Текст книги "100 километров до любви"

Автор книги: Дарья Лаврова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Охранник посмотрел на меня и вернул мне студенческий.

– Проходи, Александра, – сказал он, едва заметно улыбаясь. У него добрые голубые глаза.

– Спасибо, – кивнула я, поворачивая к лифтам. Откуда он знает, как меня зовут?

На первом этаже было пусто. В конце коридора мелькнула фигура уборщицы. На полу у пустой раздевалки сидела девочка с ноутбуком, у входа дремал охранник, а еще какой-то парень говорил по телефону. Я вызвала лифт и открыла студенческий билет.

На фотографии была круглолицая девочка с большими глазами и короткой стрижкой. Она старше меня на три года. Физический факультет, отделение астрономии. И ее тоже зовут Александра. Александра Комз. Теперь понятно, откуда охранник знал мое имя. А если у него не очень хорошо со зрением, то он вполне мог принять меня за эту самую Александру с физического факультета.

Двери лифта открылись, я зашла и выбрала седьмой этаж. Хорошо, что охранник не попросил мой паспорт. Хорошо, что я не взяла его с собой.

Я вышла на седьмом этаже. Примерно так я и представляла себе типичную студенческую общагу. Старые пыльные ковры, непонятные цветы в неповоротливых глиняных горшках, обшарпанные двери, старая и поломанная мебель в коридоре, где я сейчас и стояла, не зная, куда мне идти.

Я набрала номер Сережи. Он не брал трубку. Я огляделась по сторонам.

– Саш! – Я вздрогнула от неожиданности. Сережа стоял в конце коридора. – Пойдем.

Я перевела дыхание и пошла к нему. Только сейчас я поняла, как сильно натерла ноги за время нашей дневной прогулки. Я остановилась, сняла туфли и побежала к нему.

– Билет не потеряла? – спросил он.

– Вот, держи, – ответила я. – Спасибо.

– Ты заходи. Моя комната прямо, а я пока студенческий верну. Я быстро.

– Хорошо.

Я оставила туфли в крошечной прихожей и осторожно прошла в комнату. По размеру она была в два с половиной раза больше прихожей. Очень узкая. Большое окно, перед ним стол, а на столе ноутбук, рядом – красная чашка «Нескафе», внутри жидкий чай с кусочками прозрачного льда. Сережа включил какой-то фильм и забыл поставить на паузу. Узкая кровать стояла у стены, на которой висел плакат группы Muse. Еще там была полка с книгами. Химия, биология, геология… Между стеклами застряла фотография. Сережа с родителями, ему там лет десять.

Я подошла к окну и посмотрела вниз. Один фонарь на весь двор. В его свете толкались трое людей. Они спокойно играли в сокс. Я достала мобильный и сфотографировала этот вид. Получилось мутно. Темнота, светлое пятно, едва различимые силуэты и стены высотки вокруг. Несмотря на поздний час, мне совершенно не хотелось спать.

– Чаю хочешь? – спросил Сережа, вернувшись.

– Да, наверное, – пожала плечами. – А кто эта девушка? У которой ты брал студенческий билет, чтобы меня пропустили.

– Это моя подруга. Отличная девчонка. Просто крутая. Наверное, лучшая из всех знакомых девчонок. Я бы на ней женился, но у нее уже есть парень. Встречается с моим другом. Он в соседней комнате живет.

– Вот как. Получается, ты ее любишь?

– Да, люблю.

– Я чего-то не понимаю.

– Чего тебе не понятно? – Сережа нажал кнопку чайника, подошел ко мне и положил руки на плечи.

– Час назад ты говорил, что любишь меня.

– Ну да, говорил, – согласился он. – Я вообще девушек люблю. Вчера любил тебя, сегодня люблю ее, завтра еще кого-нибудь полюблю. Такая жизнь. Это нормально.

– Что ты такое говоришь вообще…

Сережа посмотрел мне в глаза и поцеловал.

– Да не парься ты, утром поговорим об этом. Ложись лучше, фильм посмотрим.

Сережа стянул с себя джинсы и лег в кровать, оставив мне немного места у стены. Фигура у него была отличная.

– Да, но это были стоящие девочки. Все.

– Это значит, мне повезло?

– Конечно!

– У тебя нет лишней футболки? – спросила я. – Хочу платье снять.

– Снимай, – смеялся он. – А футболка-то зачем?

– Ну-у…

– Откуда у вас, столичных девчонок, столько тараканов в голове? – возмутился он, кидая мне прямо в руки мятую футболку. – Если тебе надо в душ, то из комнаты направо. Только там горячей воды сейчас нет, отключили три дня назад.

– Очень вовремя, – вздохнула я, выходя из комнаты.

Я зажгла свет, зашла в ванную и включила воду. Сняла платье, надела футболку, ополоснула лицо водой. Она была ледяная. Вечно я влипаю в дурацкие ситуации! Мне четырнадцать с половиной, и у меня нет мозгов. Мои родители говорят «большая, а без гармошки». А мне всегда смешно – при чем здесь гармошка? Тогда я отвечаю, что «у меня баян». И все смеются.

Вчера вечером я и подумать не могла, что буду ночевать в главном здании университета. Если честно, мне это уже не очень нравилось. До первой электрички еще четыре часа, а до первого поезда метро – пять с лишним. Спать не хочется. Спать с Сережей – тоже. Я выключила воду и тихо вышла из ванной.

Когда я вернулась, Сережа никак не отреагировал. Ноутбук все еще показывал какое-то кино, а сам Сережа уже спал, отвернувшись к стенке.

Я закрыла видео и выключила ноут. В комнате сразу стало темно и тихо. Я устроилась на краю кровати, вздохнула и уставилась в темноту. На всякий случай я поставила будильник на пять часов утра.

Я лежала и пыталась разложить по полочкам всю информацию прошедшего дня. Мне важно было понять – нравится ли мне этот Сережа и почему мне так грустно и даже немного противно находиться сейчас рядом с ним?

Меня разбудил звонок будильника. Я отключила его и снова закрыла глаза. Половина шестого утра. От духоты болела голова и безумно хотелось спать. Так же безумно хотелось чего-нибудь съесть. Я думала о простом чизбургере из «Макдоналдса», картошке фри с сырным соусом и среднем стакане колы со льдом. А еще саднили стертые новыми туфлями ноги.

Сережа спал отвернувшись к стенке. Я осторожно встала, боясь разбудить его. Нет, в этом не было никакой нежной заботы влюбленной девушки о парне. Я просто не хотела с ним разговаривать.

Я забрала сумку, мобильный, платье и вышла в темную прихожую. Нащупала выключатель на стене и открыла дверь в ванную, умылась ледяной водой, намочила руки и запустила их себе в волосы. Снова намочила и снова запустила. Волосы сразу легли как надо. На светлой коже щеки красовался синяк – память о вчерашнем.

Я села на пол и открыла сумку. Домой с такой фигней возвращаться нельзя, а это значит, нужно было как-то скрыть ее.

В косметичке я нашла пробник плотного тонального крема. Я всегда носила его с собой на случай, если вдруг вскочит прыщ и придется его закрасить. Этот крошечный тюбик уже не раз выручал меня, поэтому я никогда с ним не расставалась. Я быстро замазала синяк, надела платье и выключила воду.

Оставались туфли. Ехать в туфлях на высоких каблуках с юго-запада Москвы в подмосковный город на северо-востоке – это чистый мазохизм. Но мне повезло, помогла моя запасливость и большая сумка. Вчера вечером что-то подсказало мне захватить с собой пару легких балеток. Я взяла сумку, аккуратно надела тапки и на цыпочках вышла из комнаты.

Я шла по коридору мимо поломанной старой мебели и пыталась вспомнить, где лифт. На этаже было тихо, в окна уже проникали лучи утреннего солнца.

– Девушка, вы заблудились? – я обернулась. Толстая тетка в пестром халате поливала цветы из пластиковой бутылки. – Кого ищете?

– Я ищу лифт, – испуганно ответила я.

– Идите прямо до конца, – посоветовала она.

– Спасибо.

Эти сутки оказались самыми неловкими сутками с начала этого года. Я сбилась со счету, сколько раз мне становилось стыдно за последние двадцать четыре часа. Сейчас мне снова было стыдно. Что обо мне подумала эта тетка с бутылкой?

Я спустилась вниз и вышла на улицу. Несмотря на ранний час, было уже тепло и душно. Я пила воду и медленно шла к метро. Вечер был не таким веселым, как я представляла; бабочки в животе спали крепким сном. Если бы я знала, что так будет, я бы вчера осталась дома. Тем не менее мне будет что рассказать подругам сегодня вечером, а это не может не радовать!

Мы хорошенько поржем над этим, хоть это было совсем не смешно. Надеюсь, это поднимет мое испорченное настроение.

Выходные я провела на диване. Болели стертые пятки и пальцы – я даже носки не могла надеть, приходилось ходить босиком. Смотреть на ноги было вообще страшно. Интересно, как долго все это будет заживать? Больше никогда не буду носить туфли на каблуках.

Сережа перезвонил мне только через неделю. Первые три раза я не ответила на звонок. На четвертый раз я все-таки не выдержала и взяла трубку.

– Погуляем в среду?

– Давай, – согласилась я. – Только к тебе я не пойду.

– Уверена? – усмехнулся Сережа. – Как знаешь. Сама еще проситься будешь!

Жара того лета ежедневно била температурные рекорды на протяжении месяца. В лесах начались пожары, в городе пахло гарью, едкий смог так плотно затянул небо, что лучи солнца едва пробивались через него. Одни пытались прятаться от смога на загородных дачах, другие – уезжали в другие города. Я же проводила летние каникулы дома в обнимку с холодным влажным полотенцем.

Сереже было удобно встретиться на станции метро «Университет». Мне тоже было удобно, хоть и ехать из моего города больше часа. Но мне очень хотелось его увидеть.

Мы зашли в «Макдоналдс» и заняли очередь. Сережа был впереди меня.

– Возьму себе большую колу, биг тейсти… – рассуждал он вслух, читая меню фастфуда. – Или лучше взять биг мак? Мороженое тоже хочу. Нет, лучше картошку фри. А с каким соусом? Сырный надоел уже, буэ, возьму кисло-сладкий.

– Свободная касса! – объявил писклявый женский голос. Сережа тут же ломанулся к соседней кассе и уже через секунду делал свой заказ.

– …большая кола, биг тейсти, картошка по-деревенски, кислый соус, двенадцать чикен макнаггетс и пирожок с вишней.

Он ждал свой заказ и поглядывал на меня свысока. Так странно. Я скучала по нему больше недели, хотела его увидеть, пялилась на его фотки в социальной сети, а когда увидела – захотелось закрыть глаза и отвернуться.

Подошла моя очередь. Я заказала чизбургер и среднюю колу. Сережа успел занять место за квадратным столиком и уже жадно поедал свой гигантский сэндвич. Я взяла поднос и села сбоку от него.

– Приятного, – пробурчал он, отправляя в рот остатки биг тейсти. Я посмотрела на него и ничего не ответила. Сережа запивал еду колой, громко прихлебывая. Я снова посмотрела на него и поймала себя на мысли, что мне не нравится изгиб его бровей, не нравится его подбородок, выступающий вперед, как у бабуина, его челка до середины лба, не нравятся печально опущенные уголки глаз. Даже то, как он ел – мне тоже не нравилось.

«А еще он не заплатил за тебя! – в моей голове звучал хор из голосов моих подруг. – Даже не предложил. Даже не спросил, что ты будешь. Восемнадцатилетний умник не заплатил в «Макдоналдсе»! – это же возмутительно и непростительно! Ты могла бы понять отсутствие у него денег, но только не мелкую жадность».

Молча перекусив, мы вышли на улицу.

Гуляя по правому берегу Москвы-реки, мы за час дошли до Парка Горького. Сережа остановился у рекламной афиши проката сигвеев. Эти электрические самокаты с большущими колесами управляются наклонами корпуса, они то и дело попадались нам навстречу. Круто. Стоишь себе спокойно и едешь. Хочешь быстрее – наклоняешься немного вперед, хочешь помедленнее, тогда назад. И не забывать рулить.

– Хочешь прокатиться? – спросила я Сережу. Он увлеченно разглядывал нарисованную красотку на сигвее в короткой юбке, белой блузке и стильных очках.

– А ты не хочешь? – ответил он, глядя то на меня, то на модель с рекламного щита. – Будешь такой же красоткой.

– А что, так не… – я остановилась. Мне нужно было собраться с мыслями и ответить ему, найти правильные слова. Я готова была услышать все что угодно. Например, что мы расстаемся, или «давай останемся друзьями», или «сегодня я тебя люблю, а завтра – не факт». Но я совсем не была готова к такой оценке, тем более негативной. – То есть ты хочешь сказать, что я…

– Недостаточно красива, – закончил фразу Сережа. – Да.

– До тебя никто не жаловался, – пробурчала я. – Скорее даже наоборот.

Мы медленно шли дальше. Я так расстроилась, что даже сама купила себе мороженое. От возмущения и обиды хотелось топать ногами, бить его со всей силы, размазать липкое мороженое по его наглому лицу, сказать ему, что он последний мерзавец и, не оборачиваясь, уйти.

Но я не могла. Меня еще что-то держало рядом. Несмотря на мою злость и его дурацкое замечание, Сережа все-таки нравился мне.

– Они врали тебе, – ответил он, пряча руки в карманы шорт. – Или жалели тебя, боялись обидеть.

– А ты не боишься обидеть?

– Нет. Я всегда говорю то, что думаю. Всегда говорю правду.

– Не боишься, что побьют, например?

– Кто, ты, что ли?

– Нет, просто интересно, зачем ты мне это все говоришь.

Мы вышли из парка, перешли на другую сторону по подземному переходу и зашли в парк «Музеон». Он зовет меня на свидания, но не целует меня, не обнимает и не говорит приятных вещей. Сережа говорит мне гадости. Иногда мне кажется, он просто хочет взять обратно все те признания в любви, которые произнес на позапрошлой неделе. Что ему от меня нужно, зачем он встречается со мной? Похоже, ему не с кем было сегодня гулять или просто было скучно, и тогда он позвонил мне. Говорят, что так часто бывает.

Мы сидели на скамейке рядом с гигантским Буратино и молчали. Я смотрела на свои худые бледные руки и ноги, прикрытые короткой джинсовой юбкой, и почему-то хотелось плакать.

– Сереж, я хотела тебя кое о чем спросить.

– Спрашивай.

– Я просто не понимаю тебя. Совсем не понимаю. Просто когда я сама не могла понять, нравишься ты мне или нет, ты много звонил мне, звал к себе, признавался в любви, лез целоваться и все такое. Еще две недели назад было так. Но как только я определилась и поняла, что ты мне нравишься, ты стал другим. Пишешь раз в неделю, звонишь и то реже, а когда мы видимся, говоришь мне гадости и делаешь все, чтобы обидеть меня. Зачем? Я не понимаю, как ты относишься ко мне. Если я тебе не нравлюсь и у нас ничего не будет, то можно так и сказать об этом. А если нравлюсь, то зачем говорить гадости? Я не понимаю…

– Блин, как же я ненавижу такие разговоры, – измученно вздохнул Сережа, уронив голову на руки. – Понимаешь, Саш, я не могу тебе ответить.

– Почему? Неужели так сложно взять и сказать. Прости, Саш, у нас ничего не будет. Всего семь слов. Слабо?

– Не слабо, – снова вздохнул он, провожая глазами загорелую девушку в белом сарафане. – Но зачем?

– Потому что мне это важно.

– Я знаю. Но я не представляю, как об этом можно говорить так, Саш. Так ведь не делают.

– Почему?

– Это глупо.

– Не вижу ничего глупого.

– Потому что ты еще маленькая. Подрастешь – сама поймешь.

– Может быть, но сейчас…

– Я не могу. Об этом не говорят. Ты должна сама это понять и решить для себя.

– Понять, нравлюсь я тебе или нет?

– Да. И вообще, сбавь обороты. Ты слишком торопишь события.

– Странно.

– Что странного?

– Мы целовались еще две недели назад.

– Если ты клонишь к этому, – усмехнулся Сережа. – То вообще без проблем. Можем поехать ко мне прямо сейчас.

– Я не об этом.

– Жаль. Тогда и говорить не о чем.

– Понятно.

Мы шли к метро. После бестолкового разговора с Сережей я чувствовала себя настолько уставшей и несчастной, что не проронила ни слова. Внизу на платформе Сережа посмотрел на меня и улыбнулся:

– Мне в ту сторону, – сказал он. – Ну ладно, созвонимся.

– Да, – кивнула я. – Созвонимся.

Я подняла глаза и приблизилась к его щеке, чтобы поцеловать на прощание, но Сережа отстранился.

– Сереж…

– Ну что, Саш?! – раздраженно ответил он. – Мой поезд уже идет.

– Ничего, – отвернулась я. – Иди.

Я зашла в поезд и почти упала на крайнее сиденье у дверей. Запрокинула голову и закрыла глаза. Их тут же защипало, полились слезы. Я смахивала их пальцами, от этого щипало еще сильнее. Я была разбита, растоптана и морально уничтожена. Я хотела просто поцеловать его в щеку, а он меня оттолкнул.

Я так ничего и не поняла.

На следующей неделе он написал мне, что уехал на дачу. Сказал, что пробудет там до конца августа и вернется только к началу занятий в университете. В его единственном фотоальбоме было несколько фотографий с той дачи. Поселок назывался Старые Омутищи. Было видно кирпичный двухэтажный дом, зеленые туи у железной калитки, асфальтированная дорожка в огород, парочка скромных садовых гномов, кормушка для птиц и цветы у высокого крыльца.

Сережа не писал до сентября. Второго числа сообщил, что вернулся. Я поинтересовалась, как у него дела, но он прочитал и ничего не ответил, а я вспомнила об этом только к ноябрю.

Я не могла сказать, что Сережа сильно нравился мне, что я влюбилась в него и не могла его забыть. Далеко не так. Я спокойно обходилась без него. Без общения с ним. Я могла не вспоминать неделями о его существовании. Конечно же, я не скучала по нему. А если даже что-то и напоминало о нем, то эти летние прогулки с душным привкусом гари не будили во мне ни одной приятной эмоции. Грусть, брезгливость, неловкость, смущение, обида, злость, стыд. Эти слова первыми приходили в голову, стоило мне услышать его имя.

Сережа не нравился мне. Но он не просто задел мое самолюбие, он проехался по нему грязными колесами сигвея, за рулем которого стояла рисованная красотка в короткой юбке с плаката из Парка Горького, а потом хорошенько потоптался разношенными сланцами из «Спортмастера».

Казалось бы, что такого? Какая разница, что думал обо мне самовлюбленный эгоистичный умник из лучшего вуза страны? Разве это имело значение, если он мне не нравился?

Имело. Свое растоптанное самолюбие я не могла простить ни ему, ни себе.

В начале декабря у меня украли мобильный телефон. Все знают, что это такое. Часто бывает, что жалко не саму мобилу, а сим-карту, где хранятся все важные и не очень контакты. Оставшись без сим-карты, ты не только можешь потерять связь с нужными людьми, но и ответить на звонок того, с кем никогда не захотел бы говорить снова. Я никогда не удаляла номера «не тех» парней. Я специально оставляла их, чтобы не брать трубку, когда они звонят.

В конце декабря, пролистывая список друзей Вконтакте, я заметила серую собаку рядом с именем Сережи. Он удалил страницу из социальной сети.

Я не смогла бы с ним связаться, даже если бы захотела этого.

Но я не хотела. Это было лучшим решением – оставить эгоистичного умника в прошедшем году вместе с его обидами, хамством и бесконечным цинизмом.

Глава 2,
в которой мы начинаем поиски умника

Мы живем в небольшом городке на северо-востоке Московской области. Говорят, чтобы попасть к нам в город, нужно сначала проехать кладбище, а потом свалку. От нашего дома за полчаса можно доехать до Речного вокзала или до аэропорта Шереметьево. За пять минут можно дойти до канала, за десять – добежать до электрички, а за двадцать доехать до ближайшего пляжа.

Я живу на десятом этаже шестнадцатиэтажного дома.

За окном внизу – старые качели, ржавая карусель на четыре места и детская горка, вокруг – кусты сирени и заросли мальвы. Обожаю эти летние цветы. Бордовые, ярко-розовые, бежевые, с меня ростом и даже выше. Когда у нас наконец появится дачный участок, я буду выращивать вокруг дома только мальву.

Под окном сидим мы с Кристиной на огромных бесформенных креслах. Кресло-мешок. В моей комнате их три штуки. Коричневое, темно-бежевое и бежевое в коричневую клетку. Конечно, это не шедевр дизайна, и про мою комнату никогда не напишут ни в одной из групп Вконтакте, но мне тут нравится. Удобно, уютно – что еще мне нужно?

Мы едим пиццу и обсуждаем умника Сережу, который за два года уже наверняка забыл о моем существовании.

– И что, после этого умника ты ни с кем не встречалась?! – Еще ни разу я не видела Кристину такой удивленной. Несмотря на юный возраст, моя подруга всегда ведет себя невозмутимо. Ее сложно чем-либо удивить, но если кому-то удается, то оно того стоит.

– Даже не целовалась, – дополнила я. – Почти два года.

– Остановите землю, я сойду. Почему я не знала о нем?

– Мы с тобой осенью познакомились, – ответила я. – С ним я уже не общалась. Это был самый гадкий и мерзкий парень из всех, с кем я встречалась, а лето было самым неприятным из всех семнадцати. Даже вспоминать не хочется. Я была такой дурочкой. Нужно было уйти сразу, еще до того, как нас выгнали с концерта… Иногда мне кажется, что он меня сглазил. Такое может быть?

– Конечно, может, – согласилась Кристина. – Но это вряд ли. Не думаю, что парень способен на такое. Надо что-то делать.

– Что бы ты сделала на моем месте?

– Я бы его нашла, – ответила Кристина. – Я бы с ним встретилась. Как минимум, я бы высказала ему все, что о нем думаю. А вообще, отомстила бы ему. Проучила бы его как следует. Он бы у меня понял, что девушек уважать надо. Кстати, ты сейчас круто выглядишь. Он офигеет, если тебя увидит. Я бы этим воспользовалась.

– Влюбить его в себя, а потом унизить? Так же, как он меня два года назад?

– Правильные мысли, – одобрила Кристина. – Он есть Вконтакте?

– Он уже давно удалил страничку.

– Может, у тебя номер телефона остался?

– Тоже нет, – вздохнула я. – У меня украли смартфон прошлой зимой, там были все номера.

– Как же все сложно, – задумалась она. – А может, ты помнишь, где он учится? Факультет, кафедру… в каком году закончит. Не помнишь?

– Он учится в МГУ, факультет почвоведения, должен закончить в следующем году. Самое смешное, что я даже не помню его фамилию! Он не указывал ее Вконтакте. Он был просто Сергей Сергеевич.

– Прям как у Островского! – рассмеялась Кристина. – Надо же. Слушай, наверняка у него есть друзья, однокурсники. Можно было бы поинтересоваться у них, навести справки. Этот Паша, он вроде нормальный парень, напиши ему.

– И что я ему скажу?

– Во-первых, он тебя не узнает. Во-вторых, он не пропустит ни одну симпатичную девчонку. У тебя будет возможность переиграть эту историю, только правила устанавливать на сей раз будет не он, а ты. Вы должны поменяться ролями.

Кристина забрала ноут на пол, и, удобно расположившись на креслах, мы начали поиски. Подруга была настроена решительнее меня.

– Ты говоришь, он должен получить диплом в следующем году? – уточнила Кристина. Я кивнула.

– Когда мы встречались, он закончил первый курс, – рассуждала я. – Прошло два года. Значит, сейчас он перешел на четвертый. Правда, не знаю, сколько лет они там учатся, на том факультете.

– Четыре или пять, – задумалась Кристина. – Скорее всего пять. Слушай, да не важно. Просто надо выбрать вуз… – поясняла она, подкрепляя слова быстрыми щелчками мышки. – И возраст, пусть будет от девятнадцати до двадцати одного. Так?

– Так, – согласилась я. – Но его же нет здесь.

– Не факт, – ответила Кристина. – Может, он удалился, а потом сделал другую страничку и сидит под вымышленным именем. Такое ведь тоже может быть.

– Вряд ли.

– Смотри внимательнее, – сказала Кристина, пролистывая вниз страницу с результатами поиска. Я придвинулась ближе и уставилась в экран. Ни одного знакомого лица или имени.

– Стой… – нерешительно произнесла я. – Нажми сюда.

– Куда? – не поняла Кристина. – Саша Комз?

– Да.

– А кто это?

– Не знаю. То есть не помню. Мне кажется, я ее видела. Лицо очень знакомое.

Кристина открыла страницу девушки, и мы просмотрели несколько ее фотографий. Короткая стрижка, большие глаза, открытая улыбка.

– Физический факультет, отделение астрономии, кафедра небесной механики, астрометрии и гравиметрии, – зачарованно прочитала Кристина. – Кру-у-уто. Я думала, что на астрономов учатся только сыновья олигархов в несмешных сериалах о студентах.

– Я вспомнила, это Сережина подруга. В тот день она дала ему свой студенческий, чтобы я могла пройти в здание.

Я так обрадовалась, что решила тут же пересмотреть все ее фотографии. Это точно была она. Среди сотен снимков попалось немного и с Сережей.

Они катались с Пашей на роликах в прошлом году по Фрунзенской набережной – четыре фотографии.

Потом праздновали чью-то свадьбу – Сережа там был в шелковой рубахе в тонкую полоску, стоял со своими друзьями и улыбался – здесь он казался безумно милым – шесть фотографий.

А еще ходили на концерт Muse небольшой компанией – в прошлом году в «Олимпийском» – больше двадцати фотографий.

– Стой! – Кристина схватила меня за руку. – Вернись на прошлую фотку.

Я послушалась ее.

– Видишь, кто там внизу отмечен?

Сережа не был отмечен на той фотографии, но там оказались подписаны его имя и фамилия.

– Сергей Сухов, – прочитала и подняла глаза на Кристину.

– У меня есть идея, – сказала она. – Давай поищем его на Фейсбуке?

На Фейсбуке Сухов нашелся сразу. Он оказался довольно активным пользователем, жаль только, что ему нельзя было написать сообщение. Информации о нем было мало. Мужской пол, предпочтения – женщины, статус – не женат. Последней записью на стене висела фотография – крутой берег, речка, луг вдали. Отметка на карте – Владимирская область, поселок Старые Омутищи – три дня назад.

– Я знаю, где он, – сказала я. – Он до конца августа будет там.

– До конца августа – это долго, – вздохнула Кристина. – Это очень далеко?

– Не знаю, километров девяносто от Москвы. Сережа рассказывал, но я уже не помню.

– Часа два на электричке, – размышляла Кристина. – Нужно посмотреть по карте.

У Кристины все решалось просто. Казалось, она ни в чем не видела проблемы. Скорее наоборот – в любой проблеме она тут же начинала искать решение. Вот и сейчас, не прошло и минуты, а она открыла Google Maps и принялась искать деревню.

Старые Омутищи нашлись через пару секунд.

– Да, это часа два ехать… – подтвердила Кристина, разглядывая карту и окрестности. – У Маринки дача по этой железной дороге, только чуть ближе. Мы же были у нее в прошлом году! Вот что, Саш, даю тебе задание на вечер. В этом поселке, наверное, можно будет снять домик… дней на пять. Поищи в Интернете, там должно быть. А Маринку я возьму на себя.

– Ты хочешь сказать… что мы поедем туда?

– А почему нет?

– А что мы скажем родителям?

– Можем сказать, что едем с Мариной на дачу. Как в прошлом году. Всего на пять дней. За это время ты все успеешь. И даже больше.

– Ну… – задумалась я. Сначала это показалось мне довольно глупым – срываться и ехать в незнакомую деревню, чтобы найти парня, который вряд ли меня помнит. Еще неизвестно, получится ли найти его. Деревня большая, а парень один. Потом я подумала, что это может быть интересным. – Давай попробуем!

– Ура! – Кристина проскакала по комнате и исчезла в прихожей. – Приключения ждут! – кричала она, надевая босоножки.

На самом деле, я знаю, почему она так носится с этой историей. Просто Кристине так наскучило сидеть все лето в городе, что она решила ухватиться за возможность улизнуть из дома. Хотя бы на неделю – подальше от родителей.

А моя история с Сережей, поиски его в деревне и возможная страшная месть – это предлог. Все просто.

– Я буду снимать кино о нашем путешествии, – уже серьезно сказала Кристина, собираясь уходить. – На айфон.

Поздно вечером мне все-таки удалось найти дом. На сайте было несколько его фотографий. Ничего особенного. Две комнаты, три спальных места, кухня, удобства на улице. Не особо дорогой, на неделю нам вполне хватит денег и даже останется.

Кроме того, располагался дом недалеко от железнодорожной станции. Сама же деревня находится по левую сторону от нее. Судя по описанию – пять-семь минут пешком.

Я распечатала всю информацию и позвонила по указанному номеру.

– Здравствуйте, я по поводу вашего дома звоню, – мой голос немного дрожал от волнения. Я никогда раньше не занималась такими вещами. – Мы хотели бы снять его на неделю. Он еще свободен?

– А кто вы? – недоверчиво спросила женщина. – И сколько вас?

– Мы… три студентки из Москвы, – ответила я. – А что, это как-то влияет на цену?

– Нет, у меня всегда фиксированная цена. Она не зависит от количества проживающих. В доме две комнаты. Есть еще спальное место на втором этаже. Какого числа планируете заехать?

– Я не могу точно сказать число. Скорее всего на следующей неделе.

– У вас же есть мой номер? Давайте сделаем так. Я подержу дом до среды. Если вы не перезвоните, то я его сдам. Идет?

– Хорошо. Мы определимся с датой в ближайшие дни, и я вам сразу перезвоню.

Кристина, как и обещала, поговорила с Мариной. Нужно было придумать версию для родителей. Не могли же мы сказать, что едем на неделю в незнакомую деревню за сто километров от Москвы, чтобы найти там моего бывшего парня и отомстить?!

Мы втроем едем на дачу к Маринке на неделю. В прошлом году мы уже ездили к ней. И в позапрошлом я там отдыхала. Хорошая, правдоподобная версия. На ней мы и остановились, пообещав звонить каждый день по графику – утром и перед сном. Пускай всего минута разговора, главное – чтобы все в порядке.

Я дружу с Маринкой со второго класса, родителям она всегда нравилась, даже больше – иногда ее ставили мне в пример. Особенно их умиляло, когда она в младших классах присматривала за мной, будто старшая сестра, которой у меня не было. Так что с подругой меня отпускали без вопросов.

День икс попал на среду. Я еще раз созвонилась с хозяйкой, чтобы подтвердить дату нашего приезда, и распечатала расписание электричек. Мы выбрали ранний утренний поезд, чтобы уже в десять утра быть на месте.

– Электричка в семь двадцать пять, – сказала я Маринке.

– Нужно приехать за час, – серьезно ответила она. – А еще лучше за полтора.

– Зачем? – удивилась Кристина. – На фига так рано? Это же не самолет!

– Ну, если вы хотите трястись стоя два часа… – вздохнула она.

– Откуда ты знаешь, вы же на машине ездите, – не поняла Кристина.

– Два года, – сказала Марина. – Раньше в электричках толкались. Мы всегда приезжали на вокзал за полтора часа. Пока билеты купишь, пока узнаешь, с какого пути электричка пойдет… Знаешь, сколько народу утром едет в ту сторону? Электричка стоит на вокзале почти час. Через пятнадцать минут уже не сядешь. Так что лучше пораньше ехать. А вообще, что-то мне не нравится все это… Мне обязательно ехать?

– Ну началооось, – протянула Кристина. – Не ной. Посмотрим, что ты скажешь через неделю.

– И что же я скажу, интересно?

– Уезжать не захочешь, вот что!

Сначала мы решили, что никому не скажем о нашем странном путешествии. Но за день до отъезда я не выдержала и рассказала об этом одному человеку – Никиту с Левого берега я знаю уже три года. Мы встречались еще до моего знакомства с Сережей. Любви у нас не получилось, зато неожиданно получилась дружба.

Никита сказал, что мы дуры, но отговаривать не стал. Так же пообещал никому не говорить об этом, но с одним условием – каждый день я должна скидывать ему эсэмэс о том, что с нами все в порядке и нас никто не обижает.

В двенадцать двадцать пять мы стояли на платформе Омутищи и оглядывались по сторонам. Людей вышло немного. Еще меньше было встречающих. Спустя три минуты платформа опустела.