Текст книги "Коза и семеро волчат"

Автор книги: Дарья Донцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава седьмая

– Сюртук я сделал потрясающим, – похвалил сам себя Мишель, – сию минуту дорогой моему сердцу Александр наденет его. Морис, детка моя, займись, пока меня не будет, воротником сорочки. Вернусь быстро. Временно оставляю вас с Морис!

Портной живо убежал, а тетушка приблизилась к Дегтяреву.

– Будьте любезны, поднимите подбородок, надо навести порядок.

– Мне и так хорошо, – закапризничал «король».

– К сожалению, сюртук не будет эффектно смотреться при открытом воротнике рубашки, – замурлыкала Морис, – нам сказали при оформлении заказа, что вы полковник, значит, носите форму.

– Я надевал ее только по особым случаям, – заявил Александр Михайлович, – а сейчас я на пенсии.

– Неужели? – ахнула Морис. – Вас ранили?

Дегтярев пустился в воспоминания:

– Несколько раз я попадал в не особенно приятные ситуации, но всегда быстро восстанавливался.

– Вы же молодой, красивый, стройный мужчина, – беззастенчиво принялась льстить Морис, – а такому человеку пенсию лишь по серьезному ущербу здоровью дают. Не по возрасту же.

Толстяк приосанился и заулыбался, а хитрованка пела и пела:

– Сюртук к таким брюкам – как китель к форменным штанам. Понимаете? Одно без другого не носят. Сорочку надо застегнуть, давайте я живенько воротничок в порядок приведу. А то сейчас Мишель появится и вломит мне по рогам. Рауль кажется добрым, а на самом деле он гиена с пулеметом. Улыбается и убивает того, кто не выполнил его приказ. Молча. Безукоризненно. В нужное время.

– Ты застегнул кнопку? – поинтересовался портной, входя в столовую.

Я заморгала. ЗастегнуЛ? Морис что, мужчина?

– Уно моменто, – ответил его помощник, – сейчас… Вы можете поднять голову вверх? Тогда ваша шейка распрямится, кожные складки и валики жира равномерно распределятся по всей ее длине, воротничок прекрасно сядет.

Александр Михайлович задрал подбородок.

– Шикарно! Роскошно! Восхитительно, – пришел в восторг Морис, – я всего один раз в жизни встречал человека, который так же здорово управлял шеей, как вы! Его потом арестовали за вуайеризм. Мужик подглядывал за парами, которые занимались сексом. Все подоконники в своей квартире обставил подзорными трубами, обложил биноклями. Благодаря этому хобби мерзавец и научился потрясающе двигать шеей. Вы прямо как он! Готово!

– Спасибо, дорогая, ты, как всегда, на высоте, – прочирикал Мишель, внося в комнату черный закрытый кофр.

Я вздрогнула. ДорогаЯ? Морис все-таки женщина?

– Милый, надень туфли, – попросила Марина.

– Это очень нужно? – уточнил жених.

– Да, – отрезала невеста.

Полковник стал, сопя, впихивать ступни в ботинки.

– Попрошу всех смежить веки, – голосом герольда объявил Мишель, – и…

Кузя потер глаза.

– Не понимаю, что надо сделать с веками?

– Смежить, – терпеливо повторил портной.

– Очень хочется вам угодить, – влезла в беседу Марина, – но я конкретно не понимаю, как провести межевание век.

– Да еще сделать кадастровый план, – добавил Кузя, – странное такое желание, невыполнимое. Или я чего-то не знаю, или нивелиры, профилографы, астролябии, секстанты для глаз не существуют. Хотя уже давно применяют разные электронные устройства.

Мишель и Феликс одновременно закашлялись. Гарик почему-то сидел молча. Семен схватил со стола салфетку и стал вытирать рот, это выглядело странно, никто из нас не пил чай и ничего не ел.

– Выражение «смежить веки» не имеет ни малейшего отношения к межеванию земельных наделов, – объяснила я, – смежить – это глагол, его синонимы – закрыть, сомкнуть.

– А-а-а, – пробормотал Кузя, – нет проблем, я зажмуркиваюсь!

– Что такое зажмуркиваться? – осведомилась Морис.

– Мальчик мой, уважаемый юноша хочет сказать, что он смежил веки, – уточнил Мишель, – лично мне глагол «зажмуркиваться» незнаком, но он красиво звучит! Поэтично.

Я прищурилась. Морис все-таки мужчина?

– Вообще-то Кузя неправильно его произнес, – решил внести свою лепту в беседу Гарик, – я всегда говорю: зажмурякиваться.

– Кха-кха-кха, – прокряхтел Дегтярев, выпрямляясь, ему наконец-то удалось надеть туфли.

– Согласен с тобой, Саша, – немедленно среагировал мой профессор, – зажмуркиваться и зажмурякиваться просто два сапога пара.

– Х-х-х, – издал хрип Александр Михайлович, – х-х-х!

– То есть синонимы, – блеснул знаниями Кузя.

– Зажмуркиваться! Зажмурякиваться! Дитмар Эльяшевич Розенталь, автор лучших учебников и справочников по русскому языку, сейчас в гробу переворачивается, – возмутилась Нина, – уж простите, что влезла в ваш разговор без приглашения. Есть лишь один правильный вариант – зажмурничать!

– Х-х-х, – повторил полковник, – х-х-х.

– Короче, закройте глаза, – велела Марина, – и не открывайте их, пока я не разрешу.

– Морис, девочка моя, где прекрасный сюртук? – осведомился Мишель.

Я заморгала. Девочка моя? Морис представительница слабого пола? Неприлично глазеть на человека, но я именно этим и занялась. У помощника портного густые, кудрявые, стянутые в хвост волосы, но такую прическу нынче носят как парни, так и девушки. Глаза у ассистента красиво накрашены, а еще у него яркий лак на ногтях. В ушах серьги-гвоздики, не нем платье длиной за колено, из-под него видны узкие черные брючки. На ногах грубые полуботинки размера эдак сорок второго, на толстой подошве и устойчивом каблуке, в придачу оранжевые, с рисунком в виде русалок носки. Мда, теперь по наряду половую ориентацию не определишь, прошли времена, когда девочки выходили из дома исключительно в платьях или блузках с юбкой, а мальчики носили только брюки, отвергали даже шорты. Яркий маникюр, макияж, украшения – все это в наши дни используют как дамы, так и кавалеры. Серьги потеряли половую принадлежность! Медленно, но верно на свет появляется мужететя или женодядя, некое существо, которое соединяет в себе все худшие качества двух полов. Мужететя или женодядя истерична, не хочет работать, с удовольствием живет за чужой счет, отчаянно завидует тем, кто получает большую зарплату и летает отдыхать на острова, мечтает иметь всегда полный кошелек, жаждет стать знаменитостью, злится, узнав, что кто-то из друзей приобрел машину, квартиру, впадает в депрессию при любой трудности. Жалуется на усталость, имея домработницу, няню для ребенка. Считает себя самым красивым, замечательным человеком, не замечает своих недостатков, зато охотно находит их у других, обожает сидеть в соцсетях, врет всем о своем богатстве и о дружбе с великими мира сего. Единственное, что меня радует: мужетети-женодяди пока еще не расплодились повсеместно, на самом деле их не так уж и много, просто сей новый вид человека из-за избытка свободного времени очень активен в соцсетях. Обычные мужчины и женщины, как правило, много работают, занимаются детьми, помогают своим родителям, нет у них времени на пустые разговоры в интернете. Половую принадлежность мужетети или женодяди сразу и не определишь, но есть один признак, который не даст вам ошибиться: растительность на лице. Бороды у Мориса нет, надо мне повнимательней присмотреться, есть ли у ассистента усы. И тогда загадка будет решена!

– Смеживайте веки, – повторил Мишель, – я скажу, когда можно открывать глаза.

Я послушно зажмурилась. Послышались тихие шаги, шорох, затем Дегтярев прохрипел:

– Х-х-х-х!

И раздался голос Мориса:

– Роскошно! Вы превзошли себя.

– Спасибо, мой друг, – поблагодарил портной, – ты слишком щедра́ на похвалу.

Так кто Морис? Я решила более не думать на эту тему.

– Любуйтесь! – возвестил Мишель.

Все открыли глаза.

Александр Михайлович по-прежнему стоял у стола. Цвет лица его стал интенсивно-красным, похоже, полковник с трудом сдерживался, чтобы не заорать и не удрать из столовой куда подальше.

– Розовая куртка! – закатил глаза Гарик. – Ну ваще!

– Сюртук, – уточнил Морис, – пуговицы бриллиантовые.

– Не фигасе! – подпрыгнул младший брат моей свекрови.

– Настоящие камни? – ахнула Нина.

– Имитация, – признался Мишель.

– Выглядит ошеломительно! – восхитилась Нина. – Правда, Дашенька?

Поскольку полковник мужественно молчал, а Марина чуть не плакала от восторга и умиления, я решила беззастенчиво соврать:

– Красота волшебная! Нет слов, чтобы описать мой восторг!

– Полковник великолепен, – зааплодировала Нина, – самый роскошный пятнадцатый!

– Шестнадцатый, – поправил ее Маневин.

– Ну ваще, – пробормотал Сеня.

– Умереть не встать, – высказался Кузя – А где Лёня?

Я начала оглядываться, а и правда, куда подевался наш эксперт?

Из коридора послышались шаги, в столовую вошла Галка.

– Где Даша? – спросила она.

– Вот здорово! – восхитился Гарик. – Полон дом собак, в придачу к ним болтливая ворона, но все молчат, когда в дом входит посторонний.

– Я ворон, – возразил Гектор и схватил клювом очередную мармеладку.

– Что случилось? – спросила я.

– Саша! – закричала Марина и кинулась к полковнику, который стал падать.

Глава восьмая

Я бросилась к толстяку с другой стороны, схватила его за левую руку, Марина уцепилась за правую. Отчаянными усилиями мы попытались удержать полковника в вертикальном положении. Но не справились с задачей. Александр Михайлович свалился на меня. Сорок пять килограммов не способны противостоять центнеру. Я шлепнулась на пол, Дегтярев рухнул сверху, я мигом поняла, что ощущает цыпленок табака, когда на него опускается чугунная крышка сковородки. Через секунду груз, который давил на мою спину резко увеличился, похоже, на Александра Михайловича шлепнулась Марина, она закричала:

– Саша не дышит!

Я попыталась вылезти из-под полковника, поняла бесполезность затеи и затихла. Поскольку мое лицо оказалось прижатым к полу, увидеть, что происходит в комнате, у меня не было возможности. Зато я прекрасно слышала разговоры.

– Марина, живо вставай, – скомандовала Галка.

– Он не дышит, – рыдала невеста.

– Если продолжишь лежать на Даше и Дегтяреве, они задохнутся, – отрезала Бокова.

Через секунду давление на меня немного уменьшилось.

– Феликс, Сеня, переверните полковника, – командовала тем временем Галина, – положите его спиной на пол. Сеня, где Лёня?

– Здесь, – ответил эксперт. – Чем вы тут занимаетесь?

– Тащи свой тревожный чемоданчик, – велела Галина, – раз, два, живо!

Я получила возможность двигаться, отползла в сторону и увидела чудную картину. На столе стоит Черри и с восторгом опустошает миску с салатом из свеклы с чесноком. Оставалось только удивляться, каким образом пуделиха, которую все считают глухой и слепой, умудрилась залезть на стол и найти любимое блюдо. Черри обожает свеклу, но ей этот овощ не дают, потому что он не задерживается в животе собаки, споро спускается из желудка вниз и находит заднюю дверь, чтобы вырваться на свободу. Я перевела взгляд на Афину. Та находилась у кресла, в котором обычно сидит полковник, а на голове псины стоял Гектор. Ворон взмахнул крыльями, спланировал на тарелку Феликса, взял оттуда котлету, пешком дошагал до Афины. Та живо разинула пасть, ворон метнул туда бифштекс и заявил:

– Ешь, убогая!

Хучик начал облизываться, он преданным взором уставился на ворона. Гектор сбегал к блюду с пармезаном, принес сыр мопсу и прохрипел:

– Надоели вы мне!

– Он умирает? Да? – повторила Марина. – Где Лёня?

– Здесь, – ответил эксперт и поставил около Боковой металлический сундучок.

Я на четвереньках добралась до подруги и пролепетала:

– Я не являюсь врачом…

– Точно, – согласился Леонид, – поэтому помолчи.

– Воротник, – не утихала я.

– Дизайн сорочки сейчас не важен, – заявила Бокова.

– Он задушит Дегтярева, – не утихала я, – полковник не болен! Если расстегнуть все пуговицы, то…

– Она права! – заорал Леня. – Галя, посмотри на шею!

– ……! – емко выразилась Бокова. – Ножницы мне живо!

– Какие? – осведомился эксперт.

– Любые, острые, – велела Галина.

Леня начал рыться в чемодане.

– Куда они подевались?

Нина помчалась на кухню и через секунду вернулась назад с ножом для жаркого.

– Вот! Он очень острый!

– Нет, нет, – запротестовал Мишель, – дайте я расстегну!

– Считаю до пяти, – буркнула Галя.

– Заклинило кнопку, – закряхтел портной, – минуточку. Не надо портить сорочку, я не успею сшить новую.

– Если мы сейчас не дадим полковнику дышать полной грудью, обнова ему уже не понадобится, – заголосила Марина.

Я вскочила, одним прыжком оказалась около толстяка, выдернула рубашку из его брюк, схватила ее снизу за края и резко дернула. Все пуговицы в один миг расстегнулись.

– Гениально! – восхитился Морис. – Возьму этот метод на вооружение.

– А почему Александр Михайлович по-прежнему красный? – удивилась Нина. – Рубашка болтается, пора ему побелеть.

– Сашенька, ты как? – заломила руки Марина. – Скажи хоть словечко.

– Тинки, – выдохнул полковник и оперся рукой о пол, – тинки…

– Он бредит! – заплакала Нина. – Вызывайте «Скорую».

– А ну, давайте его вертикализируем осторожно, – предложила Бокова, которая выучилась на медсестру и с тех пор употребляет где надо и не надо врачебные термины.

Сеня, Кузя и Леня аккуратно поставили полковника на ноги.

– Тинки, тинки, – воскликнул тот и опять стал падать, но на сей раз мужчины удержали Александра Михайловича.

– Спокойствие, только спокойствие, – приказала Бокова, – сейчас поедем в клинику. Не надо пугаться. Нынче все лечат. Что за запах?

– Пованивает слегка, – согласилась Нина.

– Надо отвести полковника в туалет, – решила Бокова.

Дегтярев закряхтел, вцепился в подлокотники стула, потом поднял одну ногу и прохрипел:

– Тинки!

– Ботинки! – осенило Сеню. – Надо их снять!

Александр Михайлович взвизгнул.

– Милый, что с тобой? – запричитала невеста.

– Полный порядок, – заверил Леня, – просто я его уколол! Марина, стаскивай с него штиблеты. Чем это воняет?

– Давайте проявим деликатность по отношению к больному человеку, – попросила Нина, – с каждым может хворь приключиться. Сделаем вид, что никому ничем не пахнет.

Раздался грохот. Собачкин отлетел к низкому буфету, стукнулся о него и едва устоял на ногах.

– Что с тобой? – задала уже традиционный вопрос Марина.

Сеня показал башмак с чудовищной пряжкой.

– Еле сдернул! Он меньше размера на два, чем надо.

– Уф, – выдохнул Дегтярев, – тинок, тинок!

– Сейчас сниму второй, – пообещал Феликс и взял Александра Михайловича за ногу.

– Бабка за дедку! – воскликнула Нина и обхватила Маневина за талию.

– Внучка за бабку, – заявил Морис и вцепился в нашу помощницу по хозяйству.

– Вам еще нужны собака, кот и мышь, – напомнил Гарик, – за последнюю легко сойдет Дарья.

– Эх, дубинушка, ухнем! – крикнул Феликс. – Раз, два, три! Ура! Мы победили. Саша, ты как?

– Уф, уф, – отдышался полковник, – ноги сдавило, как в тисках! А вы рубашку расстегивали.

Маневин посмотрел на башмак.

– Интересно, какого размера штиблет?

Мишель закатил глаза.

– Выполнен точно по заказу, сорок первый.

Дегтярев закряхтел.

– У меня сорок третий.

– Нет, – отрезал Морис.

Полковник схватил стакан, залпом осушил его, закашлялся, потом прохрипел:

– Что это? Ну и дерьмо!

– Мыльная вода, – прошептала Нина.

Гарик расхохотался и спросил:

– Зачем она на столе?

Домработница втянула голову в плечи.

– Ленечка решил сделать полковнику укол. Но нельзя же хватать шприц грязными лапами! Учитывая экстремальность обстановки и то, что действовать следовало быстро, мне стало ясно: Леня не пойдет мыть руки. Поэтому я сделала крепкий раствор мыльца и принесла его сюда.

Гарик вытер салфеткой слезы, которые выступили у него на глазах от смеха.

– Зачем нам мыло?

Нина прижала ладони к груди.

– Чтобы Ленечка свои пальчики прополоскал. Но он поступил антисанитарно. Воткнул иглу прямо через рукав рубашки! И свои руки не помыл.

Мишель приложил ладонь ко лбу.

– Сорочка! Шелковая! Ткань от дырки, которую оставила иголка, может «поползти».

– Клиенты Леонида уже не боятся инфекции, – давился смехом Гарик, – вот он и не моет свои лапы.

Эксперт взял стакан и понюхал его содержимое.

– Хозяйственное?

Нина кивнула.

– Самое лучшее, семидесятидвухпроцентное.

Леня вернул стакан на место.

– Александр Михайлович, не переживай. Легкий понос, и конец истории!

Полковник вскочил и босиком помчался в коридор.

Марина накинулась на Мишеля:

– Как вас угораздило сшить туфли на два размера меньше, то-то они на Сашу с трудом налезли!

– Я работал по мерке, не понимаю, как это получилось, – стал оправдываться Мишель, – все исправим!

– Жениху так ступни сдавило, что он дар речи потерял, – не успокоилась Марина. – Чем это воняет?

– Свеклой, – ответил Гарик.

Теперь возмутилась Нина.

– Мой салат обладает тонким вкусом и приятным ароматом.

– Но только не тогда, когда он прошел через желудок пуделя, – с самым серьезным видом заявил Гарик и показал пальцем на пол.

– Вон там посмотри, у окна.

– Черри! – закричала Нина. – Как тебе не стыдно! Если без спроса сожрала полную миску буряка, надо было попроситься на улицу. Ну нельзя себя так глупо вести!

– Пуделиха, по моему мнению, проявила ум и сообразительность, – возразил Феликс, – на улице холод, снег, метель. Мало кому захочется бродить по двору и присаживаться попой на лед. Лучше дома устроиться, в тепле, Черри умная псинка. И поела от пуза, и в комфорте справила нужду.

Галина дернула меня за рукав и быстро пошла к выходу. Я поспешила за ней.

Глава девятая

Бокова вышла в прихожую и взяла куртку.

– Знаешь, почему я примчалась? Эдуард сейчас валяется на полу в моей спальне!

Я опешила.

Галя накинула на себя пуховик.

– Понимаю, что ты считаешь меня сумасшедшей, но он там! Можешь посмотреть!

Я взяла пальто.

– Ладно. Хотя это немного странно. Зачем ему укладываться на пол в твоей комнате?

– Вот и задай Эдику этот вопрос, – рассердилась Бокова. – Может, тебе, Дашенция, он соизволит ответить. Я вошла к себе, гляжу, он на животе лежит. Ну я сразу тебе звонить кинулась. Но ты трубку не брала, я поехала к вам. А там фигня с полковником. Сделай одолжение, давай вместе к нам вернемся. Спроси у дурака, что ему в голову пришло! Не желаю с кретином общаться.

Мы вышли на улицу.

– Ну и погодка, – поежилась я, – ветер ледяной.

– Декабрь, – пожала плечами подруга, – ландыши сейчас не зацветут!

Когда мы вошли в дом Боковых, я пожаловалась:

– Купила на днях угги, сейчас впервые их натянула, а ноги сразу промокли!

Галя посмотрела на мои ступни.

– Ты в домашних тапках! Человек рассеянный с улицы Бассейной!

Я смутилась.

– Была уверена, что надела меховые сапожки.

Бокова протянула мне уютные пантофли.

– Не имею права смеяться над тобой, вчера включила пустой чайник, ждала, пока вода закипит.

Мы дошли до спальни Гали и вошли внутрь…

– Что это? – закричала Бокова, закрывая глаза руками. – Что?

Я схватила ее и прижала к себе.

– Спокойно! Это не кровь.

Бокова уткнулась лицом в меня.

– А что тогда?

– Краска, – солгала я, вытащила Галину в коридор и повела ее в столовую.

– Видела, да? Видела? – повторяла подруга. – Стены, пол, много крови! Эдика зарезали!

Я усадила Бокову в кресло и позвонила Лёне.

– И что у нас на сей раз? – протяжно вздохнул эксперт.

– Можешь незаметно уйти? – спросила я.

– Я собрался уезжать, – перебил меня Лёня, – в машину сел.

– Приезжай к Боковым, – велела я.

– Эдик опять умер? – осведомился Леонид.

– Вроде он лежал на полу в спальне Гали, – ответила я.

– Вроде? – повторил приятель. – Сомневаешься в том, что он в ее комнате?

– Галине сейчас стало плохо, да и мне тоже, – призналась я, – помещение залито кровью. Просто кадр из фильмов ужасов. Пол, стены – все испачкано. Чтобы Галя не впала в истерику, я сказала ей, что это красная краска.

– Ладно, – без особой охоты согласился Лёня, – сейчас прикачу.

Я вся извелась, ожидая приятеля, и, когда он вошел в дом, не удержалась:

– Ты что, на животе полз? Тут пару минут ехать.

Лёня стащил куртку.

– Вот зачем я дизель купил? Где моя голова находилась в тот момент, когда я в салоне стоял? Хотел бензиновый вариант. Так менеджер заквохтал: «Берите дизель, он со всех сторон выгодней, топливо дешевле». И что? Солярка в одну цену с бензином стала, и тачка не заводится, зараза, в холод. Еле-еле раскочегарил! Дайте мне горячего чаю!

– Сначала зайди в спальню к Галине, – велела я.

– Сейчас сдохну от холода, – пригрозил Леонид. – И что с погодой творится! Мороз и ветер не декабрьские, а февральские, и снег валит. Разве во время метели такой дубак бывает?

– Дует и впрямь сильно, – согласилась я, – поэтому тебе показалось, что на улице очень холодно. На самом деле всего три градуса мороза и…

– А-а-а, – полетел по дому пронзительный вопль, – а-а-а-а!

Мы с Леней ринулись на звук, поняли, что он доносится из спальни хозяйки, и вбежали в комнату.

– Ну что ты кричишь? – удивился эксперт. – Мышь увидела?

– Боже! – ахнула я.

– Еще одна, – поморщился эксперт, – отчего вас так плющит? Красивая спальня, полный порядок в ней. Пошли туда, где реки крови повсюду.

– Здесь, – всхлипнула Галина.

– Что здесь? – не сообразил эксперт.

– Кровь была на этих стенах, – пробормотала я, – весь потолок в пятнах, брызгах, на ковре лужи.

– Большие? – поинтересовался Леонид.

– Да, – кивнула я, – хотя, может, и маленькие, просто их было много.

– Эдика нет, – закричала Галя, – нет его!

Эксперт почесал затылок.

– Он часто заходит в твою спальню?

– Да никогда, – сбавила тон Бокова, – не помню, когда в последний раз заглядывал.

– Почему тогда ты впала в истерику из-за отсутствия присутствия Эдуарда? – удивился Леонид.

Несмотря на странность того, что происходит в доме Боковой, я хихикнула. Отсутствие присутствия! Ну кто, кроме судмедэксперта и полицейских, способен еще произнести эти слова?

Галина затопала ногами.

– Ну почему мне не верят! Я занималась своими делами на кухне, потом пошла в спальню. А там на полу Эдик! Лежит! Я спросила, что он делает в моей комнате. Молчит, идиот. Вот уверена, он таки валялся в гардеробном домике. И опять решил меня напугать! Ну я и поехала к Даше, подумала, пусть она дурака тоже увидит. Совсем опсихел! И…

– Стоп, – скомандовал Леонид, – ты уверена, что его видела?

– Я что, по-твоему, сумасшедшая? – возмутилась Галя. – Ноги в джинсах, свитер, ботинки! Обувь грязная! Фу! И кто это был, по-твоему?

– Мужик, – ответил Лёня. – Лицо его ты разглядела?

– Он голову под письменный стол засунул, – объяснила Галя, – на животе валялся.

– Подожди, – ожила я, – значит, ты только одежду видела? Лица нет?

– Это был Эдик! – покраснела Бокова. – Кит в командировке. Двое мужчин всего в доме. Муж уехал! Когда мы с Дашей сюда вошли… кровь была повсюду! Везде! Эдика не было.

Лёня кашлянул и взглянул на меня.

– Ты видела мужика на полу?

– Нет, – призналась я, – только кровь!

Эксперт засмеялся.

– До первого апреля еще далеко. Ценю ваши актерские способности и желание разыграть меня. Даша очень натурально изобразила беспокойство, когда позвонила мне. Но сейчас кругом чистота. Даже духами пахнет.

Я подергала носом.

– Жасмином вроде. Не пользуюсь такими. Галина тоже не фанат парфюмерии.

– Не перевариваю резкие запахи, – поморщилась хозяйка дома, – Ленечка, здесь все было в крови! Всё.

– Верно, – подтвердила я.

– Вы обе видели потеки жидкости красного цвета? – осведомился Леонид.

– Да, – кивнула Бокова.

– Сейчас вернусь, – буркнул эксперт и ушел.

Я с запозданием удивилась:

– Почему ты кричала?

Галина попятилась к двери.

– Не знаю, от изумления. Только что все было красным и, бац, ничего! В таком случае даже плюшевый медведь заорет!

Я потрогала стену.

– Она сухая!

Бокова села на ковер и начала водить по нему ладонями.

– Никакой сырости.

Я провела рукой по кровати.

– Вообще ни следа влаги. Если бы я сама не видела тот ужас, никогда бы не поверила твоему рассказу о спальне, залитой кровью.

Бокова вскочила, бросилась в ванную и почти сразу вышла.

– Там никого нет.

– Мы увидели жуткую картину в комнате, – начала я рассуждать вслух, – и убежали. Я позвала тебя, и мы ждали в столовой. Входную дверь ты заперла после того, как мы пришли?

Галина села в кресло.

– Нет. Я и на ночь-то не всегда ее запираю. У нас в поселке тихо, никаких криминальных случаев не бывает. Охрана постоянно улицы патрулирует. И домов мало, всего двадцать. Друг друга все знают. Шоферы, садовники, горничные тоже приличные люди.

– И калитка у вас открыта, – вспомнила я, – дом Кит построил одноэтажный, размер участка позволил это сделать.

Галя растопырила пальцы.

– Два гектара. У Никиты бабушка сломала шейку бедра, Алевтина Борисовна молодец, научилась ходить на костылях, но по лестнице подняться без помощи не могла. Она жила в двухэтажном доме и сетовала: «Если бы молодость знала, если бы старость могла. Дом дедушка построил, когда нам по сорок лет было, мы носились по ступенькам сайгаками. А сейчас по восемьдесят стукнуло, да еще я ногу покалечила, пришлось переместить спальни вниз. Кит, когда захочешь построить особняк, вспомни нас и не громозди этажи. Лучше построй длинный дом».

– Эдик мог незаметно уйти, – сообразила я, – мы находились в столовой, спальня в другом конце коридора. Он просто выбежал во двор.

В комнату вернулся Лёня.