Текст книги "Агент семейной безопасности"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ты? – изумилась Вероника, растерянно глядя на входную дверь, словно надеясь увидеть в ней силуэт мужа. – Но как?.. А где мой муж?

– Он ушел, – произнес гость. – Совсем ушел. Насколько стало мне понятно из его слов, ушел к другой женщине. Все это очень грустно.

Вероника была согласна. Но, кроме того, ей вдруг стало еще и очень страшно.

– Но знаешь, у меня есть для тебя и хорошая новость, – порадовал ее гость.

– Какая? – машинально поинтересовалась Вероника.

– Теперь тебя это больше волновать никогда не будет.

Сказав это, человек сделал по направлению к Веронике несколько быстрых шагов. И прежде, чем женщина успела понять, что происходит, она ощутила резкую боль в груди, а потом свет в ее глазах померк. Она еще успела подумать, какой дурой была, что доверяла этому человеку, как боль стала совсем нестерпимой, и Вероника, теряя сознание, упала на пол.

Глава 6

– Ничего не понимаю, – сказала Кира, стучась в обитую чем-то темно-зеленым в разводах дверь. – Соседка сказала, что Вероника должна быть дома. Что она слышала голос ее мужа, он говорил Веронике, что уходит к другой.

– Ой! – испугалась Леся. – А вдруг она расстроилась и что-нибудь с собой сделала?

– Например? – холодно поинтересовалась Кира.

– Наложила на себя руки.

– Так бывает только в тех любовных романах, которые ты целыми кипами штудируешь по вечерам, – сказала Кира.

– Ну и что? Они ничем не хуже твоих детективов, – немедленно вступилась за любимое чтиво Леся.

– Сейчас мы не будем обсуждать наши с тобой художественные предпочтения, – тут же благоразумно пошла на попятную Кира. – Но думаю, что если соседка права и муж Вероники ушел всего четверть часа назад, то женщина сейчас рыдает или вынашивает план мести, уничтожая все общие фотографии и прочие любовные реликвии.

И, помолчав секунду, Кира внушительно добавила:

– И вообще, чтобы покончить с собой, на это все же нужно время.

– Зачем? – наивно спросила Леся. – Раз – и готово!

– Как ты легко рассуждаешь! – прямо возмутилась Кира. – Такой важный момент. А как же насчет того, чтобы привести себя в порядок? Маникюр, педикюр, прическа, омолаживающая масочка, макияж. На все это надо время!

– Омолаживающая маска-то зачем? – удивилась Леся. – Какую пользу она ей-то сможет принести?

– А ты что, хотела бы после смерти выглядеть хуже, чем при жизни? – пожала плечами Кира. – И чтобы все твои друзья и недруги, а главное, главное тот, ради которого все и затевалось…

– То есть муж?

– Ну да, – кивнула Кира, – думаешь, Вероника хотела, чтобы муж увидел ее в гробу страшной, с распухшей от слез физиономией и с сухим веником на голове вместо прически? Нет, скажу я тебе. Нет, и еще раз нет! Ни одна женщина не позволит себе покончить с собой, не позаботившись о том, чтобы у мерзавца мужа все внутри перевернулось при мысли, какую красоту он потерял по собственной глупости. И чтобы рыдал, скотина, рыдал, стоя у гроба, крокодиловыми слезами!

Закончив, Кира воинственно огляделась по сторонам. Ей послышалось, что кто-то и в самом деле рыдает. Оказалось, что рыдала Леся.

– Ты чего? – изумилась Кира.

– Ты все это так эмоционально описала, что я прямо почувствовала себя на месте Вероники, – всхлипнула Леся. – В гробу-у-у!

– За что мне это? – воскликнула Кира. – Олеська, перестань реветь. В самом деле ведь нос распухнет и рожа перекосится.

– Мне ее жалко-о-о!

– Погоди ты жалеть! Может быть, она просто сама не своя от радости, что довела мужика и тот наконец свалил, – сказала Кира и задумчиво прибавила: – Встречаются же уникумы.

И подруги продолжали колотить в дверь Вероникиной квартиры. Но через некоторое время тишина, которая стояла в квартире, заставила их всерьез встревожиться.

– Что? Не открывает? – высунулась из дверей бодрая еще бабка в старомодных железных на резинках бигудях, к которой подруги уже обращались за помощью.

– Да, – беспомощно признала Кира неоспоримый факт. – Не открывает. Может быть, ушла куда-нибудь?

– Исключено! – заверила ее женщина. – Веронике, чтобы собраться, накраситься, причесаться и одеться, надо не меньше часа. А муж ее из постели только что выдернул.

– Тогда с ней что-то случилось! – твердо сказала Леся. – Ой! Дверь ломать надо!

– Не надо, – вмешалась соседка. – У меня ключ есть.

– Так что же вы молчали! – возмутилась Кира. – Мы тут уже столько времени колотимся, а вы ни слова не сказали.

– Я слушала, – невозмутимо произнесла бабка. – Надо же было понять, что вы за люди. Сейчас открою.

Она и в самом деле взяла у себя в квартире ключ и открыла им дверь в квартиру Вероники.

– Ой! – снова закричала Леся, увидев лежащую в луже крови Веронику. – Убилась! Ой, Кира, Кира, смотри, что делается?!

– При чем тут я? – сердито произнесла Кира. – Не я же это с ней сделала. Врача нужно!

– Какого врача? – причитала Леся. – Убили ее, как и других.

– Нет, – покачала головой Кира. – Она жива. Дышит. И пульс бьется. Слабо, но бьется.

И она повернулась к соседке.

– У вас есть телефон?

Та растерянно кивнула. И, тряся бигудями, помчалась вызывать врача. «Скорая» прибыла неожиданно быстро.

– Огнестрельное ранение, – быстро диагностировал врач. – Пуля попала в грудь и там осталась. Странно, что она до сих пор жива. Крови она потеряла прилично.

После того как Веронику увезли, на место происшествия прибыли менты. Это были какие-то незнакомые менты. Капитана Карасева с ними не было, что не могло не радовать подруг. Но, с другой стороны, они прекрасно понимали, что рано или поздно информация доберется до него.

А когда капитан прочтет в деле фамилии главных свидетельниц, на их свободной жизни можно будет поставить жирный крест или даже просто положить решетку и прикрыть сверху трусами в стильную черно-белую полосочку. Подруги не знали, как выглядят трусы заключенных, но со страху им рисовалась именно такая картина.

– Муж от нее ушел! – донеслось тем временем до слуха подруг голос соседской бабки. – Ушел, а она даже за ним не побежала.

– Так, может быть, она к тому времени уже мертвой была? – спросил у бабки один из ментов – молодой, но какой-то развязный парень.

Манера говорить у него была слишком уж циничной, даже для мента. Подругам, несмотря на смазливую внешность, он не понравился.

– Нет, – решительно поджала губы бабка. – Не убивал он ее. После его ухода к ней еще кто-то приходил. И она жива была. Я ее голос слышала.

– И что же она сказала?

– Да не знаю! Дверь закрылась, – простодушно произнесла бабка. – Мне больше ничего не слышно было.

– Так что, муж с ней тоже на пороге прощался? – хмыкнул другой мент.

– Нет, он ей это в кухне выложил, – отчиталась бабка. – В кухне у нас отличная слышимость. А вот в коридоре и в комнатах почти ничего не слышно.

В ее голосе прозвучала такая неподдельная досада, что менты и подруги как-то сразу прониклись верой в бабкины слова. Если уж такой дотошный доморощенный шпион докладывал, ему можно было верить.

– А кто к ней пришел? Вы не видели?

– Не разобрала я! – сказала бабка. – Чайник у меня засвистел. Я на закипающую воду отвлеклась. Пока в кухню бегала, пока чай заваривала, пока все для завтрака готовила, этот человек от Вероники и ушел. Я-то думала, гость у нее подольше пробудет. Все же Веронике было о чем поговорить. Как-никак, а не каждый день от молодки муж к другой сбегает.

И, деловито покивав головой, бабка добавила:

– Я и прикинула, что, пока Вероника своему гостю все на мужа выложит, я уже вполне успею назад обернуться. А оно вон как вышло. Веронику убил, дверью хлопнул и ушел. А я и не видела.

И тяжело вздохнув, явно досадуя на собственную промашку, бабка замолчала. А менты тут же переключили свое внимание на подруг. Впрочем, у них к ним было совсем немного расспросов. Узнав, что девушки работают в той же фирме, где работала Вероника, они быстро потеряли к ним интерес. Но подруги не обнадеживались, прекрасно понимая, что это всего лишь отсрочка. Вскоре менты сообразят связать два трупа в офисе «Ориона» с покушением на бывшую сотрудницу этой самой фирмы и… И проведут аресты как раз среди сотрудников фирмы.

– А начнут они с вас! – сердито сказал подругам Дима, когда часом поздней подруги посвятили его и Борисова в новую проблему. – И кто вам разрешил ехать к этой Веронике одним? Могли бы меня попросить вас сопровождать. Или вот Сашу.

За прошедшую ночь с двумя распитыми бутылками коньяку четверо молодых людей так сблизились, что легко без всякого смущения стали называть друг друга запросто по именам. Теперь господин Борисов был для троих просто Сашкой.

– Да, – поддержал Диму Борисов. – Вы должны были позвать с собой нас! В самом деле, что за самодеятельность? А теперь милиция вполне может сказать, что это вы прикончили Веронику и спокойно закрыли за собой дверь!

– А ломились мы к ней при этом зачем?

– Чтобы запутать следствие еще больше! – невозмутимо ответил Борисов. – Запутать и внушить следствию мысль, что, дескать, вы, такие белые и пушистые, только что явились, очень тревожитесь за Веронику и к ее смерти не имеете никакого отношения.

– Но это в самом деле так!

– Только менты об этом не знают! И будут вас подозревать!

– Вот увидите, обязательно будут! – поддержал его Дима.

– И что? Было бы лучше, чтобы они подозревали всех четверых? – спросила у него Леся. – Между прочим, Сашу из-за ключей от офиса и так подозревают.

– И потом, что ментам, если уж их так припрет, помешало бы сказать, что мы вчетвером прикончили Веронику? – добавила Кира. – А потом, дескать, вышли на лестничную площадку, закрыли за собой дверь, и подруги начали дружно ломиться в дверь.

На это ни у Борисова, ни у Димы не нашлось внятного ответа. Однако они все же заявили, что им было бы легче разделить ответственность с Лесей и Кирой.

– Спасибо вам! – растрогалась Леся. – Вы такие славные. Мне бы так хотелось найти преступника и чтобы этот тип не был кем-то из нашей фирмы.

Кира пихнула подругу в бок, но было уже поздно.

– Что ты имеешь в виду? – дружно насторожились Дима с Борисовым.

Леся хотела уже брякнуть, что поскольку Борисов сам разрешил Лизе, Вадиму, Сене и Косте не появляться в офисе и отдыхать до обеда, то любой из них мог спокойно отправиться к Веронике и пристрелить бедную женщину, пользуясь тем, что утром ему не надо быть на своем рабочем месте. Хотела, но, поймав взгляд Киры, принялась выпутываться, рассказав что-то трогательное и светлое о дружбе вообще, и в особенности о дружбе в таком замечательном коллективе, какой подобрался у них в фирме.

– Похоже, ты не в себе! – озабоченно произнес Дима. – Леська, опомнись! О каком таком замечательном коллективе ты говоришь? Трупы плодятся со страшной силой! Того и гляди, наткнешься еще на один. Если честно, то я теперь из дома выхожу с каким-то внутренним содроганием. А уж на наш офис и вообще без дрожи смотреть не могу.

– У меня то же самое, – признался Борисов, печально посмотрев на Киру. – Как только подумаю, что в нашем офисе два человека расстались с жизнью, прямо мороз по коже. И главное – ведь непонятно, кто будет следующий.

И его взгляд, устремленный на Киру, стал еще более тревожным. Борисов в самом деле очень боялся, что следующей может стать именно она. А он бы этого, он точно знал, не пережил.

– А ты думаешь, что будет еще и следующий? – подозрительно глянула на него тем временем Леся.

И даже Кира, несмотря на все светлые чувства, которые она испытывала к Борисову, покосилась на него с недоумением. Но Борисов ничего не заметил. Он был поглощен собственными мыслями. И мысли эти были очень романтичные и тревожные.

– У меня есть такое чувство, что эта история еще не закончилась, – признался он наконец. – Ладно, идите работать. Мне надо подумать.

– Но у нас есть еще кое-что, – когда Дима с Лесей, вышли из закутка Борисова, шепнула ему на ухо Кира. – Кое-какая информация о подруге Вероники, с которой она была очень дружна. Просто очень.

– А?.. – вопросительно посмотрел на нее Борисов.

– Только т-с-с-с! – прижав палец к губам, произнесла Кира. – Мы с Лесей договорились, что ни с кем не поделимся этой информацией.

– А что за информация? – немедленно загорелся Борисов, тоже перейдя на жаркий шепот. – Стоящая?

– Еще какая стоящая! – кивнула Кира. – Адрес подруги, у которой Вероника оставила какие-то бумаги. И еще предупредила, что если с ней что-нибудь случится, то эти бумаги должны быть переданы в милицию.

– И эта девушка передаст их? – быстро осведомился Борисов.

– Ага, – кивнула Кира. – Они у нее хранятся в рыжем кожаном портфеле. Но она понятия не имеет, что в нем такое. Портфель закрыт на кодовый замок.

– Да ты что? – поразился Борисов.

– В милиции, само собой, с этим замком живо справятся, – кивнула Кира. – Одним словом, ровно в три часа дня, сегодня, эта девушка должна занести портфель с бумагами в отделение милиции возле нашей работы.

– А почему возле нашей работы? – удивился Борисов. – Вроде бы ты говорила, Вероника живет совсем в другом районе.

– Наверное, тут у нее работает какой-нибудь знакомый, который не засунет эти бумаги на дальнюю полку, а даст им ход. Скорее всего, этот человек отлично знает, о чем в этих бумагах может идти речь.

– Ну да, – пробормотал Борисов. – Может быть.

– Представляешь, как все замечательно? – просияла Кира. – Вполне возможно, что все наши проблемы испарятся сами собой. Менты во всем разберутся и оставят нас в покое.

– Очень интересно, – пробормотал Борисов и нервно посмотрел на свои наручные часы. – Очень. А теперь, если ты не возражаешь, я бы хотел все же заняться работой.

– Ага, – безмятежно кивнула Кира. – А я пока схожу перекусить. Можно?

– Что?

– Должно быть, от волнения у меня разыгрался зверский аппетит. Просто умираю от голода.

– Конечно, конечно! – рассеянно отозвался Борисов, мысли которого, похоже, витали где-то очень далеко. – Сходи. Обязательно сходи. Должно помочь.

Через десять минут Леся с Кирой встретились в кафе. Но устраиваться за столиком они не спешили. У них был совершенно другой план.

– Ну что? – спросила Леся. – Борисов проглотил наживку?

– И даже не подавился, – хмуро отозвалась Кира. – А Дима?

– Чуть дверь не снес, убегая. Умчался, как только я ему все выложила!

– Вот и чудно!

– Слушай, а мы с тобой не слишком рискуем, затевая этот фарс с рыжим портфелем? – озабоченно произнесла Леся. – Вдруг они просто прикончат эту девушку? То есть тебя.

– Вряд ли, – сказала Кира. – Мы же специально сказали, что портфель открыть просто так невозможно, надо знать код. Хотя, конечно, риск есть всегда. Однако я думаю, что если я в достаточной степени сыграю раззяву, то дело ограничится тем, что портфель у меня просто вырвут из рук. А вот твоя задача будет потрудней. Надо проследить, что это за человек. И куда, а главное – к кому он со своим трофеем направится!

– Как? Даже так? – встревожилась еще больше Леся. – Надо будет проследить? Но мы же с тобой договаривались, что нам вполне достаточно просто выяснить, не замешаны ли Дима и Борисов в этом деле? А если замешаны, то кто именно из них. Мы даже время им назвали разное. Борисову сказали: три часа, а Диме я сказала, что подруга Вероники придет в милицию к двум.

– Нет, – покачала головой Кира. – Если уж они замешаны, то я желаю знать, насколько глубоко. Чтобы потом иметь все основания плюнуть этому типу в глаза.

Спорить с подругой, когда та входила в раж, Леся не решилась, да она и не стала бы. Ведь хотя Леся реагировала на внешние раздражители значительно более спокойно, чем Кира, но все же ее тоже беспокоило сложившееся положение, когда совершенно непонятно, можно ли до конца доверять Диме и Борисову.

Больше всего Лесю волновал вопрос с Димой. Как-то так получилось, что ей хотелось ему верить. Все остальные сотрудники фирмы могли оказываться убийцами, сколько им влезет. Леся бы только головой покачала. Но Дима…

И Леся задумалась. Что это с ней? Она что, влюбилась? Но с чего? Они знакомы без году неделя. И за это время провели наедине в общей сложности несколько часов. И никаких нежностей между ними не наблюдалось. Но с другой стороны, как же быть с теми яркими красками, какими неожиданно вспыхнул мир вокруг Леси, когда она в первый раз увидела Диму? И которыми он до сих пор был расцвечен.

О, она прекрасно помнила то мгновение. Вот она плетется по улице, вот протягивает руку к двери, а вот появляется он. Точно! Краски заиграли как раз в тот момент. Не раньше, когда Леся проглотила вкусный обед, но не позже, когда Дима предложил ей шестьсот долларов в качестве заработной платы. Нет, нет и еще раз нет. Все случилось в тот самый единственный судьбоносный миг, когда они впервые взглянули в глаза друг другу.

И поэтому теперь Леся твердо была убеждена, что ее подруга совершенно права. Надо, надо, в конце концов, выяснить, замешаны ли молодые люди в преступлениях. И если да… Что же, она сможет смириться. Это все же лучше, чем жить дальше, терзаясь в сомнениях, а вдруг рядом с тобой живет жестокий убийца.

– Стоп! – велела самой себе Леся, заметив, что в мыслях она уже живет вместе с Димой в одной квартире, давно для них отгремел марш Мендельсона и теперь они обычные супруги. – Хватит! Остановись!

– Что ты там бормочешь? – раздраженно спросила у нее Кира. – Повтори план дислокации.

– Прости, – смущенно протянула Леся. – Но ты не могла бы мне его повторить еще раз? Я как-то не все расслышала.

Кира метнула на нее сердитый взгляд, который говорил, мол, мечтать сейчас не время. Надо действовать. Но план повторила.

– Итак, ровно без четверти два ты уже должна замаскироваться и занять наблюдательный пункт возле отделения милиции. Там есть подходящий скверик. Даже не скверик, а кусочек асфальта с двумя кустиками и десятком оставленных машин. Но с него открывается замечательный обзор на дорожку, по которой пойду я с портфелем.

– А что я должна сделать конкретно? – спросила Леся. – Ведь среди машин меня будет заметно, как бы я ни маскировалась при этом.

– Ты должна будешь тоже найти себе какую-нибудь машину, желательно с тонированными стеклами и неброскую. То есть не слишком дорогую, но и не совсем уж развалюху. Впрочем, водитель дорогой тачки в такую аферу и не впишется, его нашими деньгами не прельстить. А битые развалюхи редко бывают с тонированными стеклами.

– Я нашла машину, договорилась с водителем, – кивнула Леся. – И что дальше?

– И ничего! Сидите и ждите! Когда у меня вырвут портфельчик, вы должны будете поехать за тем человеком. И выяснить, кто он такой и на кого работает.

– Угу, – хмуро кивнула Леся. – А если он вздумает отходить огородами, то есть, тьфу, проходными дворами?

– Сообразишь на месте, – сказала Кира. – Но не думаю, там довольно открытое место. И вообще, я лично надеюсь, что ничего не случится. И никто портфель у меня вырывать не станет. Но… Но на всякий случай надо проверить. Иначе я лично спокойно жить не смогу.

Леся сокрушенно вздохнула. Она не была уверена, что, окажись Дима преступником, она бы смогла, зная это, спокойно продолжать жить.

И подруги помчались добывать маскировку. Следовало поторопиться, времени оставалось в обрез. Поэтому они купили себе два невообразимо широких плаща, полностью скрывавших их фигуры и стоивших на распродаже за пару всего четыреста рублей. Тут же они приобрели Кире на голову черную фетровую шляпку старушечьего фасона, которая, несмотря на свою убогость, стоила довольно дорого.

Кира приобрела еще темно-зеленый шарфик, который полностью скрывал нижнюю часть ее лица. А на нос она водрузила солнцезащитные очки с огромными стеклами. Очки забыл кто-то из клиентов «Ориона», а Кира, не задумываясь, позаимствовала их на время, поскольку подыскать что-либо подобное в окрестных магазинах за то время, что у них оставалось до начала операции, они вряд ли сумели бы.

– А зачем мы так торопимся? – спросила у нее Леся, когда они совершили короткую, но быструю пробежку в отдел косметики. – Могли бы назначить срок на пять или шесть вечера. Так даже было бы лучше. Уже бы начало темнеть.

– Ага, – фыркнула Кира. – И дать преступнику дополнительное время?

– Господи, у меня прямо мороз по коже, когда ты так говоришь, – вздрогнула Леся. – Какой преступник? Мы ведь просто проверяем Диму и Сашку.

– Ну да, – кивнула Кира. – Но все равно, а вдруг бы кто-то из них за это время точно бы установил, что никакой подруги у Вероники не было. А тем более с портфельчиком. Черт! Про портфель-то мы с тобой и забыли! Ну-ка соображай, где нам его купить!

– Кажется, через несколько домов я видела магазин кожгалантереи, – подумав, сказала Леся. – Всякие там перчатки, сумочки. Может быть, и портфели найдутся.

Тем временем Кира уже приобрела себе вульгарно красную помаду. Оттенок совершенно не шел ей, и она никогда бы не стала его использовать. Что в данный момент и являлось главным достоинством этого тюбика. К помаде были приобретены румяна, и вскоре щеки Киры украсили два крупных чахоточных пятна, а на месте рта образовалась алая щель, навевающая мысли о вампирах и прочей нечисти.

Но Кира осталась довольна своим перевоплощением.

– Блеск! – заявила она, укутывая шею шарфиком и водружая на голову жуткую шляпку. – Просто не узнать!

И на глазах обомлевших продавщиц косметического отдела Кира напялила поверх дубленки только что приобретенный темный плащ, поправившись сразу на целых три размера. Леся тоже надела плащ на куртку, намазюкала себе новый рот и глаза, прикрыла волосы платком, и на этом ее маскировка закончилась.

– Просто не высовывайся особо, и тебя никто не узнает, – сказала ей Кира и, посмотрев на часы, озабоченно воскликнула: – Ах ты! Мы уже опаздываем. Пожалуй, сделаем так! Ты, Леся, сейчас уже лови машину и занимай место наблюдения. А я помчусь за портфельчиком. Все! Целоваться не будем, помада.

И с этими словами Кира поспешила прочь. Леся вышла на улицу следом за ней и принялась ловить машину. Однако даже водители ржавых «копеек» проезжали мимо нее, не обращая внимания на ее поднятую руку. Прошло уже целых десять минут, и Леся начала заметно нервничать.

Ведь ей еще предстояло подыскать нужного водителя, который был бы достаточно стеснен в средствах, но одновременно располагал бы свободным временем. А как его найдешь, если возле нее вообще никто не тормозит? Что прикажете, на дорогу выброситься, чтобы кто-нибудь из этих остолопов остановился?

– Да что же это такое? – возмущенно пробормотала Леся, когда очередной скучающий частник, мазнув по ее фигуре пренебрежительным взглядом, нажал на газ, пролетев мимо странного существа. – Никогда со мной прежде такого не случалось.

И тут до Леси дошло. Безусловно, виноват плащ. Водители видят ужасную нищенку, вряд ли способную заплатить за проезд. Вот и не тормозят. Леся быстро содрала с себя плащ и платок, и дело пошло на лад. В ту же минуту возле девушки затормозил «Иж», водитель которого – тщедушного вида дядька с лысиной и потными руками – явно принял Лесю за проститутку.

Но девушка его даже не осудила. В ее новом макияже, где основное место занимал алый рот, а второе – глаза с комками жирной туши, она бы и сама так подумала. Однако договориться с водителем удалось быстро. У него был в запасе час свободного времени. И сумма, названная ему Лесей, показалась ему вполне приемлемой, чтобы поучаствовать в слежке за неверным дружком, который завел себе зазнобу, пока его верная половина ночами напролет добывает себе и этому змию на хлеб насущный.

– Только сразу предупреждаю: если вздумаете выяснять с приятелем или с его подружкой отношения, тут уж я вам не помощник, – честно предупредил Лесю водитель.

– Никто вас и не просит, – презрительно процедила Леся сквозь зубы, покосившись на тщедушную фигуру водителя.

И, окончательно вжившись в роль проститутки, добавила:

– Могли бы и не предупреждать. Будто по вам и так не ясно.

Водитель угрюмо замолчал и больше с разговорами не лез. Леся начала подкрашивать себе рот, но машину подбросило, и рот окончательно съехал куда-то на щеку. Это не заставило ее больше полюбить водителя. Но на месте они оказались почти вовремя, без десяти два.

Леся успела переодеться в свой невообразимый плащ, снова намотала на голову платок и принялась ждать. Вот часы пробили два, потом два десять, два пятнадцать, потом двадцать пять минут третьего, а Киры все не было. Теперь было совершенно неясно, кто из двоих – Борисов или Дима станет объектом наблюдения. Для одного было поздно, для другого – еще рано.

«Уж не случилось ли с Кирой чего-нибудь? – с тревогой думала Леся. – Вдруг преступник выследил ее раньше? И бедная Кира уже давно лежит бездыханно и без рыжего портфеля. Нет, не верю, что кто-то из ребят мог сделать такое. Не верю».

Волнение ее было тем сильней, что телефон у Киры не отвечал.

А между тем задержка Киры была вызвана самой банальной причиной. Ей не удавалось купить рыжий портфель, в котором полагалось пронести в отделение милиции бумаги покойной Вероники. В указанном Лесей магазине попадались самые разные сумки и сумочки. Но среди портфелей было всего три цвета: темно-коричневый, вишневый и светло-светло бежевый, почти белый.

– Скажите, а другого цвета у вас нет? – тоскливо допытывалась Кира у нелюбезной продавщицы, которая смотрела на нее к тому же с явной опаской.

– Нет, – в очередной раз ответила продавщица и торопливо отняла у Киры вишневый блестящий портфель с веселенькими золотистого цвета замочками.

– А вы не знаете, где поблизости можно купить подобную вещь?

– Нет! – рявкнула продавщица. – И вот что, женщина, если не покупаете, то отойдите. Не загораживайте прилавок. Другим покупателям мешаете.

Кира оглянулась на совершенно пустой торговый зал, хмыкнула и вышла на улицу. Тут она остановилась в растерянности. Что же делать? Она уже и так опаздывала на эту проклятую встречу. Но без рыжего портфеля туда нечего было и соваться. И как ее угораздило назвать именно такой цвет? Что бы стоило сказать уклончиво, коричневый! Мало ли сколько оттенков коричневого может быть. А рыжий или оранжевый, он и есть такой – один.

И тут ее взгляд случайно упал на безучастно сидящего за шатким столиком торговца всякой мелочью. Перед ним лежали ситечки для водопроводных сливов, пластиковые огнеупорные подставки, доски для разделки, ножи, дешевые тарелки в цветочек и клеточку, рабочие перчатки, удобрения для растений, а также баночки и бутылочки с разнообразными кремами для обуви.

Увидев их, Кира мигом сделала боевую стойку. И, слетев вниз со ступеней, подскочила к торговцу.

– Крем для обуви! Рыжий! – крикнула она.

– Пожалуйста, – равнодушно кивнул тот. – Вот этот. Отличное качество. С ароматом абрикоса.

Заплатив за свою покупку всего пятьдесят рублей, Кира помчалась обратно в магазин. Там, заплатив в кассу за светло-бежевый портфель, она устроилась тут же и на глазах пораженной в самое сердце продавщицы принялась мазать светлую кожу рыжим кремом.

– Что вы делаете? – прошептала продавщица, уже близкая к обмороку. – Зачем портите отличную вещь? Он ведь у вас весь в разводах!

– Ничего! – шипела Кира, истово замазывая светлую кожу портфеля. – Потом отмою.

Продавщица закатила глаза и на всякий случай отошла подальше. А Кира, закончив портить портфель, выскочила на улицу и без труда поймала машину. Почему-то ее бесформенный плащ водителей не отпугивал. Должно быть, им внушал уважение солидный портфель в руках у дамы. И они полагали, что мешковатый плащ, по виду дешевка из дешевок, – это какая-то новинка моды, о которой они по своей серости просто не слышали.

То же самое подумал о девушке и Кастет – мелкий карманник и такой же мелкий уголовник, шатающийся в данный момент без дела возле отделения милиции, откуда его только что отпустили в связи с невозможностью доказать очередную карманную кражу, совершенную им в автобусе. И хотя все закончилось для Кастета благополучно, но всю выручку за целый день ему пришлось скинуть на пол. И теперь он злобно тосковал, поглядывая в сторону отделения милиции.

В груди Кастета теснились самые разнообразные чувства. Но все они были вытеснены одним-единственным, когда на его горизонте, небрежно помахивая рыжим порфельчиком, появилась Кира.

Не надо думать, что Кастет прямо там, не сходя с места, влюбился. Ничего подобного. Кастет был в отношении женщин настроен презрительно-философски. Он никогда не брал их в напарницы и вообще старался избегать контактов с ними, словно чуя, что рано или поздно одна из них сыграет в его судьбе роковую роль.

Подобно знаменитому Багдадскому вору, Кастет считал, что грабить женщин – себе дороже. Из-за любой пустяковины они способны поднять такой крик, что уши прямо вянут. Но сейчас Кастета волновали другие мысли. Вечером ему предстояло вернуть карточный долг. А денег у него не было. А ежели рискнуть и плюнуть на свои принципы?

– Что у нее может быть в этом портфеле? – пробормотал он себе под нос. – Да все, что угодно! Сумочки у нее нет. Карманов на этом балахоне, который на ней надет, тоже не видно. Значит… Значит, деньги, телефон и все прочее у нее там же, в портфеле.

И, приободрившись, он перевел дыхание и посмотрел на стены родного отделения милиции. Риск? Конечно, риск! Но, с другой стороны, как было бы славно натянуть нос этим ментам, которые уже заставили его сегодня потерять весь дневной улов. Вот и пусть бы они отдувались перед своим начальством, почему это они такие недотепы, что преступники грабят прохожих прямо под окнами их кабинетов. А в том, что дамочка помчится в милицию, Кастет не сомневался. Вид у нее для этого был достаточно придурковатый.

А Кира, не догадываясь, какие чувства вызывает в уголовнике, нарочито медленным шагом двигалась к отделению милиции. Из-под очков она поглядывала по сторонам. И ей даже показалось, что позади нее мелькнула чья-то тень. Кира успела порадоваться, что купила такую массивную шляпку. Если дойдет до дела, то эта шляпка вполне может сохранить ей жизнь, смягчив удар.

Но все произошло куда прозаичней и обычней. Мимо Киры просвистело что-то, ее руку резко дернуло, и она вдруг обнаружила, что портфеля у нее больше нет. Он был у какого-то бледного заморыша в драных джинсах, который улепетывал от Киры по дороге.

– Стой! – завопила Кира. – Убью!

Разумеется, после этого вопля воришка припустил бежать еще быстрей. Совершенно позабыв, что это не входит в ее план, Кира кинулась за ним следом. Ну не могла она видеть, как этот гад улепетывает с ее портфелем. Конечно, она уже поняла, что это не Борисов и тем более не Дима, тем бы не удалось так замаскироваться и изменить свой рост, но ведь этот воришка мог быть сообщником кого-то из них! И скорей всего Димы. Ведь это ему было названо время – два часа.

Мимо нее проехала какая-то темная машина. Кира не обратила бы на нее никакого внимания, если бы машина не остановилась и перед Кирой не распахнулась бы дверца. Из машины высовывалась странная физиономия в уродливом платке и со странно перекошенным набок ртом.