этот город считался одним из развитых в Бактрии, а позднее в Кушанском государстве. В Средние века Термез вновь приобрел известность в качестве одного из важнейших центров торговли и ремесленничества Тохаристана.
В 1220 г. Термез, как и другие города Мавераннахра, подвергается нашествию орд Чингисхана.
После уничтожения Самарканда, в год Змеи, в месяце зильхиджа, летом 617 г., когда Чингисхану донесли, что Хорезмшах находится в летней резиденции, он отправил Джебэ Ноёна из племени Бисут с одним туманом[195]195
Туман – крупнейшее подразделение войск монголов, составляющее около 10 тыс. воинов.
[Закрыть] войск в качестве арьергарда, Субидая Багадура из племени Уриенгкат также с одним туманом, Тукучара Багадура из эмиров племени Кунгират также с одним туманом войска, строго наказав: «Пока не поймаете его, назад не возвращайтесь»[196]196
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج ٬١ص. ٥٠٤
[Закрыть]. Джучи, Чагатая и Угэдэя он отправил на завоевание Хорезма и столицы Хорезмшаха – города Ургенча. При этом Чингисхан всем военачальникам отдал приказ, содержание которого в своей книге под названием «Ярлык Чингисхана» приводит Рашид ад-Дин: «Эмиры, высокочтимые вельможи и все подданные должны знать, что все земли от восхода Солнца и до заката Великий Бог дал нам. Все, кто подчиняется нам, – это означает, что они проявляют жалость к себе, жене, детям и близким, но если кто не подчиняется, идет войной на нас, тот вместе с женой, детьми и близкими должен погибнуть»[197]197
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج ٬١ص. ٥٠٨
[Закрыть].
В том же году Змеи, или осенью 1220 г., Чингисхан с местности под названием Нахшаб к юго-востоку от Самарканда вместе с младшим сыном Толуем, которого звали Йека Ноён, направился в сторону Термеза по дороге, которую монголы и назвали Темур Кахалка («Железные ворота»). На самом деле «Железные «ворота» придумали не монголы, это название горного ущелья недалеко от Байсуна, которое так называли местные жители ещё задолго до монголов. Именно через эти ворота проходили многочисленные торговые караваны из Бухары и Самарканда в Гиссарскую долину (долину рек Сурхана и Кофарнихана).
Когда Чингисхан приблизился к воротам Термеза, он отправил жителям послание, чтобы они сдались, но население Термеза, испокон веков гордившееся мужеством и отвагой своих сыновей, смело отвергло предложение Чингисхана и приняло жестокую битву с многократно превосходящими силами монголов. На помощь жителям города Хорезмшах отправил воинов из Сиистана под командованием Амира Занги. В свою очередь, Амир часть своих богатырей направил для защиты Балха – столицы Тохаристана; периметр крепости Балх составлял 43 фарсанга.
Далее, как описывает Джузджани, «термезские богатыри сражались героически и нанесли армии Чингисхана большие потери, монголы же только после применения манджаников[198]198
Манджаник – оружие для метания камней и сосудов с горящей жидкостью.
[Закрыть] смогли несколько ослабить сопротивление термезцев»[199]199
جزجانی «طبقات ناصری» ج.٢٬ طبقۀ ٢٣ ص.١١٢
[Закрыть]. Тем не менее, сражения продолжались, и «мусульмане Термеза достаточно монголов отправили в ад»[200]200
جزجانی «طبقات ناصری» ج.٢٬ طبقۀ ٢٣ ص.١١٢
[Закрыть].
После 11 дней ожесточенных боев монголам удается ворваться в город и вывести всех жителей за городскую стену на казнь. Рашид ад-Дин приводит рассказ о дикой расправе монголов над жителями Термеза, когда один монгол поднял меч, чтобы отрубить голову старушке, она с мольбой обратилась к нему:
– Если ты не убьешь меня, я тебе отдам жемчуг!
Монгол, опустив меч, спрашивает:
– Где жемчуг?!
Старушка показывает на живот и говорит:
– Жемчуг у меня в животе.
Монгол вспарывает женщине живот и действительно находит жемчуг. Когда об этом доложили Чингисхану, он приказал распороть животы всем жителям Термеза – и живым, и мертвым, и детям, и взрослым[201]201
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج ٬١ص. ٥١٨
[Закрыть].
Так Чингисхан расправился с отважными и непокорными жителями Термеза, не оставив ни одного живого человека. Сам же город был подожжен и разрушен.
Очевидно, Чингисхан ставил перед собой и своими сыновьями цель уничтожить всё урбанизированное население Мавераннахра и Хорасана, которое в основном было мусульманами-таджиками. Возможно, причина здесь кроется в ожесточенном сопротивлении, оказанном жителями городов Худжанда, Бухары, Самарканда, Термеза и других. Таджики Мавераннахра и Хорасана повсеместно оказывали ожесточенное сопротивление монголам. Джузджани рассказывает о горцах-смельчаках, которые спускались с гор Насркуха и давали бой отрядам монголов, отбирая у них коней и скот[202]202
جزجانی «طبقات ناصری» ج.٢٬ طبقۀ ٢٣ ص.١١٢
[Закрыть]. Дело в том, что этот путь через Насркух Таликана был единственным, где могли проходить монгольские войска по пути на города Хорасана Газни и Гур.
Восемь месяцев продолжались бои на территории восточных и центральных районов Хорасана. Всё это время Джузджани, настоящее имя которого Кази Минхадж Сирадж, находился, как пишет он сам, в крепости Таулак, а его родной брат – в Фирузкухе[203]203
جزجانی «طبقات ناصری» ج.٢٬ طبقۀ ٢٣ ص١١٣
[Закрыть]. Поэтому мы считаем свидетельства Джузджани о борьбе хорасанцев с монголами заслуживающими доверия, поскольку он сам был очевидцем тех событий.
По свидетельству источников монгольского периода, как, например, Джузджани, Ибн ал-Асир и Рашид ад-Дин, Чингисхан не ограничивался крупными городами Мавераннахра и Хорасана, но также отправлял войска и в дальние горные районы с целью полного истребления таджикского населения. Так, Рашид ад-Дин пишет о направлении монгольских отрядов в сторону Хатлонских земель «Кангурта, Сомона, а после и Бадахшана, чтобы даже в тех горных районах не осталось ни одного мятежника или недоброжелателя»[204]204
رشیدالدّین «جامع التواریخ» ج ٬١ص. ٥١٨
[Закрыть]. Естественно, под своими недоброжелателями Чингисхан, прежде всего, подразумевал мусульман-таджиков, которые продолжали оказывать упорное сопротивление монголам.
