Текст книги "Крылья пламени"

Автор книги: Дария Эссес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Пятьсот тысяч, и вы отдаете ваш атакующий отряд, – выдвинула новое условие Захра.

– Что?! – негодующе воскликнул Илай, приподнимаясь со стула. – Да я никогда в жизни не отдам…

– Илай, – прорычал Дагнар и потянул его обратно на место. – Семьсот тысяч, и вы отдаете нам северные территории Безымянного королевства вместе с Ситрисом.

– Четыреста пятьдесят тысяч от Асталиса, и Альянс становится частью армии Беспечных.

Илай всегда знал, что ответить. Он всегда находил слова, которые могли растрогать, разозлить или до слез развеселить, что, конечно, случалось довольно редко. Но после предложения Циреи даже Илай не знал, что сказать. Королева Асталиса согласилась бы включить Альянс в свою армию? После всего, что выслушала о них от Сената?

Их разговор прервался, когда в зал вернулась Эстелла.

– Что ты здесь делаешь? – недоверчиво протянула Захра, оглядывая ее. – И где Микаэль?

– Со мной все в порядке. Микаэль вернулся на пост и сказал, что я могу продолжить переговоры.

Корвелл пристально рассматривала ее, пытаясь найти подвох. Не заметив ничего необычного, она снова повернулась к Пылающим и продолжила:

– Пятьсот тысяч и не больше.

Пока они бросались ставками, Илай дожидался от Эстеллы короткого кивка. Она отлично играла свою роль: встала на то же место, задумчиво провела руками по слегка растрепанным волосам и нахмурила аккуратные брови. Если бы Илай не знал, что происходило на самом деле, ему бы пришлось долго приглядываться, чтобы найти хоть какое-то объяснение происходящему.

– Мы не придем к чему-то общему, Эшден, – выдохнул Лукас, смяв листок бумаги, на котором просчитывал все потери от союза с Альянсом.

– Давайте посмотрим с другой стороны. Если мы берем в расчет…

– ЛОЖИТЕСЬ! – закричала Эстелла гортанным, не своим голосом, и Дагнар с Илаем сразу же упали на пол, прикрывая головы руками.

Зал взорвался темно-красной магией. Ангелы не успели среагировать, как всполохи силы прижали их к стенам. Люстра над головой с грохотом упала на стеклянный стол, заваливая осколками обгоревшую скатерть. Члены Сената, словно шахматные фигурки, с криками повалились на спины.

– Сейчас! – обратился к Эстелле Илай, поднимаясь на ноги и выхватывая из голенищ высоких ботинок два кинжала.

Продолжая удерживать лентами черной магии ангелов, она яростно закричала и бросилась в сторону окна. Распахнув створки, мгновенно скрылась в пропасти. Как только Солари пропала из виду и отпустила красно-фиолетовые потоки, Небесная армия и Сенат начали оправляться после оглушительной магической волны.

– Ублюдки, – прошипела Захра, поднимаясь на дрожащих ногах. По ее искаженному злобой лицу стекала струйка крови.

– Альянс не продаст свободу континента даже за все золото королевства, Захра, – спокойно ответил Илай, наблюдая за надвигающимися на него ангелами. – Мы не продаемся.

– Схватить их! – во все горло закричала глава Сената, бешено оглядывая разрушенный зал. – Мне нужны их головы! Убейте их!

Илай и Дагнар отбивались от дюжины вооруженных до зубов ангелов. Они стояли спиной к спине, уворачивались от ударов или оборонялись несколькими кинжалами. Каждый шаг приближал их ближе к распахнутому настежь окну, в которое выпрыгнула Эстелла.

– Где же она? – прохрипел Илай, когда чей-то ангельский клинок прочертил линию на его щеке.

Если бы падшего не разоружили у входа в замок, на его теле не осталось бы ни единого повреждения. Но даже ему было сложно противостоять дюжине ангелов.

Он бросил взгляд через плечо, когда вместо ответа услышал скрежет стали.

Удары Дагнара были отточенными и безжалостными. Илай восхищался своим командиром даже спустя столько лет. Во времена службы в Небесной армии Аттерес всегда мечтал быть похожим на командующего. Даже с парой кинжалов в руках, даже в свои годы Эшден легко обезоруживал ангелов, заламывая руки им за спину и отталкивая к стене. Они тяжелым грузом падали друг на друга – раненые, но не убитые. Несмотря на вражду, Дагнару и Илаю было тяжело лишать жизни своих соратников и товарищей, которым не хватило отваги бросить вызов Богам.

– Если Аарон перепутал башни, я заставлю его месяц чистить картошку, – пропыхтел Эшден, взлетая к потолку.

Часть ангелов последовала за ним. Илай угрожающе зарычал, продолжая обороняться и отступать к окну, а в следующее мгновение его крылья заискрились пламенем. Огненная волна оттолкнула ангелов на пару метров. Илай воспользовался краткой передышкой и перевел взгляд на Сенат. Они жались в углу зала, смотря на него распахнутыми от страха глазами, – обычные смертные, которые прячутся за спиной Небесной армии. Их страх был таким всепоглощающим, таким очевидным, что Илай на секунду отшатнулся. Они бы никогда не стали убивать невинных людей. Если бы им дали выбор, они бы никогда никого не убивали.

Но выбор был отнят много столетий назад.

– Все готово! – послышался измененный голос Эстеллы.

Она снова запрыгнула в зал и, заметив, что в помещение врывается подкрепление, запечатала двери магией.

Илай и Дагнар сократили оставшееся расстояние до окна, проскальзывая под мечами и отбиваясь от ударов. Эшден тихо захрипел, когда один из ангелов окрасил его белые перья в алый, задев клинком крылья.

Перед тем как выпрыгнуть в окно, Илай обернулся и встретился взглядом с прорывающимся сквозь магический барьер Микаэлем. По виску главнокомандующего текла густая кровь, золотистые глаза метали молнии. Звуки сражения заглушали оскорбления, которые точно предназначались в этот момент Илаю.

Эстелла на мгновение замялась, оглядывая разрушения, и…

…ухмыльнулась пожелтевшими зубами.

– Дьявол, как же я люблю ваши испуганные лица, – прохрипела она и развеяла защитное заклинание.

На месте Эстеллы стояла Костяной Череп.

Сквозь прорезь маски были видны возбужденные белесые глаза и улыбка. Кровожадная, поистине леденящая душу улыбка.

– Отступаем, – приказал Дагнар и в два взмаха крыльев скрылся за окном.

Илай, улыбнувшись напоследок Сенату и помахав двумя пальцами раненой руки Микаэлю, последовал за Эшденом и Костяным Черепом.

– Где Эстелла? – прокричал он сквозь шум дождя, смотря на Аарона, держащего на руках чернокнижницу. – Она должна уже быть с вами!

– Мы ее не…

– Илай!

Он поднял голову и увидел ее. Эстелла стояла в открытом окне – высоко, слишком высоко, чтобы успеть спуститься к ним, не натолкнувшись на подкрепление. С такого расстояния Илай различил лишь трепещущую на жестоком ветру белоснежную мантию.

– Она же не собирается… – начал Аарон, но не успел договорить.

Эстелла прыгнула.

Илай никогда прежде не летал так быстро. Каждый взмах огненных крыльев давался с трудом, порывистый ветер замедлял, швыряя его из стороны в сторону. Пламя потрескивало и шипело, когда капли дождя соприкасались с объятыми огнем перьями. Он видел, как Эстелла раскинула руки в стороны, как страх промелькнул в ее глазах, когда она подумала, что Илай может ее не поймать.

От силы их столкновения он стал стремительно падать. Илай до боли стиснул челюсти, прижимая вскрикнувшую Эстеллу еще ближе к груди, и сложил крылья за спиной.

– Обхвати меня ногами! – прокричал он, замечая вылетающих на улицу ангелов.

Эстелла без вопросов крепче вцепилась руками в его шею, соскальзывая вниз по телу. Она обхватила ногами талию Илая, хотя это было сложно из-за мокрой экипировки, после чего он, набрав в грудь побольше воздуха, перестал сопротивляться ветру и устремился к земле.

Заметив мелькающий перед глазами козырек, Илай изменил направление к нему и, когда до стеклянного навеса оставалось несколько взмахов, сделал кувырок. Со всей силой оттолкнувшись от козырька и вновь расправив крылья, он из последних сил устремился к небесам и услышал звук разрушенного стекла.

– Мягкая посадка, – воскликнула сквозь шум дождя Эстелла, потирая ушибленный бок и крепче обхватывая тело Илая.

– Всегда к вашим услугам, миледи.

Они стремительно поднимались все выше, следуя за отдаляющейся белой точкой – крыльями Дагнара. Ангелы не отставали и летели следом, но Илай смог восстановить равновесие, увеличивая между ними расстояние.

– Получилось? – спросил он, заглядывая в распахнутые от возбуждения глаза Эстеллы.

– Да… – недоверчиво прошептала она, затем сказала чуть громче: – Да! Да, черт возьми! У нас получилось!

Она показала ему карту, зажатую в руке. Карту всех коридоров и башен Стеклянного замка; карту, благодаря которой завтра они штурмом возьмут здание Сената. Эстелла слегка отодвинулась от Илая и, заглянув ему за спину, выдавила:

– О, ради лживых Богов…

А затем Илай услышал ее смех. Она смеялась так громко и искренне, что командир прикрыл глаза и попытался сохранить этот звук глубоко внутри.

– Получите, ублюдки! – кричала Эстелла, показывая отстающим ангелам средний палец.

Илай уже знал, что увидит за своей спиной. Сзади, прямо на стене Стеклянного замка, алой кровью было написано: «Всегда во тьме звезд, всегда за свободу Эрелима». Илай приподнял уголок губ, зная, что завтра об этом будет говорить весь континент.

Потому что они не верили в солнце. Теперь они верят в небо, которое когда-нибудь засверкает сотнями, тысячами звезд.

Глава 11
Шрамами на коже

Клэр который час вышагивала по утесу, то поглядывая на небо и хмурясь, то огрызаясь на надоедливого Нэша и смущаясь под недовольным взглядом отца.

– С каких пор ты стала так грубить людям, Кудряшка? – спросил у нее Тобиас, складывая руки на груди.

Услышав это детское прозвище, Клэр внутренне застонала, а Нэш победно оскалился. В детстве у нее были настолько кудрявые волосы, что отец говорил, будто птицы могут свить из них гнездо.

– Она всегда такая со мной, представляете? – поддакивал ему Нэш, продолжая нахально улыбаться.

Клэр послала ему уничтожающий взгляд, после чего снова посмотрела на небо.

– Что же они так долго? – бормотала она себе под нос. – А вдруг что-то пошло не по плану? Может, Костяному Черепу не удалось принять облик Эстеллы и Сенат сразу их разоблачил? Либо они даже не начали переговоры, а сразу схватили Илая и Дагнара?

Ее глаза в испуге округлились, и она вновь посмотрела на Нэша.

– Боги, что же мы тогда будем делать?..

– Летят! – воскликнула за ее спиной Астра, указывая на темные точки в беззвездном небе.

Секунды, пока они летели до утеса, казались вечностью – той самой, когда ты целый год ждешь своего следующего дня рождения, чтобы узнать, какой торт приготовят родители. Той самой, когда ты несколько дней чувствуешь, что вот-вот должно произойти что-то плохое, потому что слишком долго все было хорошо. Эта вечность течет неспешно, но когда ты оказываешь в той самой точке, где вечность стоит напротив тебя и приветливо машет рукой, приходит осознание, что встретились вы слишком рано.

Когда пять фигур мягко приземлились на утесе, когда Эстелла спрыгнула с рук Илая и застыла на месте, разглядывая членов Альянса, вечность ожидания Клэр закончилась.

И она распалась на части.

Клэр не знала, кто первым сорвался с места, поскальзываясь на мокрой траве и глупо улыбаясь. Сквозь непролитые слезы, сквозь почти два месяца разлуки, которые никак не повлияли на их дружбу. Они столкнулись и повалились на спины, крепко обнимая друг друга, словно делали это в последний раз.

– Ну неужели «Коффман и Ко» снова в сборе! – заорал на весь утес Нэш, запрыгивая на Эстеллу и Клэр и вдавливая их лица в грязь.

Девушки отплевывались и громко смеялись, пытаясь убрать подальше от своих лиц его мокрые перья.

– Однокрылый, Серебристая смерть с косой, Летучая Кудряшка… – Клэр пнула его. – Прошу прощения. Летучая Мышка и Сладкая Парочка!

– Боги, закрой уже свой рот, – одновременно проворчали Аарон и Астра и обменялись неприязненными – видимо, опять что-то не поделили – взглядами.

– Дети… – хмыкнула Костяной Череп и, достав из карманов грязно-бежевого плаща амулет, скрылась в магическом разломе.

Дружба – такое недолговечное, хрупкое понятие, способное подхватить поток ветра и испариться вместе с ним в любой момент. Из-за расстояния, которое постоянно разлучает близких, нового окружения или осознания, что вы просто переступили тот этап, когда считали друг друга друзьями. Кто-то привык двигаться по кругу, кто-то – по спирали или двум параллельным линиям. Но на каждом маленьком отрезке жизни ты будешь встречать новых друзей – самое главное, чтобы на этом пути вместе с тобой шел хотя бы один верный человек.

– Я так рада, что ты вернулась, – прошептала Клэр, шмыгнув носом и продолжая обнимать Эстеллу.

– Я бы никогда вас не бро… Нэш! – воскликнула подруга, когда Коффман постарался принять более удобное положение и врезал ей локтем по виску. – Встань с меня или я подожгу твои перья!

– Встань лучше ты, иначе застудишь спину, – раздался усталый голос Илая. Командир стоял чуть в стороне с Дагнаром и поглядывал на их переплетенные тела и лица, измазанные грязью. – Вы застудите спины.

– Иди к нам, Однокрылый! – бросил ему через плечо Нэш, недвусмысленно поигрывая бровями. – Вчетвером будет поинтерес…

– Не смей заканчивать это предложение в моем присутствии, Коффман, иначе больше никогда не подойдешь к моей дочери.

Клэр лежала в грязи, промокшая и уставшая, но счастливая оттого, что они на самом деле вместе. Ее отец, ставший любимчиком каждого повстанца, хоть раз заходившего в их столовую. Эстелла, с которой они точно не будут спать этой ночью, обсуждая произошедшие за месяц события. Нэш, выводящий ее из себя, но заставляющий краснеть от каждого пристального взгляда. Илай, который редко показывал привязанность, но в глубине души всегда хотел найти что-то теплое и хорошее. Аарон и Астра, никогда не называющие ее своим другом, но поступками показывающие обратное. И Дагнар – их связующее звено, которое спасло ее в самый трудный момент.

Счастье – это они.

Но счастье, как известно, недолговечно.

* * *

Эстелла удивилась тому, как ведьмы преобразовали пещеру. С помощью магии им удалось расширить проходы и уместить в них всех Пылающих, построить что-то наподобие тренировочного зала и столовой.

– Вот это да, – выдохнула Эстелла, оглядывая длинные деревянные столы и плиты, на которых Тобиас готовил повстанцам еду.

Он взъерошил ей волосы каким-то отеческим жестом и улыбнулся. Эстелла отметила, что после их злополучной встречи в Стеклянном замке Тобиас постриг длинные всклоченные пряди и подправил бороду.

– Будем как в старые добрые времена готовить твою любимую брокколи со сливками, – бросил он, выходя из столовой.

Только больше они никогда не будут здесь готовить. Потому что завтра Альянс покинет пещеру и начнет штурмовать Стеклянный замок.

После того как Эстелла приняла душ и переоделась в удобные вещи, которые не включали в себя шелковые платья и мантии, они расположились в зале со сводчатым потолком, обсуждая переговоры, а затем и стратегию штурма.

– Она оглушила его вазой? – ахнула Клэр, прижимая ладонь ко рту.

– Если бы Костяной Череп была помоложе, я бы с ней… пообщался.

Все ошеломленно посмотрели на Нэша.

– Да ладно вам, я же просто шучу…

Эстелла тяжело вздохнула, откидываясь на спинку стула, и начала рассказывать о том, как им с Костяным Черепом удалось выполнить свою часть плана.

– Она уже ждала в темнице. Обычно во время ритуала Захра не разрешает посторонним заходить в помещение, только изредка я размыто видела Микаэля и четыре фигуры, которые проводили сам ритуал.

Она вздрогнула, когда в память закрались тяжелые воспоминания. Илай, сидящий слишком близко, сразу же заметил это и бросил на нее испытующий взгляд.

– Поэтому, кроме Микаэля и четырех, как я привыкла их называть, там больше никого не было. Костяной Череп даже не призывала магию: она просто оглушила его золотой вазой.

Астра насмешливо фыркнула.

– С четырьмя пришлось повозиться, но ими занялась чернокнижница, потому что свою силу я оставила в зале, пока орала во все горло и корчилась на полу. В итоге мы смогли заставить их провести обратный ритуал.

Она пробежалась кончиками пальцев по своей шее и не почувствовала холода золотого ошейника. Эстел-ла бы смирилась с тем, что Сенат держит ее под боком, наряжая в кукольные платья. Хуже всего было подавление божественной силы. Ощущение, словно внутри что-то шевелится, течет по венам и разъедает кости, но не может выбраться наружу, – самое ужасное, что может пережить тот, у кого есть хоть крупица магии.

И сейчас впервые за месяц она чувствовала себя свободной от всех оков.

– Это не заняло много времени. Как только они освободили меня от подавляющей магии, Костяной Череп наслала на них усыпляющее заклинание, а сама приняла мой облик и вернулась на переговоры. Мне же пришлось… выкручиваться. Я поняла, что она потратила слишком много энергии, когда ее скрывающее заклинание рассеялось. Костяной Череп окутала меня невидимостью, но когда я пробралась по тайным ходам к новой спальне Захры, магия исчезла. И там… Ну, на этаже были несколько серафимов.

– И как ты смогла их обойти? – поинтересовался Аарон, закинув руку на спинку стула, на котором сидела Астра.

Она стала ластиться к нему, словно изголодавшаяся по прикосновениям кошка, но Йоргенсен сразу же вернул руку на стол, даже не изменившись в лице.

– В общем-то, обойти я их не смогла, – ответила Эстелла, почесав затылок. – Сначала я притворилась, что упала в обморок. И не смотри на меня так, Илай, я знаю, что не все мои действия продуманы и логичны.

– Я ничего не говорил.

– Я заметила твой взгляд!

– О, ради семи Богов, они опять за старое. – Нэш откупорил одну из бутылок рома и сделал долгий глоток. – Так как тебе удалось достать карту?

– Ну, мне помогла… мама.

– Мама?! – воскликнула Клэр, и даже Дагнар озадаченно вскинул брови.

– Она пару раз помогала мне в замке. – Эстелла вспомнила про книгу об истории Камельеры и Малаки и бросила беглый взгляд на Илая. – Это неважно. Однажды она подослала нашего шпиона, чтобы он помог мне отвлечь серафимов. Не знаю, как мама узнала о нашем плане, но и тут он появился ровно в тот момент, когда скрывающая магия исчезла и меня заметили ангелы. Шпион, оказывается, неплохо дерется.

– Это через него мы передали весть о том, что Альянс заодно с Дафной, – добавил Илай, в привычном задумчивом жесте проводя пальцами по шраму над губой.

– Мы? – уточнила Астра.

– Я.

Эстелле со шпионом, имени которого она до сих пор не знала, удалось оглушить двух ангелов. Парень не стал отвечать на вопросы о том, откуда он взялся и что его связывает с Ариадной и Лукасом, зато помог найти в комнате Захры карту. На то он и разведчик, чтобы быть в курсе таких деталей.

– К сожалению, серафимы все же очнулись и вызвали подкрепление, потому что думали, что ко мне вернулась божественная сила.

– А она не вернулась? – уточнила Астра.

– Медленно, но возвращается. – Эстелла приподняла ладонь и почувствовала, как легкий огонек заскользил от пальца к пальцу. – В общем, мне пришлось прыгать из окна, но благодаря Илаю я не превратилась в лепешку.

– Пока Эстелла искала карту, мы с Костяным Черепом оставляли послание Сенату, – подхватил Аарон, доставая из кармана кафтана телефон. – Скорее всего, искусственная кровь смылась через пару минут, но мы успели снять это и распространить по королевству. Так что завтра об этом узнает весь Эрелим.

Он показал им несколько кадров, где отчетливо была видна надпись на стене Стеклянного замка.

– Выглядит жутко, – поежилась Клэр.

– Самое то, – пожала плечами Астра. – Повышают планку они, повышаем и мы. Сенат проливает настоящую кровь, а мы – искусственную. Большая разница, не так ли?

Они еще немного обсудили операцию, после чего Эстелла рассказала все, что произошло за время пребывания в замке: как она встретила в городе Многоликого Оракула и тот передал ей послание, как Сенат решил заключить союз с Бездной, хотя Илай уже поведал об этом командирам. Она даже рассказала про отношения Захры и Микаэля, после чего Нэш стал имитировать рвотные позывы.

Эстелла говорила быстро, потому что времени до рассвета оставалось мало и им требовалось немного отдохнуть перед штурмом. Про историю Малаки и Камельеры она решила умолчать и разобраться с ней чуть позже.

Затем Эстелла долго слушала Пылающих. Оказывается, на первое время после того, как Сенат приговорил Эстеллу к заключению, они затаились в Ситрисе, затем вернулись в Меридиан, а совсем недавно побывали в Рондде.

– Я всегда знала, что ты будешь отличным политиком, – гордо произнесла Эстелла. Она ничуть не удивилась тому, что именно Клэр качнула чашу весов в их сторону. – Но в следующий раз без меня ты туда не отправишься. Только вместе и только за рондданским копьем.

Она узнала, что Альянс ни на секунду не прекращал искать информацию о Путях и выслеживать Дафну. К сожалению, пока они ничего не добились.

Внезапно Эстелла кое о чем вспомнила.

– Илай, – развернулась она к нему, – как ты понял, что Сенат знает правду о короне?

– Я и не понял, – просто ответил он, рисуя на карте Стеклянного замка красные стрелочки. Его рука хаотично перемещалась с одного конца стола на другой, пока он хмурил брови и что-то вычислял. – Первое правило, усвоенное мной после возвращения из Бездны: правда вскроется лишь в том случае, если ты сам ее потребуешь. Даже если бы Сенат не знал о том, что артефакт ведет в Невесомье, что бы изменилось? Они бы не успели воспользоваться этой информацией. Теперь же мы уверены, что они знают о способности короны перемещать к Путям. Видела реакцию Захры?

Эстелла не успела даже открыть рот.

– Я тоже не видел. Вот и ответ, – усмехнулся Илай, осматривая разрисованную карту. – Если бы Захра не знала об этом, она бы сразу вскочила с места и побежала в катакомбы проверять, не лгу ли я ей. Смертные как открытая книга. Гениально? Есть такое.

«Самовлюбленный индюк».

– Единственный вопрос, – протянул Аарон, обведя взглядом Пылающих, – как они воспользуются этой информацией? Точнее, как уже воспользовались?

После этого, передохнув и осмыслив все, что они узнали за последний час, Альянс решил отложить обсуждения произошедшего на завтра. А сейчас – сосредоточиться на предстоящей операции.

– Сколько у нас человек? – спросила Эстелла, разглядывая карту.

Несмотря на позднее время, все в зале взбодрились, когда перешли к главной части заседания.

– Готовы к сражению пять сотен. Мы решили не привлекать последователей, которые скрываются в королевствах, но завтра к нам присоединится еще одна часть падших. Их около сотни, – ответил Илай.

Он подошел ближе к Эстелле и протянул руку к карте.

Костяшки его пальцев слегка задели ее. Невесомо и совсем ненадолго, но Эстелла все равно задержала дыхание. Он медленно повернул к ней голову, не разрывая контакта. Несколько долгих мгновений они так и стояли, смотря друг на друга.

– Как будем делиться? – нарушила момент Астра.

Илай невозмутимо перевел взгляд на карту, словно они не замирали от каждого соприкосновения их тел.

«И что мне теперь делать? Что нам теперь делать?»

– Нужно перемешать атакующий и оборонительный отряды, – произнес Дагнар, как всегда сидящий в центре стола.

Взяв бутылку с водой, Эстелла отошла ближе к выходу из зала и привалилась спиной к прохладной стене, делая долгий глоток.

– Первыми пойдут они, затем в бой вступят ведьмы. Разведку и поисковиков оставим на крайний случай, потому что они не так сильны в сражениях. После того как захватим Стеклянный замок, нужно наладить связь с остальными двумя Сенатами.

Астра фыркнула.

– Наладить – значит угрожать, что, если они откажутся действовать на наших условиях, мы устроим геноцид и истребим их?

– Типа того.

– Кстати, – вклинилась в обсуждение Клэр, – а в каком мы с Эстеллой отряде?

– Ты в поисковом, – не раздумывая, заявил Нэш.

– С чего это вдруг?!

Дагнар провел ладонью по лицу, поглаживая отросшую бороду.

– Вы с Эстеллой можете выступать в первой линии вместе с командирами и Астрой. Если, конечно, хотите этого.

– Хотим, – в один голос заявили они с разных сторон зала.

– Ты точно готова к этому, любовь моя? – Нэш приобнял Клэр за талию, но она сразу же скинула его руки. – Я ведь буду переживать. Ты, конечно, та еще штучка, но…

Эстелла перестала слушать их, когда почувствовала теплую ладонь на своей пояснице. Мозолистые пальцы мягко пробежались по ее коже, не скрытой тканью майки, и провели по поясу пижамных шорт. Эстелла даже не заметила, когда Илай успел подойти к ней со спины.

Она медленно повернула к нему голову и выдохнула:

– Что ты делаешь?

В темноте пещеры, которая освещалась несколькими факелами, Эстелла различила лишь изгиб его нижней губы и точеные скулы.

– О чем ты? – тихо пробормотал командир.

Его теплая ладонь сместилась чуть выше, очерчивая ребра и… прикасаясь к шраму. Эстелла вздрогнула от отвращения, потому что не хотела, чтобы кто-то его видел. Не хотела, чтобы кто-то так нежно прикасался к тому, что отражало ее слабость.

Илай подошел чуть ближе, пока остальные продолжали обсуждать стратегию наступления. Эстелла кожей почувствовала его теплое дыхание. Она сжала руки в кулаки, потому что не могла этого выдержать – не после того, что произошло; не после того, что стала испытывать к нему. Чувство было пьянящим, сбивающим с ног, оно приносило столько же боли, сколько и наслаждения. Каждое прикосновение вырезало на ее коже новый, невидимый шрам, который хотелось оставить на всю жизнь. По которому хотелось проводить пальцами, который хотелось целовать, пока на него стекали бы соленые слезы.

Вот чем они были – двумя шрамами на коже друг друга.

Когда Илай прикоснулся губами к ее шее, она не выдержала:

– Я отойду подышать.

Эстелла так быстро бежала по коридорам пещеры, что даже не слышала восторженных вздохов повстанцев, которые еще не спали. С некоторыми она была знакома, других видела впервые. Но ей было все равно, потому что ее голова и сердце в эту секунду были не с ней. Они кровоточили в руках падшего ангела, который молча следовал за ней на улицу.

Когда Эстелла выбежала из пещеры, на нее обрушился нещадный ливень – но и на него ей было плевать. Ноги несли ее на тот утес. Она огибала деревья, не замечая ничего вокруг, делала глубокие вдохи и пыталась забыть. Пыталась забыть поглотившие ее чувства, забыть прикосновения сначала холодных рук, которые разрывали ее тело на части, затем мозолистых и нежных, втирающих мазь в поврежденные участки кожи.

Шрамы не исчезают. Они всегда рядом – на теле, в душе, в сознании. Шрамам суждено видеть каждый твой шаг, незримо следовать за тобой, даже если ты этого не хочешь.

Шрамы не заживают. Даже если их не видно.

– Ты замерзнешь.

Эстелла вздрогнула, услышав голос Илая. Она даже не заметила, как остановилась перед обрывом, промокшая и дрожащая. Но дрожала не от холода – его она, к собственному удивлению, не чувствовала. Таившееся долгий месяц пламя согревало ее изнутри, распространяя тепло по всему телу.

– Зачем? – прошептала Эстелла в пустоту, наблюдая за раскинувшимся внизу Меридианом. – Зачем ты пошел за мной?

– Ты замерзнешь.

– Я, черт возьми, не чувствую холода! – воскликнула она, поворачиваясь к нему лицом.

По его острым скулам стекали капли дождя, волосы спутались, а глаза – Боги, эти изумрудные глаза – неотрывно наблюдали за ней, словно видели каждую мысль, каждое желание, каждый страх.

– Не нужно, Илай.

Эстелла на мгновение замолчала, но не смогла сдержать едкого высказывания:

– Или мне лучше называть тебя Икаром?

Он помрачнел. В одну секунду его глаза из изумрудных превратились в темно-зеленые, завораживающие своей холодностью. Илай сделал несколько шагов в ее сторону, но она остановила его взмахом руки.

– Пожалуйста, не нужно. Я… не смогу этого вынести, понимаешь? Я никогда не смогу заменить тебе ее.

Он в два широких шага оказался рядом – расстегнул кафтан Альянса и с усилием снял его через крылья, оставшись в одной белой майке и штанах, низко сидящих на поясе. По его рукам вились узоры татуировок. Илай накинул кафтан на ее плечи, а она просто стояла и смотрела на него, смаргивая выступившие от усталости слезы.

Обхватив ее скулы ладонями, он начал нежно поглаживать их большими пальцами, затем наклонился чуть ближе. Эстелла почувствовала губами его согревающее дыхание, глубоко вдохнула и ощутила знакомый запах – кедр, лимон и бергамот. Илай откинул с ее лица мокрые волосы, завороженно проследив за своим движением, словно не мог поверить, что вот так просто касается ее.

– Ты никогда не видела моего взгляда, но уже несколько лет я не могу отвести от тебя глаз, – тихо произнес он, возвращая руки к ее лицу и поглаживая скулы. – Я не мог сделать этого с тех пор, как увидел тебя в окне школы, когда ты перешла в старшие классы. Я просто скрывался и наблюдал за тем, как ты рисовала то, что тебе не нравилось, как приходила из школы и готовила вместе с бабушкой брокколи, как подкармливала по пути бездомных животных шоколадом, а утром ехала на работу.

Эстелла немного улыбнулась, чувствуя губами его улыбку. Илай опустил одну руку ей на талию, прижимая ближе к себе, хотя ей было совсем не холодно. Сердце уже давно отбивало быстрый ритм, а руки сами тянулись к его телу.

– Я думал, это минутное помешательство и мне просто не хватает чего-то чистого после долгих лет в Бездне. Я заметил тебя еще в тот момент, когда не знал, кем ты являешься.

Он стал покрывать ее щеки легкими поцелуями, в которых чувствовались тоска и отчаяние. Эстелла прикрыла глаза и обняла его за талию, крепко сжимая мокрую ткань майки.

– Впервые я увидел тебя совсем маленькой, а когда вернулся в Велору спустя несколько лет, встретил на улице незнакомую девушку, которая гналась на велосипеде за подрезавшей ее машиной. Я не знал, что ты и есть потомок. Я узнал правду только на той улице, когда почувствовал твою силу. До этого момента я смотрел на тебя и видел обычную девушку, которую не хотел разрушать своим прошлым.

Его глубокий низкий голос заставлял трепетать самые избитые и окровавленные уголки души. Она услышала, как зашелестели его крылья, после чего почувствовала, как капли дождя перестают стекать по ее телу.

– Когда я узнал, кто ты, пришла мысль… покончить с тобой. – Он на мгновение остановился, словно эти слова давались ему с трудом. Прижавшись теплыми губами к уголку ее губ, Илай слизнул капельку дождя. – Но я не смог этого сделать. Потому что ты не была ей. Потому что ты была чем-то намного, намного лучше. Чем-то, чего я никогда не смог бы заслужить.

– Это не так, – перебила его Эстелла, не открывая глаз. – Ты заслуживаешь большего, Илай. Ты заслуживаешь быть счастливым, просто сам не хочешь этого принимать.

Она верила ему. Возможно, этого не стоило делать, а возможно, это стоило сделать давно. Может, Эстелла была идиоткой, но ей нужно было его услышать. Потому что она устала делать поспешные выводы и слушать всех, кроме самой себя.