Текст книги "Суд и расчет"

Автор книги: Даниэль Клугер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Даниэль Клугер
Суд и расчет

1

Это была самая обыкновенная автобусная остановка. Козырек и стены из желтого полупрозрачного стекла. Поцарапаные пластиковые сидения. Реклама пива «Маккаби». Десяток ожидавших один их четырех указанных на желтом щите автобусов.

Полчаса назад из обычной остановки она превратилась в место преступления. Изменился ее вид, изменились люди, стоявшие здесь.

Собственно говоря, место преступления находилось метрах в двадцати от самой остановки – рядом с маленьким уличным кафе. Сейчас здесь деловито копошились несколько полицейских – в штатском и форме.

В статусе неудачливых пассажиров-автобусников двадцать метров ничего не меняли: с нынешней пятницы и на несколько ближайших недель – а может, и месяцев – они превращались в свидетелей убийства. Двойного убийства.

Полицейский инспектор Ронен Алон глянул на часы – было без четверти одиннадцать – и окинул взглядом этих съежившихся, растерянных мужчин и женщин. С ними пытался беседовать сержант. Похоже, у него не очень получалось, но инспектор решил не вмешиваться.

Он перевел взгляд на эксперта-криминалиста, сидевшего на корточках рядом с одним из убитых, лежавшим в двух метрах от кафе. Убитым был средних лет мужчина в белой рубашке и светлых брюках. Сейчас и то, и другое покрывала запекшаяся кровь. На асфальте и ступенях, ведущих в кафе «У Йорама», тоже остались кровавые пятна.

Ближе к инспектору оказался второй убитый, примерно одного возраста с первым. Одет он был иначе – пестрая, расстегнутая на груди рубаха с короткими рукавами, шорты, а поверх них – белый передник. На вывернутой при падении шее нелепо сверкала золотая цепь с хамсой – амулетом в виде ладошки с глазом. Одна из сандалий слетела с босой ноги и сейчас лежала в полуметре от человека в шортах и переднике.

Алон бросил на горячий асфальт погасшую сигарету и отправился на помощь стажеру.

Полная рыжеволосая мадам в кокетливой футболке с портретом Майка Тайсона что-то взахлеб излагала сержанту. У того, казалось, даже тщательно смазанные гелем волосы, в ужасе поникли по мере приближения необъятной груди с мрачной физиономией чернокожего бойца.

– Можете описать стрелявшего? – спросил Алон, вклиниваясь в эмоциональный малосвязный монолог.

Мадам «Тайсон» на мгновение замолчала, потом сказала возмущенным тоном:

– Как же я его опишу, если они оба были в мотоциклетных шлемах с черными щитками? У меня что – рентген вместо глаз?

– Вы не заметили, откуда они выехали?

– Оттуда, – она уверенно показала рукой вправо. – Из-за угла... Кажется, – добавила мадам «Тайсон» после паузы уже с меньшей уверенностью.

– Оттуда, оттуда, – вступил в разговор молодой длинноволосый парень в картинно располосованных джинсах и кроссовках с развязанными шнурками. – Только они не выезжали. Они стояли там, на углу, и ждали. С включенным двигателем. Когда этот господин, – он, не поворачиваясь, ткнул пальцем в сторону убитого, – вышел из кафе, сразу взяли с места. Тут у двери притормозили, и сидевший сзади полоснул очередью.

– Уверены?

– Абсолютно, – ответил длинноволосый и зачем-то тронул сережку, красовавшуюся в левом ухе. – Они мне на нервы действовали. Тарахтели и тарахтели своим мотоциклом.

– Когда вы сюда подошли, они уже были здесь?

– Ну да!

– Ничего подобного! – заявила рыжеволосая дама. – Они появились потом! – выражение лица ее стало, почему-то, обиженным.

– Хотя бы рост этих парней можете описать? – без особой надежды спросил инспектор. – Высокими они были, низкими?

Мадам задумчиво окинула его взглядом.

– Думаю, выше вас, – сказала она. – Но ведь они сидели...

– Оба были в черных футболках, – снова встрял парень с сережкой. – И в джинсах. Тоже черных. Или темно-синих.

Остальные свидетели помалкивали, избегая встречаться взглядами с инспектором. Ронен Алон помрачнел.

Подъехал полицейский минибус. Старший патрульной группы выскочил на тротуар. На вопросительный взгляд инспектора он отрицательно качнул головой. Ронен Алон вздохнул.

– Хорошо, спасибо, – сказал он, обращаясь к стоявшим на остановке. – Дани, запиши все подробно, потом я посмотрю.

Едва он направился к особняку, как послышался шум еще одного подъехавшего автомобиля. Знакомый голос позвал:

– Ронен!

Инспектор оглянулся. Плохое настроение получило дополнительный повод оставаться таковым. К нему быстрыми шагами приближался бывший друг и сослуживец, а ныне – конкурент Натаниэль Розовски. Конкурент – потому что несколько лет назад Натаниэль оставил службу в полиции и открыл частную сыскную контору.

– Привет, – инспектор демонстративно смотрел в сторону. – Не вижу причин для твоего появления здесь, – он ткнул пальцем в старенькую «субару» частного детектива, приткнувшуюся чуть ли не под колеса полицейскому «форду». – И отгони машину, мешает.

Натаниэль тоже посмотрел в ту сторону, но даже не подумал двинуться в ту сторону.

– Где Илан? – спросил он мрачным голосом. – Он жив?

– А в чем дело? – задиристо произнес инспектор. – Ты что, опять собираешься влезать в полицейскрое расследование?

– Это мой стажер! – ответил Розовски. Он вытащил из кармана пачку сигарет. Инспектор заметил, что у детектива заметно дрожат руки. – Сволочь, я же не хотел принимать этого заказа! – рявкнул он. – Как чувствовал... Илан сам напросился. Скучно ему было в конторе сидеть... Ты ответишь или нет?

Ронен хотел отпустить какую-то колкость, но передумал.

– В больнице, – сказал он. – В больнице твой стажер. Состояние средней тяжести. Жизненно важные органы не задеты. Кстати, что он здесь забыл? Какой еще заказ?

– Ерунда, рутина... – буркнул Натаниэль, наконец, прикурив. – Бракоразводный процесс. Тут рядом одна замужняя дама снимает квартиру, в которой встречается с неженатым господином. Муж об этом узнал, заказал слежку... Да тебе-то что? Я же говорю: рутина! А тут что произошло? – спросил он.

– Шошан Дамари, – ответил инспектор нехотя. – Позавчера вышел из тюрьмы, – он указал на тело мужчины в светлых брюках и белой рубашке.

Натаниэль присвистнул. Имя убитого было ему хорошо знакомо. Шошан Дамари по кличке Седой возглавлял группировку Пардес-Шауля – южного пригорода Тель-Авива. Он считался очень умным и жестоким преступником. Не так давно полицейским удалось засадить его на четыре года – взяли в подпольном казино. Отсидел полгода, стараниями адвокатов вышел. Всего несколько дней назад.

– Сколько раз мы с тобой его брали? – спросил Натаниэль.

– Дважды, – ответил Ронен.

– По-моему, трижды.

– Может и так. Сейчас это уже не имеет значения... – после некоторого раздумья, инспектор продолжил рассказ: – Так вот, Дамари сидел в кафе, то ли ждал кого-то, то ли просто так зашел – выпить кофе. Убийцы, судя по показаниям свидетелей, ждали вон там, в пятидесяти метрах. Едва этот господин вышел на улицу, сорвались с места, дали очередь веером.

– Ну, ну... – пробормотал Розовски. – Вот наглость...

Алон согласно кивнул.

– Дамари получил две пули – одну в голову, вторую в грудь. Скончался на месте. Мы нашли шесть гильз. Одну пулю получил твой стажер. Он выходил как раз вслед за Шошаном.

Розовски перевел взгляд с тела Дамари на второго убитого. Инспектор проследил за направлением его взгляда и объяснил:

– Еще одна случайная жертва. Хозяин кафе. Йорам Арад. Оказался на линии огня, – Ронен указал пальцем на место, где предположительно находился мотоцикл убийц в момент выстрелов. – Видишь? Пули, доставшиеся Дамари, были первыми, а когда он упал, убийца по инерции еще какое-то время нажимал на курок. Попал точнехонько в грудь Араду.

– Из чего стреляли?.

– «Узи».

– И что же? – удивленно спросил Розовски. – Дамари был в кафе один? Без телохранителей? Вот так просто пришел в кафе, сел за столик, выпил чашку кофе?

Инспектор Алон пожал плечами:

– Выходит, что так. Вон его машина стоит, – Алон показал на приткнувшийся к тротуару темно-синий джип.

– Ронен! – крикнул эксперт, все еще сидевший на корточках рядом со вторым убитым. – Можно тебя? – тут он заметил частного детектива, приветливо (что не совсем соответствовало обстановке) улыбнулся: – Здравствуй, Натан!

– Привет, Нохум, – ответил Розовски. – Хорошо выглядишь.

– По сравнению с ним, – в тон ему добавил Нохум Бен-Шломо, кивком указывая на убитого.

– Обнаглели совсем, – проворчал инспектор. – Даже о прицельности стрельбы не заботятся.

– Что ты хочешь, – глубокомысленно заметил эксперт, – с одной стороны, профессионализм преступников возрастает, но, в то же время, по мере улучшения технической оснащенности, среди тех же киллеров появляются случайные люди...

– ...которые палят почем зря по случайным же людям, – добавил Натаниэль. – И выбирают для этого такую неподходящую вещь, как «узи». Черт-те что! Куда катиться мир?

– Работай, Нохум, работай! – проворчал инспектор. – Теоретик нашелся. Философ... – он обратился к Натаниэлю. – Ехал бы ты отсюда, а? Я тебя понимаю, конечно, но ты мешаешь нам закончить осмотр.

Натаниэль немного поколебался, потом кивнул.

– Ладно, – он секунду помедлил, потом все-таки спросил: – Как думаешь, найдете?

Инспектор пожал плечам.

– А что тут искать... – он закурил, выдохнул во влажный горячий воздух клуб светло-сиреневого дыма. – Тут искать нечего. И так все ясно. Весь год парни Дамари палили почем зря по бандитам из Гив'ат-Рехев. Ты что, газет не читаешь? Четыре взрыва. Шесть перестрелок.

– Из-за чего?

– Передел рынка. Появились новые источники поставок наркотиков – похоже, из Ливана. Естественно, Дамари пожелал наложить лапу на пушеров. А их контролировала гив'ат-рехевская группировка. Дальше рассказывать? Или сам понял?

– Понял, понял, – хмуро ответил Розовски. – Значит, никого не возьмешь.

– Что толку? Даже если возьму, – уныло ответил инспектор Алон. – Все равно посадить вряд ли удастся.

– А я слышал, между ними заключен мир, – сказал Натаниэль, глядя на убитого «крестного отца» без особой печали.

– Был заключен, – согласился Ронен. – Месяц назад, когда Шошан еще досиживал свое... Значит, Гай решил нарушиь перемирие.

Гай Ример возглавлял гив'ат-рехевскую группировку.

– Ладно, – Натаниэль щелчком выбросил окурок. – Поеду-ка я в больницу, узнаю, как там Илан. Держи меня в курсе, хорошо?

2

Илан Клайн стажировался в агентстве Натаниэля в течение трех месяцев. Его прислали с курсов частных детективов при иерусалимском городском бюро по трудоустройству. Молодой человек производил впечатление серьезного и добросовестного, так что Натаниэль, в конце концов, решил доверить ему самостоятельное расследование. Не слишком сложное, правда. Слежка ревнивого мужа за ветреной женой.

И вот – буквально через два дня такая незадача. Натаниэль шепотом выругался и, круто положив руль вправо, едва не влетел во внутренний дворик больницы.

Ему удалось беспрепятственно проскользнуть мимо бдительного охранника у входа в отделение интенсивной терапии. Охранника подвели общительность и слабость к женскому обаянию. Пока он рассыпался в любезностях загадочно улыбавшейся смуглой красавице с голливудскими ногами, Розовски быстро прошел к лифту и через мгновение, накинув заранее припасенный белый халат, уже шагал по длинному коридору. Голливудской красавицей была Офра, секретарша Натаниэля.

Палата, в которую поместили Илана, находилась в самом конце. Натаниэль дождался, пока медсестра, менявшая физраствор в капельнице, вышла и быстро пододвинув стул, сел у койки раненого.

– Ну? Ты как? – спросил он стажера и сам разозлился глупости собственного вопроса. Илан выглядел неважно, был бледен, под запавшими глазами – круги. Грудь охватывал марлевый панцирь.

– Ничего, все в порядке, – сказал он, даже не удивившись внезапному появлению шефа. – Я вот думаю: не наш ли клиент меня достал? Перепутал, так сказать... – Илан попытался улыбнуться.

– Кстати о клиенте, – Розовски постарался улыбнуться в ответ на неуклюжую шутку. – Как выглядел стрелявший, не помнишь?

Илан слабо покачал головой.

– Не успел рассмотреть, – он облизнул запекшиеся губы. – Помню мотоцикл, двух седоков, оба в шлемах с черными стеклами. Мотоцикл... – он на мгновение зажмурился. – Мотоцикл, кажется, сузуки.

Натаниэль разочарованно кивнул. Это он уже знал.

В палату вернулась сестра. Она сердито шикнула на детектива, но тут же улыбнулась Илану и водрузила на тумбочку пышный букет роз.

– Просили передать, – сказала она. – Значит, скоро поправишься.

– Это точно, – сказал Розовски. – Он обязательно поправится.

– А вам пора отсюда идти, – сказала сестра. – Пока я не вызвала охрану.

– Уже ухожу, – Натаниэль поднялся со стола, похлопал стажера по безвольно лежавшей руке. – Все будет в порядке, Илан.

По дороге детектив молчал. Уже подъезжая к конторе, произнес, обращаясь к Офре:

– Спасибо, что позаботилась о цветах. У меня сообразительности не хватило.

Офра удивленно взглянула на начальника.

– Ты о чем?

– О цветах, которые ты передала Илану.

– Я ничего не передавала. У тебя в голове действительно все перепуталось. Как я могла передать цветы, если ты мне рассказал о ранении Илана по дороге в больницу?

Розовски резко затормозил. Тотчас сзади негодующе загудели. Не обращая внимание на это, детектив озадаченно повернулся к Офре.

– Действительно, – сказал он. – Ты ничего не знала. Кто же, в таком случае, передал букет? Кто-нибудь с цветами входил в отделение, пока ты любезничала с охранником?

– Я не любезничала, – обиделась Офра. – Я отвлекала его внимание.

Гудки сзади уже напоминали сирены воздушной тревоги. Натаниэль вздохнул и снял ногу с педали тормоза.

– Вспомни, – попросил он через несколько минут. – Вспомни. Ты же у нас профессионал. Может, случайно, боковым зрением видела кого-то?

Офра нахмурилась.

– Там проходили несколько человек. С цветами, – неуверенно сказала она. – Кажется... Кажется, среди них были две женщины... Может быть, одна из них – подруга Илана?

– А у него есть подруга? – чуть растерянно спросил Розовски.

– Понятия не имею, – так же растерянно ответила Офра. – Ни разу не спрашивала. Должна быть, а? Как ты думаешь?

Натаниэль хмыкнул, свернул к тротуару.

– Выходи, – скомандовал он. – До конторы дойдешь пешком. Я возвращаюсь в больницу. Маркину скажи, пусть перехватит дело, которое вел Илан. Он знает.

Женолюбивый охранник скучал у входа. При виде идущего быстрым шагом детектива, он оживился. Видимо, он вспомнил, что восхитившая его красавица недавно приходила вместе с этим мрачноватым типом.

– Привет, – сказал Розовски, протягивая охраннику пачку сигарет. Охранник с отрицательно качнул головой.

– Не курю.

– Вот это правильно, – одобрительно заметил Натаниэль. – Нет никакого смысла обременять излишними заботами охраняемый объект.

– Что-что? – переспросил охранник.

Натаниэль закурил, ткнул пальцем в больничное здание.

– Курящие, говорят, чаще болеют, – объяснил он. – Следовательно, прибавляют забот работающим здесь врачамю... Послушай, мне неохота притворяться, – признался Розовски после небольшой паузы. – Я частный детектив, а парень, которого мы сегодня навещали, мой стажер. Его подстрелила какая-то сволочь. Так вот, не хочешь ли мне помочь сволочь эту разыскать и наказать?

Охранник несколько ошарашенно залопал глазами. Он был совсем молодым парнем, по виду – ровесником Илана. И даже чем-то неуловимо походил на стажера – то ли короткой стрижкой, то ли юношеской худобой. Высокий, почти одного роста с Натаниэлем. Скорее всего недавно демобилизовался и пошел подрабатывать в охрану.

– А что надо делать? – наконец, спросил он.

– Вспоминать, – ответил Натаниэль. – У тебя хорошая память? Вообще, ты человек наблюдательный, а?

– Предположим.

– Отлично. Предположили, – подхватил сыщик. – Вот ты только что любезничал с красивой девушкой. Не красней, это моя сотрудница, и я вполне одобряю твой вкус. Пока ты этим занимался, мимо прошли два или три человека. Кто-то из них был с цветами. Кто именно? Как выглядел? Давай, напряги извилины.

Охранник постарался. Наморщил лоб и даже, как показалось Натаниэлю, немного покраснел. Наконец, лицо его прояснилось, и он сказал:

– Покажите лицензию.

Вместо того, чтобы вспоминать, парень явно изыскивал способы отвязаться от настырного посетителя. Розовски укоризненно покачал головой и продемонстрировал бдительному охраннику запаянную в пластик карточку частного детектива. В руках охранника мгновенно обнаружились ручка и листок бумаги, на котором он с молниеносной быстротой зафиксировал телефонный номер агентства «Натаниэль».

– А зовут как? – требовательно спросил он.

– Ты что, читать не умеешь? Там же написано: «Натаниэль». Натаниэль Розовски.

На лице охранника обозначалось откровенное презрение к умственным способностям собеседника.

– Нужно мне ваше имя! – фыркнул он. – Сотрудницу как зовут?

Детектив захохотал. Парень оказался достаточно сообразительным.

– Офра ее зовут, – ответил Натаниэль. – Офра.

Охранник записал и спрятал листок в записную книжку.

– С цветами приходил посыльный, – сообщил он. – Посыльный из магазина. В оранжевом комбинезоне и бейсболке. На комбинезоне написано: «Ган Эден». Еще вопросы есть?

3

Розовски возвращался к себе в паршивом настроении. Первая эмоциональная реакция на ранение Илана уже прошла и теперь он задавал себе вопрос: стоило ли ему вообще ввязываться в это расследование? Ясно, что конфликт между двумя преступными группировками, контролирующими торговлю наркотиками, проституцию и подпольный игорный бизнес, никоим образом не входил в сферу деятельности его агентства. Во-первых, этими видами преступлений занимались исключительно полиция и служба безопасности. Частному детективу соваться между двумя монстрами значило, как минимум, рисковать лицензией. Частный детектив, по мнению официальных представителей закона, должен был собирать сплетни и слухи (за скромную плату), с тем, чтобы затем помогать ведению бракоразводных процессов. Или ловить мелких воришек. Если же оному частному детективу в ходе сбора информации попадалось что-либо, касающееся более серьезных преступлений, его долгом было добровольно и бесплатно передать информацию доблестным полицейским, в поте лица борющимся с преступниками.

Самое смешное, что Розовски думал точно так же каких-нибудь пять-шесть лет назад – когда сам еще носил голубую рубашку со знаками старшего инспектора полиции. Бытие определяет сознание, старый немецкий еврей-антисемит кое в чем оказывался прав.

Во-вторых, Натаниэль занимался почти исключительно делами, имеющими специфически русский акцент – его клиентами становились обычно представители общины выходцев из бывшего СНГ – каким был и он сам. А конкурирующие банды никакого отношения к последним не имели. Хотя определенный квазиэтнический привкус в их борьбе присутствовал: банду покойного Шошана Дамари составляли почти исключительно «марокканцы» – евреи-выходцы из арабских стран; родители же Гая Римера и его сообщников дома говорили по-польски и румынски.

Впрочем, Натаниэль с чистой совестью плюнул бы на оба мешавших делу обстоятельства – как, собственно говоря, поступал регулярно. Если бы не третье: он совершенно не представлял себе, как вести расследование, кого искать и чем вообще заниматься. В отличие от полиции, он мог полагаться лишь на себя и двух помощников – секретаршу Офру и Сашу Маркина, выполнявшего функции архивариуса, агента наружного наблюдения, советника, наперсника и Бог знает кого еще. Словом, шансов никаких не было.

К тому же, никто ему это расследование не заказывал, значит, оплачивать все пришлось бы из собственного кармана, а там давно уже ни черта не водилось.

Почти ни черта.

Вспомнив о деньгах и расходах, Розовски тотчас вспомнил и о том, что задолжал Офре и Маркину за целый месяц и что оба они уже намекали своему начальнику: дескать, неплохо было бы получить хотя бы часть зарплаты. С Натаниэлем немедленно случился приступ глухоты, в последнее время одолевавший частного детектива все чаще. Но что делать, если клиентами его оказывались большей частью люди малоимущие, да и те в последнее время обращались в агентство все реже.

Розовски отогнал машину на единственную относительно свободную стоянку и направился к зданию, в котором располагалось его агентство. У входа он окончательно принял решение не ввязываться в историю с убийством Шошана Дамари.

– Если бы, не дай Бог, Илан погиб... – от одного лишь предположения, что стажер мог погибнуть, Розовски закашлялся, а закашлявшись, разозлился.

В таком вот раздраженно-растерянном состоянии он и предстал перед Офрой и Алексом Маркиным.

– Есть у него подруга! – торжествующе крикнула Офра и помахала перед носом начальника каким-то листом бумаги. – Вот все ее данные. Студентка, учится на филологии...

Натаниэль молча выхватил бумагу из ее рук и быстрым шагом прошествовал в кабинет. Не успел он сесть за стол и углубиться (неизвестно для чего) в чтение собранной девушкой информации, как прямо перед его носом на стол бухнулась увесистая стопка каких-то документов.

– Что это? – хмуро спросил Розовски, не прикасаясь к стопке.

– Информация о взаимоотношений Пардес Шауля и Гив'ат-Рехева за последние два года, – гордо ответил Маркин. – Я сделал копии газетных статей. По-моему, тут все – включая позавчерашнее сообщение об освобождении из тюрьмы Шошана Дамари.

Натаниэль изумленно уставился на помощника. Маленький взъерошенный Маркин был очень доволен собой.

– Я разве просил об этом? – спросил Розовски.

– Но мы же будем искать, кто стрелял в Илана... в смысле, в Дамари! Я два часа проторчал в читальном зале, перерыл все подшивки... – Маркин совсем по-детски набычился и ретировался в угол. В углу стояло огромное старое кресло. Кресло помощник Натаниэля нашел невесть на какой помойке, притащил его в контору.

– Да, действительно, – буркнул Натаниэль. – Действительно, будем искать... – Вспомнив об аргументах, которыми он пытался несколько минут назад отговорить себя от расследования, он только вздохнул. Бросив помощнику ключи от автомобиля, сказал: – У тебя опять барахлят замки на задних дверцах... – и углубился в чтение собранных Сашей документов.

Маркин повертел перед глазами ключи, спрятал их в карман. Ремонтировать «субару» не имело никакого смысла. Странная нелюбовь Натаниэля к автомобилям, из-за которой он категорически отказывался от приобретения собственной машины, была особенным образом избирательна. Она почему-то делала исключение для автомобиля долготерпеливого помощника частного детектива и его многострадальный автомобиль, который Розовски то и дело гонял в хвост и в гриву. При этом Натаниэль не забывал время от времени отпускать язвительные замечания относительно специфических психозов, присущих владельцам автомобилей, а также о недостатках несчастной маркинской «субару».

Усевшись в любимое кресло, Маркин принялся раскуривать трубку, изредка бросая вопросительные взгляды на Натаниэля, быстро перелистывавшего ксерокопии старых газетных статей.

Из них следовало то, что он и так знал: два года назад обе банды схлестнулись в связи с переделом рынка наркотиков. Зачинщиком выступил Гай Ример. Именно его люди взорвали дом, в котором находилось нелегальное казино, принадлежащее Рону Дамари – младшему брату Шошана. Результатом развернувшихся боевых действий стали четырнадцать преступлений в течение двух лет.

– А Ронен говорил только о десяти... – пробормотал Розовски. – Хотя он имел в виду только последний год...

Обе цифры по израильским меркам казались великоваты. Пардес-Шауль не Чикаго двадцатых годов, а Гив'ат-Рехев не нынешний Санкт-Петербург. Шесть убитых, несколько раненных. Полиция периодически арестовывала участников то с одной, то с другой стороны, но, за недостатком улик и полным отсутствием свидетелй, отпускала.

Война прекратилась два месяца назад. Причиной оказалось то, что парни Римера подложили бомбу не тому человеку. Вернее, не тот человек сел в автомобиль, заминированный парнями Римера. Дело в том, что среди двенадцати братьев Дамари имелся один, бывший по отношению к остальным одиннадцати белой вороной. Йосеф Дамари не имел ничего общего с криминальной деятельностью своих родственников. Он был весьма уважаемым раввином, известным всему Пардес-Шаулю своей благотворительной деятельностью. Насчитывались десятки, если не сотни людей, которым он так или иначе помог: одних вытащил из тюрьмы, других поддержал в критическую минуту добрым словом и небольшой суммой денег, у третьих пристроил детей в детский сад, школу или спортивную секцию. Говорили, что деньги на благотворительные дела ему давали непутевые братья, причем без особого нажима с его стороны.

В роковой день рав Йосеф попросил у Рона Дамари разрешения съездить на его машине по каким-то делам. Автомобиль самого раввина был в ремонте. В результате заряд взрывчатки, предназначавшийся для Рона, унес жизнь раввина Йосефа, отца шести маленьких детей и уважаемого человека.

Это покушение повергло в шок не только всех без исключения жителей Пардес-Шауля, но и членов банды Римера. Сам Гай, говорят, едва не покончил с собой. Так или иначе, но с этого момента война прекратилась. Сидевший в то время в тюрьме Шошан Дамари, правда, поклялся отомстить за кровь раввина. Но уже через неделю просочились слухи, что обе банды заключили перемирие и что это перемирие было благословлено отбывавшим наказание главарем.

Все это было очень интересно читать. Натаниэль разочарованно отодвинул бумаги на край стола.

– Это нам ничего не дает, – сказал он. – Кроме того, что сегодняшнее убийство противоречит последним сообщениям и является нарушением перемирия. Не очень вяжется с характером Гая Римера. Насколько я знаю, он держит слово.

– Он-то, может, и держит, – возразил Маркин. – И Шошан, возможно, тоже. Но ведь там есть и другие, помоложе. Которым на все эти перемирия и обещания глубоко начхать.

– Д-да, все может быть... – с сомнением в голосе протянул Розовски. – Знаешь, во время Войны в заливе, в девяностом году, старший Ример, Йорам, сидел в тюрьме. После ракетных обстрелов в Гив'ат-Рехев были разрушены несколько домов. Нашлись сволочи, которые немедленно кинулись грабить разрушенные и брошенные квартиры. А заодно и квартиры тех, кто спускался во время обстрелов в бомбоубежища. Так вот, Йорам узнал об этом и пообещал разобраться с мародерами. Что ты думаешь? На следующий день грабежи прекратились. Мало того: украденное вернули владельцам. У этих ребят, – он постучал пальцем по оттискам статей, – конечно, серьезные проблемы с законом, и честно сказать, я бы с удовольствием засадил за решетку их всех. Но кое-какие принципы у них существуют. И один из таких принципов – беспрекословный авторитет старшего в семье. Так что сомневаюсь я, что кто-либо осмелился нарушить обещание, данное лично Гаем и Шошаном.

– Но может быть у Гая были сомнения в надежности слова Шошана? – не сдавался Маркин. – Шошан ведь пообещал отомстить. Дал слово. Родной брат все-таки, и в отличие от прочих никак не причастный к криминалу. Гай решил опередить его, ради собственной безопасности. Нанял киллера, отправил проследить. И все.

– Д-да, возможно... – с сомнением в голосе согласился Розовски. – Хотя, еще раз повторяю, не похоже на них. И потом: в такой версии слишком много сомнительных мест.

– Например?

– Например, откуда киллер – или Гай, если только именно Гай его нанимал, – узнал о том, что Дамари будет утром в кафе «У Йорама»?

– Я же говорю, следили. Знаешь, какой-нибудь пацан там мог крутиться. Улучил момент, позвонил...

– И киллер тотчас приехал, тотчас шарахнул очередью? – Розовски покачал головой. – Фантастика. Во-первых, для этого убийца сам должен был повсюду следовать за Шошаном – мало ли куда тот надумал бы поехать? Добирайся потом... Так что пацанов потребовалось бы слишком много. Во-вторых, за неделю, прошедшую с момента освобождения, Шошан не заметил никакой слежки – иначе он пришел бы в кафе с охраной, если уж ему так приспичило именно там выпить кофе. Нюх у него, между прочим, был звериный. И интуиция – дай Бог нам с тобой такую. Можешь мне поверить, я в том квартале прослужил начальником патруля пять лет... И вообще: проще всего было убить его сразу после освобождения. Как уже упоминавшегося мною Йорама Римера полтора года назад. Расстреляли прямо у ворот тюрьмы. Отвратительно, подло, но логично: человек, во-первых, расслаблен – на свободу выходит. Во-вторых, первые его шаги после освобождения просчитываются легко. А уже вторые – черта с два. Могут оказаться совершенно непредсказуемыми... – Натаниэль помолчал немного. – То есть, возможно ты прав. Но это лишь одна из версий. Ладно, – он поднялся из-за стола. – Давай назад ключи. Завтра с утра съезжу в Гив'ат-Рехев. Если Гай не лег на дно, я его найду. Есть у меня там старые связи...

– А я как же? – чуть растерянно спросил Маркин, послушно отдавая шефу ключи.

– Ты? – Розовски задумался. – Видишь ли, это расследование мы ведем неофициально. Так сказать, за свой счет. Поэтому я ничего не могу тебе поручать... – тут лицо его немного прояснилось. – Если ты найдешь время помочь мне, замечательно. Но, – добавил он, стоя уже в дверях, – это не освобождает тебя от прежних поручений. В том числе, и от дела, которое вел Илан. Кстати, следить будешь из кафе «У Йорама». Покрутишься там, может, какие подробности услышишь, – последнюю фразу Розовски произнес почти механически, нисколько не рассчитывая на удачу, которая вдруг улыбнется помощнику.