Текст книги "Огаи. Два Солнца"

Автор книги: Дарья Ермашкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Моей любимой сестре Ане

Часть 1

* * *

И взошли на горизонте два Солнца. И появились из тьмы Сияющие Двое.

И услышали люди чарующий голос. И поддались люди искушению, и были прокляты Зовом за свои грехи.

И предрекли Сияющие: жить монстрам во мраке и страданиях в сим Мире до тех пор, пока вновь половины светящихся дисков не отразятся друг в друге.

* * *

Я поправила воротник плаща и натянула шапку пониже на уши. Это несильно помогло. Противные капельки дождя все так же впивались в кожу крохотными иголками. Попадая в глаза с поразительно частотой, они заставляли щуриться, точно я была родом из южных народов. Я раздраженно выдохнула − изо рта вырвалось облачко пара.

− Как же тоскливо-то сегодня!

Мимо меня с гудением пронеслась машина. Я бросила взгляд на ночную улицу и, в очередной раз поежившись от холода, свернула за угол.

Из темного заулка на меня обрушилась вереница запахов; преобладал, конечно, дух помоев. Попросив прощения у носа, да и у всего тела, за то, что опять тащу его по грязным задворкам, я все-таки сделала победные двадцать шагов до черного входа. Массивная, уже основательно поеденная ржавчиной дверь со скрипом открылась.

Перескакивая через три ступеньки, я взлетела на третий этаж. На входе меня ждал новый провокационный постер − работа Эйлен, не иначе. И как только она все успевала? Хотя, конечно, вовсе не это делало Эйлен особенной. Она была источником тепла и доброты в нашей отнюдь не дружной команде.

Я ненадолго задержалась у двери, разглядывая причудливое переплетение линий и цветов. Мне всегда хотелось уметь рисовать так. Во всем, чего касалась рука Эйлен, ощущалось что-то особенное. И чтобы это почувствовать, не нужно было иметь даже малейшего представления о живописи и искусстве: работы Эйлен дышали самой жизнью.

Оказавшись внутри, я сощурилась. По сравнению с коридором в комнате было слишком светло.

− Наконец-то, Алиса, − прошептала Мередит откуда-то снизу. Часто моргая, я уже раскрыла рот, чтобы ответить, но девушку унесло в бурном потоке собственных слов.

− …они уже начали…, − вычленяла я главные моменты, даже не пытаясь перебить ее. Из опыта знаю: бесполезно. − Почему ты снова опоздала? – это весьма интересный вопрос, наверное, риторический, раз уж времени на ответ мне не предоставили. – Мы не можем ждать тебя целую вечность, − продолжала причитать Мередит.

Последние слова ей удалось произнести так выразительно, что на мгновение я даже увидела эту пятиминутную бесконечность и осознала, насколько это долго.

− Если ты не повзрослеешь и не начнешь приходить вовремя…

В общем, если резюмировать все, что я уже услышала, и то, что еще будет сказано, суть заключалась в призыве поторопиться. Поэтому я коротко поздоровалась и выполнила команду, не дожидаясь окончания пьесы.

Небольшая комната с потрепанными обоями, старый бильярдный стол, две висящие лампы без плафонов, несколько деревянных стульев, пошарканный дощатый пол – вот он, простой и совсем непрезентабельный центр всех Огаев в Мерегейсе. Если задуматься, скудность этого вида была одной из причин, почему сюда допускалась только верхушка сопротивления. И как вы уже поняли, мне повезло стать ее частью.

− Алиса! – радостно шепнула Эйлен, протягивая мне кружку с ароматным чаем.

− Привет. Новые специи?

− Ага, мне подкинули рецептик накануне. Решила, ты не откажешься.

Я привалилась спиной к стене.

− Спасибо. Ты всегда знаешь, чем меня приободрить.

− Ш-ш-ш. А то Джейр разозлится!

Эйлен отвернулась, и я, пользуясь случаем, осмотрелась. На самом деле штаб сопротивления совсем недавно получил свое название. Когда все начиналось, нас можно было пересчитать по пальцам: Джейр, я и старик, приютивший нас. Потом мы решили искать других сородичей и помогать им укрываться от стражей и «синих плащей». Некоторые оставались: вместе нам было проще добывать себе еду и защищаться. Скоро мы были вынуждены найти место попросторнее, тогда-то и поселились здесь.

Я не верила, что мифический город Огаев где-то существует. Но здесь, прямо под носом у Хранителя, мы смогли построить свой крошечный и относительно безопасный мир. Мне этого было достаточно.

И все было бы не так плохо, если бы старика не угораздило умереть несколько лет назад. Больше некому было сдерживать Джейра, и он увлекся идеей восстания Огаев против Хранителя. В последнее время это движение, подогреваемое растущим недовольством вечно голодных, обездоленных Огаев, становилось все более серьезной угрозой моей привычной жизни.

Огаи вокруг стола вполголоса переговаривались, иногда вставляя недовольные реплики. Видимо, я многое пропустила. Вейни находилась совсем рядом с Джейром. Огай старательно делала вид, что раздумывает вместе с остальными, хотя вряд ли понимала, о чем идет речь. Мягким движением Вейни убрала с плеча золотые локоны, поправила нежно-фиолетовый шарф и, подняв голову, наконец, заметила меня. Я радостно помахала рукой в ответ на ненавидящий взгляд Вейни.

– Опять ты ее дергаешь, − пробурчала Эйлен, улыбаясь. – Алиса, оставь Вейни в покое. Видишь же, она к тебе неравнодушна.

– Неравнодушна она вовсе не ко мне.

Подруга цокнула языком: Эйлен не нравилось, когда я начинала скверно вести себя.

– Рада, что ты заглянула, – зевая в кулак, примирительно продолжила Эйлен. – Близнецы заболели, Суин не пришла, как всегда.

– Что с близнецами?

– Да так, сидят дома с кашлем, ты же их знаешь. Вот, я и осталась тут совсем одна, кому все это неинтересно. Их разговоры такие скучные. Вейни к тому же зачем-то притащила свою сестру. Не пойму, для чего так пугать девочку.

– Ты это серьезно? – я стала оглядываться. – Где она?

– Да. Вон там, в углу. Худая, напуганная девчонка, точная копия самой Вейни, разве что ниже ростом и гораздо скромнее. Я предложила ей чаю, но Гейбрил и меня боится. С самого начала так сидит и даже не отрывает взгляд от пола.

– Точно. Бедняга трясется от страха, а сестрице наплевать. Ей не место среди озлобленных Огаев, обсуждающих план возмездия.

– Вейни никогда умом не отличалась, так что меня уже ей ничем не удивить.

Обсуждение стихло, точнее, его заглушил гипнотический голос Джейра. Взгляд удивительных серебряных глаз завораживал. От Огая исходила такая сила, что никто из присутствующих не осмеливался даже шумно вздохнуть, чтобы ненароком не перебить его.

Я же знала Джейра с детства, поэтому благоговейный страх и восхищение перед Огаем были мне чужды. Признаюсь, меня даже переполняла гордость: я никогда не сомневалась, что из Джейра выйдет прекрасный лидер Огаев. И теперь он выглядел именно так: сильный, уверенный, целеустремленный, тот, кто поведет нас к свободе, к нашему светлому будущему. Только к чему вся эта суматоха с восстанием?

В этот раз, все пошло не так. Изменилась мельчайшая деталь картины. И хотя я пока не понимала, к чему это приведет, в тот самый момент где-то внутри меня поселилось противное чувство опасности, тупого страха за свою шкуру. Как бы я ни корила себя за трусость, это ощущение не раз спасало мне жизнь. И что-то подсказывало: сейчас оно тоже возникло неспроста.

– Что там происходит?

– …люди презирают нас! Они забыли то время, когда запирались в своих крошечных домах и молили Сияющих о том, чтобы судьба пощадила их и наши дороги не пересеклись. Они забыли леденящий ужас, которой сковывал их при одной только мысли об Огаях…

– Джейр хочет выступить против Хранителя Мерегейса.

– Когда? – слишком громко вырвалось у меня. Ох, многовато я пропустила.

– …Огаи не должны жить – так, – Джейр обвел руками вокруг, как будто обнимая сородичей. Да, он умел выступать на публике. Окажись я на месте Джейра, собрание бы закончилось уже после одной-двух скудных фраз, – Пока мы ютимся в холодных подвалах, на смердящих свалках, зажравшиеся выродки во главе с Хранителем города танцуют на костях наших братьев и сестер.

– Завтра ночью. Они уже все продумали, – прошептала мне в ответ Эйлен.

– …нас уничтожали, преследовали, – властный голос Джейра едва ли не сотрясал стены. – Однако Огаи сами позволили сделать все это с собой. Мы сами виноваты в том, что наше жалкое существование едва ли похоже на жизнь. Мы были слишком слабы, чтобы дать достойный ответ. Но теперь… Мы больше не станем мириться с тем, что нас затравливают, точно крыс. Сородичи, друзья, пришло время взять то, что по праву принадлежит нам! Пришло время вернуть Огаям достойную жизнь! Пришло время выступить против Хранителя и членов ордена!

Почти все Огаи загомонили, поддерживая Джейра громкими выкриками и постукиваниями. Я ссутулилась под тяжестью навалившихся на меня неприятных мыслей.

– …и даже если ценой нашей свободы станет моя жизнь, я не отступлю!

– Мне не нравится это, – прошептала Эйлен.

Я молча кивнула в ответ. Разумеется, я была согласна с подругой. И хотя это покажется странным, Огаи не были плохими. Все, чего мы хотели, это найти себе место в мире людей. Огаи никогда не вредили невинным. Мы защищались, но первыми не нападали. К тому же, не все люди нас презирали. Кому, как не Джейру, об этом знать? Мы с ним с детства использовали свой особый нюх и силу, чтобы выполнять работу для горожан.

И теперь все изменилось. Это пугало меня сильнее самых красочных ночных кошмаров и самых лютых «синих плащей».

– …так пусть сегодня судьба повернется лицом к нам, Огаям! – Джейр ударил кулаком по столу и оставил еще несколько трещин на дереве. В его зловещей улыбке сверкнули нечеловеческие клыки.

Огаи поддержали его. Мне стало неуютно: это было неправильно. И что важнее всего: почему Джейр решил, что так и должно быть?

***

Рев сигнализации, перемешанный с лаем собак, криком людей и шумом движения. Даже на расстоянии различался каждый звук. Выстрелы, вой, грохот – все сливалось в одно целое, но я слышала даже мельчайший шорох, ощущала боль каждого из Огаев. Только за это стоило ненавидеть свою сущность. От этого нельзя было отодвинуться, спрятаться или закрыться. Это было со мной навсегда.

– Я предала их. Трусиха! – зарычала я на себя и случайно прокусила губу. Нога соскользнула по влажной черепичной крыше, и я несколько секунд балансировала в воздухе руками, чтобы вновь обрести равновесие.

Мне захотелось взвыть. Сомнения и страх сковали тело, не давая двинуться с места.

– Это неправильно. Огаи не должны так поступать. Но… я же не могу бросить их там.

Я мысленно кляла себя, подбирая самые грубые слова. Не время было сомневаться и бросать в обиду сородичей. Там, за высокими стенами поместья они погибают от рук городской стражи и «синих плащей». От одной только мысли о членах ордена сердце сжалось, а в висках застучал пульс.

Обратившись, я наскоро запихнула одежду в сумку и спрыгнула с крыши. Только действие могло прекратить мои пытки сомнениями.

Лапы привычно соприкоснулись с землей. Внутри поднялась волна возбуждения; она прокатилась по всему телу, заставляя каждую клеточку дышать с новой силой. Шерсть на спине передернуло. Опьяненная ощущением, я позволила себе задержаться еще на мгновение, прислушиваясь к звукам и запахам, которые стали столь ярко выраженными.

Сосредоточившись на Джейре, уже через несколько секунд я уловила его мысли. Этот голос мне никогда не спутать с другими.

– Все-таки объявилась. Отсиделась бы уже в кустах до конца, – злобно проговорил Огай, почувствовав мое присутствие.

Я проигнорировала обидные слова, хотя, признаюсь, меня зацепило. Определив, где он находится, я бросилась в нужном направлении. Остановить Джейра, отговорить – не знаю, что я тогда собиралась предпринять.

Лапы легко несли меня, едва соприкасаясь с землей. Все тело распирало от энергии и силы. Как же давно я не позволяла себе такой роскоши! В голове прояснилось. Тревожные мысли отступили на задний план. Я снова была собой!

Не сбавляя темп, я перемахнула через забор. И тут-то меня ждала первая засада.

– Не приближайся! – нервный голос принадлежал городскому стражу. В руках молодого мужчины лежал пистолет, которым ему не было суждено воспользоваться.

– Не приближ-а-а-ай…, – взвыл страж, когда я одним прыжком покрыла расстояние между нами и повалила его на землю. Оружие выскользнуло из рук врага и отлетело в сторону.

Вероятно, человек сказал бы что-то еще, но я не дождалась, пока он встанет и снова возьмется за дело.

Не упускать Джейра из головы становилось все сложнее. Приходилось постоянно отсекать призывы о помощи, исходившие от других Огаев. Это было похоже на попытку выудить иголку даже не из стога сена, а из зыбучего песка, и при этом не поддаться силе, тянущей прямиком в бездну.

Перед самым входом – на посту двое стражников. Я ускорилась и с разбегу прыгнула, чтобы уже через мгновение сомкнуть челюсти на руке ближайшего противника. Выронив оружие, человек вскрикнул и жестко отшвырнул меня в сторону. Спиной я налетела на его напарника – для того это тоже стало неожиданностью – и придавила его своим весом. Мы оба повалились на землю. Я вскочила, не давая людям воспользоваться внезапным преимуществом. Как оказалась, стражник, послуживший мне мягкой посадкой, неудачно ударился головой о камень.

По носу хлестнул тяжелый запах крови. На секунду я застыла, глядя на темное пятно, расплывавшееся по земле. Внутри поселилось неприятное ощущение жалости к врагу – я не была рождена для убийств.

Лицо второго, совсем еще юного стражника перекосило. Здоровой рукой он поднял с земли пистолет и нацелился на меня.

– Ты убила его! Это все из-за тебя, тварь!

Выстрел. Я ловко увернулась, но неопытный паренек с дикими воплями приближался ко мне, продолжая стрелять. Я попятилась. Мне не нужно было даже уклоняться, ведь стражник был настолько поглощен собственными чувствами, что уже не мог попасть по цели.

И вот патроны закончились. Парень безвольно опустил руку, не спуская с меня безумного взгляда. В его мокрых глазах было столько боли.

Стоило мне это заметить, как вся моя хваленая защита и выдержка пали. Чужие эмоции и воспоминания хлынули бурным потоком, унося меня куда-то вдаль. Это было еще одна причина, по которой я временами ненавидела свою природу.

«Джейр. Тебе нужно найти его, пока не произошло непоправимое, – напомнил внутренний голос. – Сконцентрируйся на Джейре».

Я сделала несколько вдохов и вернулась в реальность. Юный стражник так и стоял, ожидая пока я добью его. Как и большинство людей, во мне он привык видеть только монстра. А вот попытаться понять Огая, наши чувства и природу – это ему в голову не приходило.

Я развернулась и побежала к входу. Пока мне действительно везло: ни один из стражей не был членом ордена Нигвилов. В противном случае, я бы не добралась сюда так быстро – если бы вообще добралась.

Перемахнув через уцелевшую часть двери, я оказалась внутри. В лучшие времена обстановка просторного холла сияла богатством и роскошью. Хозяин знал, что значит жить в достатке и как этот достаток применить со вкусом. На мраморном полу вокруг огромной люстры поблескивали осколки стекла. Из проемов в стенах на меня с укором смотрели белокаменные статуи, по стенам ползли витиеватые узоры. Акцент был сделан на парадную лестницу, от которой влево и вправо уходили коридоры первого этажа. Изысканная отделка входного помещения наводила на мысль, что другие залы дворца будут украшены еще богаче.

Я остановилась и прислушалась.

«Теперь нужно быть предельно осторожной. Соберись, Алиса», − вторил моим дурным предчувствиям внутренний голос.

Я побежала сразу на второй этаж. Отовсюду исходило множество звуков и запахов, и разобрать что-то конкретное было неимоверно сложно.

«Прячься!»

Справа по коридору приближались голоса. Я вернулась к обличью человека и нырнула в проем, чтобы спрятаться за мраморную статую.

Мимо того места, где я только что стояла, трусцой пробежали двое стражей. И хотя темнота скрывала меня от человеческих глаз, они все равно могли легко обнаружить чужака, если бы хоть на минуту отвлеклись от разговора о собственных боевых заслугах.

Я задержала дыхание.

Когда шаги смешались с остальными звуками где-то на первом этаже, я аккуратно выскользнула из-за статуи и побежала по коридору.

Почти сразу я заметила труп незнакомого Огая. Потом еще одного. Нигвилы! Ощущение горечи и тоски сдавило грудную клетку, не позволяя ровно дышать.

Еще несколько раз мне приходилось прятаться и выжидать. Мне все чаще попадались тела Огаев, стражей и «синих плащей». На душе становилось все сквернее. Внутри зарождалось неприятное чувство, и вскоре оно оправдалось.

В нескольких метрах передо мной дверь разлетелась в щепки, шум битвы сразу стал намного громче. По ту сторону проема раскинулся еще один богато украшенный зал, в котором Огаи отчаянно бились за свои жизни и свободу.

Внутри меня все резко заледенело.

На обмолках двери лежало узувеченное тело Огая. Возле него остановился человек. Я тоже застыла, не смея даже вздохнуть. Эти темно-синие одежды уже давно снились мне в кошмарных снах, но до этого момента я никогда не видела членов ордена так близко. Нигвил отвернулся от трупа, уперся сухими руками о перила и поглядел вниз зала.

«Не заметил», − облегченно выдохнула я.

Как будто прислушиваясь к моим мыслям, мужчина слегка повел головой влево и вдруг резко обернулся с жутким оскалом.

Учуял-таки.

Капюшон практически полностью скрывал седые волосы, на исчерченном морщинами лице – колючий взгляд светло-голубых глаз.

Стоило Нигвилу поднять руку, на ней сразу же засветились знаки ордена. Я не успела обратиться, так и осталась человеком. С силой толкнув дверь, я нырнула в боковую комнату, и в тот же миг коридор озарило яркой вспышкой, словно от молнии.

Под аккомпанемент приближающихся шагов я в панике оглядела комнату, в которой оказалась. Это была спальня. Судя по интерьеру, она могла принадлежать молодой девушке или девочке – слишком уж много цветочных мотивов, оборок и рюш.

Тупик. Что же делать? Один на один с бывалым Нигвилом – это худший расклад, который можно себе представить. Я снова и снова металась по комнате, но выхода не было.

Это конец.

– О, все кто меня слышит, – зашептала я себе под нос. – Сияющие, да кто угодно, пожалуйста, кому, как не вам, знать, что я не желаю никому зла, – мой голос дрожал и срывался, пока уши продолжали улавливать все приближающиеся шаги. Стук, еще стук. Все остальное перестало существовать. Сама смерть шла по коридору, протягивая руки для объятья. – Если меня хоть кто-то слышит и согласен, что я не несу ничего дурного, прошу вас… – конец моей импровизированной молитвы получился смазанным. Шаг. Еще шаг. – Прошу, спасите меня!

Это случилось одновременно: пожилой Нигвил поравнялся с дверным проемом и… послышалось это.

Зов.

Впервые я была рада слышать Зов Джейра. Нигвил инстинктивно закрыл уши, а я побежала к стене. Сейчас меня волновало вовсе не то, почему Джейр решил воззвать ко всем Огаям (на это могло быть лишь две причины: мы либо выигрывали, либо терпели крах), а то, что неслышимый для обычных людей Зов резонировал с окружающим пространством, проходил сквозь стены, полы и потолки, сквозь мебель и тела живых существ. Весь хаос, все звуки в моей голове вдруг упорядочились, уступая место осознанию: за стеной есть проход!

Секунды я скользила ладонями по деревянным панелям, отмечая все впадины, шероховатости и подъемы, пытаясь понять, где же вход.

Нигвил пришел в себя и сразу же направил на меня новую атаку. Священный огонь. Он был слабее предыдущего, видимо, «синий плащ» еще не восстановился. Я увернулась, отскочила вбок и волей случая оказалась возле того самого места.

Проход! И все-таки там наверху знают обо мне!

Нигвил медлил всего секунду, собираясь для новой атаки, но я уже отыскала потайную щеколду. Часть стены начала сдвигаться назад.

– Давай же! Быстрее!

Я скользнула через узкую щель внутрь. Глядя в изумленные глаза вершителя правосудия, оставшегося в комнате, я с нечеловеческой силой надавила на дверь, и несколькими ударами повредила механизм. Пусть ненадолго, но это задержит его.

– Нужно бежать!

В темном узком коридоре отвратительно воняло чем-то, зато шум на какое-то время полностью стих. Даже с моим идеальным слухом разобрать что-то через столь толстые преграды было невозможно.

Расстояние между стенами позволяло скользить ладонями сразу по обеим, даже не разгибая рук в локтях. Это было очень кстати, так как ноги то и дело спотыкались о выступающие камни в неровном полу. Я бежала как можно быстрее: в любой момент Нигвил мог найти способ попасть в проход, и тогда меня бы уже ничто не спасло. За толстыми стенами не было слышно ни звука.

Как много времени необходимо человеку, чтобы открыть дверь? А может, Нигвил уже поджидал меня на той стороне?

Скоро коридор закончился тяжелой деревянной дверью. Я потянула за рычаг и, не раздумывая, вбежала в комнату. Глаза на мгновение ослепило от яркого света. Я часто заморгала, пытаясь разглядеть хоть что-то кроме зелено-красных пятен.

– Папа! – вскрикнула девушка, за чьей спиной я оказалась. Прижимая руки ко рту, она безвольно упала на колени, отчего многоярусные юбки с шелестом расстелились по полу.

– Еще один Огай! Ха! Неужели ты думаешь, это поможет?

Хранитель Мерегейса, вокруг которого на полу светились непонятные мне знаки, переплел пальцы, выписывая в воздухе невидимые символы. Не к добру это!

– Пусть вас будут хоть тысячи! Вы никогда не сможете одолеть меня!

Человек жутко рассмеялся.

– Никогда, Огай! Никогда! – его лицо растянуло в ухмылке, и девушка передо мной что-то зашептала сквозь слезы.

Джейр, на когда-то белоснежной шерсти которого виднелись глубокие раны и бурые пятна крови, оскалился и зарычал, не сводя глаз с Хранителя города. От него Огая отделяло всего три-четыре прыжка.

– Твое место на самом дне! Так и возвращайся туда, – протянул человек и направил на моего друга черную тень, возникшую прямо перед ним из ниоткуда.

Джейр не пытался увернуться, он стремглав бросился на Хранителя, сокращая расстояние между ними. В его глазах не было ни страха, ни сомнения. Он бежал навстречу своей смерти.

– Джейр! – прокричала я на полпути к Хранителю, но было уже поздно: огромное черное облако безжалостно поглотило белоснежного волка. – Нет, Джейр!

На этот раз не заботясь об одежде, я обратилась, стиснула клыки в лютом оскале и прижалась к земле, а в следующее мгновение бросилась на человека.

Мерзавец! Никому не позволю причинять вред тем, кто мне дорог! Я уже предчувствовала вкус его крови, ощущение от того, как острые зубы вопьются в его плоть. Эмоции полностью поглотили меня, и я не заметила главного…

Тело пронзили тысячи невидимых иголок от столь резкого соприкосновения с барьером. Мне казалось, что внутри меня за секунду разгорелся пожар такой силы, что все вокруг могло исчезнуть без следа. Пропали звуки, исчезли запахи и ощущения.

От барьера меня отбросило на несколько метров. Перевернувшись через себя несколько раз, я приподнялась на передних лапах, но сил не хватило, и я снова вернулась к обличью человека.

Все провалилось во тьму.

***

Когда я пришла в себя, расстановка сил кардинально переменилась. Я прокашлялась и привстала на локтях. В комнате было много дыма, пахло гарью. Я протерла глаза, будучи не в силах поверить увиденному.

Хранитель прислонился спиной к стене и медленно сползал, пока не уперся коленями в пол. Его уже порядком потрепало, все щиты пропали, сквозь разорванные до лохмотьев дорогие одежды виднелись глубокие раны. К уйме запахов, витавших в воздухе, примешался стойкий дух человеческой крови и паленой шерсти.

У меня это не укладывалось в голове. Кто мог такое сделать? И как? Безумный, полный ненависти взгляд поверженного правителя был прикован к кому-то перед ним, но из-за клубов дыма я не разглядела, к кому именно. Я встала и откашлялась. Становилось все жарче, и тут по стенам ползли золотистые языки пламени.

– …и знаешь, – разобрала я слова Джейра, отчего мне стало страшно. – Ты был прав. Иногда нужно достигнуть дна пропасти, чтобы оттолкнуться и взмыть вверх.

Наконец я увидела его. Джейр вернул себе человеческое обличье. Он поднял с пола меч Хранителя и размеренным шагом приближался к человеку, пока не оказался всего в шаге от него.

– Ты… убьешь меня? – правитель рассмеялся. Его глаза светились безумным блеском. – Ты так ничего и не понял, Огай! Не надейся, что это закончится с моей смертью! Целый мир – вот кому тебе придется противостоять. Таких, как вы, не должно существовать!

Хранитель громко заорал, потому что Джейр вонзил клинок в его левую руку. Медленно, с наслаждением Огай провернул лезвие, причиняя человеку как можно больше боли. Меня замутило. Это было неправильно. Огай, которого я знала, не позволил бы себе издеваться над кем-то, даже если тот заслуживал самых зверских и долгих пыток. Джейр должен был сразу убить его, но отчего-то медлил. Хранитель стиснул зубы и снова рассмеялся. Он твердил снова и снова:

– Все не закончится с моей смертью. Ты так и будешь гнить на дне этого мира!

Джейр как будто не слышал слов. Он поднес лезвие к самому горлу и сказал:

– Я подарю тебе смерть от твоего же меча. Хотя твоя кровь никогда не смоет крови Огаев, пролитой по твоей вине.

Хранитель рассмеялся.

– Ну, давай же! Давай! Проклятый Огай, давай!

– Подождите!

Рука Джейра зависла в воздухе, и мы все перевели взгляд на девушку, которую я прежде видела перед собой. Она подбежала и заслонила собой Хранителя Мерегейса. Длинные каштановые кудри рассыпались по плечам, на красивом худом лице застыло выражение непереносимой душевной боли.

– Прошу Вас, – взмолилась она, не поднимая взгляд темно-карих глаз от пола. – Мой отец сделал много ужасного. Но сейчас он уже не может причинить никому зла. Прошу вас… отпустите его. Если Вы позволите мне увести его, обещаю, мы больше никогда вас не потревожим.

– Не говори ерунды! – рявкнул Хранитель, обращаясь к дочери. – Если я выживу, то потрачу всю свою жизнь до последнего вдоха, чтобы вырезать всех этих тварей! Давай, Огай, не медли! Или у тебя кишка тонка?

– Папа! – взмолилась девушка со слезами на глазах. Цвет ее и без того бледного лица изменился ближе к зеленоватому.

– Я не могу отпустить его, – ледяной голос принадлежал Джейру. – Мне жаль тебя, девочка. Но я могу только сделать так, что ты не увидишь смерти Хранителя, раз уж он тебе так дорог. Огаям не давали права даже на это, но… мы не такие, как люди.

Джейр занес меч.

Я ударила, или, скорее, сильно пихнула Огая в бок. Пусть немногое, но это было большее, на что я была тогда способна. Лезвие начертило серебряную дугу в воздухе и ударилось о пол, так и не взяв кровавую жертву.

– Не мешайся! – рявкнул Джейр, впившись в меня взглядом.

Тогда я поняла, что так сильно изменилось: ощущения от Огая как будто перемешались с ощущением черного тумана, и теперь это было что-то новое и единое. И это что-то мне совсем не понравилось.

– Джейр, остановись, – воззвала я, выставив руки перед собой, чтобы увести Огая дальше. Возможно, так девушка успеет ускользнуть, если ей, конечно, хватит ума воспользоваться шансом. – Разве этого ты хотел? Разве это то, к чему мы стремились? – от поднимающегося дыма я закашлялась. И почему дым мешал только мне? Другие его как будто не замечали. – Ты же сам говорил: Огаи не такие, как люди. У нас есть понятие чести, милосердия. Джейр, которого я знаю, не стал бы убивать безоружную девчонку. Ты обещал подарить им свободу, но это не свобода!

– Ты понятия не имеешь о свободе! И о том, через что мне пришлось пройти из-за него, – он ткнул в воздухе лезвием, указывая на человека. – Алиса, ты только и знаешь, что отсиживаться в углу! Как ты вообще можешь быть одной из нас? – он зарычал и оскалился. Плохо дело. Я вглядывалась в знакомое мне лицо, но в серебряных глазах больше не было боли и страдания, в них отражалась только ненависть. – Убирайся! Не стой у меня на пути, – прорычал сквозь зубы Огай.

– Я пришла, чтобы спасти тебя! И без тебя не уйду! Мы не бросаем друг друга, помнишь?

– Мне не нужно твое спасение.

– Джейр, послушай меня… Я…

– Не мешайся! – Джейр жестко отпихнул меня с дороги, но я упрямо обошла его и снова встала на пути.

– Ты станешь, таким, как он, если сделаешь это. Прошу, Джейр, вернемся домой!

Я впилась в него взглядом. Первые мгновения мне казалось, что у меня получится, но мне так только казалось.

– У меня нет дома, – холодно проговорил Огай. На этот раз мне досталось намного сильнее. Отлетев на несколько метров, я кувыркнулась через голову. Поднявшись на ноги, я обратилась. В тот момент время как будто замедлилось, встав на мою сторону в этом споре. Не знаю как, но лапы помогли мне достичь девушки до того, как меч в руках Джейра коснулся ее.

И тогда все случилось слишком быстро. Хранитель, осознав, что его дочери ничего не угрожает (по крайней мере, тогда я верила в его моральные порывы) дочертил знак на полу. Только тогда я заметила это, и только тогда до меня дошло, отчего было так трудно дышать. В воздухе вокруг Хранителя одно за другим стали появляться огромные огненные кольца. Человек и Огай исчезли в первом из них. Голодное пламя на этом не остановилось. Секунды я с ужасом смотрела, как все новые и новые кольца с неимоверной скоростью появлялись вокруг предыдущих.

«Меньше чем через полминуты все будет охвачено огнем», – посетила меня светлая мысль.

Я встряхнула ошарашенную девушку и громко крикнула, стараясь переорать шум вокруг:

– Нужно уходить! Скорее!

– Я не могу бросить отца! – расплакалась она. – Он же погибнет!

– Ты уже не поможешь ему! А так будет шанс, что хотя бы ты выживешь!

Я выругалась, снова бросив неосторожный взгляд в сторону беспощадных огненных колец.

«Не только ты тут кого-то оставляешь», – я проглотила комок в горле.

Нужно было вывести девчонку и вернуться.

«Держись, Джейр».

Пламя заполнило всю комнату и настойчиво пробиралось к нам.

– Нужно торопиться!

– Оставь меня! Пусти-пусти!

– Не сегодня!

Я схватила ее руку и потащила к окну.

***

– Мы подъезжаем, – низкий хриплый мужской голос разбудил меня. – Эй! Барышня, слышите! – нетерпеливо заорал водитель прямо мне в ухо.

Я открыла глаза и часто заморгала. Приборная доска размывалась и плыла вбок. Машину сильно трясло: мы ехали по проселочной дороге, и под колеса то и дело попадали крупные камни, заставляя все, особенно окна, вздрагивать и громыхать. Сощурившись, я всмотрелась в лобовое стекло: впереди и правда виднелись очертания домов.

– Да, спасибо, – запоздало отозвалась я.

Коренастый мужчина громко прочистил горло и раздраженно выдохнул. Наверное, я не сразу проснулась. Удивительно, что в таком шуме мне вообще удалось заснуть. Видимо, сказывались ночи постоянного бегства от погони.

Справа за окном проносились по-осеннему тоскливые сельские пейзажи: поля в темно-желтом и темно-зеленом цвете, совсем вдалеке кромка леса, отсюда казавшаяся почти черной, и, конечно, темно-серый пласт туч, закрывший небо беспросветной завесой.