Текст книги "Рай в неглиже"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

Утро следующего дня началось для подруг с того, что они проснулись от телефонного звонка.

– Да, – сонно произнесла в трубку Кира, первой дотянувшись до телефона. – Кто это?

– Вы звонили мне вчера на домашний телефон ровно шестнадцать раз, – произнес женский голос с сильным иностранным акцентом. – Могу я узнать, с какой целью?

– А… А вы, наверное, Стефа?

– Стефания, – поправил Киру все тот же голос.

– Жена Владика?

– Его вдова.

Похоже, эта Стефа порядочная зануда. Этот вывод Кира успела сделать всего за пару секунд общения с молодой вдовой. И все же она попыталась наладить контакт с этой женщиной и сказала:

– Ваш телефон дала нам мама Владика.

– Моя тетя, – снова поправила ее Стефа. – Да. Я в курсе. Вы подозреваете, что смерть Владика может быть не простым несчастным случаем, она мне сказала об этом. И что вы хотели у меня спросить?

– Скажите, а от кого у вас ребенок?

Последовало продолжительное молчание, после чего Стефа произнесла:

– Какая вам разница? Имя этого мужчины вам все равно ни о чем не скажет.

– Но это не Владик?

– Я прилетела в Россию, уже будучи беременной. Не вижу смысла скрывать этот факт. Тем более что это легко проверить, сопоставив даты.

– Почему же Владик все же женился на вас? И главное, зачем вы пошли за него замуж? Ведь вы любите другого мужчину. У вас с ним будет ребенок!

В трубке снова раздалось шуршание и какие-то сдавленные звуки вроде кашля или плача. Но когда Стефа заговорила вновь, голос ее звучал спокойно.

– Вам трудно понять это. Но мой отец, глава нашей семейной компании, очень глубоко верующий человек. Как многие в Польше, он истинный католик. Для него развод или рождение ребенка вне брака – это кощунство. И хотя он очень любит меня, но он не задумался бы ни на мгновение, прежде чем выгнать меня из дома, лишь узнав, что я жду ребенка, не будучи замужней женщиной.

– Все так серьезно?

– И даже более того, – грустно подтвердила Стефа. – Отец не просто выгнал бы меня из дома. Он лишил бы меня любой поддержки со своей стороны. И добился бы от других родственников, чтобы они также отвернулись от меня. И что ждало меня в таком случае? Мама, которая могла бы ослушаться отца и тайком помогать мне, давно умерла. И какое меня ждало будущее? Жизнь на мизерное пособие? Я не хотела такой судьбы ни для себя, ни для своего ребенка.

– А ваш отец богат?

– Очень.

Стефа говорила сухо, но было похоже, что она говорит правду.

– И я решилась на авантюру. Конечно, я рассчитывала, что мой избранник сам женится на мне. Но, узнав о моей беременности, он просто исчез. До сих пор не знаю, что с ним произошло. Но если брак с ним мой отец еще когда-нибудь, возможно, и простил бы, то ребенка, появившегося на свет без признавшего его отца, и меня, нагулявшую такого ребенка, он бы не простил и не принял обратно никогда.

– Звучит просто дико.

– И тем не менее у католиков именно так и обстоят дела. Особенно у старых католиков, которые чтут не столько свою веру и Иисуса, сколько свои собственные представления о жизни.

– А Владик? Почему он согласился на ваше предложение?

– Ему были нужны деньги. А став зятем моего отца, он мог располагать неограниченным кредитом. Отец давно мечтает, чтобы я вышла замуж. Владик не самый худший вариант. Отец был бы не против.

– Но ведь Владик – ваш брат.

– Кузен, – снова поправила Киру молодая женщина. – И в нашей семье свадьбы кузенов – это дело исторически частое. Отец бы не возражал.

– А на что Владику так остро понадобились деньги?

– Он мне не объяснял. Сказал просто, что у него есть долг.

– Какой долг?

– Он был должен деньги какому-то человеку. И этот человек потребовал отдать долг внезапно. Владик сказал, что он уже предпринял меры, но пока результата нет. Похоже, ему не найти денег для возврата долга, сказал он. И еще добавил, что разберется с этим сам.

– С чем? С выплатой долга?

– Нет. Долг он заплатил из тех денег, которые я дала ему сразу же после свадьбы. А разобраться он собирался с тем человеком, который пообещал, что избавит его от кредитора, но своих обещаний так и не выполнил.

Ясней от объяснений Стефы все равно не сделалось. Очень хотелось конкретики. Кто тот человек, которому был должен Владик? И, с другой стороны, кто обещал ему помощь в избавлении от настойчивого кредитора? И каким образом эта помощь вообще могла быть оказана Владику? Скажите на милость, как можно заставить человека отказаться от своих собственных денег, которые он когда-то одолжил?

Увы, ничего этого Стефа то ли не знала, то ли не хотела рассказывать.

– Я не выясняла подробности у Владика. Мне хватало моих собственных проблем. Владик обещал, что выполнит наш договор в точности, если я заплачу ему названную сумму. Но слова своего не сдержал.

– Как?

– Он ведь умер, – совершенно нейтральным голосом произнесла Стефа. – У моего ребенка снова нет отца. Моему собственному отцу это может сильно не понравиться. Мне смерть Владика была очень не с руки. Но хотя бы утешает то, что наш с ним брак мы успели зарегистрировать. Возможно, отца убедит эта бумажка. Хотя, конечно, было бы во сто раз лучше, если бы вместе со мной в Варшаву прилетел и сам Владик. Я рассчитывала, что он проживет тут со мной и малышом хотя бы год, играя свою роль. Но будем надеяться, что присутствие мамы Владика хотя бы отчасти смягчит ситуацию.

В голосе Стефы слышалось откровенное сомнение. И подруги поняли, что мертвый Владик был ей куда менее полезен, чем живой. Именно живого, здорового и благополучного мужа, к тому же не совсем чужого семье, Стефа собиралась продемонстрировать своему отцу. А что теперь? Теперь у нее была лишь свекровь. Да ребенок, которому еще предстояло родиться.

– И еще мне нужно найти врача, который бы согласился официально подтвердить моему отцу эту версию. Ведь отец хорошо умеет считать и мигом поймет, что я вышла замуж, уже будучи беременной!

– И как же вы все это провернете?

– В Польше, как и во всем мире, есть врачи, которые за деньги смогут подтвердить мою ложь.

– И вы пойдете на это?

– Но эта ложь никому не повредит. Мой ребенок все равно является наследником моего отца. Ведь его рожу именно я!

Наследство! Вот что по-настоящему тревожило Стефу. Она опасалась, как бы отец не вычеркнул ее из своего завещания и членов совета директоров компании. А это запросто могло произойти, если отец заподозрил бы дочь в надругательстве над его идеалами семьи и брака. Но и теперь, даже будучи замужней женщиной, Стефа тревожилась за свое будущее.

Одно дело, когда перед глазами отца предстает ее законный муж и счастливый будущий отец, опекающий молодую жену во время ее быстрой беременности. И совсем другое, когда она совсем одна, муж скончался в далекой России от непонятной болезни, а рядом лишь одна свекровь. Да и на ту надежда не очень крепкая, ведь женщина в любой момент может выдать отцу Стефы всю правду, притворившись, что и сама узнала о ней лишь недавно.

– В общем, Стефе был нужен Владик живой, но никак не мертвый. Она сознательно его покупала, чтобы он сыграл роль ее мужа и отца ее ребенка.

– А Владик своего обещания не сдержал, – сказала Кира.

– Ну да! Он взял и обманул ее – умер! – возмутилась Леся.

Стефа не скрывала своего отчаяния и досады от такого поворота событий. И подруги очень быстро исключили молодую вдову из списка подозреваемых в этой смерти.

– И кто следующий на очереди?

– Если из числа наследников, то мать, наверное.

– Ни за что не поверю, что мать Владика могла пойти на подобный шаг. Да и вообще, если уж на то пошло, любая мать.

– Да, как-то глупо сначала растить, поить и кормить плодовое дерево много десятков лет, а потом взять и своими руками его срубить, хотя рассчитывал питаться его плодами в старости.

– И кто у нас остается под подозрением?

Леся молчала в растерянности. Получалось, что желать смерти Владику ни у кого не было причин. Обманутая любовница Матильда вышла замуж за другого мужчину и к тому же ожидала, что Владик станет подбрасывать ей деньжонок на родного ребенка, от проблем с которым она так удачно его избавила. Свое молчание Матильда оценивала недорого, и Владик вполне мог раскошелиться на пару сотен долларов для своего ребенка.

Жена его вполне искренне оплакивала гибель мужа, потому что он должен был еще отработать потраченные ею на него деньги. Мать скорбела по потерянному ею сыну. Ну и кто оставался?

– Получается, что Владик мог вполне умереть естественным образом.

– От лихорадки Западного Нила? Находясь на Северной Свири?

– Я посмотрела ночью в Сети – эта лихорадка довольно распространенное заболевание, переносят ее насекомые, особенно комары. Это вирусное заболевание. Но жители Африки, откуда и пошла эта болезнь, выработали к ней иммунитет. Но к этому времени, когда болезнь стала не страшна жителям Африки, сама лихорадка распространилась уже в более северных регионах. Особенно часто ее случаи регистрируются в Туркмении, Армении и даже Краснодарском крае.

– Но это все области жаркие. А у нас что?

– И к нам эта болячка добралась. Люди вырабатывают иммунитет, а вирус мутирует. Он приспосабливается к более суровым условиям и более низким температурам среды обитания.

– Значит, в смерти Владика могло и не быть никакого криминала? Он просто заразился и умер?

Кира чувствовала себя в какой-то степени обманутой. Они с Лесей в поисках убийцы Владика проделали такую огромную работу! И все для чего? Лишь для того, чтобы убедиться в том, что искали того, кого никогда и на свете-то не было? Да уж, тут было отчего затосковать. Но сама Леся придерживалась другой точки зрения.

– Ты как хочешь, а мне все эти смерти все равно кажутся подозрительными. И погоди отчаиваться. Мы с тобой пока что проработали не все варианты.

– А что у нас осталось?

– Не забывай, у нас имеются еще два покойника и один инфицированный товарищ. Будем искать мотивы преступления среди них. И возможно, распутывая эти три случая, мы уцепимся за кончик ниточки, которая и приведет нас к убийце Владика.

Слова Леси, с одной стороны, утешили Киру, а с другой еще больше подстегнули ее недовольство. А вдруг, когда они перероют кучу знакомых Семы, Коли и незнакомой им пока что Ленки, выяснится, что и их убивать было не за что? И что тогда? Кто вернет им потраченное впустую время? И… и кто его оплатит?

– Пока мы роем землю, словно дождевые черви, наша собственная фирма снова предоставлена самой себе.

– Не преувеличивай. Девочки отлично справляются и без нас.

– В прошлый раз тоже так было до поры до времени. А потом ба-ба-бах! И был крах!

– Будем надеяться, что в этот раз мы справимся с расследованием прежде, чем наступит такой ужасный конец.

Но Кира не желала утешаться столь туманным обещанием.

– Мне кажется, мы должны потолковать с Эльзой о вознаграждении.

– О чем?

– Она наняла нас в качестве сыщиков. Пусть платит!

– Да ты что! Она же совсем бедная. Безработная. И… и бездомная.

– И что? – вредничала Кира. – Поэтому мы тоже должны стать такими? Безработными и бездомными?

– Дом у нас есть. И работа тоже есть.

– Пока, дорогая моя Леся! Пока они у нас есть! Но если мы будем бездельничать, то не будет у нас с тобой ни денег, ни работы, ни тем более нашего прекрасного дома. За все в этом мире надо платить. И если Эльза такая умная, то она должна это прекрасно понимать.

Неизвестно, что там понимала или не понимала Эльза, но про оплату услуг Киры с Лесей она даже не заикнулась, когда они приехали к ней домой на следующее утро. Напротив, выразила неудовольствие, что девушки приехали слишком рано.

– Я еще сплю, – зевая, заявила она им в домофон. – Подождите меня внизу. Когда я буду готова, я вам звякну, чтобы кто-нибудь из вас поднялся ко мне и проводил по лестнице вниз.

Подруги скрипнули зубами, но выполнили указание Эльзы. То ли сказалась давняя привычка, когда Эльза отдавала распоряжения, а они их выполняли, то ли им просто стало жаль бывшую старосту, попавшую в столь затруднительное положение.

Но когда прошла четверть часа, а от Эльзы по-прежнему не было ни слуху ни духу, Кира вспылила.

– Ты идешь или нет? – снова набрав номер Эльзы, спросила она.

– Зачем ты меня отвлекаешь? Я собираюсь!

– Но мы ждем тебя уже почти двадцать минут!

– Подождите меня еще чуть-чуть! Мне осталась сущая ерунда. Сейчас досушу волосы и…

– Так ты еще и голову мыла? – окончательно разозлилась Кира. – Мы тебя ждем, а ты там красоту наводишь?

– А что тут такого? Не могу же я появиться на людях с грязными волосами?

– В общем, так, выбирай: либо ты появляешься ровно через три минуты, либо мы уезжаем без тебя! И сиди со своей красотой, пока мхом не обрастешь!

Во дворе Эльза появилась не через три, а через четыре с половиной минуты. Выглядела она безупречно. И не переставала поучать подруг всю дорогу.

– Если вы думаете, что можете теперь диктовать мне свои условия, вы горько ошибаетесь. У меня есть к кому обратиться за помощью и помимо вас.

– Да? – даже не скрывая своих чувств, открыто обрадовалась Леся. – Действительно? Тогда обратись к этому человеку, пожалуйста!

– Что? Вы отказываете мне в помощи?

– Ну, если у тебя есть кто-то другой, кто может тебе помочь, зачем тебе мы – такие грубые, невоспитанные и, чего там греха таить, глупые и недалекие?

Но похоже, Эльза сама испугалась сорвавшихся у нее с языка необдуманных слов, потому что она мигом сменила тон и запела совсем иную песню.

– Девочки, дорогие мои! Ну зачем мне кто-то еще, когда у меня есть вы? С вами мы вместе, что называется, пуд соли вместе съели. Помните, как в нашей столовой подавали макароны с котлетами? Я всегда отдавала, Кира, тебе свою порцию.

– И что?

– Нужно помнить добро.

– Ты считаешь, что сейчас я отрабатываю тебе те котлеты? – фыркнула Кира. – Извини, но это несопоставимые вещи!

Эльза надулась. А подруги подумали, что расследование может быть куда тяжелей, чем им представлялось вначале. Ну не испытывали они никакой симпатии к своей бывшей старосте, хоть ты тресни. В школе большую задаваку и вредину трудно было сыскать. И похоже, с годами Эльза ничуть не стала лучше.

И все же подруги не могли отказать ей в помощи. Хорошая или плохая, вредная или покладистая, она обратилась именно к ним. И несмотря на всю браваду Эльзы, подруги отдавали себе отчет, что на коне ныне находятся именно они. А Эльза… Что же, ей только и оставалось, что шантажировать их котлетами, которые она когда-то скормила Кире.

* * *

Сегодня у сыщиц были запланированы две встречи. Первая должна была состояться в гараже у Кольки, где работали его мастера. С ними подруги собирались поговорить о том, кто приезжал или с кем встречался Колька незадолго до своей смерти.

– Чтобы заразить человека опасной болезнью, нужен личный контакт. Невозможно сделать это на расстоянии.

– А я слышала, что в США сибирскую язву посылали в конвертах прямо по почте.

– Мне кажется, что вероятность того, что конверт вскроет именно жертва, тут составляет не больше тридцати процентов.

– К тому же нам домой никакие письма не приходили, – добавила Эльза. – Ключ от почтового ящика был у меня. Так что я бы знала.

– Значит, преступник должен был пойти на личный контакт. Должен был прикоснуться к своей жертве, уколоть ее зараженной иглой, ввести раствор с бактериями. Не знаю, как происходило дело, но тактильный контакт должен был быть!

И вторая встреча была намечена с родителями повесившейся Лены.

– Они оба уже на пенсии и ждут нас. А вот до Карасика я не дозвонилась. И вообще, он жалкая личность. Я даже не уверена, что нам надо с ним встречаться.

– Почему?

– Встретимся, сами увидите.

У Коли в ангаре, несмотря на раннее время и отсутствие хозяина, работа уже кипела вовсю. Теперь бразды правления взял на себя Колин отец. И хотя у него была и своя собственная основная работа – он возглавлял какую-то комиссию по решению чего-то там крайне важного для интересов всей страны в целом – мужчина все же нашел время, чтобы уделить толику своего внимания и бизнесу покойного сына.

– Вот что, ребята! – заявил он рабочим в один из своих визитов. – В самое ближайшее время я найду надежного управляющего, который возьмет на себя все Колины функции. Вам же придется работать столь усердно, чтобы новый управляющий не нанял вместо вас других людей. В обмен я обещаю, что зарплаты, график работы, а также все прочее останется на первых порах таким же, каким было при моем сыне.

Видимо, никто из рабочих не хотел расставаться со своим рабочим местом, потому что, когда три девушки вошли в ангар, они повсюду увидели лишь склоненные спины. Кто-то из мастеров лежал под машинами, другие паяли, сверлили, красили и так далее. Работы в цеху было полно. И на Эльзу и подруг никто из мастеров не обратил внимания.

– Вот так, – горько произнесла Эльза вполголоса. – А будь я законной вдовой, все бы в один момент кинулись ко мне с выражениями искреннего соболезнования!

– А почему вы с Колей не поженились?

– Я не собиралась ему навязываться! – вспыхнула Эльза.

– А он не очень-то предлагал?

– Предлагал. Но требовал, чтобы я подписала брачный договор.

– Что?

– Верней, это не он требовал, это его родители! Они боялись, что я обведу Кольку вокруг пальца и оберу его.

Какие интересные отношения у этих богачей! Сын собирается жениться на девушке, а родителей волнует только сохранность их имущества.

– Разумеется, я ничего не подписала, и все разговоры о свадьбе стихли сами собой.

Да уж, Эльзе нельзя было позавидовать. Без денег, без работы, а теперь еще и без мужа и в скором времени без собственной крыши над головой. И в такой ситуации она еще умудряется хорохориться и пытается вертеть подругами, как ей хочется. Что это такое? Сила воли? Наглость? Или просто кураж? Но факт остается фактом, старостой класса десять лет подряд человека просто так не выбирают. Должна быть в нем этакая закваска, чтобы продержаться на посту все годы.

– Думаю, ты могла бы возглавить Колькину фирму, – неожиданно подала голос Леся.

– Что? Я? – удивилась Эльза.

– Ты ведь знаешь, как тут все устроено. И рабочие тебя побаиваются.

– Им на меня наплевать.

– Если бы это было так, то они бы спокойно продолжали курить, как это было до нашего сюда прихода.

И Леся глазами показала на жестянку, в которой медленно тлело несколько окурков, оставленных рабочими и в спешке даже не потушенными.

– Спорим, что они увидели нас и только после этого взялись за работу. Если Колин отец не поспешит с наймом управляющего, то он рискует потерять то, что его сын создавал все эти годы.

Рабочие продолжали усердно работать, но от Кириного внимания не укрылось, что несколько любопытных пар глаз все же наблюдают за ними.

– С кем нам поговорить в первую очередь? – спросила она у Эльзы.

– Они все хорошо относились к Кольке. Но вы же понимаете, он был хозяин, а они всего лишь наемные рабочие.

– Но у Коли должен был быть помощник. Человек, которому он доверял.

– Да. Был такой человек. Был и есть. Это Витя – маляр. Он работал тут дольше всех. Они с Колей начинали вместе, когда у них был всего лишь один гараж, немного инструментов и старый «Мустанг», из которого они сделали конфетку и продали его потом за тридцать тысяч долларов.

– Тридцать тысяч? – ахнула Кира.

– Для такой машины это получилось совсем не дорого.

– А купили за сколько?

– Машина была не на ходу. Они взяли ее за двести долларов.

Хороший бизнес!

– Возились с ней почти полтора года, прежде чем привели в рабочее состояние.

Восторг подруг от прибыльности бизнеса Коли тут же растаял. Девушки без труда произвели в уме нехитрые подсчеты. Вдвоем напарники трудились над машиной восемнадцать месяцев. Купили кучу недостающих деталей, железо, краски. Платили за аренду помещения, за электричество и прочее. И к тому же они оба на что-то еще должны были существовать все это время. Пожалуй, доход был не так уж и велик, как показался вначале.

Но подруг в этой истории заинтересовал и еще один момент. Начинали товарищи вдвоем, но потом один выбился в хозяева, а второй так и остался наемным рабочим без всяких прав, но зато с кучей обязанностей.

– И где этот Витя?

– Вон он.

И Эльза кивнула в сторону мрачноватого парня, который как раз в этот момент поднял голову.

– Витя, можешь поговорить с нами?

– Не могу.

– Почему?

– Будто бы сама не знаешь! Твой свекор пообещал, что уволит любого, кто вздумает отлынивать от работы.

– Но меня ты можешь не стесняться, – усмехнулась Эльза. – Я-то лучше любого другого знаю, что свою работу ты все равно сделаешь, даже если тебе придется задержаться и после рабочего дня.

Даже через слой грязи, который покрывал его физиономию, было видно, как парень покраснел от удовольствия.

– Да будет тебе, Лизка, – совсем другим тоном пробасил он. – Будто бы сама не понимаешь, как тут все скоро изменится.

– Пока в деле ты, Витя, все будет по-прежнему.

– Да кто же меня теперь слушать-то станет? Колька – тот да, иногда обращал внимание на мое мнение. А отец Колькин такой франт, к нему и не подступишься. Колька и тот не знал, на какой козе к бате своему подъехать. Что уж про меня говорить.

И, вытерев измазанные руки какой-то ветошью, Витя спросил совсем приветливо:

– А ты-то чего, Лизок, пришла? По делу или просто так… развеяться?

– По делу. Спросить хотела одну вещь.

– Что за вещь? Насчет Кольки?

– Да. Насчет него. А как ты догадался?

– Дело нехитрое. Все знали, что вы с ним вместе жили. Теперь Колька разбился, а ты тут. Ну и какой из этого вывод? Чего-то тебе в его смерти покоя не дает. Вот и пришла.

– Правильно рассуждаешь, – вздохнула Эльза. – Не дает мне покоя. Не могу я понять, как Колька разбиться мог! Ведь он же водил так, что равных ему было мало.

– Эх, Лиза, знала бы ты, скольких наших, кто гонял, словно боги, мы на кладбище снесли. Колька тебе этого не говорил, расстраивать не хотел. Но гибнут ребята. Скорость, адреналин, все такое, но стоит чуть-чуть заиграться, и все. Играет музыка, но ты ее уже не слышишь!

– Но Коля не гнал в тот раз.

– Быстро ехал. Эксперты сказали, скорость была превышена.

– Колька всегда так ездил. Почему же раньше все ему с рук сходило?

Витя снова вытер руки и пожал плечами.

– Может, плохо ему за рулем стало. Может, отвлекся на что-то. Разное ведь на дороге бывает. Да и жаловался Колька в тот день на головную боль и общее самочувствие.

– Жаловался?

– Ага. Как к нему та телка притащилась, так он после нее весь бледный и в испарине вышел. Ну и про голову свою пожаловался. Да и то сказать, вид у него нездоровый какой-то был. Хотя за руль нормально сел. И даже от помощи отказался.

Эльза насторожилась. Да и не она одна. Подруги тоже встали в охотничью стойку.

– Что за телка была у Коли перед самым концом? – холодно спросила Эльза у мастера.

– Телка… Да ты не бери в голову, Лизок. Девица та страшная совсем, тебе и в подметки не годится.

– Кто она?

– Прыщавая, толстая, на такую без слез и не взглянешь. Курьером она, по ходу, работает. Точно курьером! Сейчас вспомнил, пакет она Кольке какой-то принесла.

Пакет! А пакет был наверняка в конверте. А в конверте были споры той неведомой заразы, которая в один миг свалила здоровяка Кольку с ног. Но случилось это не сразу в офисе и даже не в магазине, куда Колька заехал по звонку Семы посмотреть новые байки, а уже за рулем машины, за который по неосторожности сел Колька. Сел, но управлять автомобилем в своем болезненном состоянии он уже не мог, вот и попал в аварию, которая скрыла то, что произошло ранее.

Мысли Эльзы текли в том же направлении, что и мысли подруг.

– Пакет? – взволнованно переспросила она. – И что было в пакете?

– Что было, не знаю. Только Колька сильно злой вышел.

– А девица?

– Что девица?

– Она с ним была?

– Нет, девица еще раньше ушла. Пакет занесла и ушла.

– А от кого пакет-то был?

– Понятия не имею. От другана, по ходу. Колька из своего закутка вышел, бледный весь такой. Стоит, конверт этот в руках тискает. И говорит, не верь, Витька, людям. Все люди суки, и особенно те, кого лучшими друзьями считаешь. Сказал так, конверт тот смял, в мусор выбросил и ушел.

– В мусор?

– Ага. Вон туда.

И Витька кивнул головой в сторону огромного ящика, куда мастера сбрасывали всякий ненужный им в работе хлам.

Эльза просканировала взглядом мусорный бак и спросила:

– Хм… И этот конверт еще там?

– Ну а чего ему сделается? Там, наверное. Да точно там! Мы мусор с тех пор еще ни разу не выбрасывали. Тогда ящик пустой был почти. Как сейчас помню, конверт на самое дно упал.

Но теперь ящик с мусором был заполнен более чем наполовину. И все же подруги не спускали с него жадных глаз. От того, чтобы немедленно кинуться копаться в мусоре, их останавливало только одно соображение: а вдруг в конверте действительно находилась неведомая зараза?

Хотя если в конверте были споры заразной болезни, а Колька этот конверт вскрыл и принес в мастерскую, то все мастера должны были бы заболеть и загнуться. А они все крепкие и здоровые. Да и Витька должен был заболеть в первую очередь. Он ведь стоял рядом со взбешенным Колькой, который тряс перед его носом мятым конвертом. Но он не заразился. То ли обладал природным иммунитетом к этой неведомой заразе, то ли не было в конверте никакой заразы.

– Витя, а в цеху никто не болеет?

– Что? Нет, заболевших не было. Все наши на местах. Трудятся.

Хорошо, но если не зараза, то что же в том конверте было?

– Витенька, – льстиво произнесла Эльза, – а как бы нам на этот самый конвертик взглянуть?

– А зачем тебе?

– Ну… Нужно. У меня есть сомнения, что Колька своей смертью умер.

– Вот ты даешь! – разинул рот Витька, и подруги поняли, почему из двух компаньонов, которые начинали вместе дело, один выбился в начальники и хозяева, а второй так и остался простым маляром.

Мало просто обладать золотыми руками, нужно, чтобы к ним прилагалась еще и голова. Ну, хотя бы не платиновая, а самая обычная человеческая, с мозгами, которые шевелятся, а не пребывают в состоянии полнейшей статики, как это было у Вити.

– Ты с чего вдруг такое себе придумала?

– У меня есть основания.

– Не знаю, – покачал головой Витя. – Ты, Лиза, конечно, умная. Но чтобы Кольку убили… Это даже для тебя перегиб! А отец-то Колькин об этом знает?

– Мы с ним еще не разговаривали. Сначала я хочу убедиться, что основания для опасений есть. Ты мне поможешь или нет?

– А… Ну а чего хочешь-то?

– Конверт. Нужно достать конверт из мусора.

– Да как же его теперь достанешь? – почесал в затылке Витя. – Вон сколько мусора сверху навалили. Теперь разве что перевернуть весь ящик.

– Ну так переверни.

– А мусор-то высыпется.

– Так нам это и нужно!

– Убирать потом придется.

Подруги чуть не ляпнули, что сами все уберут, но Эльза их опередила.

– В мастерской есть уборщица, – холодно произнесла она. – Придет и уберет.

– Ты бабу Шуру не знаешь. Станет она мусор обратно в ящик складывать. Как же!

– Ну а куда вы деваете мусор, когда ящик заполняется?

– Баба Шура его в мусорные мешки перекладывает, а потом каждый из ребят берет по одному мешку и выставляет у входа.

– А почему сразу в мешки не складываете? – удивилась Кира.

Витя снова почесал в затылке.

– Не знаю. Как-то так повелось, что в ящике всегда мусор лежит. Удобнее так. Издалека всякую фигню швырнуть можно. Ящик-то большой, в него по-любому попадешь. А в мешок еще попробуй попади!

Подругам уже изрядно надоело обсуждение деталей уборки мусора в мастерской. Но Эльза не теряла терпения. Она явно знала, как нужно обращаться с Витей, и этим умением вовсю пользовалась.

– Сейчас мы весь ненужный мусор по мешкам сложим, а вы с ребятами его вынесете.

– Так ящик же еще не полный.

– Ничего. Меньше будет работы.

– Ну, не знаю, – заколебался Витька. – Вообще-то мы так не делали никогда. Но если ребята не против… Ребята, вы не против мусор сегодня потаскать?

Другие мастера, прислушивающиеся к разговору, только молча зажимали себе рты, стараясь не заржать в полный голос. Похоже, туповатый Витя был их постоянным объектом для шуточек и розыгрышей. Да и чего там его как-то специально разыгрывать, когда он сам ходячая хохма!