Текст книги "С радостью в омут (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

Под конец самого долгого за всю мою жизнь дня мы подъехали на черном пикапе «додж» к отелю с домиками вместо номеров. В окрестности Уокигана, штат Иллинойс, нас привез частный самолет, зарезервированный Гиллом. Там уже ждал пикап Стренда, на котором мы и поехали туда, где жил агент уже несколько месяцев.

Об этом месте я знала только то, что оно неподалеку от Грейслейка. Где-то там должен был состояться обмен, и именно туда должен был приехать покупатель. Судя по всему, Стренда внедрили в байкерскую банду, чтобы узнать, как именно с ними поддерживает связь террористическая организация, и где будет проходить сделка. Бомбу Юсефи раздобыл где-то в Мексике, а байкеры привезли ее в Штаты, чтобы потом опять передать ему. За огромную сумму, разумеется.

Стренда новые условия не радовали. Брать меня с собой он не хотел и долго спорил с заместителем секретаря. Я тоже не горела желанием опять куда-то ехать, но Гилл отвел меня в сторонку и спросил, не соглашусь ли я помогать им и дальше. С одной стороны, я зашла уже так далеко, что вряд ли могла отказаться. С другой, какая, бога ради, от меня польза? Я возвращаюсь назад во времени. Много ли от этого толку в долгосрочной перспективе? В общем, пока Гилл и Стренд спорили, восторг от собственной полезности поугас. О чем они говорили, я не слышала, хотя и могла «нырнуть» и подслушать жаркие дебаты, но после последнего раза чувствовала, что с этим лучше немного повременить. Ужасно не хотелось признаваться, но все-таки настойчивое нежелание Стренда брать меня с собой причиняло боль.

До самого домика мы не сказали друг другу и пары слов. Агент выглядел очень уставшим. Как только мы переступили порог, он сразу снял плащ. Впервые за весь этот день я его увидела. Всего его, хотя и одетого. Невозможно широкие плечи. Плоский живот. Узкие бедра и обалденная задница. О да, обалденная… Я не могла отвести от нее глаз, пока Стренд обшаривал углы домика и высматривал кого-то в непроглядной ночи. А потом он стал раздеваться. То есть снимать то, в чем не было необходимости. Сначала пояс с кобурой. Потом второй пистолет, спрятанный в ботинке. За ним появилась пара ножей, где я бы и не подумала их искать. Дальше он снял ботинки. Я рухнула на стул в углу и стала молиться, чтобы следующими были штаны.

– Хочешь первой в душ?

Вопрос выдернул меня в действительность.

– Я… у меня нет мыла. И шампуня. И чистой одежды.

Он кивнул и включил в ванной свет.

– Мыло и все остальное у меня есть. Наверняка не то, что ты любишь, но на раз сойдет. А одежду скоро привезут.

Щетина стала темнее и теперь просто идеально обрамляла его рот.

– Ты же не против? – спросил агент, начиная раздражаться.

Я моргнула, стараясь не отвлекаться:

– Конечно, нет. Первой так первой. Минуточку… Что значит – привезут одежду?

– Комплимент от Гилла. Наш человек уже в пути.

Представить не могу, что они мне присмотрели. В плане одежды я вовсе не придирчива, но кое-какие стандарты у меня имеются. Настороженно кивнув, я встала и направилась в ванную. Однако Стренд меня остановил, спросив:

– Не хочешь рассказать, что сегодня произошло?

Это он о том, как я разрыдалась в духе пьяной в стельку королевы бала на выпускном? Нет, ни за какие коврижки. Объяснять свой дурацкий срыв мне хотелось меньше всего на свете.

 – Все в порядке. Тяжелый выдался «нырок». Бывает.

Я сделала еще шаг к ванной, но Стренд встал у входа и заблокировал путь рукой.

– Ты на меня злишься, – сказал он без вопросительной интонации.

– Вовсе нет. Я не виню вас в том, что вы не хотели тащить за собой обузу в моем лице. Я все понимаю. Ей-богу, понимаю.

– Что за бред у тебя в голове?

Боясь, что он увидит, как мне больно, я отвернулась.

– Как я и сказала, агент Стренд, все в порядке. Честное слово. Если вы не заметили, я уже большая девочка.

Его рука оставалась на месте целую вечность и один день. Не выдержав, я взглянула на него. Несколько долгих секунд Стренд молчал, а потом опустил руку.

– Я заметил, – сказал он и продолжил снимать с себя вещи. – И зови меня Себастиан.

Себастиан. Мне понравилось. И задница его понравилась. И сам он тоже, но задница особенно.  Краше просто-напросто не бывает. Уходить ужасно не хотелось – рано или поздно он все равно снимет штаны.

С неохотой обреченного на гильотину я зашла в ванную и закрыла дверь. Комнатушка оказалась крошечной и сильно устаревшей, но чистенькой. После целого дня охоты на плохих парней о большем и мечтать было нельзя. А парни действительно оказались плохими. Очень-очень плохими.

Выбора не оставалось. Я включила душ и разделась. Неудивительно, что Стренд, то есть Себастиан, так легко выходил из себя. Погиб его лучший друг. Ненавистный враг был на свободе и строил одному богу известные планы. А Себастиан застрял со мной в домике у черта на куличках. Честное слово, мне было его жаль. И я никак не могла избавиться от ощущения, что Гилл послал меня сюда не просто так.

Я помылась мылом и шампунем, которые привез с собой Себастиан. Ощущать на себе его запах было неописуемо приятно. К сожалению, кондиционером для волос он, видимо, не пользовался. Зато отель позаботился и оставил в номере одну маленькую бутылочку, которой должно было с натяжкой хватить на один раз. Владельцев явно не волновали проблемы тех, у кого волосы вьются, как спиральки штопоров.

Услышав горячий спор мужских голосов, я поспешно выключила воду и завернулась в полотенце. То есть мне показалось, что мужчины спорили. Себастиан и кто-то еще. Но чем больше я прислушивалась, тем отчетливее понимала, что слышу не спор, хотя Себастиан определенно был зол.

Выйдя из душа, я нашла на закрытой крышке унитаза чистую одежду и тихо ахнула. Получается, он заходил, пока я полоскалась? Наверняка. Занавеска была непрозрачной, но все-таки. Возникло ощущение, что мне нанесли личное оскорбление. Он был здесь, а я не знала?! Я постаралась как можно быстрее привести себя в порядок. Насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах. Заплела французскую косу, чтобы хоть как-то усмирить гриву, надела нижнее белье, джинсы и свитер. По размеру подходило все идеально. Даже чересчур. Такие узкие джинсы я себе ни за что бы не купила.

От звука разбитого стекла я подскочила на месте и тут же бросилась в спальню. Себастиан был один. Он опустил голову, и за волосами я не видела его лица.

– Что случилось? – спросила я, оглядывая комнату в поисках злодеев. Честное слово, на один день плохих парней с меня было достаточно.

Себастиан едва заметно вздрогнул, словно забыл, что я здесь.

– Все полетело псу под хвост. Я опоздал на встречу.

Босиком я подошла ближе.

– Не поняла. Сделка уже состоялась? Бомба у Юсефи?

– Нет, – покачал головой Себастиан. – Я пропустил предварительную встречу с ним и теперь не знаю, где состоится обмен. А Винс, лидер «Адептов», считает, что раз я пропустил встречу, то и присутствовать на сделке не гожусь.

– Ты должен попытаться, Себастиан! – умоляюще сказала я, коснувшись его руки. – Ты должен выяснить, где состоится сделка, и остановить этот кошмар.

Он повернулся ко мне с благодарной улыбкой:

– Это не входило в план. Все, что мне нужно было сделать, – это выяснить, где и когда состоится сделка. Если мы начнем за ними следить, то рискуем сорвать всю операцию и упустить доставку. Целая команда ждет приказа, куда ехать и где организовывать засаду на Винса с оружием и Юсефи с деньгами.

– Значит, тебе нужно узнать только время и место, так?

– Да.

Я пожала плечами:

– Тогда почему бы мне не сходить на место предварительной встречи и не выяснить все, что нужно?

Себастиан молча отвернулся.

– Так вот в чем дело! – наконец дошло до меня. – Вот почему Гилл хотел, чтобы я поехала с тобой. Он знал, что ты не успеешь вовремя вернуться.

– Гилл может катиться к чертовой матери, – резким тоном проговорил Себастиан. – Тебе грозит опасность уже потому, что ты здесь. Со мной. Шпион Винса тебя заметил. Теперь придется нагородить ему идиотскую лживую легенду, которую выдумало начальство, о том, кто ты и почему я не пришел на встречу. Причем нагородить так, чтобы нас обоих не прикончили.

– Есть какая-то легенда? – удивилась я и глянула вниз. Себастиан взял меня за руку, крепко, но совсем не больно. – Может быть, мне нужно знать подробности?

Он потянул меня ближе.

– Поэтому я и не хотел тебя брать. Ты не агент, Андреа. И не напрашивалась на риск. Я же подписался по собственной воле. Гилл не имел права тебя об этом просить.

Я улыбнулась:

– Держу пари, ты был первым в очереди.

– В смысле?

– Ну ты сказал, что сам подписался на это задание. И мне кажется, ты сделал это раньше всех.

От невеселой полуулыбки приподнялся уголок его рта.

– Как ты узнала?

– Чутье подсказало. Но я справлюсь с…

– Нет, – перебил он меня и отпустил мою руку. Под свитер, там, где были его пальцы, сразу прополз холодок. – После того, через что тебе пришлось сегодня пройти, ты не должна ни с чем справляться.

– Это была целиком и полностью моя вина, – смутилась я. – Я… я чуть не заблудилась.

Себастиан нахмурился, и между бровей появилась маленькая складка.

– Не понял.

– Я чуть не заблудилась во времени, но я сама виновата. Слишком далеко отошла. И пробыла там слишком долго. Хотя знаю, что так делать нельзя.

– Ничего такого не случилось бы, если бы ты не выполняла поручения нацбезопасности.

– Сколько погибло детей?

Превратившись в статую, Себастиан в упор посмотрел на меня. В тусклом свете поблескивали синие омуты его глаз.

– Семеро.

Притворяясь храброй, я постаралась спросить как можно решительнее:

– А скольким сейчас грозит опасность?

Он опустил голову. На скулах заиграли желваки.

– Сотням тысяч.

Я шагнула ближе и наградила его сердитым взглядом:

– Вот и не спрашивай, почему я опять вам помогаю.

Взяв плащ, он схватил меня за руку и потащил к двери:

– Тогда пошли.

– Подожди. Мне нужно обуться.

– Ну да.

– И тебе тоже.

Он глянул на ноги и приподнял бровь:

– Наверное, и правда нужно.

***

Минут двадцать мы шли по тропинке через лес и наконец остановились за густыми кустарниками. Метрах в двадцати от нас стоял деревянный амбар. Через доски виднелся разведенный внутри огонь.

– Здесь сегодня состоялась встреча, – сказал Себастиан, пока я вытаскивала из косы листики. – Мы достаточно близко?

Я на глаз прикинула расстояние до амбара:

– Должно хватить. Постараюсь не задерживаться. Вернусь, как только получу всю необходимую информацию. – Себастиан смерил меня встревоженным взглядом, и я добавила: – Я это делала уже тысячу раз, Стренд. Просто сегодня меня чуть-чуть занесло. Обычно такого не бывает.

– А если это все-таки произойдет, что мне делать?

От его беспокойства таяло сердце. И от жесткой линии, в которую сложились его губы. Я все никак не могла на них насмотреться, так что в итоге бросила тщетные попытки отвести взгляд и стала говорить не с самим Себастианом, а с его ртом, надеясь, что снова увижу, как приподнимется уголок этих губ.

– Если я не открою глаза сразу, попроси подключить меня к аппарату искусственного жизнеобеспечения. Рано или поздно я найдусь. С божьей помощью.

Надежды не оправдались – жесткая линия даже не дрогнула. Видимо, мое остроумие приказало долго жить. Что ж, бывает.

Не успев толком подумать, я подняла руку и провела кончиками пальцев по губам Себастиана. Он замер, а я заглянула ему в глаза. В них сияли отблески огня из амбара. Полюбовавшись пару секунд, я опустила голову и «нырнула».

И первым дело заморозила время, чтобы еще раз посмотреть, как он отреагировал, когда мои пальцы коснулись его губ. Все это совсем на меня не похоже. Я скорее из тех девушек, которые предпочитают дать деру и спрятаться в самом темном углу. Само собой, я целовалась с мальчиками и даже однажды занималась сексом. Однако в свои весьма зрелые двадцать четыре года так и не испытала сногсшибательного влечения, которое чувствуют другие девушки, как только видят некий умопомрачительный, по их мнению, экземпляр. Собственный застой я списывала на счет проблем с доверием. А еще я никогда не визжала и не хлопала в ладоши, когда получала подарки. Ну разве что разок-другой. Даже не знаю, хорошо это или нет.

За Себастианом я наблюдала долго. Так долго, что меня вполне могли бы обвинить в преследовании. В конце концов стала отматывать время назад, пока не увидела, как в амбар заходят трое мужчин, смахивающих на байкеров. Все трое приехали по тропинке на «харлеях», которые остались стоять у стены амбара. Я вошла следом и стала смотреть, как они разводят костер. Говорили обо всем на свете, включая и человека, которого считали стукачом. Похоже, звали его Слайдер, и тут до меня дошло, что я понятия не имею, под каким именем к байкерам внедрили Себастиана. Оставалось надеяться, что Слайдером называли не его, потому что планы на этого беднягу у собравшихся были внушительными.

Через несколько минут появился Юсефи, и мне понадобилась вся сила воли, чтобы не поддаться панике. От одного только взгляда на него сердце бросилось вскачь. С ним был какой-то парень. Маленький, бледный и очень похожий на типичного «ботаника». Я удивилась, что Юсефи предпочел такую компанию, но, послушав разговор, поняла: парень был чем-то вроде специалиста по технической части. Именно он создавал для Юсефи оружие.

Винс – здоровяк с широченными плечами, огромным животом и густой седеющей растительностью на лице (а значит, он был далеко не молод, потому что рассмотреть его получше оказалось невозможно) – пожал Юсефи руку и предложил гостям присоединиться к костру. Все расселись вокруг огня на складных стульях. Велев одному из своих людей караулить у входа, Винс перешел к делу. Какое-то время они с Юсефи вспоминали старые добрые деньки в тюрьме. Оказалось, они вместе работали на кухне, и в конце концов между ними завязалась неожиданная дружба. Дружба, основанная на том, что Винс спас Юсефи жизнь. Видимо, этим и объяснялось зародившееся доверие. Винс в шутку спросил, кто так достал Юсефи и кому предназначен «подарочек». Я не сразу сообразила, что подарком они называют бомбу. Рассмеявшись, Юсефи ответил, что получатель подарка живет в очень большом белом доме.

В белом доме? Их целью был Белый дом!

Торопясь вернуться в собственное тело, я чуть не споткнулась, а потом вспомнила, что все еще не знаю, где произойдет обмен. Отругала себя на чем свет стоит, вернулась в амбар и еще раз отмотала назад время, чтобы ничего не пропустить. Больше всего на свете хотелось вернуться к Себастиану и рассказать, где была назначена очередная встреча, но эти люди определенно не дружили с головой. Они вполне могли что-то решить, а через несколько минут передумать. И что нам тогда делать?

Поэтому следующие полчаса я сидела в стогу сена и слушала всякую ерунду. Наконец разговоры сосредоточились на технических аспектах доставки и размещения устройства вблизи Белого дома, чтобы наверняка поразить цель. А целью был, ни много ни мало, президент Соединенных Штатов. От непонятных подробностей голова шла кругом. Пришлось трижды раздраженно перематывать время, чтобы во всем разобраться.

Наконец все встали. Болтая о чем попало, Винс проводил Юсефи до выхода из амбара и крепко пожал ему руку. Они были слегка прозрачными, поэтому я отчетливо увидела клочок бумаги, перешедший из одной руки в другую. Сжав бумажку в кулаке, Юсефи с заговорщицким видом кивнул Винсу и вышел на улицу.

В панике я вскочила на ноги. Что там было написано? Номер на случай непредвиденной ситуации? Карта? Какие-то уточнения или даже изменения в планах? У меня на глазах Юсефи со своим мастером на все руки шагали по тропинке все дальше и дальше от тех кустов, за которыми сидели мы с Себастианом. Я обернулась, взвесила все за и против и поняла, что обязана увидеть эту бумажку, пока окончательно не потеряю Юсефи из виду. В этих лесах мне его в жизни заново не отыскать. А значит, придется уйти так далеко, как только смогу.

Пошел дождь, точнее даже ливень. Стало ясно, почему по пути сюда все вокруг было мокрым. Техник то и дело поскальзывался и оступался, но Юсефи его словно не замечал. С каждым шагом они становились прозрачнее. С каждой секундой лес все больше тускнел и расплывался. Каждый шаг отдалял меня от якоря, то бишь от меня самой.

Внезапно перед нами появилась машина – старый «бьюик», совсем не похожий на грузовик, в котором я чуть раньше видела Юсефи. Он сел на пассажирское сиденье, мастер влез за руль, и, как только за ним закрылась дверь, Юсефи развернул бумажку. Это была фотография мраморной статуи, изображавшей принцессу викингов. Если, конечно, у викингов были принцессы. Боевой нагрудник, длинные волосы, в которых затерялось множество тонких косичек, за спиной – два скрещенных меча, а за ними – крылья. Она была прекрасна.

Под фотографией кто-то написал «Полуденная Евхаристия».

К чему это, ума не приложу. Однако, как только бумажка прямо на глазах исчезла, а потом появилась вновь, я поняла, что зашла слишком далеко. Глубоко вздохнув (во время «нырков» я вообще-то не дышу в прямом смысле слова), я отпустила время, молясь, чтобы время отпустило меня.

А через полсекунды вернулась к Себастиану. Мои пальцы все еще касались его губ. В его улыбке все еще читалось удивление.

Я одернула руку и вскочила на ноги:

– Нам надо бежать!

Мгновение спустя я уже была на спине. Тут же начала сопротивляться, но Себастиан навалился сверху и закрыл мне рукой рот. Его лицо оказалось в считанных сантиметрах от моего. Достав нож, он кивнул в сторону амбара. Я посмотрела туда. Двое мужчин все еще были здесь. Или успели вернуться.

Один из них рассмеялся над словами другого.

– Ну и куда ты сунешься с этим дерьмом, Слайдер? – спросил первый, когда оба вошли в амбар.

Мои глаза распахнулись. Убрав со рта руку Себастиана, я зашептала:

– Это же Слайдер! Его убьют!

Себастиан шикнул на меня и мрачно уставился в ночь.

– Его хотят убить, – опять прошептала я.

Он закрыл глаза.

– Себастиан, они считают его стукачом.

– Он и есть стукач, – отозвался Стренд, и черты его лица ожесточились от сожаления.

Меня омыло волной страха.

– Он твой человек? Он знает, кто ты?

– Нет. – Себастиан прижался лбом к моему лбу. Теплое дыхание согрело щеку и сдуло с моего лица прядь волос. – Он отчитывается перед другим агентом в среде байкеров, но даже не догадывается, что я из своих.

Страх сменился облегчением. Ровно до того момента, как я осознала: это ничего не меняет, Слайдера все равно хотят убить.

– Его хотят убить, – повторила я.

Себастиан убрал нож, скатился с меня и помог сесть на корточки.

– Я ничего не могу сделать, не подвергнув риску всю операцию.

Он прав. Я знала, что он прав, но легче от этого не становилось.

– Неужели ничего нельзя сделать? Например, вызвать сюда весь ваш отряд? Ну хоть что-нибудь? – Стренд молчал, поэтому я добавила: – А если бы это был ты? Что бы ты сделал?

Он наградил меня таким тяжелым взглядом, что я забыла, как дышать:

– Я бы умер, и он сделает то же самое. На кону слишком много жизней, Андреа. Нам нельзя вмешиваться. – Он пошел по тропинке обратно. – Что-нибудь узнала?

Мы крались от дерева к дереву, от куста к кусту, пока не отошли на безопасное расстояние. Сзади я вся промокла и была покрыта грязью. Да уж, недолго продержалась чистая одежда.

– Узнала, но есть подвох.

Себастиан остановился и повернулся ко мне. Даже в лунном свете я разглядела синие искры в его глазах. В животе все перевернулось, и впервые за долгое время я пожалела, что не блещу красотой.

– Какой еще подвох?

– Это надо нарисовать.

– Тебе надо нарисовать место?

– Не в этом дело. Подвох в том, что есть два варианта.

Кивнув, Стренд двинулся дальше по лесу, а я благодарила судьбу, что он хорошо ориентируется на местности. Даже с фотографической памятью я вполне могла предположить, что мы идем прямиком в Китай.

***

Пока я рисовала статую на фирменном бланке отеля коротким карандашиком без ластика, Себастиан ходил из угла в угол. Он успел позвонить Гиллу и рассказать о том, как прошла встреча, которую, по задумке, Стренд не должен был пропустить. А еще сказал, что с минуты на минуты мы узнаем больше. И это зависело от того, как быстро и точно я умею запоминать и рисовать.

– Значит, он изменил план? – в десятый раз спросил меня Себастиан.

Я как раз пыталась передать красоту потрясающих крыльев.

– Да, но я не знаю почему.

Он понимающе кивнул:

– Зато я знаю. Потому меня и позвали на эту встречу. Винс не доверяет ни Корте, ни мне. Он вообще никому не доверяет, но за нами обоими установил слежку.

– Теперь ясно, почему мы вылезли из окна, а не вышли через дверь.

– Верно. Корте здесь уже много лет, но встреча была проверкой и для него. Если завтра на условленном первоначально месте нарисуются федералы, Винс поймет, что Корте или стукач, или под прикрытием. И умолять о прощении будет бесполезно. Корте умрет. Мучительно и болезненно. – Себастиан наградил меня благодарным взглядом. – Я бы тоже умер. Винс убил бы нас обоих, а федералы бы остались с носом, потому что им просто запретили бы вести расследование. Сегодня ты спасла много жизней, Андреа. В том числе и мою.

Я бы не смогла не улыбнуться, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

– Обычный рабочий день, да?

– Нет. Тебе пора домой.

Он отвернулся и стал запихивать в сумку вещи, в которых я сюда приехала. Новые все еще были на мне – мокрые и грязные.

Разочарование показалось таким сильным, будто мне ударили под дых. Впервые за долгие годы – нет, за всю жизнь! – я чувствовала, что делаю что-то хорошее. Использую свои способности, чтобы по-настоящему помогать людям, – предотвращаю зло, а не разбираюсь в последствиях убийств, изнасилований и грабежей. Мама ошибалась. Я так долго жила по ее правилам, что опустела внутри. Это наш долг – пользоваться своим даром, чтобы помогать другим. Чем больше сил, тем больше ответственности[2]2
  Известная цитата Бена Паркера – дяди Питера Паркера, Человека-паука. Персонажи вселенной Марвел.


[Закрыть]. Сейчас я уж точно чувствовала себя Человеком-пауком.

– Я еще не закончила рисунок, – возразила я.

– Как только закончишь, вызову тебе машину.

– А если случится что-то еще и тебе понадобится…

– Нет, – перебил меня Себастиан и отвернулся, – больше рисковать тобой я не буду.

– Но ты же сам меня в это втянул! – Я встала перед ним и ткнула ему пальцем в грудь. – Это все ты! Ты… из-за тебя мне не все равно. А теперь ты хочешь от меня избавиться?! – Стиснув зубы, я поднялась на цыпочки, чтобы заглянуть ему прямо в глаза. Не получилось, конечно, но я была уверена, что близка к цели. – Не выйдет, мистер. Я тут увязла по самую макушку, а ты можешь взять свое запоздалое и, мягко говоря, слегка неуместное благородство и засунуть себе в зад.

Он молчал, давая мне возможность выговориться и побушевать. И мне полегчало. Как будто я для себя оправдала свое присутствие здесь.

– Сейчас дорисую, – сказала я, снова садясь за стол, – а потом приму душ. Если ты не заметил, я вся в грязи.

Я намеренно не посмотрела на него, но услышала тихий голос:

– Я заметил.