Текст книги "Проданная"

Автор книги: Дарья Ратникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Поскольку я тебя купил, имею право требовать послушания, – невозмутимо отозвался господин Эурелиус. Если утром Диара испытала к нему мимолётное чувство уважения, то сейчас ничего кроме злости и досады он у неё не вызывал.

– Но я же не могу по каждому вопросу беспокоить вас, чтобы спросить разрешения, – попыталась ответить она спокойно, но получилось с издёвкой и едва скрываемой злостью.

– Ты дерзишь мне и злишься, – спокойно ответил травник. – Я не терплю от слуг такого неповиновения.

– Но я не служанка, которым вы хотя бы платите. Я – рабыня! А глупо ожидать от рабов повиновения! – Высказалась она и испуганно замолчала, ожидая встретить бурю негодования. Но к её изумлению, травник издал короткий смешок и подошёл ближе, так, чтобы она могла видеть его лицо.

– И правда, я тебе не плачу. Завтра же исправлю это досадное недоразумение. Ты будешь получать в месяц десять золотых рилов. Но за это я требую послушания.

Диара удивлённо всмотрелась в лицо Эурелиуса. Но на его лице нельзя было сейчас прочитать ни одной эмоции. Он испытывал её? Возможно ли такое. Поэтому она с каким-то мстительным удовольствием увидела, как и на его лице промелькнуло удивление, когда она спокойно ответила:

– Я отказываюсь от вашего предложения, господин Эурелиус. Меня продали в рабство без моего согласия. Но добровольно я на рабство не соглашусь, даже за деньги. Благодарю вас.

Воцарилось молчание. Диара подняла глаза на травника, а потом снова опустила на книгу. Она ждала чего угодно, поэтому не удивилась, услышав шаги. Господин Эурелиус отошёл к двери.

– Я разрешаю тебе свободно передвигаться по дому, кроме моей лаборатории и моего кабинета. И, да, жалование я тебе всё равно буду платить, даже если ты не будешь им пользоваться.

Диара, ошеломлённая, сидела, сжавшись, в кресле у стола. Книга перестала привлекать. Что сейчас только что произошло, и для чего травник купил её? Неужто для того, чтобы платить жалование? Вопросов было больше, чем ответов. Но её сейчас не должны занимать эти вопросы. Её главная задача – найти возможность связаться с Эдмоном. А там… Он обязательно что-нибудь придумает.

Глава 3

Следующий день прошёл на удивление скучно и без происшествий. Эурелиус (Диара даже в мыслях не могла называть его господином) проверил тетрадь с записями и отпустил бродить по дому. За эти пару дней она понемногу освоилась с расположением комнат в доме, ровно настолько, чтобы опять не забрести случайно в лабораторию к травнику. Хотя Диара поймала себя на мысли, что понимает того господина, который требовал у Эурелиуса дурман-травы. Хоть на минуты побыть в таком месте, где отец жив и они снова все вместе…

Она вздохнула. Правда, воскресить его не сможет никакая дурман-трава. А если так, то зачем травить душу, бесконечно вспоминая то, что ушло и больше никогда не вернётся? Наверное, в этом травник всё-таки прав. Но вот того снадобья, которое так восхитительно пахло мёдом и земляникой она бы не отказалась попробовать ещё раз. Поймав себя на этом, она смущённо улыбнулась.

Исследовав дом, Диара не теряла времени даром. Она забрала с собой в комнату несколько интересных книг, а заодно и заложила между страниц пару листов бумаги. Не вечно же она будет сидеть взаперти в этих четырёх стенах. Хотя с травника станется запереть её тут на всю оставшуюся жизнь. Ничего, она всё равно как-нибудь найдёт способ отправить письмо Эдмону. Тем более что портальная почта здесь должна хорошо работать. Всё-таки Римс, судя по карте в библиотеке – достаточно большой имперский город. Адрес университета, где учился Эдмон, она знала наизусть. Перо с чернилами были ей доступны каждый день. Осталось только терпеливо дождаться подходящей возможности.

Утро началось до невозможности однообразно. Тот же завтрак в одиночестве в мрачной столовой, в которой кусок в горло не лезет. Спасибо хотя бы кормили её хорошо. Хотя Диара не обольщалась. Её скорее пугало, что принимала пищу она отдельно от слуг. Почему она не завтракала с травником хотя бы понятно, но вот почему её каждый раз кормили как госпожу в столовой, она решительно не могла понять. И её это настораживало. Неужели Эурелиус не хочет, чтобы она общалась с остальными слугами? Кроме Гастина она пару раз видела только молчаливую и робкую девушку-прачку, да несколько раз кухарку, когда забредала в кухню. На все попытки поздороваться или что-то узнать, встречала настороженное молчание. Интересно, это травник их так запугал?

Ровно в полдень в приёмном зале открылась дверь, чтобы впустить очередного посетителя, а точнее посетителей – двух женщин, видимо мать и дочь. Диаре пришлось встречать их в одиночку, потому что травник запаздывал. А может и вовсе хотел скинуть это неблагодарное занятие на неё.

– А где господин Эурелиус? – Едва войдя, спросила старшая женщина.

– Его сейчас нет, – ответила Диара, не покривив душой.

– Хорошо. Я надеюсь вы знаете свою работу, – скривившись ответила старшая женщина. Младшая хранила молчание, презрительно осматривая Диару, которая под таким взглядом почувствовала каждой клеточкой тела, что на ней надето старое полинялое платье на два размера больше, а волосы просто забраны в пучок.

– Нам нужно снадобье, чтобы вернуть жениха Элизы. Мы хорошо заплатим, – и женщина постарше, небрежно потрясла аккуратным кожаным кошельком, в котором звякнули монеты.

– Вернуть откуда? – Переспросила Диара, с тоской думая, что у Эурелиуса нет ни одного снадобья на этот случай. Или он ей о них не сказал. За два дня попадались только стандартные просьбы вроде головной боли, снадобья от похмелья и прочих мелочей. Не считая того человека, который хотел забыться. Она конечно бы не удивилась, узнав, что в своей лаборатории травник варит и запрещённые любовные зелья, но вряд ли он их вот так в открытую продаёт. Может быть, поэтому она и не получила никаких указаний на этот счёт.

– Он собирается жениться на другой, – сухо ответила женщина постарше, тогда как молодая с презрением отвернулась от Диары. Как будто она – пыль на её ногах.

– К сожалению, господин травник такие зелья не продаёт, – после минутного раздумья ответила она. Раз указаний на этот счёт не было, то она решила действовать на свой страх и риск.

– Ты лжёшь, – не выдержала молодая, указывая на неё длинным и до странности неопрятным пальцем. – Позови господина Эурелиуса, живо, иначе я тебе быстро покажу, как княгиня Маррез может наказать тех, кто ей не подчиняется.

– Простите, но господин Эурелиус занят, – Диара постаралась, чтобы её голос звучал ровно и спокойно. Она, конечно, могла попробовать позвать Гастина и попросить, чтобы он позвал травника, но в любом случае достанется ей, поэтому терять ей нечего.

– Позови его сейчас же, иначе я всё здесь вверх дном переверну, – бросилась к ней та, которая назвалась княгиней Маррез.

Диара покачала головой, с тоской надеясь, что княгиня не разобьёт все эти склянки со снадобьями. Здесь ведь наверное целое состояние. А виновата всё равно будет она.

– Ах ты, паршивка! – Княгиня совсем не по-аристократически занесла руку, чтобы её ударить.

– Госпожа Маррез, что происходит? Почему вы позволяете себе бить моих работников, – услышала Диара знакомый голос и почему-то вздохнула с облегчением.

– О, господин Эурелиус, как я рада вас видеть! – Сразу сменила тон княгиня. – Ваша работница отказывается выполнять свою работу.

– То есть как? – Диара смело выдержала ледяной взгляд, хотя страх захлестнул с головой. Травник первым отвёл глаза, и ей опять почудилась какая-то тоска в них.

– Она, – княгиня опять указала пальцем на Диару, словно не было понятно о ком речь, – отказалась продать нам нужное снадобье.

– Это – правда? – Травник смотрел почему-то на княгиню, хотя спрашивал вовсе не её. Та, не выдержав его взгляда, отвернулась.

– Да, – скрывать было бессмысленно. К тому же она не сделала ничего предосудительного.

– И какое снадобье хотели дамы?

– О, ничего предосудительного, всего лишь снадобье, чтобы вернуть жениха Элизе, – поспешила ответить старшая княгиня.

– Простите, но вы видимо, ошиблись домом. Я не продаю такие снадобья. У меня можно купить от боли, лихорадки, подагры… – начал перечислять травник. Не делай он этого с каменным лицом, Диара была бы уверенна, что он так своеобразно шутит.

– Но мы же заплатим! – Возмутилась княгиня.

– Нет. Я не занимаюсь такими снадобьями, – отрезал Эурелиус, а потом добавил, – и впредь пожалуйста не позволяйте себе распускать руки.

– Вы ещё за это заплатите, – прошипела младшая княгиня, не обладавшая, видимо, выдержкой матушки. – И служанка ваша, одетая как чучело на базаре.

И обе дамы выбежали из зала. Диара проглотила оскорбление, но на душе стало совсем тоскливо. Ещё год назад никто не позволил бы себе так обращаться с ней.

Она подняла глаза. Эурелиус пристально смотрел на неё, словно изучая, а потом произнёс.

– Сегодня вечером пойдём, выберем для тебя одежду.

Диара подумала, что ослышалась. С чего это господину Эурелиусу заботиться о её одежде? Или его задели слова этих дамочек? Интересно, они знают, что она не просто служанка, но бесправная рабыня? Хотя у них вроде бы рабство запрещено законами. Надо вплотную заняться изучением законов Империи. Может быть, найдёт для себя какую-нибудь лазейку.

За оставшееся время приёма больше ничего интересного не произошло. Травник с невозмутимым видом сидел за своим столом, позволяя Диаре самой отвечать на просьбы, раздавать снадобья и принимать деньги, не забывая записывать это всё в тетрадь. Она бы вообще забыла об его существовании, если бы не внимательный взгляд, который буквально кожей ощущала на себе. Раньше сказали бы, что такое возможно, она бы не поверила.

После приёма, Гастин позвал её в столовую и предложил полдник. Видимо, гулять им с господином Эурелиусом придётся долго. Тем лучше. Диара надеялась успеть посмотреть город и выяснить, на всякий случай, какой транспорт ходит отсюда в её родной Гаст. Вдруг да получится сбежать? Хотя кроме Эдмона её там никто не ждёт. Но иногда дикое желание увидеть родной город, прогуляться по улочкам, по которым она с отцом бегала в детстве и хотя бы издалека посмотреть на родной дом, было выше доводов рассудка.

В половине шестого Гастин зашёл в её комнату:

– Господин Эурелиус ждёт.

Хорошо, что хотя бы не молча. Она прошла за ним в коридор, где её уже ждал травник.

– От меня не отходить, – холодно бросил он ей. Диара вздрогнула. Явно это была не пустая угроза. Ей было интересно, что Эурелиус сможет сделать в случае её побега, но проверять почему-то лично на себе не хотелось.

Выйдя на свежий воздух, Диара несколько минут щурилась, не в силах открыть слезящиеся глаза. После темноты в доме травника, солнечный свет ослеплял. Видимо, такие же ощущения испытывал и травник, потому что не торопил её. Наконец через пару минут они зашагали по тропинке, которую она видела из окна дома. Тропинка терялась между полей. А крыши ближайших домов темнели за ними..

– Мы пешком пойдём? – Спросила она, не выдержав. Прогулка это, конечно, хорошо, но она боялась сплетен, хотя не призналась бы в этом даже самой себе.

– В город пешком, обратно, я думаю, найму экипаж, – спокойно ответил травник. Что-ж, это возможность запомнить дорогу до города и осмотреться.

В сам город с его мощёными улочками и маленькими домами в один, редко в два этажа с покатыми крышами, они пришли где-то через четверть часа. Прохожие, встречавшиеся им на пути, кланялись, но никто не заговаривал с ними, а некоторые посматривали весьма пренебрежительно. Странно. Диара думала, что травника, если и не уважают здесь, то по крайней мере относятся достаточно хорошо. Но, по-видимому, его не особо любили в городе. Она украдкой посмотрела на своего хозяина, который шёл, даже не оглядываясь, словно уверенный, что она точно не убежит. При свете дня его одежда выглядела совсем убого. В потёртой чёрной рубашке, видавших виды сапогах, и чёрном плаще, капюшон которого почти закрывал лицо. Травнику самому не мешало бы купить себе одежды. Поймав себя на этих мыслях, Диара невесело улыбнулась.

Наконец ещё через четверть часа, они вышли на городскую площадь, отличавшихся от остальных улиц лишь наличием небольшого фонтана, да торговыми лавками вокруг. Их путь лежал в лавку готового платья.

– Доброго вам вечера, господин Эурелиус, – продавщица была сама любезность, но от Диары не укрылось, как искоса она смотрела на травника. Похоже, его в городе недолюбливали. Вот только за что? – Что изволите выбрать?

– Подыщите одежду для моей работницы.

– Сию секунду, – и уже грубее Диаре – Пошли со мной.

Она зашла вместе с продавщицей за ширму и глаза разбежались от обилия всякого рода одежды. А продавщица вытащила несколько платьев и подала ей.

– На, надевай. На твою фигуру должны быть самое оно.

Диара примерила. Продавщица подвела её к зеркалу. Впору было за голову схватиться. Худая, платье болтается как на вешалке, а про причёску лучше промолчать. Увидел бы её сейчас Эдмон – не узнал бы.

– Вот. Тут ещё три похожих платья и бельё. Поди спроси господина Эурелиуса, возьмёт он всё это? – От фамильярности продавщицы Диару коробило. Она никак не могла к этому привыкнуть.

Но травник едва взглянув на неё, кивнул и спросил:

– Сколько?

Потом отсчитав нужную сумму, вышел, даже не оглянувшись, уверенный, наверное, что Диара идёт за ним. Она вздохнула, подхватила пакеты с платьями и направилась вслед за травником. Был большой соблазн сбежать, но она удержалась. Сейчас ещё не время. Что она будет делать одна в незнакомом городе без денег и средств к существованию. Вот она немного освоится и тогда уже…

Травник уверенно шагал через весь город в одно ему известное место. Диара с трудом поспевала следом, приноравливаясь к его широкому шагу. Но сегодня она была не такая уставшая как пару дней назад, поэтому внимательно рассматривала вывески. Еда, одежда, цирюльник… Портальная почта! Вот оно! Она едва не подпрыгнула от радости и тут же почувствовала, как в сердце змеёй заползает страх. Эурелиус повернулся и внимательно на неё посмотрел. Может быть, он всё-таки читает мысли? Но травник внезапно остановился.

– Пойдём присядем.

Диара вздрогнула, но послушно направилась вслед за ним, стараясь, чтобы ноги не тряслись от страха.

– Ты можешь перестать меня бояться? – Вопрос застал врасплох, заставив хватать ртом воздух, как рыбу, вытащенную из воды. – Мне неприятно это. Я ведь не сделал ничего плохого тебе.

Слова повисли в воздухе. Диара обернулась к травнику, ожидая увидеть насмешку на неправильном худом лице господина Эурелиуса, но натолкнулась на внимательный взгляд. Не выдержала и отвела глаза первой.

– Вы меня купили, – выпалила она, не успев подумать, что говорит. Потом всё-таки сообразила и зажала рот руками, словно надеясь вернуть слова обратно. Но они возымели вовсе не то действие, на которое она рассчитывала.

– Верно, – спокойно ответил травник. – Ну и что? А тебе хотелось бы, чтобы тебя купил кто-то другой? Который из них? Бэридэр или Джонсан? Который тебе больше нравится?

Диара замерла, пытаясь осознать, что только что сказал Эурелиус, а потом осторожно ответила:

– Я не хотела, чтобы меня вообще кто-то покупал.

– Но такое ведь невозможно, согласись? – И опять ледяным тоном добавил. – Поэтому будь добра, перестань меня бояться. Меня это раздражает.

– Ну знаете, это не в моей власти, – фыркнула Диара, не удержавшись.

– А ты хотя бы попытайся, – невозмутимо ответил травник.

И пока Диара обдумывала, что бы ответить ему, Эурелиус поднялся и неторопливо направился к ближайшей лавке с лаконичной вывеской: «Травы», предоставив ей либо догонять, либо оставаться на улице. Он был так уверен, что она не сбежит? А если она попытается, будет ли он её искать? Пока она не оповестила Эдмона о своём местоположении и не освоилась в этом городе, сбегать просто глупо. Да, к тому же, если травник её купил, хотя рабство запрещено по закону, она имеет право пожаловаться на него. Но это всё не сейчас.

Поэтому она встала и покорно побрела вслед за травником, который уже скрылся в лавке с травами.

Пока Эурелиус переговаривался с продавцом, называя ничего не значащие для неё названия, Диара с упоением вдыхала здешний аромат. Пахло чем-то таким родным и знакомым, но чем – хоть убей, она не могла понять. Медленно побрела, принюхиваясь, вдоль полок, на которых в деревянных плошках лежали образцы трав. Возле одной полки остановилась и закрыла глаза. Вот оно. Запах был такой же, как в лаборатории отца. Один в один. Терпкий, немного цветочный, он обволакивал и навевал воспоминания. Она сама не заметила, как на глаза навернулись слёзы. Такие непрошеные и нежданные.

– Эй, отойди от моего товара! Ты что там высматриваешь? Своровать вздумала? Да? Вот я тебе сейчас задам! – К ней спешил, переваливаясь, продавец. Маленькие глаза на полном лице налились кровью. Диара вздрогнула, как будто её ударили. Она давно уже не в родном Гасте, а отец – лежит в могиле. Ни к чему здесь слёзы. Она приготовилась защищаться, когда услышала:

– Оставьте, господин Лерон. Это моя работница.

– Ох, простите, господин Эурелиус, не признал. Давайте, я вам скидочку сделаю, хорошую. Вы же у нас постоянный и самый драгоценный покупатель, – продавец теперь был сама доброта. Видимо, каждый покупатель у него на вес золота, поэтому так и лебезит перед травником.

– Благодарю, – холодно ответил Эурелиус.

Диара думала, что они сейчас отправятся домой, но травник подошёл к ней.

– Какой запах вас здесь привлёк?

– Вот этот, – Диара ткнула пальцем на полку, на которой лежала та самая трава, напомнившая о доме. То ли Эурелиус читает мысли, то ли просто слишком догадлив, но она уже поняла, что скрывать что-то от него не имеет смысла.

– Галискаас. Хороший выбор. – И уже продавцу. – И галискаас заверните пожалуйста. Пойдём. Дома расскажешь, чем тебя он так привлёк.

Глава 4

– Ну так я слушаю. Чем тебе так нравится запах этой травы? – Эурелиус сдержал своё слово и допрашивал её в гостиной, когда они вернулись. Или продолжал разговор? Диара не могла дать точное определение его поступкам. – Между прочим, толку от неё особого нет. Считается, что она придаёт ума и сил для мыслительной деятельности, но вряд ли это правда. По крайней мере, мои эксперименты это не подтверждают.

– Вот почему у отца в лаборатории пахло ею! – Выпалила Диара, а потом смущённая замолчала.

– А кем был твой отец? – Опять в глубине глаз Эурелиуса промелькнуло что-то похожее на чувство, но Диара не захотела в этом разбираться.

– Один из лучших механиков Гаста и всего Королевства! – Это звучало гордо, но, вспомнив отца, она сразу сникла. Не хватало только позорно расплакаться, как там, за прилавкам.

– Механик. Это интересно. А как его звали? – Диара неуютно чувствовала себя под цепким холодным взглядом, словно на допросе. С трудом подавив в себе страх, всегда накатывающий на неё при виде травника, она, словно удав под взглядом заклинателя ответила.

– Джереми Керенер.

Она ожидала какой угодно реакции, но её не было вообще. Травник встал с кресла в гостиной и махнул ей рукой, показывая, что она свободна. Диаре ничего не оставалось, кроме как вернуться в свою комнату. Благо чтение при свечах немного скрасило ей вечер. Итак, теперь она знает, где находится портальная почта. Осталось дело за малым – заслужить доверие Эурелиуса, чтобы беспрепятственно выходить в город. А возможно ли это? За те несколько дней, что она провела в доме травника, он показался ей человеком отталкивающим, нелюдимым и пугающим. Хотя что в нём такого пугающего она, если честно, сказать не могла.

Утром она проснулась сама. Гастину будить её не пришлось. На стуле обнаружились вчерашние покупки – платье и бельё, а ещё мешочек, при виде которого сердце забилось, а на глаза опять предательски навернулись слёзы. Это была вчерашняя трава с мудрёным названием, которое она не запомнила. Она встала с кровати и первым делом прижала мешочек к лицу, окунаясь в, знакомый с детства, аромат. Потом оделась в новое платье. Ещё бы сделать другую причёску, а не тот пучок, что она привыкла носить. Но, увы, ни зеркала, ни гребня, в этой комнате она не нашла, а спрашивать у травника – нет уж, увольте.

Завтракая опять в полной темноте, при свете свечей, несмотря на то, что в доме были окна, Диара гадала – когда это зыбкое состояние неизвестности, в котором она сейчас пребывала, наконец, изменится. Не сидеть же всю жизнь в этом доме! Хотя, если честно, не сказать, чтобы тут было плохо, не считая странного хозяина, который вносил переполох в размеренные мысли. Но это то и пугало. Если честно, ей были непонятны его намерения, и от этого становилось совсем уж не по себе.

Перед приёмными часами, травник послал Гастина, чтобы сообщить, что сегодня он не придёт, и поэтому принимать людей ей придётся в одиночестве. Проверяет? Ей же лучше. Возможно, что если даже Эурелиус не выпустит её одну в город, она сможет передать письмо к Эдмону через одного из посетителей.

Посетители приходили один за другим, ничего интересного. Все снадобья из тех, которых у травника были в огромном количестве, ничего нового. Здесь, в основном просили от разных болей, и иногда были неординарные просьбы, для которых специально приходилось готовить эликсиры. Вроде как для успешных родов или для срочного роста волос. Такие эликсиры готовились под специального человека заранее. Диара записывала эти просьбы в специальную тетрадь и обещала передать Эурелиусу при первой возможности.

За полчаса до окончания приёма вошёл мужчина. Диара сразу поняла, что это знатный человек. Возраста, наверное, её отца, богато одетый, с драгоценным перстнем на пальце, он почему-то сразу вызвал у неё неприязнь.

– Мне, пожалуйста, как в прошлый раз, господин Эурелиус, – попросил он, подслеповато щурясь в темноте зала после солнечного света.

– Простите, но я не знаю, что господин Эурелиус предлагал вам в прошлый раз, – вежливо ответила Диара. Может быть, она зря подумала плохо об этом господине.

– А вы, простите, кто? – Господин поднёс к глазам монокль, рассматривая её так, что Диара поёжилась, почувствовав себя голой, как тогда перед продажей.

– Я – работница господина Эурелиуса.

– Странно. Я давно знаком с Алистером, но не слышал о том, чтобы он искал или, уж тем более, нанимал какую-то работницу. Но я поговорю с ним. Как вас зовут, прекрасная девушка? – Мужчина подошёл ближе и улыбнулся. Нехорошо так улыбнулся. Диара инстинктивно спряталась за стол и ответила:

– Диарлинг.

– Какое замечательное имя! А может быть, мы с вами познакомимся поближе? – Его рука легла на стол, за которым укрылась Диара. Она стояла, кусая губы. С такими людьми нельзя показывать, что тебе страшно. Никогда. Это то, чему она научилась, пока её везли как рабыню на продажу.

– Боюсь, что господин Эурелиус не одобрит этого, – ответила она, цепенея от страха.

– Да ладно вам! Уверяю вас, что Алистер не будет против того, чтобы мы познакомились после вашей работы поближе. Когда вы заканчиваете свою работу?

– Но у меня вовсе нет желания знакомиться с вами поближе, – прибегла к последнему аргументу Диара.

– Милочка, со мной нельзя что-то желать или не желать. Я секретарь Его Величества – Граций Аделиос и я всегда получаю то, что хочу. Завтра я приду к вам и мы обязательно поговорим. До свидания.

И мужчина, немного похрамывая, вышел из зала, оставив Диару стоять, прижав руки к бешено бьющемуся сердцу.

Что же ей делать? После того, как закончился приём, она, наверное, ещё с полчаса простояла в растерянности. На травника надежды не было. Вряд ли он захочет ссориться с королевским секретарём. Даже в Гасте она смутно слышала его имя. И слава о нём ходила отнюдь недобрая, а как о человеке циничном и даже жестоком. Только вот что он забыл здесь, в Римасе? Насколько она успела узнать – городок был небольшим, не столица, во всяком случае. Так, скорее, большой посёлок. И тем тяжелее было её положение. В столице или крупном городе ей было бы легче затеряться. Здесь же такое невозможно.

– Как прошёл приём? – Травник, умеющий неслышно подкрадываться, заставил натянуться и так напряжённые нервы. Она едва не вскрикнула, резко повернувшись, и опять увидела отголосок какого-то странного чувства, мелькнувшего на лице Эурелиуса. Открыться или нет? Попросить защиты? А вдруг травник без вопросов продаст её Грацию так же, как когда-то купил? В конце концов пока секретарь Его Величества придёт ещё раз, она, наверное, что-нибудь придумает. Поэтому после минутной заминки она излишне бодро ответила:

– Как обычно. Вот здесь вся сумма, тридцать два рила и записи – что купили. Два человека попросили снадобье на заказ.

Травник молча взял деньги, мельком взглянул в тетрадь и сказал:

– Хорошо.

То ли похвалил, то ли просто оценил сделанную работу – Диара так и не поняла. Когда он ушёл, она вздохнула с облегчением. Ей только не хватало, если он будет допытываться со своей ледяной дотошностью, почему она сейчас испуганна. Она так и не поняла, читает ли травник мысли, но каким-то образом угадывает то, что она чувствует. И это ему почему-то не нравилось.

А в комнате она подумала сначала засесть за написание письма Эдмону, потом всё-таки решила повременить. Несмотря на то, что страх рвался наружу, сейчас ещё не время. Пока травник с Гастином спокойно заходят в её комнату, даже не стучась, письмо представляет слишком большую опасность. Не носить же ей всё время его с собой. Вот когда травник разрешит ей выходить в город, тогда она и займётся написанием. А пока она решила заняться самообразованием и освежить в памяти информацию об Империи и её законах. Тем более, что чтение хоть как-то позволяло заглушить удушливый страх.

На следующий день к двенадцати она опять должна была быть в зале и принимать посетителей. Травник, видимо, остался вполне удовлетворён результатами её работы, потому что опять оставил её наедине с покупателями, а сам, видимо, уединился в своей лаборатории. Пока Диара думала, кого боится больше – господина Эурелиуса или этого секретаря Его Величества, пробило двенадцать, и покупатели поспешили один за одним, так что она едва успевала их принимать. Ближе к вечеру она всё больше и больше нервничала, а огромные старинные настенные часы, казалось, отбивают каждый час похоронным звоном. По крайней мере он раздался у Диары в ушах, когда опять около четырёх вошёл Граций.

– Вот видишь, девочка, – улыбнулся он ей с порога, нехорошо, довольно и сыто, как кот, объевшийся сметаны, – Я сдержал своё слово. Пойдём, пообщаемся.

Он придвинулся поближе. Что же делать? Ударить секретаря Его Величества? За это полагается тюрьма и вряд ли там она будет в большей безопасности. Но страх застилала глаза и, когда Граций подошёл ближе, она схватила со стола первый попавшийся предмет, им оказался тяжёлый резной подсвечник, и отступила к стене.

– Что такое? – В глазах Грация мелькнуло удивление. Видимо, он не привык, к тому чтобы ему действительно кто-то отказывал. Но Диара была настроена решительно. Значит она будет первой, если он не привык. – Вы боитесь гнева своего хозяина? – По своему истолковал он её реакцию. – Сейчас я спрошу у Алистера, отпустит ли он вас ко мне на пару дней, скажем.

– Что вы хотели у меня спросить?

Голос травника вызвал у Диары странную смесь облегчения и страха. Конечно, его разрешение ничего не изменит, но почему-то она всё равно надеялась на заступничество там, где никакой надежды вроде бы и быть не могло.

– Алистер, как старого знакомого, можно на пару слов, – Граций улыбнулся травнику так открыто и дружелюбно, что Диара с испугом поняла – сейчас травник точно уступит. Настолько располагающий вид был у королевского секретаря (и это несомненно часть его работы), что если бы она не видела его настоящее лицо, никогда бы не поверила, что человек может так измениться.

– Я слушаю, – травник стоял, скрестив руки на груди. Диаре показалось, или в глазах королевского секретаря вот уже второй раз за день, мелькнула растерянность и удивление.

–Я хотел бы пообщаться с твоей работницей после, так сказать, завершения рабочего дня. А она, вот, бедняжка, боится, что ты её не отпустишь. – И вид такой невозмутимый. Диара вздрогнула от страха.

– Это не…неправда, – только и смогла она выдавить из себя. Сил ответить что-то другое, словно бы совсем не было. Страх вернулся и с такой силой, что она едва не задохнулась от нахлынувших эмоций.

– А хочет ли моя работница пообщаться с вами? – Задал вопрос Эурелиус, игнорируя её признание. Он не услышал? Или не захотел услышать?

– О… – Граций на секунду замялся, но тут же нашёлся. Не зря же он королевский секретарь. – Прекрасная девушка просто стесняется. Обычная девичья скромность.

И усмехнулся, плотоядно. Диаре показалось, или ледяные глаза травника полыхнули огнём снова? Она опять почувствовала себя на рынке рабов. Оценивали её достоинства и недостатки, как у породистой лошади, не обращая внимания на неё саму. Словно её здесь не было. И всё-таки её дальнейшая судьба зависела от этого разговора.

– Девушка сама в состоянии ответить – хочет она пообщаться с вами или нет, – В тон Грацию ответил травник. – Если хочет – я не буду держать.

Неужели от неё ждут ответа?

– Не хочу, – осторожно ответила Диара, стараясь, не показать как ей страшно.

– Да ладно тебе, Алистер! – моментально изменил голос королевский секретарь. Исчезло заискивание и дружелюбие. Перед ней стоял воистину секретарь Его Величества – холодный оценивающий взгляд. – Ты же знаешь меня.

– Приходилось встречаться, – ответил травник, и Диара могла с уверенностью сказать, что ответил брезгливо.

– Отдай мне девушку. Хочешь – насовсем. Я заплачу. К чему эти разговоры? Я привык всегда получать то, что желаю. А ты отыщешь себе ещё служанку. Хочешь, я даже подкину парочку? – Усмехнулся одним краем губ Граций. Опасный человек, хитрый интриган. Как, впрочем, и все, приближённые к королевскому двору. Другие там не выживают.

– Долго искать придётся, – ответил без малейшей улыбки Эурелиус. – Слишком тяжело найти грамотную работницу, чтобы хорошо писала на имперском в этой глуши.

Что-ж, вот и разгадка, для чего травник её купил. А если ещё учесть, что не грамотную работницу, а грамотную рабыню, то получается ещё лучше. Пятьсот рилов, которые за неё заплатил Эурелиус, насколько она успела узнать – не такие уж и большие деньги. Полгода работы экономки, допустим. Или год – посудомойки. Гувернантки и прочие грамотные девушки, получали и того больше. Жаль, что дома она мало интересовалась этими вопросами. Она намеревалась выйти замуж за Эдмона и жить с ним счастливо в любви и согласии.