Текст книги "Незаконный наследник (СИ)"

Автор книги: Даша Литовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

15. Артём

– А что…, так заметно было, что первый? – девичий голос дрожит обидой.

Тихонько смеюсь, так, чтоб она не увидела.

– Нет, незаметно. – успокаиваю ее. – Но я не против усовершенствовать твои навыки. Разрешишь? – хитрю, потому что вижу, она ой как не против. Скорее за. Целует меня с такой страстью, которой я уже очень давно от женщины не ощущал.

А от того, что мужчин у Настеньки не было… так от этого в груди вообще все дрожит, кричит, переворачивается.

И прикасаться к ней страшно.

И не прикасаться сил нет…

Поэтому сгребаю ее еще сильнее в объятиях и касаюсь губами лба. Хрупкая какая, словно вся из чего-то неосязаемого соткана. Необыкновенная…

Не устраивает девчонку поцелуй в лоб. К губам тянется. Сама. Напористо. С дерзостью. Тут попробуй еще не поцелуй.

Улыбаюсь ей прямо в губы.

Так и стоим – в душной полутемной бане. Прислушиваемся к себе, ловим ощущения, которые испытываем рядом друг с другом.

– Пашка… – спустя долгих десять минут шепчет Настя. – Не хочу его одного оставлять надолго. Потеряет.

Измученно выдыхаю. А я теперь тебя не хочу оставлять. Так всегда бывает – стоит распробовать, и дальше уже как часть себя отрываешь. А в доме особо не помилуешься. Там малой, да и Игорь. Кстати…

– Там Игорь… – произношу вслух окончание собственных мыслей. – Приглядит, если что.

Настя отрицательно трясет головой и делает шаг назад по-прежнему держа меня за руку.

Да знаю, я. Знаю. А сама улыбается. Видит, что не хочу заканчивать этот момент. Хитрая такая ухмылка на пухлых губах. Ох, Лиса.

– Вечером. – горячо шепчет. – Пашка уснет, – глаза в пол, а голос истомой наполнен. – и я гулять пойду. В лесок, тут, возле озера. А встречу я там кого или нет… – жмет плечами, и кое-как сдерживается чтобы улыбку на все лицо не растянуть.

Понял. Принял. На ус намотал. Вечером, значит? До вечера я и взорваться могу от нетерпения. Руку тянет, приходится отпустить.

У самых дверей оборачивается.

– А пока… – взгляд пронзительный. – не хочу, чтобы кто-то о нас узнал. Не любят в деревне этого, когда свои девушки с чужаками близкую дружбу водят. И другу своему тоже не говори… Вдруг расскажет кому-нибудь…

Вздыхаю. Ну еще бы – никто и не сомневался. Я бы тут жил, с такими вот Настеньками под боком, тоже бы чужаков за километр к ним не подпускал. Такие и самому нужны.

Даже Сашку этого, как его там, отчасти понимать начинаю. В теле кипит все, словно вернулся в десятый класс, когда думаешь далеко не тем, что находится в голове.

В дом вернулся с серьезным видом.

– Ну как? – Игорь смеется, сидя на кухне.

– Что как?

– Баня. – играет бровями. – Топится?

– Топится. – отрезаю, глуша смешки.

– Полыхает? – ржет парень.

Шутки про огонь вообще не уместны, но мне от чего-то смешно. Действительно ведь полыхает. Только не баня, а между нами с Настенькой.

– Не расслабляйся, давай. – видя его балагурство, смиряю. – На охоту завтра поедем.

– Да ты, вижу, уже и так при добыче.

Оглядываюсь на дверь комнаты, где новая обитательница дома играет с братом. Слежу за тем, чтоб она была плотно закрыта.

– Что, боишься, что лишнего при ней ляпну? – с гонором.

Я зубами скриплю, но на друга не злюсь. Натура у него такая – клоунская. Однако хорошим спецом она быть ему не мешает. Может быть даже наоборот. На службе, если чувство юмора не атрофировалась – значит еще живой – не сожрала тебя машина правосудия, как мелкую сошку.

– Отставить, капитан. Я сам ей всё расскажу.

«Когда время придет» – мысленно добавляю.

На Игоря точно могу положиться – свой человек. Да и скрывать бессмысленно, видит ведь, что сияю как самовар медный.

Но ментальную отрезвляющую пощечину парень мне все-таки зарядил.

– Когда в город обратно? Меня хоть жена и не ждет дома, но и отпуск не бесконечный.

– Скоро. – выдаю глухо. Встаю из-за стола и отправляюсь во двор.

Нужно силу куда-то выплеснуть – дров наколоть.

Ох, Настенька, затуманила ты мне мозг. Теперь хоть к знахарке за отворотом иди…

16. Артём

Два часа упорной работы руками, жаркая баня, и как итог – полностью ясные мысли.

Покидаю предбанник, надев только спортивные брюки. Падаю на прямо на траву во дворе. Солнце начинает садиться – самый разгар бабьего лета. Беру в рот сухую соломинку, подкладываю руки под голову и смотрю как на небе неспешно плывут облака. Голубые краски на горизонте уже начали постепенно окрашиваться в ярко-красный.

Дверь скрипнула. Обернулся. Настенька. Кротко на меня посмотрела, потупилась. На плечах легкая светлая вязанка – одна из тех, что я ей купил. Волосы все еще немного влажные – тоже в баньку ходила недавно.

Закусываю губу, исподтишка любуясь изгибами ее силуэта. Талия тонкая – хоть одной рукой перехватывай, но бедра красивые.

Вздыхаю. Не в ту степь ты забрел, Самиров. На таких девочках надо сразу жениться, а не…

Настенька убирает прядку волос за ушко, и шустро спешит по тропинке за дом. Подхватываю футболку и иду следом.

Пошла все-таки «на прогулку»… Выполнила свое обещание…

Может, мне стоит остаться дома, пока не поздно? Извиниться за поцелуй, дать понять, что ничего между нами не может быть. Чувствую, что прогулкой и разговорами дело не ограничится. Но вопреки мыслям все равно продолжаю идти за ней следом.

Настя идет в сторону озера. Но не по центральной деревенской дороге, а по угору. Здесь и дороги то нет, одна тропа полузаросшая, травы по пояс почти. Начинается частый лесок, силуэт девушки то мелькает где-то впереди, то вновь исчезает.

Справа, метрах в десяти от меня послышался разговор. Замер, прислушался. Хотел уже было дальше пойти, но голос показался знакомым.

– Ну и пусть теперь трется там. У своего хахаля столичного. – раздраженно буркает парень.

Я захожу за дерево, чтобы скрыться от глаз говорящих. Они меня не заметили. Поспешно провожаю фигуру Насти глазами. Ладно, успею еще догнать.

– А он еще и с собой ее хочет увезти. – отвечает своему собеседнику девушка. Хмурюсь. Это ведь Люба – подруга Насти, которую я сегодня выдворил из своего дома. Голос точно ее.

– Не ожидал, что она такая… – последнее слово я не расслышал, но уверен, что оно не очень лицеприятное.

– Да Настя всегда такой была! – пылко говорит Люба. Я напрягаюсь, все-таки не показалось, они говорят о Насте. – Просто она тебе нравится, и ты не видел ее настоящую. На самом деле она только и думала, как одного из этих мажоров захомутать, которые сюда ездят. Вот удачно ей случай-то подвернулся.

Мои брови удивленно ползут вверх по лбу. Голову на отсечение даю – не было у Насти подобных мыслей. Не тот она человек, чтобы по расчёту пытаться в постель к кому-то забраться.

– Мдааа… – разочарованно тянет голос парня, и любопытство меня побеждает. Выхожу из укрытия, и подбираюсь ближе, чтобы лучше их рассмотреть. Я не ошибся. Девушка – Люба. А парень тот самый, который свои лапы распускал, когда я к Насте за спичками заходил. – А про то, что он ее увезти хочет…, ты откуда узнала? – прищурившись, переспросил парень.

Люба закатила глаза, сложила на груди руки.

– Ясно, как божий день, Саша. Спит она с ним для того, чтобы он ее в город отвез и под свое крыло взял.

Захотелось выйти и повтыкать пару раз по девичьему лицу в веснушках, хоть женщин я и бью. Насте и так сейчас не просто, а она еще сплетни приумножает. С чего вдруг хоть выводы то такие?

Сжимаю кулаки от злости, пока они продолжают раз за разом полоскать девушку на словах.

Да с такими друзьями и врагов не понадобится. Не в силах больше выслушивать этот бред, быстро разворачиваюсь и иду в сторону озера.

По пути обдумываю то, что услышал. И в голове рождается мысль – а случайный ли это пожар был? При таких вот соседях, не удивлюсь, если Настю из деревни просто хотели выкурить. Любе вот этой она, например, точно мешала личную жизнь устраивать. Да и сам парень может быть при делах – оставить девушку без жилья, а потом сыграть в рыцаря, приютив.

Да, Настя. Страшно представить, что бы ты делала, если бы мне под руку вовремя не попалась.

Выискиваю глазами хрупкий девичий силуэт, но ее нигде нет.

– Настя. – окликаю я тихо, оглядывая берег у озера с камушками и редкой травой.

Вижу вязанку, джинсы и обувь. А самой Насти нет.

– Ты дурная что ли? – распахиваю глаза, когда замечаю движение посередине озера. Стаскиваю кроссовки, одежду и тут же захожу в воду по пояс. Зябко. Да и сумерки уже опустились, пока я чужим разговором был увлечен.

А Насте все не почем. Откинулась на спину и смотрит в темное небо. Блестящая гладь воды держит хрупкое тело, будто оно совсем невесомое.

Подплываю поближе. Вода не такая уж и холодная – успела прогреться на солнце за день. Но все же сезон для купания уже кончился.

– Настя, – рычу я сердито. – Холодно ведь. Заболеешь.

Девчонка смеется и по шею скрывается под водой. Голубые глаза ловят отблески от воды и переливаются приятным мерцанием.

– А я думала, не придешь уже. – произносит задорно.

Подплываю вплотную, кладу руки на ее талию под водой. Наши тела соприкасаются, рождая мощнейшие импульсы токов.

«Я бы с радостью не пришел» – отвечаю ей мысленно. «Но сам с собой не могу договориться, когда тебя вижу».

– Пойдем на берег. Греться будем. – улыбаюсь в ответ, придерживая ее под водой.

– Сначала ты должен меня поцеловать. – с вызовом заявляет. – Иначе никуда я с тобой не пойду. – вот же шантажистка маленькая.

17. Артём

Но сопротивляться не могу. Целую.

Ее губы горячие, даже несмотря на то, что немного дрожат. Отвлекая ее ласками, подхватываю и почти силой заставляю плыть к берегу. Девчонка смеется, сопротивляется, ударяет руками по сверкающей глади воды. Брызги летят во все стороны, а наш смех раскатывается звонким эхом по побережью.

Уже возле самого берега у меня перехватывает дыхание. Настя идет чуть впереди. Сначала вода скрывает ее по пояс, позволяя моему взору увидеть мокрые пряди волос, словно волны, лежащие на спине. С каждым шагом вода открывает все больше и больше… Чувствую, как кровь начинает вскипать в венах. Приказываю себе отвернуться, не смотреть так открыто и нетактично. Но… просто не могу этого сделать.

Изгиб ее тонкой талии играет бликами от ясной луны на небе. Влажная кожа. Простое черное белье, идеально сидящее на бедрах. Она словно русалка – такая же сказочная. Как из другого мира.

«Не моего мира» – осекаю я себя резко. «И в твоём она не приживется никогда».

Отвожу глаза в сторону, стараясь тщетно загасить жгучее желание обладать этой сказкой.

– Зуб на зуб не попадает уже! – поддеваю ее, кутая в свою футболку. Сгребаю в объятия. Растираю руки и кожу спины.

– Нет. Я вообще не замерзла. – заявляет отважно, ерзая на мягкой траве под нами.

Усмехаюсь, беру ее тонкие пальчики в свои руки и дышу на них.

Вижу, как она наблюдает за каждым моим движением. Цепко, внимательно.

Вдруг лицо становится предельно серьезным. Светло-голубые глаза наливаются волной нерешительности. Опускает пушистые ресницы.

– Я хочу… – произносит смущенно. – Чтобы мы провели эту ночь вместе.

Оторопел. Замер.

– Настя? – произнес строго. – Ты что, отблагодарить так меня решила?

Ее щеки тут же зарделись. Вскинула на меня возмущенный взгляд.

– Конечно же, нет! – хрупкие пальчики в моих руках сжались в кулаки. – Ты не допускаешь мысли, что я могу этого просто хотеть? Без скрытых мотивов? – задирает меня.

– Ты не из тех, кто соглашается провести ночь с мужчиной через несколько дней после знакомства.

– Опять ты за меня решаешь. – сокрушенно понурила плечи. – Ты скоро уедешь, и моя жизнь опять потечет привычным для меня чередом…. – задумчиво произносит, разглядывая гладь озера. – Я не собираюсь завязывать отношения с кем-то здесь, в деревне. А когда перееду в город, вообще не известно… Так что… Хочу, чтоб это было с тобой. Ты взрослый, и… нравишься мне…

Я вижу, как ей неловко говорить откровенно. Вижу, как повернувшись ко мне полупрофилем, кусает пухлую губу, и от этой картины практически перестаю слышать ее звонкий голос – в ушах грохочет собственный пульс.

– Ты не переживай, – вдруг спохватывается она, и распахнув глаза, поворачивается ко мне. Сжимает ладонь. – Это ни к чему тебя не будет обязывать!

Мысленно подхватываю свою летящую под ноги челюсть. Вот тебе и Настенька из сказки. В современных реалиях ей пришлось втиснуть себя в рамки навязанных обществом образов.

– С такими вопросами не стоит торопиться. – пытаюсь отговорить ее.

Не осуждаю. И даже понимаю отчасти. В этом нет ничего осудительного. И она взрослый человек, знающий чего хочет… Но только я не подходящая кандидатура.

Начинаю еще больше себя ругать. Поцеловал, дал надежду. Не должен был этого делать. Знаю. Но просто не смог устоять. Эмоции, мать его. Думал, давно уже способен держать их под контролем.

– Я хорошо подумала. – отзывается она вполне убедительно. Не могу не улыбнуться в ответ на ее серьёзность, это выглядит мило.

Приобнимая ее за плечо, легонько касаюсь волос.

– Настя, послушай…, – как связать слова в адекватное предложение, чтобы после этого она не отхлестала меня по щекам?

Девчонка смотрит на меня чистым невинным взглядом. И в этом взгляде я нахожу столько искренней влюбленности, восхищения, живых эмоций и неподдельного желания, что становится страшно в один миг все разрушить.

Скажи я ей правду, и все это превратится в ненависть за обман… Неужели я такой трус? Наверное. Раз боюсь потерять то немного, хрупкое, что успело между нами возникнуть.

– До моего отъезда еще есть время. – стараюсь говорить мягко, поглаживая ее по щеке. – Так что предлагаю тебе еще раз все хорошенько обдумать. – пытаюсь свести все в шутку, хоть в глубине души и чернеет горечь. Рядом с ней тяжело и легко одновременно. Слишком она откровенная. Даже мысли не допускающая о тех играх, в которые привыкли играть современные девушки.

Настя вдруг неожиданно поднимается на ноги, и перебросив стройную ногу через меня, усаживается сверху. Обвивает шею руками, а я задыхаюсь от нежного цветочного аромата, что в тот же миг окутал сознание.

Знает ли она, какой силой обладает? Сглатываю. Тело наливается напряжением.

– Я ведь уже сказала, что хорошо подумала. – настойчиво, и даже немного сердито. Накрывает мои губы своими. Руки, будто сами по себе тянутся заключить ее в крепкие объятия.

18. Настенька

Стараюсь вести себя самоуверенно, подражая героиням из любимых фильмов. Хотя внутри все сжимается, переворачивается от накатившей нервозности. Ладошки потеют, в глазах то и дело темнеет. Страшно.

Что он подумает обо мне? Да разве важно? Он все равно уедет.

А я больше не могу жить в этой тоске… К нему мое сердце потянулось, а это многое значит. Ни к одному мужчине я такого не чувствовала. Да и не к кому было. А Артем – он другой. Совсем не такой, как мужчины в нашей деревне. Сильный, умный, надежный. С таким и в огонь, и в воду нестрашно. Знаю я, что уедет и через пару дней имени моего и не вспомнит. Не надеюсь ни на что даже.

Просто…

Когда Пашка закончит школу – пройдет еще несколько лет, не меньше. Одна я жизнь в городе не потяну, обеспечивая нас с ним. А значит куковать в одиночестве моему сердцу еще очень и очень долго…

Так почему бы сейчас, когда так сильно хочется, не позволить себе выйти за рамки собственных убеждений?

Артем добр ко мне. И я вижу, что нравлюсь ему. Не пойму только почему так противится моей просьбе, будто внутри у него что-то сидит и мешает в полную силу чувствовать.

А чувствовать ему хочется, я в этом уверена.

Обвиваю его шею своими руками. Кожа под кончиками пальцев еще чуть-чуть влажная.

Целую.

Он медлит. Будто раздумывает. Наверное, знает, что если ответит сейчас, то назад пути уже не будет. Мы не сможем остановиться, потому что горим друг другом, как две подожжённые спички.

Секунда, другая… И я чувствую, как его руки безвольно скользят по моему телу. По коже рассыпаются грозди мурашек.

Берег озера уже укутался в сумрак, и в темноте лишь наши глаза сверкают океаном безумных эмоций.

Чувствую, как сильно он напряжен, и от этого мои щеки горят настоящим огнем. Мужские горячие губы, скользят по шее. Оставляют короткий поцелуй на ключице.

Хватаю ртом воздух, потому что волнение с каждой секундой раздувается во мне, грозясь вырваться наружу неконтролируемыми эмоциями.

– Настя… – хрипло шепчет он мне на ухо. Закусываю губу, неотрывно топя его в ласковых поцелуях. – Спрошу еще один раз, и если ты не остановишься сейчас, то я остановиться уже не смогу… – его голос осипший, наполнен льдом и горячим огнем одновременно. Так разве бывает? Эти нотки меня завораживают.

– Я уверена. – отвечаю я прежде, чем он успевает задать свой вопрос. – Я точно уверена.

Еще через миг я ощущаю, как сильно он себя сдерживал все это время. Руки мужчины начинают отчаянно разгуливать по моей коже, лишая последней одежды. Он запускает пальцы мне в волосы, притягивает к себе со всей силой. Кусает губы, проникает языком в рот, настойчиво заставляя испытывать что-то совершенно новое, невероятное, кружащее, и очень приятное…

Обхватывает талию, сжимает, кладет на землю и подминает под свое тело.

На секунду становится страшно. Но лишь на секунду.

А затем мне начинает казаться, что Артем укрыл меня своим телом от всего мира. От недобрых взглядов в деревне, на которые я натыкаюсь изо дня в день. Закрыл от сплетен и ядовитых языков, говорящих обо мне за спиной. Закрыл от людской зависти, и от всех, кто жестоко желает мне зла.

И в этот момент мне становится так тепло и уютно, будто я впервые за долгое время оказалась именно на своем месте. Там, где должна быть. Наверное, так себя люди чувствуют дома.

Но у меня настоящего дома никогда не было. А в том, что был, мне было страшно от отцовского пьянства, и плохо от постоянных слез матери. А когда их обоих не стало, было уже не до тепла и уюта. Было голодно, и временами отчаянно одиноко.

А здесь мне хорошо. И кажется, что неважно, где именно нахожусь, главное, чтобы он рядом…

Я сильнее вжалась в него всем телом. Прикрыла глаза, которые стали чуть влажными из-за накативших эмоций.

Но Артем уже успел это заметить. Тут же отстранился. Даже в темноте я увидела, как по его лицу промелькнула суровая тень.

Обхватил мой подбородок, и заставил посмотреть на него.

– Настя. – сказал он серьезно. – Так, всё. Заканчиваем.

Его тяжелое дыхание давало понять, как непросто ему сейчас отстраниться.

Но Артем подобрал футболку с земли, спешно укутал меня в нее.

Прошелся рукой по скуле.

– Тебе страшно? Почему не сказала сразу?

Я перестала дышать от волнения. Неужели вот так все закончится? Нет! Не хочу! Господи, ну я и дура!

– Нет, нет, нет, нет. – горячо зашептала, бросаясь ему на шею. – Прости меня. Это не из-за тебя. Не из-за того, что мне страшно. Прости. Просто…

– Что? – аккуратно обнимая меня за талию, переспросил.

– Много эмоций… – скупо призналась я. – Но я очень, очень хочу, чтобы все закончилось по-другому сегодня…

По дыханию чувствую его сухую усмешку.

Не настолько я дура, чтобы не понимать, как легко спугнуть настроение, которое возникает между двоими. И как тяжело потом его бывает вернуть.

Поэтому если сейчас я не сделаю все возможное, больше, наверное, и смелости не наберусь провернуть нечто подобное…

Делаю вдох поглубже.

Аккуратно прохожусь губами по коже на его шее.

Мои дрожащие пальцы скользят по широким крепким плечам, по груди, спускаются ниже.

Артем прикрывать глаза.

– Русалка, точно приворожила… – шепчет он полушутливо, хотя взгляд остается затуманенным и серьёзным.

– Нет. – мой голос еще никогда не был таким напряженным и звонким. – Просто влюбилась… – прошептала в ответ, и тут же почувствовала, как он вновь подминает меня под свое сильное тело.

Больше в ту ночь мне не хотелось о чем-то думать. Хотелось быть для него русалкой из сказки. Хотя бы на несколько темных часов…

19. Артём

Веду кончиком пальца по ее руке, оставляя линию из мурашек от прикосновения. От ее кожи отражается лунный свет.

– Какая красивая… – шепчу. Настенька улыбается. Смущенно отводит взгляд в сторону. – Замерзла? – я подтягиваю ее ближе к себе, грею в объятиях, и сильнее кутаю в одежду, что лежит на мягкой траве вокруг нас.

– Нет. – шепчет, утыкаясь холодным носом мне в шею.

Молчим. С ней рядом легко и приятно. И, конечно, она замерзла. Но, так же как и я, просто не хочет заканчивать эти мгновенья.

Что-то ноет в груди при мысли, что на днях мне придется вернуться в город, а девочку нужно оставить здесь. Что ее ждет? Что она будет делать…? Почему сейчас это главный вопрос в моей голове, и волнует он меня больше, чем что-либо другое?

Настенька прижимается ко мне обнаженным телом, и от этого внутри разливаются волны ласковой нежности. И мне вновь хочется завладеть ею, как это было двадцать минут назад. Вновь хочется погрузиться в концентрацию невероятных ощущений.

– Насть..? – я внимательно вглядываюсь в ее сонные глазки. Слишком поздно уже… Но, наверное, подобные мысли могли прийти в мою голову только лишь темной ночью…

– Ммм? – она щурится, и в очередной раз за сегодняшний вечер дарит мне ласковую улыбку, которую мне тут же хочется зацеловать.

– Поехали со мной? – слова сорвались с языка прежде, чем я успел их осмыслить. Но, стоило мне только произнести их, как сознание прояснилось. Это действительно то, чего мне хочется больше всего. Увести ее. Не оставлять здесь. Не бросать. Особенно после того, что между нами сегодня было. И пусть, она ясно дала понять, что не рассчитывает на что-то большое… Но этого хочется мне.

Глаза девчонки удивленно распахнулись в ту же секунду. Спокойствие на лице сменилось смятением. Глядит на меня с недоверием. Аккуратно произношу:

– Я покажу тебе, что можно жить по-другому. Я могу дать тебе очень многое, понимаешь? Что ты забыла в этой деревне…? – голос хрипнет, ломается, я волнуюсь.

Она молчит пару секунд, а потом неуверенно отвечает:

– Брата… – прячет смущенный взгляд. – Пока он не подрастет, я не смогу переехать.

Я обхватываю ладонями ее холодные щеки. Что-то внутри твердит, что я все делаю правильно.

– Настя, не для тебя это всё, понимаешь? Эта деревня не для тебя. Эта жизнь не для тебя.

Мы оба резко садимся, осознавая какие серьезные обороты вдруг начал принимать разговор.

Я вижу, как она сомневается. А потом, будто что-то решив там, у себя в мыслях, начинает отрицательно трясти головой.

– Нет, Артем. – нежная улыбка становится отстранённой, вежливой. – Здесь у меня… всё…

– Что всё? – давлю я, чуть-чуть раздражаясь. – Сгоревший дом? Подруга, которая только и ждет, чтобы подлость тебе сказать, или… сделать?

Грусть на лице девушки заставляет меня прикусить язык. Глажу ее по волосам, немного смягчаясь.

– Просто я здесь привыкла… А в городе… – она уныло обводит взглядом окрестности, будто боясь смотреть на меня. – Там… страшно одной. Здесь нас никто не трогает, а там… Пашке придется школу менять. Потребуют документы. И денег… Нужно столько денег… – взволнованно кусает губу.

– Не думай о деньгах. Я возьму этот вопрос на себя.

Вижу, как она нервничает. Я и сам волнуюсь не меньше. Сердце колотится, как сумасшедшее. Такими предложениями не раскидываются. И если, она согласится, придется его выполнять. А пока что, я понятия не имею, как смогу это сделать.

И дело совсем не в деньгах.

Ими я могу обеспечить и Настю, и ее брата. И еще десять таких братьев, если понадобится.

Дело в том, что я не представляю, как увезти их с собой, быть рядом. Но одновременно изолировать их от моей… остальной жизни. А жизнь эта не самая простая…

Девчонка молчит.

Я нервно глажу большим пальцем ее щеку. Пытаюсь поймать взгляд.

– Ладно. – выдыхаю. – Не отвечай сейчас. Но, обещай, что хотя бы подумаешь, хорошо?

– Хорошо. – вылетает из нее неуверенно.

– Я серьезно. – давлю настойчивым тоном. – Я хочу этого. И обещаю, что позабочусь.

Голубые глаза вдруг увлажнились.

– Спасибо, что ты… так волнуешься обо мне. Я очень это ценю. – искренне произносит Настя, и мое сердце тут же тоскливо сжимается.

А были ли вообще в ее жизни люди, которые о ней волновались? От этой мысли у самого в горле ком встал.

Измученно прикрываю глаза, снова и снова вдыхаю приятный запах ее волос.

Где-то внутри не дает покоя противный голос.

Я скажу ей всю правду. Но не сейчас. Потом. Когда она уедет со мной. Там она будет зависеть от меня. Там у меня будет больше шансов ее удержать.

Потому что, если я расскажу ей сейчас о том, что женат, она и близко больше к себе не подпустит.

«Как низко, Самиров» – цедит голос совести. – «Как подло».

Плевать. Зато она будет рядом. А это единственное, чего мне сейчас по-настоящему хочется.