Текст книги "Фанат Казановы"

Автор книги: Дарья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

   – Вот! – воскликнула Кира. – Вот о чем я и говорю! Кто-то сознательно вредит этому доктору... доктору Воню.

   – Думаешь?

   – Если все его пациенты вернутся из организованного им фитнес-тура с лишними килограммами, пойдет это на пользу авторитету доктора?

   – Нет. Вряд ли.

   – Вот и я о том же! А раз так, то вернувшись в Питер, первым делом нанесем визит этому доктору Воню. Во-первых, поблагодарим его за «чудесный» отдых. А во-вторых, узнаем, нет ли у него недоброжелателей, способных навредить ему.

   – Ты имеешь в виду недоброжелателей, готовых на тройное убийство ни в чем не повинных теток, лишь бы насолить ему? – нахмурилась Тата. – Извини, но тут уж попахивает не простой неприязнью, а настоящей кровавой местью и неприкрытой ненавистью.

   – А если быть точнее, то и паранойей.

   – Вот и отлично! – воскликнула Кира. – По крайней мере теперь мы знаем, что спрашивать у нашего милого доктора. Поспрашиваем про оголтелого параноика, который его яростно ненавидит. Поспрашиваем, да глядишь, и найдем преступника.

   Глава седьмая

   Вопросы эти доктору Воню совсем не понравились.

   – Вы спрашиваете, есть ли в моем окружении параноики, способные на убийство трех невиновных женщин исключительно для того, чтобы испортить мою репутацию? Так я вам отвечу – нет! Решительное и окончательное – нет!

   Беседовать с ним выпала честь Кире. Рита ленилась. Тата стеснялась. А Леся приболела. После жаркого Египта она угодила в объятия сырого питерского климата, и у нее по приезде из аэропорта домой страшно заболело ухо. И сегодня Леся лежала дома, прикрывшись подушкой, и каждый час закапывала себе в ухо какую-то красновато-коричневую жидкость. От нее уху становилось легче, зато все подушки украсились совсем неэстетичными пятнами.

   Так что на прием к доктору Воню отправилась одна Кира. Тата осталась внизу, так сказать, для моральной поддержки. И вот уже полчаса Кира билась над упрямым доктором, который твердил, что достиг того уровня просветления, когда враги вокруг вас просто не выживают. Их буквально «перепрограммирует» исходящая от доктора волна любви и всепрощения.

   – Но не могут же вас окружать одни только друзья.

   – Представьте себе, могут!

   – Это противоестественно.

   – Это чистая правда.

   – Но...

   – Никаких «но» не существует!

   – У всех есть враги.

   – Только не у меня!

   – Однако...

   – У меня нет врагов! И я вам объясню почему! Моя прана находится в полнейшей гармонии с окружающим миром. При этом мои кармические задолженности давно мной искуплены. Возле меня просто не могут оказаться люди, желающие мне зла.

   – Это вы так считаете?

   – Это проистекает из всей моей жизни.

   И доктор Вонь уставился своим просветленным взглядом куда-то вдаль. Возможно, в грядущее, где он будет вознесен на небо в сияющей колеснице, и ангелы соберутся вокруг него, чтобы спеть в его честь. А потом доктор Вонь будет спущен обратно на грешную землю, дабы нести мир, свет и любовь людям.

   – Он так и сказал? – изумилась Тата.

   – За точность не поручусь, но нечто в этом роде он и сказал.

   – И как ты думаешь? Он прав?

   – Не знаю. Лично мне, пока мы с ним разговаривали, несколько раз страшно хотелось его придушить. Так что насчет всеобщей любви и восхищения его персоной доктор Вонь сильно загнул.

   – Он назвал тебе какие-нибудь имена?

   – Ни единого. Говорю же тебе, его все любят!

   Тата задумалась.

   – У доктора есть жена. Может быть, отсюда ветер дует?

   – Нет у него жены. Я узнавала.

   – Как же так? – растерялась Тата. – А обручальное кольцо у него на пальце?

   – Ты плохо смотрела. Это не кольцо. Верней, это не просто кольцо. И уж точно не обручальное. На самом деле это солярный знак – символ солнца. На внутренней поверхности кольца какие-то руны. Он мне сказал, какие именно, но я забыла.

   – Кольцо, руны, солярный знак, – растерянно произнесла Тата. – Так он не женат?

   – Нет.

   И, кинув на приятельницу подозрительный взгляд, Кира добавила:

   – Но я тебе советую даже и не думать про него в этом ключе.

   – Почему?

   – Свихнешься. И потом, это очень плохо, когда муж любит весь мир, и весь мир любит его. Вполне может оказаться, что лично на тебя-то у него времени как раз и нет.

   Разговаривая таким образом, девушки двигались в сторону дома Киры. Там же находилась болеющая Леся. И Тата хотела навестить приятельницу. Для чего люди навещают больных? Конечно, для того, чтобы оказать им моральную поддержку. Но еще и для того, чтобы убедиться, что есть еще на белом свете те, кому еще хуже, чем им.

 //– * * * –//

   Тата вернулась еще вчера. Из аэропорта она позвонила Славику. Звонок прошел, но красавец так и не взял трубку. Он не перезвонил Тате ни вечером, ни сегодня утром, ни днем. Так что теперь Тата остро нуждалась в том, чтобы убедиться, есть еще люди, которым приходится хуже, чем ей самой.

   Войдя в квартиру Киры, Тата первым делом сунулась в комнату. Никого. Лишь разговаривает сама с собой огромная плазменная панель на стене, да стоит диван с признаками оставленного лежбища, и на нем подушка с какими-то подозрительными бурыми пятнами.

   Эти пятна Тату насторожили. Она подошла ближе и вздрогнула. Пятна были не просто подозрительными, они пугали.

   – Кира! – прошептала Тата. – Кира, что это?

   Кира подошла и замерла рядом. Так девушки и стояли, глядя на перепачканную подушку. У них в груди зарождался страх.

   – Где Леся? Откуда тут эти пятна? Это что, кровь?

   – Не говори ерунды! Откуда тут кровь?

   Но Кира чувствовала, что и сама перепугана до смерти. Неужели, пока они ходили к доктору, неизвестный маньяк проник в их квартиру и расправился с Лесей!? Задушил? Но где же в таком случае ее тело?

   А представив себе, как пусто и одиноко ей будет без Леси, девушка горестно взвыла:

   – Леся! Лесенька! Леська, черт тебя дери!

   И, рухнув в кресло, Кира залилась слезами, твердя одно и то же:

   – Леся! Леся! Леся!

   – Что?

   Кира вздрогнула и подняла глаза. Тата взвизгнула и на всякий случай отпрыгнула в сторону. А вдруг это не Леся, а лишь ее тень, призрак?

   – Да что с вами? – сердито спросила Леся вполне земным сварливым тоном. – Что случилось?

   – Ты где была?

   – В туалете. Кира, чего ты ревешь?

   Но Кира уже не ревела. Она бросилась к Лесе и стала душить ее в объятиях. Мгновение спустя Тата присоединилась к ним. Приплясывая возле Леси, девушки радостно напевали:

   – Жива! Жива!

   – Да что с вами такое!? – выдираясь из их объятий, спросила Леся. – Вы с ума сошли?

   – Мы думали, что ты умерла.

   – А-а-а... Нет, пока еще, нет. Но мне так фигово!

   Если Тата хотела увидеть человека, которому приходилось хуже, чем ей, то с выбором она не ошиблась. Леся скрючилась в позе зародыша на любимом Кирином диване, с отвращением подложив под голову перепачканную вытекающим из ушей лекарством.

   В ногах у нее свернулся калачиком кот Фантик. А в изголовье сидела его подруга – кошка неизвестной породы по имени Фатима. Оба кошачьих существа, судя по их сосредоточенным мордам, вовсю старались над исцелением Леси, которую хорошо знали и любили.

   – Ну, как ты? – осторожно встала рядом Кира, пока Тата вытаскивала из сумки принесенные с собой дары: апельсины, бананы и виноградный сок.

   Апельсины Леся не ела из-за аллергии, бананы, потому что полнят, а виноградный сок не любила в принципе.

   – А мяса вы не принесли? – жалобно спросила Леся, когда убедилась, что мяса нет.

   – Ты хочешь кушать? – изумилась Тата. – Но ты же болеешь.

   – Хочу сырокопченой грудинки.

   – А тебе можно?

   – У меня болят уши, а не живот, – резонно возразила Леся.

   – Я сгоняю в магазин за грудинкой! – вызвалась Тата. – Мне полезно много двигаться.

   Пока она ходила, Кира пересказала Лесе свой разговор с доктором Вонем.

   – Врет он, – простонала Леся, у которой в этот момент как раз громко стрельнуло в ухе. – Не бывает так, чтобы кругом одни друзья. А вы не поговорили с его секретаршей? Или она такая же блаженная, как и он?

   С секретаршей Кира переговорила. Там тоже было глухо. Секретарша доктора обожала. От секретарши Кира перешла к кассирше. Та его тоже любила. От кассирши к уборщице. Мимо! И совсем уж отчаявшись, закончила опрос персонала с приходящей тетки – узбечки, которая протирала в офисе огромные окна.

   – И что ты думаешь? Все эти бабы, даже узбечка, почти совсем не говорящая по-русски, в один голос пели дифирамбы доктору Воню. Дескать, он и умный, и талантливый, и людям помогает. Ни одной медицинской неудачи, чтобы сами пациенты или их родственники принялись бы мстить, у него никогда не было.

   – Одним словом, не доктор, а зефир в шоколаде? Ни единой вредной привычки, а только сплошь положительные и всем нравящиеся?

   – Да, именно так.

   – Но так не бывает!

   – Сама понимаю. Зомбирует он их, что ли? – недоумевала Кира. – Или это аура у него такая мощная, что все вокруг него начинают сходить с ума и славить во весь голос доктора Воню?

   – Вообще-то он и в самом деле славный, – задумчиво пробормотала Тата, вернувшаяся из магазина. – И не женат к тому же...

   – Так! – испугалась Кира. – И ты туда же! Немедленно выкинь эти матримониальные мысли из головы!

   – Но почему? – сопротивлялась Тата. – Чем тебе не нравится этот милый человек?

   – Тем, что он такой милый. Так не бывает. У каждого нормального человека должны быть какие-то недостатки. Это естественно. А если у человека недостатков не видно, это означает только одно – они у него настолько ужасны, что он прячет их от всех.

   Итог сегодняшнего расследования был неутешительным. Подруги провели у доктора Воню в офисе много времени, но так ничего дельного и не узнали. Силы и время они потратили, а результат нулевой. Зато у Леси, которая никуда не ходила и вообще весь день провела в обществе кошек, улов оказался неожиданно гуще.

   – Мне звонил следователь! – торжественно заявила она, жадно поглощая нарезанную тонкими ломтиками сырокопченую грудинку и не забывая угощать ею и кошек.

   – Аль-Асер? – изумилась Кира. – Из Египта звонил?

   – Другой, – помотала головой Леся.

   Ухо беспокоило ее существенно меньше. То ли кошачья терапия помогла, то ли лекарство. Но когда Леся принялась уплетать принесенную Татой грудинку так, что называется, за ушами трещало, в больном ухе у нее в самом деле что-то затрещало в последний раз и стихло. Боль почти совсем исчезла. И если и стреляло, то очень слабенько.

   – Какой другой?

   – Ну тот, которому поручили дальше вести это дело.

   – Наш соотечественник?

   – Угу.

   – Как звать?

   – Дурацкая фамилия. Ты будешь смеяться.

   – Какая?

   – Бряк. Майор Бряк.

   – Бряк? Это что же за фамилия такая?

   – Вроде бы молдавская или румынская. Я не уточняла.

   – И что он тебе сказал этот... Бряк?

   – Сказал, что хочет видеть нас завтра у себя. Тебя, Тата, он тоже хочет.

   Тата зарумянилась и кивнула. Наконец-то ее хоть кто-то хочет. Что же, пусть это будет следователь. Следователь – это очень даже неплохо. И как знать, возможно, он будет молодым и симпатичным. Но тут же Тата себя одернула. У нее же есть цель в жизни! Ее Славик! Тата протянула руку к копченому мясу, но тут же ее отдернула. Какое мясо! Ей еще худеть и худеть, прежде чем она сможет появиться пред светлые очи своего милого. До заветного идеала еще так далеко. Так далеко, что и не сказать.

   Между тем Кира теребила очень довольную, сытую и здоровую Лесю.

   – Ну и что? Что еще он тебе сказал?

   Леся отложила грудинку в сторону и с укоризной взглянула на Киру:

   – Вот так ты всегда! Никогда толком насладиться едой не дашь.

   – Так ты наслаждайся и рассказывай!

   – Сама понимаешь, что предлагаешь? – постучала пальцем по лбу Леся. – У меня при одном только воспоминании о том, что с нами случилось, аппетит пропадает. А тут еще и рассказывать нужно.

   – Ну, рассказывай! Не томи! Ты ведь уже все равно больше не ешь!

   Леся тяжко вздохнула и начала:

   – Конечно, аппетит ты мне уже испортила.

   – Вот и начинай.

   – Ну, сначала он мне ничего рассказывать не хотел. Мялся, твердил, что это тайна следствия и что мы все узнаем завтра, когда явимся к нему на беседу. Одним словом, вешал мне лапшу на уши.

   – Гнал пургу!

   – Водил за нос!

   – Пудрил мозги!

   – Но ты же меня знаешь! – торжествующе произнесла Леся, перебив изощряющихся в остроумии подруг. – От меня так просто еще ни один мужик не уходил. Пусть даже и следователь. Но они же все доверчивые, словно щенята. Немного ласки, немного лести, и вот мы с ним уже лучшие друзья, и он все мне выбалтывает.

   – И что? Что он сказал?

   – Сказал, что они у себя в управлении провернули гигантскую работу, но все же нашли мастера – изготовителя той струны, которой были задушены наши бедные дамы. Производство располагается под Москвой. И поставляет свои изделия во множество точек. Тут вам и фабрики в самой Москве, и фабрика музыкальных инструментов в нашем городе. И музыкальные магазины по всему северо-западу и центральному региону.

   – Значит, с этой стороны глухо?

   – Да. Струну мог купить любой мало-мальски связанный с музыкой человек.

   – А мог и случайный. Зашел и купил. Какие проблемы?

   – Что еще? У Бряка есть версия, кто может оказаться убийцей?

   – Он тоже считает, что это наш соотечественник.

   – И это все?

   – Пока все.

   – Не густо.

   – Понимаю, – закручинилась Леся. – Но сейчас милиция занята тем, что ищет нечто общее, что связывало бы этих трех женщин.

   – А чего тут искать? – фыркнула Кира. – Все и так лежит на поверхности. Они хотели похудеть, сходили к доктору Воню на его знаменитые сеансы, он их отправил в фитнесе-тур, и там их убили!

   – А ведь верно! Все три убитые женщины были пациентками доктора Воню.

   – Значит, снова доктор Вонь!

   – Все упирается в него, – подтвердила Леся.

   – И что он за человек такой, что никто про него плохого слова сказать не может, а пациенты вокруг него мрут и мрут как мухи! Странно это.

   – Погодите, погодите! – замахала руками Леся. – Вы же переговорили только с людьми, работающими в офисе доктора? Верно?

   – Да. Кстати, работают там исключительно женщины.

   – Ну, а эти женщины не могут объективно оценивать своего работодателя. Как ни крути, он им деньги платит. Зарплату. Бонусы там разные. Премии, наверняка, опять же бывают.

   – Боятся их потерять?

   – Скорей, остерегаются. Вот и хвалят своего босса. И в глаза, и за глаза. Мол, он и славный, и прекрасный специалист, и человек хороший.

   – Хм. А ты права. И что же нам теперь делать?

   – Найти незаинтересованное лицо. А еще лучше того, кто имеет на доктора Воню зуб.

   – Но где же такого найти?

   – Среди бывших пациентов, например. Или среди родственников. А самое лучшее – переговорить с соседями доктора. Зачастую хороший сосед, живущий через забор, может рассказать о человеке такое, чего и родная мать, живущая от него, например, в соседнем селе, о своем чадушке не знает.

   И приподнявшись на локте, Леся азартно спросила:

   – Когда у доктора последний пациент?

   – Центр работает до девяти часов вечера. Но там есть и другие врачи. Доктор Вонь не всегда лично ведет прием.

   – Отлично! – закряхтела Леся, опуская ноги с дивана. – Тогда мне следует поторопиться.

   – Стой! Ты куда?

   – К доктору. Хочу посмотреть, где он живет.

   – Но почему именно ты?

   – А кто? Тату в лицо он уже знает. Тебя, Кира, теперь тоже знает. Если вы будете следить за ним и он вас заметит, это сразу же вызовет у него подозрения.

   – Но как же твое ухо?

   – Ухо? А что ухо?

   – Тебе рано выходить на улицу.

   – Все в порядке!

   – Вспомни, как ты сегодня утром крючилась от боли.

   Воспоминания были не из приятных. И возвращения их Леся никак не хотела.

   – В конце концов ухо можно и прикрыть, – решила она. – Раз нужно для дела, значит, нужно! Никакие уши мне в этом не помеха!

 //– * * * –//

   Леся отправилась на встречу с доктором Воню в своей самой теплой шапочке. Конечно, теплой по меркам весны. Шапочка была связана из красивых хлопковых светло-кремового цвета ниток и украшена искусственными цветами из тех же ниток, только уже разноцветных. У этой шапочки, хотя она и не являлась любимым Лесиным головным убором, был один существенный плюс. Шапочка прикрывала ушки. Так что риск, что их продует, сводился к минимуму.

   Правда из-за плотной вязки шапочки, закрывающей уши, все уличные звуки и голоса людей доносились до Леси как бы издалека. Да еще Леся напихала в больное ухо изрядный ком ваты, которая тоже глушила звуки. И для страховки второе ухо она тоже законопатила. А как же? Если уж оберегаться, то по всем фронтам.

   После этого Леся надела крохотную юбочку, едва ли закрывающую ее бедра, сверху полупрозрачный топик, а поверх него кожаную курточку с дерзкой наклейкой на спине. Женские ярко напомаженные алой помадой губы и подпись под ними «Поцелуй меня».

   – И ты собираешься в этом идти?

   – А что?

   – Ты в этом пойдешь?

   – Говори громче, я тебя не слышу! Что?

   – Я говорю, что куртка не сочетается с твоей шапулькой!

   – А?

   Вместо ответа Кира содрала с головы подруги шапочку и водрузила туда кепку с опускающимися ушками.

   – Что это?

   – Так лучше!

   – А?

   – Иди уже! – махнула рукой Кира. – Глухня старая!

   Видимо, Леся приняла ее слова за комплимент. Она довольно покивала головой и отправилась в путь. В медицинском центре, которым руководил доктор Вонь, в окнах еще горел свет. Леся поздравила себя с этим и вошла в центр. Войдя с улицы и попав в тепло, она под изумленным взглядом охранника выковыряла из уха приличный кусок ваты. И только после этого прошла дальше.

   – Доктор Вонь сегодня не принимает, – заявила ей дежурная у регистратуры, кинув на Лесю цепкий взгляд и задержавшись на комке ваты, который девушка мяла в пальцах. – И вообще, вы кто? Вы к нему записаны?

   – Нет, то есть да, – начала путаться Леся.

   – Так нет или да?

   – Видите ли, я была записана на прием, но обстоятельства сложились таким образом, что в назначенное время я прийти не смогла. И теперь я бы хотела восстановить свою очередь.

   – Это невозможно! – отрезала тетка. – Раз не пришли, ваш номер аннулируется.

   – Но ведь я записывалась! За месяц вперед.

   – У нас нет такой записи. Мы записываем максимум за неделю вперед.

   – Ну, хорошо. Может быть, и за неделю.

   – А вы вообще к нему по какому вопросу?

   – Я хочу похудеть.

   Тетка тяжко вздохнула, покосилась на стройные Лесины ножки и проникновенно произнесла:

   – Господи, вот ведь люди с жиру бесятся. Других на носилках приносят, ходить сами уже не могут, к доктору как за последним шансом рвутся, а эти... похудеть! Как ваша фамилия-то хоть?

   – Петрова, – произнесла Леся, рассчитывая, что уж одна Петрова в списках доктора Воню точно найдется.

   Интересно, а паспорт тут у нее не спросят? По паспорту она далеко не Петрова. Тем временем регистраторша с невозмутимым видом вела пальцем вдоль списка пациентов доктора Воню. И вдруг словно наткнувшись на невидимую преграду, вздрогнула и замерла.

   – Что с вами? – поинтересовалась у нее Леся. – С вами все в порядке?

   – Что?

   – Все в порядке?

   – Ах, да, да! Все в полном порядке. Но знаете... вам сейчас лучше уйти.

   – Но почему? Я хотела записаться.

   – Завтра! Нет, не завтра. Лучше на следующей неделе. Нет, в следующем месяце. Вот именно! Приходите в следующем месяце, и я запишу вас на прием к доктору.

   – Но вы же говорили, что у вас запись за неделю.

   – Так и будет. Да, да! А теперь уходите. Умоляю вас!

   И подталкивая ничего не понимающую Лесю к выходу, тетка выставила ее за дверь, заперла ее на замок и, мелко перебирая ногами на высоченных шпильках, убежала куда-то по проходу.

   – Бред какой-то, – пробормотала Леся. – Что это с ней случилось?

   Но так как маячить перед дверьми было глупо, то Леся отошла в сторонку. И очень вовремя. Потому что тут же она увидела, как в холле медицинского центра за огромными стеклянными дверями появилась та самая регистраторша в сопровождении миловидного мужчины средних лет, темноволосого, темноглазого и очень холеного на вид.

   – Доктор Вонь!

   Леся моментально узнала доктора по описанию своих подруг. И даже если бы она про него решительно ничего не знала, она бы все равно поняла: перед ней хозяин, глава, босс. Уже по одному тому подобострастному виду, с каким обращалась к доктору регистраторша, было ясно, кто тут кто есть.

   – Ага! Вот и наш милый доктор. А почему такая суматоха?

   Лесе через стеклянные двери все было отлично видно. Ярко освещенный холл медицинского центра просматривался с улицы, словно был у нее на ладони. Зато из самого центра улица не видна. Так что Леся почти не опасалась, что ее присутствие будет обнаружено.

   Между тем доктор наклонился над журналом записей пациентов, над которым прежде колдовала регистраторша. Последняя стояла рядом и, возбужденно размахивая руками, что-то доказывала доктору. Тот внимательно ее слушал, и лицо его становилось все более и более мрачным. Наконец он кивнул, сказал регистраторше пару слов, после чего та уставилась на него растерянным взглядом.

   Не обращая больше внимания на регистраторшу, доктор Вонь широким размашистым шагом двинулся к выходу и вскоре очутился на улице.

   – Так! Теперь внимание! – скомандовала самой себе Леся.

   Больше тут командовать было некем. Кира с Татой прятались в засаде в нежно-лазоревом «Гольфике» Киры. Добавочная аэрография в виде плывущих по капоту крыльям и дверцам машины кучевых облаков добавляла машине сходства с этаким невинным кусочком неба, невесть как попавшим на нашу грешную землю.

   Гаишники при виде этой лазоревой машинки всегда задумчиво чесали своими полосатыми палками под козырьком. Но останавливали машину крайне редко. Издалека было видно, что за рулем сидит дамочка. И дамочка со всеми присущими дамскому полу прибабахами. С такой лучше не связываться. Себе дороже. Дохода никакого, а время потеряешь.

   К этой машине и подбежала Леся, когда стало окончательно ясно, что доктор покидает стены родного центра.

   – Он пошел на стоянку за своей машиной! – сообщила Леся подругам. – Будьте готовы! Я вам покажу его машину!

   Доктор Вонь ездил на «БМВ-Х5». Огромный черный монстр на высоченных колесах плавно прополз мимо сжавшегося «Гольфа» подруг. Тоже не дешевая модель, но куда ей до такого громилы!

   – Ну и ну! – только и сумела произнести Кира, когда доктор на своей машине проехал вперед. – Неплохо же он зарабатывает на своих пациентах.

   – Давай! Упустим ведь!

   Но если подруги надеялись, что доктор Вонь сразу же приведет их к своему дому, где они познакомятся с его соседями и мило поболтают с ними о докторе, то их ждало немалое разочарование. Доктор домой отнюдь не торопился. Вместо этого он поехал в японский ресторан, где заказал себе тарелку суши – ассорти, роллы с угрем и минеральную воду. Все это он невозмутимо и в полном одиночестве поглотил, сделал знак официанту, что можно убирать грязную посуду, посмотрел на часы и велел принести ему чайник с зеленым чаем.

   – А доктор-то у нас сквалыга к тому же.

   Этот вывод Леся сделала по причине того, что этим самым пустым чаем доктор и принялся угощать свою гостью – подошедшую через несколько минут стройную миловидную девушку. Впрочем, насчет ее стройности Леся погорячилась. Девушка была уже не стройна, а скорей, тоща.

   Кости так и выпирали у нее из-под одежды. Но длинные светлые волосы падали на узкие плечи и тощую шею в полном соответствии с понятиями современной красоты. Ногти у девушки были длинными, яркими и покрыты золотистой кружевной сеточкой с привешенными по краям бубенчиками.

   – Да уж, с такими ногтями стирку не затеешь. Стакан после сока с ними сполоснуть под краном и то проблема. А уж тощая какая! Того и гляди, пополам переломится.

   В общем, на взгляд Леси, этой девушке бы точно не повредил крохотный роллчик с лососем или суши с крабами. Но доктор даже не предложил их девушке. При этом он очень ласково с ней беседовал, не чурался приложиться к костлявой ручке с множеством колечек и потрогать красотку под столом за такую острую коленку, что было страшно, как бы он об нее не укололся.

   Но кажется, девушка не находила, что их свиданию чего-то не хватает. Она томно пила чай из крохотной пиалы такими же крохотными глоточками, едва смачивая при этом губы. И смотрела на доктора влюбленными глазами.

   – Кажется, и тут нам не повезло, – вздохнула Леся, которая с отвращением ковыряла салат из морской капусты.

   Она заказала его, потому что помнила, каким вкусным он бывает в руках маленьких китайцев. Но господи боже мой, оказалось, что эти японцы готовить совершенно не умеют! Морская капуста, вышедшая из их рук, напоминала вкусом обычные водоросли, каковыми, собственно говоря, и являлась. Наверное, очень натурально, полезно и низкокалорийно. Но вот есть это пресное, пахнущее йодом и тухлятиной произведение кулинарного искусства было совершенно невозможно.

   Леся тщетно ковыряла капусту, надеясь найти местечко повкуснее. Ей это не удалось. И она со вздохом отставила почти нетронутый салат в сторону. Тем более, что доктор и его спутница уже поднялись и теперь направлялись к выходу.

   Бросив на стол деньги, Леся направилась за ними. За столом доктор и его спутница так и не поговорили ни о чем серьезном. Доктор, похоже, рассказывал, как он хочет девицу. А та просто глупо хихикала и радостно таращила на него свои огромные глаза, словно ничего приятней в своей жизни ей слышать не приходилось.

   – Теперь он повезет ее к себе домой.

   Но и после ресторана доктор домой не поехал. Он повез девушку в какую-то маленькую частную гостиницу, которых в последнее время открылась тьма-тьмущая по всему центру города. Обычно эти мини-отели располагаются в старых квартирах – бывших коммуналках, приведенных в порядок после ремонта и расселения. Никакого особого шика, зато чисто и конфиденциально.

   В отель за доктором и девушкой Леся уже не сунулась. И так было понятно, чем они там будут заниматься. Впрочем, долго в отеле доктор и его пассия не пробыли. И уже через два часа, проводив девушку до ее дома, вполне довольный доктор поехал наконец к себе.

   Глава восьмая

   Доктор жил в красивом доме в стиле модерн на Петроградской стороне. Дом был совершенно новым, но органично вписался в старую постройку. Те же шесть этажей, что и в соседних домах. Если бы не сверкающие стеклопакеты и еще не успевшая запачкаться краска фасада, дом было бы не отличить от его соседей, стоящих на своих местах уже второе столетие.

   – Богато! – оценила Кира. – Даже шикарно!

   – Интересно, сколько же могут стоить квартирки в таком доме?

   – А я все думаю, почему доктор не повез девушку к себе? Он ведь не женат.

   – Возможно, он живет не один.

   – А с кем?

   – С мамой. Или просто мужик осторожен до чертиков и в принципе никого к себе не приглашает. Знаешь, действует по принципу: мой дом – моя крепость.

   – Ну, и как мы будем беседовать с соседями? – расстроено разглядывая подъезд, спросила Тата. – Тут и в сам дом не больно-то прошмыгнешь. Небось, охрана на каждом углу. Не пропустят!

   Охрана оказалась представлена в виде одной-единственной тетки, правда, весьма крупной, жилистой и даже с кобурой на поясе.

   – Вы к кому? – резко произнесла она, когда подруги вошли в подъезд.

   – Мы к доктору Воню.

   – Да, он дома, – и охранница потянулась рукой к телефону. – Как вас представить?

   – Подождите! Мы к нему, но... как бы не к нему!

   Рука замерла над телефонной трубкой.

   – Это как же прикажете понимать? – удивленно спросила у подруг женщина. – К нему, но не к нему. А к кому же?

   – К нему, но доктор не должен знать о нашем визите.

   – Не поняла, – сурово сдвинула брови тетка. – Вы вообще, кто такие?

   – Мы его бывшие пациентки! И мы не хотим, чтобы нас убили, как тех троих, как других!

   Охранница побледнела.

   – Убили? Других? Каких это других?

   – Только на прошлой неделе убили сразу трех пациенток доктора Воню. А вы не знали?

   Нет, охранница ничего такого не знала. И откуда бы ей знать? Следователь Бряк на доктора Воня еще не вышел. Все-таки язык сломаешь с этими следователями и докторами, надо же иметь такие дурацкие фамилии! Так вот следователь про доктора пока еще не узнавал. И визита милиции еще не было. Тут подруги, надо отдать им должное, опередили милицию на целый шаг.

   Но ведь и следователю это дело поручили только вчера. А подруги «варились» в этой каше уже больше недели. И трупы подруг находил не следователь, а они лично. А такие находки, да еще когда они заладили появляться поблизости от вас, очень хорошо стимулируют умственную деятельность и желание поймать убийцу.

   – А что? Кого убили-то? – жарко зашептала охранница. – Не Валентину случаем грохнули?

   – Валентину?

   Это еще кто такая? И в связи с чем охранница вдруг вспомнила это имя?

   – Очень уж она по нашему доктору убивалась, – пояснила охранница. – Вот я и подумала, может, руки на себя наложила, сердешная. Но вы ведь сказали, что тех женщин убили... Нет, тогда это точно не Валентина. Да и виделась я с ней третьего дня.

   По своему личному опыту подруги могли сказать, что последнее как раз не аргумент. Вот и Колода, простите, мадам Кошкина еще третьего дня была жива и здорова. И даже ничто не предвещало, что она в скором времени переселится в мир иной. А ведь переселилась. Один момент, и она уже там.

   – А что за Валентина?

   – Приятельница моя. То есть приятельствовать мы с ней стали уже после.

   – После чего?

   – После того, как доктор ей отставку дал.

   – То есть эта Валентина была его любовницей?

   – Любовница – это от слова любовь, – скривилась охранница. – А у них с Вольдемаром Степановичем никакой любви и в помине не было.

   – А что же было?

   – Похоть одна.

   – Но вы же говорите, что Валентина даже руки на себя от отчаяния наложить пыталась.

   – Да уж не от большого ума! – фыркнула охранница. – Вот вы меня послушайте, что я вам скажу. Ежели мужик об бабу ноги вытирает, оскорбляет ее по-разному, да дурой кличет, а она от него все это терпит и не уходит, то самая последняя дура она и есть!

   – Это вы про свою подругу?

   – Приятельницу, – поправила тетка. – Да и не приятельница она мне, а так... жалко мне ее стало, когда она тут целыми днями у него под окнами отиралась. Холодно еще было, ветер, ливень холодный, а она сердешная вырядилась в светлый плащик, да туфельки тоненькие, так и промаячила целый день передо мной. Вижу, синеть уже начала. Ну, я ее к себе и позвала. Чайком отогрела. Вот мы с ней и разговорились.