Текст книги "В погоне за бурным сексом"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава седьмая

И что самое интересное, Кира оказалась права! Подруги все-таки поплыли на теплоходе под названием «Михаил Потапов», которое так веселило Ниночку. Каких трудов и затрат им стоило загрузиться на него, даже страшно вспоминать. Начать с того, что тетка Дуля долго и упорно отказывалась от общества Фантика.

– Он подерется с моим Золотцем, – причитала она. – Кирюша, ты только не обижайся, но это же у тебя настоящий зверь, а не животное.

– Он будет вести себя хорошо, – пообещала Кира. – И потом, вам нужно только навещать его раз в день у меня дома. Вовсе не нужно, чтобы он и ваше Золотце постоянно терлись бок о бок.

– И не станут они драться, – вмешалась Леся. – Раз будут находиться каждый в своей квартире.

На это тетке Дуле возразить было нечего. И она согласилась. Нехотя. Видимо, брачная лихорадка всерьез скрутила ее. И ей было решительно некогда заботиться еще и о чьем-то другом коте. Пусть даже это кот лучшей подруги ее единственной племянницы.

Но с теткой Дулей подруги справились. Вторая проблема была посерьезней. И заключалась она в том, что свободных мест на нужном им теплоходе не было. Ни в одной туристической фирме города Москвы, ни в самом пароходстве – нигде. Ну хоть плачь!

– И что нам делать? – с надеждой, что ее подруга выбросит из головы эту безумную затею и они вернутся домой в Питер, спросила Леся.

Но нет. Если уж Кире какая-то мысль пришла в голову, то сидела там крепко. И свои позиции без боя не сдавала. Должна была прийти какая-то другая, еще более интересная мысль. А вот ее-то Леся предложить и не могла. А у самой Киры она тоже отсутствовала. Поэтому она упорно додумывала свою идею с теплоходом.

– Мы должны ехать на этом корабле, – бубнила она словно заведенная. – Иначе кто защитит Маню и кто поймает преступника?

– Ну нету мест! – в сердцах воскликнула Леся. – Или ты хочешь подстеречь парочку пассажиров, заманить их в укромный уголок, дать им там по башке, связать и отнять их билеты?

Кира так пристально уставилась на Лесю, что та встревожилась. На какое-то время ей показалось, что Кира всерьез обдумывает эту идею. Так оно и было. И у Леси тревожно замерло сердце. Но затем Кира покачала головой и вздохнула:

– Ничего не выйдет. Наверняка все билеты именные. Это нам придется тогда и документы выкрасть. Не говоря уж о том, что потерпевшие рано или поздно придут в себя, освободятся и обязательно поднимут шум. И с теплохода нас снимут.

И, помолчав, прибавила:

– Но мысль все равно интересная.

– Кира!

– Если они не хотят нас видеть на «Михаиле Потапове» в качестве пассажиров, то можно устроиться на теплоход в качестве обслуги.

Леся широко распахнула глаза.

– Как это?

– Должен же кто-то работать, пока пассажиры отдыхают и наслаждаются путешествием.

– Ты предлагаешь занять место капитана? – вытаращила глаза Леся.

– Зачем сразу капитана?

– Его помощника? – предположила Леся.

– Тьфу ты! Зачем так высоко брать? Но ведь есть же на судне простые официантки или горничные.

– И что?

– А это все женские профессии.

– Официанты – тут я с тобой еще поспорю. А вот горничные – да. Они всегда девушки.

– Решено! Станем горничными.

– Не думаю, что это так просто, – покачала головой Леся. – Ведь девушек наверняка отбирают, анкетируют, оформляют в отделе кадров, и всякое такое. Без бумажной волокиты не обойтись.

– Чушь! То есть не чушь, но если отсутствие горничных обнаружится перед отплытием, то они возьмут любых девушек. Хотя бы даже нас с тобой.

Леся молчала. Эта идея подруги показалась ей самой дикой из всех самых диких ее идей. Но Кира уже воодушевилась. И принялась вовсю воплощать свою идею в жизнь. Для начала она куда-то сбегала. И вернулась обратно очень довольная с мотком тонкой, но крепкой на вид веревки. При виде веревки Лесе расхотелось жить. Спрашивать, для чего она понадобилась ее подруге, Леся не стала. И так было ясно, что не белье на ней Кира сушить будет.

– Главное, вычислить горничных до того, как они поднимутся на борт теплохода, – объясняла Кира стратегическую задачу. – Потому что потом их нагрузят работой по самые уши. И нам до них не достучаться.

– И не добраться.

– Ну да. На борт нас просто так никто не пустит.

В целях решения этой задачи подруги бродили вокруг теплохода. Пристань была безлюдна. Отплытие назначено на семнадцать ноль-ноль. А сейчас только полдень. До часу дня ничего не происходило. Шумела вода, носились над водной гладью чайки и слышались гудки теплоходных сирен.

Но затем к «Михаилу Потапову» потянулись одинокие фигурки. На пассажиров эти люди не были похожи. Выглядели озабоченными. Но не радостно озабоченно, а скорее буднично. Как люди, отправляющиеся на работу и ничуть этому не радующиеся.

– Похоже, это они, – прошептала Леся.

Обе девушки сидели на лавочке. От теплохода их загораживал огромный куст сирени. И еще какой-то щит. Не те… А вот спешащие мимо них молодые и не очень молодые люди могли направляться только к нужному подругам теплоходу.

– Они, они, – бормотала Кира. – Только кто же конкретно? Кого выбрать? У нас только один шанс, нельзя прогадать!

И наконец она дернулась.

– Вот эти!

Леся подняла голову и увидела двух девушек. Они держали в руках какие-то бумажки. И нерешительно поглядывали по сторонам, словно не были уверены, туда ли идут.

– Новенькие! – моментально решила Кира. – То, что надо! Команда их еще не знает. Так что мы без труда сойдем за них. Леся! Вперед!

– А?! Что?

– На абордаж! – страшным шепотом прошипела Кира и первой бросилась к проходящим мимо девушкам.

– Вы не подскажете, где тут «Михаил Потапов»? Уже час бродим, никак не можем найти. Вы не знаете, где это?

Кира задала этот вопрос, бесстыдно пользуясь тем, что борт теплохода с украшающей его надписью был скрыт за кустами сирени.

– Нам сказали, что он у третьего пирса, – нерешительно ответила одна из девушек – хорошенькая сероглазая шатеночка. – Это где-то здесь.

– Верно! – оживилась Кира. – Вот туда пройти нужно! Так куда короче будет.

И она указала на узкую тропинку, которая начинала змеиться за щитом и уходила куда-то в глубь небольшой, но довольно темной рощицы. Девушки с сомнением покосились на эту тропинку. И явно колебались, не зная, следовать совету Киры или поискать более привлекательную дорогу.

– Вы новенькие? – спросила Кира у девушек.

Те дружно кивнули.

– Мы тоже, – заявила Кира. – И, между прочим, здорово опаздываем.

– В пробке застряли, – вздохнула та же шатеночка. – Что же делать? Пойти по тропинке?

– Так явно короче. И мы с вами. Что может случиться? Даже если какой маньяк нападет, то вчетвером мы от него живо отобьемся.

Это вдохновило нерешительных девушек. И они, сделав глубокий вздох, покорно засеменили по тропинке. Леся шла последней следом за Кирой и ныла:

– Я не могу! Не могу на них напасть! Они такие доверчивые!

– Это вынужденная жертва! – шипела в ответ Кира. – Думай о Мане! И о самой себе! Что с тобой будет, если ее убьют? Да ты до могилы не прекратишь корить себя, что могла спасти человеческую жизнь, но смалодушничала!

– О боже!

Так они прошли еще минуты три. Тропинка становилась все уже. И вот уже впереди заплескалась вода. А под ногами грязно зачавкало.

– Дальше дороги нет, – сказала шатеночка, недоуменно останавливаясь и глядя на Киру.

– Верно, – ласково произнесла та и извлекла из сумочки пистолет.

Леся закатила глаза. И приготовилась упасть в обморок. Разумеется, она знала, что пистолет у ее подруги не настоящий. Стреляет резиновыми шариками. Но что с того? Выглядел-то он вполне натурально. А шариком, если хорошенько постараться, можно и убить. И уж точно покалечить. Во всяком случае, новенькие девушки, обманутые и одураченные Кирой, страшно побледнели. И залепетали:

– Что вам нужно? Кто вы такие? У нас с собой ничего нет. Мы только едем на заработки. Зарплату нам выдадут после окончания рейса.

– Отдайте свои сумочки, – велела им Кира. – Да не мне! У меня же оружие! Вот ей!

Леся покорно взяла протянутые ей сумочки. А Кира критически оглядела новеньких.

– Еще что-нибудь есть? Документы?

Те замотали головами.

– Все там.

– У нас осталась только одежда и обувь.

– Одежду можете оставить себе, – великодушно разрешила Кира. – А сумочки вам вернут позднее. Леся, доставай веревку.

Одной веревкой Кира и Леся умудрились так основательно опутать обеих девушек, что те стали похожи на окуклившихся гусениц.

– Вот так хорошо, – одобрила Кира.

После чего подруги уложили новеньких на сухое местечко. И даже постелили под них ветки и траву, чтобы девушки не замерзли и не простудились.

– А вот рты мы вам заткнем, – сказала Кира. – Вы уж не обессудьте. Но если будете хорошо себя вести, то через пару часиков мы сообщим, где вас искать. И вас освободят.

Кажется, новенькие не совсем поверили в обещание Киры. Потому что шатенка пыталась пищать и сопротивляться. Но вокруг не было ни души. И ее призывы о помощи остались без ответа.

– Кира, у меня какое-то нехорошее предчувствие, – прошептала Леся, когда она следом за Кирой продиралась в обратном направлении. – Мы не должны были так с ними поступать.

– А как? Объяснить им, что нам нужны их имена? Кстати, как нас с тобой теперь зовут?

Оказалось, что шатенку звали Виолеттой. А блондинку – Викой.

– Они что, нарочно? – недоуменно почесала в затылке Кира. – Нет, нарочно так не придумаешь.

– Ой, влипнем! – ныла Леся.

– Ну хватит тебе! Была не была! Ты будешь Викой. А я – Виолой. Согласна?

– Мне уже все равно. Все равно, под каким именем на нарах париться.

Это Кире не понравилось. Она не любила мрачных прогнозов, особенно если они исходили от близких ей людей, которым она доверяла.

– Что ты сразу о плохом? – насупилась Кира.

– А как же? Этих девчонок найдут, освободят, они опишут наши приметы, и нас сцапают!

– Кому в голову придет, что мы будем на теплоходе? Украсть документы и отправиться по ним в рейс работать? Это же полный дурдом!

Вот с этим утверждением Леся была целиком и полностью согласна. Именно полный дурдом! И организовал его не кто иной, как ее любимая подруга Кира.

– Где вы шатаетесь?! – таким вопросом приветствовал подруг пузатый мужчина в морской форме.

Он был первый, кто встретился девушкам на борту теплохода. И встреча оказалась горячей.

– Вас уже обыскались! – орал на подруг грозный «морской волк». – Работа стоит! Вам к часу велено было явиться. А сейчас сколько?

– Немного больше.

– Немного! Скоро уже пассажиры прибывать станут. А у вас еще бардак в каютах!

– Но мы… документы… – залепетала Леся. – Потеряли.

– Как вас там? Фиса и Анфиса?

– Виолетта и Виктория, – поправила его Кира.

– В общем, мне без разницы, как вас величать и где вы посеяли ваши паспорта. Это будете выяснять потом. А сейчас мы отправляемся в рейс. Ясно вам? Приступайте к своим обязанностям! Марш!

И он чуть ли не пинком направил подруг дальше по палубе. Потом они попали в объятия высокой пожилой тетки, тоже крайне недовольной и даже сердитой.

– Могли бы хоть в первый раз явиться вовремя! – укоризненно произнесла она, показав подругам их собственную каюту – очень тесную и душную, кстати говоря. – Даже капитан уже про вас спрашивал.

Подруги вторично попытались объяснить, что у них украли документы. И вторично нарвались на полнейшее равнодушие и нежелание слушать про потерянные паспорта.

– Да звонили мне из отдела кадров! Обещали прислать двух девочек. Маргарита и Мариетта, если не ошибаюсь?

– Виктория и Виолетта.

– Ага! Почти правильно. Ну вот что, девочки. Некогда сейчас все ваши приключения обсуждать. Работа стоит. Вот эти каюты – ваши. Что от вас требуется, знаете?

Подруги кивнули, хотя не имели ни малейшего понятия, что требуется.

– Вот и хорошо! Идите и приступайте к своим обязанностям.

Девушки не заставили себя долго упрашивать. И шмыгнули в первую же дверь. Тут каюта была попросторней. Но тоже ничего хорошего. Однако было ясно, что, кроме прочих неудобств, тут еще нужна основательная уборка. И девушки приступили к ней. Им сразу же стало ясно, что работы в самом деле полным-полно. И скучать им на борту теплохода точно не придется.

– Я вот все думаю, а что теперь будет, когда мы столкнемся с Ниночкой и Машей, – деловито возя щеткой по застарелым пятнам ржавчины на раковине, простонала Леся.

– А что?

– Ниночка нас узнает. Маша тоже. Первая считает нас богатыми заказчицами. Вторая – друзьями ее мужа. И как мы им обеим объясним, что трудимся на этом теплоходе поломойками?

– Во-первых, мы с тобой горничные, а не поломойки, как ты выражаешься. А во-вторых… Во-вторых, предлагаю рассказать девушкам всю правду.

Это предложение Лесе понравилось. Наконец-то ее правдивая натура получит возможность действовать, как ей того и хочется. Правильно! Без всех этих Кириных кошмарно-коварных планов. Однако пока подруги еще не встали на путь исправления, им все же стоило вести себя как можно незаметней. Попадаться на глаза Ниночке и особенно Маше было еще рано.

Поэтому, закончив убирать каюты и застилать постели, подруги шмыгнули к себе. Тут их и нашла Карина Ивановна. Та самая женщина, с которой уже успели пообщаться подруги и которая оказалась старшей над горничными. Распоряжалась она ими с деспотичностью рабовладельца-южанина.

– Что это вы тут расселись? – неприятно изумилась она при виде присевших на минуточку передохнуть подруг. – Все в кладовой. Белье сортируют. А они тут. Баклуши бьют! Ой, не будет из вас толку, девки! Точно вам говорю!

И, подгоняемые причитающей Кариной Ивановной, подруги поспешили в кладовую, потом еще по каким-то поручениям. Одним словом, до позднего вечера они были заняты тем, что сновали по служебным отсекам. И с пассажирами, даже если бы и имели такое желание, не виделись.

Но наконец наступил поздний вечер. Карина Ивановна несколько умерила свою кипучую энергию. И убедившись, что за первый день сделано много, провела короткое (всего с полчаса) собрание, где строго-настрого запрещала распитие спиртных напитков, флирт и более серьезные отношения с командой или пассажирами, а также провела прессинг по части курильщиков. Их обязали курить только в собственных каютах. И на этом Карина Ивановна успокоилась.

– Теперь можете пойти и немного поразвлечься, – сказала она. – Только постарайтесь лишний раз не попадаться на глаза пассажирам.

Где и как на корабле можно было развлечься после того, как были введены столь многочисленные и обширные ограничения, подруги не представляли. Пить нельзя, флиртовать нельзя и даже из служебных помещений носа не казать. И какой у них, бедняжек, остается выбор?

– Когда мы пойдем к Маше? – затеребила подругу Леся. – Когда раскроем ей глаза?

– Не время.

– Почему? Мы же договорились!

– Ну да, а потом я подумала и решила – не время.

– Да что случилось? Объясни по-человечески!

– Помнишь, Дима в бреду говорил про нанятого им убийцу – она. «Она залезет»…

– Да. Помню.

– А еще он проговорился, что убийца сначала заберется в каюту, а потом избавится от улик?

– Устроив кораблекрушение? Да, помню.

– Ну вот! Выходит, что это должна быть женщина. И женщина молодая и достаточно энергичная.

– И что?

– Вот я и думаю, а вдруг это Ниночка?

– Что-о? – вытаращила глаза Леся. – Ниночка – это и есть киллер, нанятый Димой?

– Да.

– Но с какой такой стати Ниночке убивать подругу?

– А с такой – такой, что она должна Мане много денег! Помнишь, сама призналась, что деньги на фирму и ее гобеленовый цех дала ей Маня! А если Маня умрет, то долг аннулируется. Дима, как наследник Мани, спишет его для своей сообщницы. Понимаешь?

Леся удрученно молчала. Весь день она жила мыслью о том, что вечером они с Кирой пойдут к Ниночке и Мане и облегчат свою душу, поделившись с теми тайной. И что теперь? Выясняется, что верить никому нельзя. И весь груз придется тащить самим и дальше. В одиночку!

– А почему нельзя поговорить с одной Маней? – тоскливо спросила она.

– Как ты не понимаешь! Нельзя! Она разволнуется, начнет поглядывать на Ниночку с подозрением, та что-то учует. И станет в десять раз осторожней и во столько же раз опасней.

Леся снова вздохнула.

– Разве я не права? – спросила Кира у подруги. – Не слышу ответа.

– Права, – вздохнула Леся. – Наверное, права. Но что же нам делать?

– В каком смысле?

– В прямом! Если мы не говорим Мане и Ниночке правду, то какого черта мы делаем на корабле, нам придется от них прятаться. Сегодня мы, возможно, чудом не попались им на глаза. Но завтра такого чуда может не случиться.

– Правильно! Нам на завтра нужно замаскироваться, – воскликнула Кира. – Ведь нам придется ходить за Маней буквально по пятам, чтобы не допустить несчастного случая.

– А почему ты думаешь, что это будет несчастный случай?

– Не знаю. Такое у меня предчувствие.

Леся покачала головой. Предчувствия редко обманывали Киру. Разумеется, когда речь не шла о Великой Любви. Ее Великой Любви и обязательно с большой буквы. Вот тогда Кира обманывалась с легкостью и даже каким-то удовольствием, принимая за Посланца Большой Любви самых обычных проходимцев с Большой Дороги, которые с этой Любовью и рядом не стояли и даже слыхом о ней не слыхивали.

Ну вот, а во всех других жизненных ситуациях Киру ее чутье не подводило. Однако несчастный случай или какие там другие неприятности поджидали бедную Маню, а замаскироваться ее спасительницам все равно было необходимо.

– И тогда, в самый ответственный момент, мы как выпрыгнем! – сделав страшные глаза, воодушевленно пообещала Кира. – Как выскочим! Как полетят от преступников клочки по закоулочкам.

– Детские сказки, – проворчала Леся. – Как это мы вдвоем сумеем противостоять матерой преступнице? Нужно поставить в известность команду и капитана!

– Ага! Еще чего придумай! И заодно уж сообщим им, что мы с тобой никакие не Виола и Вика.

Леся удрученно засопела. Собственная стезя преступницы, на которую она недавно стала, невыносимо ее угнетала. А близость тюремных нар стала до того реальной, что Лесе казалось, будто она даже ощущает запах баланды и слышит перешептывания своих преступных товарок.

Кстати, о судьбе своих двух пленниц, оставленных на берегу, подруги позаботились. Едва теплоход отчалил от берега, как Кира набрала номер московской милиции. И сообщила, что на заболоченном участке земли в порту раздаются какие-то стоны и мольбы о помощи. После этого она сделала еще два контрольных звонка. И в конце концов ей сообщили, что наряд давно выехал.

– Одной проблемой меньше. Их найдут, спасут, и все будет в порядке.

Но оставалась еще проблема изменения их внешнего облика. И хотя в этом они были большие специалистки, могли дать сто очков вперед любым шпионам и агентам вражеских разведок, но вот арсенал подручных средств у них был очень уж невелик.

– И что мы захватили с собой? – рассматривая разложенные на койке вещи, пробормотала Кира. – Так, посмотрим. Что это у нас?

– Автозагар.

– Отличная штука! Намажемся ею несколько раз, превратимся в негритосок. Мама родная нас не узнает.

– Ты превратишься, – напомнила подруге Леся, – а я вряд ли.

Действительно, на нежную Лесину кожу загар прилипал из рук вон плохо. Совсем скверно ложился. И автозагар в этом смысле был ничем не лучше обычного загара. Так что золотисто-кремовую бутылочку «AMBRE SOLAIRE» Кира отложила для себя.

– А для тебя остаются темные очки и… что это?

С этими словами Кира с изумлением извлекла за длинные пряди нечто, переливающееся белым золотом.

– Не трогай! – кинулась к ней Леся. – Это мое!

– Леся, это что – парик? – опешила Кира. – Ты носишь парик?

– Не парик, а шиньон. А еще точнее – накладка. Сейчас!

И Леся ловко выхватила из рук подруги накладку с длинными волосами и нацепила ее себе на макушку. И закрутилась, красуясь перед подругой, насколько это позволяли скромные размеры их каюты.

– Вуаля! Раз – и готово!

– Потрясающе! – оценила Кира новое приобретение своей подруги.

– Мне идет?

– Совсем другая женщина! Красотка! А как за ними ухаживать? Они натуральные?

– Скажешь тоже! Стану я цеплять на себя чьи-то подозрительные волосы, – насупилась Леся. – Не говоря уж о том, что их стригут в лучшем случае с индианок или вьетнамок.

– А в худшем с кого? С трупов?

Леся содрогнулась.

– Будем исходить из лучшего, – быстро сказала она. – Волосы стригут с индианок. А ты представляешь, какие у них волосы?

– С насекомыми? – предположила Кира.

Лесю передернуло вторично.

– И это тоже, – вяло промямлила она. – Ну, а еще что с ними не так?

– Они жесткие и черные?

– Вот именно! И как их ни крась, все равно будет заметно, что это не волосы настоящей блондинки. А стоят они столько, что мама не горюй!

– И ты купила фальшивые?

– И очень довольна. По крайней мере, не мучают никакие дурные мысли о судьбе их бывшей обладательницы.

– Тоже верно. Да и выглядят они отлично! Ходи так всегда. Тебе идет.

На лицо Лесе было решено нацепить очки, будто бы у нее болят глаза. И кепочку, якобы от солнечного удара. У светловолосых блондинок солнечный удар – это не редкость. И хотя лето уже заканчивалось, солнце днем шпарило все равно еще ярко и могло нанести ущерб особо чувствительным натурам вроде той, какой собиралась прикинуться Леся.

А Кира, хотя и была обладательницей роскошной рыжей гривы, принялась умащать автозагаром свое лицо. Она быстро смуглела и на солнце, и в солярии и надеялась, что хваленое средство тоже не подведет. На упаковке было написано, что средство впитывается два часа. Так что Кире было чем занять себя весь вечер. Она мазала себя, втирала, распределяла равномерно, чтобы не осталось пятен. Потом сушила, снова мазала и снова сушила.

Леся тем временем несла пост возле каюты Ниночки и Маши. Было уже темно. И девушка не опасалась, что те ее узнают, даже если и заметят.

На теплоходе в этот вечер оказалась неплохая развлекательная программа. Неплохая для туристического сервиса нашей страны, разумеется. Для пассажиров был организован музыкальный вечер, плавно перетекший в молодежную дискотеку. А еще показывали кино. И какой-то фокусник-самоучка глотал сабли, жонглировал горячими факелами и плевался пламенем. В общем, выбор, куда пойти, имелся.

Но Маню с Ниночкой, похоже, не интересовали подобные развлечения. Они безвылазно сидели у себя в каюте, наслаждаясь обществом друг друга. Подругам не без труда удалось узнать, в какой каюте поселили девушек. И они поспешили взглянуть на них.

Маня выглядела неплохо. Только перекрасилась в брюнетку и сделала совсем короткую стрижку. Это было странно и совсем ей не шло. Но, вероятно, таким нехитрым способом она пыталась отвлечься от тягостных мыслей о разводе. Или это была демонстрация собственной решимости покончить с прежней жизнью.

Насколько удалось подсмотреть Лесе в щелочку между окном и отошедшим краем жалюзи, девушки поздним вечером развлекали себя тем, что играли в карты, в «дурачка». Потом перешли на «пьяницу». И Леся поняла, что сегодня они уже никуда не пойдут. Время было почти полночь. А «пьяница» была игрой поистине безразмерной. В нее можно было играть от получаса до трех с половиной часов.

Так оно и оказалось. Ниночка выиграла после изнуряющего двухчасового тайма, который вымотал обеих подружек. Так что, закончив играть в карты, девушки сразу стали копошиться, устраиваясь на ночь. И все равно Леся, которая твердо помнила, что должна оберегать покой и безопасность Мани, продолжала нести свой пост у каюты. Потом ее сменила Кира, чье лицо теперь почти сливалось с темнотой. Сверкали только белые зубы и белки глаз.

– Как я выгляжу? – поинтересовалась она у подруги.

– Потрясающе! – прошептала Леся, едва сумев справиться с воплем ужаса.

Примерно в этом же духе высказалась и Карина Ивановна, когда на следующее утро обнаружила преобразившихся до неузнаваемости подруг.

– Это еще что за самодеятельность? – гневно воскликнула она, увидев приготовившуюся к выходу в свет Лесю в темных очках и щегольской белой теннисной кепочке. – Что ты на себя напялила? У вас всех есть униформа. И к ней головного убора не полагается.

– У меня от солнца голова болит, – заныла Леся. – Если голову не прикрою, обязательно к вечеру свалюсь.

– Это правда! – поддержала подругу Кира. – Она и так сегодня всю ночь стонала. И тошнило ее. Если так дела пойдут, то сегодня к вечеру точно свалится.

– Господи, – брезгливо поморщилась Карина Ивановна. – Что за молодежь пошла хилая! Вот я в юности, помню, в своем родном колхозе целый день на поле томаты собирала, сортировала и ящики к грузовикам таскала. В открытом поле. На самой жаре. В разгар лета! И ничего! Только здоровей становилась!

– Так то вы!

– Ладно, кепочку носи, – вздохнула Карина Ивановна. – А вот уж очки сними.

– Хорошо.

И Леся покорно стянула очки. И взглянула на Карину Ивановну. Мол, так хорошо. Карину перекосило так, что сразу же стало ясно – нет, нехорошо.

– Что у тебя с глазами?! – завопила она.

– А что с ними? Глаза самые обычные. Красные только немного.

– Опять же от солнца, – вступила в разговор Кира. – Вы же знаете, что блондинки очень чувствительны к ультрафиолету.

Судя по выражению лица Карины Ивановны, которая была жгучей брюнеткой с явной примесью кавказской крови, она о блондинках была и прежде самого невысокого мнения. А теперь они окончательно пали в ее глазах как существа хилые и неприспособленные ни к жизни, ни к тяжелому труду. Однако очки велела Лесе нацепить обратно на нос. И больше не придиралась. Ну, почти не придиралась.

– Милочка, но у тебя и волосы вчера были короче, – только и пробормотала она, когда Леся двинулась мимо нее к выходу. – Честное слово, если бы не знала, что ты – это ты, обязательно решила бы, что другая девушка передо мной.

Про внезапно посмуглевшую на несколько тонов Киру она ничего выяснять не стала. Видимо, крепкий кофейный загар Кириного лица не вызывал в ней такого стойкого раздражения, как внезапно отросшие блондинистые волосы Леси. Как и Кирина прическа. Она даже похвалила тугой пучок, который соорудила себе на затылке девушка.

– Молодец. Люблю, когда девушки аккуратно причесаны. Так оно и для дела лучше. И отвлекаются меньше. Пожалуй, из тебя могла бы получиться неплохая работница. Но твоя подруга!…

И Карина Ивановна выразительно покосилась в сторону Леси и тяжко вздохнула. Видимо, на ее взгляд, Леся была совершенно безнадежна. И только оказывала дурное влияние на умницу Киру, которая была еще не совсем потеряна для карьеры горничной.

Следующий день прошел тоже без особых приключений. Вот только подруги страшно не выспались из-за ночного бдения у окон каюты Ниночки и Мани. Давясь зевотой, они занимались ставшими уже привычными делами – убирали каюты, застилали постели, оттирали засохшие винные пятна с полировки столиков.

На теплоходе тоже все шло тихо и мирно. Пассажиры подобрались добропорядочные. Много бабушек с подросшими внуками и внучками, которых старушки вывезли полюбоваться великой русской рекой. Молодежи было не так уж много. И подруги отлично их понимали. Тур по Волге стоил больших денег. А если учитывать удобства и сервис, то просто очень больших. За эту сумму можно было аж две недели оттягиваться в Турции, шпыняя улыбчивых официантов и ни на минуту не просыхая от халявной выпивки, до которой простой русский человек такой охотник.

А тут интеллигентная публика. Любители родной русской истории, архитектуры и природы. И подруги ломали головы, не понимая, кого же определить на роль наемного убийцы. Они перебрали всех женщин относительно молодого возраста. И в результате их внимание привлекли к себе трое.

Почему? Да очень просто. Только эти три женщины путешествовали в одиночку. Остальные же были при мужьях, при любовниках или детях. Одним словом, готовить и совершать преступления им было бы затруднительно.

– А вот эти трое… Тут все возможно.

И под видом уборки кают подруги обыскали их вещи, но ничего интересного не нашли. То есть были средства индивидуальной защиты вроде электрошокера и баллончиков с перцовым и газовым наполнителями. Но будут ли эти вещи применены в отношении бедной Маши, кто скажет? Да и вызвать летальный исход они не могли. Только неприятные ощущения и еще временную потерю ориентации.

– Но для того, чтобы организовать несчастный случай, о котором ты все время толкуешь, этого вполне достаточно, – заметила Леся.

Кира растерянно кивнула. Она и в самом деле была растеряна. И к тому же чувствовала, что грозные события неумолимо надвигаются. Да, вчерашний день прошел спокойно. А вот сегодня она ощущала смутную, но все нарастающую тревогу.

– У нас на вечер намечена остановка, – с тревогой произнесла она.

– Да. В какой-то деревушке, где только и есть, что красивая церковь. Кому она нужна?

Но напрасно Леся с таким пренебрежением относилась к церковной архитектуре. Плывущие на судне пассажиры единодушно высказались за то, чтобы осмотреть это полуразвалившееся чудо старых мастеров. Лично самих подруг облупившиеся фрески интересовали очень мало. Кто бы их там ни написал, теперь они должны выглядеть плачевно. А расстраиваться лишний раз они не хотели.

Однако Маня с Ниночкой стояли наготове в толпе сходящих на берег. И подруги пристроились за ними. Но тут на горизонте появилось их вечное ходячее несчастье – Карина Ивановна.

– Куда? – сурово поинтересовалась она. – Куда это вы собрались?

– На берег.

– Ах, на берег! А разрешение вам кто на это давал?

– Но разве нужно какое-то особое разрешение, чтобы помолиться в божьем храме?

Однако Карина Ивановна то ли была неверующей, то ли просто редкостной стервой, но она отрезала:

– Храм недействующий! Службу в нем не служат! Так что нечего шастать по берегу. Вы не на экскурсии. Займитесь лучше делом.

Что в этом было лучшего, подруги не поняли. Но мерзкая баба в самом деле уволокла девушек, поручив им сортировать мерзкие махровые полотенца, которые на этом чертовом теплоходе полагалось менять каждый день. Разумеется, полотенца подруги сортировать не стали. Успеют они ими еще полюбоваться. А пока, обогнув судно, девушки притаились с другой его стороны. Откуда могли хотя бы наблюдать за спуском пассажиров.

Вроде бы все прошло нормально. Никто ни на кого не напал. На берегу воинственных аборигенов тоже не наблюдалось, одни только тетки с семечками, огурцами и прочими дарами щедрой русской земли. И подруги отправились к своим полотенцам.

Однако смутная тревога, охватившая Киру сегодня утром, сжимала свои ледяные руки все сильней и сильней. Кире даже дышать стало трудно. Она распахнула иллюминатор и с жадностью втянула в себя свежий речной воздух. И в этот же момент до ее слуха донесся звук рухнувшего чего-то тяжелого, а потом пронзительные людские крики.

– Что там?

Леся тоже подскочила к окну. И с ужасом уставилась на старинную церковь, из которой сейчас валили какие-то серые клубы. Из храма в дыму выскакивали люди, крича и едва не затаптывая при этом друг друга. Оставаться на месте, когда на берегу явно произошло ЧП, подруги не могли. Плевать им на запрет дуры Карины. Пусть увольняет! Не их, разумеется, а этих Виолетту с Викторией. Да и те должны им спасибо сказать, что не довелось поработать под началом такой стервы.