Текст книги "Развесистая клюква Голливуда"

Автор книги: Дарья Донцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Отличный получился материал, – похвалил Миша, – я его посмотрел и сразу скумекал: вот оно! Делаем кино.

– Кино! – эхом повторила Белка. – Кино!

– Не скрою, – не обращая внимания на ее восторг, гудел Миша, – меня привлекли богатая фактура и вы.

Парень пристально посмотрел мне в глаза.

– Кто? – ошарашенно спросила я.

– Вы, – повторил Михаил, – изумительный образ нашей современницы. Поэтому предлагаю вам главную роль в нашей ленте.

– Боже! – закричала Белка. – Воды! Степа! Ну и счастье! Роль! В кино! Героиня! Коньяк в студию! Шампанское! Степонька, не молчи, скажи хоть словечко! Понимаю! Ты онемела от восторга! Но открой рот и произнеси: «Спасибо». О! Мечта! Степа! Ты хочешь славы? Ты готова стать звездой? Ты будешь сниматься в кино!

Я справилась с оторопью, набрала полную грудь воздуха и честно ответила:

– Никогда!

Глава 3

– Вы отказываетесь? – удивился Ваня.

Я кивнула.

– Да.

– От съемок? – не поверил Миша.

Я пожала плечами.

– Ну да.

– Почему? – хором спросили парни.

Хороший вопрос. Почему лошадь не играет на саксофоне? Самый лучший ответ: она не хочет.

– Не хочу! – без всякой нервозности пояснила я. – Не желаю блистать на экране.

– Вас станут узнавать на улицах! – воскликнул Ваня.

– Брать автографы, – подхватил Миша. – Слава – это так прикольно! Журналы, газеты будут просить у вас интервью! Фото на обложках, участие в телешоу!

– Нарисованная вами перспектива не кажется мне особенно радужной, – вздохнула я.

– Фильм посмотрят миллионы, – объяснил мне привалившее «счастье» Ваня, – для множества людей вы станете родным человеком.

Я решила сопротивляться изо всех сил.

– Думаю, вы не правы. Возьмем группу из ста человек. Десятеро никогда не пойдут в кино по объективным причинам: не любят детективный сюжет, не имеют денег на развлечения, живут в городе, где отсутствует кинотеатр. Из оставшихся девяноста одна треть будет глубоко разочарована фильмом и забудет о нем через час после просмотра. Еще сорока зрителям кино активно не понравится, и они начнут громко возмущаться, но досидят до конца, им станет жаль заплаченных денег. Еще десять любителей кино уйдут домой, не досмотрев шедевр до титров. Кто у нас там остается? Десять человек. Двое закричат, что автор плагиатор, в его сценарии главного героя убивают выстрелом в голову, а именно так погибал исполнитель в сериале «Убойная сила». Позор тем, кто ворует чужие идеи! Трое возмутятся, что центральная женская роль отдана актрисе, которая, ну совершенно точно, они это лично видели, переспала со всей съемочной группой, включая пса Мухтара. Четверо напишут письма в разные инстанции с требованием навсегда запретить производство дерьма, которое развращает детей и подростков. Останется один-единственный человек. Он, слопав два ведра попкорна и заполировав его ведром лимонада, поедет домой с ощущением, что здорово провел вечерок. Но минут через сорок у него начнется приступ гастрита от потребления нездоровой еды и этот человек подумает: «Ну на фига я поперся в кино?» Мораль: ребята, не снимайте фильмов, и тогда масса людей избежит разочарования и злобы, припадков зависти и проблем с желудочно-кишечным трактом.

В столовой стало тихо.

– Степонька, ты видишь мир в черном свете, – пискнула Белка, – актрисы – всеобщие любимицы! К их ногам бросаются все мужчины! Деньги! Слава! Это очень здорово. Я мечтала получить роль, всю жизнь вертелась в кинопроизводстве, но мне только один раз достался хороший текст. Я помню его до сих пор. Режиссер Мотькин снимал повесть «В плену», там шла речь о войне тысяча десятого года! Или тысяча сорок пятого? Ну без разницы. Меня брали в плен вражеские племена и вели на костер, а я громко кричала: «Россия не сдается! Наша столица Москва никогда не встанет на колени перед врагом!»

Ваня сделал вид, что промокает глаза рукавом.

– Как это сильно!

– Невероятно, – согласилась Белка, – до сих пор сердце щемит! Я думала, мое пронзительное исполнение привлечет ко мне всеобщее внимание, но кино было плохо оценено приемной комиссией, ему дали низшую категорию и практически нигде не показывали. note 1Note1
  В советские годы фильмы делили на категории. Фильмы 1-й показывали по всей стране, 2-й – в провинции, 3-й – лишь в некоторых клубах, массовый зритель их не увидел.


[Закрыть]

Я покосилась на бабулю. Не стоит напоминать ей, что поселение Москва впервые упомянуто в летописи тысяча сто сорок седьмого года, а право называться столицей России получило вообще сравнительно недавно. Может, это и хорошо, что фильм не показали массовому зрителю?

За окном послышался шум, раздался грохот, по крыше забарабанили капли.

– Гроза, – вздохнул Ваня, – да какая сильная! Дождь стеной! Молнии сверкают! И…

Последние слова режиссера потонули в раскатах грома. В ту же секунду в комнате стемнело. Я встала и зажгла большую люстру. Лампочки вспыхнули ярким светом, моргнули и погасли.

– Вот они, прелести Подмосковья, – заныл Ваня, – постоянная беда с электричеством! Мы поэтому перестали снимать дачу.

Похожая на свадебный торт люстра вновь загорелась. На мой взгляд, свет появился как нельзя кстати – на дворе словно наступила ночь.

– Здорово! – заорал болтливый Иван. – Нам повезло! Наверное, где-то на станции просто предохранитель вышибло.

– Включился резервный электрогенератор, – пояснила Белка, – отличная вещь, работает на солярке. Правда, он воняет, как буксующий автомобиль, но во всем хорошем всегда есть немного плохого.

– Как предусмотрительно вы обзавелись автономным источником питания! – вступил в беседу Миша. – Многие люди из экономии не хотят тратиться на жизненно необходимое оборудование.

– Я тоже отказывалась от дорогостоящего агрегата, – призналась Белка. – Это Степа настояла да еще велела брать самый мощный. Степанька логик, умеет рассчитывать жизнь на десять шагов вперед, предвидит катаклизмы и неприятности. Месяц назад она сказала: «Белка, надо убрать из холла стеклянный столик, кто-нибудь на него непременно упадет». Я посмеялась, стол остался на месте. И что? Не прошло и трех дней, как наш гость Володя рухнул на него. Пришлось убирать осколки!

– Да ты экстрасенс! – восхитился Ваня.

– Никакими паранормальными способностями не обладаю, – буркнула я. – Владимир жил у нас две недели, каждое утро он начинал с тарелки виски. Привез из Москвы цистерну бухла. Ежу было понятно, что рано или поздно пьянчуга шлепнется на хлипкий столик, неосторожно установленный почти у самого подножия лестницы.

– Умение предвидеть возможные последствия – редкое качество, – тихо произнес Миша, – вам стоит позавидовать.

Я моргнула. Ну да, наверное. Вот только рассудительность не способствует личному счастью. В прошлом году мой однокурсник Павел Ласкин пригласил меня в ночной клуб. Я обрадовалась, нарядилась в лучшее платье и поспешила к ночному заведению, где мы с Пашкой договорились о встрече. Но по дороге я внезапно призадумалась и поняла, как будут развиваться события. Ласкин проведет меня внутрь, угостит коктейлем, увидит какую-нибудь знакомую и кинется с ней обниматься. Я останусь одна у стойки. Ко мне подойдут двое парней, начнут клеиться, принесут сок-мороженое-кофе-какао. Я, одурманенная атмосферой бесшабашного веселья, потеряю бдительность и слопаю угощение. Спустя пару минут начнет действовать снотворное, подлитое мерзавцами в еду. Я потеряю сознание и очнусь рано утром в лесу, изнасилованная, избитая. А может, я и вовсе не приду в себя, и тогда Белке придется хоронить внучку. В день, когда гроб с моим телом будут опускать в могилу, хлынет дождь, бабуля поскользнется, сломает ногу. В результате «Кошмар в сосновом лесу» останется без хозяйки, гостиница придет в упадок, разрушится, остов здания зарастет травой. Через десять лет ничто не напомнит ни об отеле, ни о семье Юрьевых-Козловых. А все почему? Потому что я отправилась в клуб с Ласкиным!

Я развернулась и поспешила домой. «Извини, Паша, тебе пришлось некоторое время побегать у входа в клуб, я к тебе хорошо отношусь, мне неприятно доставлять человеку неудобства, но ведь речь шла о спасении жизни, моей и Белки!»

Как видите, я вполне здорова, а все благодаря собственной предусмотрительности. Правда, был некий нюанс, о котором я не подумала. Пашка в понедельник стал рассказывать всем, что Козлова отвязная динамистка, и все парни нашего курса теперь не хотят иметь со мной дела. Ну да это ерунда. Сами понимаете, что получить профессию учителя не жаждут супермачо или талантливые физики-математики. На нашем курсе всего четверо представителей сильного пола, и они смахивают на… на… ну, нет в природе такого зверя, с кем их можно сравнить. Сексуальные желания у них, как у кота в марте, внешность страшнее некуда, самомнение, как у Наполеона. И…

– Степанида, – громко сказал Миша, – выслушайте мое предложение.

Я отогнала от себя мысли об однокурсниках и взглянула на продюсера. Ладно, если тот сейчас предложит мне миллион долларов за съемки, так и быть, я соглашусь.

– Если вы будете с нами сотрудничать, – вкрадчиво продолжил Михаил, – то Изабелла Константиновна получит…

Белку так редко называют полным именем вкупе с отчеством, что я на секунду растерялась – кто у нас здесь Изабелла Константиновна? Но потом опомнилась и остановила продюсера:

– Я давно совершеннолетняя, бабушка для подписания договоров и получения зарплаты мне не требуется.

Михаил предпочел не заметить моих слов.

– Изабелла Константиновна получит вторую главную роль.

– Мама, – прошептала Белка, хватаясь за правую сторону подреберья, – мама.

Я машинально отметила, что от всепоглощающей радости бабуля позабыла, в какой части тела у человека расположено сердце, и сейчас держится за печень, и вдруг поняла, что произошло.

– Да, да, – кивал Михаил, зорко наблюдавший за реакцией собеседницы, – ваша родственница станет звездой экрана.

Белка молчала, и я испугалась. Если бабуля онемела, дело совсем плохо.

– Вторая главная роль, – иезуитски блеял продюсер, – вторая! Главная! Роль!

– Вторая! Главная! Роль! – эхом подхватил Ваня, поправляя очки.

Я попыталась ослабить позицию противника:

– Главная роль одна! Это как с осетриной, которая никогда не бывает второй свежести.

– Вот тут ты не права! – с торжеством заявил Михаил. – Забудем о рыбе, мы не консервами торгуем. У искусства свои законы. В сценарии несколько основных героинь, вы – молодая девушка, а Изабелла…

Я угрожающе кашлянула. Если Миша скажет, что Белке предстоит изобразить маму прабабушки юной девицы, немую, параличную старушку-мумию, он услышит в ответ много красивых слов. Я за ними в карман не полезу. Ошибается тот, кто полагает, что имеет право доставлять Белке неприятности. Не тронь мою бабулю, не то получишь пяткой в нос.

– …ее старшая сестра, – мирно журчал продюсер, – приветливая, веселая, активная тридцатилетняя модельерша, обожающая нестандартно одеваться.

У меня между лопатками возникло ощущение тепла, воздух стал поступать в легкие не маленькими порциями, а как положено. Вот насчет манеры одеваться он попал в самую точку. Одежда Белки – еще один повод для моего недовольства. Имеет ли право дама, справившая сорокалетие в бог весть каком году, носить кожаные укороченные брючки и белую майку-алкоголичку? Справедливости ради отмечу, что объем бедер у Белки значительно меньше необходимых для модели девяноста сантиметров, а форме рук позавидует двадцатилетняя студентка. Физически Белка в прекрасной форме, но меня напрягает сам факт – ну что это за бабушка, которая может нацепить джинсовую мини-юбку и погнать на мопеде в магазин за хлебом! Это как-то неправильно! И опасно! С мотоцикла легко упасть, сломать ногу, очутиться в больнице!

За окном раздался оглушительный треск. Ваня бросился в эркер.

– Дерево рухнуло! – объявил он. – Оно, похоже, сухое, мертвое. Дождь льет как из ведра! Ветер воет собакой!

– Вторая главная роль, – смаковала слова Белка.

– Абсолютно верно, – не замедлил с замечанием Миша, – есть лишь крохотное «но».

Лицо Белки приобрело самое разнесчастное выражение.

– «Но»? – жалобно протянула она. – Какое «но»?

Продюсер решил еще раз потрясти сладкой приманкой.

– Вы непременно получите вторую роль, но лишь в том случае, если Степанида согласится играть главную.

Больше всего на свете мне захотелось запулить в мерзкое улыбчивое лицо проходимца здоровенной настольной лампой оригинального дизайна (в качестве основания электроприбора служит муляж черепа, из его макушки торчит обух топора, на который насажен абажур).

Белка повернулась ко мне.

– Ты… ты… не откажешься?

А теперь встаньте на мое место! Мне отчаянно не хочется кривляться перед камерой. Отлично понимаю, что буду выглядеть глупо. У меня нет ни капли таланта или куража, столь необходимых актрисе. Но даже если представить на секунду, что я обладаю всеми необходимыми качествами, надо учитывать мое психологическое состояние. Я не жажду ни славы, ни даже крошечной известности. Оставьте меня в покое!

Вот только произнести последнюю фразу, гордо глядя в глаза кинодеятелям, я не способна, потому что Белка мечтает получить роль. И сейчас исключительно от меня зависит, сбудется ли ее заветная мечта.

– Ну? По рукам? – широко улыбнулся Ваня.

– У меня есть альтернатива? – мрачно осведомилась я.

– Выбор за вами, – нежно прокурлыкал Миша, – вы или соглашаетесь, или отказываетесь. Все крайне просто. Произносите «да» – мы остаемся и обсуждаем проект. Говорите «нет» – уезжаем прочь, но тогда Изабелла Константиновна никогда не появится на экране в роли второй главной героини. Кстати, я прихватил для нее текст, там пятнадцать страниц!

– Пятнадцать! Страниц! Текста! – выдохнула Белка. – О! Текста! Страниц! Пятнадцать!

Бесконечно счастливое выражение ее лица окончательно выбило меня из седла. Вы способны отнять у ребенка вожделенный подарок, который ему преподнес Дед Мороз? Я – нет.

– Хорошо, – согласилась я. – Давайте обсудим детали.

– Какие? – заискрился улыбкой Ваня.

– Технические, – ответила я, – о чем сценарий? Когда вы начнете съемки? Где остальные актеры? Оператор? Осветитель? Гример? В конце концов помощник режиссера?

– Это я! – объявил Иван. – Един во всех лицах!

Я засмеялась:

– Извините, так не бывает. И где аппаратура? Камера? Прожекторы?

Миша взял с дивана небольшой кофр.

– Все здесь.

Белка мигом пришла в восторг.

– Когда-то режиссер руководил оператором, а того возили на тележке, поставленной на рельсы. Еще ездил кран с камерой, и тьма народа толпилась на площадке. А сейчас! Вот он, технический прогресс!

– Вы нас обманываете! – отчеканила я. – Никто не станет снимать большое кино при помощи мобильного телефона. Кто вы? Зачем сюда приехали?

– У меня не будет второй главной роли? – испугалась Белка.

Миша потер руки.

– Мы запускаем проект в Интернете.

– А-а-а, – разочарованно протянула бабуля. – Неширокий метр. Я видела такие ленты, их снимают на свадьбах, юбилеях, а потом демонстрируют исключительно друзьям и родственникам.

– Вы не правы, – отрезал Иван. – Мы сделаем большую картину и выложим на ютубе. Знаете, сколько там просмотров в день? Сто миллионов!

– Сто миллионов! – ахнула Белка. – Это круче, чем кинотеатр.

– Намного, – подтвердил Миша, – вы прославитесь на всю планету. Многие звезды родились во Всемирной паутине. Слышали про певца Диму Арио?

– Он кричит из каждого утюга, – кивнула Белка.

– Вот-вот, – обрадовался Миша, – впервые он засветился на ютубе. А звезда Голливуда Максимо? Сейчас-то он миллионы за блокбастер огребает! Но стартовал в Инете на уже упомянутом сайте, где выкладывают ролики.

– Хочу! – подпрыгнула Белка. – Очень! Да! Да! Да!

– Сиди спокойно, – велела я. – Про Интернет понятно. А теперь приступим к другой части беседы. Мы оформляем договор? Подписываем бумаги? Каков размер нашего гонорара?

Белка схватила меня за рукав и жарко зашептала на ухо:

– Перестань говорить про деньги. Не дай бог они передумают и уедут! Я готова сниматься бесплатно!

– Ни капельки не сомневаюсь в твоем бескорыстии, – тихо ответила я, – но лучше помолчи. Парням по каким-то причинам приглянулся в качестве площадки наш «Кошмар». Мы должны использовать ситуацию в своих интересах.

– У нас на данном этапе не очень много средств, – застонал Михаил, – если вы запросите крупное вознаграждение, проект может не состояться. Съемочной группе предстоят огромные расходы. Оплата проживания в вашем отеле, еда-ночевка, захотите супергонорар – и бумс, наш бюджет лопнет.

– Ужас! – поежилась Белка. – Нет средств – нет кино, и тогда нет второй главной роли?

– Вы на удивление правильно поняли ситуацию, – кивнул Миша.

Бабуля вскочила, я попыталась дернуть ее за джинсы, но опоздала. Белка во весь голос заявила:

– Ерунда! Живите бесплатно. Ешьте, пейте в свое удовольствие. Все за счет заведения. И никакого вознаграждения нам со Степашкой не надо. С огромным удовольствием снимемся бесплатно. Дайте скорей текст, я пойду его учить!

– Отличное предложение, – захлопал в ладоши Миша.

– Вы наша спасительница, наиярчайшая звезда Интернета! – вторил ему Ваня. – Не сомневайтесь, фильм прогремит на ютубе, кинотеатры умирают, будущее за Всемирной паутиной! Миллиард просмотров в сутки! О вас заговорит вся Земля! Солнечная система! Вселенная!

Белка бросилась ко мне:

– Степочка! Оцени наше счастье!

Мне оставалось лишь скрипеть зубами от злости.

Глава 4

До обеда мы со съемочной группой обсуждали сценарий. В процессе долгой беседы я сделала несколько весьма неутешительных выводов: в «Кошмар» заявились два наглых парня, которые а) не имеют денег, б) хотят выставить в Интернете ролик и слегка подзаработать, в) решили сэкономить на артистах и поэтому приехали к нам. Оставалось лишь выяснить у Ивана с Михаилом, чей злой язык подсказал им наш адрес. Несомненно, сей болтливый орган речи принадлежит кому-то из бывших гостей «Кошмара». Белка никогда не скрывала желания стать киноактрисой, она открыто рассказывает всем о своей мечте, и вот результат. Сегодня мы имеем в доме пару наглецов, умело сыгравших на слабостях моей бабушки. Увы, повернуть процесс вспять невозможно, Белка уже видит себя на экранах компьютеров всех народов мира. Мне придется против воли исполнять роль в глупейшем фильме. Я не способна лишить Белку радости.

Не могу сказать, что я злопамятный человек, но я никогда не забываю тех, кто меня обидел или обманул. Пусть Иван и Михаил «снимают кино» и выставляют на ютубе. Пусть Белка засветится от счастья, увидев свое изображение на мониторе. Я совру наивной бабуле, что «лента» имеет оглушительный успех, договорюсь с Ленкой Филипповой, студенткой журфака, попрошу ее взять у новоиспеченной звезды «интервью», сделаю все, чтобы Белка уверилась: она наконец-то суперстар. Но Ивану и Михаилу пощады не будет. Я еще не знаю, как отомщу мерзавцам, но непременно это сделаю.

Пока в моей голове роились планы мести, Иван обсуждал с бабулей ее роль и в конце концов воскликнул:

– Сразу весь текст учить не надо. Зачем зазубривать бесконечные страницы чужих слов?

– Но как же? – растерялась Белка. – А образ?

– Нам нужна ваша живая реакция, – пояснил Миша. – Искреннее удивление, страх, радость, горе.

– Это будет фильм в жанре «реалити-шоу», – объявил Ваня, – вы просто живете, а мы снимаем небольшими сценами.

Миша посмотрел на режиссера-оператора, тот оскалил в улыбке зубы и продолжил:

– Ну, мы вам несколько сюрпризиков подбросим. Типа, розыгрыш. О’кей?

– Ой! Будет весело! – подпрыгнула бабуля. – Обожаю приключения!

– С вами приехали еще люди? – насторожилась я.

– Секрет! – округлил глаза Михаил. – Иначе вашей непосредственной реакции мы не получим.

Я предпочла промолчать. Похоже, Михаил дурак. Незваным гостям необходимо где-то спать и что-то есть. Мы незамедлительно узнаем, сколько новичков появилось на подведомственной нам территории.

– Ой! Как здорово! – хлопала в ладоши Белка.

Из коридора раздался удар гонга.

– Что это? – вздрогнул Иван.

– Обед, – пояснила Белка.

Режиссер вынул из кармана мятую тряпку и промокнул ею вспотевший лоб. И тут я поняла! Ваня сильно нервничает, он испугался неожиданно громкого звука. Вот это отличная новость! Посмотрим, как ему понравится привидение, которое в полночь забряцает цепями в его спальне, выскакивающий из потайного шкафа в библиотеке скелет, вой собаки Баскервилей, десять мышей, одетых в лосины и гламурно блестящие топы. Грызуны залезут на стол в его комнате и спляшут буги-вуги. В «Кошмаре» много сюрпризов для постояльцев, а еще я не поленюсь сбегать на бутафорский склад и порыться там в поисках особенно жутких приколов. Поверьте, кинематографический реквизит – кладезь невероятных вещей! Где-то там лежит свиная голова из папье-маше, выглядит она до озноба натурально и жутко, на ее шее отвратительно правдоподобно запеклась кровь. Голова умеет шевелить ушами, двигать глазами! Представьте, что проснулись этак в два-три часа ночи, а головушка громоздится на тумбочке. Жесть? Ха! Вы не знаете самого главного. В тот момент, когда перепуганный насмерть Иван воззрится на свиную голову, последняя разинет пасть и укоризненно прохрипит: «Ваня, почему ты со мной не здороваешься?»

Наглецы шантажом добились моего согласия на участие в своем сомнительном проекте, обманули наивную Белку, получили от радушной бабули карт-бланш на бесплатное проживание и питание в «Кошмаре» и после всего этого хотят испугать нас своими сюрпризами, исподтишка записывая нашу естественную реакцию. Отлично, господа! Я не отниму у Белки ее игрушку, но вам мало не покажется. Кто к нам с киносъемкой придет, тот от кинотрюков и погибнет! Теперь надо сделать вид, что я сопротивлялась участию в проекте исключительно из кокетства. В действительности я в полнейшем восторге.

– Обед! – заорала Олеся. – Идите в столовую!

Иван опять вздрогнул. Похоже, у режиссера нервы как у кролика! Пугается любых звуков! Это ли не здорово?

– Давайте не сообщать остальным постояльцам о съемках, – быстро попросил Миша. – Пусть тоже поучаствуют в спектакле.

– Люди едут к вам за острыми ощущениями, – подхватил Иван, – им понравится. Мы будем снимать детектив. Скоро в доме найдут труп!

– Наша стилистика! – привычно пришла в восторг Белка. – Молчу, как черепашка на солнце! А ты, Степочка? Выскажи свое мнение!

Мое мнение? Ну надо же, оно кого-то интересует! Нехорошо снимать людей тайком! Но ведь я приняла решение извести парочку кинематографистов на мыло.

– По-моему, это замечательно, – произнесла я, – получится потрясающая импровизация!

Иван потер ладони.

– Договорились.

– Скорее за стол, – вспомнила об обязанностях хозяйки Белка.

Миша бросил на меня оценивающий взгляд, я округлила глаза и капризно оттопырила губу. Надеюсь, продюсер подумал: «Вот такая непредсказуемая дура». Ваня кретин, Михаил намного умнее, с ним стоит держать ухо востро. Ладно, господа, начнем съемки и посмотрим, кто в конце концов станет здесь режиссером-постановщиком.

Когда наши постояльцы устроились на стульях, Олеся торжественно внесла супницу и водрузила ее в самый центр длинного стола. Суп у нас подают два раза в день, на обед и к ужину. Белка зачерпнула половником содержимое, налила в тарелку и передала ее девушке, сидевшей по правую руку от нее.

– Вермишелька в виде черепов! – взвизгнула та. – Круто!

– Кушай, доченька, – нежно сказал седовласый мужчина.

Ну вот и пришла пора познакомиться с теми, кто решил провести в «Кошмаре» две недели августа. Девушка, восторгающаяся лапшой, – Юля Комарова, ей шестнадцать лет. Она приехала к нам вместе со своим отцом Геннадием Петровичем. Белка не проверяет у гостей документы, верит им на слово, когда те называют имена и фамилии. По-моему, она проявляет невероятную безответственность. Но, следует признать, никаких неприятностей по сию пору в «Кошмаре» не случалось. Можете мне не верить, но проблем с гостями у нас не бывает.

Чем старше мужчина, тем нежнее он относится к своему позднему ребенку. Юля годится Геннадию Петровичу во внучки. Приехали они вчера, но я уже успела понять: папаша выполняет все желания капризницы, заботливо следит за ее аппетитом, опекает, просит вечером надеть теплую кофточку. Юле поведение предка не по душе, она ноет: «Ну па! Отстань! Я уже большая!» – «У больших тоже случается инфекция, – отвечает отец, – не забудь помыть руки перед едой».

Услышав в первый раз это заявление, я сразу поняла, что Комаров врач, и впоследствии моя догадка подтвердилась. Почему Юля захотела посетить «Кошмар», я не понимаю. Дети, которые приезжают в отель, как правило, не старше двенадцати. Им очень нравятся скелеты, привидения, манекены-трупы и прочие ужастики. Девушка возраста Юли должна уже потерять интерес к страшилкам. Но нет, старшеклассница визжит от восторга, увидев лапшу в виде черепов. На мой взгляд, она излишне инфантильна и избалована. Хотя с таким папашей, как Геннадий Петрович, любой человек превратится в помесь Буратино с пуделем Артемоном. Что касается мамы Юли, то о ней пока не прозвучало ни слова. Я уверена, что ее в семье нет. Либо она умерла и о ней не вспоминают вслух, дабы не вызывать сочувствие у посторонних, либо элементарно бросила дочь и мужа.

Чуть подальше восседают Кузьма Сергеевич и Анна Семеновна Пряниковы. Несмотря на сладкую фамилию, муж совершенно не похож на кондитерское изделие. Если продолжить кулинарные сравнения, он соус к винегрету – смесь уксуса с лимонным соком. Ей, похоже, лет сорок. Милая, чуть полноватая, улыбчивая брюнетка с большими карими глазами, так и хочется назвать ее Анечкой. А вот Кузьма Сергеевич скорее всего – одногодок Геннадия Петровича. И самый интересный момент: Пряниковы – молодожены, они приехали в «Кошмар» провести медовый месяц.

Открытая болтливая Анечка успела всем рассказать свою биографию. Она работала официанткой в ресторане, куда часто заглядывал успешный богатый бизнесмен Пряников. Ни разу не сходившей замуж Ане представительный мужчина сразу понравился, а симпатичная подавальщица-пампушечка тронула струны сердца Пряникова. Но у Кузьмы Сергеевича была жена, поэтому он не делал никаких пассов в сторону Анечки, а та, великолепно зная про супругу Пряникова, старалась не смотреть на него пристально.

Посетитель и официантка вздыхали друг о друге издали, а потом жена Кузьмы Сергеевича неожиданно скончалась от инфаркта, и бизнесмен предложил сотруднице ресторана руку и сердце. Вот такой хеппи-энд. Анечка влюблена в супруга по уши, смотрит на него раскрыв рот и всякий раз, когда тот изрекает очередную сентенцию, ахает: «Какой ты умный!»

Кузьме Сергеевичу льстит восхищение новобрачной, а мне остается лишь удивляться, что за странная штука – любовь. На самом деле Пряников далеко не мачо: лысый, пузатый толстячок с красным от избыточного давления лицом. Нельзя назвать его и особенно щедрым. На пальчике у Ани сверкает колечко с небольшим цирконом. Обидно получить в качестве свадебного подарка малоценный камушек. Сейчас даже мои одногодки стараются приобрести невестам бриллиант, небольшой, не пятикаратный, а скромную «капельку», но, повторяю, настоящую. Сильно подозреваю, что провести медовый месяц в «Кошмаре» Кузьма Сергеевич решил лишь по одной причине: новобрачные получают от Белки семидесятипятипроцентную скидку.

Кстати, Анечка совсем не переживает по поводу откровенной скаредности Кузьмы, наоборот, гордится им и любит повторять: «Кузечка Сергеевич удивительно домовитый, а Елена Петровна была рачительной хозяйкой, они с мужем свили уютное гнездо. Я не ударю в грязь лицом, умею шить, вязать, готовить, пылесосить, гладить. Нам домработница не понадобится. Лучше сэкономим денежки».

К чему набивать мошну золотыми дублонами, если не имеешь наследников? Детей Кузьме Сергеевичу бог не дал, или он сам решил не обзаводиться ими, не желая тратиться на прокорм и обучение. И похоже, Анечка не собирается рожать ребенка. За один день пребывания у нас она успела сто раз повторить: «Господи, как хорошо, что вы не берете гостей с малолетками. Не люблю капризных детей».

Напротив счастливых жадин Пряниковых притихла пара Леоновых, Маша и Олег. Вот они одногодки, женаты не первый день и тоже приехали вчера. Олег служит в какой-то фирме сисадмином note 2Note2
  Сисадмин – системный администратор. (Прим. автора).


[Закрыть], Маша надомница, вяжет на заказ свитера, кофты и прочую одежду. Почему молодые люди выбрали для отдыха «Кошмар», а не какой-нибудь отель в Турции, мне непонятно. Учтите, что в гостинице отсутствует компьютер и нет Интернета. Может, Олег ходит с поджатыми губами, потому что лишился экрана, системного блока и клавиатуры? Или он решил преодолеть свою зависимость от ноутбука, поэтому и прибыл к нам?

Ну вот и все гости. Кроме них, Ваня с Мишей и те, кто помогает Белке успешно управлять отелем. Правда, повариха Олеся, горничная Катя и рабочий Семен обедают отдельно.

Разговор во время трапезы шел о погоде.

– Ну и хлещет, – вздохнула Маша, – на улицу не выйти.

– М-м-м, – недовольно протянул Олег.

– Па, хочу в парк, – незамедлительно потребовала Юля, – к дубу самоубийц.

– Солнышко, посмотри в окно, – вздохнул отец, – ливень разошелся не на шутку.

– Останови его! – капризно приказала Юлия.

– Не получится, – улыбнулся Геннадий Петрович.

– Ты просто не хочешь! – разозлилась дочурка.

– Как приятно, когда девочка считает отца всемогущим, – улыбнулась Анечка.

– Хлещет как из ведра! – испугался Кузьма. – А если кому плохо станет? «Скорая» не приедет.

– Геннадий Петрович врач, он поможет, – живо заверила Белка.

Комаров поежился и потянулся за салатом.

– Мне первой положи, – велела Юлия.

Отец безропотно взял десертную тарелку, наполнил ее мелко нарезанными огурцами-помидорами и подал дочери.

– Фу! Он с майонезом, – скривилась та, – не хочу! Ешь сам!

– В салате греческий йогурт, – поспешила уточнить Белка, – типа, сметаны!

– Майонез – дорогой и вредный соус, – менторски заявил Кузьма Сергеевич, – его лучше заменить кефиром. Дешевле и вкуснее.

– Милый, какой ты умный, – с придыханием сказала Анечка и с обожанием уставилась на свое сокровище. – А можно мне тоже покапризничать с едой?

– Конечно, – улыбнулась Белка. – Что не так?

– Все замечательно, – заверила Аня. – Очень вкусно. Не будет ли с моей стороны наглостью попросить сварить компот? Сладкий. Кузьма Сергеевич его обожает! Думаю, найдутся еще любители.

– Узвар вкусная штука, – кивнул Геннадий Петрович, – я тоже не откажусь.

– Хочу! – тут же заканючила Юля. – Где он? Налейте!

– Здорово, – обрадовалась Маша, – как в школе, на продленке. Выпью с удовольствием.

– Олеся непременно подаст к ужину компот, – пообещала Белка.

– Кажется, снег пошел, – внезапно сказал Миша.

– В августе? – поразился Геннадий Петрович.

– Это из-за компьютеров погода с ума сошла! – объявил Кузьма Сергеевич. – Зря люди их изобрели, теперь расплачиваемся.

Олег оторвал взор от тарелки. Маша тронула мужа за локоть, но остановить не смогла. Супруг со всей страстью сисадмина ринулся защищать дело своей жизни: