Текст книги "Чёрная вуаль"

Автор книги: Дарина Дэйд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Дарина Дэйд
Чёрная вуаль

Пролог

Несмотря на то, что на улице минус пятнадцать градусов по Цельсию, мне было тепло и уютно. В воздухе медленно кружился снег, фонари светили теплым жёлтым светом, людей на улице почти не было, так как сегодня понедельник, все после работы спешат домой. Я, проходя по дворам, любовалась разукрашенными окнами и фасадами домов, все готовились к празднику и старались создать праздничное настроение не только у себя, но и у мимо проходящих людей. И им это отлично удавалось. Было уже почти семь часов вечера, а на улице темно как ночью. Меня, конечно, не пугает темнота, но заставлять родителей беспокоиться я не хотела. На все мои попытки убедить их в том, что в свои девять лет я уже соображаю как подросток, они отмахиваются и говорят, что я слишком мала. Но это не так!

Телефон в кармане зазвенел, в такой тишине его было очень хорошо слышно, прочитав сообщение, пришедшее от подруги, я быстро начала набирать ответ. Уткнувшись в телефон, я прошла примерно квартал, не замечая ничего вокруг. Когда наконец-то наш диалог закончился и я подняла вверх своё улыбающееся лицо, сердце моё замерло.

Метрах в десяти от меня стояли, обнявшись, две тёмные фигуры. Мужчина стоял ко мне спиной, а вот лицо девушки смотрело прямо на меня. Никогда не забуду этот взгляд. Пустота, отчаяние и немного слёз было в её глазах. Смотря на меня, она понимала, что видит последнего человека в своей жизни, и этот человек ничем не может ей помочь, потому что уже слишком поздно.

Её хрупкие пальцы отпустили куртку стоящего рядом человека, глаза медленно закрылись, и безжизненное тело рухнуло на землю. Я не дышала, не двигалась, моя голова была пуста. Мужчина опустился на колени перед девушкой, рукой в перчатке провёл по её лицу, выдохнул и мощным ударом чем-то похожим на охотничий нож проткнул её горло. Замерев на секунду, он оглядел несчастную и стал хаотично размахивать ножом, разрывая её в клочья. Всё, что происходило с ней, я ощущала на себе. Тело моё было абсолютно неподвижно, но чувствовало всё.

Когда убийца нанёс последний удар в сердце, провернув нож в нём, из моего рта вырвался писк, и рука машинально схватилась за пуховик. Фигура замерла. Встав на ноги, он убрал нож в карман, одернул куртку и медленно повернулся в мою сторону. Его улыбка была настолько ужасающей и пугающей, что содержимое моего мочевого пузыря попыталось вырваться наружу.

С каждым шагом, что он ко мне приближался, страх поглощал моё тело всё больше и больше. Когда расстояние между нами было всего пару метров, я попыталась сделать шаг назад, но не смогла сдвинуть ноги с места и упала, сильно ударившись копчиком. От боли я закрыла глаза буквально на секунду, и когда открыла их, передо мной оказалось лицо мужчины с его устрашающей улыбкой. Желудок сжался в комок до боли. Как можно описать страх, который я испытывала в тот момент? Я не могла шевелиться, отвести взгляд, дышать, думать.

– Ты всё видела, малышка? – Его голос прозвучал в моих ушах очень громко, хотя говорил он почти шёпотом.

Не отводя от меня взгляд голубых глаз, он ждал ответа, но я не могла ничего сказать.

– Ты ответишь мне?

Он наклонил голову немного на бок и всё ждал ответа. Я попыталась хоть что-то сказать, но вместо этого абсолютно всё моё тело начало трясти, каждую клеточку, на глазах выступили слёзы, а изо рта вырвался всхлип.

– О, малыш. Не надо, не плачь.

Подняв окровавленную руку в перчатке, он провёл ею по моей правой щеке.

– Ты ведь ничего не видела?

Я в судорогах утвердительно закивала головой. Улыбка напротив стала шире. Ещё пару секунд он смотрел на меня не отрываясь, как будто пытался проникнуть в мою голову и узнать, лгу я или нет.

– Я уверен, что ты никому не скажешь. Будем хранить наш секрет. Так ведь?

Я опять утвердительно закивала головой. Поднявшись на ноги, он устремил свой взгляд вверх, сунул руки в карманы и пошёл вперёд. Я не знаю, оборачивался он или нет, потому что сидела неподвижно. Смотря на безжизненное тело девушки, я потеряла счёт времени. Не чувствовала себя, ничего вокруг, всё исчезло, были лишь мы вдвоём. Через некоторое время, опомнившись, поднялась на ноги и не отрывая взгляда подошла к ней.

Каждый шаг был тяжелым и отдавался у меня в голове эхом боли, исходящей из копчика. Подойдя к ней вплотную, я остановилась и тупо уставилась на растерзанное тело. Кровь расплылась вокруг, создавая эффект роскошного шёлкового платья, красиво блистающего в свете фонарей. Раны уже не кровоточили.

Я пошла дальше, на главную улицу, где ездили машины и было видно небольшое количество людей. Я чувствовала дрожь в конечностях и ком, который подбирался к горлу. Правая щека будто горела, издавая неприятный запах крови. Подойдя к дороге, я остановилась, принялась глубоко дышать, мне не хватало воздуха, тело окатывало жаром, холодом, дрожью.

– Девочка, ты в порядке? – слева раздался громкий чёткий голос.

Мой левый глаз ослепило. Я не моргая повернулась в сторону голоса, подняла глаза.

– Боже… – Полицейский пошатнулся, и в следующую секунду ком вырвался наружу, я кричала, плакала, меня трясло, окатывало жаром и холодом. Крик был настолько неистовым, что болело горло, но я продолжала кричать, я просто не могла остановиться.

Не помню, как я оказалась в машине скорой помощи, но я уже была укрыта пледом и передо мной стояли мои родители. Они разговаривали с полицейскими, тревожно оборачиваясь.

Я рассказала всё, абсолютно всё, что видела, в мельчайших подробностях. Рассказала о его овальном лице, квадратном подбородке, широком носе и больших голубых глазах. Показала, как он наносил удары, как подошёл ко мне, и повторила всю его мимику… Но его не нашли. Он снился мне на протяжении года почти каждую ночь, он улыбался мне, ничего не говорил и уходил. Просыпаясь в холодном поту, проклинала всех, что они не могут найти его и избавить меня от кошмаров. За их слабость и беспомощность я их прокляла. Целый год ходила к психиатру и только потом смогла жить и спать спокойно. Стала забывать тот день, когда я изменилась. Весь мой мир изменился тогда, но поняла я это спустя деcять лет.

Глава 1. Не чувствовать стыда

Я очень люблю летнюю жару. Откровенно не понимаю, почему все так ненавидят, когда температура поднимается выше двадцати пяти градусов по Цельсию. В то время как люди прячутся в тени под кондиционерами, я иду под палящими лучами, пью прохладную водичку и наслаждаюсь летом.

Сегодня отличный выходной день. Учебная неделя закончилась, и можно два дня отдохнуть от подрыва с утра пораньше, спешки и бесконечных заданий. Учиться на журналиста довольно нелегко, даже будучи студенткой первого курса, я уже чувствую груз ответственности на плечах за свой выбор будущей профессии. Но! У меня есть два дня, чтоб забыть о проблемах и снять эту ношу с плеч, хоть и временно. Оказавшись совсем рядом с домом, я решила забежать в магазин, купить мороженого, это единственное, чего сейчас хочется съесть. Купив два килограмма своего ужина, я направилась домой, где обнаружила родительскую машину, почему-то не заглушенную. В дверях я столкнулась с папой, который, возможно, не заметил бы меня, если б я не схватила его за рукав.

– Что случилось? – с неподдельным удивлением воскликнула я.

– Документы забыл, сейчас Слава ждёт в офисе заключения сделки, а я тут… – ответил папа запыхавшись, уже почти находясь у машины.

– А-а, – протянула я и помахала рукой.

И почему он не возьмёт привычку у мамы всё готовить с вечера: что одежду, что документы. Эх, большой ребёнок. Сняв обувь, я прошла по прохладному полу на кухню, достала большую миску, выскребла порцию мороженого и пошла в комнату. Сев за ноутбук, продолжила поиски жилья, которые начала вести ещё сегодня утром. Хоть мне ещё и девятнадцать лет, уже хочется жить отдельно от родителей.

Пролистав сотни объявлений о сдаче квартир в аренду, остановилась на паре вариантов и договорилась посмотреть их завтра. Моя вечерняя подработка в кафе плюс стипендия позволят мне снять квартиру и жить не голодая. Что в большей степени порадует маму, потому что она очень не хочет, чтоб я переезжала, а так она будет спокойна, что её ребёнок не умрёт с голоду. Просмотрев сообщения в соцсетях, я включила музыку погромче, надела наушники и развалилась на кровати. Уснула. Проснулась в восемь часов вечера от запаха жареных грибов и картошки, открыв глаза, увидела отца, стоявшего в дверях моей комнаты с тарелкой и размахивающего над ней ладонью.

– Я же говорил, что сработает! – крикнул папа, повернув голову немного в бок.

Похоже, что он обращался к маме.

– Правда? – с кухни послышался мамин смех.

Да, он определённо обращался к ней.

– Подъём. А то я и твоё съем!

– Ага, рискни, – сказала я со смешком, пока вставала с кровати.

На кухне сидела мама, уже пила чай и смотрела новости по телевизору. Увидев меня, улыбнулась и указала на тарелку. Набив рот едой, я начала говорить:

– Завтра поеду смотреть жильё. Выбрала три квартиры неподалёку от института и дома, более-менее приемлемые по цене и состоянию.

– Всё-таки решила переезжать, – сказала мама, посмотрев на меня прищурившись.

– Угу.

– А вдруг с работы уволят?

– Найду новую.

– Стипендия уменьшится.

– Переживу.

– Ограбят?

– У меня красть нечего, кроме одежды и ноутбука.

Мама вздохнула и отпила чая. Спорить со мной ещё та морока, и она это знает. Раз я решила, я сделаю, и останавливать меня глупо.

– Ну если уж всё пойдет хуже не куда, я тебе первой сообщу. Ты будешь в курсе всех событий.

– Пф, это даже не обсуждается, – ответила она, вскинув руки.

Допив чай, мама встала из-за стола, поцеловала папу в висок и вышла из кухни. Доев ужин, я собралась уже уходить, как папа выставил передо мной кулак, предлагая сыграть в «Камень – ножницы».

– Э, не. Я вчера мыла, сегодня твоя очередь.

– Струсила?

– Нет. Просто я знаю, что выиграю.

– Чушь, – губы отца растянулись в неровной улыбке, шрам на его верхней губе искажал их.

– Смирись и мой посуду, – сказала я, показав язык.

– Ладно. Помою, только за твои голубые глазёнки.

Выйдя из кухни, я ушла в свою комнату. Через пару минут нашла наконец-то свой телефон и набрала подруге.

– Хэй! Пойдём гулять?

В ответ я услышала тяжёлый вздох.

– Что опять случилось? – В ответ молчание. – Он козёл?

– Да! – воскликнула Карина с горечью.

– Понятно. Встретимся у парка, как обычно, ок? – В трубке послышался стон. – Сопли свои собери. Оделась и пошла, живей.

– Угу…

Положив трубку, я пошла переодеваться.

Выбрала тёмно-синие джинсы, розовую рубашку и чёрные кеды, положила в сумку телефон, кошелёк и влажные салфетки, потому что этой нюне они понадобятся сто процентов. Посмотрев на коробку с надписью «Хлам», я подумала о том, что Карину надо будет успокаивать и без градуса тут точно не обойтись.

Убедившись, что ко мне в комнату никто не зайдет, я открыла коробку, достала из неё водку и быстро начала переливать её в наполовину пустую бутылку фанты. Закончив это нехитрое занятие, я встряхнула бутылку, остатки водки убрала обратно и, взяв сумку, пошла на встречу с Кариной.

Улица была полна людей, все шли не спеша небольшими компаниями. Чувствовался выходной. Я минут за двадцать дошла до парка, опередив Карину. Встав спиной ко входу, стала ждать. Вокруг была такая суета, но не нудная, не серая, какая бывает в будние дни, когда все как зомби идут на работу или учёбу, а такая спокойная суета, все отдыхают, наслаждаются приятной усталостью после рабочих дней.

Настроение моё поднялось, смотрела я на всех с улыбкой и разделяла общую атмосферу, но стоило мне увидеть это заплаканное чудище, как мои брови опустились до уровня глаз. Она шла в голубом широком платье с мелким принтом, длиной миди. На ногах красовались фирменные чёрные кроссовки, а на локте висела крошечная бежевая сумка, в которую помещается только телефон. Грусть грустью, а одеваться красиво надо всегда.

Подойдя ближе, она подняла руки для объятий. Я её поддержала. Лишив меня воздуха на пару секунд, она, удовлетворённая, отпустила меня и начала говорить:

– Вот чем я заслужила такое отношение? А? Разве я так плоха, что меня можно так унижать?

– Что произошло у вас? – спокойным голосом спросила я.

– Мы сидели с друзьями в кафешке. Они, как всегда, начали про свои отношения, какие они классные, и вместе они съехались, и не ссорятся, и скоро детей нарожают, но будут продолжать тусоваться.

– Очередной сюр, который они себе выдумали, как и всегда.

– Да! Но Емельяну этого достаточно. Начались обвинения в мою сторону, готовлю я плохо, мозг ему выношу, а о детях вообще нечего и думать, ведь я разжирею как корова. Он сейчас меня постоянно тюкает, что не помешало бы похудеть, но я же не толстая!

– Абсолютно нет! – согласилась я.

Действительно, Карина при своём росте в метр шестьдесят имеет вес около пятидесяти семи килограмм. И выглядит она шикарно, прекрасная пышная грудь, милые щёчки, подтянутый живот и круглые бёдра. Всё в ней гармонично и красиво. А этот урод пытается её испортить.

– Он даже пытался мои фотки в белье им показать для доказательства. Но я ударила его по руке, из-за чего телефон упал на пол, а меня в ответ он обложил всем матом, который знает, и орал во всё горло.

– Вот мудак!

– Объясни мне, может, я реально что-то делаю не так? Может, стоит просто молча за ним всё убирать, пылинки сдувать с него и говорить, какой он молодец, когда ведёт себя как полнейший идиот?

На глазах у Карины выступили слёзы, я, конечно, не люблю всю эту драму со слезами и рыданиями в жилетку, но сейчас поддержка ей была необходима, равно как и совет подруги, которая из-за своего характера не может ни с кем ужиться, потому что терпеть не может, когда ей говорят, что делать.

– Конечно, нет! Додумайся ещё принижаться перед ним. Когда это произошло, сегодня днём что ли?

– Угу.

– Он вообще охренел в край. Ты зачем с ним до сих пор встречаешься, ведь не в первый раз он так себя ведёт?

– Мы же год уже встречаемся, – Карина понизила голос и опустила голову, знает, что я сейчас выйду из себя.

– Карина, год – это не срок, за который надо бороться. Я понимаю, если б вы встречались несколько лет, жили вместе, были дети или ещё что-нибудь вас связывало друг с другом, но вы встречаетесь всего лишь год. И за этот год ты только первые три… ну пять месяцев была счастлива, а остальное время ты ходишь вот такая вот, – ткнув ей в лицо, я ждала её ответа, который последовал спустя секунд десять.

– Я же люблю его.

– Любовь – взаимное чувство, а не жертвоприношение. Если ты мучишься, то это не любовь, а мазохизм. Тебе себя не жалко? – Я взяла Карину за плечи и усадила на лавочку.

– Жалко… немного.

– Немного.

Она не заслуживает к себе такого отношения. Карина – серьёзная умная девушка, которая в отношениях, к сожалению, принимает на себя роль жертвы, которой пользуются. Я никак не могу научить её говорить людям нет, как это постоянно делаю я. В жизни либо ты, либо тебя – дело выбора.

Карина принялась вытирать лицо, изредка всхлипывая при этом, а я не знала, что говорить, ругать её или жалеть. Всё-таки лучше пожалею её, толку будет больше, ей и так плохо, а если начну ещё и я орать…

– Брось его, – приказным тоном сказала я.

Карина замерла.

– Брось! Тебе двадцать лет, найдешь парня намного лучше, который ценить и, главное, любить тебя будет, а не считать своей вещью.

Карина решила начать оправдываться, как я её перебила.

– Неа, не говори, что не сможешь, любишь, жить не можешь без этого дебила. Даже не смей. Ты просто сначала посиди и подумай. Куда приведут вот такие отношения? К свадьбе? Счастливой семье? Семейным походам в зоопарк каждые выходные? Пф! Рукоприкладство, ненависть, измены… вот что ждёт ваши отношения. Ты так не думаешь?

Карина задумалась, молча сидела и теребила ручку сумки. Через пару секунд на платье начали капать слёзы. Осознание. Довольно горькая вещь.

– Чего тебе хочется? Чая или градусов?

Карина провела ладонями по своему лицу и повернулась ко мне:

– Мороженого.

– Мороженое? Боже, что на тебя нашло? – Я не скрывала своё удивление.

– Хочу просто объесться им так, чтобы плохо стало.

– Мазохизм.

– Приятный мазохизм. Я никогда так не делала. От алкоголя бывало такое, но пить я не хочу. Голова мне нужна чистая, не затуманенная, чтоб завтра всё высказать этому козлу.

С моей души свалился камень. Наконец-то она одумалась.

– Пойдём! Обожрёмся! – я подпрыгнула, встав на ноги, протянула руку Карине и дёрнула её вверх за собой.

Мы быстро сбегали до ближайшего супермаркета, купили по два килограмма мороженого и вернулись в парк. Сели за столик и начали есть. После половины килограмма мне стало плохо, Карина ещё держалась или просто не подавала вида. Съев, наверно, ещё сто грамм, я сдалась. Ещё ложка – и меня вывернет.

– Ха! Слабачка! – Карина исполнила свой победный танец и села обратно. – Хотя мне тоже уже нехорошо, – сказала она почти шёпотом и согнулась пополам.

– Полтора килограмма. Пока гуляем, оно растает.

– Потом в морозилку засунем – и оно как новое.

Последующие два часа мы разговаривали обо всём, кроме её парня, всеми способами я уводила разговоры в сторону от его персоны, и, как итог, Карина совсем забыла про него, по крайней мере на сегодняшний вечер.

По домам мы пошли, когда на улице стемнело. Попрощавшись с Кариной, я проводила её взглядом и пошла в сторону дома. Пройдя пару кварталов, у дороги заметила изрядно выпившего парня, не сложно было догадаться о количестве выпитого им алкоголя по его амплитуде раскачиваний, стоя на месте. На удачу надеяться глупо, поэтому я достала ключи от дома и зажала их в кулаке. Пройдя мимо него, я надеялась, что он меня не заметил, но жизнь не бывает справедлива.

Позади послышались шаги. И довольно чёткие. Либо мне показалось, что он пьяный в стельку, либо это не он, но улица была пуста, так что, значит, аналитик из меня отстойный. Я прибавила шаг, достала телефон из сумки, но не успела нажать на кнопку вызова. Мощный толчок отбросил меня к стене. Чёрт! Всё внутри перетряхнулось. Последовала боль, левая рука была вжата в кирпичную стену, горло было сдавлено так, что я могла только хрипеть. Наклонившись ко мне, он невнятно произнес:

– Куда такая красота побежала от меня?

В ответ я прохрипела. Алкоголь в его дыхании всё-таки присутствовал.

– Оу, я перестарался с горлышком.

Хватка ослабла, и я болезненно вдохнула воздух. Сердце колотилось как бешеное, ноги тряслись. За секунду я взяла себя в руки как смогла, вспомнила, что в правой руке у меня зажаты ключи, но ударить его мне будет тяжело. Я дёрнула левой рукой, в ответ он вжал меня сильнее. Мои брыкания его позабавили, и он наклонился ещё ниже, помедлив пару секунд, этот урод облизал мою правую щёку. В глазах как будто промелькнула вспышка, отвращение и страх заполнили мою голову. Через пелену эмоций я услышала смешок. Открыв глаза, я увидела улыбку, он наслаждается мной, моей слабостью.

Я попыталась высвободить руку ещё раз, в ответ он провел ею по кирпичу, сдирая кожу. Дёрнулась телом, он стиснул пальцы на горле и немного наклонился в сторону. Было больно, но жить хочется, поэтому, собрав силы, я ударила его в висок связкой ключей. Его руки опустились, потом дёрнулись к голове, он закричал. Выкрикнул что-то невнятное и повернулся опять ко мне. Я даже не думала, что делать, тело само дёрнулось в порыве гнева и страха, и я нанесла ещё удар, и ещё, и ещё, пока он не упал на землю, я не остановилась. Сев на него, я продолжила наносить удары по всему его лицу, пока не почувствовала боль в руке, что меня разозлило, перехватила ключи и со всего размаху воткнула их ему в грудь.

Воздуха мне не хватало, я дышала глубоко, но надышаться не могла. Сердце начало успокаиваться, судороги затихли, руки начали болеть, с моего тела как будто снимали вуаль, медленно и аккуратно, чтобы подготовить меня к тому, что я увижу.

Окровавленное истерзанное тело лежало подо мной. Меня охватила новая волна страха, но уже не за собственную жизнь, а от самой себя. Как я могла это сделать? Как? За секунду я отскочила от тела так, что оказалась от него на расстоянии метра. К страху добавилась паника, когда я увидела свою руку, красную, трясущуюся, не выпускающую из хватки ключи.

– Боже…

Из глаз пошли слёзы, меня снова начало трясти. Я металась из стороны в сторону, никого вокруг не было, некого позвать, некому показаться, чтобы мне помогли. Хотя надо ли мне это? Ещё сеансы психиатра мне не нужны, опять терапии и излишняя забота. Нет! Мне это не нужно.

Оглядевшись, я нашла свой телефон, положила его в сумку вместе с ключами. Достала влажные салфетки, принялась вытирать руки и лицо, чтобы меня не нашли тут в компании с трупом, двинулась в сторону дома, в спешке вытерлась, распустила волосы и прибавила шаг.

Дома я оказалась минут через десять. Аккуратно открыв дверь, я зашла, сняла обувь и вспомнила, что ключи у меня все в крови. Вернулась обратно, вытерла замочную скважину и быстро поднялась в комнату. Закрыв за собой дверь, я без сил упала на пол. Все события вечера перемешались в голове. Перед глазами появлялись картинки, как плёнка кинофильма, сердце билось всё сильнее, воздуха стало не хватать, встав на четвереньки, я начала дышать так глубоко, что воздухом наполнялись не только лёгкие, но и живот.

Как я могла лишить человека жизни? Теперь его труп лежит на улице, никто из его друзей и родных не знает, где он и что с ним случилось. Как я могла так поступить? Можно было его покалечить, оставить шрамы на всю жизнь, чтоб он помнил меня. Помнил, как я поступила с ним за его мерзкие мысли, отвратительный поступок. Он хотел меня изнасиловать, мучить, издеваться, смотреть при этом на моё лицо, искаженное болью и страданиями, наслаждаться всем этим. Потом оставил бы меня где-нибудь на обочине дороги в растрёпанной одежде, залитой его спермой и измазанной собственной кровью, если бы он оставил меня в живых. Если бы оставил в живых…

Ха! Но я опередила его. Он получил то, что заслужил. Даже не сомневайся, он это заслужил. А вдруг я не первая жертва? Ведь на днях нашли девушку на грани жизни и смерти, изнасилованную и измученную, теперь всю жизнь она будет с этим жить. Наверняка, это совершил он, я уверена. Он после своей победы пошёл гулять и наслаждаться жизнью, искать новую жертву, чтобы проделать всё то же самое, что и с ней. Да, так и есть. Я поступила правильно, если б я оставила его в живых, он бы все равно делал то же самое, люди не меняются. Даже если ты проделаешь с человеком то же, что он делает с другим, он не перестанет это делать, наоборот, будет поступать более жестоко и агрессивно. Но, с другой стороны, моему поступку нет оправданий, я не судья, чтоб выносить приговор. Нужно было сдать его в полицию. Почему я не позвонила в полицию? Как мне с этим жить теперь?

Из моих глаз пошли слёзы. Почему мне так плохо? Я защищала свою жизнь, так почему мне так плохо? Нужно было остановиться, после первого удара нужно было бежать, бежать со всех ног, звать на помощь, кричать во всё горло. Я всегда хорошо контролирую эмоции, как я могла так потерять себя? Куда делся мой рассудок тогда? Я ведь никогда никому не причиняла вреда своими руками. Что произошло со мной? Это была не я. Я не могла так поступить. Кто-то закрыл чёрной окровавленной пеленой моё лицо и совершил всё это. Он хотел насытиться чужой кровью через мои руки, высосать жизнь из человека через мои глаза, наблюдая, как я угасаю при этом.

Очнись… очнись от этого кошмара, возьми себя в руки. Алана! Посмотри вокруг, что происходит сейчас? Ты стоишь на четвереньках в своей комнате, бьёшься в истерике, рядом лежит окровавленная сумка, на твоей одежде тоже очень много крови. Вставай и иди в душ, нужно избавиться от улик, помыться, выстирать одежду, привести себя в порядок.

Моментально очнувшись от недавней истерики, я схватила сумку и побежала в ванную. Включила горячую воду, скинула с себя одежду и кинула её в ванну, туда же отправила пустую сумку. Вымыла ключи, телефон, выстирала одежду с сумкой, потом принялась тщательно мыть своё тело, подставив голову под душ, удивилась красному оттенку воды. Он ещё и голову мне повредил. Видимо, когда я дёргалась в попытках убрать его руку с пути моего удара, он очень сильно меня ударял о стену.

Пощупав затылок, обнаружила повреждение кожи. Да, рана, конечно, небольшая, но несколько дней она будет болеть. И первые пару дней будет припухлость. Хорошо, что у меня длинные волосы, можно легко всё это скрыть. Закончив с мытьём тела, я вышла из душа, обработала раны антибактериальным средством, накинула халат, развесила одежду с сумкой на сушилку и пошла в свою комнату. Села на край кровати и уставилась в стену.

Голова была абсолютна пуста. Что теперь делать? Так, всё ли проверила, входную дверь я вытерла, дверь в комнату я открывала чистой рукой, на полу крови нет, только высыхающая лужа слёз, одежду я постирала, содержимое сумки вымыла, саму сумку выстирала. Что ответить родителям, когда они спросят про рану на руке? В парке играли дети, и один мальчик налетел на меня, поцарапав мою руку палкой, которую он, наверно, нашел где-то под деревом. В принципе хорошая история. А почему постирала одежду и сумку? В другой руке у мальчика был молочный коктейль, который вылился на меня во время удара. Да, так и скажу. А в стиральную машину не хотела закидывать, чтоб родителей не будить, а на утро не оставила, потому что побоялась, что пятна потом невозможно будет вывести. Отлично! Хорошая история. Разум ко мне начал возвращаться, теперь я более рассудительна.

Так, время половина двенадцатого ночи. Надо сообщить Карине, что я дома, иначе будет волноваться. Открыв ноутбук, в несколько щелчков добралась до её страницы, быстро написала ей и стала ждать ответа. Ждала и ждала. Она же онлайн, почему не отвечает? Я уже собралась звонить ей, как пришло уведомление о новом сообщении.

«Ты почему так долго? Я начала волноваться вдруг, что произошло. Мало ли сейчас психов и пьяных на улицах. Ты ведь драться-то не умеешь!»

Боже, Карина, ты бы знала, кто опасен: они или я. Знала бы ты, что я натворила и после чего я тебе пишу.

«Как пришла, сразу в душ отправилась. Из-за духоты на улице потная домой пришла, аж чесалась вся.»

В принципе я ей не соврала, после того как пришла домой, сразу ушла в душ и очень вспотела. Хах! Для самой себя придумываю оправдания.

Твою ж мать! А если на той улице были камеры? Видеорегистраторы? Там стояли припаркованные машины! Так, надо найти информацию о наличии камер. Начала поиски. Минуты через три вздохнула с облегчением, узнав, что камер там нет. А вот на счёт машин… Почему у меня не фотографическая память? Попыталась припомнить, как выглядели лобовые стёкла машин, были ли там видеорегистраторы. Не смогла вспомнить. Начался новый приступ панической атаки. И чего мне ждать? Утра? Утренних новостей. Нужно успеть посмотреть их до того, как проснутся родители, вдруг там будет моё лицо, меня объявят в розыск…

Так, стоп! В интернете, наверняка, ночью появится информация о том, что произошло, конечно, она будет не полная, вряд ли назовут имя того парня, кто подозревается, но есть шанс, что промелькнёт информация о наличии видеозаписей происшествия. Главное, не накручивай себя! От паники всё усугубится, ты перестанешь здраво и рационально мыслить. Успокойся! Что я ещё могу сейчас сделать? Просто ждать? Хм. Сможет ли это сойти за самооборону? Вряд ли. Он ведь мне не причинил особого вреда. За царапину на руке и побитый затылок не убивают, от этого защищаются. Если видеозаписи всё-таки будут и там будет видно, что он нападает первым, то можно будет добиться условного наказания, абсолютной невиновности я не добьюсь, но хотя бы не попаду в тюрьму. Клеймо на всю жизнь. На журналиста мне можно будет не доучиваться. Всё равно будущего с судимостью в прошлом нет.

Время полпервого ночи. Я не знаю, что делать. Сна нет. И что делать до утра, не знаю. Просто начать смотреть сериал или лечь читать книгу? Попробую просто полежать. Может, усну. На всякий случай поставлю будильник на пять часов утра, когда начинаются утренние новости. Всё очень странно. До ужаса странно. Я убила человека пару часов назад и просто сижу, жду утра, чтобы узнать свою судьбу. Придут ли за мной полицейские? Будет ли видеозапись того, как я убиваю того парня? Будет ли суд надо мной?

Никогда не замечала, какой высокий потолок у меня в комнате, или он таким кажется в лежачем положении? Комната кажется такой защищённой, такой крепкой, что если за мной придут, то не смогут проникнуть внутрь и я смогу тут скрываться. Алана, приди в себя, ты как маленький ребёнок, который прячется под одеяло от монстров. Нужно поспать, сегодня утром решится моя судьба: либо ко мне придут полицейские, и я отправлюсь в тюрьму на несколько лет, либо меня никогда не найдут, и я смогу жить спокойно.

Убийцы так же себя чувствуют? Ждут новостей, волнуются, придумывают истории. Убийц можно разделить на две группы: которые убили случайно и боятся наказания и те, кто убивают не первый раз и особо не беспокоятся о своей судьбе, либо им всё равно, либо они знают, что их не найдут. Это не две группы уже… Мучит ли их совесть? Так же разделив на группы, получаем тех, кого мучит совесть, и тех, кого нет. А к какой группе отношусь я? Сожалею ли я о своём поступке? Даже не знаю. Я лишила человека жизни, но, с другой стороны, какого человека. Вряд ли он отпустил бы меня, ничего со мной не сделав. Даже если б ему попалась не я, а какая-нибудь другая девушка, которая слабее и меньше меня, он бы расправился с ней в два счёта. Всё-таки, поразмыслив и обдумав, я не сожалею о своём поступке. Такой отброс общества ничего хорошего не принесёт. Я поступила правильно и оправданно.

Никто из друзей и семьи меня не поймёт, но им этого всего знать не обязательно. Если всё-таки я останусь не узнанной, если меня не найдут, я буду жить спокойно, и никто никогда не узнает о моём поступке. Конечно, мне хочется кому-нибудь выговориться, но для этого есть интернет. Спустя какое-то время я смогу анонимно написать где-нибудь обо всём, что я совершила, не указывая своего имени, тем самым я высвобожу всё, что у меня накопится к тому времени, и никто не будет знать, кто это написал. Найдутся люди, которые меня поддержат, скажут, что я правильно поступила, но большинство всё-таки меня осудят и будут пытаться найти меня, но им всё-таки это не удастся.

Оглянувшись на часы, поняла, что прошло всего десять минут. Нужно срочно заставить себя уснуть. Днём надо будет идти квартиры смотреть, а я в таком состоянии. Если я не посплю хотя бы пару часов, утром я просто не смогу нормально соображать и не смогу выбрать себе самую хорошую квартиру. Начала искать в интернете книги для прочтения онлайн. Ткнула на первый попавшийся роман. Они обычно написаны однотипно и сразу вгоняют меня в сон, должно помочь. Прочитав пару страниц, я уснула.